Глава 36. Киллиан

Киллиан

Первый вдох, который я сделал после своего третьего воскрешения, наполнил лёгкие ледяным воздухом. От неожиданности у меня тут же перехватило дыхание, я закашлялся и открыл глаза, чтобы посмотреть, какого чёрта вообще происходит.

Но кругом было темно и очень холодно. Пошевелившись, я почувствовал под собой лёд, а когда попытался сесть, ударился головой обо что-то твёрдое. 

В панике я упёрся руками в потолок, находившийся всего в нескольких сантиметрах надо мной. Сначала мне в голову пришла ужасающая мысль — меня похоронили. Однако, хоть мой мозг и бежал впереди паровоза, я всё же сумел понять настоящую причину: меня положили в хренов морозильник. 

Я начал колотить по холодному пластику. Внезапная клаустрофобия, которой не было ещё минуту назад, дала о себе знать. Снова вдохнув ледяной воздух, я открыл рот, чтобы закричать, но внезапно озаривший меня свет не позволил этого сделать. Он резко ударил по глазам, совершенно выбив из колеи.

— Что ж, это довольно неожиданно, — послышался мужской голос.

Не теряя времени, я начал вылезать из морозилки и в этот момент почувствовал, как кто-то схватился за ремень моих штанов и помог мне выбраться. Я повалился на пол и вдохнул тёплый спёртый воздух.

Мой взгляд устремился вверх, и глаза широко распахнулись.

Передо мной… стоял Мантис.

На нём были всё те же халат, синяя майка и синие клетчатые боксёры. И он странно смотрел на меня.

На вид мужчине было чуть за тридцать, у него были тёмные короткие волосы, массивный подбородок с короткой щетиной и любознательные узкие серые глаза. Сейчас он выглядел крайне неопрятно, однако, исходя из нашего непродолжительного общения на фестивале, я бы сказал, что он, хоть и странный человек, но всё же приличный.

А ещё он — не химера.

— Так значит, Илиш запустил очередное щупальце в мой дом. Только вот с какой целью? — пока я поднимался на ноги, Мантис пристально наблюдал за мной и анализировал каждую чёрточку на моём лице.

Наверняка он не обрадовался, увидев меня.

— Я не из тех, кто так легко разглашает конфиденциальную информацию. Хоть я и догадываюсь, кто ты, но не скажу на случай, если всё-таки ошибаюсь. Поэтому спрошу прямо… Кто тебя создал?

— Я не химера, — решительно ответил я.

— Я в курсе, — холодно сказал мужчина. — Я спросил, кто тебя создал, мальчик.

Он уже начал меня раздражать.

— Кристин и Джеффри Месси, — ответил я с его же интонацией и выпрямился. Взгляд Мантиса продолжал блуждать по мне, словно прожектор. — Я сын работника фабрики из Тамерлана, а ныне пустынник.

Вдруг, будто у робота переключили мимику лица, уголки рта Мантиса приподнялись в улыбке, а лицо просияло.

— Киллиан Месси. Конечно, я догадывался, что это ты, но хотел убедиться… Очень приятно с тобой познакомиться, — он протянул руку. Какое-то время я просто пялился на неё, но всё же решил ответить рукопожатием.

Однако только я собрался убрать руку, как он сжал её и перевернул ладонью вверх.

Внутреннее чутьё подсказывало, что мне следует вырваться из крепкой хватки мужчины, но слишком уж меня потрясли его действия. А всё потому, что вспомнил, как Периш проделывал тоже самое с рукой Ривера. Этот момент навсегда отпечатался в моей памяти, поскольку позже выяснилось, что Периш был братом-близнецом Ская.

И у моего парня были такие же ладони, как у него.

Я закрыл глаза, а когда Мантис провёл пальцем по линиям на моей ладони и тихо усмехнулся, тут же открыл их. Наконец он отпустил мою руку.

— В этом мёртвом мире спрятано так много драгоценностей, а вы, дальтоники, видите исключительно серость.

Его слова поразили меня, и от неприятного ощущения волосы на затылке встали дыбом. Я взял ладонь Мантиса и посмотрел сначала на неё, а потом на свою.

— Нет, кайзер, ты не найдешь ответов на моей руке, если только ты не наплевал на науку и не решил заняться гаданием, — весело сказал мужчина и, отдёрнув руку, ухмыльнулся. — На фестивале мне следовало внимательней рассмотреть твои глаза. Выходит, у Периша получилось? Ты освободился от оков, которые сдерживают даже самых сильных людей, и стал бессмертным?

— Да, — я взглянул на свою ладонь, задаваясь вопросом, что же он на ней разглядел.

— И к тому же теперь у тебя есть иммунитет к радиации? Успешно пережил длительное концентрированное облучение?

Я кивнул. На миг мою голову посетило воспоминание о том, как Периш рассказывал про ДКО: на тело человека воздействуют сестической радиацией, из-за чего в конечном итоге вырабатывается иммунитет. Возможно, с рейверами происходит нечто подобное, но вот насчёт рейверов Джейда я не уверен.

— Прекрасно, — сказал Мантис, странно улыбаясь. — Итак... — он шагнул ко мне, а я отступил. — Скажи-ка, кайзер… — да почему он меня так называет? — Кто находится над нами? Случаем, не Ривер, который и застрелил меня?

Я посмотрел на потолок, а потом перевёл взгляд на закрытую металлическую дверь. Меня так отвлёк разговор с этим человеком, что я даже не успел сориентироваться.

Очевидно, я всё ещё нахожусь внизу. Ладно, раз Мантис очнулся, значит, сможет усмирить тех двух тварей, которые держали нас с Сефом и Кики в плену.

— Он будет говорить с тобой, а не с Адлером… — вздохнув с облегчением, я подошёл к двери и попытался её открыть.

Но она оказалась заперта.

Моё внимание снова переключилось на Мантиса. Больше он не улыбался. Однако, увидев на моём лице страх, он медленно покачал головой.

— Не я запер тебя здесь, Киллиан, — спокойно произнёс мужчина. — Мы заперты здесь вместе.

— Адлер и тебя запер? — спросил я и снова попробовал дёрнуть дверную ручку. Вздохнув, я вернулся к морозильнику и уселся на него. — За что он так с тобой?

Мантис показал на потолок:

— Подозреваю, это как-то связано с топотом, который раздаётся по всему дому. А теперь докажи, что я прав. Илиш пришёл за клоном, так ведь? Потому что не вижу иных причин, по которым его научные эксперименты и тупоголовые изверги ни с того ни с сего возникли у моего порога.

— Нет, — я покачал головой и забарабанил ногами по стенке морозильника. — Мы приехали в Мелхай, чтобы спастись от прокси-червей.

Взгляд Мантиса снова метнулся ко мне, и на сей раз в нём читалось ещё больше интереса.

— Мы услышали о Человеке на холме и ангеле Ади. Понятное дело, мы с Ривером не дураки и сразу догадались, что вы химеры или что-то в этом роде. Но нам стало любопытно, поэтому мы пошли на фестиваль. А что было дальше, ты и сам знаешь. Кики умолял нас помочь спасти Неро и Сефа, потому тебя и подстрелили, а меня схватили и убили ангел Ади на пару со своим питбулем. Скорее всего, Илиш вернулся в Скайфолл, потому что Джейд очень болен. Он не оставил бы его. Илиш даже не знает... — в какой-то момент я поймал себя на мысли, что вся моя осторожность улетучилась, и я даже не пытался завуалировать сказанное. В итоге последние слова так и повисли в воздухе и испарились. — Можешь оставить Неро и Сефа себе. Мне без разницы. Нам также плевать на Адлера, на твои дела и то, от кого ты скрываешься.

Мантис молчал, но его лицо говорило само за себя. Он пытался удостовериться, что я не лгал. Однако, даже если бы я всё же решил соврать, он бы этого не понял. Мне неплохо удавалось делать хорошую мину при плохой игре, а этот человек не был химерой, следовательно, и химерьих улучшений у него не было.

— Твоё сердцебиение оставалось ровным. Значит, ты говоришь правду, — весело констатировал мужчина.

Погодите, что?

— Ты же не химера, — с подозрением сказал я. — Как ты, блин, это понял? Разве ты не обычный житель Скайфолла, которого Силас сделал бессмертным?

Мантис прислонился к стене кладовой и скрестил руки.

— Думаю, раз ты любезно соизволил поделиться со мной информацией, я могу в какой-то мере ответить тем же. Я был первым искусственно созданным бессмертным. Мне первому сделали операцию и, поняв, что всё прошло успешно, тоже самое проделали с первым поколением. И всякий раз, когда случался очередной прорыв в области внедрения улучшений, меня использовали в качестве экспериментального образца. Таким образом, моей наградой стали все улучшения и бессмертная жизнь в роли психиатра у химер. Единственное отличие — моя генетика.

Что ж, это было довольно интересно, но у меня тут же возник другой вопрос:

— Почему ты живёшь так далеко на севере? Да ещё и с… клоном Ская и химерой?

— А вы почему? — Мантис слабо улыбнулся. — Периш сказал, что оставит тебе квадроцикл со своими исследованиями. Когда же ты не появился, я предположил, что ты так и сгорел в лаборатории. Но нет, ты не только оказался в порядке, но и решил спрятаться недалеко от места взрыва. Почему?

— Мы спрятались... — я резко замолчал, поняв, что он фактически хитростью заставил меня ответить на свой вопрос. — От Силаса.

— А как же Илиш?

— Мы… — я со вздохом посмотрел на свои ботинки, на которых остались влажные разводы после морозилки. — Мы нормально относимся к Илишу. Просто хотелось…

— Чтобы все считали вас мёртвыми?

— Жить в мире… и покое.

Мужчина кивнул.

— Одни обожают играть в разные игры, кайзер, но другие предпочитают выйти из системы и отдохнуть.

Выйти из системы? Услышав это, я отвёл взгляд. О чём-то подобном подумал и я, когда в Арас нагрянул любитель поиграть Эшер. Похоже, Мантис пришёл к тому же выводу, что и я, будучи втянутым в игры Силаса. Но... разве это не означало, что?..

— Судя по всему, мы в этом плане схожи, — медленно ответил я и посмотрел на дверь. — Жаль, что мы начали не с того. Многого можно было бы избежать, если бы мы поговорили обо всём ещё до фестиваля. Возможно, у меня получилось бы убедить Ривера забыть про тех тупиц и не пытаться сводить с ними счёты.

— Сводить счёты?

До меня вдруг дошло, что я сболтнул лишнего. Однако было много причин, чтобы ненавидеть Неро. Разумеется, я бы ни за что не рассказал про то, что тот сотворил с Ривером, но и врать для этого было необязательно.

— Неро застрелил Лайкоса, — сказал я. И это была правда. Может, он и действовал по приказу Силаса, но это не отменяло того, что он убил своего брата. Сам Ривер никогда не упоминал, что ненавидит изверга за содеянное, но вот я никогда не забывал. — Мы приехали сюда, чтобы спасти его… и заполучить в свои руки, — внезапно я вспомнил о событиях фестиваля. — Что ты делаешь с прокси-червями? Ты смог взять Неро под свой контроль. В Чумных Землях черви устроили нам засаду.

Глаза Мантиса заблестели.

— Вы были там? Расскажи-ка мне обо всём. Расскажи мне всё. Где вы их видели? Как много?

— Зачем ты подселяешь их химерам? — первым делом спросил я. — И чем ещё ты занимаешься в этой лаборатории? Я жил у Периша и видел его спаек, поэтому знаю, на что вы способны.

Мужчина нахмурился и приподнял тёмную бровь.

— А ты всё на лету схватываешь. Так уж и быть, информация за информацию. Меня интересует маршрут миграции червей. Я правильно понимаю, что вы нашли Калгари?

— Калгари? Там, где раньше была Альберта? — удивлённо переспросил я. — Это в сотнях километров от того места, где мы находились. Первого червя я встретил в старом магазине Walmart у шоссе, примерно в восьмидесяти километрах от границы. И той ночью… — увидев, как вытянулось лицо Мантиса, я ненадолго замолчал. — Они… нас окружили.

Он нервно хохотнул, и во мне тут же проснулась тревога.

— Ты, должно быть, ошибаешься… В том месте слишком мало радиации. Они бы смогли выжить только внутри бессмертного.

— Они... преследовали нас до дома, который находится в нескольких часах езды от Мелхая. Они заразили хлыстоволка. И Ривер рассказывал, что видел огромную массу из мёртвых животных высотой под два этажа. Они направлялись на юг…

Мантис побледнел и одарил меня странной, напряжённой улыбкой.

— Не будешь ли ты так любезен на минутку вернуться в морозилку? — сквозь стиснутые зубы процедил он. — Я ненадолго.

По выражению его лица я понял, что только что рассказал нечто важное. Хоть я и не доверяю этому человеку, но вряд ли он запер бы меня в морозильной камере. К тому же на ней даже замка не было.

Думаю, я знаю, что он собирается сделать…

В итоге я открыл морозилку, полную завёрнутого в коричневую бумагу мяса, и залез в неё.

Как только дверца захлопнулась, раздался громкий и крайне раздражённый голос.

— АДЛЕР, А НУ, БЛЯДЬ, МАРШ СЮДА! — заорал Мантис.

Я открыл дверцу морозилки:

— Как ты вообще собираешься объяснять, откуда у тебя эта информация?

— Я лгал этому сопляку с тех пор, как ему исполнилось десять. Закрой чёртов морозильник!

Закатив глаза, я сделал, как велено, и стал ждать Адлера. А придёт ли он вообще. Мне не терпелось поскорей увидеть, как Мантис с ним разберётся. Он, конечно, был обычного телосложения и не такой сильный и мускулистый, как Грейсон, но мне много раз доводилось видеть, как Лео одними словами уничтожал Ривера.

— Что? — послышался тихий голос Адлера.

— Ситуация вышла за рамки наших с тобой проблем. Ты должен выпустить меня, чтобы я разобрался с кое-чем важным. Свою точку зрения ты уже высказал, Адлер. Выпусти меня, — строго приказал Мантис.

— А ты покажешь мне файлы Периша?

Воцарилось молчание. Я догадываюсь, какое выражение лица сейчас было у Мантиса.

— Обсудим это, когда я разберусь с делами, не терпящими отлагательства.

— В таком случае нет.

— Дело не в файлах, Адлер.

— Тогда скажи, кто он, где и почему мы не можем пойти к нему?

— Адлер, я же уже говорил. Он мёртв.

— Да пошёл ты, Мантис.

— АДЛЕР! — вскричал мужчина. — Это выходит за рамки твоих чёртовых иллюзий! Он мёртв, а даже если и нет, то думает, что мёртв ты! — а вот это уже интересно. Надо рассказать Риверу об этом. Понятия не имею, как все эти лакомые кусочки информации связаны вместе, но, очевидно, они складываются в довольно занятную картину. Смогу ли я вытянуть из Мантиса что-нибудь ещё? И что более важно — можно ли будет воспользоваться этим в качестве козыря или же шантажа.

— Адлер! — ещё громче заорал Мантис. — Я... Так, ладно. Выпусти меня. Я сам просмотрю файлы Периша и скажу тебе, если… — внезапно послышалось несколько ударов по металлу. — Что, чёрт возьми, ты собираешься делать? Планируешь вечно держать меня тут? Если мои лошади умрут с голоду, или они поранят наших кошек, клянусь Фоллокостом, Я, БЛЯДЬ, С ТЕБЯ ШКУРУ СПУЩУ!

Вскоре всё стихло, и спустя минуту или две мужчина открыл дверцу морозильника и отошёл.

— О ком ему так нужна информация? — спросил я, выбираясь из ледяного гроба.

— Тебя это не касается, — спокойно ответил Мантис и, снова пнув дверь, он разразился чередой ругательств и угроз в адрес Адлера.

— Может, просто соврёшь ему? — поинтересовался я, усаживаясь на морозилку. — Сам же говорил, что тебе не привыкать. Так соври опять.

— Он стал умнее. Я совершил ошибку, приютив больную химеру, и с тех пор этот дурак учит пацана уму-разуму, наполняя его голову знаниями. Не этого я пытался добиться, когда нашёл его. Обучение Спайка и моя собственная недальновидность теперь аукнулись мне. А вы, придурки, ворвавшиеся в мой дом, стали просто вишенкой на тортике моей жизни.

— То есть ты специально делал из него дурака? — медленно произнёс я, и внезапно на ум мне пришёл мой парень. Вообще, что касалось выживания в Серой Пустоши и нахождения выхода из различных ситуаций, Риверу не было равных, но когда дело касалось книг, он не воспринимал текст без картинок. — Но зачем? Единственный вариант, который приходит мне в голову — ты не хочешь, чтобы он узнал, что он клон Ская, но ведь он уже об этом знает, как и о семье Деккер.

— Долгая история, — едко сказал Мантис.

— Да нам вроде больше заняться нечем.

Мужчина снова бросил взгляд на меня.

— Кайзер, я и так доверился тебе, насколько мог. Уверен, твоя генетика вынудит тебя предать меня.

— Ну да. Ведь генетика тамерланца — смертельно опасна.

Мантис ничего не сказал и снова пнул дверь.

— Для учёного ты, конечно, используешь сомнительные научные методы. Эксперимент с выбиванием двери явно не даст никаких результатов. Может, стоит понять, в чём дело, и выдвинуть новую гипотезу вместо того, чтобы бесконечно повторять ни к чему не приводящие действия? — небрежно заметил я.

Мужчина остановился и бросил на меня сердитый взгляд. Я не смог сдержать смех. 

— Извини, — слегка улыбнулся я. — Как говорит Ривер, бессмертие превратило меня в ту ещё язву. Слишком уж мне понравилось хоть иногда чего-то не бояться.

— Знакомое чувство, — пробормотал Мантис и соскользнул на холодный линолеум. Испепеляющий взгляд сменился обеспокоенным. — У меня здесь лошади, рабы, карракэты, львы, феликосы и два социопата, которые, вероятно, мучают их, пока я тут с тобой болтаю. Мне понадобилось двадцать лет, чтобы превратить Туррис в рай, и, если этот мальчишка уничтожит весь мой труд, я зарою его башкой в землю и изнасилую катаной.

— Подозреваю, что Грейсон и Лео примерно также угрожали ему, — сказал я и оглядел небольшое помещение, размером приблизительно два на три метра, но подметил только вентиляционное отверстие, через которое даже я не смог бы пролезть. — Кажется, детей-химер невозможно обуздать.

— Вот поэтому их и начали отправлять в Серую Пустошь или подселять в чужие семьи, — сказал Мантис, раздражённо потирая висок. — Моя работа в Скайфолле заключалась в том, чтобы справляться с их психическими проблемами, и я добился некоторого успеха. Без меня и моего психологического сопровождения от Скайфолла давно бы остались одни руины.

— Моей химере не помешало бы психологическое сопровождение, — вздохнул я. — Не удивлюсь, если Ривер до сих пор не сравнял это место с землёй только из-за того, что они с Неро убивают друг друга, — я откинулся назад и уставился на потолок. — Как долго я воскресал?

— Точно не знаю. Когда я проснулся, ты уже был в морозилке, и мне неизвестно, насколько серьёзны были мои травмы. Но могу предположить, дня два-три, — ответил мужчина.

Внезапно над нами послышались шаги, за которыми последовал хлопок дверью, и мы оба подняли глаза вверх.

Неожиданно послышался хорошо знакомый крик… и моё сердце резко подпрыгнуло.

— Ривер?! — закричал я, вскочил на морозилку и потянулся руками к потолку. — Это Ривер! Похоже… — у меня перехватило дыхание, а сердце замерло. — Похоже, у него…

Очередной приступ.

Мои глаза наполнились слезами, и, услышав грохот и ещё один крик, я начал колотить по потолку.

Только я собирался позвать его по имени, как Мантис неожиданно схватил меня за джинсы, стаскивая с морозилки.

Я потерял равновесие и чуть не рухнул на пол, но Мантис подхватил меня.

— Тихо! Адлер и Спайк думают, что ты мёртв, и им не следует знать об обратном. Тебе придётся страдать молча, — я оттолкнул его и снова взобрался на морозилку, просто чтобы быть ближе к Риверу.

Я старательно сдерживался, не позволяя себе закричать, но слёзы продолжали течь по моему лицу. 

— Что над нами? — захныкал я.

— Спальня Адлера, — ответил Мантис. Послышался грохот, и мужчина вздрогнул. — Я обставил эту комнату мебелью, которую забрал из чёртового особняка в Эдмонтоне, — услышав очередной грохот, он вздохнул. — А это была моя фарфоровая ваза.

— Это важнее, чем твоя ваза! — воскликнул я и резко зажал рот рукой. — После того, как с ним случилось кое-что плохое, он стал впадать в… состояния безумия. А меня даже нет рядом, чтобы успокоить его! Там только херов Неро, его злейший враг!

— Состояния безумия, говоришь?

На лице мужчины читался интерес. Я кивнул и вытер глаза.

— С ним случилось кое-что плохое, и с тех пор он стал неуравновешенным.

— Можно ли назвать это… психозом?

— Именно так он это и называет.

— И… что же послужило причиной подобных состояний? — глаза Мантиса снова загорелись.

— Так зачем, говоришь, Адлеру нужны файлы Периша?

Блеск в глазах мужчины потух, и, приняв поражение, он со вздохом прислонился к стене.

— А ведь мы могли бы столькое обсудить, если бы нам нечем было рисковать.

— Действительно, — сказал я и снова уселся на морозилку. Послышался ещё один отчаянный крик, и мои глаза снова наполнились слезами, которые я тут же вытер. — Я очень за него переживаю.

— Ничего удивительного, — беззаботно сказал Мантис. — Я консультировал множество химер, столкнувшихся с травмирующими событиями. Личность одной такой химеры разделилась на две, что в итоге привело к появлению другой личности. Чтобы привести этого человека в норму, потребовались специальные импланты и способности Силаса. Однако и по сей день он остаётся наполовину безумен.

— Ты про кого? — спросил я.

— Про Сангвина, — сказал Мантис. Удивительно, что он вообще ответил. — С восьми до девятнадцати лет один педофил удерживал его в тёмном подвале. Целых одиннадцать лет. Его морили голодом, пытали, насиловали и оставляли в полнейшем одиночестве. В результате он создал воображаемого друга, который вскоре стал его второй личностью по имени Кроу. Очень странный субъект.

Я попытался остановить охвативший меня ужас, убеждая себя, что с Ривером подобного не произойдёт, но моё сердце уже сделало вывод — это с ним и случится, если уже не случилось.

Я подавил рыдания, однако, увидев понимающую ухмылку на лице Мантиса, во мне забурлил гнев.

— Значит, изнасилование? Так я и думал. Что ж, это и в самом деле единственная вещь, способная их сломать. Ну и ещё потеря их родственной души. И поскольку ты поехал с ним, чтобы поддержать его, полагаю, виновник Неро, который выступил в своём репертуаре?

— Заткнись! — закричал я. — Он не станет таким, как Сангвин. Как только он убьёт Неро… с ним всё будет в порядке. Ему всего лишь нужно отомстить…

— Сангвину это не помогло, — беспечно отметил Мантис.

— Что конкретно? — фыркнул я.

— Он так и не оправился полностью, — сказал он. — Шрамы есть шрамы, а воспоминания — это воспоминания. Нравится ему это или нет, но отныне он станет другим.

— Только не Ривер, — прошептал я. — Ничто не сможет изменить его.

— Вы двое планируете быть вместе долгое время. Мой тебе совет — избавься от подобного заблуждения. Это не соответствует действительности, как в случае с арийцами, так и с химерами. Уж тем более, когда речь идёт об ужасной бессмертнорождённой химере.

Я погрузился в молчание… Мне было нечего сказать.

Но как только наше одиночество стало давить на нас, мы снова начали разговаривать. Мы намеренно избегали тяжёлых тем, ограничиваясь нейтральными. В итоге мы обсудили практически всё: начиная с феликосов, летающих кошек, заканчивая кулинарными рецептами и хитростями. К счастью, Ривер перестал кричать, и наступила тишина.

К моему удивлению, Адлер и Спайк так и не пришли. Я рассчитывал, что они, по крайней мере, принесут Мантису еды, но снаружи не было никакого движения. Позже выключили свет, а я так ничего и не услышал. В кромешной темноте мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я заснул прямо на морозильнике, а Мантис на полу.

Проснулся я посреди ночи от странного звука. Открыв глаза, я сел и, нахмурившись, вытянул шею. Сначала было непонятно, что же такое я слышал, пока до меня не дошло…

— Кто-то занимается сексом на кровати Адлера. Да, он будет просто в восторге, — пробормотал сонный Мантис. Я посмотрел в его сторону и понял, что тот прекрасно меня видит.

— Сефу и Кики это понравится, — сказал я, подавив зевок. Я и так ничего не видел, поэтому решил закрыть глаза и попытался прислушаться. Кажется, кто-то стонал.

— Отъебись!

— РИВЕР! — закричал я, и мне тут же зажали рот. Я резко укусил руку; мой разум буквально вышел из-под контроля из-за услышанного.

Мантис с шипением отстранился.

— Заткнись. Если хочешь выбраться отсюда, надо, чтобы тебя считали мёртвым, — отрезал он. — Это не то, о чём ты подумал.

— Неправда! — зарычал я и начал колотить по двери. — Он снова у Неро! Он, блядь…

— Считаешь, до этого всё было тихо, пока не раздался крик? Это жёсткий секс. Они же химеры, ты должен это понимать, — ответил мужчина и оттащил меня от двери. Я упал на пол: из-за темноты мне было тяжело ориентироваться.

— Не будь идиотом. Он бы ни за что не переспал с Неро, — возразил я.

— Скорее всего, Ривер на что-то разозлился. В любом случае замолчи, — сказал Мантис. Послышался ещё один тихий крик. Очевидно, наверху что-то происходило. Будучи запертым в этом сраном помещении, я чувствовал, что схожу с ума. Это невероятная пытка — слушать, как любовь всей твоей жизни страдает, а ты ничем не можешь ему помочь.

Внезапно стали слышны ещё какие-то звуки, сопровождающиеся стонами. Я прикусил губу и крепко зажмурился. Хватит ли у меня терпения всё это вынести?

— Вытащи меня отсюда! — потребовал я. — Ты сказал, что нам на руку, чтобы они и дальше считали меня мёртвым… ну так воспользуйся этим. Насрать, что ты там скажешь этому придурку, главное, вытащи меня, нахуй, отсюда.

— Подождём до утра. А теперь закрой рот! — прошипел Мантис. Тон его голоса стал раздражительней. Он просто ни черта не понимает. Если Ривер и в самом деле с Неро… твою ж мать, мне надо поскорей его спасти. Что если его рассудок окончательно повредится? Я, блядь, обязан спасти своего малыша.

— РИВ… — внезапно вокруг моей шеи обвилась какая-то ткань, которую туго стянули, перекрыв доступ кислорода.

Мои руки тут же метнулись к шее. Я попытался схватиться за ткань, но коснулся только собственной кожи. Мантис закряхтел, затягивая узел. Я открыл было рот, чтобы попытаться заверить его, что буду вести себя тихо, но вскоре моя голова наполнилась болезненным давлением. Мои глаза вылезли из орбит, а язык вывалился изо рта.

Он, сука, душил меня рукавом халата.

Я схватился за шею; разум перешёл в режим выживания, но в итоге моё тело больно ударилось о холодный пол. И даже тогда Мантис не остановился и продолжил душить меня. Таким образом, я пережил свою четвёртую смерть.

Когда же первый глоток воздуха проник в лёгкие, я резко открыл глаза от яркого света. Оказалось, Мантис завернул меня в свой халат и положил в угол между стеной и морозильником.

Мантис со скучающим видом наблюдал за мной, прислонившись к стене.

— Как там Ривер? Ты ещё что-нибудь слышал? — спросил я и прижал руку к горлу, однако не почувствовал никакой боли после удушения. Что ж, не буду предъявлять ему претензии за своё убийство. Пребывая в белом пламени, я пришёл к выводу, что он поступил правильно.

Мантис покачал головой и уселся поудобнее. Видимо, он спал.

— Нет, — он встал и протянул мне то, что лежало на морозилке. Это был зип-пакет, в котором лежало что-то красно-белое. Открыв его, я обнаружил внутри кусочек клубничного торта. Он всё ещё был слегка подмороженными. Однако выглядел всё равно отлично. — Ты находился без сознания около восьми часов. Четыре из них ушли на воскрешение, а остальные ты просто спал. Теперь поешь. Скоро должны прийти либо Адлер, либо Спайк и принести ведро, в которое, как они рассчитывают, я справлю нужду. В это время ты спрячешься за дверью.

Я замер, не успев попробовать торт с клубникой и взбитыми сливками.

— Чего? — переспросил я.

Мантис кивком указал на дверь.

— Вот почему тебе нужно было вести себя тихо. Я чувствую нарастающее напряжение, которое скоро достигнет апогея. Мне нужно срочно помешать этому случиться. Ты спрячешься за дверью, и когда придут Спайк или Адлер, нападёшь на них. Я буду рядом. Сбежим вместе и утихомирим этих бешеных зверей, а точнее, химер-подростков.

Я вскочил на ноги и, набивая рот приторно-сладкой пищей, начал осматривать дверь. Сделав шаг, я кивнул.

— Отличная идея. Спайк ведь смертный?

— Да, — ответил Мантис. — Но он ассистирует мне во время многих важных исследований, поэтому я был бы очень признателен, если бы ты не убивал его. А что касается Адлера… этого мелкого говнюка я убью собственноручно.

— Полагаю, Ривер и сам не прочь это сделать. Скорее всего, он видел, как меня забили до смерти, — сказал я и, подойдя к морозилке, начал рыться в ней. Я взял упаковку арийского фарша и прикинул её вес. Пожалуй, сгодится в качестве грозного оружия.

— Пусть встанет в очередь, — сказал Мантис и поднялся на ноги. — Так, уже почти полдень, и мне очень нужно в туалет. Я постараюсь всё провернуть, как можно скорее. Займи свою позицию и крепко держи мясо.

У меня резко подскочил пульс, и я глубоко вздохнул. Мысль об освобождении наполнила меня решимостью и адреналином. Мне нужно проверить, как там Ривер. Почему он кричал, и какого хрена я слышал звуки секса? Если слова Мантиса были верны, то, должно быть, Неро трахал какого-нибудь горячего Кровавого во́рона или одного из рабов Мантиса, а Ривер вышел из себя, но… что значило это «отъебись»?

Учащающийся пульс продолжал истощать мои запасы адреналина. Не хотелось признавать этого, но Ривер был прав… я действительно начал по-другому смотреть на него. Я стал сомневаться, что он сможет сам о себе позаботиться. Но разве можно меня в этом винить? Я лично наблюдал за стремительным развитием того, что он и Мантис называли психозом. У меня были все основания беспокоиться о нём. Я люблю его. К тому же я тоже проходил через подобное. Он должен позволить помочь ему.

Неро никак не смог бы снова заполучить его. Это просто невозможно. Мантис был прав, и даже если Ривер изменился после своего пребывания в Кардинал-Холле, он бы ни за что не позволил Неро напасть на него. Больше никто и никогда не смог бы так поступить с Ривером. Если бы Неро только посмел до него дотронуться, мой парень тут же взорвал бы это место.

Но почему тогда ком в горле не проходил? Этого я не знал.

— Адлер! — внезапно закричал Мантис. Я прижался спиной к стене, в нескольких сантиметрах от двери, и стал выжидать. — Адлер! Мне надо отлить. Пиздуй сюда, пока я не нассал на твою грёбаную клубнику.

Этот человек так сильно напоминал мне Лайкоса, что я невольно улыбнулся про себя. Мне очень не хватало Лео и Грейсона. Жаль, что я так и не пообщался с настоящим Лайкосом, а не с Лео. Хотелось бы просто поговорить с химерой, которая принадлежала к этой семье. 

И жаль, что здесь не было Грейсона, чтобы угомонить Ривера.

— Это я. Адлер… ненадолго отлучился. Как договаривались, ты должен отойти, — ага, это Спайк. Неплохо. Адреналин бушевал во мне раскалённым добела потоком, а понимание того, что никто не сможет меня прикончить, служило катализатором.

Сейчас я чуть-чуть разукрашу эту тварь.

Вся нервозность испарилась. Со спокойным выражением лица я принял стойку и стал терпеливо ждать, не сводя глаз с Мантиса. Вскоре послышались приближающиеся шаги. 

Раздался щелчок, и моё сердце подпрыгнуло.

Мантис стоял у стены, скрестив руки на груди. У него был строгий взгляд и абсолютно непроницаемое выражение лица, поэтому Спайк и не ожидал никакого подвоха.

— Адлер наверху. Похоже, Ривер знает, где его пассия, — сказал он. Я медленно приблизился к краю открытой двери и увидел затылок Спайка и его плечо.

Он шагнул внутрь.

— Скорее всего, он скоро уйдёт, а значит, я смогу… — и в этот момент я бросился на Спайка с куском мяса. Химера развернулась, и его красные глаза широко распахнулись от удивления.

Я ударил его прямо по голове, причём довольно сильно. Спайк с криком отшатнулся, а Мантис схватил его и поднял.

Лично мне одного удара не хватило, поэтому долбанул его ещё разок. Это ему за то, что чуть не изнасиловал меня, да и вообще за всё его мудацкое поведение.

— Дверь! — рявкнул Мантис. Я развернулся и, схватившись за ручку, не дал ей захлопнуться. Мантис бросил Спайка и выбежал. Я последовал за ним.

Но мне не захотелось ограничиваться только парочкой ударов, поэтому я подошёл к стонущему Спайку, изо рта которого текла кровь, и двинул ему прямо по яйцам.

— Киллиан! — позвал Мантис. Я повернулся, кивнул и снова пнул его. На сей раз за Сефа.

Я закрыл дверь, заперев Спайка внутри, и пошёл за Мантисом. Учёный крался по узкому коридору лаборатории к комнате, в которой меня держали.

Нас встретили два удивлённых вздоха.

— Киллиан! Ты, блядь, бессмертный?! — послышался полный радости и жизни голос Сефа. Я оглянулся и увидел, что он и Кики всё ещё были привязаны к стульям. Правда, теперь они выглядели крайне потрёпанными, и от них воняло так, словно их срок годности давно истёк.

— Сюрприз, ребята, — сказал я и посмотрел на Мантиса. — Тебе нужно объяснить Риверу, что ты тоже был в плену. А лучше развяжи их… я хочу первым подняться, — я улыбнулся Сефу и Кики и перебежал комнату, прихватив мачете и пистолет.

— Нет уж. Мне нужно посмотреть этому человеку в лицо, — с горечью сказал Мантис и стал подниматься по лестнице. Пожав плечами, я приблизился к парням и начал разрезать верёвки.

— Ребят, вы в порядке? — спросил я. Сеф высвободился из пут и начал разминать руки, а я подошёл к Кики.

— Ага. Хоть я и плаваю тут в собственной моче, — сказал Сеф и одарил меня глупой улыбкой. — Я так счастлив, что ты бессмертный. Ты…

— Твою мать! — внезапно заорал Мантис.

Мы посмотрели в сторону Мантиса, и спустя долю секунды херов лестничный пролёт взорвался. И сам не знаю, почему, возможно, машинально, я обернулся и заслонил Кики от летящих обломков. Я закрыл глаза и почувствовал, как Сеф тоже схватил меня, загородив собой. К счастью, я отделался лишь несколькими небольшими ударами по спине.

Всю лабораторию окутал дым. Я обернулся и, увидев у подножия лестницы лежащего в пыли Мантиса, простонал. В ушах звенело от взрыва. Я побежал к мужчине, но, увидев, насколько серьёзными были его ранения, резко остановился.

Он был мёртв.

Его пронзило множество деревянных осколков и… грёбаных гвоздей. Я посмотрел туда, где раньше находилась лестница, от которой сейчас мало чего осталось, и обнаружил, что дверь была открыта.

Я почувствовал знакомый запах дыма — C4.

— Ривер, — прошептал я и, обернувшись, увидел, что Сеф развязывал Кики, который в целом казался невредимым. — На лестнице установили взрывчатку… Но как тогда выбрался Адлер? — я посмотрел на лестничный пролёт и прищурился, пытаясь хоть что-то разглядеть во всём этом дыму. — Я... ладно, мы все сможем подняться по лестнице. Будьте осторожны, и Сеф… отнеси Мантиса в одну из комнат лаборатории.

— Добро. Будь осторожен, — ответил тот.

Вся левая сторона лестницы обрушилась, и существовал риск, что она продолжит обрушение, но я был достаточно худым и мог везде пролезть, как хорёк. Обойдя деревянные обломки, я осторожно добрался до верха. По пути мне встречались застрявшие в стене гвозди. Похоже, бомбу изготовили с гвоздями. Ривер всегда славился своей креативностью в делах убийств, но его чёртова бомба вполне могла прикончить меня и, возможно, его драгоценного маленького Кики.

Весь коридор первого этажа был разрушен. Сначала я подумал, что его взорвали с помощью С4, однако тут было так много огня, что я уже начал сомневаться. В любом случае, что бы это ни было, оно сломало стену в коридоре, за которой располагалась кухня. Её теперь было прекрасно видно сквозь розовую изоляцию, теперь покрытую гипсокартонной пылью и пахнущую порохом.

— Кики… — крикнул я, увидев в некоторых местах задымления. — Захвати огнетушитель и убедись, что ничего не горит. В этом дыму и пыли трудно что-либо разглядеть.

— Хорошо, уже поднимаюсь, — крикнул кикаро.

Я кивнул и кашлянул в ладонь.

— Ривер? — позвал я, но если бы он был где-то рядом, то уже появился бы. В таком случае, где он?

В результате я пришёл на кухню, за которой должен был находиться коридор со спальней Адлера. Именно под ней находилось то место, где нас с Мантисом заперли.

И откуда я слышал все эти звуки…

Ноги сами понесли меня в сторону спальни. Я проигнорировал голоса Сефа и Кики. Они, очевидно, пытались пробраться сквозь дымящиеся обломки.

Я толкнул дверь, и при виде погрома пришёл в дикий шок. Кругом валялись сломанная мебель, разбросанная одежда, разбитые вазы, папки… разгромили буквально всю комнату. В стене даже виднелись следы от кулаков.

Сделав ещё один шаг, я повёл носом. Пахло… потом и смазкой.

Как заворожённый, я подошёл к кровати. В этот момент у меня в голове не было никаких мыслей. Я мог только подмечать определённые доказательства случившегося.

На простынях пятна крови…

Я откинул одеяло и обнаружил следы засохшей спермы. Вернув одеяло на прежнее место, я подошёл к другой стороне кровати.

Должно быть, Неро действительно приводил сюда кого-то.

Я сам себе кивнул и глянул на переднюю часть кровати. Под моими ботинками хрустел фарфор. Рядом с вазой лежало окровавленное мачете. Я поднял его и отодвинул подушку. Под подушкой было ещё больше крови, но никаких бинтов или признаков того, что кого-то связывали.

Я повернулся, собираясь выйти из комнаты, как вдруг резко остановился. Без задней мысли, но с трепетом в сердце я взглянул вниз и увидел чёрные боксёры. Я поднял их и рассмотрел.

Это были трусы Ривера.

Ривера, который спал голым только в том случае, когда мы занимались сексом.

Тем более он не стал бы спать голым… с Неро поблизости.

Внезапно я увидел ещё одни боксёры, которые валялись рядом с теми.

Эти были размером побольше.

Размер, соответствующий химере-извергу. И в отличие от остальной одежды, покрытой штукатуркой и прочим мусором, трусы выглядели так, будто их бросили совсем недавно, поверх прочего беспорядка.

Возможно, даже прошлой ночью.

Я спокойно положил нижнее бельё на окровавленную кровать и проделал тоже самое с синими трусами. Я аккуратно сложил их; мой пульс оставался ровным, а дыхание спокойным.

Итак, Ривер переспал с Неро.

Мой парень, который все последние месяцы разваливался на части… занялся сексом с человеком, который его изнасиловал.

Ривер занимался сексом с кем-то другим. Да не просто с кем-то другим, а…

— Киллиан! — послышался взволнованный голос Ривера. Он запыхался. О стену ударилась дверь. — Охуеть, ты сбежал? Знал же, что у тебя получится.

Я медленно обернулся и увидел улыбающегося Ривера. Он был потным, а его волосы растрепались. Его ранило — рубашка пропиталась кровью, а на плече виднелась, похоже, колотая рана.

Но моё внимание было сосредоточено совсем на другом.

А именно на ебучих засосах, которыми была усыпана вся его шея.

Эмоции, изначально казавшиеся чересчур опасными и разрушительными, затопили меня с такой силой, будто снова наступил конец света. Создавалось ощущение, словно плотину, из которой била только маленькая струйка воды, прорвало. Это ошеломляющее чувство зажгло меня и наполнило такой слепой яростью, что я не выдержал и заорал, словно одержимый.

И пока Ривер в недоумении пялился на меня, я схватил мачете и бросился на него.