Глава 10

Он говорил спокойно, но со смешинкой в голосе.

Однако Сан Чжи не поняла, что он смеётся и приняла его слова за чистую монету. Она потёрла пальцами бутылку и совершенно серьёзно спросила:

— Братец, ты что, не смотрел эти фильмы?

Дуань Цзясюй улыбнулся уголком рта:

— Я смотрел "Трансформеров".

Вот оно что.

Вот почему он бездумно сказал такое.

Сан Чжи ощутила лёгкую гордость, потому что знала что-то, чего он не знал. Она поднялась и неторопливо объяснила:

— Жухуа — это не фильм, а герой из гонконгского кино, которое называется... — Она запнулась, вспоминая. — Называется...

Так и не дождавшись окончания фразы, Дуань Цзясюй невольно рассмеялся, видя, как она напрягает мозги.

— Жухуа — довольно красивое имя.

Сан Чжи всё ещё вспоминала название, не обращая внимания на его слова.

Впрочем, её безразличие было безразлично и Дуань Цзясюю, так что он продолжил:

— Наверное, это довольно симпатичная девушка?

На этот раз Сан Чжи не смогла сделать вид, что не слышала, она уже подняла взгляд и хотела возразить, как парень вдруг ухватил её за щёку и добавил:

— Такая как малышка Сан Чжи?

Сан Чжи не могла поверить своим ушам и услышанным ими только что словам.

Он посмел сказать, что она похожа на Жухуа¹.

Гром! Среди! Ясного! Неба!

¹Игра слов, поскольку Жухуа означает "подобная цветку", Дуань Цзясюй мог иметь в виду, что Сан Чжи подобна цветку.

Дуань Цзясюй вынул из кармана телефон и взглянул на время. Потом огляделся по сторонам и указал на магазинчик всякой всячины неподалёку:

— Сделаешь своё задание там?

Сан Чжи по-прежнему стояла на месте и молчала.

Он обернулся и, растягивая конец фразы, сказал:

— Хм? Малышка Жухуа, почему ты замолчала?

Ещё и малышка! Жухуа!

Гром! Со смерчем! Среди! Ясного! Неба!

Сан Чжи никак не могла понять, он хвалит её или издевается. Ей стало обидно, голос сделался совсем безрадостным:

— Не называй меня так, Жухуа совсем не красивая.

— Правда? — Дуань Цзясюй приподнял бровь. — А звучит вроде бы ничего.

Сан Чжи подняла голову и уставилась на него. По его выражению лица она вдруг заметила неладное. Вспомнив реакцию на первые слова "Жухуа" и теперь совершенно иное лицо человека, который притворяется дурачком, девчонка поняла — он просто издевается над ней.

Посмотрев на него ещё немного, она вытянула губы в прямую линию и молча потопала к магазинчику.

А характер у этой малышки не сахар.

Дуань Цзясюй усмехнулся и не торопясь направился следом.

В магазинчике оказалось довольно много места. Кроме различных товаров, здесь был установлен автомат с колбасками и гонконгской лапшой. Перед холодильником умещалось два пустых столика.

Сан Чжи уселась на самое дальнее место.

Дуань Цзясюй сел напротив, достал её тетрадку из сумки и сказал:

— Пиши.

Сан Чжи взяла тетрадь и пролистала её.

В магазине царила полная тишина.

Продавец за кассой играл в телефон, не издавая громких звуков. Густой запах лапши и рыбных фрикаделек разливался по воздуху, заполняя всё пространство.

Дуань Цзясюй, подперев щёку рукой, спросил:

— Малышка, ты завтракала?

Сан Чжи достала ручку, не желая удостаивать его вниманием, и молча кивнула.

— Больше ничего не хочешь поесть?

Сан Чжи покачала головой.

— Тогда я пойду куплю себе завтрак?

Сан Чжи кивнула.

Парень поднялся и пошёл в сторону кассы.

Сан Чжи написала в тетрадке дату и тайком взглянула на Дуань Цзясюя.

Тот стоял перед полками с едой. Яркое освещение делало его кожу очень бледной, с тёмным отсветом под глазами, отчего создавалось впечатление, что он часто засиживается по ночам, но всё же не устаёт. Пока он выбирал, что купить, его взгляд всё время перемещался, становясь мягким и внимательным.

Но улыбка всё равно оставалась хулиганской.

Эдакий благовоспитанный негодяй.

Очень скоро Дуань Цзясюй вернулся с сэндвичем в руках.

Сан Чжи опустила взгляд, притворяясь, что думает над вступлением.

Дуань Цзясюй достал из сумки воду и учебник. Потом распаковал сэндвич и лениво откусил. Он ел довольно культурно, не издавал никаких лишних звуков, но и съедал всё довольно быстро, в скором времени расправившись с сэндвичем величиной с ладонь.

Сан Чжи неторопливо принялась за письмо, но её мысли были сосредоточены совсем на другом и всё время перемещались к человеку напротив.

Она вспомнила слова Сан Яня о том, что они переехали в кампус только после экзаменов.

Значит, теперь у них начались каникулы.

Папа с мамой говорили, Сан Янь не возвращается домой, потому что у них ещё остались какие-то занятия.

Значит, это у всех его соседей так?

Видя, что Сан Чжи витает в облаках, Дуань Цзясюй постучал костяшками пальцев по столу.

— Пиши.

Девчонка пришла в себя и кивнула.

Стол был круглый и не очень большой, они немного мешали друг другу, поэтому Дуань Цзясюй закрыл свой учебник и откинулся на спинку стула, освобождая для неё рабочее пространство.

Прошло какое-то время.

Дуань Цзясюй увидел на столе неоткрытую бутылку молока и спросил:

— Не будешь?

Сан Чжи подняла на него глаза, посмотрела на молоко, затем опять на него. После чего молча убрала бутылку в свою сумку.

Проследив за её действиями, Дуань Цзясюй посмеялся:

— Как будто я собирался её у тебя отобрать.

Сан Чжи промолчала.

Дуань Цзясюй пошутил:

— Не дашь мне выпить?

Девчонка повернулась и настороженно застегнула рюкзак.

— И почему ты такая маленькая, а уже такая вредина? — Дуань Цзясюй принял расслабленную позу и с некоторой наглостью в голосе добавил: — я же просто пошутил, а ты до сих пор со мной не разговариваешь.

На этот раз Сан Чжи и бровью не повела.

Дуань Цзясюй, впрочем, не придал этому значения, только тихо сказал:

— Бессовестный ребёнок.

Не выдержав, Сан Чжи натянуто сказала:

— Мне надо доделать домашнюю работу.

Дуань Цзясюй бросил взгляд на тетрадку, где она уже написала больше половины, и лениво протянул:

— Ладно, пиши.

Стоило сказать одну фразу, и дальше разговаривать уже стало легче. Сан Чжи перестала играть с ним в молчанку и, понимая, что скоро допишет работу, как бы невзначай спросила:

— Братец, у тебя ещё не начались каникулы?

— Нет пока.

— Хм. А ты местный?

— Нет.

Подумав, Сан Чжи предположила:

— Значит, когда закончатся занятия, ты поедешь домой на каникулы?

— Погоди-ка, почему ты интересуешься моими делами? — Дуань Цзясюй указал на её домашнюю работу и спокойно добавил: — давай быстрее пиши и иди на уроки.

— Мм...

В семь пятнадцать Сан Чжи дописала работу.

Она собрала вещи, надела рюкзак и вместе с Дуань Цзясюем вышла из магазинчика.

Времени до занятий ещё оставалось много, и Дуань Цзясюй проводил её до ворот школы.

Почему-то Сан Чжи не хотелось прощаться, и она шла очень медленно. Потом так же медленно сказала "пока" и медленно развернулась, направившись к зданию школы.

Очень скоро, как будто что-то вспомнив, Дуань Цзясюй окликнул её и вынул из кармана сложенную бумажку, которую протянул девчонке:

— Кстати. Малышка, забыл отдать тебе.

Сан Чжи озадаченно взяла бумажку.

— А?

— Братец подсмотрел твои записи, — он говорил так, будто собирался извиниться, но Сан Чжи не расслышала в его тоне ни намёка на извинения. Потом он указал на бумажку в руке Сан Чжи и протяжно добавил: — поэтому написал для тебя новую, в качестве компенсации.

***

Было ещё рано, большинство классов пустовали.

До утренних занятий оставалось ещё двадцать минут, а одноклассники Сан Чжи обычно приходили почти со звонком. Она села на своё место и вытряхнула всё из рюкзака.

Только когда рюкзак оказался пуст, она остановилась и пошарила по карманам.

И вынула бумажку, которую только что дал ей Дуань Цзясюй.

Развернула, расправила.

Это и правда оказалась запись для дневника, да ещё, похоже, написанная почерком, копирующим её собственный.

Аккуратным, изящным, по одной чёрточке.

Темой значилось "Как я помогала брату переехать в общежитие".

И содержание было написано очень подробно, описывало всё, что случилось за день. Перевернув листок, Сан Чжи увидела на другой стороне крупную надпись: "Не пригодилось".

Она не могла представить себе эту картину.

Наверное, тогда было уже поздно, все огни вокруг погасли, он сидел за столом и, столкнувшись с трудной задачей, с головной болью выдумывал этот текст.

Возможно, примерно так всё и было.

И эта картина заставила её дыхание и сердцебиение ускориться.

Потом она будто почувствовала в воздухе сладкий аромат.

Мысли Сан Чжи опустели. Она снова прочитала написанное на листке, невольно приподняла уголки губ, снова свернула бумажку и осторожно положила в свой альбом для рисования.

Как раз к этому времени пришла Инь Чжэньжу. Она зашла через заднюю дверь и поздоровалась с подругой.

Пройдя пару шагов, она повернулась и спросила:

— Эй, ты чего сегодня такая счастливая?

Сан Чжи замерла и убрала с лица улыбку, которую было трудно скрывать.

— Да ничего, просто вспомнила шутку.

Инь Чжэньжу больше ничего не спросила. Она пробежала глазами по парте, заметила бутылку молока и пробормотала:

— У тебя же аллергия на молоко? Почему ты купила его?

Помолчав, Сан Чжи убрала бутылку в парту.

— По ошибке.

***

Вернувшись домой, Сан Чжи поставила бутылку в холодильник.

Но потом испугалась, что Ли Пин увидит, и всё-таки убрала в свой ящичек с сокровищами, а когда вспоминала о ней, доставала посмотреть.

Время текло день за днём.

Они находились совсем рядом, Сан Чжи потребовалось бы пять минут, чтобы после школы добраться до его общежития. Она даже могла притвориться, что пришла к Сан Яню, и увидеть человека, о котором думала.

Но у неё не нашлось на это смелости.

Ей всё время казалось, будто что-то не так.

Сан Чжи боялась, что просто не сможет скрыть.

Скрыть те мысли, о которых сейчас знала лишь она сама.

Так прошло полмесяца.

На летних каникулах, когда Сан Чжи в очередной раз вытащила ту бутылку молока, Ли Пин случайно увидела это, и решив, что та собралась выпить, прочитала ей целую гору нотаций.

Затем, опасаясь, что Сан Чжи и правда выпьет, велела выбросить молоко.

Тогда Сан Чжи пришлось вылить содержимое бутылки, вымыть и поставить её сушиться. Она решила время от времени класть туда бумажные звёздочки, одну за другой, день за днём.

Потом Сан Чжи положила внутрь и то сочинение, что написал для неё Дуань Цзясюй.

Малюсенький росток постепенно обрёл силу и взметнулся к небесам огромным деревом.

У неё появилась очень скромная надежда.

Надежда, которую она лелеяла каждый день.

Её хотелось, чтобы дни летели чуточку быстрее.

Чтобы она могла вырасти чуточку быстрее.

***

В начале августа Сан Жун и Ли Пин поехали в другой город на свадьбу друзей, и дома остались только брат с сестрой. Перед отъездом Ли Пин наказала Сан Яню много всякого, в том числе чтобы он как следует заботился о Сан Чжи.

Потом Сан Жун добавил парочку угроз, и Сан Яню пришлось согласиться.

Первый день они прожили ещё довольно сносно.

Кроме тех моментов, когда Сан Яню приходилось, состроив недовольное лицо, готовить еду для Сан Чжи. В остальное время он лежал на кровати и играл в телефон. Иногда Сан Чжи приходила что-то попросить у него, и он раздражённо отнекивался или соглашался, но всё равно раздражённо.

Так прошёл целый день.

На следующий день друзья позвали его поиграть в компьютерные игры.

Сан Янь не хотел отказываться, он быстро переоделся и вышел из своей комнаты.

Сан Чжи как раз смотрела мультики на диване в гостиной. Услышав шум, она обернулась на него совершенно спокойно, без всякого выражения на лице.

Сан Янь в прихожей надел обувь.

— Мне надо выйти ненадолго, а ты сиди дома и делай уроки.

— Пойдёшь развлекаться? — догадалась Сан Чжи.

Сан Янь ушёл от ответа:

— Если что-то понадобится, звони.

— Нет.

Сан Янь замер и удивлённо усмехнулся:

— Ты ещё будешь мне указывать?

Сан Чжи снова повернулась к телевизору и взяла пачку чипсов со столика.

— Если в дом заберётся вор, что я буду делать? Мне его не побить.

— Закрой дверь, и никто не войдёт.

— Тогда я останусь голодной, мне нечего есть.

Уставившись на пакет чипсов у неё в руках, Сан Янь потерял терпение:

— Сколько в шкафу всяких снеков? Тебе не хватит?

Сан Чжи, жуя чипсы, ответила:

— Я не хочу снеки.

Сан Янь долго смотрел на неё, но потом решил, что так не пойдёт, и уступил:

— И что ты хочешь поесть?

— Что угодно, кроме снеков.

Сдерживая гнев, Сан Янь скинул обувь.

— Что ты хочешь? Я тебе принесу.

Глянув на него, Сан Чжи совершенно искренне ответила:

— Я ещё не придумала.

— Мелкий чертёнок, — Сан Янь присел и ущипнул её за лицо. — В твоём возрасте, когда родителей не было дома, я не только мог себя прокормить, да ещё на тебя готовил порцию.

Сан Чжи с вытянутой щекой невнятно ответила:

— Это другое.

— В каком месте?

— В моём возрасте у тебя не было старшего брата, — не моргнув глазом, сказала Сан Чжи. Она улыбнулась словно лисёнок и медленно добавила: — а у меня есть.

Сан Яню опять позвонили друзья, и он решил, что у него нет времени на препирательства.

— Сейчас у тебя два варианта. Либо ты говоришь мне, чего хочешь, и я тебе это покупаю, либо сидишь дома и умираешь голодной смертью.

Сан Чжи, жуя чипсину, сказала:

— Я выбираю второе.

Потом она нашарила под собой телефон и нашла номер отца. Глядя на экран, девчонка пробормотала:

— Я скажу папе...

— Жалуйся сколько хочешь, — прыснул Сан Янь.

Ему стало лень спорить, и он пошёл в прихожую.

Через две секунды за спиной раздался голос Сан Чжи:

— Пап.

Сан Янь надел кроссовок.

Но не успел надеть второй, когда Сан Чжи уверенно произнесла:

— Брат сказал, чтобы я умерла.

Сан Янь так и застыл на месте.