Белый демон скорби своими речами хочет запутать тебя. Часть первая
v 4 - 187
В темноте ночи зрачки Се Ляня мгновенно сузились до маленьких точек, его голос дрогнул:
— Это… ты?!
Безликий Бай!
Се Лянь содрогнулся от ужаса, подскочил на ноги и попытался схватиться за меч, но рука поймала лишь пустоту. Тут принц вспомнил, что давным-давно заложил все свои мечи. И даже ветка, которую он подобрал, была разрублена. Иными словами, у него теперь нет ни магических сил, ни какого-либо оружия, чтобы противостоять этой твари!
Несколько лет назад, когда Сяньлэ пало, Безликий Бай исчез с лица земли. Се Лянь не имел ни возможности, ни желания искать его, оставалось только надеяться, что тот незаметно пропадёт и никогда больше не появится вновь. Кто же мог предположить, что этот демон сегодня вновь покажется перед ним!
Фигура в белом медленно приближалась к принцу, и Се Лянь ощутил, как сердце обдало ужасом. Вначале он не выдержал, отступил на два шага, но затем в мыслях пронеслось: «Нельзя отступать! И бежать нельзя — не поможет!»
Он резко выкрикнул:
— Что тебе нужно?!
Безликий Бай не ответил, продолжил идти к нему, заведя руки за спину. Руки и ноги Се Ляня дрожали, дрожал даже белый пар, вырывающийся изо рта.
Он заставил себя вспомнить насмешливые и равнодушные, хохочущие лица тех тридцати небесных чиновников, а потом профиль Му Цина, который отвернулся от него. И в тот же миг забыл о страхе, громко закричал и бросился в атаку!
Но так и не достиг цели — принца накрыло резкой болью. Противник, похоже, ожидал подобного, первым оказался за спиной принца и пнул под колени!
Он двигался слишком быстро!
Се Лянь тяжело бухнулся на землю, в его голове возникла жуткая мысль.
Этот демон действует быстрее, чем Се Лянь успевает думать!
В следующий миг Се Лянь почувствовал кое-что ещё более ужасное… На его макушку леденящим холодом легла раскрытая ладонь!
Он громко закричал, а ладонь крепко схватила его за голову и потянула вверх, приподнимая с земли. Се Лянь не сомневался — этот демон так силён, что стоит ему сжать пальцы, и череп принца расколется, а голова превратится в кровавое месиво. А также не было сомнений в том, что именно для этого Безликий Бай его и схватил!
Дыхание Се Ляня сбилось, он решил, что смерть неминуема, и посильнее зажмурился, но… тварь за его спиной не стала сжимать пальцы, намерение убийства, исходящее от него, исчезло. Безликий Бай легко вздохнул.
И очень долго ничего не делал. После продолжительной тишины Се Лянь понемногу открыл глаза.
Вокруг в безумном танце летали призрачные огоньки. Каждый из этих огоньков был душой умершего, которая смотрела на представление и громко хихикала, однако никто из огоньков, будто их что-то потрясло, не смел приближаться. Только один, особенно яркий, висел прямо над ними и каждую секунду сверкал своим пламенем, словно пытаясь напасть на того, кто стоял за спиной Се Ляня. Неизвестно, что он собирался делать, но, как ни взгляни, все его усилия были тщетны.
Неожиданно случилось то, отчего Се Лянь застыл как громом поражённый.
Безликий Бай обнял его!
Се Лянь, осевший на колени, оказался заключён в безжизненные объятия парой ледяных, но сильных рук.
Безликий Бай в какой-то момент тоже сел на землю и теперь негромко проговорил:
— Бедняжка, бедняжка. Ваше Высочество, посмотрите, что с вами сделали.
Он тихо бормотал такие слова и гладил Се Ляня по голове, мягко, жалея, будто раненного пса или своего ребёнка, который умирает от тяжёлой болезни.
В свете луны маска Скорби и радости наполовину утонула в темноте, осталась лишь плачущая часть, которая, казалось, по-настоящему, искренне льёт слёзы по Се Ляню.
Принц съёжился и застыл, а белая фигура протянула руку и стёрла грязь с его подбородка.
В этом жесте Се Лянь ощутил странную милость, словно в объятиях лучшего друга или же самого близкого родственника. Даже его телу, закоченевшему и дрожащему от холода, передалась капелька тепла.
Он и представить не мог, что в теперешнем своём положении удостоится милости и тепла от столь жуткой твари.
Из горла Се Ляня вырвался сдавленный стон, он задрожал ещё сильнее. Призрачный огонёк подлетел к его груди, словно хотел согреть, но не был уверен, что поможет принцу прогнать холод, поэтому не решался по-настоящему приблизиться.
Безликий Бай отряхнул одежду Се Ляня от грязи и произнёс:
— Переходи на мою сторону.
— …
Голос Се Ляня дрогнул:
— Я… Я…
Не договаривая, он внезапно протянул руку к маске Безликого Бая!
От удара маска подлетела высоко в воздух, а Се Лянь одним прыжком оказался за несколько чжанов от её владельца. Страх как рукой сняло, в голосе послышался гнев:
— Да кому вообще может понадобиться переходить на твою сторону? Ты, проклятый… монстр!
Мертвенно-бледная маска Скорби и радости упала на землю. Перепуганные призрачные огоньки в ужасе заметались, танцуя в воздухе бешеный танец и беззвучно крича. Безликий Бай, прикрывая лицо, низко рассмеялся.
И от этого смеха у Се Ляня кровь застыла в жилах.
— Над чем ты смеёшься?
Безликий Бай, тихо хмыкнув, заверил:
— Ты всё равно окажешься на моей стороне.
Его тон звучал более чем уверенно. Се Лянь, не понимая, что тот имеет в виду, не веря своим ушам, переспросил:
— На какой это — на твоей? Ты уничтожил государство Сяньлэ, а теперь хочешь, чтобы я перешёл на твою сторону? Ты безумец? Да ты больной!
Принц не умел ругаться. И даже на пике ярости только на это его и хватило. В противном случае он осыпал бы эту тварь самыми страшными в мире проклятиями, чтобы выплеснуть накопившийся гнев. Безликий Бай рассмеялся и, закрывая лицо рукой, поднял голову со словами:
— Ты придёшь ко мне. В этом мире никто, кроме меня, не поймёт тебя по-настоящему. Никто не останется с тобой навсегда.
Душу Се Ляня охватил страх, однако он резко возразил:
— Убирайся! И прекращай нести этот бред с такой уверенностью в том, что говоришь. Думаешь, никто не останется со мной только потому, что ты сказал?
Какой-то призрачный огонёк подлетел к принцу и несколько раз подпрыгнул в воздухе вверх-вниз, будто кивая и соглашаясь с его словами. Но эти мелкие тёмные создания летали повсюду, и Се Лянь совершенно не обратил внимания на одно из них.
Тем временем Безликий Бай мягко произнёс:
— О? И кто же останется? Раньше кое-кто был, это верно. Но попробуй угадать, так ли это будет впредь?
— …
— Что ты хочешь этим сказать? На что ты намекаешь?
Демон не ответил, холодно усмехнулся и развернулся прочь, будто собирался неторопливо уйти.
Но на прощание тихо бросил:
— Я буду ждать тебя здесь, Ваше Высочество.
Се Лянь, конечно, не мог позволить ему вот так уйти.
— Стой! Не уходи! Что ты с ними сделал? Ты что-то сделал с моими родителями и Фэн Синем?!
Он побежал следом за Безликим Баем и попытался схватить того за одежду, но демон легко взмахнул рукавом и неожиданно поймал призрачный огонёк!
Он не направил удар непосредственно на Се Ляня, однако принц ощутил, как его подхватило силой огромной мощи, подбросило в воздух и ударило об дерево. С громким треском дерево, которое могли обхватить два человека, повалилось на землю, сломавшись от удара!
Когда-то Се Лянь мог сломать своим телом десять таких деревьев и бровью не повести. Однако сейчас, будучи простым смертным, он ощутил, как от удара все кости в теле будто рассыпались. Принц тяжело упал на землю и потерял сознание.
Но прежде принц успел увидеть, что Безликий Бай держит в руке ярко горящий призрачный огонёк и, посмеиваясь, обращается к нему:
— Призрачная душа, скажешь мне своё имя? Как интересно…
Когда принц очнулся, никого рядом уже не было.
Се Лянь ощущал в груди и во рту стойкий привкус крови, этот запах будто окутал принца целиком. Едва справившись с головокружением, он вдруг перекатился и вскочил на ноги, сбивчиво бормоча:
— Отец!.. Матушка! Фэн Синь!
Он вспомнил, что случилось перед потерей сознания, и не посмел медлить ни секунды, пробежал несколько десятков ли без остановки. И вот, спустя более двадцати дней с тех пор, как покинул тайное жилище государя и остальных, глубокой ночью принц вернулся обратно.
Сердце Се Ляня едва не горело от беспокойства, всю дорогу его подгонял страх, что Безликий Бай совершит что-то страшное с его родными и другом. Оказавшись перед ветхой хижиной, он с силой толкнул дверь и, не успев даже отдышаться, выкрикнул в отчаянии:
— Отец! Матушка! Фэн Синь!
Но ничего не произошло. В комнате принц не увидел тех страшных картин, которые себе представлял. Даже беспорядка не было, всё осталось таким, как и перед его уходом.
Се Лянь, раненый, словно обезумевший бежал несколько десятков ли, в его горле так пересохло, что едва не шёл дым. Он понемногу успокоился, проглотил слюну, сделал шаг через порог и позвал:
— Фэн Синь! Где вы…
Но войдя внутрь хижины, он вновь осёкся. Фэн Синь был здесь, а увидев Се Ляня, удивлённо спросил:
— Ваше Высочество! Зачем ты вдруг вернулся?
Но Се Лянь даже не посмотрел на него, его взгляд обратился чуть в сторону, где напротив Фэн Синя стоял человек в чёрном одеянии.
Му Цин.
Му Цин, обернувшись, увидел принца и поджал губы, явно не слишком обрадовался этой встрече. Фэн Синь обошёл Му Цина и шагнул к Се Ляню с вопросом:
— Ты же отправился самосовершенствоваться? Как твои успехи? Я-то думал, тебе понадобится несколько месяцев, а ты возвратился так рано. Неужели достиг небывалого прогресса?
Се Лянь, не отрывая взгляда от Му Цина, спросил:
— А где мои отец и матушка?
— В дальней комнате, уже спят, — ответил Фэн Синь. — Почему ты весь в грязи? И откуда раны на твоём лице? Ты с кем-то подрался?
Се Лянь окончательно успокоился, лишь услышав, что с родителями всё в порядке. Он не ответил Фэн Синю, вместо этого обратился к Му Цину:
— Что ты здесь делаешь?
Тот промолчал, но Фэн Синь сказал вместо него:
— Он кое-что принёс.
— Что?
Му Цин поднял руку и на что-то указал. То были несколько чистых мешков, похоже, с рисом.
Видя, что Се Лянь молчит, Му Цин тихо произнёс:
— Слышал, у вас закончились снадобья. Подождите, я придумаю, как достать их для вас.
Фэн Синь ответил ему:
— Хорошо. В таком случае, прими мою благодарность, нам как раз этого очень не хватает. Небесные чиновники не должны тайно помогать простым смертным в личных целях, тебе нужно проявлять осторожность. — Затем он подошёл к Се Ляню и прошептал: — Я и сам ужасно удивился, когда он вдруг вернулся и решил помочь. Будем считать, раньше я в нём ошибался. В общем…
Но Се Лянь вдруг сказал:
— Не нужно.
Лицо Му Цина сделалось серым, кулаки сжались.
— Что — не нужно? — озадаченно спросил Фэн Синь.
Се Лянь отчеканил:
— Мне. Не нужна. Твоя помощь. И мне… Не нужны твои подачки. Прошу тебя уйти.
После слов «прошу тебя уйти», лицо Му Цина сделалось совсем пепельным.
— Да что с вами такое? — Фэн Синь тоже начал чувствовать неладное.
Му Цин опустил голову со словами:
— Прости.
За долгие годы знакомства принц впервые слышал от Му Цина это слово. И впервые видел, как тот искренне извиняется. Но уже не испытывал ни малейшего желания удивляться.
— Прошу тебя уйти, — повторил он.
Се Лянь немного вышел из себя, схватил мешки с рисом и бросил в Му Цина. Белые-белые зёрнышки рассыпались по полу хижины, Му Цин и вовсе теперь выглядел плачевно. Он принял удар, подняв лишь руку, чтобы защититься, хоть это и не возымело действия. Фэн Синь остановил Се Ляня и потрясённо воскликнул:
— Ваше Высочество! Что это с тобой? Что ты творишь?! Ты ведь отправился самосовершенствоваться?! Что с тобой стряслось в пути?!
Се Лянь не стал вырываться, только с покрасневшими глазами выкрикнул:
— А ты спроси его! Да, я отправился самосовершенствоваться. А почему вернулся, пусть он тебе расскажет!
Они ругались так громко, что разбудили государыню, которая уже давно спала. Накинув одеяние, она вышла из комнаты.
— Мой сын, — охнула женщина. — Это ты вернулся? Что тут такое…
Фэн Синь тут же заверил:
— Всё в порядке! Ваше Величество, прошу, вернитесь в комнату! — Он уговорил государыню зайти обратно, закрыл за ней дверь и спросил: — Что ты натворил? Му Цин, отвечай, что ты натворил?! Ваше Высочество, это он тебя побил?!
Дыхание Се Ляня стало частым и сбивчивым, он не мог вымолвить и слова.
— Это не я! — возразил Му Цин. — Я не трогал Его Высочество, только попросил его уйти. Кроме этого, я ни слова грубого ему не сказал, пальцем не тронул! Те чудесные земли они желали заполучить во что бы то ни стало! Если бы ты не ушёл, неизвестно, чем бы всё закончилось!
— Ты!..
Пары фраз хватило, чтобы Фэн Синь наконец тоже понял, что произошло. Он вытаращил глаза, указал на Му Цина пальцем и принялся хватать ртом воздух. Спустя некоторое время он наклонился, подобрал с земли мешок от риса и тоже запустил им в Му Цина, заорав при этом:
— А ну катись! Пошёл вон! Вон! Вон!
Му Цину вновь досталось по лицу рисом, который он сам же и принёс, он отшатнулся на два шага. Трое в комнате тяжело дышали от гнева.
Фэн Синь заговорил:
— А я-то гадал, почему ты вдруг стал таким добреньким? Твою ж мать, да чтоб тебя… Не попадайся больше мне на глаза!
Му Цин хриплым голосом ответил:
— Да! Я виноват, я признаю, я прошу прощения! Но я лишь хочу сначала решить проблему, которая стоит перед вами сейчас, а потом уже говорить об остальном! Если бы я не вернулся на Нижние Небеса, нам всем бы пришёл конец! Твоим родителям, моей матери, нам троим! Неизвестно, до каких пор мы бы барахтались в этой грязи! Но если я продолжу служить на Небесах, у нас появится шанс…
Фэн Синь забранился:
— Это всё чушь собачья! Прекрати! Никто не собирается слушать твои оправдания, пошёл прочь, прочь, прочь!
— Если ты поставишь себя на моё место…
Фэн Синь перебил:
— Сказал же, хватит нести чушь! Я не слушаю! Я знаю одно: что бы ни случилось, я бы никогда не поступил так, как ты. И ставить меня на твоё место не понадобится. Ты просто позабыл о добре, которое для тебя сделали, отплатил чёрной неблагодарностью!
Му Цин помрачнел и шагнул вперёд со словами:
— Но ведь и Его Высочество в трудную минуту от безысходности отправился грабить! Почему же, как речь зашла обо мне, ты не желаешь проявить сочувствие?
Фэн Синь так и подавился:
— Ха? Грабить? Кто? Его Высочество? Чёрт тебя подери, что за бред ты несёшь?
— …
Се Лянь на несколько мгновений перестал дышать.
Видя, как взрывной гнев на лице Фэн Синя постепенно превращается в недоумение, Му Цин понял, что здесь что-то не так. Он с сомнением повернулся к Се Ляню.
— Ты… ты не…?
Му Цин никак не ожидал, что Се Лянь ничего не расскажет Фэн Синю!
— А-а-а-а-а-а!!!
Се Лянь, будто обезумев, схватил первое, что под руку подвернулось, и погнал Му Цина из хижины. Тому показалось, что в руках Се Ляня плетёная корзина, которой ему и досталось, и Му Цин не посмел ничего возразить. Но выбежав из дому, он наконец увидел, что выгнали его метлой, и лицо Му Цина вновь помрачнело.
— Тебе обязательно так насмехаться надо мной?!
Се Лянь срывающимся голосом заорал на него:
— Пошёл прочь!
Се Лянь кулаком поднял порыв ветра, который острым лезвием полетел в Му Цина. Тот едва уклонился, но на его щеке появился порез. Му Цин дотронулся до лица, увидел на ладони кровь и застыл с неясным выражением.
— Хорошо… — спустя несколько секунд сказал он. — Я ухожу.
Се Ляня било дрожью, он склонился глубоко к земле от усталости. Му Цин сделал несколько шагов, потом всё-таки положил мешки с рисом на землю и сказал:
— Я правда ухожу.
Се Лянь рывком вскинул голову. Му Цин, поймав его взгляд, сглотнул, а затем, не задерживаясь больше ни на миг, взмахнул рукавами и покинул их жилище.
Потрясённый до глубины души Фэн Синь, который остался в доме, наконец выбежал следом.
— Ваше Высочество! Он что, свихнулся? Что ещё за история с ограблением?
Се Лянь, закрыв лоб рукой, ответил:
— Не спрашивай… Фэн Синь, умоляю тебя, не спрашивай.
— Да нет же, конечно, я не поверил ему, просто хочу знать, что произошло…
Се Лянь громко закричал, закрыл уши руками, вбежал в одну из комнат и заперся там.
Фэн Синь на самом деле свято верил, что принц ни за что на свете не пойдёт на такое. Но именно по этой причине ситуация становилась ещё хуже!
Се Лянь хотел бы сейчас просто сбежать. Туда, где его никто не знает. Но вспоминая слова безликого демона, он не решался уйти далеко, поэтому пришлось закрыться в комнате. И как бы Фэн Синь с государыней его ни звали, он не выходил.
Только спустя два дня Се Лянь понемногу успокоился. И когда Фэн Синь снова постучал в дверь, молча открыл ему. Тот показался на пороге с тарелкой.
— Это Её Величество приготовила для тебя днём. И просила, чтобы я непременно передал тебе.
На тарелке лежало нечто зелёно-фиолетового цвета, от одного взгляда на это кушанье становилось жутко.
— Если Ваше Высочество боится за свою жизнь, — добавил Фэн Синь, — я что-нибудь придумаю, а Её Величеству ничего не расскажу. Кхм.
Очевидно, что в душе Фэн Синь очень хотел бы продолжить расспросы об ограблении, но боялся, что Се Лянь опять запрётся, поэтому подавил в себе это желание и притворился, что ничего спрашивать не собирался, состроив безразличный вид. Вот только шутки не были его сильной стороной, и попытка пошутить не удалась, только прибавила неловкости.
По правде говоря, вкус блюда, приготовленные матушкой Се Ляня, имели отвратительный до крайности. К тому же, чем чаще она кашеварила, тем больше стараний прикладывала, но при этом продвигалась в направлении, в котором продвигаться не стоило. Сам Се Лянь тоже никогда раньше ничего не готовил, но его кулинарные творения получались сносными, по всей видимости, благодаря природному дару. Но несмотря ни на что, принц всё же принял блюдо, сел за стол и съел всё без остатка. Всё равно сейчас, что бы он ни пробовал, вкуса не ощущал.
И всё-таки среди всех несчастий стоило отметить кое-что хорошее. Той ночью, когда приходил Му Цин, принц решил было — кончено, наверняка отец с матушкой услышали о том, что сын их пошёл на ограбление. Но, судя по обстановке в доме, они до сих пор ничего не знали. Иначе, с характером государя, тот бы давным-давно отругал сына на чём свет стоит. Фэн Синь же наверняка не стал бы ничего им рассказывать, а значит, пока что Се Лянь мог успокоиться.
Пока он думал об этом, Фэн Синь неожиданно поднялся.
— Ты куда? — вернувшись из своих мыслей, спросил Се Лянь.
Фэн Синь взял лук.
— Время показывать уличные представления.
Се Лянь поднялся следом.
— Я пойду с тобой.
Поколебавшись, Фэн Синь отказался:
— Не надо, лучше отдохни ещё немного.
Фэн Синь не стал больше ничего спрашивать, но Се Лянь всё равно чувствовал себя преотвратно, ему всё казалось, что когда Фэн Синь всё узнает, между ними потеряется что-то важное, что больше нельзя будет вернуть. Теперь каждое слово, каждый взгляд Фэн Синя будто бы что-то означал и требовал глубоко задуматься.
Се Лянь покачал головой и вздохнул:
— Скажу тебе начистоту. Сейчас у меня нет никакого желания самосовершенствоваться.
Чего-то подобного Фэн Синь как раз ожидал. Он опустил голову, не зная, что ответить принцу.
— И раз так, — продолжал Се Лянь, — чем сидеть без дела в комнате, лучше я тоже пойду показывать представления. По крайней мере, смогу заработать денег, чтобы не быть…
Чтобы не быть калекой, обузой для всех.
Почему-то последние несколько слов Се Лянь не смог произнести. Наверное, в душе он уже чувствовал себя именно так, поэтому не смел говорить подобное вслух.
Но Фэн Синь всё-таки не унимался:
— Меня одного будет достаточно. Ваше Высочество, ты за два дня поел всего раз, тебе лучше несколько дней отдохнуть, набраться сил.
Слушая такие слова, адресованные ему, Се Лянь всё сильнее желал доказать неправоту Фэн Синя. Он повернулся, чтобы посмотреть в зеркало, говоря:
— Ничего страшного, я немного приведу себя…
Принц собирался привести себя в порядок, чтобы, по крайней мере, не походить на безумного взлохмаченного попрошайку, однако никак не ожидал увидеть в зеркале самую страшную на свете картину.
У его отражения не было лица… Поскольку на лице неизвестно откуда взялась маска Скорби и радости, наполовину плачущая, наполовину улыбающаяся.
Комментарии: 85
У меня в этой истории за всех сердце болит.
Я вижу происходящее так. Му Цин по происхождению простой человек, ему понятна вынужденная в этой ситуации «серая мораль». Се Ляня же нужда уже грубо столкнула с высоты его высоких моральных принципов, но будучи ещё «в полёте» он с этим ещё не смирился. И в погоне за ускользающей сквозь пальцы нравственностью спустил всех собак на вопиющее «предательство» Му Цина. А унижение, которое испытала Благородная яшмовая ветвь с золотыми листьями когда её толкнули в грязь, а вчерашний слуга смотрел свысока … это разрушило ещё одну часть его мира. Му Цин стал злодеем этой истории, но объективно им не был. Ему лишь «посчастливилось» раньше осознать несправедливость мира и понять когда стоит склонить голову, когда тяжело трудиться, а когда наступить на горло гордости или принципам ради будущего благополучия. Он уже тогда смотрел на мир шире, Его Высочеству и Фэн Синю ещё предстояло этому научиться.
Светлячок, прочитала ваш комментарий и прям захотелось зажечь для вас благовония. про 33 коровы прям мысли читаете, я тоже сразу так он них подумала.
спасибо всем читателям, которые стараются понять любого персонажа и Му Цина, и Се Ляня. в действительности, среди бытующих мнений и правда нет ни одного до конца верного, или же, не верного. все правы и не правы одинаково. Му Цир поступил не правильно, ошибся, но хотел как лучше и даже смог потом помочь. значит он уже как минимум не бесчувственная тварь. но принцу тогда нужны были не сколько деньги, хотя и они очень сильно, ему нужен был он, нужен был друг, тот и те, кто его поймут и будут до конца. очень тонка грань, когда от безысходности уже на стену лезешь. недопонимание., просто оно как есть. не поняли друг друга и все. в таких случаях просто нужно смирится и признать вину, каждой из сторон и все же, попытаться понять. возможно, в случае с Му Цином и Се Лянем это бы не представилось возможным, но всё же, главное они потом поговорили. сразу думаю об этом и успокаиваюсь, почему то, не знаю. переживаю за них, как за себя.хехе
такие они тапочки. я свою мораль просто уже как девиз по жизни читаю. все разные, в каждом есть что-то прекрасное, а что-то не очень:з
Я так заметила здесь абсолютно у всех участников того или иного конфликта своя правда, никто до до конца не прав или неправ, никто до конца хороший или плохой. Каждую из сторон можно понять и от этого вдвойне больнее. Так и здесь можно понять как Се Ляня, так и Му Цина.
Люди в комментариях, которые гонят на Му Цина, объясните, чем бы он смог помочь своей матери и семье Се Ляня, если бы упустил возможность стать младшим чиновником? И как бы он разрывался между ними, многим бы сумел помочь? Еще и себя же, смертного, при этом надо кормить. Да выглядит как предательство, но можно было договориться, поставить план. Проблема и трагедия в том, что Се Лянь и Му Цин не смогли бы договориться. Они не друзья, нет коннекта. Поэтому получилось то, что получилось - они не поняли друг друга, как не понимали и в благополучное время.
Единицы, кто хает Се Ляня, но есть у него свои личные преданные хейтеры xD Ёкарный бабай, люди в белом пальто, утСе Ляня вообще-то вся жизнь разрушена, у него мощные сдвиги происходят на психологическом уровне. Потеря престола и государства, ненависть народа и преследования, изгнание с Небес и насмешки небожителей, абсолютное незнание как жить новую жизнь - да тут бы не свихнуться! И чтобы все это принять, отринуть старые привычки, взгляды, устои и принять новые нужен не один день. Сломать себя и не сломаться в край - это дико больно. Да принц в этот момент выглядит уязвимо, даже жалко, что собственно в последствии он и сам признает. И многие бы так выглядели, если уж говорить начистоту.
На последнем абзаце я ощутил себя так, будто читаю триллер.
Такие , как Eni, не умеют в адекватный анализ, а кричат громче всех
Для комментаторов типа Eni, внимание, вопрос: кой черт вы продолжаете с остервенением пожирать бесящий вас кактус? Это 4-й том 187(!!) глава. Не первая, не десятая, даже не пятидесятая. Сто восемьдесят седьмая. По вашему мнению, Се Лянь - ничтожество, Хуа Чен - сталкер. Окей, мы услышали. Не нравится - высказались, идите с миром.
Зачем читать то, что бесит? Никогда не пойму.
Тут и вправду Се Лянь не прав но как персонаж он это пережил и все таки исправился Му Цина жалко тожк
Идиотский комментарий снизу. Се Лянь поступает ужасно но не от хорошей участи. Му цин один сохранил здравый рассудок, это так. Но умалять переживания Се Ляня, который хоть и пострадал от своей глупости и идеализма, но все же стремился быть хорошим человеком, называя его такими жестокими словами, при этом зная, как он дошел до этого, - вот, что есть настоящее предательство.
И да, спойлерить с таким честным и оскорбленным видом - неуважение к другим читателям. Вот бы твое уважаемое мнение удалили.
Меня тошнит от Се Ляня. Ничтожество.
Му Цин видел, что принц не может помочь ни сам себе, ни своим родителям, ни своему другу, и понимал, что, оставаясь вместе с ними бомжевать в грязи, он тоже не сможет им помочь. Он знал, что нужно делать, чтобы помочь. И он смог помочь! Но принц слишком гооорд для этого, ему корона совсем на мозги давит. Пусть лучше отец и мать повесятся от безысходности, чем принять помощь от человека, который тут единственный на что-то годится. Не зря Ци Жун про него говорит всякое. Каждое слово - истина.
Чем дальше читаю, тем больше проникаюсь Му Цином.
Не могу согласиться с теми, кто считает его тварью неблагодарной, потому что он действует исходя из этого как он видел этот мир, причины его поступков не понять тем, кто не сталкивался с тем, с чем он.
Да и к тому же если бы Фэн Синь поменьше на него пиздел, может быть всё сложилось между ними куда лучше. Я бы не смогла находится рядом с тем, кто постоянно искал в моих словах и действиях злой умысел.
Если честно, прочитав о Му Цине с мешками риса, прослезилась. Закололо в носу, защипало глаза...Искренние извинения, раскаяние, которое оказалось никому ненужным. Не стоит его ненавидеть, оступается все. Но отдача на его решение понятна и ожидаема.
Вбитый в сердце гвоздь предательства оставит дыру , даже если вынуть его с помощью извинения.
Разрушение идеалов Се Ляня идёт полным ходом. Вплоть до доведения до отчаяния и желания умереть. Невыносимо....а ведь мы всего лишь читаем... Действительно, легко ратовать за честь, совесть и т.п. идеалы, когда ты сыт и у тебя всё есть. Когда это не так, ценой может оказаться жизнь.
Уверена, что 33 коровы на горе тоже не просто так появились, а подстроено Бабайкой, желающей полностью разрушить личность Наследного Принца Сяньлэ.
Поймал гад огонёк Хуа Чэна.... непонятно что он с ним сделает, но хотя бы стало понятно, что он из рук Бога Войны улизнул.
Может быть он решил, что Бабай так силен и спросит как стать таким же, чтобы потом защищать своего любимого Его Высочество Наследного Принца Сяньлэ? Ну да, Бабай обнял Се Ляня на глазах у Хуа Чэна, интересно, он ему это припомнит?
Что ни говори, а со своей помощью Му Цин появился крайне в "нужный" момент. Если он и так, и так планировал помочь, почему не делал этого ДО произошедшего?.. сейчас это выглядит не иначе, чем попытка оправдаться. Особенно эта его фраза, мол, Се Лянь тоже до грабежа опустился - неужели ему в голову не пришло, что при семье об этом говорить не стоит? Что раз в момент грабежа рядом не было Фэн Синя, то Се Лянь держит это в тайне? Как минимум не хватило совести не пытаться оправдать собственные ошибки за счет чужих?
Намерения у Му Цина могут быть сто раз благие, но поступки его (в том числе подобного рода подачки) эгоистичны - и я сейчас не о самом факте его ухода, а об обстоятельствах и его молчании. Тот самый случай, когда человек помогает другим только ради себя самого.
Намного честнее было бы просто сесть и обсудить все сразу, как ситуация возникла; рассказать о своих планах - тогда бы Се Лянь как минимум не чувствовал бы себя брошенным и преданным.
А так, что ж
Му Цин столкнулся с последствиями своего осознанного выбора, злиться из-за этого - смешно
Мысль может быть и странная, но Ае Лянь ужасно готовит, как и его мать. Может он делает это специально, в память о матери? Если это так, это разбивает мне сердце
virta, ні. я думаю, що насправді він зробив це заради себе. а там вже можливо вдасться й Се Ляню допомогти. тому що він завжди в першу чергу думає про себе. а чи добре це - вирішуєте вже ви.
Я теж була зла на Му Цина. як мінімум тому, що Се Лянь ніколи б не поступив з ним так.
В цілому з коментарем згодна, вони всі просто надто різні.
Побил, поиздевался. Погладил пожалел. Бабайка, подскажи где твой прах, пусть по ветру прогуляеться.
Первые главы из-за которой слезы на глазах. Да тут и винить некого. Главу назад злилась на Му Цина, (конечно не испытывая ненависти), сейчас могу его понять. Он ведь в самом деле таким образом мог им помочь. И даже если бы он рассказал им об этом раньше - стали бы они его слушать? Тот же Фэнь Синь на него бы за это учат дерьма вылил.
Отчасти согласна с Kordella, хотя и не соглашусь с тем, что его поступок в прошлой главе - мужество. Скорее холодный расчёт, но и на это нужно не мало сил, если речь идёт о тех, кто небезразличен.
Просто они слишком разные: один придерживаетсч расчётливости и хладнокровия, а двое других пытаются держаться за честь, долг и добродетель. Они такими взрощены с пелёнок, им сложно быть другими, ломать себя невероятно сложно. Мы это прекрасно видим на примере Се Ляня, когда тот пытается грабить, но все оборачивается тем, что даже ничего не совершив он чуть с ума не сходит от самоц мысли о свершенном и от того, что кто-то об этом узнает.
Они не понимают, что на лице, впроголодь, таким как они будет очень тяжко, а вот Му Цин как раз вырос в нищите, он прекрасно знает куда попал.
В ОБЩЕМ Я ЗА ВСЕХ ГОТОВА ДРАТЬСЯ, НИКОГО НЕ ОБИЖАТЬ!
Баюшка, что же ты делаешь то? Но все равно ты мне нравишься больше всех в этой новелле)
А я вот думаю, что с самого начала, когда ещё задумал оставить их и воспользоваться старыми связями, он собирался в дальнейшем, когда встанет на ноги и шанс того, что он попадётся будет меньше, оказывать им гуманитарную помощь. Перед уходом он не сказал об этом, потому что считал, что в любом случае это будет звучать как предательство и всем будет плевать, что так можно будет решить все проблемы. Его ж никогда не слушают, когда он говорит разумные вещи. Знаете, то как он оправдывается в этой главе...
"Если бы я не вернулся на Нижние Небеса, нам всем бы пришёл конец! Твоим родителям, моей матери, нам троим! Неизвестно, до каких пор мы бы барахтались в этой грязи! Но если я продолжу служить на Небесах, у нас появится шанс…"
Звучит немного невпопад, некстати, как если бы это было изначально в его голове как план, который он сейчас выдает без контекста, чтобы все поняли, что он не предатель. Му Цин наверняка собирался вернуться к ним сверху, они без него бы поняли, какая жизнь фиговая бывает, что им в целом только на пользу, но продержались как-нибудь. А потом Му Цин явился бы и всех спас и всё было бы хорошо. Они поняли бы, что он больше, чем слуга и никого не собирался бросать и всё было бы как раньше, только лучше, потому что стирать его уже не заставят. Вот только сначала оказывается, что и помощь нужна не чуть позже, а прямо сейчас, а когда он эту помощь приносит, ему дают понять, что для всего поздно и его изначальные намерения никакой роли не играют. Это кажется очень похожим на Му Цина, печальным неудачным совпадением обстоятельств, после которого он выглядит хуже некуда и никому неинтересно, что у него в голове. Мне кажется, что его попытка принести рис, объясняется тем, что все это время в мыслях он не оставлял Се Ляня и собирался ему помочь. Потому когда вроде бы уже понятно, что дела хуже некуда и ему будут не рады, он не оставляет неприятную встречу в прошлом, а рискует, нарываясь на неприятности. Не может поверить, что теперь всё потеряно, потому что с самого начала отправится ему служить младшим чиновником на небеса было в его голове всего лишь разумным способом для них троих выбраться из этой ситуации.
Доказательством может служить тот факт, что его неромантическая любовь и забота о принце неподвластны времени, эти чувства он хранил в душе сотни лет. Разве можно считать их чем-то что он мог легко отбросить ради своего возвышения? Да в настоящем времени все сотни лет божественного существования оказываются менее важным делом, чем помощь Се Ляню и спасение его от всех напастей. Причем даже когда речь заходит о Хуа Чэне, который может из прихоти прекратить Му Циново существование.
Всем новочитающим советую прочитать коммент Балалайки, очень хорошо описывает МуЦина, ничего даже добавить не могу! А так, ну что сказать, очень тяжко это все читается, но прекратить не могу, этакий литературный мазохизм. Поддерживает только знание о событиях 800 лет спустя, ждём и верим!
Теория 1 Безликий Бай это тот самый наследный принц государства Уюн или там его называли. Типа история с вулканов.
Теория 2 Бай одержимый принцем маньяк, за которого Феньсин и Му Цин приняли Хуа Чэня.
Я всегда говорила, что из какого бы фендома не был бы ваш любимый персонаж, к его драме в русском роке обязательно найдётся подходящая песня. Перечитывая эту главу, я вдруг поняла - да вот же оно! Ария - Путь наверх! Больше всего она, конечно, подходит главному антагонисту и Хуа Чену, но, пожалуй, и для Се Ляня найдётся пара строк.
Ты брошен вниз силой судьбы
Ты унижен и раздавлен
Время забыть то,кем ты был
Но помнить , кем ты стал...
Брошен на дно - где все равно
За что тебя любила слава
Подлость огнем ставит клеймо
Душа твоя пуста...
Ну и дальше по тексту. Особенно вот эти строчки
Эй жители неба,кто на дне еще не был
Не пройдя преисподни вам не выстроить рай!
Они настолько подходят, настолько подходят! Кто уже читал, понимает, к чему именно.
Им всем ужасно нужен психотерапевт, после вознесения его предлагают? У них есть Бог ментального здоровья? Хотя если так посмотреть что они там вытворяют, то нет.
Больно.
Нежный комментарий в поддержку Му Цина.
Му Цин, ты зая. Я рада, что ты тут есть, среди этого мракобесия.
Боже, единственный голос разума, который никто не слушает.
Говорили, что в 4 томе будет больно, и не соврали. Как же больно и обидно за него.
Балалайка, хлопаю стоя. Ваш комментарий прекрасен и я абсолютно согласна с вашей точкой зрения
Мне интересно а что произошло б если Се Лянь согласился перейти на сторону Бая? Мне интересна эта ветка событий.
TofuHolic, согласна... му цину просто было удобно находиться в компании принца, поскольку тот был "на коне", вот и все объяснение почему он не покинул их раньше раз уж он так не уживался с фэнь синем, и плевался от каждого решения се ляня. люди, которые оправдывают этого перебежчика "обстоятельствами" видимо такие же ненадежные
И да, вижу, эта тема здесь довольно животрепещущая и обсуждают её весьма объемно, выскажу и свое ИМХО, но кратко
Линию поведения Муцина не одобряю, но хуже из-за этого к персонажу относиться не стала. Всё же, в тех условиях, в которых они оказались тяжело всегда поступать правильно, отзывчиво и героически. Да и персонажи Мосян отличаются неоднозначностью, среди них мало тех, кто всегда ведет себя хорошо или плохо
Мне начинает казаться, что отвратная готовка Се Ляня на уровне оружия - это действительно какая-то сублимация скорби по погибшей матушке. Раньше то он готовил вполне себе сносно, а с его потенциалом к обучению эти навыки наоборот должны были лишь развиваться, ну или хотя бы остаться на том же уровне, но уж никак не провалиться в пропасть хд
Как-то раз юный Му Цин подбирает листок сусального золота.
Скорее всего, он правда не знает, откуда он взялся, ведь в ином случае должен догадаться, что монастырь вверх дном перевернут. И решить вернуть находку хоть бы и ради выгодной благодарности.
Так или иначе, этот листок золота приводит к тому, что Му Цин оказывается обязан Се Ляню. За то, что его не обвинили в воровстве и за то, что он дал ему работу слугой. Отказаться от предложения Му Цин не может себе позволить — шанс прорваться повыше уникальный. Да и причин весомых пока нет — тогда это звучит лишь деловым предложением. Дают — бери.
Однако, став слугой, он оказывается втянут третьим в компанию Се Ляня и Фэн Синя. А в этой компании уже привыкли к тому, что слуга — не просто слуга, он по умолчанию обязан почитать Се Ляня, быть его преданным последователем, верным другом, по-другому, как будто, и быть не может. Правила устанавливал Фэн Синь, а ему не мешает распределение ролей — он готов быть последователем Се Ляня, а близкие взгляды на жизнь стёрли разницу в положении, сделали их близкими людьми. Можно заметить, что между собой они общаются едва ли не панибратски, а вот с Му Цином их разделяют строгость и натянутость.
С каждым по отдельности у Му Цина был шанс подружиться: с Фэн Синем как с лёгким человеком, с которым, как бы ни расходились взгляды и характеры, можно было бы от души спорить и драться на равных ради взаимного удовольствия (собственно, к подобному они и пришли). С Се Лянем они могли образовать тандем пылкого принца и его более циничного "советника". Если бы обстоятельства позволили Му Цину чувствовать себя с Се Лянем на равных и не было бы Фэн Синя, то появлялся хотя бы шанс, что Се Лянь бы относился к предложениям Му Цина внимательнее и серьёзнее. Пусть всё ещё был бы во многом не согласен — он бы, по крайней мере, начинал дискуссию. К концепции "дружбы, основанной на плодотворном противостоянии" они могли бы прийти.
Му Цин видит это, но также видит и то, что не сложилось. Ни с кем, никак. Изначально всё пошло неправильно.
Так что Му Цин делает то, что считает должным: говорит, если не согласен, но приказы выполняет добросовестно. Категориями вроде "вечной дружбы" он уж тем более не мыслит. Для него служба у принца — эпизод в жизни, ступенька в будущее. Неизвестно, как и с кем он ступит на следующую.
Тем не менее, проведя с Се Лянем и Фэн Синем некоторое время, он неизбежно начинает привыкать и привязываться, дистанцироваться становится сложнее.
Так и сложилась тягостная ситуация: Му Цин работает на человека, с которым у него кардинально не сходятся ни взгляды, ни характеры, от него по какой-то причине ожидают безоговорочной преданности этому человеку и приписывают ему дружеские чувства к этому человеку, с чем он открыто не соглашается, но в душе полностью откреститься не может. И не понятно: потому что привязался или всё же потому что обязан этому человеку за всё возрастающее количество помощи.
Как раз последний пункт окончательно уничтожает шансы на более-менее приятное сотрудничество на равных. "Ваше Высочество, почему вы всегда появляетесь именно в такой момент?"
Если бы они познакомились при других обстоятельствах, натянутости и неопределённости могло не возникнуть. Теперь же Му Цин чувствует себя разрывающимся между желанием быть благодарным и желанием просто жить свою жизнь, не оставляя в ней такие неудачные, не сложившиеся отношения, требующие от него обязательства, которые он не готов на себя взять.
Му Цин, в отличие от Се Ляня и Фэн Синя, считает доблестным умение вовремя порвать отношения — не терпеть, пока всем не станет тошно. Поэтому то, что он продолжает быть рядом, им воспринимается как слабость, за которую он себя корит. И тем болезненнее для него, когда Фэн Синь обвиняет его в готовности уйти, как будто это однозначное злодеяние.
В настоящем, когда все трое — Боги Верхних небес, и получилась наилучшая версия их отношений: взгляды всё ещё не сходятся, но каждый сам за себя, ни кто ни от кого не зависит, а значит и общение легче и приятнее. От нынешнего Му Цина я уже не чувствую напряжения и гаммы досадливых чувств, как во флешбеках, даже когда он был вынужден подчиняться Се Ляню в виде \сами знаете кого\ или когда ему напоминают о прошлом. Он злится в ответ на напоминания, в том числе иногда злится на Се Ляня — ходячее напоминание, но то и хорошо, что теперь он имеет право и все возможности разозлиться от души.
А тем временем в этом томе Му Цин наконец находит в себе силы порвать отношения. Голодные времена при этом, конечно, играют роль, но не настолько большую, насколько может показаться. Для Му Цина не было слома стандартов, падения с небес на землю (в переносном смысле), он уже жил бедно раньше, так что возвращение к нищете его не шокирует, а удручает: он боится потерять то, чего успел достичь. Драка из-за коленопреклонённой статуи становится последней каплей или даже просто поводом, он вежливо прощается и уходит. Ему хреново от понимания, что в глазах Се Ляня и Фэн Синя это предательство, но он считает, что так правильно и, когда немного отходит, чувствует облегчение. Он скинул груз с души, который тяготил его уже давно.
Воодушевлённый он погружается в новую жизнь, пробивается обратно на Нижние небеса, заводит новые знакомства, чувствует, что всё налаживается, обретает стабильность. Он перестаёт обвинять себя в трусости, понемножку отпускает, забывает накопившиеся негативные эмоции, связанные с Се Лянем.
Слух, что Се Лянь занялся грабежом, он воспринимает равнодушно. Он не склонен безоговорочно верить только одной версии, но знает, что иногда обстоятельства и к такому могут подтолкнуть, так что допускает, что это правда. И он бы даже проникся и посочувствовал, если бы не пробившееся из глубины души: "Ха, а я говорил, что жизнь — не прекрасная сказка". Чувство это мелочное и мерзкое, поэтому Му Цин просто откладывает эту информацию и перестаёт о ней думать.
Через некоторое время его новообретённые коллеги-товарищи вдруг срочно зовут его в какое-то место разобраться с какой-то проблемой.
Видеть Се Ляня ему больнее некуда. Одновременно и из-за того, что неприятные ассоциации улеглись ещё-не-до-конца (и его всё ещё немного передёргивает от присутствия Се Ляня), и из-за того, что неприятные ассоциации уже-почти улеглись (и ему приходится видеть человека, к которому чувствует долю привязанности, в ужасном состоянии).
Да простят меня за сравнение, но это похоже на отношения с бывшими, которые закончились позже, чем должны были: вроде и человек хороший, и приятного много вместе пережили, но не дай боже пересечься случайно, неловкости и тяжести на душе не оберёшься.
Делать выбор Му Цину сложно, но он не даёт волю эмоциям и остаётся верен принципу: главное — тактика. А после не может заставить себя посмотреть на Се Ляня, потому что начинает чувствовать жгучий стыд.
Он считает своим долгом следовать прагматизму. Не таким, так другим способом небожители бы придумали, как прогнать Се Ляня, и, возможно, это бы произошло ещё унизительнее и болезненнее для него, да и Му Цин бы огрёб проблем.
Он не лишён понимания красоты и притягательности беспечного благородства, но считает их соблазном, которому стоит противостоять. И он надеется, что благодаря их длительному общению, Се Ляню будет легче получить просьбу уйти именно из его уст. Но видит, что это не так.
Чуть позже он находит Се Ляня, протягивает ему руку, показывает готовность понять и помочь. Тут с ним отчасти играет злую шутку отличающееся от Се Ляненого восприятие мира. Из-за слуха про ограбление он мог решить, что Се Лянь стал циничнее и расчётливее, более толстокожим. Плюс Му Цину, которого притесняли с давних пор, сложно оценить, каково это — столкнуться с этим впервые. Зато именно в этой ситуации он внезапно чувствует точку соприкосновения с Се Лянем.
Подавая ему руку, он абсолютно внезапно чувствует себя ему полноценным другом.
То есть, он понимает, что за ним большая вина, но на секунду искренне верит, что Се Лянь поднимется, хлопнет его по плечу и скажет, что, конечно, понимает, что Му Цин поступил умно, а потом даст ему оплеуху и потребует извинений и компенсацию. Му Цин серьёзно извинится, а потом поможет Се Ляню, и они как минимум разойдутся на хорошей ноте.
Тут надо сказать, что да, я думаю, юный Му Цин именно так видел комфортные дружеские отношения. С долей гопничества и панибратства. Как в модели опухолей: все знают, что каждого от гадостей друг другу удерживают вовсе не доброта или принципы, а исключительно личные симпатии, что это такая прихоть — и в этом вся прелесть.
Мы всегда видели Му Цина рядом с Се Лянем, и не знаем, какие отношения он выстраивал вдали от давлеющей на него фигуры принца. Но можно вспомнить эпизод, где они шли к дому Му Цина, и к нему подбежали дети, прося угощения. Тогда Му Цин некоторое время поморозился, но потом сдался и угостил их. Я думаю, что он морозился не от детей, а от Се Ляня — не хотел, чтобы само олицетворение благородства узнало, что Му Цин, которого знают как прожжёного циника, оказывается может быть добрым или щедрым. Как будто тогда Му Цин начинает играть на территории Се Ляня, а ему не хотелось давать Се Ляню ещё большую власть над собой.
В общем, из всего, что успел напредставлять, Му Цин получает только метафорическую оплеуху. Что его, конечно, огорчает, но он изначально был согласен, что заслуживает её. К тому же, Се Ляню плохо и обидно, он чувствует исступлённую злость, душевное истощение и отвращение ко всему миру. И если "олицетворению благородства" Му Цин не мог от души сочувствовать, понимать, то по отношению к самозабвенно злящемуся человеку сочувствие проснулось.
Му Цин чувствует груз вины, но тактически отступает — уходит, придумывая, как исправить ситуацию.
Находит способ незаметно пробраться, принести рис. Всегда важный ресурс и неплохой повод прийти.
Он несёт мешки туда, где живёт Се Лянь, и с одной стороны его план в том, что он застанет Се Ляня и объяснится, а с другой стороны у него сердце леденеет от тревоги, когда он думает о встрече, и на самом деле надеется, что не пересечётся с Се Лянем.
В итоге всё же приходится встретиться. Му Цин искренне извиняется, но в него прилетает мешком с рисом; чуть поддаётся эмоциям и в ответ пытается объясниться, но встречает полное отторжение. Извиняется ещё раз, а затем пытается рассказать, что теперь имеет куда больше возможностей быть полезным в их тройке. И он говорит о шансе "для нас".
Да, немного отдохнув от общества Се Ляня и Фэн Синя, а затем увидев, как им приходится жить, он понял, что готов продолжать быть в их компании.
Это было осознание, которое пришло уже после проступка на горе, но идти к нему он подсознательно начал с тех пор, как ушёл от них и восстановил свои самостоятельность и целостность в собственных глазах.
Му Цин упоминает ограбление. Он не считает это темой, которую нельзя упоминать при Се Ляне, а Фэн Синя считает неотделимым от Се Ляня. Он в целом воспринимает ситуацию легче, поэтому не подумал трижды, прежде чем её упоминать.
Так и происходит очередной грубый просчёт. Се Лянь испугался поднятой темы и, стараясь немедленно прервать Му Цина, закрыть ему рот, выталкивает его ещё грубее и решительнее.
Му Цин тоже испугался, возможно, не меньше Се Ляня: до замершего сердца и жара в теле. Выдавать Се Ляня Фэн Синю он не собирался. Хоть он и считает, что Фэн Синю стоило понять Се Ляня, он понимает, что сказал нечто необдуманное и снова виноват перед ним.
Прогнанному ему приходится принять, что на всех этапах общения лучшим решением для него было просто уйти. Чем дольше общение длилось, тем болезненнее было бы расставание и тем большие обиды бы повлекло, и всё же на каждом этапе у него не было варианта лучше. Он смиряется с мыслью, что его желание подружиться было наивностью, которая только продлила бессмысленную агонию.
До встречи через 800 лет, когда он опять не может удержаться от соблазна попробовать пообщаться.
Kordella, я не стала дочитывать до конца весь коммент, потому что прекрасно поняла весь смысл, что вы пытаетесь донести. С той точки зрения что вы описываете Му Цина, может он и прав. Вот только, лично для меня, вся соль кроется в том, что он добившись кое каких высот даже ни разу не вспомнил, о том, благодаря кому он добился этих самых высот. Почему он со «своей подачкой» спустился лишь сейчас? После того, как сам же Се Ляня на глазах у всех смешал с говном? Почему не месяц назад ты вспомнил, до этого уничижительного случая, что четверо внизу голодают и не принес им этот рис тогда, если действительно осталась в тебе хоть капля совести и той доброты и благодарности, что ты пытаешься показать сейчас? Отчего именно сейчас? Попытка себя обелить? Я вижу это так.
Вот почему я не могу и не хочу его понять и почему мое мнение, что он самая неблагодарная сволочь - не изменится никогда.
Kordella, я полностью с вами согласна. Мне больно и за Се Ляня и за Му Цина. А из-за вашего комментария я немного прослезилась, все таки новелла к этому располагает.
Я понимаю у всех свое мнение и не любить Му Цина может каждый, но как по мне записывать его в мировое зло очень глупо. По какой то причине мне гн всегда был приятен. Думаю из-за его простоты, схожесть с обычным человеком, он действует искренне и прямо, пусть и не всегда удачно и красиво
Я сейчас перейду на личности: тех, кто оправдывает Му Цина после такого, я бы никогда не хотела видеть своими глазами. Потому что они видать с ним похожи и оправдывают его как себя.
Shadarel, насчёт "встать на сторону подлецов – это умно и мужественно!" – смотря с какой точки зрения посмотреть. С вашей, – это не умно, поскольку сила была на стороне принца, а у вас только она является показателем, умно это или нет. Опущу ваш стереотип про "настоящего мужика" и напишу, что несмотря на то, что принц оказался правым в этой ситуации, многое играло против него. Как и было сказано, если бы Му Цин встал на его сторону – на него могла поступить жалоба, т.ж.с. что и помочь смертному в личных целях, если бы молча наблюдал, цитирую, как его товарищей избивают, исход оказался бы не лучше. К тому же, некоторую роль сыграла численность: тридцать три Небесных чиновника против одного свергнутого. Даже учитывая, что принц являлся "спасителем" и другом Му Цина, какая сторона принесёт меньше потерь? Му Цин же и извинялся за свой выбор.
Пользуясь случаем, хочу тоже горячо согласиться с Kordella, вопрошаю, почему этот человек ещё не стал Богом Литературы.
И, наконец, вопрос о том, почему Му Цин не встал на сторону прынца по причине того, что они друзья. Думаю, на него и отвечать не стоит, поскольку вы невнимательно читали... Для Му Цина все тридцать три чиновника также являлись товарищами, так что на этом играть не стоит.
Могу поспорить с тем, что у Му Цина всё получается не так, не вовремя. Дело вовсе не в качестве и не времени того, что он преподнёс рис. Беру за пример именно эту ситуацию, поскольку сомневаться, что вы только по ней и судите действия Му Цина, к сожалению, не приходится. Преподнеси он вместо риса готовые блюда или же преподнеси он его позже, изменения не слишком повлияли бы на конечный итог.
Так как я впервые решился на подобный комментарий, хочу также написать, что Мосян действительно очень красивая, интересная и замечательная писательница. Драмы совершенно не ощущается, все эмоции подходящие к ситуации, прописаны подробно. Был единственный момент, когда захотелось придраться и это то самое место, когда появились Сюань Цзи с Гуцзы. Сюань Цзи была ошибочно принята мной за Лань Чан, поэтому, когда Сюань Цзи сказала "Я не хочу присматривать за маленькими детьми", только тогда и только тогда я позволил себе усомниться в невероятной памяти Мосян. Невероятна она потому, что помнить абсолютно все сюжетные повороты и невысказанные детали совершенно трудно, чтобы в нужный час поведать о них. Осталось всего три десятка глав, но рассказать в них можно очень многое.
Всепокорнейше благодарю переводчиков, столь образованный и грамотный язык далеко не каждый имеет, а в новеллах он становится как никогда необходимым и заметным при отсутствии. Это вам не комиксы переводить!
За сим откланяюсь, благодарю за прочтение, вероятно, встретимся снова. Мне неимоверно повезло, что перевод уже закончен, и не приходится кусать ногти в ожидании.
У меня вынули душу и порвали на клочки. Только огонёк-Хуа Чэн и радует...
Капец я лошара конечно
За 800 лет дар кашеварить ООН растерял, или пошёл по стопам матери, но наш огонёк так смел, когда же он обретёт тело и саблю?
Kordella, не могу передать, НАСКОЛЬКО я с вами согласна. Очень сильные слова, предают полностью все мои мысли насчет происходящего!!!!
Kordella, ну вы врите, но не завирайтесь! Договорились до того, что встать на сторону подлецов это умно и мужественно! То, что умно - возможно (выбрал силу), но точно не про, как говорится, настоящего мужика (потому что выбрал не правую сторону: принц-то первый это место забил, да и он же его друг, как можно было настоящему мужику не поддержать друга)!
И все равно я Му Цина люблю. Осуждаю, и страдаю, что все вот так.... Вроде бы и старается он, но все как-то так выходит, неловко. Все у него не то, не так, и не в то время.
Похоже, на этот раз Му Цин с принцем порвали окончательно.
Пишу в первый и последний раз, только чтобы выразить свое согласте с @Kordella . Всë по фактам. Гордыню и юношеский максимализм перерастаешь 1) с возрастом, 2) пожив тяжёлой жизнью. У мамки за пазухой все святые герои.
Ох уж эти страсти вокруг Му Цина в комментариях))
Я понимаю обоих, и оба они по-своему правы, вот это грустно. Весь трагизм ситуации в том, что в текущем состоянии они просто не могли понять друг друга, особенно Се Лянь Му Цина.
Нашим праведникам ведь очень удобно разглагольствовать о морали: Се Лянь с самого рождения катался как сыр в масле и не знал ни трудностей, ни лишений; Фэн Синь не катался в масле, но у него всегда был хорошо прикрытый тыл. Они были такие праведные и честные всегда, потому что могли себе это позволить. Вот только Му Цин из совсем другого теста. Он изначально был беспомощным никем, которому не на кого опереться. Ему с детства приходилось извиваться, как ужу на сковороде, и любую малость выгрызать зубами. Он прагматичен и лишён романтичного идеализма, потому что давно знал цену любому благу и давно научился её платить. Он ведь не осудил Се Ляня за попытку грабежа, ни капли - потому что знал, цена бывает такой, и её приходится платить, даже если не хочется. Для него это настолько очевидно и естественно, что он даже не подумал об этом, как о постыдной тайне и спокойно сказал при Фэн Сине. Его "подачки" - это искренняя помощь, которую он всего лишь оказал не красиво и благородно, а так, как умел, продолжая строить схемы и крутиться. Притащив тот рис, помогая вообще хоть как-то, он рисковал своим положением (и своей способностью помочь, между прочим, о чём сам говорит, только никто не хотел слышать). Он не рискнул открыто стать на сторону Се Ляня скорее потому, что тогда его могли бы попытаться потом подловить в отместку, и паршиво стало бы всем троим.
Он и ушёл-то, потому что понял, что с этими идеалистами, честными и до одури гордыми, каши не сваришь, и он, оставшись, не поможет ни себе, ни им.
Даже во время перепалки, явившись к ним чиновником нижних небес, он по-прежнему не отделял себя от них. Он говорил "мы" - мы трое, а не "я" и "вы".
Но наши доблестные идеалисты, что в новелле, что в комментариях, не могут оценить его стараний. Потому что старания слишком некрасивые и слишком честные.
И на их фоне все как-то упускают Се Ляня, который, зная, что его семья загибается от голода, а отец умирает без лекарств, решил распушить перья и отказаться от "подачек", потому что гордость (а украсть, конечно, куда лучше, молодец, Се Лянь, ни разу не эгоистично).
Я не говорю, что Му Цин прав - он просто делал всё, что мог, так, как умел. Не осуждаю Се Ляня с Фэн Синем - начав терять честь и гордость, естественно хвататься за остатки ещё более остервенело; они не могли по-другому.
Меня просто забавляет, как люди фокусируют внимание на том, на чём удобно, и в упор не замечают то, что видеть не хочется.
Откровенно говоря, я даже восхищаюсь Му Цином. Мне самой довелось голодать, извиваться, врать и красть по мелочи, чтобы выжить. Но мне вряд ли хватило бы ума и мужества, глядя Се Ляню в глаза, стать на сторону тех чиновников, чтобы удержаться на плаву. А ему хватило. И мужества, и ума. В этом не было абсолютно ничего благородного, но это было сильно. И далось отнюдь не легко.
В тот момент он мог принять другое решение. А он просто смотрел, как Се унижали, и та ситуация с мешком риса, все это время он был на средних небесах, но не потрудился узнать как там они там без него, он принёс этот чертов рис когда случайно наткнулся на Се Ляня в полном отчаянии, всего в грязи и голодающим, выглядит как подачка, попытка загладить вину, и Фен Синь это понял сразу, вы можете вечно оправдывать Му Цина, но он останется предателем, человеком который бросил как только все стало плохо, я его не ненавижу, но и простить не смогу, я рада что их пути разошлись, Се Лянь заслуживает лучшего.
В тот момент он мог принять другое решение. А он просто смотрел, как Се унижали, и та ситуация с мешком риса, все это время он был на средних небесах, но не потрудился узнать как там они там без него, он принёс этот чертов рис когда случайно наткнулся на Се Ляня в полном отчаянии, всего в грязи и голодающим, выглядит как подачка, попытка загладить вину, и Фен Синь это понял сразу, вы можете вечно оправдывать Му Цина, но он останется предателем, человеком который бросил как только все стало плохо, я его не ненавижу, но и простить не смогу, я рада что их пути разошлись, Се Лянь заслуживает лучшего.
Прекрасно понимаю, что у всего есть две стороны медали, но сейчас я реально не хочу понимать Му Циня. Реально тошно от его поступков. Тем более если он давно знал, что принц даже на грабеж пошел (должен же понимать, КАКИЕ должны быть условия, чтобы сам ПРИНЦ на такое решился!), но только теперь приносит рис! ГДЕ он был раньше??? Раньше он не хотел никак помочь??? Только теперь, когда совсем вина заела?
Реально не осуждаю его ни за уход, ни за службу на небесах, но мог бы проявить чуть больше хотя бы элементарного сочувствия к Се Ляню, раз уж ничего другого не может. И да, Се Лянь поступил очень жестко, но вот его я понимаю на все 100%. Только тот, кто никогда не голодал и не знал лишений, может не понять поступки Се Ляна. Те, кто хоть раз оказывались в ситуации, когда тебе вот вообще нечего есть и вообще не на что купить теплые вещи, прекрасно его поймут. И не в том смысле, что у тебя есть пуховик, но он тебе не нравится, и ты хочешь новый, а в том смысле, что приходится выпрашивать у подруги теплый свитер и носить зимой под осенней курткой три чужих свитера, чтобы не замерзнуть и не умереть....
Безысходность, беспомощность, голод, отсутствие работы (и да, даже сейчас при всем желании ее не всегда просто найти) — все это толкает на страшные вещи. Мне в жизни пришлось голодать только несколько периодов, а тут Се Лянь, бывший принц, бывший небожитель, уже сколько голодает да и еще и унижают его, да еще и родные люди чуть живые... Даже представлять себя на его месте не хочу! Это все ужасно! Просто слезы на глазах.
Сижу уже сама голодная, но есть не могу... Кусок в горло после такого не лезет...
Как больно все это читать! Стекло! Оно по всюду! И во рту и в глазах и везде! Больно 💔💔💔😭😭😭😭😭😭😭😭
Безликий Бай обнял принца на глазах у Зуа Чена 😱 неужто правда бессмертный?
Боюсь за огонёк души Хуа Хуа что же эта белая сволочь собралась делать 😱😱
Если бы Му Цин и правда хотел помочь он мог заранее рассказать свой план принцу, мог не бросать попытки помочь, да много чего он мог. Сейчас это выглядит так будто он кайфует от своего положения и наконец может закрыть свой долг перед Се Лянем, только мелочно это и недостойно.
Как обидно за Му Цина. Ситуация и отношение просто ужасные. Но как бы меня не раздражал Се Лянь, в этой главе могу его понять. Чувство стыда ужасная штука, которая толкает на разные поступки и заставляет действовать себя отвратительно. Когда сначала не хочешь принимать и отталкиваешь от себя тех, кто напомнил о содеянном. А потом становишься отвратителен сам себе и отталкиваешь вообще всех.
Очень жаль, что мы никогда не увидим историю от лица Му Цина, и ее можно только собирать и улавливать по крохам. Он итак натерпелся во время обучения, а потом еще и друзья постоянно кидаются неосторожными фразами или обвинениями и отдают свои вещи на постирать. Он ведь и службу на небе продолжил, чтобы помочь им. Потому что не мог видеть их всех в той ситуации, в которой они оказались. А в итоге получил в ответ вот это вот.
Ага. А вот и 33 будующих жертвы «Собирателя цветов под кровавым дождем», чье свержение «покрыло небывалым позором Небеса, а многим небожителям до сих пор снятся в кошмарах серебрянные призрачные бабочки». )
Кто-нибудь обратил внимание?
По правде говоря, вкус блюда, приготовленные матушкой Се Ляня, имели отвратительный до крайности. К тому же, чем чаще она кашеварила, тем больше стараний прикладывала, но при этом продвигалась в направлении, в котором продвигаться не стоило. Сам Се Лянь тоже никогда раньше ничего не готовил, но его кулинарные творения получались сносными, по всей видимости, благодаря природному дару. *
«Сносными» , правда?!!
Самого Черновода готовка Се Ляня отправила в обморок!
Видимо, Се Лянь также преуспел в направлении, в котором не стоило.
Было немного больно смотреть на Му Цина... Его можно понять...
Что касается Се Ляня... А чего вы ожидали ? Того, что он будет правильным-идеальным-благоразумным-и тд. после всего того, что с ним произошло? Мне кажется он немного сломался... Ай, прямо-таки сердце за них всех болит
А Фэн Синь? Он ведь никогда не думал, что Се Лянь может быть таким... Эхэх это так создать образ идеального человека, а потом понять, что ты не знал этого человека.