Глава 37

Сан Чжи его реакция показалось пугающей.

Что не так с этим парнем?

Неужели она сама только что повела себя слишком эмоционально?

Но если бы она осталась просто наблюдать, как его оскорбляют, и ничего не сделала, словно сторонний зевака, можно ли было назвать её человечной?

Сан Чжи показалось, что она всё сделала правильно.

— Братец, не стоит заострять внимание на случившемся, — подумав, всё же сказал Сан Чжи. — Когда ко мне во втором классе привязались те девчонки, ты ведь тоже меня защитил.

Дуань Цзясюй согласно хмыкнул.

Сан Чжи добавила:

— Теперь я выросла, а ты постарел, настала моя очередь защищать тебя.

Он ответил молчанием.

Как раз проходя мимо урны, Сан Чжи выбросила салфетки, но когда обернулась, заметила, что лицо Дуань Цзясюя застыло, а его улыбка как будто немного померкла.

Он стал выглядеть намного нормальнее.

Как будто пришёл в себя и понял, что за идиотские мысли только что пришли ему в голову.

Потом Сан Чжи увидела, как он прикрыл глаза, поджал губы и, словно нечто казалось ему невообразимым, бросил:

— Я, наверное, сошёл с ума.

Таким тоном, будто говорил о чём-то совершенно бредовом.

Он сейчас и правда походил на безумца.

Впрочем, когда тебя обливают водой, это действительно ужасно ранит самолюбие.

Сан Чжи не знала, как ещё его успокоить. Она зашла в магазин мужской одежды и перевела тему:

— Братец, тебе надо переодеться, в мокрой одежде ходить, наверное, неудобно.

Дуань Цзясюй не отозвался.

Она взяла первую попавшуюся одежду и сунула ему в руки.

— Может, вот это подойдёт?

Тогда он наконец очнулся и медленно пошевелил веками.

— Ага.

Пока он отправился в примерочную, Сан Чжи прошлась по магазину. Ей понравилась одна вещь, которую она уже хотела взять, но тут зазвонил телефон.

Девушка глянула на экран и сразу взяла трубку.

— Брат?

Голос Сан Яня, передающийся через радиоволны, звучал немного протяжно и лениво.

— Чертёнок, когда выходишь на каникулы? Я куплю тебе билет домой.

Сан Чжи нахмурилась.

— Что за спешка? Ещё целый месяц, даже больше.

— Значит, сама купишь?

— Перешли мне деньги, куплю сама.

— Какие ещё деньги, я тебе что, отец?

— Ага, папуля.

Сан Янь от возмущения не нашёл слов.

— Конец месяца, пора бы прислать мне денег на жизнь, — Сан Чжи потрогала мужской костюм перед собой. — Брат, ты дотянул уже до последнего дня.

Из телефона не раздалось ни звука.

— Если сегодня ничего мне не пришлёшь, то и не нужно. Просто потрать эти деньги мне на гроб.

Сан Янь прохладно усмехнулся:

— Тебе каждый день высылают двойную сумму на жизнь, у тебя вообще совесть есть, чертёнок?

— Какую ещё двойную? — Сан Чжи и глазом не моргнула, сказала, будто так и должно быть. — Папа говорил, что он будет отправлять мне половину, и ты — половину.

— Сколько стоят продукты в Ихэ? — спросил Сан Янь. — Тебе в месяц не хватает шести тысяч?

Сан Чжи посмотрела на размер одежды и пошла дальше.

— Мне тут ещё и экономить приходится, иногда жалко лишнюю конфетку купить, иначе точно буду голодать.

— У вас там конфеты по тысяче пачка?

— Не-а, — спокойно ответила Сан Чжи. — По тысяче штука.

— Ладно. Буду считать, что у меня нет никакой сестры.

Помолчав, Сан Чжи вдруг выдала только одно слово:

— Гроб.

Сан Янь просто положил трубку.

Услышав в телефоне гудки, девушка посмотрела на экран и безразлично пожала плечами. Потом убрала смартфон в карман, нашла нужный размер костюма и сняла с вешалки.

Обернувшись, она заметила, что Дуань Цзясюй уже переоделся и вышел. Только что она просто вручила ему чёрную толстовку, даже на размер не посмотрев.

Но вообще-то ему неплохо подошло.

Сан Чжи подошла, держа в руках выбранную вещь.

— Возьмёшь эту?

Глянув на неё, Дуань Цзясюй спросил:

— Ты звонила брату?

— Ага, он спросил, купила ли я билет, — честно ответила Сан Чжи и отдала ему выбранную одежду. — Братец, померяй-ка ещё вот это, не откажи в помощи.

Услышав слово "помощь", Дуань Цзясюй медленно взял толстовку, чуть приподнял веки и безразлично спросил:

— Кому-то подарить хочешь?

— Да ведь брату же, — Сан Чжи опять огляделась. — На Новый год.

Дуань Цзясюй промолчал, а она добавила:

— Заодно и папе что-нибудь возьму, потом не придётся ходить по магазинам. — Сан Чжи указала на толстовку на Дуань Цзясюе. — Ну как, тебе нравится эта?

— Красиво? — всё так же безразлично переспросил он.

— Очень!

— Тогда возьму её.

Сан Чжи кивнула, взяла в руки телефон и как раз увидела оповещение о зачислении средств на электронный кошелёк.

Она открыла сообщение...

Сан Янь перевёл ей 5000 юаней.

И добавил комментарий: "В следующий раз при встрече не называй меня братом".

Вот так и рушатся родственные отношения.

Что за бессердечность!

Сан Чжи моргнула и быстро ответила: "Ладно".

Она выбрала ещё одну вещь и пошла рассчитываться на кассу.

Дуань Цзясюй снял пальто, вынул из кармана телефон и направился следом, похоже, собираясь оплатить все покупки.

— Э, нет, дай мне заплатить, — Сан Чжи не хотела, чтобы он тратил деньги, поэтому мягко оттолкнула его телефон, сама открыла код для оплаты и показала его кассиру. — За все три вещи.

Потом повернулась к нему и с серьёзным видом заявила:

— Братец, пусть это будет мой тебе подарок на Новый год. Заранее.

— Ладно, — улыбнулся Дуань Цзясюй. — Я тебе тоже что-нибудь подарю.

Слушая их, девушка за кассой посмотрела на Дуань Цзясюя, потом на Сан Чжи и полюбопытствовала:

— Вы брат и сестра?

Сан Чжи, помолчав, кивнула:

— Ага.

— А вроде не похожи. Родные?

Дуань Цзясюй стоял рядом, опустив взгляд в телефон, думая о чём-то постороннем. Он не услышал ответа от Сан Чжи сразу, только через некоторое время.

И он не был отрицательным.

Дуань Цзясюй услышал.

Как она хмыкнула и тихонько ответила:

— Можно и так сказать.

Наверное, встреча с той женщиной испортила настроение Дуань Цзясюю, и он после почти ничего не говорил, как будто о чём-то крепко задумался и ушёл в себя.

Вообще-то Сан Чжи хотела по возможности говорить с ним поменьше, но видя его подавленную физиономию всё же искала разные темы для разговора, чтобы он поскорее забыл о случившемся.

Заметив её растерянное состояние, Дуань Цзясюй рассмеялся и, как будто произошедшая ситуация на него вообще не повлияла, даже подшутил над девушкой пару раз.

Сан Чжи не совсем понимала, как ей себя вести.

Они поужинали в лапшичной неподалёку, потом, поскольку время уже было позднее, Дуань Цзясюй отвёз Сан Чжи в общежитие. И поехал к себе.

Он вошёл в подъезд, открыв дверь ключом-картой, доехал на лифте до пятнадцатого этажа. Но выйдя из лифта, увидел возле своей квартиры ту самую женщину. Он сразу остановился и вспомнил, что ему сказала Сан Чжи.

Достал телефон и позвонил в управляющую компанию.

Женщина была мрачнее тучи, видимо, ждала его уже довольно долго.

— Всё-таки вернулся? А я уж думала, ты с той студенткой снимешь номер в каком-нибудь отеле!

Дуань Цзясюй дозвонился до компании.

Будто не слыша визгов женщины, он совершенно спокойно и безэмоционально сказал в трубку:

— Я живу в доме номер двенадцать, на пятнадцатом этаже. У меня под дверью незнакомая женщина, пошлите кого-нибудь, чтобы разобрались с ней. Спасибо.

Та завизжала:

— Дуань Цзясюй!

Он отключил звонок, вынул из кармана сигареты, достал одну и закурил. Держа сигарету в зубах, оперся на стену, ни слова не говоря.

У женщины слегка покраснели глаза.

— Кто та девка?

Молчание вместо ответа.

— Я тебя спрашиваю!

Дуань Цзясюй выглядел утомлённым, он чуть прикрыл глаза. На площадке лифта загорелся свет, отчего его кожа стала выглядеть ещё более бледной, а прекрасное лицо окрасилось в болезненный цвет.

Он не шелохнулся.

Не ответил на её выпад ничем.

Тогда женщина подбежала к нему и замахнулась, явно собираясь влепить пощёчину.

Заметив это краем глаза, Дуань Цзясюй поднял глаза, холодно посмотрел на неё и без тени тепла приподнял уголок рта.

Она разозлилась ещё больше, и вот-вот готовилась ударить его...

Дуань Цзясюй слегка увернулся и поднял руку с сигаретой повыше.

Коснувшись горящим концом аккурат ладони женщины.

Та рефлекторно отдёрнула руку, от боли в её глазах блеснули слёзы. Она выпучила глаза и заорала:

— Ты что творишь, гад!

Глядя на её влажные глаза, Дуань Цзясюй сощурился.

— Тебе, кажется, больно?

Она не ответила.

— Как странно, — растягивая слова, сказал он, потом легко усмехнулся. — Глядя на то, как тебе больно, я почему-то чувствую облегчение.

— Откуда у тебя столько самоуверенности? — женщина вдруг расплакалась, глядя на него с ненавистью. — Вся ваша семья мне до самой смерти обязана!

Дуань Цзясюй, не удостоив её вниманием, обошёл наглую бабу и достал из кармана ключи от квартиры.

— Это твоя девушка была? — Женщина словно выцеживала слова ядом сквозь щель в зубах. — Даже не думай, такой как ты... — Она сделала паузу. — …не имеет права на хорошую жизнь.

Дуань Цзясюй сделал вид, что не слышит, и открыл дверь в квартиру.

Похоже, женщина собиралась вломиться к нему, но будто интуитивно поняв, что он не против прищемить её дверью, остановилась на полпути.

— Дуань Цзясюй, вся ваша семейка должна была плохо кончить, — она затарабанила по внешней двери, плача и ругаясь, — поэтому твоя мать и умерла, ты...

Он закрыл вторую дверь, чтобы не слышать наконец её голоса.

Потушив сигарету, он прошёл в туалет и смыл окурок в унитаз. Потом открыл воду и тщательно вымыл руки, особенно то место, которым случайно дотронулся до Цзян Ин.

Выйдя в гостиную, он бросил взгляд на фотографию под телевизором.

Дуань Цзясюй подошёл и присел перед ней. Уголок его рта приподнялся, как будто случившееся показалось ему забавным.

— Мам, ты слышала, что она сказала? Не обращай внимания.

Мягкая улыбка женщины навсегда застыла во времени.

Дуань Цзясюй дотронулся до лица на фото подушечкой пальца и улыбнулся в точности как она.

— Какая же она всё-таки упрямая, столько лет повторяет одно и то же, и не надоест ведь...

Он пошёл принять душ.

А когда вышел, на часах уже было почти двенадцать. Усевшись на диван, Дуань Цзясюй включил телевизор, из которого послышались диалоги героев сериала.

В пустой гостиной стало шумно.

Дуань Цзясюй открыл ноутбук и вдруг вспомнил мысль, которая вдруг пришла ему сегодня в голову. Он перевёл взгляд на другую фотографию, где рядом с ним стояла Сан Чжи.

Ей тогда было всего пятнадцать.

А он выпускался из университета.

Малышка только собиралась поступать в старшую школу.

И даже считала его своим родным братом.

Дуань Цзясюй прикрыл глаза и снова закурил. Снаружи было шумно, кто-то запустил фейерверк, который с громким хлопком взорвался в ночном небе.

Он посмотрел из окна, в его глазах отразились цветные огни.

Время на часах показало ровно полночь.

Звякнул телефон, прервавший его размышления. Дуань Цзясюй лениво поднял глаза и увидел сообщение от Сан Чжи.

Он открыл его, чтобы прочитать.

"Желаю братцу Цзясюю счастливого Нового года и чтобы ты был счастлив каждый день", — написала она.

Он ответил: "Ага, с Новым годом".

Сан Чжи: "Я пойду спать, и ты тоже ложись пораньше".

"Хорошо".

Он открыл профиль Сан Чжи и поменял имя на настоящее, потом ещё подумал и написал "Чжичжи". Но всё же в итоге опять написал "Малышка Сан Чжи".

Он вспомнил тот их разговор, когда ему пришлось ночевать у них дома. Услышав, что у него много долгов, девчонка искренне сказала:

— Братец, не волнуйся, я вырасту и помогу тебе заработать денег, чтобы всё вернуть.

Потом он припомнил слова Цзян Ин.

— Такой человек, как ты, не заслуживает хорошей жизни...

Дуань Цзясюй поджал губы и сглотнул.

— Да, я не заслуживаю. — Он погасил экран и с нежностью во взгляде тихо пробормотал: — Но наша маленькая Сан Чжи заслуживает.