Глава 06

Финн

— И зачем ты отдаёшь его мне? — спрашивает Маркус, с удивлением смотря на поводок Хелы в моих руках.

— Потому что хочу вести Арти, — терпеливо объясняю я, хотя считаю, что всё вроде бы и так понятно.

— То есть… — окидывает тот шлейку критическим взглядом. — Ты хочешь, чтобы с этим… созданием гулял я?

Вид у него и впрямь весьма озадаченный.

— Маркус, я не хочу, чтобы Арти подумал, будто я нашёл ему замену. С утра я играл с Хелой, тебе настало время Арти. Понимаешь, да? Когда у тебя появляется ещё один ребёнок, ты не можешь осыпать любовью лишь его.

Маркус обречённо зажимает в кулаке тонкую ниточку, привязанную к крошечному пёсику, и выражает своё недовольство, состроив кислейшую мину на свете. Смешнее этого зрелища я ничего не видел, и всё лишь из-за его дурацкого выражения лица.

— Я не хотел этого ребёнка.

— Смирись! Теперь она твоя, — провозглашаю я, выходя из дома вместе с Арти. Маркус идёт следом, но Хелы с ним подозрительно нет.

— Ты всё-таки оставил её дома?

— Нет, она со мной, — отвечает тот, специально ускоряя шаг. Знает, что мне не поспеть за его размашистой походкой.

— И где же она?

Тот притормаживает.

— Тихо, — расстёгивает он плащ, из которого показывается голова Хелы, кожаными ушами вперёд. — Чтобы никто не заметил.

Я со смехом выпускаю Хелу на волю и ставлю взлохмаченную собачку на землю.

— Ей тоже хочется размять лапы!

— Что ты делаешь! Соседи же смотрят!

— Соседям чихать на нас. А если бы они и смотрели, то не на неё, а на то, как ты одет.

Несмотря на то, что Маркус настолько стар, что солнце не может сильно навредить ему, он всё равно носит одежду с длинными рукавами, шляпу и солнцезащитные очки с толстыми стёклами. На мне тоже тёмные очки, потому что мои глаза стали чувствительны к свету после того случая. Возможно, из-за крови сестры, возможно, из-за чего-то ещё. Честно говоря, я сам не знаю, но благодаря этому я могу видеть дальше, чем обычные люди, и способен отслеживать вампиров, двигающихся со сверхскоростью.

— Я большой страшный вампир. Я могу есть людей. Я могу крошить руками черепа. Я могуч, — повторяет Маркус самому себе, как заклинание.

— Это всего лишь собака! — невольно хохочу я. В жизни не встречал никого, кто обожает драматизировать события больше Маркуса, хотя тот упорно это отрицает. — Хорошо, что наконец-то потеплело. Я уже устал сидеть дома из-за холодов.

— Это потому что ты так привык укутываться в электроодеяло, что твоё тело уже не способно самостоятельно сохранять тепло.

— Говорит клыкастик, который всегда лежит со мной под этим самым одеялом.

Маркус ожидаемо прикусывает язык.

— Что, никакого остроумного ответа не будет? — не удержавшись, дразню его я.

— Какой прелестный денёк! Ты только погляди на эту зелень! Какая зелень, а!

— И ты тоже выглядишь таким прелестным с Хелой на поводке. И могучим!

— Спасибо. А ты выглядишь так, будто при желании можешь поехать на Артемусе верхом.

— Надо же, я как раз над этим думал!

Мы сворачиваем на велосипедную дорожку и пересекаем небольшой мостик. Я моментально вспоминаю о женщине, найденной в этой же реке, только на семь миль выше по течению. В голове Маркус, похоже, мелькает та же мысль, потому что его улыбка слегка угасает. Я решаю немного подоставать его, чтобы отвлечь.

— А до тех пор, как появились банки крови, где ты брал кровь? Просто подходил и кусал кого-то?

— Я много что делал за свои три сотни лет. Когда был моложе, то кормился животными, но как только попробовал человеческой крови, назад дороги уже не было. Потом научился находить людей, которым нравилось, когда их кусают. Они позволяли кормиться собой, когда я хотел.

Мне не очень по душе информация, что какие-то люди получали удовольствие от его укуса, хотя я и понимаю, что это происходило ещё до запрета на укусы, который приняли почти век назад.

— Хммм….

— Вот только не надо на меня так смотреть. Ты же сам спросил. И, на случай если кто-то подзабыл, ты единственный человек, с которым я согласился встречаться в романтическом смысле. Вообще… у меня никогда не было особых успехов по этой части. Была одна женщина, с которой я провёл много времени, и которую любил, но как подругу. Иногда мы занимались сексом, но за этим не стояло ничего большего. Правда, она не была человеком.

— Мне придётся её побить?

— Я не видел её семьдесят лет, так что, нет, — фыркает он.

— Дело твоё. Я могу и побить, если надо.

— Если бы она тебя увидела, то подумала бы, что ты милаш.

— Чудесненько, — надуваюсь я. — И почему никто при виде меня не думает, что я крутой, жёсткий и суровый тип?

Маркус внимательно осматривает меня с головы до ног и лениво почесывает подбородок.

— Хм… Хороший вопрос. — Он кладёт ладонь на свою макушку, потом с серьёзным видом переносит на мою, будто бы измеряет меня. — Даже не знаю.

— Какой же ты гад! — воплю я, тыкая его пальцем в живот. Естественно, его пресс сделан будто бы из стали, и я едва не ломаю палец. — Ай, блин!

— Я специально напрягся.

— В следующий раз я буду целиться в твои шары. Ты можешь напрячь шары?

— Могу. Финн, я же уже говорил тебе: я великолепен, и ничего не могу с этим поделать.

— О да, а мелкая собачонка, семенящая за тобой, придаёт тебе ещё больше великолепия.

Он вновь кукситься, и я вытаскиваю из кармана телефона, кладу руку на перила мостика и поддаюсь назад, чтобы сделать эпичную фотографию недовольного вампира со счастливым щеночком у ног. Внезапно моя рука упирается во что-то твёрдое. Я оглядываюсь и с удивлением вижу, что перчатка, которую я надеваю на протез, чтобы избежать лишних вопросов, зацепилась за гвоздь.

— Да что такое… — я свисаю через перила и обнаруживаю пару гвоздей, вбитых в дерево с обратной стороны. Мостик этот соединяет части велосипедной дорожки, поэтому гвозди, возможно, не так уж и не к месту. А вот что действительно странно, так это то, что прибиты они на примерную ширину человеческого туловища друг от друга.

— Что там? — тут же подлетает ко мне Маркус. — Чёрт… Кажется, мы нашли, откуда упала жертва.

— Да, я так и подумал. Получается, тело проплыло довольно большое расстояние. Мы ведь обыскали окрестности, но так далеко не дошли, — добавляю я, стягивая перчатку, на случай если на неё попала ДНК или другие улики.

— Всю ту неделю ночи были ужасно ветреные, помнишь? Течение было быстрым, но без воронок, поэтому тело могло с легкостью двигаться, пока не зацепилось за корягу, где его и нашли подростки. Ладно, я звоню на работу.

— Хорошо. Держи перчатку, а пока отведу собак.

— Отлично, жду тебя.

Я забираю у него поводок Хелы и бегу трусцой к дому. Собаки, вне себя от счастья, весело скачут рядом, довольные столь активной прогулкой. Добравшись до дома, я запихиваю их в комнату и хватаю на ходу новую пару перчатки. В отделе уже наверняка каждый знает о моей руке, но на публике мне всё равно комфортнее прятать протез от любопытных глаз. Потом я возвращаюсь к мостику, куда начали пребывать следователи и прочие сотрудники полиции. Маркус уже разговаривает с офицером Миллером и офицером Пересом, которые приехали первыми на место преступлениями после звонка подростков пару дней ранее.

— Если тело принесли сюда, то есть вероятность, что её убили неподалёку. Велосипедная дорожка ведёт прямо к колледжу, в котором училась жертва, и вероятно, также опоясывает общежитие. Можете вызвать кинологов?

— Уже, — отвечает Перес.

Следующим появляется Карсин со своим чемоданчиком. Он весьма стар, поэтому часто присоединяется к команде, когда мы производим аресты, но всё же его конёк — аналитика и криминалистика. Самая большая проблема в ПВП — это нехватка персонала, поэтому многие члены подразделения вынуждены выполнять работу нескольких человек. Однако в полях чаще всего работаем мы с Маркусом, и он старше их всех, поэтому автоматически берёт на себя роль старшего по званию в большинстве случаев. А я его напарник, поэтому считаюсь его правой рукой, хотя, справедливости ради, работаю в ПВП меньше их всех. Прежняя должность детектива в отделе убийств немало помогает мне в этом.

Я оставляю Маркуса работать и подхожу к Карсину.

— ДеГрэй и Брайер уже подъезжают, — сообщает тот.

— Отлично. Я задел рукой шляпку, но перчатка уже у Маркуса, — объясняю я, провожая его к перилам. — Нужно позвонить соседке и узнать, пользовалась ли Тоня этой тропинкой. Возможно, убийца увидел её здесь. Маркус уже собирает команду, чтобы прочесать расстояние от университета досюда, на случай, если её схватили где-то по дороге.

— Хорошая идея, — отвечает он, достаёт фотоаппарат и принимается делать снимки.

Я отправляюсь к только что подъехавшим Брайер и ДеГрэю и кратко ввожу их в курс дела, затем мы всё втроем возвращаемся к Маркусу. Тот приветствует их кивком и обращается ко мне:

— Я помогу остальным обыскать весь маршрут от колледжа и до моста. Это примерно четыре мили, но вампир без проблем мог бы пронести тело так далеко. Пока можно предположить, что все происходило после наступления темноты: дорожка весьма популярна как среди велосипедистов, так и среди пешеходов.

— Тут есть где-то камеры? — спрашиваю я.

— Точно, это же вроде заповедник! — осеняет Брайер. — Они обычно вешают камеры для наблюдения, да? Может быть, у них есть какие-то записи за последнюю неделю?

— Что они снимают? — удивляется Маркус.

— Да, я тоже слышал нечто подобное, — добавляю я. — Кажется, гнездовье какого-то редкого вида.

— Орлов, — вспоминает ДеГрэй. — В интернете тогда шла прямая трансляция, доступная всем желающим. Она даже завирусилась в какой-то мере. Все социальные медиа публиковали у себя, как вылупляются орлята. Но это было где-то с месяц назад.

— Но ведь для орлов камеры наверняка висели слишком высоко. Думаете, там можно будет что-нибудь разобрать?

— Даже не знаю.

— Ладно, попробовать стоит, — решаю я. — Я немедленно свяжусь с ними.

— Тогда выдвигаюсь с командой в сторону колледжа. Если что-нибудь выяснишь, держи меня в курсе.

— Понял.

Маркус углубляется в лес, а я пока вызваниваю сотрудника заповедника, который отвечает за камеры. Она соглашается встретить нас на месте и показать записи. Через некоторое время у дороги тормозит внедорожник, из которого выходит улыбающаяся женщина.

— Вы детектив Хэйз?

— Да, а вы, должно быть, Джеки?

— Верно. Я покажу вам, где установлена камера, но боюсь, она висит слишком высоко, чтобы заснять что-нибудь на земле. Но у меня есть все записи.

Он достает с заднего сиденья ноутбук и ставит его на капот машины.

— У вас есть примерная дата, которую мы ищем?

— Нам нужен вечер воскресенья, скажем, пять часов, и утро понедельника, три часа. Сомневаюсь, что всё могло случиться позднее, но если у вас найдутся хорошие кадры, снятые днём, то тоже подойдёт.

Джеки нажимает пару кнопок, и на экране появляется гнездо со спящими орлятами. К сожалению, угол обзора захватывает лишь само гнездо и дерево, на котором оно расположено.

— Ясно… Теперь я понимаю, о чём вы говорите.

— Ага. Кажется, я не в силах вам помочь. — Она на секунду задумывается. — А вам уже известно конкретное место? У нас есть ещё камеры.

— Мы обследуем дорогу отсюда и до университета.

— В этом квадрате стоят домики для бабочек, — принимается она вновь щелкать по клавишам. — Дети пару раз разоряли их, и нам пришлось установить камеру. Правда, домики стоят поодаль от основной тропы, но, может быть, там что-то будет понятно.

— Давайте посмотрим.

Джеки находит нужный файл. С этого угла тропинку почти незаметно, но, по крайней мере, видна земля.

— Намного лучше, спасибо. Здесь возможно просмотреть нужную дату?

— Да, на жёстком диске сохраняется как раз неделя реального времени.

Она принимается искать тот самый момент видео. Найдя, включает запись на быструю перемотку, но я прошу её останавливаться на каждом человеке, попадающем в кадр. Силуэты довольно чётко вырисовываются на дорожке, но само изображение маленькое, и мне приходится вглядываться в каждый по отдельности. Большинство людей катаются на велосипедах, бегают с собаками или прогуливаются с семьей.

Вдруг нечто мелькает на экране так стремительно, что я почти пропускаю рябь.

— Остановите!

Джеки подчиняется и покадрово мотает назад. Мелькающая фигура, без сомнения, оказывается вампиром, но передвигается она так быстро, что совершенно ничего нельзя разобраться. Пока нельзя сказать, наш ли это убийца, и есть ли у него в руках жертва. Невозможно определить даже пол вампира.

Я отыскиваю взглядом Карсина, которые делает какие-то пометки в своей записной книжке.

— Карсин, ты же у нас соображаешь в технике. Иди сюда на минутку.

Он подходит, и Джеки ещё раз проигрывает для него видео.

— Угу… Перешли экспертам, и, возможно, они что-нибудь выяснят. Но многого не жди. На улице слишком темно, а вампир двигается слишком быстро. Однако надежда умирает последней.

— Замечательно, спасибо. А вы можете мне показать, где находится эта камера? — обращаюсь я к Джеки.

— Разумеется. Она почти у самого колледжа, так что, вы не возражаете, если мы поедем туда на машине.

— Конечно.

Отослав запись в лабораторию, я запрыгиваю во внедорожник Джеки, потому что пришёл сюда пешком, и мы объезжаем парк с другой стороны. Она глушит двигатель и провожает меня к домику с бабочками. По дороге мы неожиданно встречаем Маркуса, работающего уже здесь.

— Джеки, это детектив Чёрдж, — представляю я их друг другу.

— Приятно познакомиться, — отвечает та с улыбкой, а затем указывает взглядом на окружающий зеленый покров. — И хотелось бы вам напомнить… Я, безусловно, понимаю, что полиции придётся исследовать здесь всё, но прошу отнестись с уважениям к растениям. Особенно к этим. — Она обращает наше внимание на цветок, на который только что уселась бабочка.

— Можете быть спокойны, — уверяет её Маркус.

Джеки отводит нас к камере. Я достаю рабочий телефон, на который переслал кусок видео, и, хорошенько оглядевшись по сторонам, нахожу место, где промелькнул предполагаемый убийца.

— Где-то здесь. А теперь можно попробовать поискать следы ботинок или что-нибудь подобное на земле.

Маркус внимательно просматривает ролик, переводит взгляд на меня, потом вновь на экран.

— Если сравнивать с тобой, то я бы сказал, что наш вампир на четыре дюйма выше.

Но не успеваю я придумать ответ, как раздаётся телефонная трель.

— Чёрдж… Нет… Нет… Сейчас спрошу у Хэйза. — Маркус отрывается от звонка. — Финн, ты случайно не видел Переса?

— Переса? Нет. Я думал, он пошёл с вами.

— Да, но потом я послал их в другое место. Миллер говорит, что тот хотел что-то проверить, и они разделились. Через пару минут Перес позвонил и сказал, что что-то нашёл, но потом их разъединили.

— Почему они вообще разделились? — спрашиваю я с беспокойством. — Вот поэтому вам нужно придерживаться правил. Вы считаете, что раз уж вы вампиры, то можно делать, что вздумается. Попробуй сам позвонить ему. Может быть, там где сейчас Миллер, просто плохой приём.

Маркус кивает и набирает Миллеру. Я, в свою очередь, звоню Карсину.

— Да? — отвечает тот.

— Ты не видел Переса?

— Только когда он уходил с Чёрджем. А что?

— Его напарник говорит, что их разъединили во время телефонного разговора, и теперь он не знает, где тот.

— Нехорошо.

— Да, и, по-моему, он что-то обнаружил как раз перед тем, как связь оборвалась. Надо скорее найти его. Вдруг что-то произошло.

— Я передам Брайер оборудование и приду помочь. Где вы?

— Я у тропы в миле от университета. Не знаю, правда, где в последний раз видели Переса и Миллера. Сейчас отслежу по GPS.

— Я уже отследил, — подаёт голос Маркус. — Джеки, кто-нибудь из нас проводит вас к машине.

— Я лучше всех знаю этот лес, поэтому могу помочь, если хотите. Могу показать, на что стоит обратить внимание. Есть места, где легко поскользнуться и упасть.

— Он вампир, — отвечает Маркус.

— Ясно… Тогда он мог разбить телефон при падении.

— Верно. Давайте надеяться на это, — отвечаю я, отправляясь по тропинке вслед за Маркусом.

— Бежать можете? Не хочу оставлять вас одних.

— Да, конечно. Джеки, а вы?

Та кивает. Мы трусцой добегаем до Миллера, который нетерпеливо топчется на месте.

— В последний раз я видел его вон там, — машет он рукой в сторону деревьев. — Но ведь растительность здесь не такая густая. Я бы с легкостью его нашёл! Думаете, что-то случилось?

— Сколько его уже нет? — спрашивает Маркус.

— Он отключился ровно восемь минут назад, — отвечает Миллер, взглянув на телефон. — И с тех пор на его номере сразу включается голосовая почта.

Вдалеке вырисовываются силуэты Карсина и ДеГрэя, спешащих на помощь. Маркус на ходу определяет нас по группам. Джеки и ДеГрэй отправляются с Миллером по их предыдущему маршруту, а Карсин остаётся на месте, если Перес объявится сам. Мы с Маркусом идём в сторону деревьев, среди которых тот предположительно пропал.

— Как он просто взять и исчезнуть? Тут ведь две сосны в три ряда. Мы же сейчас сделаем круг и вернемся к реке.

— В том-то и дело, — отвечает Маркус, тщательно вглядываясь в нечто, недоступное моим глазам. — К тому же, он сказал, что что-то нашёл, а потом вдруг резко отключился. С ним явно приключилась беда, способная вывести из строя вампира. Возможно, за нами следят… — Он останавливается и делает глубокий вдох. — Кровь.

Он быстро набирает остальных. Затем отклоняется вправо от дорожки и принимается осторожно двигаться вдоль деревьев, следуя за запахом, но стараясь не пропустить и не уничтожить потенциальные улики. Я внезапно замечаю металлический блеск слева от нас и бегу к нему, крепко зажав в руке пистолет.

— Эй, не уходи от меня, — окликает меня Маркус.

— Я здесь. Тут что-то есть.

Мне не хочется затаптывать ничего вокруг, и я останавливаюсь в пару футов от находки — стандартного мобильного аппарата, который выдают на работе.

— Это его телефон.

— Чёрт, — вздыхает Маркус, приближаясь ко мне и рассматривая трубку, которую явно раздавили. — Запах крови здесь наиболее сильный.

Не прикасаясь к телефону, он крадётся дальше. Я мысленно запоминаю окрестности, и иду за ним.

Чтобы заметить кровь, забрызгавшую траву на небольшом косогоре, вампирские сверхчувства не нужны. И медицинского образования, чтобы понять, что и для вампира, и для человека потеря такого количества может оказаться смертельной, тоже не требуется. Мы с нехорошим предчувствием взбираемся на холмик, и у подножия склона находим Переса, лежащего лицом в кустах. Маркус спускается первым, но ему не приходится даже дотрагиваться до тела, чтобы сказать вслух то, что и так понятно.

— Он мёртв.

— Чёрт.

Я не очень хорошо знал Переса и впервые работал с ним над одним делом, но смерть, любая смерть, всегда ужасна сама по себе. Сомневаюсь, что даже такая работа, как наша, когда-нибудь научит меня спокойно реагировать на потери. Я тешу себя тем, что, по крайней мере, у меня есть возможность поймать тех, кто решил, что вправе причинять другим вред, и сделать так, чтобы этого больше никогда не повторилось.

— Нет… Нет…

Я оглядываюсь на источник убитого горем голоса и вижу позади Миллера, стоящего на склоне. Он кидается вниз, но Маркус останавливает его на полдороге.

— Его больше нет. Мне жаль. Но тот, кто совершил это, может быть неподалёку. Ты должен оставаться начеку.

Миллер отчаянно всхлипывает, но кивает. ДеГрэй подходит к нему и пытается успокоить. Я первым делом звоню Брайер, понимая, что сейчас как никогда важно обеспечить безопасность всех членов команды, ведь то-то охотиться на нас прямо сейчас. Маркус раздаёт приказы, посылая вампиров по горячим следам. Спина его напряжена, и мне хочется взять его за руку или сказать что-нибудь в утешение, но нельзя. Мы должны оставаться профессионалами даже в таких ситуациях.

— Маркус, мы с Карсином останемся здесь, а ты отправляйся на поиски. Скоро пребудет подкрепление.

— Я тебя не оставлю, — качает тот головой.

— Ты же знаешь, что я не угонюсь за тобой. И если есть хоть малейший шанс поймать убийцу, нам нельзя его потерять. Тебе будет сподручнее без меня. И мне самому привычнее собирать улики. В конце концов, я годами занимался этим. Я способен за себя постоять, а Карсин так вообще — настоящий сторожевой пёсик.

Маркус колеблется, но понимает, что я прав.

— Хорошо, — кивает он наконец. — Позвони, если что-нибудь будет нужно.

— Конечно.

И он уносится прочь. Я подхожу к Карсину, который фотографирует место преступления.

— Смелости этому вампиру явно не занимать. Посреди белого дня. В присутствии кучи полицейских.

— Возможно, он с самого начала следил за нами. Или понял, что уничтожил не все улики, и решил вернуться.

— Скорее всего, второе. Перес упоминал, что нашёл что-то. Думаю, убийца испугался, что его раскроют, и ему пришлось заставить Переса замолчать.

— Он стоял вон там, — указывает Карсин на примятую листву. — Потом его притащили сюда, и тут убили. Видишь следы?

Я присаживаюсь на корточки и осматриваю тело. Убийство явно совершили с особой жестокостью, но, вероятно, лишь потому, что иначе вампира старшего поколения просто-напросто не умертвить. Есть два стопроцентных способа: либо пронзить сердце, либо лишить головы. В нашем случае выбрали сердце, причём, Перес отчаянно сопротивлялся, если судить по брызгам крови, разлетевшимся столь далеко от трупа. Более того, под ногтями его виднеются частички кожи.

— Эй, Карсин. Похоже, что он поцарапал нападавшего. ДНК?

— Серьёзно? Откуда вдруг такая беспечность? С прошлой жертвой такого не было.

— Может быть, он запаниковал? Или потому что та была человеком, и лишить её жизни в разы проще. Возможно, он никогда раньше не убивал вампиров.

— Ладно… Как бы там ни было, ДНК всех вампиров есть в базе. Если под ногтями Переса действительно кожа убийцы, то он попался, — подытоживает Карсин, щёлкая фотоаппаратом. — Может же нам хоть раз повезти, moj zaraza?

— По части удачи явно не ко мне. Или наоборот. Кто знает, — задумчиво говорю я, поправляю перчатку, сползшую с протеза.

Карсин на мгновение ловит мой взгляд.

— Я бы сказал, что наоборот. Больше всех здесь не повезло мне, потому что мне приходится постоянно торчать с тобой.

— Ой, перестань. Ты меня просто обожаешь, и сам это знаешь.

Он фыркает, что я принимаю за молчаливое согласие.