Глава 36

Они вышли из палаты.

Дуань Цзясюй посмотрел на неё искоса. Сегодня он переоделся, взял короткую куртку цвета хаки, под которую надел белый свитер и чёрные брюки по фигуре.

Побрившись, он помолодел и стал походить на студента.

Он чуть наклонился и поравнялся взглядом с Сан Чжи. Ему будто бы в новинку было слышать от неё такие слова, он приподнял уголки губ и насмешливо спросил:

— Поженимся как можно раньше?

Сан Чжи, уставившись на него, даже глазом не моргнула:

— Ты первый начал.

Заметив, что у неё и впрямь плохое настроение, Дуань Цзясюй поднял брови и выпрямился.

— Сердишься?

Повисло молчание.

— Не сержусь. Просто, братец... — Сан Чжи остановилась и совершенно искренне попросила: — больше не надо так шутить.

Даже если она будет знать, что это шутка.

Ведь ей прекрасно известно, что он никогда не полюбит её по-настоящему.

Поэтому ей было совсем не смешно.

И когда он совершенно спокойно сводил всё к шутке, и даже его лицо нисколько не напрягалось, когда он это говорил... Таким образом, сам того не понимая, он совершенно безжалостно превращал в шутку её маленькую тайну, бережно хранимую в сердце.

Сан Чжи опустила взгляд, собираясь ещё что-то сказать, но промолчала. Она вроде как выпустила пар и просто пошла дальше.

— Идём, у меня ещё сегодня дела.

Дуань Цзясюй перестал улыбаться и замедлил шаг, идя следом.

— Ты правда сердишься?

— Нет.

— Братец просто слишком долго пролежал в больнице, было немного скучно, только и всего. — Дуань Цзясюй потёр загривок и добавил: — Хочешь, я извинюсь?

— Не надо, — тихо сказала Сан Чжи. — Просто в следующий раз не делай так, и всё.

Видя её сопротивление, Дуань Цзясюй поднял бровь, не зная, что сказать. Спустя некоторое время, он, словно ему это показалось обидным и в то же время смешным, вдруг выдал:

— Но ведь я же не настолько ужасный…

Молчание.

— …чтобы ты так сильно расстраивалась?

Сан Чжи повернулась к нему без тени эмоций на лице. Уголки его персиковых глаз были чуть приподняты, взгляд глубоким и чарующим, тон наполовину шутливым.

Ей вдруг захотелось отомстить ему.

Она серьёзно сказала:

— Именно настолько.

Тишина в ответ.

— Братец, не хочу ничего сказать, просто честно признаюсь, — медленно сказала Сан Чжи, — после тех слов я приехала к себе и прорыдала всю ночь.

***

Из-за болезни Дуань Цзясюю пришлось на две недели отпроситься с работы. Теперь он мог провести дома ещё неделю, восстанавливаясь после операции.

Выйдя из больницы, они поймали такси и поехали к нему домой.

У него была только одна пара тапочек.

Глянув на них, Дуань Цзясюй прошёл босиком, оставив тапочки перед Сан Чжи, чтобы она их надела.

Сан Чжи без церемоний так и сделала. Она велела Дуань Цзясюю посидеть на диване, потом забросила грязную одежду в машинку, а остальное разложила по своим местам.

Тапочки были ей велики, поэтому она передвигалась по комнате довольно медленно.

Затем Сан Чжи села рядом с Дуань Цзясюем и достала из сумки пачку стикеров для заметок.

Дуань Цзясюй, устроившись на диване, лениво играл в игрушки на телефоне.

Сан Чжи заглянула в свой телефон, открыла нужную страницу в интернете и рекомендации врача из больницы. Потом принялась всё переписывать на стикеры.

Заметив это, Дуань Цзясюй посмотрел на неё с вопросом:

— Что пишешь?

— Чему нужно уделить особое внимание после выписки больницы, — объяснила девушка, не поднимая головы. — Я допишу и прикреплю на холодильник. Когда будешь открывать его, обрати внимание.

Сан Чжи никогда в жизни ни о ком не заботилась вот так, поэтому всё было ей в новинку. Многое она не могла запомнить, поэтому всё время искала в интернете.

Дуань Цзясюй застыл и согласно хмыкнул.

— Кстати, не сиди, встань подвигайся, — подумав, добавила Сан Чжи. — И ещё, не поднимай тяжёлое, не занимайся активным спортом.

— Ладно.

— Если тебе что-то понадобится, скажи мне, я найду время съездить купить, — спокойно продолжала она. — Но если всё нормально, я не буду приезжать.

Молчание.

— Не забывай сам о себе заботиться.

— Ага.

— Мне столько всего назадавали, и вообще скоро конец семестра, надо готовиться к экзаменам. — Сан Чжи подняла на него голову. — Я собиралась накормить тебя ужином, но теперь придётся ждать, когда ты поправишься окончательно.

— Не нужно кормить меня, — усмехнулся Дуань Цзясюй. — Это я должен накормить малышку Сан Чжи.

Она моргнула.

— Там посмотрим.

Потом положила ручку, поднялась и приклеила стикеры на холодильник. Вернулась в гостиную и надела куртку.

— Ну ладно, братец, я пойду.

— Я провожу тебя до автобуса, — поднялся он.

Сан Чжи качнула головой:

— Лучше отдыхай. Ты ведь только что из больницы.

Он промолчал.

— Тут недалеко станция метро, я знаю дорогу, — Сан Чжи в прихожей надела обувь и помахала ему рукой. — Пока, братец.

Не дожидаясь ответа, она вышла из квартиры.

Дверь за ней захлопнулась.

В помещении тут же воцарилась тишина.

Дуань Цзясюй, не успев ничего понять, сразу вышел из игры, надел пальто, открыл дверь и переступил через порог, но Сан Чжи уже и след простыл.

Дёрнув уголком рта, он вернулся в квартиру.

Затем подошёл к холодильнику и посмотрел на оставленные ею записки.

Прошло столько лет, и её почерк стал намного красивее и понятнее. Не как раньше, когда она выписывала каждую чёрточку и на сочинение в 500 слов уходило больше часа.

Дуань Цзясюй предался ностальгии и потёр строчки на стикере пальцем.

И вдруг вспомнил, как в больнице тот глухой дедуля, сосед по палате, постоянно хвалил Сан Чжи, отказываясь принять тот факт, что она ему не жена и даже не невеста.

"Такая красавица, да ещё заботится о тебе".

Спустя какое-то время Дуань Цзясюй вернулся в гостиную и странно усмехнулся.

***

Уже в декабре температура в Ихэ опускается ниже нуля.

Из-за погодных условий и приближающейся сессии все мероприятия в университете прекратились, Сан Чжи так мёрзла, что не хотелось шевелиться. Каждый день, помимо занятий, она сидела в общежитии, завернувшись в одеяло, и рисовала проекты, из которых нужно было смонтировать видео.

Дуань Цзясюй больше не просил её о помощи.

Только иногда писал, что на улице холодно, и чтобы она одевалась потеплее и заботилась о себе.

Сан Чжи переименовала его в вичате, назвала "Старший брат номер 2". И теперь снова стала звать его, как в детстве, "братцем".

Она заставила себя в душе воспринимать его так же, как Сан Яня.

Ей вдруг подумалось, что это отличная идея.

Старательно избавиться от лишних мыслей, оборвать тайные чувства и мечты, которые никогда не сбудутся. Больше не брать "быка за рога", больше не думать, что всю жизнь будет любить одного человека.

Сан Чжи даже начала жить в ожидании.

В ожидании того дня, когда эта любовь навсегда уйдёт из её сердца.

И когда он появится перед ней с женщиной под руку и скажет, что это его девушка... Ей больше не будет больно. Может быть, останется только мысль, что он наконец-то не одинок.

И может тогда у неё даже получится назвать ту женщину "невесткой"¹.

¹В Китае принято обращаться к людям в зависимости от их статуса по отношению к говорящему. Жену или девушку брата называют невесткой.

В последний вечер 2014 года.

Соседки Сан Чжи ушли куда-то отмечать новый год по западному календарю, только она, не питавшая интереса к этой традиции, отказалась от нескольких приглашений.

Она собиралась заказать доставку еды, помыться, посмотреть фильм и лечь спать.

И так прошёл бы этот вечер.

Но её план ещё не начал осуществляться, когда позвонил Дуань Цзясюй.

Девушка, жуя картошку фри, взяла трубку.

Из телефона послышался его голос, как всегда — улыбающийся, протяжный:

— Чем занята малышка Сан Чжи?

Сан Чжи посмотрела на часы и ответила:

— Собираюсь заказать доставку.

— Какую ещё доставку? — усмехнулся он. — Приезжай отмечать Новый год со мной.

Сан Чжи перестала жевать и быстро ответила:

— Не хочу никуда выходить.

Тот сориентировался:

— Ну тогда приезжай просто поесть.

Она затихла.

— Хм? Чего молчишь? — Дуань Цзясюй заговорил ещё медленнее. — Ты же собиралась меня угостить? Хочешь сбежать от оплаты долга?

Сан Чжи бросила картошинку обратно в пачку.

— Какого ещё долга? Ты раньше и не вспоминал об этом!

— Выходи давай. Я возле твоего универа.

Сан Чжи не выдержала:

— Ты же говорил, что не надо тебя угощать.

Дуань Цзясюй протянул "Ааа?", словно ничего такого не припоминал.

— Я разве такое сказал?

Что за странный человек.

По праздникам обязательно привяжется.

Как будто он считал её жалкой, если приходилось одной отмечать праздники так далеко от дома. И на Рождество в тот раз он позвонил... Но услышав, что она вместе с подружками, не стал ничего говорить.

Сан Чжи положила трубку, быстро переоделась, повязала шарф, бросила взгляд в зеркало, решила, что лицо смотрится не очень, задумалась и всё же накрасила губы помадой, тонким-тонким слоем.

Выйдя из университета, она собиралась позвонить ему.

Но только подняла глаза, как увидела его машину и самого Дуань Цзясюя за рулём.

Сан Чжи уселась на пассажирское сиденье, послушно назвала его "братцем", потом, не дожидаясь просьбы, пристегнулась.

Он посмотрел на неё:

— Почему не пошла гулять с друзьями?

— Холодно, — честно ответила она. — Никуда не хотела идти.

— Почему ты в своём возрасте ведёшь себя как старушка? — Дуань Цзясюй рассмеялся и завёл мотор. — Чего хочешь поесть?

Сан Чжи ничего особенно не хотелось.

— Выбирай сам.

— Может, хого²?

²Хого или китайский самовар — способ приготовления еды, когда овощи и мясо на несколько секунд окунаются в кипящую воду и сразу же поедаются со специальными приправами.

— Ладно, — кивнула Сан Чжи.

— Мне выбрать место?

— Ага.

Дуань Цзясюй приехал в торговый центр в нескольких километрах от университета, рядом с его домом, но чуть ближе к городской библиотеке.

Это была сеть ресторанов хого, в Ихэ таких открылось всего пять и от посетителей не было отбоя. Поэтому многие сидели снаружи и дожидались своей очереди.

Сан Чжи не приходилось здесь бывать, она услышала запах еды и, заинтересовавшись, пошла взять номер в очереди.

Им пришлось долго ждать, прежде чем освободилось место.

Дуань Цзясюй взял меню и протянул ей, чтобы выбирала.

Вспомнив о его недавней болезни, Сан Чжи заказала бульон без острых приправ, потом прошлась по обычным в таких случаях блюдам, взяла понемногу мяса и овощей. Увидев говядину, она долго раздумывала, но в итоге немножко заказала.

Очень скоро Сан Чжи вернула ему меню.

— Братец, посмотри, может, ещё что-то хочешь?

Дуань Цзясюй окинул взглядом заказ, взял карандаш, вычеркнул говядину, над которой Сан Чжи так долго раздумывала, и выбрал вместо неё фрикадельки из каракатицы.

— Так сойдёт.

Сан Чжи глянула на него, но промолчала и опустила глаза в телефон.

Дуань Цзясюй налил ей чаю.

— Когда у вас экзамены?

— Двадцать шестого января.

— А когда ты поедешь домой?

— После экзаменов, — подумав, Сан Чжи добавила, — где-то в начале февраля.

— Не забудь заранее заказать билет, в Новый год это будет непросто.

— Ладно, — кивнула она.

Они продолжили разговор ни о чём.

Скоро столик рядом освободился, официант убрал с него и пригласил туда двоих молодых девушек. Заодно им двоим принесли бульон.

Сан Чжи положила телефон и подняла глаза.

Женщина за соседним столиком показалась ей знакомой, только Сан Чжи не сразу вспомнила, где видела её.

Похоже, та была знакома с Дуань Цзясюем. Увидев его, она застыла и перестала улыбаться, отпустила локоть подруги, подошла и крайне сердито позвала:

— Дуань Цзясюй.

Тот как раз о чём-то говорил с Сан Чжи.

Услышав голос, он застыл и поднял взгляд.

Сан Чжи тоже посмотрела на женщину.

Та была не то чтобы очень красива, самое большее можно было назвать её симпатичной, но косметики, казалось, она нанесла целую тонну. Взгляд женщины не сулил ничего хорошего, только сквозил ехидством.

— Если бы я тебя здесь не встретила, решила бы, что ты умер.

Только женщина приблизилась, Сан Чжи уловила запах её духов.

И тут же вспомнила.

Кажется, в прошлый раз она столкнулась с этой женщиной в лифте, когда была дома у Дуань Цзясюя.

Сан Чжи отвела глаза и невольно посмотрела на спутника.

Тот уже тоже отвернулся от женщины, как будто не слышал, что она говорит. Только неторопливо взял чайник и налил себе чаю.

Женщина не унималась:

— Ты что, не видел, что я тебе звонила?

Сан Чжи поджала губы и вдруг почувствовала себя ужасно неловко, она постаралась сделаться незаметной, взяла телефон и уткнулась в экран.

— Ты звонила мне? — Дуань Цзясюй тоже взял свой телефон и заглянул в него, потом медленно поднял глаза и мягко произнёс: — Ох, я же занёс тебя в чс.

— Ты занёс меня в чс? — взорвалась женщина. — Какое ты имеешь право на это?! Да чтоб тебя! Ты должен всю жизнь быть мне благодарен!

Она повысила голос, её визг резанул слух.

Сан Чжи сразу испуганно посмотрела на неё.

Подруга женщины попыталась урезонить её, видимо, тоже не понимая, что происходит.

— Сяо Ин, в чём дело? Кто он такой?

Мгновение, и на глазах Сан Чжи женщина отбросила руку подруги, схватила стоящий на столе стакан с водой и, будто в приступе ярости, выплеснула его в лицо Дуань Цзясюя.

Он такого не ожидал, поэтому не успел увернуться.

Только зажмурился.

Его облило горячей водой, которая теперь капала с его волос по лбу, по носу, с губ, собираясь каплями на подбородке.

Вид у него был ужасно жалкий.

Сан Чжи сперва застыла, ошарашенно уставившись на него.

Ей в голову ударила кровь, да так, что на миг затмило разум. Сан Чжи сжала кулаки, вскочила, схватила другой стакан с водой, подняла над головой дамочки и вылила всё без остатка.

Внимание нахалки было сосредоточено на Дуань Цзясюе, поэтому она ничего не успела предпринять. Только взвизгнула и заорала:

— Ты кто такая?! Совсем поехавшая?!

Услышав шум, Дуань Цзясюй открыл глаза.

Похоже, он не ожидал от Сан Чжи такого поступка, и теперь смотрел на её спину слегка растерянным взглядом.

Она как будто защищала ребёнка.

Встав перед ним, Сан Чжи перебила:

— Это ты поехавшая.

— Тебе какое дело? — женщина явно пасовала перед другими людьми, вела себя уже не так нагло, как с Дуань Цзясюем. — Ты хоть знаешь, из-за чего я его облила...

— Мне плевать. — Сан Чжи опять перебила её и по одному слову выплюнула: — Тётенька, если вы кидаетесь на людей, кто будет слушать ваши объяснения? И ещё, я не только водой вас оболью, если вы его ударите, я тоже вас ударю.

Повисла тишина.

Сан Чжи угрожающе добавила:

— Не побоюсь замарать руки.

Женщина явно попыталась скрыть позор за гневом, её лицо раскраснелось, и она замахнулась.

Предугадав её движение, Дуань Цзясюй поднялся и завёл Сан Чжи себе за спину. Глядя на женщину, он, по-прежнему улыбаясь, но с холодным как лёд взглядом сказал:

— Э, нет, так не пойдёт. — Затем добавил: — Я очень брезгливый.

На шум подбежал менеджер зала, который громко принялся уговаривать их прекратить ссору.

Подруга оттащила женщину. Видимо, та поняла, что опозорилась, и всё-таки не настояла на том, чтобы остаться. Но всё равно пялилась на Дуань Цзясюя злобным взглядом.

Как настоящая демоница.

Когда она ушла, сразу стало как-то спокойнее.

Только остальные посетители всё равно то и дело оглядывались в сторону их стола.

Сан Чжи сразу же сдулась. У неё пропал весь аппетит, она подошла к стойке и оплатила заказ, потом вывела Дуань Цзясюя из ресторана, достала из сумки пачку салфеток и протянула ему.

Он только взял салфетки, но не пошевелился, его взгляд не отрывался от Сан Чжи, только в тёмных глазах нельзя было разглядеть, о чём он думает.

Сан Чжи даже немного заволновалась, почему он не двигался, и тогда сама вытащила салфетки и принялась, поднявшись на носочки, собирать воду с его волос.

Она впервые столкнулась с чем-то подобным, от злости у неё даже глаза покраснели, девушка сердито пробормотала:

— Кто это вообще такая?

— Это совершенно не важно, — Дуань Цзясюй понемногу пришёл в себя и чуть наклонился. Подумав, он сказал: — Если подумать, можно назвать её одной из бывших кредиторов моего отца, которым он был должен.

Второй раз он упоминал о каких-то долгах.

Сан Чжи невольно бросила на него взгляд, но не стала расспрашивать.

— В прошлый раз я видела её, когда я ездила к тебе домой. — Подумав, Сан Чжи спросила: — Она каждый раз так себя ведёт, когда встречает тебя?

Помолчав, он ответил:

— Можно и так сказать.

— Но это же кошмар. — Сан Чжи вытянула ещё салфетку и вытерла воду с его лба. — Она что, не умеет держать эмоции под контролем? Сказала пару фраз и набросилась на тебя...

Дуань Цзясюй усмехнулся и как будто невзначай произнёс:

— Может быть, я и правда сильно перед ней виноват.

Сан Чжи глянула на него.

— Ты же сказал, что она бывший кредитор твоего отца?

— Хм? — Дуань Цзясюй спокойно заметил: — Не знаю, можно ли считать этот долг "бывшим".

— Кредиторы отца, — Сан Чжи остановилась, как следует подумала и совершенно серьёзно сказала, — не важно — бывшие или нет, это кредиторы твоего отца. К тебе это не имеет отношения.

"К тебе это не имеет отношения".

Сердце Дуань Цзясюя тяжело ударилось о грудную клетку, выражение лица наконец-таки изменилось. Он вдруг поднял глаза и уставился на Сан Чжи.

Она же тем временем старательно стирала воду с его лица, опускаясь вниз со лба. К счастью, кипяток простоял уже довольно долго, и хотя кожа до сих пор немного краснела, ожога вроде бы не осталось.

Сан Чжи продолжала рассуждать:

— Я видела только, как она ни с того ни с сего схватила стакан и выплеснула тебе в лицо. Брат говорит, что если тебя обижают, никогда не надо молча терпеть...

Она не договорила, её взгляд переместился ниже.

И слова тут же оборвались.

Дуань Цзясюй всё это время смотрел на неё, не шевелясь.

И сейчас их взгляды встретились.

В тот момент.

Она как будто перенеслась в тот вечер в больнице, когда точно так же помогала ему вытирать лицо.

Тогда они смотрели друг на друга в процессе такого интимного действа, на таком близком расстоянии... И он почему-то первым отвёл глаза.

Как будто признал поражение.

В этот раз они находились ещё ближе друг к другу.

В её красивых глазах, чистых и ясных, плескались блики света.

Этот взгляд перед ним был совершенно безобидным.

Совершенно не такой, как в тот момент, когда Сан Чжи защитила его от той женщины.

И вообще за это время она так сильно изменилась. "Щенячий жирок" сошёл с лица, черты сделались выразительнее, теперь она и правда уже не походила на "ребёнка".

Он всё это время не обращал внимания, просто игнорировал эти изменения.

Но похоже... теперь она и правда... стала другой.

Дуань Цзясюй мог разглядеть тонкий пушок на её коже, бледной, словно прозрачной. Яркие нежные губы. И её дыхание, лёгкое, мерное, которым она касалась его лица.

Было щекотно.

Они ещё какое-то время смотрели друг на друга.

Вообще-то, прошло всего несколько секунд, но казалось, будто целая вечность.

Дуань Цзясюй медленно сглотнул.

Сан Чжи вдруг пришла в себя и смущённо убрала руку.

— Братец, вот, вытрись сам.

Он, притихший, только хмыкнул в ответ.

Боясь, что он сочтёт её просьбу слишком внезапной, Сан Чжи решила объяснить:

— Ты очень высокий, если мне вытирать, тебе придётся наклоняться. — Она протянула ему салфетки. — Вот, возьми.

Но он не взял.

Сан Чжи опять подняла на него глаза и снова встретилась с ним взглядом.

Глубокие, слегка сощуренные глаза, на ресницах до сих пор видны маленькие капельки воды. Он так открыто и вызывающе смотрел на неё, что казалось, из его глаз сейчас вырвется электрический разряд. Он выпрямился, но взгляд не отвёл, и явно не собирался этого делать.

Как будто крепко задумался о чём-то, неизвестно, о чём именно.

Ей стало неловко от его взгляда, но Сан Чжи не считала, что выдала себя чем-то. Решив как-то реабилитироваться, она сердито буркнула:

— Ты чего?

— Ничего, — он помолчал, кашлянул и чуть игриво добавил, — забыл сказать спасибо малышке Сан Чжи, за то что защитила братца.

Сан Чжи с трудом выдавила:

— Не за что. — Она огляделась и предложила: — Может, где-то поблизости есть магазин одежды? Купи себе что-нибудь, чтобы переодеться.

Не услышав ответа, она повернулась и снова натолкнулась на тот взгляд. Нахмурившись, Сан Чжи начала подозревать, что у неё что-то на лицо прилипло, и растерянно спросила:

— Чего ты на меня всё время смотришь?

— Разве? — Дуань Цзясюй наконец отвёл глаза и улыбнулся уголками губ. — Ладно, не буду.

Сан Чжи посмотрела на него с сомнением и указала в сторону дороги.

— Так... поедем к тебе домой?

— Идёт, — усмехнулся он.

— Чего ты всё время лыбишься? — не выдержала Сан Чжи. — Тебе что, водой мозги вымыло?

— Да, похоже на то.

Наверное, после болезни у него случилось помутнение сознания. А может всё из-за того дедули, который неделю промывал ему мозги. Или тот стакан воды правда вызвал у него сотрясение...

Но в тот момент...

Дуань Цзясюю вдруг захотелось стать мерзавцем.