С огненным гигантом и без того оказалось крайне сложно справиться. Если же у него появится меч, это ведь всё равно что у тигра вырастут крылья!

Предчувствуя неладное, Се Лянь наклонился и выкрикнул всем собравшимся внизу:

— Берегитесь!

Демонические твари, которые сражались с крысами так, что дым стоял столбом, позадирали головы наверх и удивлённо завопили:

— Какой огромный старший дя…[1] Ой, то есть даочжан Се!

[1] Напомним, что для демонов Призрачного города Се Лянь – старший дядюшка, поскольку Хуа Чэн при них буквально называет принца старшим братом.

— А градоначальнику, похоже, очень нравится веселиться там, наверху, кря!

Се Лянь возразил:

— Нет, нам тут совсем не весело…

Не давая ему договорить, гигант нанёс удар горящим мечом, от которого исходила застилающая небеса энергия убийства. Се Лянь разжал руки, едва успевая увернуться, в душе поразившись Ци меча и силе жара от этого оружия.

Его каменная статуя и так уже с трудом держалась на равных с противником, а теперь всё стало ещё хуже – ему вовсе нечем ответить на подобный выпад!

В критический момент у принца невольно мелькнула мысль, не обратиться ли вновь к помощи Богов Войны для создания меча. Но Цюань Ичжэнь сейчас качался на волнах Чёрных вод вместе с останками костяных драконов и залечивал раны, Лан Цяньцю приходилось в одиночку заменять сотню человек и сдерживать всё сильнее беснующихся озлобленных духов в круге, Фэн Синь и Му Цин исчезли неизвестно куда. С тех самых пор как они оказались на земле, принц не видел их. Свободным остался только Пэй Мин. Однако он, весь обгоревший, сражался с крысами, выплёвывая кольца дыма, и готов был умереть, но не проиграть в этом «состязании» Повелительнице Дождя, так что и на него надеяться не приходилось. Принцу некого позвать на помощь!

Неожиданно с земли послышалось:

— Подождите, Ваше Высочество! Ваш меч… вот-вот прибудет!

Это кричал советник. Се Лянь, бросившись к краю короны статуи, спросил:

— Что? Где мой меч?

Советник, сложив ладони у рта, прокричал:

— Собиратель цветов под кровавым дождём, откройте Сжатие тысячи ли! На гору Тунлу! Меч готов!

Хуа Чэн решительно выбросил игральные кости:

— Откройся!

Что-то загрохотало в чернеющих над ними тучах, и Се Лянь, чуть прищурившись, посмотрел наверх.

Там правда возник настоящий меч!

Божественная статуя совершила прыжок и схватила оружие, Се Лянь сжал пальцы в особой печати, его каменное изваяние крепко обхватило рукоять меча и нанесло удар по «столице бессмертных»!

Противник уже поднял свой пламенеющий клинок, чтобы отразить удар, однако, когда два меча столкнулись, случилось то, чего никто не ожидал… Меч Се Ляня разрубил огненное оружие великана!

Стоял такой грохот, будто разломилась железная скала, и посреди этого грохота мощь огненного демонического гиганта явно ослабла.

Он вдруг… развалился на части, которые стремительно полетели к земле.

Сам Се Лянь никак не ожидал, что его меч окажется настолько сокрушительным оружием. Один удар сразил противника наповал? Глядя на меч в руках каменной статуи, принц совершенно остолбенел.

Переливающийся и крайне острый клинок. Что же это за меч?

Вспомнив, что советник попросил Хуа Чэна открыть Сжатие тысячи ли до горы Тунлу, принц сразу понял… Должно быть, этот меч создан из трёх горных чудищ!

Впрочем, принц сейчас не мог тратить время на размышления об этом. Если громадина сверзится на город, будет совсем не смешно. Се Лянь немедля направил статую вниз, подхватил груду камней, которая уже почти развалилась в воздухе, сменил направление, отлетев подальше, осторожно выбрал место и опустил камни на землю.

Затем статуя наконец убрала меч за пояс и сама опустилась рядом, одну руку держа на рукояти оружия, другую, с принцем и демоном, сложив в форме лодочки, словно неся цветок. Изваяние застыло и вновь мягко улыбнулось, вернувшись к позе Бога Войны в короне из цветов.

Ни единого булыжника не упало на землю. Жители столицы нисколько не пострадали!

Лишь через какое-то время люди, боги и демоны переглянулись и спросили:

— Всё… кончено?

Се Лянь и Хуа Чэн воссоединились с остальными, спрыгнув с ладони статуи. Ши Цинсюань, который вместо холодного пота уже покрылся горячим, заткнул за пояс Веер Повелителя Ветров, пришедший в негодность после одного взмаха, и, прихрамывая, вприпрыжку подбежал к принцу:

— Ваше Высочество! С вами всё хорошо? Вы с ним разобрались?

Несколько небесных чиновников тоже подошли ближе с вопросами:

— А где Вла… Цзюнь У? Ваше Высочество его одолели? Он мёртв?

Советник вмешался:

— Разве это возможно? Его Высочество… не так-то просто одолеть.

Хуа Чэн протянул Се Ляню руку.

— Гэгэ, давай поднимемся и поищем.

Се Лянь кивнул, дал ему свою ладонь, Хуа Чэн легко потянул и поднял Се Ляня на груду руин. Демоны, уже потерявшие интерес к разгромленной армии крыс, тоже запрыгнули следом, вознамерившись «обыскать столицу бессмертных», о чём заявили с большим энтузиазмом. Но Хуа Чэн велел им:

— Держитесь подальше. Посторонним людям и нелюдям лучше не приближаться. – Если они натолкнутся на Цзюнь У, их ждёт неизбежная гибель. Демоны, послушавшись приказа, спрыгнули на землю и остались там в настороженном ожидании.

Но в столице бессмертных, обернувшейся развалинами, не осталось и следа Цзюнь У. Се Лянь и Хуа Чэн обыскали каждый уголок, даже подняли крышу разрушенного дворца Шэньу, однако никого не обнаружили.

Неожиданно Лан Цяньцю крикнул Пэй Мину:

— Генерал Пэй! У меня появилось неотложное дело, подмените меня.

Пэй Мин пребывал в расстройстве поскольку убил крыс меньше, чем Юйши Хуан, поэтому, когда его вдруг притащили стоять в кругу, только потёр нос и ничего не возразил. Лан Цяньцю же запрыгнул на груду руин и наконец, откинув обрушенную крышу, воскликнул:

— Нашёл!

Се Лянь, услышав, поспешил к нему:

— Цяньцю, осторожно!

Принц решил, что Лан Цяньцю обнаружил Цзюнь У, однако тот вытащил из-под обломков что-то обгоревшее дочерна, напоминающее огромную, свернувшуюся в комок куколку бабочки. Изнутри доносился тихий кашель.

Сердце Се Ляня сжалось, он второпях вместе с Лан Цяньцю вскрыл этот чёрный «кокон», и из него выкатился ребёнок, съёжившийся и закрывший руками голову, весь красный с ног до головы от жара, но целый и невредимый, к тому же мальчик кашлял, значит, дышал.

Следом за ним из кокона почти крадучись выплыл зелёный призрачный огонёк.

Се Лянь прошептал:

— Это же…

В глазах Лан Цяньцю сверкнул огонь ярости, он схватил призрачный огонёк и воскликнул:

— Небеса поистине справедливы, раз не позволили тебе, Ци Жун, умереть окончательно, прежде чем попасть в мои руки!

Теперь-то Ци Жун, можно считать, обернулся настоящим «лазурным огоньком в ночи». Получается, когда Цзюнь У наслал на них пламя, Ци Жун закрыл Гуцзы собой, и только благодаря этому ребёнок не сгорел заживо. Се Лянь невольно подивился такому неожиданному поступку Ци Жуна: всё-таки, с его-то характером, с него сталось бы выбросить Гуцзы перед собой, чтобы отразить пламя, на нечто подобное он действительно был способен.

Хуа Чэн, мгновенно разглядев, о чём подумал принц, произнёс:

— Если бы он заслонил себя ребёнком, его самого это бы не спасло, спустя мгновение Ци Жун сам превратился бы в пепел. Защищаться или защищать – для него разница не так уж велика, итог один.

Звучит разумно, однако… он всё же выбрал «защитить». Пламя обожгло Ци Жуна настолько сильно, что от него остался лишь призрачный огонёк, который всё же не рассеялся, но зато оказался пойман Лан Цяньцю, и от испуга громко заверещал. Только что спасённый Гуцзы сразу очнулся и схватил Лан Цяньцю за ногу с криком:

— Гэгэ, не убивай моего отца!

Лан Цяньцю в гневе бросил:

— Отцепись! Предупреждаю: умолять меня бесполезно, я не сжалюсь над ним! – Он сжал ладонь ещё сильнее.

Ци Жун для Лан Цяньцю был врагом, погубившим всю семью, тут Се Лянь не мог вмешаться. И всё же, боясь, что в ярости тот неосторожно поранит мальчика, принц шагнул к ним, чтобы оттащить Гуцзы прочь, но мальчишка вдруг сам кинулся к нему:

— Мусорный гэгэ, скорее, спаси моего отца!

— Гуцзы… Это не твой отец, честно. Неужели ты не понял этого по тому, как он к тебе относился?

Гуцзы запротестовал:

— Это мой отец! Раньше он плохо со мной обращался, но потом подобрел, часто давал мне есть мясо, ещё говорил, что заберёт меня жить в большой и красивый дом… Он очень хорошо относился ко мне, мусорный гэгэ, спаси его, пожалуйста!

Ци Жун забранился:

— Глупый сынок, не проси его ни о чём! Этот снежный лотос с чёрной сердцевиной не станет спасать твоего папку! Он только и ждёт, чтобы твой папка помер, ему уж точно плевать, останусь ли я в живых!

Хуа Чэн, скосив взгляд, вставил реплику:

— Ты что, боишься, что Лан Цяньцю тебя не прикончит, и непременно желаешь пригласить меня поучаствовать?

Ци Жун всё же очень боялся Хуа Чэна, огонёк даже уменьшился немного. Но раз всё равно помирать, почему бы не выругаться напоследок?

— Паршивый пёс Хуа Чэн, тебя я уж точно не испугаюсь! Се Лянь, не думай, что я ничего не знаю! Я превозносил тебя как небесное божество, ну а что же ты? Чем я был для тебя? Ты никогда не воспринимал меня всерьёз! Ты отвергал меня, считал меня дураком, безумцем, больным, пренебрегал мной. Ты всегда смотрел на меня свысока! А кто давал тебе такое право? Ты даже ничтожный народец Юнани истребить не смог, бесполезная дрянь!

— Ты…

Се Лянь успел сказать лишь слово, и хотя Хуа Чэн не пошевелился, принц, будто что-то почувствовав, поспешил удержать того:

— Не надо, оставь.

Хуа Чэн, однако, не желал тратить силы даже на фальшивую улыбку, лишь хмыкнул:

— Что с того, что он смотрел на тебя свысока? Есть ли хоть что-нибудь в тебе, с головы до пят, заслуживающее уважения?

Возмущённый Ци Жун, задыхаясь от злости, расплевался:

— Тьфу, тьфу, тьфу! Вы… вы презираете меня, ну и пусть! У меня… у меня… у меня есть сын!

Покуда все замолчали, Ци Жун расхохотался словно сумасшедший:

— Хе-хе! Пусть я его случайно подобрал, всё же это лучше, чем быть таким как ты! Бесполезной дрянью, страдающей бессилием, на которой прервётся род, и ни детей, ни внуков тебе не видать! Пусть хоть ещё восемьсот лет пролетит! Хэ-хэ-ха-ха-ха…

Се Лянь и Хуа Чэн безмолвно переглянулись. Хуа Чэн, не собираясь больше тратить на Ци Жуна слова, только приподнял бровь, глядя на принца, и одними губами произнёс: «Это мы ещё посмотрим».

Се Лянь, зная, что Хуа Чэн шутит, лишь неловко усмехнулся. Но к всеобщей неожиданности непрекращающийся смех Ци Жуна звучал всё слабее, и прыгающий вверх-вниз зелёный огонёк в итоге погас.

Лан Цяньцю застыл, не понимая, случилось ли это само по себе или же от того, что он слишком сильно сжал призрачный огонёк в руке. Гуцзы тоже замер, подбежал и по одному разогнул пальцы Лан Цяньцю, ничего не обнаружил и принялся рыться в почерневших обломках на земле. Измазав руки сажей, мальчик так и не нашёл зелёного огонька, поэтому невольно дёрнул Лан Цяньцю за одежду:

— Где мой отец?..

Он задал вопрос Лан Цяньцю, но тот, не зная, что ответить, перевёл взгляд на Се Ляня. Принц также не находил слов, поэтому лишь вздохнул, развернулся и направился прочь. Гуцзы за его спиной не переставал допытываться:

— Гэгэ, где мой отец? Он ведь ещё жив? Он говорил, что непременно станет… каким-то… великим князем, самым сильным в трёх мирах, и что никогда не умрёт. Он ведь жив, да?

Надоедливый Ци Жун наконец исчез.

Но Се Лянь не просто не знал, что на это сказать, но даже не мог понять, какие чувства испытывает по этому поводу.

Честно говоря, если подумать как следует, принц, похоже, действительно ничего не мог возразить на слова Ци Жуна. С малолетства он, кажется, никогда не относился к своему младшему двоюродному брату с должным вниманием.

Сперва он жалел Ци Жуна, потом терпел, считал его головной болью, всячески игнорировал, считая, что здесь сработает «с глаз долой – из сердца вон». Если непременно настаивать, что принц «отвергал» Ци Жуна, похоже… это действительно так.

И не только это. Когда-то принц ненавидел Ци Жуна, ненавидел до такой степени, что хотел бы растереть его в порошок и развеять по всей стране. Но спустя столько времени, пережив столько всего и теперь оглядываясь назад, принц, кроме раздражения, ощущал лишь усталость. Можно даже сказать, что к прежней неприязни добавилось чуточку безразличия.

Ни радости, ни печали.

Поиски Цзюнь У не увенчались успехом. Они спустились с развалин и Ши Цинсюань, который долго ждал их внизу, спросил:

— Ваше Высочество, ну как?

— Мы его не нашли, — покачал головой принц.

— Как же так?!

Остальные небесные чиновники пустились в обсуждение:

— Что если он правда мёртв? Например, обернулся прахом и рассеялся по ветру…

— А если он где-то прячется? Это ведь настоящий ужас!

— И где же он мог спрятаться? При стольких-то свидетелях?

Оглядевшись, Ши Цинсюань добавил:

— Ваше Высочество, есть один вопрос, который я хотел вам задать ещё в самом начале. А где Наньян и Сюаньчжэнь?

И в самом деле, они уже очень давно не видели ни Фэн Синя, ни Му Цина. Небесные чиновники вновь зашумели:

— Неужели оба генерала, так же, как Генерал Пэй, остались в столице бессмертных, так и не выбравшись из своих дворцов?

— Быть не может… Я ведь ещё наверху видел Генерала Наньяна, он покинул свой дворец! К тому же он тогда, кажется, кого-то искал…

 

 Заметка от автора:

Разумеется, ваш старина Бай не мог так просто взять и умереть _(:з」∠)_

Что касается долга Черновода, это очень давний долг. 40% он истратил на подарки небесным чиновникам и установление связей (взятки!), 30% на обустройство своих владений и выращивание питомцев, и только оставшиеся 30% проел.



Комментарии: 26

  • Погодите, а ведь на Се Ляне всё ещё надето то Божественное Одеяние, и Линвень может ему приказывать. А куда затерялась её неваляшка?

  • "только" 30% проел - это ж сколько у него на пропитание уходит?

  • Кажется, Ци Жун вырос немного как личность. Не ел людей при ребенке, ребенка не съел, плевок убрал, да ещё и в конце спал ребенка. Вероятно, этот маленький ребенок, Гуцзы, своей детской, непосредственной любовью что-то пробудил в нем.

  • Столько эмоций... Даже Ци Жун вырос как персонаж. А ведь остаётся так мало глав. Еще немного и эта прекрасная новелла закончится 😭 эх, последний месяц очень изменил меня и мои интересы. Первое знакомство с китае фд все же.
    Простите, так говорю будто прощаюсь. С одной стороны хочется посмаковать оставшиеся главы, растянуть на подольше. С другой – прочитать одним махом.

    Гуцзы воспринимался как проходной перс, а оно вон как все обернулось.

  • Читаю первый раз
    Ци Жуна жалко( не смотря на то, что он больше раздражал, чем забавлял.
    Но вот вопрос. Ведь уничтожить демона можно только уничтожив его прах?

    Надеюсь Ци Жун вернется и воссоединиться с сынком. Если не в основной истории, то в экстрах🥹


    …«Се Лянь и Хуа Чэн безмолвно переглянулись. Хуа Чэн, не собираясь больше тратить на Ци Жуна слова, только приподнял бровь, глядя на принца, и одними губами произнёс: «Это мы ещё посмотрим».»…

    Господи, как мне стало смешно и предвкушающе на этом моменте🤣

  • "40% он истратил на подарки небесным чиновникам и установление связей (взятки!), 30% на обустройство своих владений и выращивание питомцев, и только оставшиеся 30% проел."

    Как по мне прекрасное распределение ресурсов: и для своего удовольствия денежку оставил, и про "дела" не забыл

  • "И только оставшиеся 30% проел.. "
    Любит же он покушать..

  • НЕЕЕТ ОТДАЙТЕ МНЕ ЦИ ЖУНА ОН МОЙ МУЖЖЖЖЖЖЖЖ🤧💕💕💕💕😭😭😭😭

  • Это что же там за отец был у Гуцзы, раз Ци Жун был для него лучшим отцом😭

  • Мне жаль Ци Жуна.
    30% процентов проел, понимаю это я трачусь на еду

  • Ци Жун -- Се Ляню: "Ни детей, ни внуков тебе не видать! Пусть хоть ещё восемьсот лет пролетит!".

    Хуа Чэн: "Это мы ещё посмотрим".

    Здравствуй, намек на мпрег

  • Блин ... Мне очень стало жалко Ци Жуна(( Он был для меня таким родным что-ли? Я радовалась его появлению (да не всегда, но всё же) Теперь даже как-то грустно:(

  • Баюшка, я тебя люблю, жаль что ты проиграешь... Хэ Сюань тоже топчик

  • Ха-ха-ха-ха Хэ Сюань топ! Обажаю его как персонажа 😍🙊

  • Неужели Ци Жун разглядел в Гуцзы маленького себя?..
    Его ведь тоже в детстве избивал отец 0.0
    Возможно в привязанности Гуцзы к Жуну, последний разглядел свою привязанность к Се Ляню и всё такое прочее и ему стало жалко мальчишку
    Хотя, возможно и нет, но всё же даже в таком отрицательном персонаже хочется разглядеть что-то хорошее °^°

  • Гуцзы жаль, его отец ведь и в самом деле умер. Ци Жун спалил тело его отца(

  • "И только оставшиеся 30% проел"
    АХАЗПХХПХПХПЗХАХАПХЗАХАЗАЗААХ

  • Все таки грустно, что Ци Жун умер

  • ци жуна в какой то степени жалко, интересный все таки как персонаж да и с кого теперь можно будет поорать(

  • Жоска, Ци Жуна мне даже как то жаль((

  • Ци Жун был самым орным персонажем и мне грустно, кто теперь будет говорить Паршивый пёс Хуачен и Псом вылюбленный Се Лянь?

  • Ци Жун за все своё существование совершил одно-единственное благое дело. Напоминает социальную рекламу "самый большой в мире м..." :D
    Мне жалко того мужчину, в тело которого Ци Жун вселился, и невероятно жаль ребенка((( такая психотравма на всю жизнь(((

  • «Получается, когда Цзюнь У наслал на них пламя, Ци Жун закрыл Гуцзы собой, и только благодаря этому ребёнок не сгорел заживо.»

    не смотря на мои неоднозначные чувства к ци жуну, этот поступок по правде трогает мое сердце, очень достойно с его стороны
    даже немного грустно что он умер, хоть и принес много несчастья другим людям и не только

  • НОЮ

  • Блин, не смотря на всё что Ци Жун сделал, всё равно очень печально, что он так умер. Ведь, если судить по тому как он обращался с ребенком, может быть он и не был таким уж плохим.

  • я все думала что же ждет этого говнюка ци жуна. не знаю, он очень неоднозначный и противоречивый. его есть за что жалеть, но все же больше к нему отвращения, какой-то брезгливости, отчего и не особо жаль, что так вышло. малого жалко. щас еще затаит злобу, станет каким-то демоном, мстить возьмется, будет поворот

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *