Глава 29

В аэропорту было очень просторно и светло.

Вокруг сновали люди, уши закладывало от шума их голосов. Сан Чжи сама себе казалась ужасно жалкой, ей захотелось найти какую-нибудь яму и спрятаться там. Девушка пыталась остановить слёзы и притвориться, что ничего серьёзного не произошло.

Пусть случится что угодно, всяко будет лучше, чем сейчас.

Ей просто не куда было деться.

Женщина была очень красивая, голос её звучал мягко и нежно, она явно была прекрасным человеком. И в жизни, и в отношениях... она наверняка во многом помогала ему. Не как Сан Чжи, которая в глазах остальных теперь была капризным подростком в переходном возрасте. Просто обуза, которая постоянно причиняет ему только хлопоты...

С самого начала она была лишней в его жизни.

Совершенно бесполезной.

А ему ещё приходилось тратить силы на заботу о ней, когда он и без того был очень занят.

Глядя на Сан Чжи, которая не решалась наконец разрыдаться в голос, Дуань Цзясюй вдруг вспомнил их первую встречу.

Тогда она заплакала, не сдерживая себя, и во всём вела себя так бесстрашно. А самой большой проблемой для неё было то, что учитель вызвал родителей в школу...

Она правда повзрослела?

Или может, он слишком строг с ней?

Дуань Цзясюй чуть поджал губы. У него не было с собой салфеток, пришлось утирать ей слёзы рукавом своего пиджака.

— Не плачь, я не считаю, что ты причинила мне хлопоты.

Сан Чжи молчала.

— У нас тут холодно, надень пиджак.

Сан Чжи, шмыгнув носом, сделала как было велено.

— Хорошо, если ты сама поняла, в чём твоя ошибка, — медленно сказал он. — Никто не хотел на тебя сердиться, просто все волновались за тебя, вот и перенервничали, понимаешь?

Опустив глаза, она буркнула:

— Понимаю.

— Поднимайся, сходи умыться. — Дуань Цзясюй взглянул на время. Похоже, ему самому нездоровилось, он отвернулся и кашлянул, потом добавил: — Братец сводит тебя пообедать.

Сан Чжи легонько покачала головой.

— Я не голодна.

— Как это — не голодна? — Дуань Цзясюй поднялся и спокойно добавил: — Что, решила из-за парня отказаться от еды?

Сан Чжи не ответила.

— Ребёнок, — он огляделся и указал вдаль, — туалет вон там, видишь?

Сан Чжи, помолчав секунду, кивнула.

— Сходи сама умыться, — подумав, он добавил, — дай мне свой документ, я пойду узнаю насчёт билетов, скоро вернусь за тобой. Не убегай.

Женщина рядом с ним предложила:

— Я могу сходить с ней.

Сан Чжи вынула из сумки удостоверение личности и протянула Дуань Цзясюю, молча встала и машинально посмотрела на женщину.

Но Дуань Цзясюй сказал:

— Не нужно.

Тогда Сан Чжи, не проронив ни слова, направилась в туалет. Пройдя немного, она вдруг остановилась и обернулась.

Те двое остались стоять на месте.

На женщине было чёрное платье, подчёркивающее прекрасную фигуру, на подоле вышит красивый древний орнамент, длина до середины икры. Высокая, примерно метр семьдесят, а на каблуках она не доставала до роста Дуань Цзясюя всего полголовы. Женщина улыбнулась и что-то сказала, потом похлопала его по плечу.

А потом Сан Чжи увидела, как Дуань Цзясюй тоже улыбнулся.

Девушка поджала губы и отвела взгляд.

Войдя в туалет, она увидела себя в зеркале. Красные глаза, красный нос, слёзы на щеках. Опустив голову, она старательно умылась.

Ледяная вода раздражала кожу, но ей снова захотелось заплакать.

Ну почему слёзы катятся даже тогда, когда их смываешь...

Какая-то тётушка, поглядев на Сан Чжи, спросила:

— Девочка, у тебя всё нормально?

Сан Чжи достала бумажные салфетки и опустила глаза.

— Просто вода очень холодная.

Она как будто нашла повод, чтобы выплакаться — слёзы так и хлынули неконтролируемым потоком.

— Почему такая холодная вода...

— Ну так не умывайся, — тётушке причина не показалась странной, она вздохнула, достала из сумки ручную грелку и протянула Сан Чжи. — Пару дней постоят холода, надо было одеться потеплее.

Но Сан Чжи не взяла грелку, только всхлипнула и поблагодарила:

— Не нужно, спасибо, тётенька.

Женщина не настаивала, только сказала ещё пару утешительных фраз и вышла.

Сан Чжи вскоре привела себя в порядок, насилу успокоив эмоции, заметила на себе пиджак, сняла его и вышла из туалета, прижав к груди.

Дуань Цзясюй уже ждал её снаружи.

Сейчас он был один, та женщина, что была с ним, куда-то ушла.

Сан Чжи подошла к нему.

Увидев пиджак в её руках, он нахмурился.

— Почему сняла?

— Боялась запачкать, когда умывалась, — солгала Сан Чжи, она до сих пор говорила в нос. — И вообще, мне не холодно. — Она посмотрела на Дуань Цзясюя. — Сам надень.

Дуань Цзясюй не пошевелился, только внимательно посмотрел на неё. Потом незаметно вздохнул и перестал хмуриться.

— Только что я был слишком суров с тобой?

— Нет, — покачала головой девушка.

— Неужели у всех детей память такая короткая? — Дуань Цзясюй снова накинул свой пиджак ей на плечи. — Только год прошёл, а ты уже относишься ко мне как к незнакомцу. — Он протяжно добавил: — Братец очень расстроен.

Сан Чжи, не зная, что ответить, сменила тему:

— Есть обратные билеты?

— Да, купил тебе на два часа. — Дуань Цзясюй отдал ей посадочный талон и удостоверение. — Вот, держи талон на посадку. Пойдём поедим, и провожу тебя на регистрацию.

— Ладно, — помолчав, Сан Чжи спросила: — Сколько стоит?

— Нисколько. — Дуань Цзясюй ослабил галстук на шее, особенно не переживая насчёт денег. — Что хочешь поесть?

— Что угодно.

И он повёл её в Макдональдс, расположенный в аэропорту.

Они сделали заказ, но аппетита не было ни у кого. Дуань Цзясюй больше не упомянул ту женщину и не сказал, куда она ушла. А у Сан Чжи не хватило духу спрашивать.

Она боялась услышать от него "это моя девушка". Боялась, что тогда не сможет сдержать свою реакцию.

Наверное, он заметил, что у неё плохое настроение, то и дело старался как-то её подколоть, чтобы развеселить. У него немного охрипло горло, иногда он отворачивался и тихо кашлял.

— Ты заболел? — не выдержав, спросила Сан Чжи.

— Ага, — бросил он. — Простыл немного.

Помолчав, Сан Чжи сказала:

— Не забывай пить лекарства.

Он улыбнулся:

— Спасибо малышке Сан Чжи за заботу. — поиграв коробочкой, которую ему дала Сан Чжи, он вдруг спросил, подняв бровь: — Братец может взглянуть, что там?

Сан Чжи, жуя картошку фри, молча кивнула.

Там оказался галстук.

Тёмно-красный, с чёрно-белыми полосками.

Дуань Цзясюй не тронул его руками, только посмотрел и закрыл коробочку. Уголки его глаз приподнялись, как будто настроение сделалось прекрасным.

— Спасибо, малышка Сан Чжи. Я даже рад, что состарился на год, ведь получил такой подарок.

Она хмыкнула. Вытерев руки салфеткой, достала все свои деньги из сумки и засунула в карман пиджака.

Они ещё немного посидели, а когда подошло время, Дуань Цзясюй поднялся и проводил Сан Чжи до проверки на посадку. Он сказал ей:

— Когда приедешь домой, слушайся родителей. Учись хорошо. И перестань расстраиваться из-за случившегося.

Сан Чжи сняла пиджак и отдала ему.

— Хорошо.

Помолчав, она вдруг добавила:

— Цзясюй, можешь мне не говорить.

Можешь мне не говорить, что влюбился в кого-то.

Дуань Цзясюй не понял, поморгал и переспросил:

— Хм?

Но она не стала объяснять, выдавила улыбку и развернулась, чтобы пойти на посадку. Только махнула ему на прощание и сказала:

— И ещё... надеюсь, что ты будешь счастлив каждый день.

Наверное, места у окон раскупили, поэтому Сан Чжи сидела у выхода. Она больше не плакала, что было крайне удивительно, только попросила у стюардессы плед, накрылась с головой и заснула.

Ей снился сон.

Она увидела себя в момент встречи с Дуань Цзясюем, только там ей было не тринадцать.

А восемнадцать.

Между ними всё ещё существовала разница в семь лет, но теперь она больше не казалась такой непреодолимой пропастью.

Она видела во сне, как её мечта стала явью.

Она видела, что тайная любовь, оказывается, может принадлежать не только одному человеку.

Сан Чжи сошла с самолёта.

Включив телефон, она позвонила брату. Через несколько часов тот уже не так сердился, его голос звучал ровно:

— Подходи к выходу Т2, я здесь.

Она послушно хмыкнула и направилась за людским потоком.

Когда Сан Чжи вышла из аэропорта, сразу увидела Сан Яня, и только тогда отключила звонок.

Он приблизился, глянул на неё так, будто хотел что-то сказать, но всё же проглотил слова. Взяв её за руку, он спокойно сказал:

— Ладно. Не буду тебя ругать. Едем домой.

Сан Чжи была удивлена его реакции.

— Мама помогла тебе взять отгул в школе. — Сан Янь говорил тоном, не предвещающим ничего хорошего. — Когда приедем, как бы тебя ни ругали родители, я заступаться не стану. Потому что я бы тоже хотел тебя отругать.

Сан Чжи молчала.

— Ты же ведь просто...

Он не договорил, только шумно вдохнул носом воздух.

Сан Янь остановился, обернулся и, глядя на опущенную голову Сан Чжи, из-за чего он не видел её лица, вдруг вздохнул и раскрыл объятия.

— Эй, чертёнок.

Она молча посмотрела на него.

— Не плачь. Всего лишь разбитое сердце, с кем не бывает. Иди, обниму.

Когда они вернулись домой, родители были ещё на работе.

Её путешествие уложилось в один день, как будто она только утром вышла на учёбу, а после обеда уже вернулась. Всё осталось таким же, как было до отъезда.

Сан Чжи зашла к себе в комнату и собрала вместе игрушки с кровати, подаренные за несколько лет Дуань Цзясюем вещи, а также ту бутылку из-под молока. Глядя на опустевший прикроватный шкафчик, она вспомнила свою разбитую копилку.

Потом поднялась и сорвала со стены плакат с фотографией университета в Ихэ.

И ещё долго смотрела на него.

Из её глаз почему-то опять потекли слёзы, капля за каплей.

В голове всё время возникал образ Дуань Цзясюя, и то как он улыбался той женщине.

Сан Чжи вытерла слёзы ладошкой. Из-за сдерживаемого плача она вся дрожала. Девушка подняла взгляд и приклеила плакат обратно. Затем достала спрятанный в альбоме для рисования листок, на котором были написаны две её мечты.

Она взяла ручку и зачеркнула вторую мечту.

Ей не суждено сбыться.

Значит, о ней нужно забыть.

Парень, который нравился ей с тринадцати лет.

Тайная любовь, которую она хранила с тринадцати лет.

С той поры она не отпускала желания поскорее вырасти, чтобы быть с ним.

Но теперь она поняла.

Наверное, когда она и правда вырастет, он давно уже будет с кем-то другим.

Или, может, к тому времени в его глазах она по-прежнему останется той маленькой девочкой, которая плакала из-за несданного домашнего задания, и которая никогда не повзрослеет.

Сан Чжи начала сокращать контакты с Дуань Цзясюем.

Он по-прежнему покупал ей подарки на праздники и каждый раз во время контрольных и экзаменов спрашивал об её успехах. Сан Чжи отвечала, но больше не брала трубку, если он звонил.

А если он спрашивал, говорила, что просто очень занята на учёбе, так и продолжая обманывать его.

Только по праздникам, да ещё на его день рождения, Сан Чжи отправляла ему сообщения с поздравлением. Всё же этот человек заботился о ней как о сестре и правда очень хорошо к ней относился.

Она не могла сделать вид, что его никогда не существовало.

И не могла вот так сразу оборвать с ним все связи.

Сан Чжи больше не спрашивала, как у него дела, перестала заглядывать в "моменты" его вичата. Она все силы бросила на учёбу, и когда во втором классе старшей школы их разделяли на специальные классы, она выбрала физико-математическое направление. Ещё она попросилась жить в школьное общежитие, куда даже не брала телефон.

Её баллы также переместились от средних к высоким.

Девичьи черты лица постепенно изменялись, подбородок стал острее, отчего глаза казались больше и выразительнее. У неё от природы была белая кожа, а губы красными и влажными. Когда Сан Чжи улыбалась, на щеках появлялись маленькие ямочки, милые и красивые.

Девушка вытянулась и доросла до метра шестидесяти пяти.

Постепенно её имя стало известно на всю школу.

Из-за красоты её негласно признали первой красавицей на потоке. Кроме того, когда учителя вели занятия в других группах, всё время хвалили её, приводили в пример и ужасно гордились такой ученицей.

Так многие узнали, что в физико-математическом классе учится отличница с прекрасной внешностью милой сестрёнки, а самое главное — она никогда не вылетает из пятёрки лучших учеников на потоке.

По физике она получала практически каждый раз только высший балл.

Умница и красавица.

Когда два этих качества сошлись в одном человеке, она превратилась в "богиню" для сверстников.

Сан Чжи часто находила у себя на парте молоко и вкусняшки от незнакомых ребят, потом заглядывала в выдвижной ящик, и там откуда-то появлялись любовные письма. Когда девушка возвращалась в общежитие после вечерних занятий, парни часто останавливали её на лестничных пролётах, чтобы признаться в чувствах.

Она отказывала всем, возвращала все подарки. И постепенно такие случаи сошли на нет.

Во время учёбы в третьем классе старшей школы (последнем перед выпуском из школы) один мальчик из параллельного класса, спортсмен, начал ухаживать за ней. Каждый раз после тренировки он приносил Сан Чжи много вкусняшек, после вечерних занятий всегда вовремя встречал её.

Ей вовсе не хотелось обращать на него внимание, но в какой-то момент голос того парня и тон, которым он разговаривал, показался ей похожим на Дуань Цзясюя. Поэтому она не отвечала ничего определённого.

Через две недели.

Тот парень признался ей.

Голос был по-прежнему похож на Дуань Цзясюя, только взволнованный и запинающийся.

Сан Чжи никогда не слышала, чтобы Дуань Цзясюй говорил таким голосом.

Это привело её в чувство, и она искренне отказала тому парню. Так, как научил её Дуань Цзясюй.

В отношении чувств она всегда считала себя упрямой однолюбкой.

И если уж ей кто-то понравился, другим было трудно заполучить её симпатию.

Но… что бы она себе ни думала, нельзя ведь наступать на чужие чувства.

Нельзя из-за человека, которого не можешь забыть, выбирать другого, похожего на него, делая из нового "замену" старого.

Именно поэтому Сан Чжи иногда казалось...

Ведь стоило ей вспомнить Дуань Цзясюя, она не ощущала печали. Ведь из воспоминаний, связанных с ним, лишь последнее было серым и тёмным.

В остальное время воспоминания оставались яркими и светлыми.

Тёплыми и приятными.

Через год, в конце июня, Сан Чжи получила результаты госэкзамена. Она прекрасно показала себя, получила на сотню баллов больше, чем среднестатистический ученик. С такими баллами она могла поступить в оба университета, которые рассматривала.

Родные же хотели, чтобы она поступила в Наньусский университет, не желая отпускать её слишком далеко.

Сан Чжи долго думала, но в итоге всё же отправила документы в университет Ихэ.

Однако теперь образ её мыслей изменился. Она просто хотела поступить на специальность медиа-искусства, а в этом отношении лучшим выбором был именно тот университет.

В день, когда абитуриенты должны были прибыть в университет для отметки, Сан Чжи не взяла с собой много багажа, только рюкзак и чемодан на колёсиках.

Сан Жун велел Сан Яню проводить её, но Сан Чжи решила, что ей не нужен провожатый, однако пришлось поспорить, чтобы её наконец отпустили одну.

Сан Янь предложил позвонить Дуань Цзясюю, чтобы тот встретил её, но Сан Чжи отказалась.

Сказала, что они слишком долго не виделись, не стоит его беспокоить.

Девушка сошла с самолёта, вышла из аэропорта и села в автобус, который встречал будущих студентов университета Ихэ. Под руководством старших товарищей новенькие отметились в учебном отделе, получили ключи от общежития и пошли сами покупать необходимые вещи.

Сан Чжи познакомилась с соседками по общежитию и стала постепенно сближаться с ними.

Она прошла военную подготовку, обязательную для всех первокурсников, а потом начались занятия и различные студенческие мероприятия. Она делала всё, что когда-то представляла в своём будущем здесь. Кроме одного.

Главная цель, ради которой Сан Чжи приехала в Ихэ.

В процессе достижения, кажется, стала чем-то совершенно неважным.

В середине октября соседка Сан Чжи отмечала день рождения. Они все вместе проехали две станции на метро, чтобы поесть в ресторане морепродуктов. После, пока время ещё позволяло, решили пойти в ближайшее караоке попеть песни.

Завтра как раз была суббота, в университете не закрывали ворота.

Впрочем, девушки больше пили алкоголь, чем пели песни.

Сан Чжи хотела остаться в стороне, но и ей налили несколько стаканов пива.

В комнатке караоке столпилось больше десяти человек, а Сан Чжи после алкоголя бросало в жар, и ей стало душно. Желая сбежать от шума и неприятных разговоров, она выбежала подышать воздухом под предлогом сходить в туалет.

Кроме главных ворот, у караоке-клуба имелся маленький подземный выход, из которого можно было пройти по переходу и оказаться в ближайшем супермаркете и KFC.

Снаружи стояла приятная прохлада.

Кажется, лампочка в переходе сломалась, поэтому мигала.

И было очень темно.

Сан Чжи оперлась на перила и хотела достать из кармана телефон поиграть, но из её куртки вдруг что-то выпало.

Она не успела поймать, и это что-то упало неподалёку.

Приглядевшись, Сан Чжи заметила пачку тонких сигарет.

Она хотела подобрать их, но тут заметила неподалёку курящего мужчину. Высокого, худого, в простой белой рубашке.

С этого угла обзора девушка могла рассмотреть его лицо только в профиль. Мужчина стоял, прислонившись к стене и держа в тонких пальцах сигарету, светящуюся красной точкой.

Он показался ей чуточку знакомым.

Однако она не решилась продолжать мыслить в этом направлении.

Сан Чжи подумала, что сигареты, наверное, ей в куртку положил кто-то из соседок. Она поджала губы, опустила голову и шагнула к пачке, чтобы поднять её.

Одновременно с ней пошевелился и мужчина.

Он опустил глаза, медленно наклонился и помог ей поднять сигареты.

Лампа над головой, как это обычно бывает в дорамах, вдруг перестала моргать.

Сан Чжи разглядела его лицо.

Персиковые глаза, демонически привлекательное лицо. И та самая, игривая улыбка.

Он посмотрел на сигареты, затем очень быстро поднял глаза и, как в замедленной съёмке в старых кинофильмах, встретился с ней взглядом. Затем приподнял брови и протяжно произнёс:

— Малышка Сан Чжи?

Точно так же, как в любую из предыдущих встреч.