Глава 52. Свидетель

На улице Лоши славой пользовались три публичных дома — Мяоинь, Янлюсинь и Хонсючжао. Даже не смотря на то, что Хонсючжао открылся всего несколько лет назад, он уже заработал добрую славу. Не зря говорят — волны реки Янцзы накатывают друг друга¹.

¹Означает — каждое новое поколение превосходит предыдущее.

Это связано с тем, что самые притязательные гости уже наслушались волшебной музыки из дома Мяоинь, и насмотрелись на танцы в Янлю. Секретным оружием Хонсючжао стала невероятная красота женщин.

В мире ещё остались мужчины, которых не радуют музыка и танцы, но нет мужчин, способных устоять перед женской красотой.

Девушки из Хонсючжао славились своей красотой. Перешагнув порог, гость сразу же может взять себе одну из красавиц. Возможно, она не умеет танцевать, не умеет сочинять стихи, заниматься живописью, может она даже не отличалась красноречием и умом, но она будет невероятно красива.

Красивые, нежные и не заносчивые — такие девушки в Хонсючжао. Если барышня Гун Юй из дома Мяоинь может заставить гостя поцеловать дверь², или у гостя уже нет никаких сил ожидать Синьян и Синьлю из Янлюсинь, чтобы насладиться их танцем, он сможет найти утешение в объятиях красавицы в Хонсючжао.

²Захлопнула дверь перед его носом, отказалась принимать гостей

Девушки из Хонсючжао отличались лёгким нравом, они никогда не захлопнут дверь перед носом гостя, разумеется, пока тот в состоянии платить.

Красивые девушки — дорогое удовольствие. И чем она красивее, тем дороже. Но в Цзиньлине всегда хватало богачей, готовых тратить серебро в своё удовольствие.

Загадочная и прекрасная Цинь Баньжо, пользующаяся большим доверием у Юй-вана — хозяйка Хонсючжао. Она не какая-то певичка-проститутка, она даже не музыкантша, и никогда не оказывала услуг гостям. Она действительно просто хозяйка дома.

Несмотря на то, что она была настолько красива, что была способна очаровать любого мужчину, Цинь Баньжо никогда открыто не появлялась в Хонсючжао. В столице не больше трёх человек знали, что именно она владелец этого заведения.

Не считая того, что Хонсючжао приносил Цинь Баньжо огромные деньги, он был источником и другого очень ценного дохода — информации.

Рядом с проституткой мужчины обычно расслабляются и они уже не следят за языком. Нужно не так много мастерства, чтобы выведать что-нибудь полезное.

Девушек в Хонсючжао обучали этому мастерству, чтобы они могли разговорить любого мужчину. Они всё как следует запоминали и ежедневно докладывали об услышанном.

Цинь Баньжо ежедневно перебирала сотни сведений, стараясь выбрать из них самую полезную информацию, чтобы после её перепроверить. На это требовалось огромное количество времени.

Но это был не единственный способ добычи информации. Помимо работающих в Хонсючжао красавиц, Цинь Баньжо отобрала умных девушек, специально обучила их и нашла способ выдать их замуж за придворных чиновников, чтобы добыть ещё больше полезных сведений.

Для Юй-вана эта прозорливая красавица была так же важна, как все его советники. В сердцах он уповал, что в не столь далёком будущем эта прекрасная женщина станет для него больше, чем просто советница.

На этот раз Цинь Баньжо кое-что нашла — это донесение отличалось от обычных.

Пока один из гостей развлекался с девушкой, он необдуманно бросил:

— Я всегда прихожу сюда, чтобы как следует поразвлечься. Если одна занята, всегда без труда можно найти другую. А чего добивался этот Хэ Вэньсинь? Возревновал и затеял драку прямо в публичном доме! Синьлю хороша, но стоила ли она жизни? Он ещё думал, что отец сможет ему жизнь спасти… ну ну!..

Его слова насторожили Цинь Баньжо и она немедля отправила людей разузнать всё об этом человеке. Им оказался помощник начальника приказа на службе брата императора Цзи-вана. Он всегда бегал за женщинами и предпочитал развартный образ жизни. В тот день он как раз проводил досуг в Янлюсине, но на месте убийства его не было.

Это не развеяло подозрений Цинь Баньжо и она направила ещё больше людей. В итоге ей открылась пугающая правда.

Собрав все сведения и составив общую картину случившегося, Цинь Баньжо осознала всю серьёзность сложившейся ситуации и немедленно отправилась к Юй-вану.

— Ты говоришь, что Вэньюань-бо скрывает важного свидетеля? И держит это в тайне лишь потому, что ждёт когда министерство наказаний просто вынесет решение? — Юй-ван нахмурился. — Почему он так спокоен?

— Потому что Вэньюань-бо потерял доверие к министерству наказаний, — решительно ответила Цинь Баньжо. — У министерства наказаний нет недостатка в свидетелях. Если министерство захочет вынести справедливое решение, ему бы не потребовался дополнительный свидетель. Однако, если министерство захочет оправдать Хэ Вэньсиня, человек Вэньюаня-бо ни на что не сможет повлиять. Напротив, он только помешает.

Юй-ван медленно кивнул.

— Я понял, что ты хочешь сказать. Вэньюань-бо ждёт, когда министерство наказаний закроет дело. Если результат расследования его не удовлетворит, он направит своего свидетеля прямо к императору и тот будет взывать к справедливости, так?

— Да.

— И император ему поверит? — Юй-ван холодно усмехнулся. — Вэньюань-бо хочет сделать то, чего делать не следует, думая, что ему всё сойдёт с рук, почему тебя это волнует? Разумеется, когда министерство наказаний закроет дело, они примут все надлежащие меры. Какой смысл в том, что Вэньюань-бо приведёт своего человека к императору и тот начнёт бесстыдно врать государю в лицо?

Зрачки в чистых и прекрасных, точно осенний паводок, глазах Цинь Баньжо чуть дёрнулись.

— Другим — нет, но этому — поверит.

Юй-ван опешил от серьёзности её голоса.

— Баньжо молит Ваше Высочество о прощении, я халатно относилась к своим обязанностям. В тот день царил настоящий хаос, свидетелей было много. Когда я получила приказ заняться расследованием этого убийства, я недосмотрела и кое-что упустила. Даже не приметила, что из свидетельских показаний из городской управы выпал один человек… — Цинь Баньжо поджала губы, из-за чего над уголком рта появилась очаровательная ямочка, отчего её серьёзное лицо стало ещё красивее. — Недавно в Хонсючжао отдыхал помощник начальника приказа на службе брата императора Цзи-вана, поэтому я решила всё ещё раз перепроверить и поняла, почему глава городской управы Гао Шэнь не упустил этого свидетеля — он просто не мог его задержать…

— Ты продолжаешь ходить вокруг, да около. Кто, в конце концов, этот свидетель?

— Цзи-ван.

Юй-ван перепугался.

— Дядя Цзи-ван?!

— Да, в тот день, там, где произошло убийство, было ещё двое гостей. Одним из них был Цзи-ван. Он должен был… он всё видел собственными глазами…

— Ох, это плохо! — Юй-ван помрачнел. — Дядя Цзин-ван не вмешивается в дела двора, его интересуют только ветер, цветы, снег и луна, да прикасаться к нарумяненной щеке и касаться несведённых бровей³, но он человек честный и прямолинейный. Если Вэньюань-бо попросит его о содействии, разумеется он обо всём расскажет императору.

³Речь о том, что Цзи-ван предпочитает разгульный образ жизни, да вступать в интимную связь с публичной женщиной.

— Всё так. Поскольку он знал, что свидетелей было достаточно много, у него не было оснований задерживаться, поэтому на следующий день Цзи-ван вместе с женой и наложницами отправился недолго пожить на горячих источниках. Он не знает, как идёт следствие, в дела он не вмешивается, поэтому мы и упустили тот факт, что он один из свидетелей.

— Ох… — Юй-ван сгорбился над столом и сжал пальцами переносицу. Выглядел принц крайне встревожено. — С дядей Цзи-ваном непросто иметь дела, ничтожный слуга не может ссориться с ним из-за сына придворного сановника. Если Вэньюань-бо в самом деле попросит дядю Цзи-вана выступить перед императором, министерство наказаний ничего не сможет с этим сделать. Похоже… Хэ Вэньсиня не спасти…

— Я тоже так думаю. Мы не можем ценой малого потерять большее. — Цинь Баньжо не испытывала симпатию к этому «мажору» в лице Хэ Вэньсиня, поэтому его потеря её не особо волновала. — Допустим, господин Хэ ещё может оказаться полезным, но его сын совершил страшное преступление. Не может же министр думать, что Ваше Высочество любой ценой спасёт его сына? Если он потеряет самообладание из-за потери сына, он не стоит уважения, которое питает к нему Ваше Высочество.

Юй-ван посмотрел на неё и вздохнул.

— Я понимаю, о чём ты говоришь, однако Хэ Цзинчжун ещё может нам пригодиться. Его сын — самое дорогое, что у него осталось. Похоже, это ещё и его единственный сын. Кто бы на его месте вёл себя иначе? Конечно, в твоих словах есть смысл. Если мы не можем защитить его, мы должны им пожертвовать. Я обращусь к министру Ци и постараюсь осторожно выяснить отношение дяди Цзи-вана к этому делу. Если он настроен серьёзно, мы уже ничего не сможем сделать. Если у нас не будет другого выхода, нам придётся заплатить жизнью за жизнь.

— Ваше Высочество мудры, — губы Цинь Баньжо тронула подобная весеннему ветру улыбка.

Юй-ван коснулся нежной ладони красавицы и нежно произнёс:

— Мне так повезло, что ты у меня есть. Ничего не скроется от твоего проницательного взора. До этого ты узнала, кому на самом деле служит Се Юй, а сегодня сберегла министерство наказаний от ужаснейшей ошибки. Как я могу отблагодарить тебя?

Цинь Баньжо опустила взгляд, чуть отшагнула и аккуратно высвободила нефритовую ручку из пальцев Юй-вана, намеренно или нет проведя кончиками изящных пальцев по его ладони.

— Баньжо всего лишь женщина, но всю жизнь меня интересовали дворцовые интриги и истории о монархах и их министрах. Поскольку я женщина, мои способности и знания ограничены, и многое мне недоступно. Однако, благодаря доброте и мудрости Вашего Высочества я могу служить ради будущего мудрого государя. Желание моё уже исполнено, я не смею просить о большем.

— В будущем, если я займу трон, ты станешь моей советницей, и императорское ложе будет разделено между нами, или ты этого не желаешь? — в словах Юй-вана затаилась усмешка. — Вижу по твоим глазам, что не этого ты желаешь. Всё равно мы не знаем, что ждёт нас впереди.

Цинь Баньжо слегка улыбнулась. Она вовсе не сердилась, но и разговор этот она не собиралась продолжать. Она чуть склонилась и тихо сказала:

— Что касается Цзи-вана, прошу как можно скорее Ваше Высочество связаться с Ци Минем. У Баньжо ещё есть некоторые дела в Хонсючжао, я вынуждена откланяться.

Эта женщина держала между ними дистанцию, что ещё больше тревожило сердце Юй-вана, отчего он желает сблизиться с ней только сильнее. Он высоко ценил её, поэтому не смел вести себя грубо. Ему оставалось только проводить взглядом её удаляющуюся фигуру, стараясь усмирить не находящее покоя сердце.

Вскоре Ци Минь из министерства наказаний получил сообщение от Юй-вана. Они успели обсудить с начальником приказа, как подкупить свидетеля, исправить устные показания и подменить бумаги об осмотре трупа… Только они придумали идеальный хитроумный план, как на них ушатом холодной воды вылились новые сведения.

Только узнав что свидетелем был Цзи-ван, у Ци Миня голова будто увеличилась вдвое. Юй-ван хотел, чтобы Ци Минь выяснил отношение Цзи-вана к этому делу, но Ци Минь уже прекрасно знал, что тот скажет. Всем прекрасно известен прямолинейный нрав брата Его Величества, более того у него не было никаких оснований защищать гуляку, забившего другого до смерти, и давать ложные показания. Даже если Вэньюань-бо не обращался к дяде, стоит к нему обратиться императору, как тот сразу обо всём расскажет как на духу.

Однако, Юй-ван попросил Ци Миня обратиться к дяде, поэтому будет очень плохо, если он не исполнит приказ принца. Взяв пару дней отгула, он лично отправился в поместье Цзи-вана на горячих источниках.

Ещё перед отбытием Ци Минь был готов, что эта поездка не принесёт ему плодов. Но он никак не ожидал, что узнает об этом слишком быстро.

Причина, по которой Ци Минь вернулся с пустыми руками заключалась даже не в непреклонности Цзи-вана, откровенно говоря, с Цзи-ваном он даже не встретился.

Всё оказалось гораздо проще, и немного сыграла воля случая.

Хуцю — невероятной красоты край с горячими источниками, окружённый высокими горами и густыми лесами. Самым большим и уютным поместьем края было, конечно, поместье Цзи-вана. Всякий, кто водил дружбу с Цзи-ваном приезжал отдыхать в Хуцю и обязательно останавливался именно в его поместье.

Как, например, Янь Юйцзинь. Несмотря на то что он с Цзи-ваном были совершенно разных возрастных групп, они были очень хорошими друзьями, предпочитающими беззаботный и разгульный образ жизни.

В этот день в поместье Цзи-вана отдыхали избалованный юнец в лице сына шурина императора, мрачного молодого господина, старшего сына поместья Нинго-хоу, и удручённого второго молодого господина из поместья Нинго-хоу. Этой троице достаточно было только попроситься к Цзи-вану, как тот с огромной радостью пропускал их к себе.

Даже несмотря на то, что между ними была огромная разница в возрасте, Цзи-ван всегда оставался ценителем прекрасного и оставался молод в душе, поддерживая непринуждённые беседы с друзьями более младшего поколения.

Его гости были энергичными молодыми людьми и среди них был любимчик Цзи-вана, сяо Юйцзинь. В честь этого Цзи-ван устроил большой пир, и они наслаждались красотками и вином. Хмель заметно приподнял всем настроение и мужчины говорили обо всём на свете.

Разумеется, начали они с разговоров о напудренных и благоухающих красавицах. Похоже, мнение о первых красавицах столицы у Цзи-вана не сильно отличается от мнения главы архива Ланъя. Янь Юйцзинь разделял вкусы Цзи-вана, особенно он восхищался прекрасной Гун Юй из дома Мяоинь. За разговором они постепенно перешли из Мяоиня в Янлюсинь, а оттуда к теме убийства.

Тут язык Цзи-вана и развязался.

— Я всё знаю… я был… тогда… был там…

Янь Юйцзинь широко распахнул глаза.

— Вы… вы были там? Как?.. Во время убийства?

Язык Цзи-вана заплетался от хмельного, но ум его оставался ясен. Не просто ясен, но и взволнован. Только Янь Юйцзинь задал свой вопрос, Цзи-ван яркими красками описал всё, что видел, с самого начала и до конца.

Другие слушатели не придали большого значения услышанному, а вот Янь Юйцзинь любил поболтать, а связи у него были хорошие. На следующий день он решил навестить друзей-аристократов в других поместьях в Хуцю и так совершенно невольно разболтал всё, о чём ему рассказал Цзи-ван.

Когда Ци Минь прибыл в Хуцю, почти все сановники и родовитая знать, приехавшие сюда на отдых, знали, что Хэ Вэньсинь совершил убийство и Цзи-ван видел всё это своими собственными глазами…

В сложившейся ситуации говорить с Цзи-ваном не было никакого смысла. Министр наказаний помрачнел и вздохнул, подумав: «Господин Хэ, господин Хэ… я всем сердцем старался помочь вам, но ваш сын… судьба не благоволит ему…»