Глава 8. Ривер

Ривер

— Твоё сердце сейчас вырвется из груди, как та тварь из «Чужого», — рассмеялся я, крепко сжав руку Киллиана, после чего выдавил из себя максимально ободряющую улыбку.

Бросив взгляд на небольшой гараж, в котором мы припарковали квадроцикл, Киллиан прикусил губу. В его больших глазах — зрачки напоминали спасательные плоты, дрейфующие посреди синего океана — читался вполне объяснимый ужас.

Мы приближались к Мелхаю, и теперь можно было разглядеть каждое здание. Город был большим, но Хоппер говорил, что половина его непригодна для жизни, потому что он граничит с Чумными Землями. Сейчас жизнь кипела только в южной части, из других же районов всё растащили на дрова и разбили там фермерские угодья.

Хоппер также рассказал нам занятный факт из истории Мелхая: когда-то его очистили от радиации, после чего стало возможно заниматься сельским хозяйством.

Хрен знает, как именно они это сделали, но Илиш упоминал, что Сангвин связан с этим местом, так что, возможно, он попросил Силаса избавиться от радиации. Мило.

Ладно, пофиг на причины, сейчас меня волнует только то, что здесь можно достать нормальную еду. Деньги Периша жгли карман, а в Мелхае куча всякой полезной херни.

Весь вчерашний день мы провели за уборкой нашего нового дома за рекой. Внутри было довольно симпатично: верхний этаж занимали две спальни, стену между которыми можно запросто снести, чтобы превратить их в одну большую, а на первом этаже находились две комнаты поменьше, куда мы скинули всякое барахло, в том числе вещи Периша. Я с нетерпением ждал решения Киллиана, и, наконец, получил от него нечто вроде «жду не дождусь поездки в Мелхай».

Ладно, может, он и не настолько горел желанием ехать в город, но, по крайней мере, его уже не накрывало волной тревоги.

— Просто… — Киллиан тяжело сглотнул и подошёл ближе. Его почти лысую голову прикрывала серая шапка в красную полоску, на себя же я нацепил шляпу. У нас совершенно обычный цвет глаз, поэтому проблем быть не должно. Мы ничем не отличались от типичных пустынников.  — Не хочу здесь находиться. Хоппер говорил, что они психи.

— Всё будет хорошо, — заверил я.  — Ты мой бессмертный мальчик. В случае чего умрём вместе. Разве это не лучший сценарий наихудшего развития событий?

Киллиан медленно выдохнул:

— Должно быть, король Силас очистил некоторые районы города от радиации…

— То было давным-давно. И находиться здесь опасно только рабам, — напомнил я.  — Сейчас весна, так ведь? А значит, должны быть фрукты и прочая сезонная дичь, верно?

Киллиан скривился:

— Сейчас начало июня, так что, да, но… Хоппер упоминал, что у них есть теплицы. 

Он чуть нахмурился, когда я чмокнул его в щёку. С трудом, но мне удалось выдавить из него улыбку. И, чтобы придать ему уверенности, я ущипнул его за подбородок и ещё раз поцеловал.

Так, достаточно поцелуев. Мы уже почти подошли к городу, и я увидел людей, стоящих на окружавшей его ветхой стене. Переключившись в режим пустынника, я выпустил руку Киллиана, и мы направились прямиком к западным воротам.

Однако, подойдя ближе, я заметил странную хрень — все часовые были одеты в чёрные балахоны с капюшонами. 

И на этом странности не заканчивались… Я собирался было указать на это Киллиану, однако он первый толкнул меня локтем.

— Здесь птицы, Ривер, — прошептал Киллиан. Он указал на небо как раз в тот момент, когда чёрная птица перелетела с одной крыши на другую. — Думаю, это во́роны.

— Хм... — я взглянул на птицу, которая, хлопая крыльями, приземлилась на крышу одного из крупных зданий, и, внимательно приглядевшись, я увидел ещё несколько сидевших на нём птиц… Ого, а их много. — Интересно.

— У меня плохое предчувствие насчёт этого места, — прошептал Киллиан, но я шикнул на него, чтобы он замолчал. Мы стояли близко к воротам, и, понятное дело, за нами наблюдали.

Ворота представляли собой часть железного кованого забора, такого, что обычно ставили перед вычурными особняками, только обшитую кусками крашеного листового металла. В некоторых местах красная краска выцвела, и, судя по птице, сидящей на воротах прямо над одной из выцветших полос, связано это с тем, что там регулярно счищали помёт.

— Ах, благословенные гости! — от внезапного голоса Киллиан вздрогнул, как испуганный кот. Он потрясённо вздохнул, а я, положив руку ему на плечо, взглянул вверх на того, кто с нами заговорил.

Это был один из людей на стене, одетый в чёрный балахон с капюшоном на голове, из-под которого выглядывали вьющиеся чёрные волосы, обрамляющие призрачно-бледное лицо.

Но подождите, бля, секунду…

Белки его глаз были красного цвета, а радужки странного фиолетового оттенка.

Думаю… Блядь, походу, чувак насыпал в глаза пищевой краситель или что-то типа того.

— Вы рано пришли на наш Фестиваль Кровавых воронов, благословенные гости, — сказал мужчина, нелепо улыбаясь. — Или вы хотите получить благословение? Мы рады посетителям, коли они чисты, — мужчина склонил голову и развёл руки: ну вообще заебись, у них на рукавах нашиты перья...

— Хочу уехать отсюда, — заныл Киллиан достаточно тихо, чтобы чудик его не услышал. Но, к его сожалению, я был очарован увиденным.

— Мы здесь за припасами, — обратился я к этому шуту. — Нам надо затариться, и, если тут продаются фрукты и овощи, купим и их. Вы... принимаете обычных посетителей?

Улыбка мужика сменилась оскалом. Киллиан ахнул при виде заострённых зубов.

 — Конечно-конечно, — кивнул чудила, сложив руки. — Да-да, мы допускаем посетителей, коли они согласны пройти очищение.

— Ривер... — прошептал Киллиан, полным ужаса голосом.

— Т-с-с, — шикнул я. — Нам нужно купить жрачки. Мы всё равно планировали прийти сюда с Хоппером, и, если бы нас тут собирались убить, он бы предупредил.

Выражение ужаса на лице Киллиана ничуть не уменьшилось. Да, конечно, аргумент довольно тупой, но что-то не позволяло мне развернуться и свалить. Было ли это болезненное любопытство или желание накупить вещей, хрен его знает.

Признаю, мне нравилось рисковать. Мне так долго приходилось осторожничать ради безопасности Киллиана. До встречи с ним я бросался очертя голову навстречу любой угрозе, наплевав на опасности. Мы с Рено натворили всякого во время наших приключений, и нам не надо было, блядь, оправдываться – мы просто делали всё, что хотели, мать вашу.

И в этот раз я, бля, собираюсь сделать тоже самое. Поэтому насрать на мнение Киллиана, мне просто… Просто…

Нужно было уехать из того дома в Чумных Землях… Мне нельзя оставаться наедине со своими мыслями.

От неожиданного осознания у меня пересохло в горле.

Это опять оно или всё же нет? 

Я затолкал эту мысль далеко-далеко в бесцветную пустоту. Прямо вглубь, где в общей куче гнили её товарищи. Одно время я с лёгкостью мог выбросить эти мысли, но сейчас их стало слишком много. Разлагаясь, они сливались в одну массу из гнилой плоти, опарышей и такой мерзкой вони, от которой даже мне захотелось бы отрезать себе нос.

«Грёбаный слабак, ты даже не можешь возбудиться и трахнуть своего парня. Совсем крыша поехала из-за простого изнасилования. Ебучий трус, ты далеко от Неро, в безопасности, но продолжаешь трястись как сучка».

— Не беспокойтесь, благословенные, — голос мужчины прервал поток размышлений. Я поднял глаза и увидел, как он, сложив ладони в молитвенном жесте, склонил голову. — Если вы не совершали самого ужасного греха, то не о чем беспокоиться.

— Какого именно? — поднял я бровь. 

Надеюсь, он не думает, что мы будем девственниками или что-то типа того. По крайней мере, у меня при себе M16, так что, если окажется, что мы совершили данный грех, всегда можно открыть огонь и «очистить» их всех.

К мужику с двух сторон подошли ещё двое и встали рядом с ним. Они тоже поклонились, и я заметил, что у них такие же красные глаза и длинные чёрные волосы. Видимо, это их фишка… чудики.

— Как вас зовут? — спросил человек в центре.

Понятное дело, никаких настоящих имён. 

— Чанс, — я положил руку на плечо Киллиана. — А это мой напарник, Джефф.

Троица дружно кивнула.

— Чанс, ты когда-нибудь насиловал ребёнка?

Чё?..

И тут я дико прифигел.

— Чего? Нет, конечно. Чё за дебильный вопрос?

Обменявшись кивками между собой, они кивнули и нам.

— Джефф, ты когда-нибудь насиловал ребёнка?

— Нет! — воскликнул Киллиан.

Снова кивки, которые напомнили мне клюющих птиц.

Походу, им они и подражали.

Не сказав ни слова, троица развернулась и начала спускаться со стены, что-то бормоча друг другу.

— Долбаные психи! — зашипел Киллиан, но я поднял руку, давая понять, что пора заткнуться. Он заскрежетал зубами, но больше ничего не сказал. Мгновение спустя послышался скрип ржавого металла, и ворота открылись.

Увидев Мелхай изнутри, я восхищённо присвистнул.

Чёрт возьми, перед нами предстала куча народу в чёрных балахонах, с любопытством глядящих на нас. Я увидел море из красных глаз — их родной цвет радужки был смешан с красным. Люди столпились посреди проходящей через весь город однополосной дороги, по обе стороны которой стояли жилые дома и магазины. Все здания были либо чёрными, либо красными, и… перед многими стояли колья с привязанными к ним грязными подлюдьми — крысами, правда, кое-где попадались и арийцы, такие чумазые, что трудно было сказать, от радиации или от грязи у них такая тёмная кожа.

И ко всему прочему, повсюду были эти чёрные птицы. Они, мать их, сидели на уличных фонарях, навесах, крышах и… деревьях.

Здесь есть деревья!

Но, прежде чем я успел рассмотреть зелёные листья, виднеющиеся из-за домов, в поле моего зрения появились три фигуры в балахонах. Я почувствовал исходящий от них странный аромат, напоминающий вишневую жвачку.

— У нас здесь уже есть несколько благословенных, — любезно уведомил один из них. — Мы всегда рады гостям и предлагаем приобрести любую продукцию. Не желаете ли вы посетить вечернюю службу?

Сердце Киллиана забилось быстрее, и я понимал, что стоит мне ответить «да», как тот сдерёт с меня шкуру. Но мне кажется, что если ответить «нет», то нас вышвырнут за ворота. А я хочу затариться. Даже не так: мне надо затариться.

От зловонного запаха той бездонной ямы у меня скрутило внутренности.

Пора отвлечься от сводящих с ума мыслей, которые стремились уничтожить наш  мир и покой, которого мы с моим парнем достигли с таким трудом.

С тем самым парнем, на которого у меня теперь даже не встаёт.

Моё лицо горело, и этот жар распространялся вниз, окутывая всё тело.

— Да, мы придём, — брякнул я, и сердце моего парня бешено забилось.

Мужика удовлетворил ответ, и он снова изобразил ту самую улыбку, а остальные повторили за ним.

— Замечательно, — произнёс он. — Все магазины чётко обозначены. Пожалуйста, уважайте наше сообщество и оставайтесь на главной улице, в другие места вход разрешён только в сопровождении Кровавого ворона.

Поклонившись, мужик схватил нас с Киллианом за руки.

Затем все трое одновременно сказали:

— Да благословит вас Сангвин.

Ого, чего?

Сангвин?

Обменявшись с Киллианом потрясёнными взглядами, мы снова посмотрели на чудака в балахоне, сжимающего наши руки своими холодными костлявыми лапами.

А ведь это многое объясняет. Это, блядь, всё объясняет.

Ну конечно же, красные глаза, грёбаные заострённые зубы — эти придурки подражали Сангвину. Почему до меня раньше не дошло?  Но как, чёрт возьми, он стал их, как его там… богом?

— Кто такой Сангвин и зачем мне его благословение?

Мужик, казалось, обрадовался вопросу. Он сложил руки вместе, и на его лице появилось ласковое выражение.

— Сангвин — наш благословенный Спаситель и бессмертный бог. Сорок лет назад он очистил наше сообщество от недостойных и избавил нас от радиации. На вечерней службе вы узнаете о нём больше. А после состоится грандиозное празднество.

Не, ну я понял, что эти чуваки чокнутые… но чтобы настолько.

Сердце Киллиана грозило вырваться из груди, чтобы забить меня до смерти. Ухмыльнувшись, я кивнул:

— Мы с удовольствием будем присутствовать!

Ахереть, мужик чуть ли не светится от счастья. Улыбнувшись во весь свой острозубый рот, он поклонился.

— Ещё один последователь Господа нашего Сангвина сделает Человека на холме необыкновенно счастливым. Когда вы придёте на службу и ужин, мы расскажем вам всё о нашей общине и пророке — Человеке на холме.

Я нацепил фальшивую улыбку и, как настоящий мудак, притворившись максимально воодушевлённым, воскликнул:

— Звучит здорово! — затем я схватил Киллиана за руку, и мы оставили чудаков продолжать заниматься своими чудачествами.

— Пожалуйста, проявите уважение и к нашим во́ронам, — призвал мужчина. — Они на строгой диете, поэтому не кормите их.

— Без проблем! — крикнул я в ответ. Будучи полнейшим засранцем, я тут же начал подумывать о том, чтобы травануть во́ронов, но в итоге отказался от подобного развлечения.

Все весёлые мысли вылетели у меня из головы, стоило мне почувствовать дрожь в руках Киллиана. Я посмотрел на него и увидел, что он, вытаращив глаза, смотрит на крысу. Грязного выродка приковали к столбу во дворе перед домом, и, заметив нас, он зарычал. Захныкав, Киллиан вцепился в мою руку, когда мы проходили мимо него. Понятно, что он боялся всей ситуации в целом, а не только крысы, но всё равно это выглядело довольно жалко.

К сожалению, когда мы отошли от крысы, он вспомнил о моём проступке.

— О чем, блин, ты думаешь?! — заорал он так пронзительно, что я бы не удивился, если бы залаяли собаки. — Ривер! Они психи, нам надо уходить!

— Т-с-с... Всё нормально, — я оглядел город, чтобы прочувствовать его, но мой взгляд продолжал возвращаться к деревьям. Примерно в полутора кварталах отсюда я приметил огромное дерево во дворе дома. На его ветках сидело дофига во́ронов — я вновь вспомнил тех чудаков в балахонах.

— Так вот, предположим, что Сангвин питал слабость к во́ронам, — пробормотал я. — Они, может, и психи, но зато психи с магазинами и местами для ночлега. Не надо рассчитывать, что в каждом поселении будет полно адекватных пустынников, особенно так далеко на севере, — я открыл рот, чтобы добавить ещё кое-что, но мельком заметил на чьём-то заднем дворе дерево.

Киллиан ахнул, когда я вырвался из его хватки, и попытался схватить меня за руку, но меня было уже не остановить: это моё первое настоящее, не чёрное дерево!

Я пробежал вдоль дома, за которым оно находилось, и, добравшись до заднего двора, заворожённо уставился на него.

Какое оно классное!

Настоящее дерево, окружённое настолько зелёной травой, что от контраста с серым у меня разболелись глаза. У дерева была коричневая кора и изумрудные листья в форме карточных треф. Это шестиметровое чудо стояло, раскинув массивные ветви с листвой, сияющей на сером солнце. Я почувствовал, что мог бы, допустим… Ну хер знает… Посвятить ебучую песню этому дереву. Оно совершенно. В жопу Сангвина — я буду поклоняться этому дереву всю оставшуюся жизнь.

Я провел рукой по его коре и с широкой улыбкой повернулся к Киллиану.

— Оно такое реальное! — воскликнул я.

Хоть Киллиан и был напуган, но, увидев счастье на моём лице, он малость успокоился и даже сумел улыбнуться.

— Но, малыш, можно ли нам… — сказал Киллиан приглушённым голосом. — Мы не знаем их правил, а это чей-то задний двор.

Я знаю, что он прав, но… Я никогда раньше не видел настоящее дерево. Такое, которое не было убито радиацией и паршивым солнцем. Может, такая возможность выпадает раз в жизни, по крайней мере, до того момента, пока я в конце концов не отправлюсь в Скайфолл.

Затем кое-что ещё привлекло моё внимание. По всему заднему двору росли цветы: фиолетовые, синие, красные и жёлтые. Каждый из них состоял из трёх больших лепестков и чёрной сердцевины с вкраплениями белого, напоминающими лицо. Они такие яркие. Меня так и тянуло к ним.

Киллиан снова остановил меня, но я ничего не мог с собой поделать. Подойдя к цветам, я с благоговением упал перед ними на колени. Я ласково провёл пальцами по нежным лепесткам и наклонился, чтобы понюхать их.

Киллиан хихикнул у меня за спиной. Я бросил на него сердитый взгляд, но ничего не сказал. Плевать, выгляжу я как идиот или нет, эти цветы свели меня с ума. Хочу их выкопать и привезти домой. Хочу, чтобы они, блядь, были повсюду; яркие синие напоминали глаза Киллиана.

— Мама...

Услышав тихий писклявый голос, я поднял глаза. Я удивился, увидев маленького мальчика с чёрными волосами и всё теми же красными глазами, нервно глядящего на нас со стороны задней двери. Как ни странно, у него на голове было нечто похожее на плюшевые медвежьи уши, по всей видимости, он напялил ободок или что-то типа такого.

Поймав мой взгляд, он побледнел и убежал. Я пожал плечами и продолжил нюхать цветы, однако Киллиан начал тянуть меня прочь.

— Эй? — раздался женский голос, за которым последовали звук гремящих по земле цепей. Я вздохнул, понимая, что осмотр цветов подошёл к концу, и встал.

Киллиан ахнул, увидев её, но я, как ни странно, только приподнял брови.

У неё зашиты глаза.

М-да.

Мальчик вел женщину от задней двери. Помимо того, что её глаза были зашиты тонкими чёрными нитками, из-за которых дырочки от проколов покрылись коркой и покраснели, на шее у неё висел рабский ошейник с длинной цепью, тянущейся из дома. У неё были тощие конечности, болезненного вида лицо, а огромный живот свидетельствовал о последних сроках беременности. Из одежды на ней был выцветший зелёный сарафан и чулки, прикрывавшие язвы размером с десятицентовик. Видимо, ожоги от радиации.

— Простите, мэм, — поспешно сказал Киллиан. — Мой парень никогда раньше не видел цветов. Он... он удивлён. Мы не хотели вас беспокоить, — выражение его лица говорило мне, что его доконало это место. Вот совсем доконало, но не меня. Ему пора усвоить, что не везде сплошной Арас. Арас — квартал под покровительством Скайфолла, а Скайфолл никогда бы не допустил подобной дичи.

Мы находимся далеко от Араса, а от Скайфолла ещё дальше. Я не собираюсь отказываться от припасов только потому, что какие-то психи не похожи на нас. Мы не грёбаные супергерои, и Киллиану придётся с этим смириться.

— Пожалуйста, прошу, уходите, — произнесла женщина с искажённым от страха лицом. Она положила руку на живот и отступила. — Нельзя, чтобы кто-то увидел, что я разговариваю с вами, — женщина оттащила мальчика назад и громко захлопнула дверь.

Из дома послышался мужской ор, а за ним испуганный, запинающийся голос.

Затем последовал громкий хлопок, крик... и глухой удар.

Киллиан зажал рот. Он дико испугался увиденного и услышанного.

Я пожал плечами и сорвал синий цветок.

— Смотри-ка, подходит к твоим глазам, — я поднёс его к лицу Киллиана, и, когда парень уставился на меня с неподдельным ужасом, я сравнил его синие, широко открытые глаза с симпатичным цветком.

— Порой ты выбешиваешь так сильно, что хочется оторвать тебе башку, — тихо произнёс Киллиан. Судя по его взгляду, устремлённому в пустоту, именно это он и представлял.

Я закатил глаза и пошёл обратно на улицу, из дома теперь доносился женский плач. Опечаленный Киллиан оглядываться через плечо, но от меня не отходил.

— Пожалуйста, Ривер, давай уйдём, — захныкал он, а, заметив, что я игнорирую его, сдавленно простонал. — Они поклоняются химере. Что, если Сангвин — это и есть Человек на холме?

Я шикнул на него и бросил предупреждающий взгляд, чтобы он говорил потише.

— Я видел Сангвина, Киллиан, — он  удивлённо взглянул на меня, но я продолжил. — Он в Скайфолле. Силас приказал ему и Джеку туда вернуться. Только тише, ладно? В разных поселениях свои обычаи. Очевидно, что эти ребята и слыхом не слыхивали о химерах, они же полностью изолированы. Мы не можем судить людей за сомнительный образ жизни, подобная херня случается, когда у людей нет наставника, который мог бы чему-то научить их.

— Та женщина… Её глаза...

Я пожал плечами.

— Вот серьёзно, мне пофиг. Мы же не собираемся спасать всех женщин, крыс и детей, — я глянул на очередную привязанную к столбу крысу со спутанными жёсткими волосами и глазами неестественно белого цвета по сравнению с тёмной кожей. Урод держал нечто похожее на коричневый орех и зарычал, когда мы проходили мимо него. Насмехаясь, я сделал вид, что угрожающе наступаю на него, — ненавижу, когда эти отсталые ублюдки начинают бычить. — Нам всего-то нужна провизия.

— А как насчёт Человека на холме? — настаивал Киллиан.

— Ночью мы уедем, — сказал я. — Илиш не упоминал, что тут водятся химеры, так что он не один из них... И я знаю только одного бессмертного пустынника — Мантиса, а он даже не химера, и к тому же Илиш не разговаривал с ним целую вечность.

Как ни странно, сердце Киллиана внезапно подпрыгнуло. Я посмотрел на него и заметил выражение неловкости на его лице.

— Периш… Периш часто упоминал Мантиса. Он хотел, чтобы я выпустил сигнальную ракету, чтобы подать тому сигнал прийти за мной... — сказал Киллиан. У него стало получаться говорить тише, прямо как у меня и моих братьев. Особый шёпот, который мог уловить только слух химеры. — Что… Что Илиш рассказывал о Мантисе?

Я оглядел улицу, но в пределах слышимости не было никаких чудаков в балахонах, только во́роны, а бетонная стена справа от нас казалась толстой. Тем не менее я максимально понизил голос.

— Илиш говорил, что он ариец, которого семья сделала бессмертным, но он по какой-то причине сбежал, — сказал я. Затем мне вспомнились прощальные слова Илиша.

«Отправляйся в Мантис, как найдёшь Киллиана».

Мне жаль, дружище. Ты думаешь, что Киллиан мёртв, а я горю... так и должно оставаться.

Я почувствовал, как внутри меня разверзлась яма, полная нечистот, и сейчас вся эта гниль выплыла наружу, вызывая во мне беспокойство.

И всё это из-за мыслей об Илише. С ним мне было весело, хотя в тот момент мы оба переживали нелучшие времена. Теперь я определённо считал Илиша частью своей семьи. И мелкого балбеса Джейда тоже, но в меньшей степени.

Негативные эмоции подавляли меня. Надо… Надо просто снять комнату и закинуться наркотой. Вот да, нужны наркотики.

Знает ли Джейд, что случилось между мной и Неро?

Гадство. Силас знает. А значит, знают все.

«Все узнают, что Неро сделал с тобой».

Я глубоко вздохнул, и неожиданно грудь сотрясло дрожью — мне стало страшно. У меня перехватило дыхание, будто я в самом деле вдохнул гнилостный смрад своих разлагающихся чувств. Дыхание стало прерывистым, и я схватился за грудь. 

Я заметил двух мужчин в балахонах, которые наблюдали за нами, сощурив глаза. К ещё большему унижению, меня внезапно захлестнул непреодолимый страх того, что они тоже знают.

«Да все уже в курсе, что ты визжащая мелкая сучка Неро».

«И КИЛЛИАН ТОЖЕ В КУРСЕ!»

— Малыш?.. — произнёс Киллиан.

Я вздрогнул и сразу же почувствовал смущение. Узнаю этот тон. Он всё понял.

— А? — тут же откликнулся я, проведя рукой по лицу.

Чёрт возьми, ненавижу себя. Я — химера, Жнец, но здесь и сейчас я, блядь, такой слабак. Мне даже тяжело заняться сексом со своим, мать его, парнем, потому что у меня не встаёт. Что, сука, со мной не так? Что за пиздец происходит с моим телом?

Это обыкновенный физический акт, ничем не отличающийся от пыток, которые я перенёс у Кесслера. Так что просто… прекрати это дерьмо.

Жар распространился от моего лица к ушам и задней части шеи; они тлели, как будто под кожей находилась лава. От мощного потока ненависти мне стало физически плохо.

Я чувствую себя так с тех пор, как понял, что не могу быть с Киллианом. И в тишине чувства обострялись. С громкими криками они кружили в моей голове, как стервятники вокруг трупов.

— Не думай о плохом, — нежно произнёс Киллиан, отчего я почувствовал себя более униженным. Он знает, что я не могу возбудиться. Просто тактично решил помалкивать об этом.

Смущение становилось невыносимым, но у меня нет возможности сбежать от этого ощущения в патруль, как я делал раньше. Не могу просто взять и бросить его, а он не хочет оставаться в городе.

Киллиан сжал мою руку, но затем снова отпрыгнул, услышав позади свирепый пронзительный рык. Мы обернулись на рычащую крысу с натянутой цепью. Однако у этого не хватало ног — он цеплялся руками за землю, пытаясь подползти к нам, рядом с ним стояла пластиковая собачья миска с водой, а перед ней валялась обглоданная бедренная кость. Интересно, это была его собственная нога?

— Завались к херам, дебил! — рявкнул я. Затем на противоположной стороне улицы другая прикованная крыса начала орать на нас. Они протяжно хрипели, как какие-то псины.

Меня внезапно накрыла волна тревожной клаустрофобии: ощущение, будто меня поместили в крошечную тёмную комнату. Несмотря на то, что я находился на открытом пространстве, мир вокруг меня вдруг начал сжиматься, а рёв крыс превратился в барьер, который давил на меня и, просачиваясь сквозь поры, впрыскивал тревогу прямо в кровь.

— Захлопнись! — заорал я несвоим голосом. Подойдя к рычащей и клацающей зубами крысе, я пнул её в лицо.

Тварь отлетела со стонами и криком, и у неё изо рта, как из крана, полилась кровь. Я собрался было заткнуть другую крысу, но та отпрянула и, оскалив зубы, смиренно глядела на меня.

Позади крысы я заметил в окне дома женщину с короткими каштановыми волосами, которая наблюдала за нами. Её глаза не были зашиты, однако… Блики на стекле, конечно, мешали разглядеть как следует, но, похоже, ей зашили рот.

Киллиан взял меня за руку и потянул прочь. 

— Давай снимем комнату, — сказал он с тревогой. Я крепко вцепился в его руку, чтобы окончательно не развалиться на части. Мозг лихорадочно работал, а дыхание становилось прерывистым.

Вокруг начали каркать и шуметь во́роны. Краем глаза я заметил, как промелькнуло что-то чёрное и, оглянувшись, увидел, как во́роны приземляются рядом с крысой, которую я пнул. Выродок стонал, держась за челюсть, а птицы скучились вокруг него, как чёрные насекомые, — они пили его кровь, а одна даже пыталась клевать его лицо.

— Пошли, малыш, всё хорошо, — сказал Киллиан. — Подожди... — он полез в сумку, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что за нами не следят. — У меня есть ксанакс.

Ну уж нет. Не нужны мне сраные успокоительные. Я и так в норме. Бля, да всё со мной в порядке!

Или же…

Я ошибаюсь.

И вот, оказавшись посреди грёбаного культа безумцев, я медленно сходил с ума и игнорировал всяческие намёки на то, что пора бы съёбывать отсюда, а всё потому, что нужно было отвлечься от грызущих меня чувств, разрушающих наше с Киллианом драгоценное время.

— Всё нормально… — сказал я, хотя и понимал, что это не так. Я позволил Киллиану вести меня по дороге — с обеих сторон стояли чёрные и красные дома, и почти у каждого прикованы крысы. Вдалеке показалось здание, похожее на старую гостиницу. Заметив её, Киллиан едва ли не побежал.

Но, добравшись до здания, мы увидели, что оно непригодно для жилья. Покрытая мхом крыша с левой стороны полностью обвалилась, придавив несколько этажей. Разбитые окна будто косо глядели на нас. Деревянный сайдинг этого уродца облепила зелёно-чёрная слизь, а на валяющихся на земле досках толстыми пучками рос мох. Из пустых оконных рам печально свисали  порванные занавески, словно сухожилия и плоть из зияющих глубоких ран.

Но внутренний двор остался таким же прекрасным. Он напоминал настоящую лужайку, которую обычно показывают в телешоу и фильмах: невысокая зелёная травка с белыми и жёлтыми одуванчиками. В центре стоял неработающий фонтан, покрытый знакомой слизью. Его окружали крашеные камни и, внезапно, садовые гномы. Хочу всем полюбоваться, рассмотреть поближе, но мне было не до этого. Моя голова разрывалась от мыслей, и я просто не мог оценить всё это великолепие.

— Ищете где переночевать? — мы с Киллианом обернулись на голос и увидели дряхлого старика, стоящего рядом с молодым парнем, вероятно, ровесником Рено. Как обычно, балахоны, красные глаза, чёрные волосы, а старик ко всему прочему носил  длинную белую бороду.

— Да, — ответил Киллиан. — Мы... Мы думали снять здесь комнату… — Киллиан ещё раз окинул гостиницу взглядом и даже не успел договорить, как старик кивнул.

— С тех пор, как наш Господь наш Сангвин и его ангел избавили всё от радиации, наши здания стали разрушаться быстрее, — сказал старик, грузно опираясь на трость. Он окинул взглядом здание и улыбнулся — в его глазах промелькнула тоска. — Но таков путь Сангвина, не так ли? Здание сгнило, а гниль должна исчезнуть с лица земли. Только чистые и невинные заслуживают бессмертие, — он улыбнулся. — Слухи о вашем приезде быстро распространились. Значит, вы проведёте здесь ночь после службы?

— Э-э… — Киллиан замялся. —  Нам всего лишь нужно отдохнуть перед… ней. Вечером мы уедем.

Но мужчина покачал головой.

— Я бы не советовал этого делать. Поблизости был замечен новый вид рейверов, — походу, рейверы Джейда распространяются. — Для вас есть место, прошу, оставайтесь, — он обернулся и жестом указал нам следовать за ним. Киллиан выглядел неуверенным, но, глянув в мою сторону, кивнул.

— Ну да… — пробормотал Киллиан. — Мы слышали, что рейверы захватывают города.

— Так и есть, — сказал старик. — Но Человек на холме гарантирует нам защиту. Он и ангел Ади оберегают нас.

А, мы же так и не узнали, кто он такой. Сердце Киллиана дрогнуло при упоминании Мантиса, что навело меня на мысль, а не говорил ли ему Периш, что Мантис и есть этот Человек? Ну допустим, а ангел Ади тогда кто?

Да плевать. Мне абсолютно насрать.

Старик повёл нас по улице, которая уходила на север от главной дороги. Мы прошли примерно четверть квартала, несколько красных и чёрных домов, а также кучу прикованных цепями крыс, у большинства из которых отсутствовали конечности, пока в конце концов нас не привели к скоплению маленьких домиков, которые, похоже, построили не так давно. Дома покрыли гудроном, чтобы сохранить их. Видимо, чёрные сгустки на других домах имели то же происхождение.

— Сколько с нас? — спросил Киллиан, когда мы остановились перед одним из коттеджей. Он начал расстегивать молнию на своей сумке, но мужчина покачал головой.

— Сангвин не одобрил бы взимания платы с людей, которые остались, чтобы почтить его, — ответил старик, склонив голову. 

Он открыл рот, собираясь сказать что-то ещё, но неожиданно послышался пронзительный крик. Мы посмотрели налево, откуда донёсся звук — глаза Киллиана наполнились страхом — однако в той стороне возвышалась только бетонная стена, за которой, скорее всего, растёт какая-то фигня.

— Всего лишь дань уважения перед сегодняшней церемонией, — невозмутимо пояснил парень. — Не ешьте вечером, мы устроим грандиозный пир, — он сложил руки и покивал головой на манер птицы, после чего улыбнулся. — Меня зовут Захария. Да благословит вас Сангвин.

Я даже не стал осматривать комнату, где нас разместили. Как только дверь закрылась, я достал из кармана карго-штанов таблетки дилаудида и раздавил их рукоятью ножа. Киллиану хватило ума подождать, пока я как следует не подзаправлюсь.

Сев на одну из односпальных кроватей, я закрыл лицо руками. Я поднял взгляд, только когда Киллиан слегка толкнул меня: в руке он держал таблетку ксанакса.

Вспыхнувший во мне гнев внезапно обхватил меня своими лапами и вонзил когти в мой мозг. Не успел я себя остановить,  как уже выбил таблетку прямо из руки Киллиана.

Парень посмотрел на меня так, словно я только что ударил его по лицу.

— Мне, блядь, не нужен «Ксанакс»! — огрызнулся я, хоть и понимал, насколько нелепо это прозвучало. Я только что закинулся дилаудидом и сидел в этой сраной комнате, потому что постепенно терял самообладание.

Киллиан уставился на меня, и я подумал, что он вот-вот разрыдается, однако этого не произошло.

Вместо этого он тоже вышел из себя.

— Может, тогда пойдём и ещё пообщаемся с теми грёбаными культистами? — холодно произнёс он. — Или прибережём силы для сегодняшнего поклонения сенгилу того самого человека, который должен думать, что мы мертвы? — кипя от злости, он поднял таблетку. — Я достаточно потакал тебе со всей этой хернёй, Ривер. Мне хочется убраться отсюда к чёртовой матери, а ты прямо сейчас не способен принимать разумные решения. Уезжаем через час.

И словно он был зажигалкой, а я динамитной шашкой, из которой торчала тысяча запалов, я тут же взорвался.

— С каких это, блядь, пор ты указываешь мне, что я могу делать, а что нет? — прорычал я. Киллиан побледнел и отступил от меня на шаг. У меня нет желания терпеть подобное. Я встал и раскинул руки, бросая ему вызов. — Кем, бля, ты себя возомнил? Теперь ты тут главный, да? Будешь указывать мне, как ёбанный господин?

Киллиан сделал ещё один шаг назад, сжимая таблетку ксанакса в кулаке.

— Нет, — ответил он. — Но у тебя точно поехала крыша, раз считаешь, что оставаться в этом безумном городе среди психов — разумная идея.

— Да кого ебёт, разумная ли это идея? — заорал я. Я хлопнул рукой по прикроватной тумбочке. — Мы, мать твою, бессмертны. Наконец-то мне не нужно беспокоиться о том, что ты, блядь, сдохнешь, а я не хочу убегать поджав хвост всякий раз, когда мы натыкаемся на что-то классное.

— Классное?! — прокричал Киллиан в ответ, а затем в гневе закачал головой и поджал губы. — Дело не в том, что ты хочешь острых ощущений, потому что я больше не могу умереть. Ты... — его гнев сменился беспокойством. — Ты от чего-то убегаешь… так ведь?

Его комментарий воспламенил мой мозг и превратил его в духовку, жар охватил меня, обжигая лицо, уши, затылок. Я уставился на него, не зная, что сделать или сказать, и просто в ужасе ждал продолжения…

Потому что я знал, что именно он скажет.

— Может, нам стоит поговорить о… произошедшем на реке?

Вскочив с кровати, я направился к двери. Киллиан в отчаянии закричал мне, чтобы я остановился, и встал между мной и единственным путём к отступлению.

— Ложись, пожалуйста, — со слезами на глазах взмолился Киллиан. — Я больше не буду упоминать об этом. Пожалуйста, прошу, Ривер, умоляю, послушай меня и просто приляг. Я буду молчать, — затем он замолчал, как будто о чём-то размышлял. — Я пойду, хорошо? Раз деньги и список покупок у меня. Ложись, а я куплю припасов.

Мои инстинкты подсказывали не прислушиваться к его предложению и сделать всё вплоть до наоборот, но наркотики уже подействовали на меня, и я чувствовал себя как кусок говна. Мне хотелось ненадолго отправиться в Зомбиленд и ни о чём не думать.

В итоге я кивнул.

— Только... — обернувшись, я указал на винтовку. — Возьми M16. Если почувствуешь хоть малейшую угрозу — выстрели, и я приду. Не ходи никуда, кроме магазина.

Он вздохнул с облегчением. Я не смотрел на него и просто плюхнулся на одну из кроватей.

— Скоро вернусь, малыш, хорошего сна, — я напрягся, когда он прикоснулся к моему плечу. — Вечером сходим на службу и поглазеем на чудиков, — он попытался поцеловать меня в щёку, но я отдёрнул голову. Этому мелкому идиоту пора перестать ко мне прикасаться. — Скоро вернусь, хорошего сна.

И он ушёл, а я остался один.

Снова наедине со своими мыслями.