Глава семнадцатая

Финн

Попасть в клуб оказалось так же легко, как и в прошлый раз. Понятия не имею, как Маркус это делает, но никто не заподозрил, что он не человек. И это, по-моему, очень странно, ведь от него за километр разит вампиром.

Здесь опять полно людей, неистово дёргающихся под ужасно громкую музыку.

— Нужно пробраться в кабинет Перри и всё проверить. Надеюсь, удастся найти что-нибудь, связывающее его с подозреваемыми, — предлагаю я.

— Давай попробуем, — соглашается Маркус.

Я беру его за руку и тащу за собой. У входа, ведущего в коридор с дверью в офис, останавливаюсь и вопросительно смотрю на Маркуса, который явно к чему-то прислушивается.

— Он ещё внутри. Придётся подождать, пока не выйдет.

— Ладно. Но сейчас мне надо в туалет. Можешь заказать нам напитки?

— Будь осторожен, — кивает он после секундной заминки. — Скорее всего, они знают, как ты выглядишь из-за Смит и всей ситуации на складе.

— Конечно. Тут куча народу, так что я запросто растворюсь в толпе.

— Тебя наверняка даже не заметят за чужими головами, но всё равно держи ухо востро.

Я бросаю на него сердитый взгляд, но Маркус насмешливо показывает мне большие пальцы верх, поворачивается и идёт в бар. Я же направляюсь в сторону туалета, без приключений добираюсь до цели и встаю в очередь.

— Здесь всегда столько людей? — спрашивает мужчина впереди меня.

— Да нет. Походу, всё из-за этой хрени с вампирами. Это единственный клуб в городе, куда пускают только людей, вот все сюда и прут, чтобы почувствовать себя в безопасности, — отвечает его друг.

Теперь ясно, откуда такое столпотворение. Может быть, это и есть их план? Создать подобные оазисы, чтобы естественным путём разделить людей и вампиров?

Покончив с делом, я возвращаюсь в бар, где с удивлением обнаруживаю Маркуса в окружении толпы женщин, весело хохочущего над шуткой одной из них. И дамочки облепили его со всех сторон: одна даже касается мускулистой руки своими загребущими лапками. Интересно, а Маркуса вообще привлекают женщины? Многие знакомые мне вампиры не имеют конкретных предпочтений. Не знаю, правда, связано ли это с их видом или ещё с чем-то.

— Эй, малыш! — кричу я, протискиваясь сквозь них. Или, по крайней мере, пытаюсь. Эти здоровые дылды окружили его каменным забором, и мне никак не проникнуть в их закрытый клуб под названием «Ах, божечки, какой же Маркус секси».

Приходится топтаться вокруг.

— Малы-ы-ш! — пытаюсь я ещё раз. — Ты купил мне выпить?

— Ой, это ты… Купил, но отдал вот этой очаровательной леди, — указывает он на одну из женщин.

— Ты такой джентльмен, — вцепляюсь я в его руку и тащу за собой. Но тащить Маркуса всё равно, что тащить камень в гору.

— Это твой младший братик? — спрашивает одна из них. — Какой милаш!

— Это точно! — лучезарно улыбается мне Маркус, попивая свой напиток.

— А мы, вроде, собирались танцевать, — незаметно щипаю я его.

— Мы с удовольствием с вами потанцуем! — наперебой предлагают девушки, внезапно отрывают меня от Маркуса и куда-то тянут, не давая шанса сказать, что я не умею танцевать, и, вообще, собирался плясать не с ними. Одна пристраивается к моему заду и принимается вращать бёдрами, другая проделывает всё то же самое, только в районе паха. А Маркус лишь смеется, молча наблюдая за мной и разрешая себя лапать.

Ну ладно. Я тоже так умею.

Я обнимаю за пояс женщину, танцующую впереди, разворачиваю лицом к себе и притягиваю ближе. Затем опускаю голову и придвигаюсь губами к её уху.

— Как тебя зовут? — спрашиваю я, но ответ уже не слышу, ведь Маркус быстренько вклинивается между нами.

— Ты уже забыл, что мы на работе? — шепчет он мне.

— Я просто спросил её имя, — отвечаю я, обвивая руками его шею и прижимаясь пахом к бедру. — Или мне уже нельзя? Помнишь, я говорил тебе, что ты как собака, которая не хочет делиться костью?

— Смутно, — бубнит тот, крепко обхватывая мою талию и сплетаясь со мной. — Очень, очень смутно.

С этими словами он неожиданно покусывает меня в шею, и я невольно льну к нему, сам не понимая, почему так страстно жажду его укуса. Ясно дело, это не то желание, которому стоит потакать, но я частенько хочу того, что хотеть совсем не стоит.

Мы медленно качаемся в такт музыке, и женщины вокруг постепенно рассасываются, понимая, сегодня им ничего не светит. Он мой, и ни с кем делиться я не намерен.

— Ты слушаешь?

— Слушаю что? — спрашивает он, обдавая дыханием мою шею. И я вновь хочу большего, большего. Всё моё естество изнывает в ожидании прикосновения. Почему я продолжаю терзать себя? Наверное, потому что Маркус всегда оставляет мне капельку надежды, как раз достаточную, чтобы держать меня на крючке.

— Перри. Мужика в офисе!

— А… Он ещё там.

Его рука соскальзывает чуть пониже талии. В ответ я позволяю своим пальцам пробраться под его рубашку и дотронуться до обнажённой кожи.

— Ты слишком увлёкся нашим прикрытием, — замечает Маркус, как будто не сам это затеял.

— Каким прикрытием? Тем, где я твой брат? Тебе не кажется, что со стороны это уже как-то странновато? — просовываю я палец под пояс его брюк.

Его губы пробегают по моей глотке, и я инстинктивно склоняю голову, предоставляя ему полный доступ. Будто бы моё тело само знает, что делать.

— Укуси меня, — шепчу я.

— Ммм… Не говори так, — произносит он тихим, но до боли чётким голосом.

Вокруг нас продолжает бесноваться музыка.

— Хочу почувствовать твои клыки на своей шее. Хочу коснуться твоего торса, и хочу, чтобы ты…

— Хватит, хватит, — распахивает он глаза. — Прекрати, мы на работе.

Но сам Маркус, конечно же, не отстраняется.

— Ладно... На самом деле, неважно, на работе мы или нет, — со вздохом убираю я руку. — Можешь не искать отмазки. Пойдём, надо подобраться ближе к двери.

Однако прежде чем я успеваю окончательно оторваться, он вновь притягивает меня к себе и запускает пальцы в волосы.

— Я согласен.

Такие простые слова, которые могут значить так много. Неудивительно, что на секунду я теряюсь, как это обычно бывает при общении с ним.

— Согласен? В смысле — пойдём к двери? Или в смысле — я так тебя достал, что ты с радостью мной пообедаешь?

— В смысле — я согласен попробовать, — говорит он, срываясь на ворчливый тон. И тон этот без слов сообщает мне, что Маркус считает меня упрямцем и ничего не собирается повторять.

Я впиваюсь в него укоризненным взглядом.

— Ты, вероятно, полагаешь, что я умею читать мысли. Оно понятно — ведь я просто супер-офигенный. Но спешу тебя разочаровать — не умею.

А теперь его лицо принимает то самое неумолимое выражение, означающее, что он отказывается вообще что-либо объяснять.

— Маркус Энн…

— Моё второе имя не Энн.

— Ну так я не знаю твоего второго имени! Можешь всё-таки просветишь, что ты имел в виду?

— Я согласен попробовать… это, — отвечает, наконец, Маркус, показывая на нас. — Но ничего обещать не буду. И если я тебя съем, то ты сам виноват.

— Ты… Ты только что предложил мне встречаться и предупредил, что можешь съесть в одном предложении? Как же романтично.

— Да. В романтике я профи, — говорит он сухо.

— Я… — расплываюсь я в безумной улыбке. — Через десять минут ты ведь не разразишься злодейским смехом и не скажешь, что пошутил, правда? Вспомнишь, что я человек или ещё что-нибудь такое?

— Нет, конечно. Разве можно забыть про твой главный недостаток.

— Ха.Ха.Ха, — тыкаю я его пальцем в живот.

— На работе никому нельзя знать про нас. Коллегам официально запрещено встречаться, так что, если планируешь оставаться в ПВП —  не проболтайся. На вампиров они смотрят сквозь пальцы, потому что нас не так-то просто заменить, а вот к человеку навряд ли будут снисходительны.

— Понял. Не переживай, я буду сущим ангелочком, как, впрочем, и всегда. Все меня любят.

— Карсин каждый день интересуется, можно ли тебя уже съесть, — пристально смотрит на меня Маркус. — А Рен в буквальном смысле попытался это сделать. Кто, говоришь, тебя любит?

— Любят меня. Или мою кровь. Какая разница.

Маркус фыркает.

— Ничего, у меня же есть большой и страшный вампир, который защитит от всех напастей, пустив в ход острые клыки и биполярное расстройство личности.

— У меня нет биполярного расстройства личности!

— Держись от меня подальше! Нет, Финн, я не могу жить без тебя! Пошёл вон! — передразниваю я его.

— Я сожалею обо всём, что сказал за последние десять минут, и беру свои слова назад.

— А я не отдам, — хмурюсь я в притворном беспокойстве.

— Поздно. Все свои твёрдые обещания я забираю обратно, — прищуривается он, покачивая головой, будто очень разочарован во мне.

И я буду не я, если не сварганю из этого шутку.

— О-о-о, я люблю всё твёрдое. Они были прям твёрдые-твёрдые?

— Ужасно твёрдые.

— Как член?

— Твёрже.

— Может быть… покажешь, насколько твёрдые?

Маркус изо всех сил борется с ухмылкой, но пока проигрывает.

— Не думаю, что тебе по зубам такая твёрдость.

— О, я многое умею. Давай всё же попробуем. Вот только я не слишком уверен, что ты сам к этому готов. В смысле — возраст, всё такое. Твой… — опускаю я взгляд на его промежность, — корнишончик всё ещё в строю?

— Не называй его корнишоном.

— Значит, там целый огурец?

— Не сравнивай мой член с едой.

— Змей-искуситель?

— Ты ведь специально.

— Шланг?

— Я в жизни не начинал и не заканчивал отношения так быстро.

— Со мной ты так быстро не покончишь, — смеюсь я. — Я — настоящий подарок, а подарки, как известно, не возвращают.

— А я попробую. Не прошло ещё и часа, так что по чеку тебя обязаны принять.

— Не-а, — качаю я головой. — А если бы мы не следили сейчас за тем мужиком, то я бы с удовольствием проверил длину твоего чека.

— Так… Твои сексуальные намёки уходят совсем не в ту степь.  Ключевое слово здесь «сексуальные».

— Ладно, настала пора признаться. Во флирте я полный профан. Знаю, знаю, что кажусь всем отчаянным Казановой, но у меня было не так много парней… а точнее, два. Один в школе и один пять лет назад. И тот последний… он вроде как мне нравился, но его поразительная незрелость всё портила. В общем, мы встречались где-то две недели.

— Ничего себе. Я… впечатлён.

— Спасибо, — улыбаюсь я.

— Даже не знаю, чем больше: тем, что на свете нашёлся кто-то незрелее тебя, или тем, что твои самые долгие отношения длились две недели.

— Вообще-то, с парнем из школы я встречался целый месяц… Вроде бы… По-моему, мы даже до сих пор не расстались, потому что оба струсили и просто перестали разговаривать. Поэтому, технически, мы всё ещё встречаемся.

— Теперь я ещё больше впечатлён. Получается, вы встречаетесь уже одиннадцать лет?

— Ага! А ты? У тебя ведь наверняка пять жён и пятнадцать детей?

— На самом деле, ни одной жены, но тридцать детей, — язвит он. — Все они похожи на меня и от того неприлично прекрасны.

— Я не против. Главное, чтоб в завещании моё имя шло первым.

— В завещании? Ты что, надумал меня убить?

— Эмм… А как ещё мне заполучить Арти?

— Вообще-то, я всё завещал как раз-таки Артемусу. Машину, дом, деньги, даже холодильник.

— А что тогда получу я?

— Ну… Хочешь солонку? Я завещаю тебе солонку. Артемус всё равно не большой любитель соли.

— Пра-а-авда? — произношу я нараспев, словно сражён наповал такой щедростью. — Я… У меня нет слов, чтобы отблагодарить тебя. И вряд ли когда-нибудь появятся. Никто никогда в жизни не делал для меня ничего подобного.

— Значит, с подарком на Рождество можно не заморачиваться. Может быть, я даже решу шикануть и купить перечницу из того же набора.

— Ты такой добрый.

— Ладно… Я бы с удовольствием ещё побеседовал о том, что ты получишь после моей смерти, но Перри только что покинул кабинет.

Я кладу ладонь ему на грудь и прижимаюсь ближе, в тайне мечтая остаться так навсегда.

— Он идёт сюда?

— Нет, уходит в другую сторону, — приобнимает он меня за пояс, и мы напрявляемся к дверному проёму, ведущему к офису. — Давай попробуем заглянуть к нему по-быстрому.

Я киваю, и он продолжает как бы меж делом утаскивать меня в коридор, но на половине пути внезапно останавливается.

— Что такое? — замираю я с рукой на дверной ручке. — Он возвращается?

Маркус отрицательно мотает головой, но по лицу его видно, что он чует нечто, недоступное моим чувствам.

— Оттуда идёт… какой-то… — проходит он мимо кабинета Перри и направляется к закрытой металлической двери, но, не доходя пару метров, неожиданно отскакивает назад, закрывая рукой рот и нос. — Какой-то запах…

— Что случилось? — переспрашиваю я, глядя, как он мелкими шагами пятится в сторону и суматошно хлопает себя по телу. — Маркус!

— Помоги найти маску.

Я подбегаю и вытаскиваю маску из кармана его плаща, затем подношу её к лицу, чтобы тот мог убрать руку.

— Это внизу? Они распылили там наркотик?

— Хуже, — отвечает тот, отдышавшись. — Запах гораздо насыщеннее…  Что это вообще за хрень? Надо спуститься вниз.

— Свяжись с Бруксом и узнай, что делать дальше.

— Хорошо.

Музыка неожиданно прерывается. Ей на смену приходят какие-то невнятные звуки. Я непонимающе вглядываюсь в проход, из которого мы пришли, но ничего не замечаю.

— Кто-то поднимается к нам, — шепчет Маркус, хватает меня за плечи и затаскивает в кабинет Перри.

— Ты можешь услышать, что происходит в клубе? Почему музыка остановилась?

— Не знаю, — рассеянно качает он головой. — Не могу… Запах сбивает с толку.

— Нам нужно вниз, пока они не избавились от улик или не натворили чего хуже. Тот, кто поднимался, уже ушёл в клуб? Можно аккуратно пробраться туда и всё выяснить.

Маркус нерешительно замирает, но я знаю, что рано или поздно он согласится. Так и выходит, когда спустя пару секунд он вздыхает, накидывает капюшон мне на лицо и выводит обратно в коридор. Мы спешим к металлической двери, захлопнутой не до конца, и, предположительно, ведущей в подвал.

— Похоже, тот, кто поднялся наверх, очень торопился, — замечаю я, вновь бросая взгляд на очертания клуба, подозрительно зловеще поблескивающие в темноте. Надеюсь, внизу нас никто не поймает. Хорошо, что со мной будет Маркус и его супер-слух.

Я протягиваю руку в перчатке к двери, распахиваю её и смотрю на ступеньки. Подвал залит ярким светом, а снизу доносится какой-то шум. Я оборачиваюсь к Маркусу, чтобы спросить, различает ли тот что-нибудь конкретное, но тот моментально отшатывается от меня.

— Запах.

— Но на тебе же маска.

— Не помогает… Я чую всё даже сквозь неё. Мне нельзя вниз.

Я снова перевожу глаза на подвал, понимая, что там, внизу, можно найти ответы. Что-то, что точно сдвинет дело с мёртвой точки.

— Дождёмся разрешения от Брукса.

— Да, но Маркус… А вдруг мы вообще его не получим? Или они успеют замести следы? Там что-то происходит! Сейчас!

Знаю, что веду себя безрассудно и нарушаю все правила, но Маркус совсем меня распустил. Однако сейчас он просто так не сдаётся, справедливо опасаясь отпускать меня в одиночку.

— Давай сначала узнаем, что случилось в клубе. Я всё равно не смогу спуститься в подвал. Твоя кровь и так взбудоражила мои инстинкты, и мне ни в коем случае туда нельзя.

— Тогда я пойду один, — решаю я. — Одна нога здесь, другая там. А ты пока проверь клуб. Я сделаю пару снимков и сразу же вернусь. Хорошо?

— Нет. Разделяться мы точно не будем. Пойдём обратно.

— Серьёзно, Маркус? — хватаю я его за рукав. — Ты вообще Маркус? Может быть, ты не он? Мой Маркус с готовностью бы согласился нарушить закон, чтобы прорваться в подвал, полный преступников. И чихать он хотел на все рабочие нормы.

— Это, конечно, так, но… Ты ведь у нас всегда придерживаешься правил.

— Не всегда. Помнишь, как я вообще проник в ПВП? Не такой уж я и святой, как видишь.

Он фыркает так громко, что я слышу его даже через маску.

— Маркус, я быстро. Обещаю.

— Нет! А вдруг там кто-то есть, и я не смогу… Куда ты! — рычит он мне вслед. Я ведь не терял времени даром и, пока он болтал, принялся спускаться вниз.  — Чёрт возьми, Финн!

— Я быстро!

— Да сиди там хоть до завтра! Но ты можешь пострадать! Финн!  

Остаток этой пламенной речи я уже не слышу, потому что оказываюсь в самом подвале. Впереди меня ещё одна дверь, тоже металлическая, но какая-то совсем бронебойная, и к тому же с тремя замками. Похоже, моя миссия завершилась, едва успев начаться.

Ну, или, по крайней мере, я так думал до тех пор, пока не понял, что и эту дверь убегающий не запер. Всё это, разумеется, странно, но на данный момент это моя единственная возможность разобраться со всем происходящим. Положить конец убийствам людей вампирами, которые сами того не хотят.

Я вжимаюсь в стену, чтобы не быть как на ладони, если внутри кто-то есть, и медленно тяну на себя тяжеленую дверь. Однако, судя по гробовой тишине, бояться пока нечего, и я прокрадываюсь за угол, достаю видеокамеру и начинаю снимать. Вокруг куча столов с каким-то неизвестным мне оборудованием, но, надеюсь, наш аналитик поймёт, что к чему. В конце коридора меня встречает уже третья дверь, а за ней — нечто, от чего я замираю как вкопанный.

Маркус

Я с сомнением смотрю вслед Финну, исчезнувшему в глубине подвала. Внизу как будто бы никого не слышно, поэтому с ним всё должно быть в порядке. Пожалуй, можно просто подождать его в клубе и позвонить, если кто-то надумает спускаться по лестнице.

С этими мыслями я разворачиваюсь и иду обратно, планируя выяснить, что за шум там поднялся. В клубе что-то случилось, и что-то весьма крупное, раз владелец, или ещё кто-то важный, бросил все дела и побежал наверх, даже не заперев за собой дверь.

Отойдя от источника того подозрительного запаха, я снимаю маску и кладу её в карман. На наше старое место у дверного проёма мне удаётся прокрасться незамеченным. При желании я мог бы проникнуть в самую гущу событий, и ни один любопытный глаз бы не помешал, но сейчас не стоит слишком отдаляться от Финна на случай, если я ему понадоблюсь. На сцене, где обычно выступают музыкальные группы, стоит вышибала и держит за руку молодого человека, пока вокруг них собирается толпа. Поначалу я теряюсь, не очень понимая, в чём дело, но потом замечаю, что пойманный вовсе не человек, а совсем юный вампир.

— Это гнусная тварь посчитала, что может просто взять и заявиться сюда! И зачем? Чтобы напасть на нас? Захватить власть над нашим разумом? Мы не обязаны это терпеть! — восклицает вышибала во всеуслышание.

— Прекратите! Это мой парень! Мы не знали! — вопит женщина-человек, с трудом забираясь по ступенькам на сцену.

— Никаких вампов, — отрезает вышибала и исподтишка опрыскивает вампира чем-то, похожим на духи. — А теперь убирайтесь отсюда подобру-поздорову.

Он швыряет мужчину в сторону женщины, и в воздухе тут же разносится слабый запах наркотика. Вампир одним прыжком настигает свою девушку и без раздумий вгрызается ей в горло. Люди вокруг принимаются истошно визжать. Кто-то бежит к выходам, кто-то начинает кидаться бокалами в вампира, терзающего женщину у них на глазах. Я пытаюсь прорваться к сцене, но беснующаяся масса всё время отталкивает меня назад. Благо, в отличие от мужчины, наверняка обращённого совсем недавно, мелкие брызги наркотика на меня не действуют.

Перри, владелец всего заведения, вскакивает на помост и еле слышно шепчет вышибале:

— Ты что творишь? Не здесь!

Я не участвовал в его допросе, поэтому смело направляюсь к сцене без опасности быть узнанным и достигаю её как раз в тот момент, когда Перри подносит к спине вампира электрошокер. Тот сразу же отпрыгивает в сторону и оставляет женщину в покое. К счастью, она больше испугалась, чем пострадала, и сама быстро прижимает руку к ране.

— Прошу всех успокоиться! Всё уже под контролем! Сейчас мы позвоним в полицию и сдадим этого дикаря им! — говорит вышибала в микрофон, давая знак вновь включить музыку.

Толпа явно сбита с толку, но человек, как известно, существо любопытное. Все до единого уже передумали бежать, в надежде увидеть ещё что-нибудь эдакое, и отказываясь понимать, что однажды подобная ситуация может привести к их гибели. Такова человеческая натура.

Как бы то ни было, сейчас мне нужно как можно скорее связаться с Финном, потому что Перри с его ребятами потащили несчастного вампира к металлической двери. Но зачем они ведут его в подвал, если обещали сдать полиции?

Я достаю телефон, чтобы отправить сообщение, и внезапно ощущаю нечто странное, но никак не могу понять, что. Я недоумённо поднимаю голову, сосредотачиваясь, и мгновенно отлетаю в стену с такой силой, что штукатурка крошится под моим весом.

Финн

Да не может быть.

Я осматриваю металлические клетки, коими утыкана вся комната, и не верю своим глазам. Сначала они показались мне собачьими — размер как раз подходящий, но потом внутри одной из них угадываются человеческие очертания. Он или она лежит на боку с одеялом, накинутым поверх ног. Глаза, уставившиеся на меня, стеклянны и неподвижны, как у трупа, но когда я опускаюсь на корточки, то замечаю, что их обладательница моргает.

— Эй! Вы меня слышите?

Зрачки медленно двигаются на мой голос, но не похоже, что вампирша осознаёт моё присутствие. У передней стенки клетки стоит маркерная доска, а рядом с ней — пустая капельница с трубкой, свисающей до пола. На пакете нацарапаны маркером какие-то цифры, но я не имею ни малейшего представления, что они могут означать.

— Я из полиции. Меня зовут Финн. Я пришёл вам помочь.

Женщина встрепенулась.

— Прошу… помогите… прошу…

Я бегло осматриваю замок, на который заперта клетка.

— Вы знаете, где ключи?

— Скамейка… пожалуйста, пожалуйста, помогите…

Я вытаскиваю телефон, быстро пишу Маркусу о своей находке и прошу вызвать подкрепление. Не стоит зря тратить время, пытаясь дозвониться Бруксу и поднимая лишний шум, когда Маркус спокойно может сделать это из клуба. Потом принимаюсь за скамью. Разумеется, ключ не ждёт меня на блюдечке, и мне приходится вертеть сиденье со всех сторон и самому вертеться вокруг. В конце концов, удача оказывается на моей стороне: ключ обнаруживается у левой ножки, спрятанный от случайных рук. Я хватаю его с гвоздика и мельком кошусь на экран, удивляясь, почему Маркус до сих пор не ответил. По идее, он должен не выпускать телефон из рук и ждать от меня сигнала.

Я спешу обратно к клетке, вставляю ключ в замок, поворачиваю и в тот же миг слышу чьи-то шаги. Это уже совсем ни в какие ворота! Что же там случилось? Где Маркус? Он бы никому не позволил просто так заявиться сюда. Или это он? Тогда почему он не спустился со мной сразу?

Я ещё раз проверяю телефон, посылаю ему ещё одно сообщение, затем распахиваю клетку и тянусь за женщиной.

— Что за херня, Дейв? Ты же знаешь, что мы не занимаемся тут таким! — раздаётся раздражённый мужской голос. Точно не Маркус. Может быть, Перри. Всё-таки я залез в подвал именно его клуба, и увиденное мной здесь более чем подтверждает его причастность.

Я пишу Маркусу и Бруксу обо всём, что происходит.

— Ты же сам говорил, что тебе нужен ещё один вампир! — отвечает другой мужчина. Это голос мне немного знаком: напоминает вышибалу, который не хотел пускать меня в прошлый раз из-за моей моложавой внешности.

— Не из моего клуба! Теперь нам придётся все перевозить. И этих тоже нужно будет перевезти в главное здание. Нельзя, чтобы копы шастали тут и всё разнюхивали. Да что б тебя, Дейв! Кто угодно мог вызвать их после твоей идиотской выходки.

— Да всё будет нормально! Здесь никто не любит вампиров!

— Да, а как насчёт того, кто всё-таки позвонил копам?

Я лихорадочно оглядываюсь по сторонам, ища, куда бы спрятаться. В дальнем конце помещения виднеется какая-то здоровая дверь.

— Вставай. Пора на выход, — трясу я женщину за плечо.

— Они могут отвезти нас к нему, — произносит она слабым голосом.

— Потом разберёмся, — возражаю я, беря её за руку.

Одеяло спадает с худых ног, и под ним оказывается короткая цепь, обмотанная вокруг лодыжки женщины и закрепленная в полу клетки. Сомневаюсь, что ключ от этого замка будет где-то в зоне досягаемости. Тут вампирша внезапно вцепляется в меня мёртвой хваткой, мгновенно затаскивает к себе в тюрьму и силой валит на пол. Телефон, который я держал в руке, надеясь получить ответ хоть от кого, падает вниз, проскальзывает меж прутьев и приземляется в ящик, прислонённый к клетке. Я инстинктивно тянусь за пистолетом, но женщина захлопывает дверь и накидывает на меня одеяло.

Я приготавливаюсь к драке, но в эту секунду дверь в помещение распахивается. По комнате разносятся звуки шагов и волочения чего-то по полу. Я пытаюсь осторожно выглянуть из-под одеяла и что-нибудь увидеть, однако вампирша плюхнулась на меня сверху и никак не отпускает. Дело приняло совсем дурной оборот, а теперь даже мой телефон бесполезен. Почему же Маркус не отвечает? С  ним же ничего не могло случиться? Он же Маркус! Он очень старый и очень сильный. Он может давить черепа голыми руками! Но у этих ведь есть и наркотик, и те пули. А вдруг с ним всё-таки что-то случилось? И это моя вина, потому что я не послушался и попёрся в этот чёртов подвал, хотя он был категорически против.

Я кое-как выгибаю шею, с трудом улавливая лица двух мужчин. Один из них и в самом деле Перри, а второй — вышибала со входа.

— Хорош тупить! Подгони сюда грузовик, — кричит Перри. — И какой идиот забыл запереть клетку? А если бы она сбежала?

Замок на двери защёлкивается, и клетку, оказавшуюся на колёсах, начинают куда-то катить. И вот так я отправляюсь в путешествие, в которое очень не хочу отправляться. Можно попробовать застрелить их отсюда, но вампирша держит мою здоровую руку под собой, и освободить её практически невозможно. И даже если получится, то я по-прежнему буду заперт в тесном пространстве, а стрелять в отсутствии укрытия, как известно, — не самая лучшая идея.

Но больше всего меня беспокоит другое. Почему Маркус молчит? Что, чёрт возьми, происходит в этом проклятом клубе?

Маркус

Меня пихнули в стену с такой силой, что я на мгновение опешил. Никто, в буквальном смысле, никто не в состоянии подобраться ко мне так близко без моего ведома. Так какого же хрена здесь творится?

Я пытаюсь повернуться, но мужчина безжалостно впечатывает моё лицо обратно в штукатурку, отчего та покрывается паутинкой мелкой трещин.

— Отпусти меня, — глухо рычу я, и в этот момент воздух в комнате начинает тяжелеть, постепенно наливаясь гнетущей аурой, словно густым и влажным туманом в низине. Я мгновенно вспоминаю это липкое ощущение. Так же было в тот день у меня во дворе.

— И ты ещё смеешь мне приказывать? — раздаётся у меня в ушах чуть слышный мужской голос, почти шёпот, но в то же время такой сильный, что даже музыка, грохочущая позади, меркнет на его фоне. — Ты хоть понимаешь, что наделал?

Я отчаянно верчу головой, пытаясь разглядеть нападавшего, но лицо его скрыто за плотным капюшоном. Весь мир как будто бы сжимается до размеров моего тела, угрожая раздавить в любую секунду.

Ледяные пальцы хватают меня за волосы и отдирают голову от стены.

— Держи свои ручонки подальше от моей куклы, или я убью тебя.

Куклы?

— Почему ты преследуешь Финна?

— Преследую?.. Я не преследую его. Финн — мой.

Твёрдость в его голосе и абсолютная уверенность в словах придают мне сил. Я напрягаюсь всеми мускулами, отталкиваю его от себя и, наконец, разворачиваюсь лицом. Атмосфера вокруг остаётся всё такой же удушающей. Встретить кого-то старше меня уже большая редкость, но чтобы это существо обладало ещё и подобной мощью? Мощью, с которой приходится считаться даже мне? Все люди в клубе уже давно упали на колени и выжидающе обнажили шеи. В глазах их стоит ужас, но тела предают своих хозяев, инстинктивно подчиняясь этой мощи.

— Надо же. Какая прелесть! Ты и в самом деле думаешь, что можешь сбежать от меня? Ах, Маркус, тебе крупно повезло, что я вообще оставляю тебя в живых. И знаешь, почему? — спрашивает он звучным, мелодичным голосом.

Жаль, что в темноте клуба мне никак не увидеть лица, но судя по весёлому и добродушному тону, на нём явно играет самодовольная ухмылка.

— Потому что ты охраняешь мою куклу, когда меня нет рядом. Но тебе нужно уяснить одно: он  — мой. — Тон его сменяется на резкий. — Он — мой шедевр. Моё прекрасное произведение искусства. Тебе нельзя его трогать.

В глубине души я знаю, что мне не победить, но ярость затмевает мой рассудок. Никто не смеет смотреть на Финна, касаться его и, уж тем более, причинять ему боль.

— Финн — не твой, — делаю я шаг вперёд, хотя все моё естество требует отступить. — Он принадлежит самому себе, и я защищу его от паразитов вроде тебя.

— Как мило, — произносит он насмешливо и бросается на меня. Кто бы он ни был, но двигается он слишком быстро, и я едва успеваю остановить руку с острыми когтями, чуть не распоровшую мне живот. Вторую же руку поймать не удаётся, и та с силой сжимает моё горло. Я чувствую, как хрустят и ломаются мелкие кости под этой хваткой, царапая собой внутренности. Кислород перестаёт попадать в лёгкие, и на последнем выдохе я делаю отчаянный выпад, надеясь ранить его, но тот уже давно вне зоны досягаемости.

В следующий миг мне в голову прилетает стул, отбрасывая меня в сторону. Я приземляюсь на стол, ломаю его своим весом и падаю вместе с обломками на пол. Под рукой у меня оказывается деревянная ножка, которую я хватаю и кидаюсь вперёд. Противник тут же исчезает из поля зрения, и спустя мгновение появляется справа, но на этот раз я был готов. Ножка стола с лёгкостью входит в его живот, пронзая насквозь, и вампир яростно ревёт, но не от боли, а, скорее, из-за того, что я всё-таки достал его. Однако триумф длится недолго: уже через пару секунд он очухивается и швыряет меня на пол.

Я бухаюсь на спину, машинально хватая ртом воздух, затем спешно вскакиваю на ноги, готовясь дать отпор, но с удивлением обнаруживаю, что остался один. В клубе, кроме меня, находятся только люди, растерянно и испуганно поднимающиеся с колен.

Что за хрень?

Превозмогая боль, я медленно обхожу поле нашего сражения, спотыкаясь и хромая на обе ноги. И впервые за сотни лет меня накрывает страх.

Но я боюсь не умереть. Я боюсь, что не в силах защитить Финна от этого монстра. Никогда раньше мне не доводилось встречать ничего подобного, в особенности, подобной мощи.

И почему он так помешан на Финне?

Моё тело уже начало исцеляться, и я почти без труда наклоняюсь на пол за телефоном, вылетевшим из руки во время драки. На экране висят бесчисленные сообщения от Брукса и Финна. Я быстро набираю первому, чтобы доложить обстановку и вызвать подкрепление, затем бегу в сторону коридора с металлической дверью. В суматохе я упустил Перри из виду и даже не заметил, куда именно они повели молодого вампира.

— Проклятье, Чёрдж! Что у вас стряслось? Сначала Финн в панике написал мне, что не может с тобой связаться, а потом и сам пропал! Я же сказал вам просто осмотреться! А вы что натворили?!

Я открываю рот, намереваясь расспросить его о Финне и почему тот в панике, но не могу издать ни звука. Похоже, этот козёл раздавил мне голосовой аппарат, и теперь придётся ждать, пока он заживёт. Я быстро сбрасываю звонок и пишу сообщение.

Я: «На меня напали. Пока не могу говорить. Срочно высылай подкрепление».

Брукс: «Они уже в пути. Где Финн?»

Дверь, ведущая в подвал, оказывается закрытой. Я натягиваю на лицо маску, морально готовясь противостоять дурманящему аромату, хватаюсь за косяк и безо всяких раздумий выдираю её из стены. Надеюсь, временная неспособность дышать поможет справиться с запахом. Мой торопливый спуск по ступеням идёт по плану ровно до середины, где я поскальзываюсь из-за ещё не прошедшего головокружения и едва ли не кубарем лечу внизу, приземляясь на ноги перед ещё одной запертой дверью. Эта будет уже посложнее. Я врезаюсь в неё плечом, но та лишь едва сдвигается с места. Тогда я пробую подцепить отошедший край и потянуть на себя. Металл жалобно скрипит под моим напором, а в тон ему голосят паникующие люди за дверью. Погодите, пока я до вас доберусь, и ещё не так запоете. Я отхожу как можно дальше и с разбегу кидаюсь на дверь. Металл корёжится от давления, и нескольких ударов кулаками хватает, чтобы он поддался.

Шаги нескольких пар ног затихают вдали, а я натыкаюсь на ещё одну проклятую дверь. По крайней мере, горло уже почти зажило, и я более-менее могу дышать, что существенно облегчает задачу. Эта дверь падает после пары-тройки толчков, открывая проход в следующую комнату. Первым делом я замечаю гаражную дверь в конце помещения и всякое отсутствие живых существ. По полу разбросаны какие-то пустые ящики и несколько замызганных одеял. Я выбегаю через последнюю дверь и оказываюсь на улице перед пандусом, ведущем к пустой стоянке.

Сняв маску, я делаю глубокий вдох. Запах Финна до сих пор висит в воздухе и кончается ровно на этой стоянке. Он явно сел в какой-то транспорт, но зачем? Возможно, его усадили силой? Запаха крови нет, что уже неплохо. Но разве мог Финн сдаться без боя?

Телефон жужжит у меня в руке, и я молюсь, чтобы это было он, однако это оказывается Брукс. Голосовой аппарат уже восстановился, и я решаю позвонить в ответ.

— Ты можешь говорить? — спрашивает Брукс.

— Да, — произношу я слегка более грубым голосом, чем обычно. — Я потерял Финна.

— В смысле, ты потерял Финна?

Я возвращаюсь обратно в подвал, надеясь отыскать хоть какие намёки на то, куда он пропал.

— В прямом. Брукс, где он, чёрт возьми! — воплю я, захлёбываясь столь несвойственной мне паникой. Финн ведь человек и может так легко погибнуть. Практически что угодно может убить его.

— Откуда мне знать? Он был с тобой, и вы должны были лишь осмотреться. Осмотреться, Чёрдж!

Тут я замечаю, что в одном месте запах Финна более стойкий. Я бросаюсь на этот запах и обнаруживаю его телефон, лежащий в каком-то ящике. К сожалению, в памяти нет никакой информации, кроме кучи бессвязных сообщений для меня.

— Блин, я нашёл его телефон. Теперь его никак не отследить.

— Погоди! У меня есть идея. Сейчас, — выпаливает Брукс и бросает трубку.

Финн, да где же тебя черти носят? Ты должен был быть осторожным. «Одна нога здесь, другая там». А теперь ты пропал. Что, если я не смогу отыскать тебя? Что, если они причинят тебе вред? Что я тогда буду делать?

Я принимаюсь сметать всё подряд, лихорадочно рыская в поисках зацепок. Нельзя уничтожать место преступления, но сейчас мне всё равно. Я разнесу здесь всё до последней щепки, если это хоть как-то приблизит меня к Финну.

А что, если до него добралась та тварь? И я не смогу спасти его? Тот вампир мог бы с лёгкостью покончить со мной, если бы захотел. Он просто предпочёл поиграться. Но если он решит забрать у меня Финна, смогу ли я сделать хоть что-нибудь?

А ведь единственное, чего хотел от меня Финн, — это лишь немного внимания. А я каждый раз безжалостно отталкивал его, оправдываясь тем, что он человек. Потому что боялся связываться с человеком. Но теперь…

Мой телефон звонит, и я спешно нажимаю на кнопку ответа, наплевав на то, что не узнаю номер.

— Алло.

— Чёрдж? Это Уотсон.

— Уотсон?

— Врач Финна.

— Да, я помню. Я просто… немного сейчас занят. Не могли бы вы…

— Подождите. На его протезах установлены маячки.

— На протезах? Почему?

— Это очень дорогостоящее оборудование. Если кто-то знающий украдёт их, то сможет получить тысячи долларов за одну только технологию изготовления. Возможно, я немного…  параноик в этом плане, но сейчас моя предусмотрительность пришлась как нельзя кстати: мне известны координаты Финна.

— Слушаю, — выкрикиваю я, срываясь с места и мчась к машине. Я оказываюсь внутри даже раньше, чем он начинает говорить.

— Давайте я лучше отправлю вам сообщение. Как только координаты сменятся, я тут же пришлю вам обновлённые данные. Просто оставайтесь на связи.

— Хорошо. Спасибо вам большое.

— Разумеется! Так значит, Финн попал в какую-то передрягу?

— Он любит совать свой нос куда ни попадя, — отвечаю я, параллельно вводя в навигатор только что полученные координаты и трогаясь с места.

— Ясно… Знаете, а ведь Финн очень умён. Возможно, вы просто ещё этого не поняли.

— Понял. Но я немного… немного… — делаю я глубокий вдох. — Если с ним что-нибудь случится…

— Понимаю, — поддакивает Уотсон. Но не думаю, что он действительно понимает. По крайней мере, не мои чувства.

— Вы же знакомы с Финном с детства?

— Знаком.

— Сколько уже лет тот старый вампир преследует его?

Тишина. Единственный звук — голос из навигатора, сообщающий, где поворачивать и гул мотора, разгоняющего автомобиль до ста двадцати километров в час.

— Уотсон? — рявкаю я.

— О-он… схватил его? — отвечает Уотсон слабым, дрожащим голосом. Очередное подтверждение тому, что Финн утаил от меня добрую часть истории.

— Нет… Навряд ли. Когда Финна похищали, он был слишком занят, выбивая из меня дух.

— Сейчас же позвоните Орину, — тараторит Уотсон и вешает трубку.

Чёрт.

У меня нет номера Орина, поэтому позвонить ему будет весьма проблематично. К счастью, я вспоминаю, что забрал телефон Финна и, введя пароль, нахожу контакты его приёмного отца.

— Привет, Финни! — отвечает тот весело.

— Это Маркус.

Секундная заминка.

— Всё в порядке?

— Зависит от того, что вы называете «в порядке». Финна похитили, но Уотсон передаёт мне координаты его местоположения, и я верну его, обещаю. Сейчас я хотел спросить о другом. Точнее, Уотсон велел мне спросить вас. За Финном следит какой-то вампир. Можете, наконец, объяснить, в чём дело?

— Что? — рыкает он так громко, что я подскакиваю от неожиданности. Орин наверняка понял, о ком идёт речь. — Нет, нет, нет.

— Что значит «нет»? Вы ведь прекрасно всё знаете.

Я снова начинаю злиться, или беситься, или впадать в уныние, или всё сразу. Всё, что мне нужно, — это вернуть Финна. Не думаю, что я когда-нибудь так сильно чего-то желал. Мне хочется защищать его и оберегать от всех гадостей этого мира. Неужели он мало повидал их в своей жизни?

— Финн у него? Где вы? Я выезжаю.

— Не думаю, что Финн у него. Как я уже сказал Уотсону, он был слишком занят, выбивая из меня дух. Он бы просто не успел схватить Финна. Так кто он, ради всего святого, такой?

— Древний вампир.

— Я уже это понял, когда он раздавил мне горло, как тисками. Что ему нужно от Финна?

Мне необходимо знать всё, чтобы спасти его.

— Не знаю. Я и сам думал, что он пропал. Думал, что всё кончилось. Если вы не сможете остановить его… Не знаю, кто сможет. Я пытался защитить Финна… Но мы все думали, что всё уже в прошлом.

— При всём уважении — не могли бы вы перестать мямлить и нормально рассказать мне всё?

— Он отнял у Финна руку и ногу.

Хотелось бы мне удивиться. Хотелось бы прийти в ужас от этого открытия. Но ничего подобного не происходит, ведь в глубине души я и так это подозревал.

— Но… Как же авария? Я видел фотографии. Пришлось прошерстить нашу базу данных, потому Финн явно что-то скрывал.

Тут мой телефон начинает пищать, сообщая, что Уотсон прислал новые координаты.

— Я… Мне надо ответить. Это Уотсон.

— Хорошо. Пожалуйста, пришлите мне адрес. Я уже в пути.

Я мог бы сказать ему, что это дело полиции, но, честно говоря, сейчас мне чихать на это. Неважно, сколько правил я нарушу, если это поможет вернуть Финна.