Шалость Преступного лорда: глава 5. Часть 2

— Ты, ты зачем раздал такие карты этому пижону! Жить надоело?!

— …?

После наполненного дикой яростью выкрика Джонсона зрители пришли в замешательство, и шум постепенно затих.

В то время как агрессия Джонсона в сторону Уильяма была вполне оправдана, озлобленность же на дилера вызывала лишь недоумение. Зачем на нём срываться?

Словно отвечая на этот вопрос, Уильям поднялся со своего места:

— Не могли бы вы перестать разбрасываться обвинениями? Пожалуйста, оставьте молодого человека в покое. В конце концов, он мой дорогой напарник.

— Что?!

Дилер, воротник которого вот-вот рисковал быть оторванным Джонсоном, оказался на стороне Уильяма.

Серия шокирующих откровений и тайн, которые по мере раскрытия становились всё загадочнее. Все присутствующие в пабе были ошеломлены, застыв как каменные изваяния.

Дилер спокойно отбросил руку Джонсона, развернулся ко входу и жестом подозвал кого-то к себе. Уже в следующую секунду в комнату застенчиво заглянул молодой человек, как две капли воды похожий на него самого.

Едва завидев юношу, Джонсон и его партнёр по игре смертельно побледнели:

— Т-только не говори мне...

Лишь сейчас осознание масштаба заранее подготовленных ловушек снизошло на их опустевшие головы. Совершенно не намереваясь на этом останавливаться, Уильям приступил к дальнейшим разоблачениям:

— Вероятно, наиболее наблюдательные из вас уже поняли, что на роль дилера изначально планировался вон тот юноша, а занявший его место на сегодняшний вечер оказался моим переодетым товарищем.

Фред Порлок собственной персоной.

На самом деле в криминальном мире Фред был известен как контактное лицо «Преступного лорда»,  и, во избежание раскрытия подлинной личности, он стоял рядом с Уильямом, сохраняя свою маскировку.

— С самого начала... вы всё знали? — поочерёдно Джонсон переводил взгляд на каждого из этой троицы.

— Разумеется. Именно поэтому мы смогли так изящно обвести вас вокруг пальца, — Уильям кивнул.

Осознавая, что потерпел сокрушительное поражение, Джонсон тяжело вздохнул:

— Когда именно ты узнал?

— С самого начала.

— А?

— Я ведь уже сказал: с того самого момента, когда вы обвинили моего друга в жульничестве, — бросив взгляд на Морана, Уильям приступил к объяснению, целенаправленно не озвучивая никаких имён.

— Из того, что мне довелось услышать, прошлой ночью лишь карты моего друга оказались вскрытыми. Потому у меня и закрались подозрения: возможно ли, что у вас были точно такие же карты? Свои он заблаговременно спрятал в перчатке, и по удивительному стечению обстоятельств они оказались эквивалентны картам у вас на руках. Следовательно, вы пришли к выводу, что мой друг жульничает.

— Но ведь это не доказывает, что я сам обма…

— Если бы вы не жульничали, разве не было бы естественным узнать причину совпадения ваших карт? Однако вы поступили иначе: первым делом вы, мистер Джонсон, проверили перчатки моего друга на наличие дополнительных карт. Благодаря этому я смог распознать ход ваших мыслей: укажи вы на совпадение комбинаций, была бы вероятность того, что мой друг пойдёт ва-банк и обвинит вас в мошенничестве в ответ, чего вы допустить никак не могли. Ситуация, на самом деле, сложилась презабавная: жульничали вы оба, и доказательства тому также можно было с лёгкостью найти. Таким образом, чтобы избежать возможности разоблачения собственного мошенничества, вы решили не раскрывать карты, а обыскать место, где мой товарищ предположительно спрятал свои.

Казалось, психологический анализ, озвученный Уильямом, попал в самую цель, и Джонсон, слегка застонав, начал пятиться.

Подобно учителю, объясняющему классу материал, Уильям быстро продолжил:

— Опираясь на вышеупомянутые факты, я и заподозрил вас в мошенничестве. Вопрос заключался лишь в том, каким именно способом? Однако здесь вы, сами того не подозревая, предоставили нам подсказку.

Уильям подошёл к Морану и положил руку на его крепкое плечо:

— Мой напарник передал, что когда вы вызвали его на матч-реванш, вы сказали, что «у вас есть принцип — не играть с одним и тем же человеком дважды». Безусловно, это может быть вашим устоявшимся стилем; но, с другой стороны, подобное заявление может натолкнуть на мысль, что вы рискуете быть разоблачённым при повторном использовании ваших трюков. Тогда к каким уловкам было бы безопасно прибегать не более одного раза? Что же, на данный момент, я уверен, все уже догадались сами. В таком случае я бы хотел вам предложить немного отвлечься.

Он взял паузу в своих объяснениях и принял колоду карт от Фреда.

— Давайте я продемонстрирую некоторые классические приёмы, используемые для мошенничества.

Договорив, Уильям достал вторую из верхней части колоды, а также самую нижнюю карты и положил их на стол. Плавность его действий настолько впечатлила присутствующих, что то тут, то там раздавались невольные вздохи восхищения.

— Раздача второй¹ и нижней² карт соответственно. Более того, вы можете сделать нечто вроде этого.

¹Данный способ позволяет раздавать карты начиная не с самой верхней, а с последующей. Если дилер знает про достоинство верхней карты, он сдаст её нужному игроку или самому себе (если играющие сами раздают карты).

²Мошенник перед раздачей карт прячет сильную (нужную ему) карту в нижнюю часть колоды и сдаёт её в свои собственные руки. Дилер раздаёт карты игрокам в обычном порядке, а когда очередь доходит до своих рук, ухватывает всю верхнюю часть колоды и вытаскивает только нижнюю карту. 

Он положил колоду на стол, однако, как только он поднял свою предположительно пустую руку, взору зрителей предстала единственная, оставшаяся в ладони у Уильяма, карта.

—  Данный метод —  «карта в ладони»³ — используется фокусниками во время своих выступлений. Стоит заметить, что применение этого метода может быть удивительно полезным и в покере, в особенности когда кто-то выступает в роли дилера.

³Мошенник просто размещает карту в ладони, удерживая с одной стороны пальцами, а с другой — основанием ладони. Остаётся дождаться подходящей раздачи, заменить карту на спрятанную, более сильную, и незаметно скинуть оставшуюся в общую колоду или под стол.

Завороженные ловкостью его рук и одновременно непринуждёнными объяснениями, зрители разразились бурными овациями. Вот так, с лёгкой руки Уильяма напряжённая ситуация после партии испарилась, превратившись в примитивное иллюзионное шоу — даже Моран не смог удержаться от смешка.

Что ж, это и являлось обещанной Уильямом ранее «маленькой шалостью». День за днём «Преступный Лорд» был поглащён режиссурой и организацией ужасающих убийств и всякого рода злодеяний по всему Лондону, столь гордому и величественному: казалось, оживлённая суматоха в одном из пабов Вест-Энда приносит в его жизнь куда большую радость и умиротворение.

Купаясь в аплодисментах и одобрительных возгласах, Уильям раскланялся в благодарности своей аудитории и вновь повернулся к Джонсону:

— Однако эта уловка работает только при условии,что вы сами являетесь дилером. Конечно, всё зависит от ставок, и даже если по счастливой случайности вас однажды назначили дилером, весьма маловероятно, что вы сможете сохранить за собой ту же позицию на протяжении всей партии, не так ли? Однако, что если это всё-таки возможно? Например, призывая к соблюдению справедливости, вы могли бы попросить сообщника притвориться незнакомцем, а затем предложить этого человека на роль дилера. Поскольку другие игроки его бы совершенно не знали, вполне возможно, что никто не был бы против его дальнейшего выступления в данном качестве — вы согласны?

— Ах, —  воскликнула одна из двух жертв Морана, понемногу припоминая события минувшего вечера.

— Разве ты не предлагал то же самое вчера? Да ещё и пригласил какого-то мимо проходящего парня? Присмотревшись повнимательнее, теперь я вижу: это тот самый гадёныш, — возмутился второй мужчина, тыча пальцем в сторону молодого человека у входа.

Они это только сейчас осознали? — такая мысль промелькнула у каждого из троицы, однако внешне они всё ещё оставались совершенно невозмутимыми.

Как бы там ни было, раз этот человек отреагировал столь энергично, Уильям не мог себе позволить упустить такую возможность и с радостью подхватил:

— Да-да, всё именно так, как вы сказали. Таким образом, мистер Джонсон придумал повод и назначил своего сообщника дилером. Использовать один трюк, играя дважды с теми же игроками, он не мог, ведь был риск, что случится что-то наподобие сегодняшнего происшествия, когда участники игры запомнят лицо дилера. Более того, найти подходящего дилера — также задача не из лёгких, ведь обучиться технике, которую я продемонстрировал ранее, довольно непросто.

Уильям мягко улыбнулся молодому человеку, съёжившемуся в дверном проёме, и перешёл к завершающей стадии объяснения:

— Если припомнить сегодняшний матч, то также можно обратить внимание на некоторые несостыковки. Стоило мне появиться, как мистер Джонсон принялся настаивать на необходимости сыграть в игру, основанную на удаче. Однако вместо простого вытягивания карт одну за другой по очереди, где бы победитель определялся по достоинству вытянутых карт, он по-прежнему настаивал на покере. Почему? Не для того ли, чтобы быть уверенным в необходимой ему раздаче карт? Итак, это всё, что я желал добавить. На этом моё объяснение подошло к логическому завершению. Премного благодарен за оказанное мне внимание, — завершая своё выступление, Уильям грациозно поклонился.

— …

Весь паб стал личной сценой выступления для молодого аристократа; а человек, находящийся в центре обвинений, молча стоял потупив голову. Взгляды всех присутствующих были прикованы к нему. В их глазах отражались такое же отвращение и презрение, которые ранее он испытывал к ним сам.

Эта враждебная атмосфера будто ножом пронзала его насквозь. Джонсон свирепо посмотрел на юношу, которого Уильям привёл с собой в самом начале:

— Я понимаю, что ты использовал мои уловки против меня же. Тогда что насчёт него?

Уильям посмотрел на молодого человека, за весь вечер не проронившего ни слова:

— Он обычный прохожий, к которому мы подошли на улице по дороге сюда. Как я и говорил ранее, мы незнакомы. Если бы вы просто приняли моё предложение и назначили его дилером, матч-реванш действительно стал бы игрой на удачу.

— Так ты проверял меня?!

— Те, кто уверуют, будут спасены⁴. Вы проиграли, потому что сомневались в добрых намерениях других.

⁴Евангелие от Марка — глава 16 / стих 16.

— Хах, нехило я облажался, недооценив тебя.

—  О, нет: кого вы недооценили, так этого молодого человека,  — Уильям жестом указал на Морана, стоявшего рядом с ним, и уверенным тоном продолжил:

— Изначально сам факт того, что вам удалось подловить моего товарища на мошенничестве, меня изрядно удивил. Более того, вполне вероятно, что именно ваша безупречная наблюдательность уберегала вас всё это время от участи быть раскрытым. И это при стольких рисках! Во-первых, потенциальное нежелание игроков допускать к участию не имеющего никакого отношения к игре незнакомца; во-вторых, трудность в подборе подходящих оппонентов, ведь в противном случае ваш сообщник будет моментально разоблачён.

Пережив очередной удар по своему самолюбию из-за критики в адрес используемых им методов,  Джонсон слегка потупил взгляд.

— Однако прошлой ночью вы допустили губительную ошибку, посчитав моего друга обычным трусом и из жадности выдвинув себя в качестве соперника на матче-реванше. Вдобавок ко всему, зачем же вы решили так глупо использовать ваши уловки повторно? Неужели вы не заметили, что ваш соперник ещё прошлой ночью получил некоторое представление о применяемых вами методах, и, дабы заманить вас на второй матч, прикинулся «пойманным в ловушку и загнанным в угол» человеком?

Потрясённый взгляд Джонсона метнулся к Морану. До сих пор не издававший ни звука полковник подхватил мысль Уильяма:

— Из-за стабильного успеха мошенничества у тебя, очевидно, вошло в привычку смотреть на других свысока. В конце концов тебе подставило подножку именно твоё дешёвое высокомерие, когда в реальности ты всего-навсего поганая хитрая крыса.

— …

После слов Морана внутри Джонсона словно по щелчку всё заклокотало от ярости —  быть оскорблённым человеком, которого он считал последним болваном… Его гордость была сильно уязвлена.

Заметно покраснев, он принялся бормотать ругательства себе под нос:

— Если бы я только вовремя сменил тактику и не был таким беспечным...

Затем он подмигнул кому-то у себя за спиной, и группа хамоватых, неопрятных на вид мужчин, с самого начала игры демонстрирующих своё благоговейное отношению к Джонсону, тут же встали. Сложившаяся ситуация угнетала зрителей и всё больше вселяла в их сердца страх. В панике они принялись пятиться.

Посреди перепуганных до полусмерти зрителей Уильям, Моран и Фред сохраняли возмутительное спокойствие:

— Ой-ёй, прибегать к насилию после проигрыша в пари — не очень мило с вашей стороны.

— В отличие от живущих припеваючи аристократов,  для нас грязная работа —  обычное дело. А сейчас я вам продемонстрирую, что применение силы — и правда отличный способ вести переговоры.

Джонсон выхватил из нагрудного кармана нож и разбил бутылку вина, как бы создавая дополнительное оружие, после чего направил оба на троих ненавистных ему мужчин.

— Боже-боже, зачем же портить такой весёлый и захватывающий вечер…

Придя к выводу, что в данный момент применение силы неизбежно, Уильям занял оборонительную позицию, но Моран выбросил руку, остановив его:

— Предоставьте это мне: я и так достаточно побеспокоил вас, ребята. Кроме того, сейчас больше всего на свете я желаю собственноручно набить рожу этой свинье.

Хотя Моран и был отчасти виноват в сложившейся ситуации, он расплылся в злобной усмешке: очевидно, он хотел выплеснуть всю свою обиду. Хорошо понимая его намерения, Уильям и Фред слегка отступили.

— Хорошо. Оставляем это на тебя.

Такое чрезвычайно спокойное отношение задело Джонсона за живое:

— Ты думаешь, что сможешь одолеть нас всех в одиночку?! Ха, отлично! Раз он так того желает — забейте его до смерти!

По сигналу своего лидера мужчины, походящие на разъярённых быков, бросились на Морана.

Несмотря на явный перевес в количестве со стороны своих противников, Моран пробормотал себе под нос, не проявляя ни малейших признаков страха:

— Звиняйте, но я не собираюсь сдерживаться...

Затем, со свирепостью, которой могли позавидовать даже хищные звери, Моран перешёл в стремительное наступление.