Глава третья

Финн

Я выбираюсь из машины, попутно прикладывая телефон к уху.

— Детектив Хэйз.

На экране высветился Чёрдж, заставляя теряться в догадках, вытряхнет ли он из меня всю душу за опоздание или немного оставит на потом. С утра мне пришлось заехать в отдел убийств, чтобы покончить с бумажками, и я только сейчас добрался до работы.

— Где тебя носит? Я еду на вызов, и босс приказал взять тебя с собой, — приветствует Чёрдж со своей обычной любезностью.

— Я уже на парковке.

— Иди к моей машине, — бурчит тот и бросает трубку.

Я поворачиваю в другую сторону и вскоре пересекаюсь с Брайер, ДеГрэем и Чёрджем, с головы до ног завёрнутыми в чёрное. Чёрные водолазки, чёрные капюшоны, чёрные перчатки, чёрные очки. На мне тоже солнечные очки, но с гораздо меньшей степенью затемнённости.

— Божечки мой. Вы решили ограбить банк?

— Сегодня очень солнечно, — огрызается Чёрдж. — Брайер и ДеГрэй едут с нами.

— Ясненько.

Конечно, они не самовоспламенятся на солнце, как факел, и уж тем более, не превратятся в пепел, но если не будут осторожны, или просто слишком молоды, то запросто могут обгореть. Попадая под прямой солнечный свет, юный вампир за несколько минут получает ожоги третьей степени. С возрастом переносимость солнца возрастает. Совсем древние исцеляются быстрее, чем ультрафиолет сжигает кожу. Все остальные спасаются от света, прикрывая открытые места одеждой. Но мои соратники выглядят так, будто собрались ограбить банк, и я насилу сдерживаю смех.

— А сам-то нацепил и очки, и перчатки, — подкалывает меня ДеГрэй.

— У меня очень чувствительные глаза!.. Так какие у нас планы? — пропускаю я мимо ушей часть про перчатки, садясь назад рядом с ДеГреем.

— Поступил вызов о вероятном убийстве, — поворачивает к нам голову со своего места Брайер. — Два вампира и человек найдены мёртвыми в ресторане на Фронт-Стрит.

— Прямо в центре города, — поднимаю я бровь. — А наш убийца не из робких. Кто их обнаружил?

— Работник, пришедший позднее.

— Понятно.

Прибыв на место, я вижу, что обычная полиция уже оцепила территорию, но держится в стороне. Теперь это наше дело. Чёрдж и остальные идут к багажнику и достают всё необходимое. Пистолет и прочие штуки уже при мне, но вампирам нужны маски на случай, если что-то пойдёт не так.

— Всё взял? — спрашивает Брайер.

— Ага, пистолет с дротиками и обычный на месте.

— Отлично, — говорит она.

Мы следуем за Чёрджем за оградительную ленту и заходим в ресторан.

Первая жертва лежит на полу рядом с барной стойкой. Брайер склоняется к ней и мельком осматривает тело.

—Вампир… похоже, официантка. Во лбу пулевое отверстие. Если она не совсем молода, то не могла умереть от этого...

Я прохожу за Чёрджем и ДеГрэем в следующий зал, где нас встречают размазанные следы крови и тело, сидящее в углу.

Это человек, где-то под сорок. Струйки крови из носа и рта запеклись в обратную сторону, будто в момент убийства он был верх ногами, и жидкость стекала вниз.

— Этого явно перемещали, — замечаю я. Мы продвигаемся дальше, чтобы закончить первичный осмотр. — Держите ухо востро. Всё очень подозрительно.

Чёрдж кивает и останавливается перед дверью на кухню.

— ДеГрэй.

— Готов, — отвечает тот.

Чёрдж распахивает дверь, и Дэгрей залетает в комнату первым, за ним Маркус и следом я. Внезапно слышится странный шум, похожий на бульканье. Я задираю голову вверх в поисках звука, и в ту же секунду на нас обрушивается водопад. Тело инстинктивно дёргается в сторону, но слишком поздно: какая-то тёплая и липкая субстанция успевает обдать нас с головы до ног. Воздух наполняется металлическим привкусом, и до меня доходит, что это такое.

Кровь.

Все трое из нас облиты свежей кровью.

— Что за… — начинает Брайер.

Обернувшись, я вижу, что она резко замерла посередине комнаты со взглядом, прикованным ко мне. Взглядом, которым обычно смотрят на добычу.

Вампиры старшего возраста могут без труда находиться рядом с трупами, но иметь дело с целым ведром человеческой крови им приходится нечасто. К тому же, обработанная донорская кровь не насыщает до конца.

— Блин… Блин… — бормочет Чёрдж, отходя от меня. Я же не спускаю глаз с Брайер, которая явно моложе их всех.

Она бросается на ближайший источник свежей крови безо всякого предупреждения. На секунду я теряюсь. Мне не раз приходилось иметь дело  с вампирами, но, как правило, не с теми, чья жизнь мне дорога.

Я кидаюсь в сторону, и она врезается в ДеГрэя, надевающего в этот момент маску. От удара тот спотыкается и роняет пластик из рук. Она падает на пол и скользит под стол. Воспользовавшись заминкой, я вытаскиваю пистолет с транквилизатором и целюсь в Брайер — ведь два разъярённых вампира всегда лучше трёх. Но та опережает выстрел и вонзает клыки в мою руку… точнее, в протез. Раздаётся скрежет, от которого мне становится почти жаль её несчастные зубы. Я, наконец, выпускаю дротик, и Брайер пьяно отшатывается, скаля на меня клыки, как будто пытается запугать, хотя сама уже не различает, где верх, где низ. Она делает пару кругов вокруг своей оси и на подкашивающихся ногах съезжает на пол. В это время ДеГрэй протяжно стонет в стороне, словно проигрывая борьбу с самим собой. Я спешно хватаю какую-то кастрюлю, кажется, с водой, и плескаю ему в лицо. Жидкость немного смывает кровь, и, рискнув подойти ближе, я пинаю в его сторону маску. Он падает на колени, с жадностью хватается за неё и нацепляет на лицо.

И тут на меня внезапно нападает Чёрдж.

Скрывать не буду, он застигает меня врасплох. В суматохе я давно выпустил Маркуса из виду, считая старше и сдержаннее остальных. Почему кровь так повлияла на кого-то его возраста? Но я подумаю об этом на досуге, а пока судорожно пытаюсь пустить в ход пистолет с транквилизатором. Однако Чёрдж без труда выбивает его из моей руки, потом прижимает её к стене. Он хватает меня за волосы, рывком склоняет голову в сторону и нависает губами над шеей.

Меня вдруг пронзает старый страх, не терзавший уже несколько лет. Такой, что тело непроизвольно начинает трястись, а разум застилает чёрная пелена. Но нет… Я не вправе поддаваться. Они питаются страхом. По крайней мере, он питался.

Я шумно выдыхаю, возвращая себе прежнюю собранность.

— Чёрдж… Чёрдж, прошу, остановись… Нельзя… Ты делаешь мне больно.

Кончики клыков медленно прокалывают верхний слой кожи.

— Чёрдж!

Он отскакивает назад, будто от пули, и быстро натягивает на лицо маску. Я бегу к раковине, включаю воду и на пару секунд подставляю голову под ледяную струю, надеясь хоть немного смыть кровь и перестать быть ходячим стейком для моих друзяшек-вампиров. Затем вытаскиваю телефон и набираю Брукса, краем глаза заметив, как Чёрдж сбегает через заднюю дверь.

— Алло.

— Не пускай сюда никого из ПВП. Тут просто месиво. Кто-то подвесил над дверью ведро, чтобы облить нас кровью.

— Чёрт. Ты в порядке?

— Да, у меня всё под контролем. Осталось немного помыть этих троих и будем убираться отсюда.

— Я уже высылаю подкрепление.

— Отлично.

Отключившись, я беру кастрюлю, наполняю водой вперемешку с жидкостью для мытья посуды и выхожу вслед за Чёрджем.

Он стоит в переулке за рестораном, вжавшись в стену, будто пытается просочиться в кирпичную кладку.

— Давай смою кровь с волос, — подхожу я к нему. — Стой спокойно, я тебе доверяю.

Он замирает, и я поливаю его сверху, насколько позволяет мой рост.

— Глаза щиплются! — вопит он в ответ на моё усердие.

— Ну так закрой!

Он снимает маску, быстро стирает кровь с носа и губ, потом вновь водружает на место.

— Брукс уже в курсе.

— А я тогда запрошу помощи у другого подразделения. Людского, — кивает он и отходит от меня, понуро опустив плечи.

Я возвращаюсь к ДеГрэю, помогаю ему почистить лицо, и мы вместе вытаскиваем Брайер на свежий воздух. Есть вероятность, что в суматохе пострадали несколько улик, но, как по мне, пусть лучше пострадают улики, чем зеваки на улице. Людское подразделение приезжает почти мгновенно и берет творящийся бедлам в свои руки. Когда они заканчивает с нашими показаниями, я собираю своих в кучу и веду к машине Чёрджа. Накрыв сиденья целлофаном, словно набедокуривших щенков, загоняю вампиров внутрь.

С тех пор как прибыла другая команда, никто из них не проронил ни слова. Я завожу двигатель, поглядывая на Чёрджа, который отказывается снимать маску, хотя сейчас точно не собирается есть меня. В ответ на мой взгляд тот прислоняется к двери, словно пытается ещё больше увеличить расстояние между нами.

— Ты же понимаешь, что не виноват, да?

Он поднимает глаза и приспускает маску так, чтобы мог говорить.

— Я слишком стар, чтобы так реагировать на кровь. Понятия не имею, что на меня нашло.

Я на секунду задумываюсь.

— Тот, кто всё это подстроил, знал, что на дело приедет вампирское подразделение. А значит, вас намеренно пытались подставить. И не окажись там меня… — я ёжусь при одной лишь мысли об этом. — Они хотели, чтобы вы напали на людей.

—  Я до последнего держал себя в руках, но потом… — вскидывает голову Чёрдж. — Ты прав. Что может быть хуже для нашей репутации, чем съехавшее с катушек подразделение тренированных вампиров, начавшее атаковать всех без разбору прямо в центре города. Бог мой… Нас пытались подставить… Что за?.. — он срывает с себя маску и бросает на пол. Потом передумывает и поднимает, но уже не надевает её. — Проклятье. Нужно вернуться. Нужно узнать, кто за всем этим стоит.

— Оставь пока всё людям. Всё-таки одна из твоих без сознания, второй едва держится, а ты сам едва не лопаешься от ярости.

— Что… случилось? —  бормочет Брайер заплетающимся языком сквозь маску. Ужас на её лице, живо отражающий в зеркале заднего вида, говорит о том, что она всё помнит. — Я тебя укусила! За руку. И чуть не сломала клык…

— Не волнуйся, ты укусила меня за часы.

— Ничего себе… Хорошие же у тебя часы. Из чего они? Алмазы?.. Явно алмазы. Или что твёрже алмазов?

— По-моему,  они из обычного... часового материала, — хихикаю я. — Но теперь я обязательно оставлю хороший отзыв. «Пять звёзд, не дали моей новой коллеге съесть меня».

Она слишком расстроена, чтобы смеяться.

— Я искренне прошу прощения. Не могу поверить, что такое выкинула.

— Ничего страшного, — уверяю я, сворачивая на парковку.

— Заходим с чёрного хода и сразу поднимаемся в душевые на втором этаже, чтобы не встречать никого лишнего, — предлагает Чёрдж.

И моя команда удручённо побрела вслед за мной, пряча от всех глаза. Казалось бы, удручённым положено быть мне, ведь это меня сегодня все пытались попробовать на вкус, но я не чувствую ничего подобного.

На втором этаже Брайер сворачивает в женскую душевую, а мы втроем идём в мужскую. Как назло, кабинки там оказываются без перегородок, и я на секунду теряюсь. Мне нельзя принимать душ при всех, иначе у них появится ещё больше поводов избавиться от меня.

— Пойду найду мешки для грязной одежды и пару рубашек на смену, — говорю я, избавившись от окровавленного плаща. Но стоило мне дёрнуть на себя дверь, как я нос к носу сталкиваюсь с Бруксом.

— Я за милю вас учуял, — почёсывает тот затылок. — Держите чистую одежду и пакеты для вещдоков.

— Спасибо, — киваю я, но теперь мне не за чем уходить.

Брукс слегка поворачивает мою голову в сторону и сдвигает воротничок.

— Ты же говорил, что тебя никто не укусил?

— Не укусил. Просто поцарапал.

— ДеГрэй?

— Чёрдж.

— Чёрдж? — распахивает тот глаза. — Серьёзно? Не могу поверить, что и на него это подействовало. Почему… Я  сам видел, как он помогал людям, истекающим кровью, весь пачкался в ней и хоть бы что. Как так получилось?

— Может быть, дело в том, что его облили прямо с головы до ног? — предполагаю я.

— Может быть… Ладно, давай уже мойся, — напоминает мне явно озадаченный Брукс. — На этом этаже работают несколько совсем молодых, которые наверняка уже учуяли тебя.

Я украдкой бросаю взгляд через плечо и вижу, что те двое уже успели принять душ.

— Да, сейчас… Спокойствие, только спокойствие.

Брукс гонит меня к шкафчикам, где вручает Чёрджу и ДеГрэю пакеты с одеждой. Я же изо всех сил пытаюсь сделать вид, что пришёл просто потусоваться, а не пялиться на голых мужиков. Пока мне пришло в голову лишь зарыться в стопку чистых полотенец.

— Хэйз, ты будешь мыться? — спрашивает Чёрдж.

— Конечно. Просто не хочу светить своим огромным членом и вгонять вас в ещё большую депрессию.

Он фыркает, принимая поданное мной полотенце. И провалиться мне на месте, если глаза мои немного не скосились не туда, когда Чёрдж отвлёкся. А потом провалиться ещё раз, если глупые глазищи не решили уставиться в совсем уж неприличное место, когда тот вытирал голову.

Кажется, моя гениальная конспирация вот-вот даст сбой. Брукс уже кидает на меня красноречивые взгляды.

Я правда стараюсь оставаться непричастным! Но боже, какая же у Чёрджа фигура. Мускулистая, но не чересчур, а капельки воды так завораживающе блестят на гладкой коже, что я готов поделиться восторгом хоть с Бруксом.

— Я точно переживу, Хэйз, — усмехается Чёрдж, покончив с полотенцами и отворачиваясь от меня к шкафчику. Из моей головы  мгновенно выветриваются остатки здравого смысла. Я совершенно не помню, о чём говорил пару секунд назад. Так и запишем: «обнажённый Чёрдж вызывает потерю памяти». — Так идёшь или нет?

Всё ясно. Маркус гипнотизирует меня своей великолепной задницей, заставляя забыть, как он пытался отгрызть кусочек от моей шеи.

— Финн? — доносится откуда-то сверху голос Брукса.

Я отрываюсь от Чёрджа и с глуповатой улыбкой смотрю на него.

— Да, сэр?

— Не дакай и не сэркай мне тут. Раздевайся.

Я тяжко вздыхаю и, опустившись на ближайшую скамью, принимаюсь расстёгивать рубашку со скоростью черепахи. Когда дошёл до последней пуговки, Чёрдж и ДеГрэй уже стояли на входе.

— Как закончишь со своей медитацией и созерцанием мира, спускайся в зал для совещаний, — обращается ко мне Чёрдж. — Но не торопись! Мы ведь никуда не спешим!

Его сарказм всегда вызывает во мне невольную улыбку.

— Спасибо, так и сделаю! — кричу я уже в закрытую дверь. — Что ж, всё прошло неплохо.

— Что именно? — вопрошает оставшийся со мной Брукс. — Ты «неплохо» пожирал глазами своего напарника? Или он «неплохо» пытался съесть тебя в буквальном смысле? Не нужно мне было идти у тебя на поводу.

— Я спас людей от смерти, — напоминаю я.

— Знаю, — вздыхает тот, поглаживая себя за подбородок. — Знаю. Но тебе всё равно нельзя глазеть на своего напарника.

— Ну, так совсем неинтересно.

— Ты из тех, про кого говорят «горе от ума». Дай тебе задачу — и ты решишь её, но посади тебя перед тигром — и ты попытаешь приручить его.

— Вообще-то, я хотел пригласить его на свидание.

— О господь всемогущий, за что мне это! — взвизгивает Брукс, хватаясь за сердце. — Умоляю, не приглашай Чёрджа на свидание!

— Хмм… — задумываюсь я. — Врать не стану… Когда ты так говоришь, мне хочется позвать его ещё больше!

— Даже если тебе удастся угрозами вынудить Чёрджа пойти с тобой на свидание, то всё равно ничего не получится. Встречаться с коллегами запрещено.

—О-о-о, как же хорошо, что мы лишь временные коллеги! И кстати, в отделе уже есть парочка! Начальство смотрит на это сквозь пальцы, потому что у вас и так нехватка рабочих рук.

— Не сочиняй. И мойся, наконец. Сейчас ты уже просто тянешь кота за хвост.

— Есть немного. Ладно, запри за собой дверь.

— Я помогу, Финн.

— Мне не нужна помощь, справлюсь сам. Уже давно привык.

— Ты привык к душу дома, где у тебя есть всякие ручки и перила. Как ты собираешься добираться до кабинки?

— Вприпрыжку. Или вприсядку. Всё время путаю.

Он укоризненно смотрит на меня. Я шумно вздыхаю.

— Так запрёшь?

— Хорошо.

Ненавижу, ненавижу снимать протезы перед кем-то. Особенно перед теми, в чьих глазах хочу выглядеть хорошо. А когда приходится — смущаюсь, или даже раздражаюсь, что совсем не красиво. Не люблю полагаться на других, потому что не хочу, чтобы на меня смотрели свысока или считали слабым.

Но я всё равно раздеваюсь, отцепляю ногу, потом руку и кладу их на скамью.

— Прекращай, — возвращается ко мне Брукс.

— Что?

— Сидеть с таким видом. У тебя на лице написано, что ты считаешь себя ущербным.

— А вот и нет! — возражаю я, хотя мы оба знаем, что это неправда.

— На свете не так много людей, которые смогли пережить то, что пережил ты. И заниматься тем, чем занимаешь ты. Гордись собой. И будь благодарен, что не в коляске.

Я предпочитаю промолчать, потому что не вижу повода для гордости в том, что меня ведут к душу. Брукс сажает меня на стул, двигает под струю воды и кладёт на полку мыльные принадлежности.

— Так, ладно, мойся, а я пойду пока на скамейку… А твои протезы — настоящее произведение искусства, — кричит он уже из коридора. — Иногда я слышу, что ты как-то по-особому переставляешь ноги, но совсем нечётко, и нужно специально сосредотачиваться.

— Да? Мне всегда было любопытно, понимают ли вампиры, что я с протезами, — говорю я, намыливая голову шампунем и отдирая засохшую кровь.

— Навряд ли. Когда постоянно слышишь вокруг себя кучу лишних звуков, учишься их не замечать. Понимаешь, да? Как белый шум на фоне. Иначе можно и с ума сойти. Например, ты же не замечаешь, как шуршат листья под ногами, если не прислушиваешься?

— Логично, — смываю я пену и вновь тянусь за шампунем, на случай, если пропустил что-то.

— Тебе тяжело с ними?

— Да нет. Бедро только начинает ныть, если перенашиваю ногу, но, в остальном, всё хорошо. Уотсон сделал так, что при сильном ударе или давлении подвижные части сами отстёгиваются и не повреждают капы. Он говорит, что я его самый проблемный пациент, потому что совсем не берегу протезы, и ему приходится постоянно придумывать что-то новое. Но мне кажется, втайне он гордится тем, что они до сих пор служат мне верой и правдой. Хотя, в прошлый раз господин доктор здорово разозлился, когда я дал кулаком по лбу одному типу.

— Ещё бы.

— Тогда он, кроме шуток, заставил меня подписать бумагу, на которой напечатал: «Я, такой-то, торжественно клянусь, что больше не буду бить своими протезами преступников, как бейсбольной битой».

— Сомневаюсь, что ты сдержал обещание, — хихикает Брукс.

— Я подписался как «С любовью, Мики Маус», но Уотсон не слишком оценил моё потрясающее чувство юмора. Но уж мне-то ясно, что он жить без меня не может, — уверяю я, выключив воду.

Брукс возвращается ко мне с полотенцем. Я наскоро обтираюсь, и он помогает мне дойти до скамьи. Здесь я до конца высушиваю капы, прикрепляю к ним протезы и одеваюсь.

— А где перчатки?

— Они все в крови.

— Блин… Ладно, засуну руку в карман. И, кстати, на кого эта одежда? На великана?

— Нет, просто она для людей нормального роста.

— Значит, точно на великана.

Мы идём в зал для совещаний, где уже собрался почти весь отдел. Я присаживаюсь в уголок, и Чёрдж открывает дискуссию. Мы обсуждаем вероятность преднамеренной ловушки для нашего подразделения и прочие теории, затем все расходятся.

Тут Чёрдж жестом подзывает меня к себе.

Я киваю и закрываю блокнот с заметками. Будем надеяться, людское подразделение, прибывшее на место преступления после нас, скоро закончит с осмотром и сможет предоставить больше информации.

— Что такое? — подхожу я к Маркусу. Тот протягивает руку и аккуратно склоняет мою голову в сторону, предварительно сдвинув воротничок.

— Я тебя укусил.

— Нет, не укусил. Просто поцарапал.

— Я же вижу следы… Не понимаю, как потерял контроль над собой. Я раньше никогда… Бывали ситуации и похуже. Я просто не мог ни с чего наброситься на тебя. Но всё равно… Прошу прощения.

— Ничего страшного. Ты же не укусил меня по-настоящему, да? И я мог усыпить тебя, если бы опасался за свою жизнь.

— Нужно было усыплять.

— Слу-у-у-шай, — поднимаю я палец вверх, будто бы озаренный идеей. — Кажется, я придумал, как ты можешь загладить свою вину.

Он выглядит настолько расстроенным, что точно согласится.

— Как?

— Пригласишь меня на свидание.

Печать душевных мук мигом пропала с его лица. Глаза угрожающе сузились.

— Что, прости? Я явно ослышался.

— Да как можно! У тебя же сверхслух, припоминаешь? Припоминаешь, как доказывал, что во всём лучше меня? Припоминаешь, да?

— Тогда это ты оговорился.

— Ещё менее вероятно! В третьем классе меня даже выбрали старостой из-за исключительной способности давать речи. Или, может быть, просто потому, что я много болтал.

Он прищуривается ещё сильнее.

— Разговор окончен.

— Так значит… сегодня? В шесть или в семь — всё равно. Я одинокий волк, так что всегда в низком старте.

— Нет, нет, и ещё раз нет. Ты — человек.

— Фууу, какая гадость! Человек! — я драматично передёргиваю плечами. — Дальше что?

— Есть причины, по которым люди и вампиры не могут быть вместе. Знаешь, сколько таких пар в прямом смысле разлучила смерть?

— Честно? Я всё равно рано или поздно зарезал бы муженька, так что даже хорошо, что ты вампир! Ты же быстро исцеляешься! Кругом сплошные плюсы!

— Я имею в виду не то, что человек нападёт на вампира. А то, что вампир нападёт… Знаешь что? Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

Я одариваю его своей самой лучшей улыбкой, давая окончательно убедиться, что мы будем идеальной парой.

— Нет.

— Да ладно тебе, это всего лишь свидание. Даже ужин. Пусть будет ужин. Не свидание. Друзья иногда ужинают вместе.

— И друзьями быть я тоже не хочу.

— Правда? Удивительно. Ведь мы уже друзья.

— Ты как приставучий пёс, который всё требует и требует внимания, а я роюсь по дому в поисках переноски, в которую можно засунуть тебя и вынести на задний двор.

— О-о-о, пет-плэй. Никогда раньше таким не занимался. Но не против попробовать!

Чёрдж молча уходит.

— О, нет! Моя шея! Какая ужасная боль! Меня укусил злой и страшный вампир! — принимаюсь вопить я.

Тот пулей возвращается назад и быстро накрывает мой рот ладонью.

— Тише ты. Если кто-нибудь узнает, что я тебя укусил, меня могут уволить.

— Какой кошмар! Будет обидно, да? — очаровательно улыбаюсь я.

В ответ Маркус медленно наступает на меня, до тех пор, пока мне не приходится задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо.

— Я угощу тебя ужином в качестве извинения. Это не свидание. Свидания никогда не будет. Ты мне не нравишься.

— Жду не дождусь! — радостно отвечаю я.

— Я за тобой заеду.

— Стой, ты же не знаешь, где я живу.

— Я просто тормозну у ближайшей мусорки и спрошу, где тебя найти.

— О-о-о, какая прелесть. Ты такой сообразительный.

— Надо было укусить тебя сильнее.

— Извращенец. Не раньше третьего свидания.

— И не разодевайся чересчур.

— Могу прийти голым, если хочешь.

Он окончательно уходит, сердито хмурясь напоследок. Я же выхожу из зала совещаний с улыбкой. Сегодня меня ждёт нечто волшебное.