Глава 66

Его губы оказались прямо возле её уха, почти касаясь его. Дыхание было жарким и чуть влажным. Сан Чжи невольно отстранилась.

Но отступать было некуда.

Ощущая себя преступницей, она, наблюдая за движением со стороны Сан Яня, попыталась оттолкнуть Дуань Цзясюя.

В следующий миг Дуань Цзясюй поймал её запястья и прижал к своей груди. Одновременно с этим он чуть повернул голову и нежно коснулся её губ своими, а другой рукой сделал кое-что менее нежное — взял её пальцами за подбородок и чуть нажал вниз.

С этим движением рот Сан Чжи приоткрылся.

И его язык проник внутрь, зацепился за её язык, продвигаясь всё дальше, захватывая всё её существо.

С агрессивной страстью, от которой невозможно было укрыться.

Словно хотел проглотить её целиком.

В кинозале гремела фоновая музыка фильма, которая заглушала все остальные звуки.

Сердце Сан Чжи с силой билось о грудную клетку, больше ни о чём другом она не могла думать.

Он был так близко, что Сан Чжи, казалось, чувствует и его сердцебиение, такое же быстрое, как и её собственное.

После Дуань Цзясюй отпустил её руки и осторожно провёл подушечкой пальца по губе. Заметив, что она замерла, он усмехнулся, снова приник к уху и хрипловато шепнул:

— Не бойся.

Сан Чжи так и осталась сидеть на месте, из неё будто вытянули душу.

Дуань Цзясюй ещё чмокнул её в подбородок и с нежностью сказал:

— Мы же потихоньку.

Музыка играла всего несколько минут.

Но что касается последующего сюжета фильма, Сан Чжи не запомнила совсем ничего. Она была сосредоточена на своих горящих губах и Дуань Цзясюе, который время от времени клал попкорн ей в рот.

Неизвестно, сколько ещё длилось кино.

Когда на экране появились титры, в зале загорелся свет. Но парочка впереди не шелохнулась, видимо, ждали пасхалки после титров.

Сан Чжи, впрочем, это не интересовало. Она поднялась.

— Ну что, пойдёмте?

Дуань Цзясюй согласно хмыкнул.

Заметив Сан Яня, который не пошевелился, Сан Чжи заглянула за перегородку. Он бросил очки на соседнее сиденье, как будто и не надевал, и спал, откинувшись на спинку диванчика. Неизвестно, когда он уснул.

Не зная, заметил он что-нибудь или нет, Сан Чжи почесала затылок, притворилась совершенно спокойной и носком обуви пнула его ботинок.

— Брат, пойдём.

Сан Янь открыл глаза. Он как будто не заметил ничего, только посмотрел в свой телефон, выглядя при этом немного утомлённо. Затем он потянулся и безразлично хмыкнул в ответ.

Они вышли из кино и направились на стоянку.

Время было позднее, Дуань Цзясюй привёз Сан Чжи к университету и поставил машину у ворот. Она только отстегнула ремень безопасности, как вдруг Сан Янь на заднем сиденье пробормотал:

— Ладно, поеду я.

— Что? — не поняла Сан Чжи.

Но Сан Янь, не сказав больше ни слова, вышел из машины.

Девушке это показалось странным, она посмотрела ему вслед, затем на Дуань Цзясюя и, запинаясь, сказала:

— Он что... заметил?

— Не думаю, — усмехнулся тот.

Сан Чжи выдохнула и, отбросив смущение, вышла из машины. Она подбежала к брату и обеспокоенно позвала:

— Ты куда собрался один? Подожди, поедете домой вместе с Цзясюем.

— Идите на свидание, — Сан Янь смотрел только в телефон. — Я возвращаюсь в Наньу.

Сан Чжи застыла, не совсем понимая, о чём он.

— А? Но сейчас уже девять вечера.

Но Сан Янь безразлично бросил:

— Поеду в аэропорт, может, ещё есть билеты.

Дуань Цзясюй тоже вышел из машины, а услышав эту фразу, удивлённо поднял брови.

— Уже улетаешь?

— Ага, — Сан Янь посмотрел на Дуань Цзясюя, как будто хотел прочитать наставление, но подумал, что прозвучит слишком грубо. Поэтому только ущипнул Сан Чжи за щёку и сказал: — Будь осторожна тут. Брат возвращается домой.

Сан Чжи тихонько сказала:

— Ты же говорил, что вернёшься только в августе?

— У меня дела.

— Тогда почему не сказал раньше? — Сан Чжи поджала губы и обиженно проговорила: — Я бы на сегодня взяла отгул. Я ведь уже придумала, куда сводить тебя на выходных. А ты вдруг решил уехать.

Сан Янь рассмеялся:

— Мне что, делать больше нечего, как развлекаться с мелким чертёнком?

Сан Чжи почему-то захотелось плакать. Она шмыгнула носом, её глаза наполнились слезами, но голос зазвучал сердито:

— Ты же не работаешь, куда так спешишь? Если собирался остаться только на два дня, зачем вообще приехал?

— Говори нормально, — перебил Сан Янь. — Что значит — не работаю?

Если подумать, Сан Чжи уже почти полгода не была дома.

И когда Сан Янь приехал, пусть даже он всё время спорил с ней и ни разу не улыбнулся, она всё равно сразу почувствовала себя как дома, ей было очень радостно на душе.

В её голосе послышались слёзы, когда она тихо произнесла:

— Ты что, не можешь задержаться ненадолго?

— Погоди, — Сан Янь усмехнулся, как от неожиданности. — Ты чего вдруг расплакалась? Да и зачем мне оставаться? Сидеть каждый день дома у Дуань Цзясюя и бездельничать? Квартиру ему сторожить? — Он указал пальцем на Дуань Цзясюя. — Он что, тебя обижает?

Сан Чжи, утирая слёзы, ответила:

— Нет.

— Не нравится на практике? — спросил Сан Янь.

— Да, — как в детстве, когда её кто-то обижал, Сан Чжи стала всхлипывать и жаловаться ему, — куратор меня изводит.

— Ну так уходи оттуда, — сказал Сан Янь. — У нас что, денег в семье не хватает?

— Но тогда получится, что я зря её терплю! — Сан Чжи плакала и продолжала говорить. — А ты ещё и добавил меня в чёрный список! И забрал мои красные конверты! А приехал и всё время меня ругаешь!

— Да столько там денег-то было? У меня билет на самолёт сюда дороже стоил. Долго ты ещё будешь об этом вспоминать? — Сан Янь вздохнул. — Ну ладно. Я же просто шутил. Сейчас верну.

Сан Чжи уставилась на него, а он продолжил:

— И ещё, я всего пару нотаций тебе прочитал, и это значит отругал? Ты так говоришь, как будто я когда-то общался с тобой по-другому. Главное, чтобы тебе тут было хорошо. Ты же когда-нибудь домой приедешь. Не стыдно плакать из-за ерунды? — У Сан Яня от её слёз разболелась голова, он посмотрел в сторону Дуань Цзясюя, чтобы тот подошёл и сам её успокаивал. — Иди к своему старому парню.

Дуань Цзясюй сказал:

— Подожди немного, я провожу тебя на машине.

— Тебе не обломно? Боюсь опоздать на последний рейс. — Сан Янь по-прежнему говорил так, что хотелось ему врезать. — Всё, я проваливаю. Заботься сам об этом чертёнке. Да уж, в девятнадцать она всё такая же, как в девять.

Возле университета всегда стояло много машин такси. Сан Янь быстро поймал одну, сел в неё и уехал.

— Девушка, вы что, решили сделать вид, что меня не существует? — Дуань Цзясюй подошёл к Сан Чжи и полушутя сказал: — На моих глазах так расплакались из-за другого парня?

Сан Чжи молча взялась за край его одежды и утёрла слёзы.

— Эй, — Дуань Цзясюй не рассердился, только пошутил: — Не задирай так высоко, под ней ничего нет.

Сан Чжи в нос пробормотала:

— Всё равно никто не видит.

— Тебе настолько плохо работается в той компании? — Дуань Цзясюй тихо стал её утешать. — Ты же мне говорила, что твоя наставница тебя не обижает?

— Я не хотела жаловаться тебе, — тихо сказала Сан Чжи. — И вообще, если буду плакать из-за того, что меня кто-то обидел, только опозорюсь.

— Хм, — Дуань Цзясюй усмехнулся, — сколько раз ты уже плакала передо мной? И всё боишься опозориться?

— Тогда я была маленькой, а сейчас нет. — Сан Чжи больше не плакала, только глаза остались красными. Она серьёзно сказала: — Я не люблю плакать. Только маленькие дети плачут. А в моём возрасте нужно искать способы решения проблемы.

Дуань Цзясюй посмотрел на неё и вдруг заулыбался.

— Нет, ты просто маленькая плаксивая девчонка.

Сан Чжи промолчала, а он сказал:

— Если ты считаешь, что плакать — это прерогатива маленьких детей, — Дуань Цзясюй заговорил очень искренне и потрепал её по голове, — то пожалуйста, оставайся ребёнком всю жизнь.

Она подняла на него глаза.

Его светлые глаза и взгляд, от природы нежный и мягкий, казалось, вот-вот обернутся водой.

— А я буду о тебе заботиться.

Это слово — ребёнок — в подростковые годы было для неё настоящим проклятием.

Поэтому она много раз просила не называть её так, надеясь поскорее избавиться от этого проклятия. Но со временем поняла, что это просто невозможно.

И сейчас это слово вновь появилось в её жизни.

Только теперь оно приносило совершенно иные ощущения.

И вот что странно — в обоих случаях это слово произносил один и тот же человек.

Сан Чжи притихла на секунду, потом молча прижалась к нему.

Дуань Цзясюй погладил её по волосам, подумал и спросил:

— Хочешь домой?

Сан Чжи честно ответила:

— Да.

— Если хочешь, поезжай. Я возьму отпуск, чтобы съездить с тобой. И ещё, если тебе не нравится на работе, не ходи туда. — Дуань Цзясюй вздохнул. — Что это за компания, которая довела мою малышку до слёз?

Сан Чжи промолчала.

— Могу я поговорить с твоим начальником?

По тону могло показаться, что он — родитель, который собирается к директору, чтобы разобраться, кто обидел его ребёнка.

Почему-то ей стало смешно, плохое настроение сразу улетучилось.

Дуань Цзясюй, опустив глаза, улыбнулся вместе с ней, потом наклонился, поцеловал её в лоб и тихо добавил:

— Я ведь не хочу быть просто твоим парнем.

У Сан Чжи чуть сердце не остановилось от такого заявления.

Но потом он очень искренне договорил:

— Я хочу быть тем, на кого ты сможешь положиться.

***

Сан Чжи вернулась в общежитие, взяла телефон и заглянула в мессенджер. И увидела, что Сан Янь наконец достал её из чёрного списка, да ещё перевёл пять тысяч юаней.

И подписал:

«Это тебе на карманные расходы».

Сан Чжи забрала деньги и спросила, как у него дела, поговорила немного и погасила экран. Она всё думала о словах Дуань Цзясюя и почему-то никак не могла прийти в себя. Ей казалось, что пустое пространство в сердце заполнилось чем-то важным.

Довольно скоро, впрочем, Сан Чжи пришла в себя, моргнула и глупо улыбнулась сама себе.

А на следующий день как обычно пошла на работу.

Из-за вчерашнего предупреждения от начальника Ши Сяоюй почти не привязывалась к ней. Однако Сан Чжи предполагала, что через день-другой всё опять вернётся к прежнему состоянию.

Но она и не хотела больше ругаться с ней. Только думала про себя, что, если бы Ши Сяоюй продолжила вести себя так же отвратительно, ей незачем было бы оставаться в этой компании. Ведь она пришла чему-нибудь научиться, а в итоге ничему так и не научилась.

Самым главным вопросом, занимавшим её мысли, было — как противостоять этой женщине.

Пустая трата времени.

Но, к счастью, та и на следующий день повела себя как до этого.

И все последующие дни они продолжили общаться в нормальном режиме.

Ши Сяоюй больше не придиралась к Сан Чжи, только давала указания, что нужно сделать. Иногда, если ей казалось, что девушка недостаточно хорошо выполнила работу, могла просто сказать, что не так.

И Сан Чжи постепенно расслабилась.

В мгновение ока пролетела рабочая неделя, наступили выходные.

Сан Чжи и Дуань Цзясюй вместе пошли смотреть квартиры недалеко от университета. Она думала, что он хочет переехать в такую же квартиру, в какой и жил, но он явно выбирал гораздо большую жилплощадь, с двумя комнатами, двумя гостиными, двумя туалетами, а ещё с туалетом в основной спальне.

Такие квартиры занимали метров семьдесят в общей сложности, и плата за них, конечно же, была ощутимо больше.

Пока риелтор кому-то звонил, Сан Чжи отвела Дуань Цзясюя в сторонку и сказала:

— Ты же один живёшь, зачем тебе такая квартира?

Но тот вместо ответа поинтересовался:

— Как тебе эта квартира?

— Ничего, хорошая, — машинально ответила Сан Чжи.

— Тогда выберу её.

Сан Чжи удивилась:

— Постой, зачем тебе одному два туалета?

Дуань Цзясюй поднял брови и задумчиво протянул:

— Но я же теперь не один.

Сан Чжи сразу поняла, в чём дело, помолчала и напомнила:

— Я не буду жить с тобой.

— Конечно, — беззаботно ответил он, — но я ведь всё равно должен оставить для тебя угол.

— Только деньги впустую потратишь, — тихо сказала Сан Чжи.

— Не так уж и много, — хулиганским тоном сказал он. — Если ты хоть раз останешься переночевать, я не буду считать, что потратил деньги впустую.

Сан Чжи не слишком восприняла его слова всерьёз.

Когда всё было решено, Дуань Цзясюй вскоре переехал. Вещей у него было немного, всего несколько коробок, поэтому не пришлось даже грузчиков нанимать.

Жилой комплекс находился прямо через дорогу от университета, пять минут пешком.

Теперь им стало намного проще видеться.

Каждое утро Дуань Цзясюй провожал Сан Чжи на машине до работы, а после работы они вместе возвращались сюда, ужинали в каком-нибудь ресторанчике поблизости, и так проходили все дни.

Так незаметно прошла половина августа.

Как раз наступила пятница, на работе дел осталось мало, и Сан Чжи вовремя вышла с работы. Она отправила Дуань Цзясюю сообщение, но его задержали на фирме, и она решила взять еду на вынос и вернуться в общежитие сама.

Она включила компьютер, положила в рот ложку еды, потянулась за пультом от кондиционера и включила его.

До неё донёсся знакомый шум.

Но потом кондиционер вдруг затрещал, очень громко.

Сан Чжи замерла, подняла голову к потолку, но движения воздуха не ощутила. Это показалось ей странным, она выключила кондиционер и снова включила, но результат был тот же.

Общежитие было старое, разумеется, кондиционер тоже стоял здесь уже очень долго.

Сан Чжи не знала, что делать, и спустилась попросить помощи у консьержки. Та поднялась с ней в комнату и велела заполнить заявление на вызов ремонтника. Но во время каникул университетские работники по ремонту тоже отдыхали, поэтому надо было ждать начала семестра.

Либо нужно обратиться к какой-нибудь компании за пределами университета.

Сан Чжи не знала, куда обратиться, поэтому вернулась в комнату и ещё немного помучилась с кондиционером.

И подумала, что в общем-то можно и потерпеть.

Вот только в такую жару... терпеть практически невозможно.

Сан Чжи включила вентилятор и доела ужин. После рассказала о случившемся в сообщении Дуань Цзясюю. Она раздумывала, не поехать ли ей сегодня жить в какую-нибудь гостиницу, а завтра попробовать поискать ремонтников.

Но не успела ничего найти, потому что Дуань Цзясюй ответил ей.

"Иди ко мне домой".

"У тебя же есть ключ".

Сан Чжи подумала и решила, что тут ей действительно нет повода для лишней скромности, поэтому взяла комплект одежды, свои уходовые средства, ноутбук, и отправилась к нему домой.

Она приходила сюда уже много раз и теперь чувствовала себя вполне привычно. Сразу включила кондиционер и улеглась на диван поиграть на телефоне.

Сан Чжи часто оставалась дома одна, и сейчас ей не было скучно, время пролетело незаметно.

Дуань Цзясюй вернулся только около девяти вечера.

Сан Чжи, с пачкой чипсов в обнимку, смотрела телевизор. Она спросила как бы между прочим:

— Ты поужинал?

Тот утвердительно хмыкнул.

И Сан Чжи не стала расспрашивать.

Он снял обувь, подошёл, сел рядом и наконец спросил:

— Что у тебя случилось с кондиционером?

— Он вдруг громко затрещал, — ответила Сан Чжи, — а воздух не дует.

— Хорошо, завтра помогу тебе найти кого-нибудь, чтобы починили.

Сан Чжи кивнула и протянула ему чипсы.

— Будешь?

— Нет. — Дуань Цзясюй потрепал её по голове и сказал: — Я в душ. Ты будешь спать в главной спальне, постель застелю тебе новую. Там и помыться сможешь.

— Ага.

Всё-таки, пусть Сан Чжи уже не первый раз приходила к нему домой, ночевать оставалась впервые, и к вечеру стала чувствовать себя не в своей тарелке. Когда Дуань Цзясюй зашёл в душ, она доела оставшиеся чипсы и тоже зашла в главную спальню, где был отдельный туалет с ванной, чтобы приготовиться принять душ.

Эта ванная комната была чуть больше, здесь даже была настоящая ванна.

На раковине стоял гель для душа и шампунь, ещё предметы личной гигиены — щётка и паста, которые подходили для девушек.

Сан Чжи раньше не заходила сюда, и теперь застыла в недоумении. Она моргнула, осмотрела всё внимательно и быстро зашла в душ.

Она обычно мылась долго, и в этот раз тоже потратила целый час.

Когда она вышла из душа, было уже десять часов. Высушив волосы феном, она нанесла молочко для тела, подумала и решила пойти на кухню, взять желешку, чтобы поесть перед сном.

Она открыла дверь комнаты.

И увидела, что Дуань Цзясюй тоже помылся и сейчас лежит на диване. Он надел пижаму для сна, тёмно-синюю в клетку, и шорты. На его плечах лежало полотенце, волосы ещё не высохли и спадали на лоб и уши.

Он опустил глаза на экран телефона, кажется, смотрел какое-то видео, и выглядел очень беззаботно.

Сан Чжи, решив его не беспокоить, сразу пошла на кухню.

Вернулась в гостиную, раздумывая, отправиться ли сразу к себе или сначала пожелать ему спокойной ночи, как вдруг Дуань Цзясюй позвал её:

— Чжичжи, помоги-ка.

Она послушно приблизилась.

— Что такое? — Девушка села рядом на диван и спросила, открывая желе: — Тоже хочешь поесть?

Дуань Цзясюй положил телефон и покачал головой. Его губы изогнулись в улыбке, одной рукой он провёл по одежде, остановившись на пуговице, затем протяжно заговорил:

— Что-то жарковато. Помоги братцу расстегнуть пуговицу.