Глава 10. Рено

Рено

Таким счастливым Гарретта я ещё не видел. Пока Лука наносил финальные штрихи, поправляя мои шмотки и причёску, химера стояла рядом и бурно выражала свой восторг. Выглядел я как будто только что сошёл со страниц модного журнала. Мои расчёсанные, сбрызнутые лаком волосы были уложены серебристыми волнами на косой пробор, лицо — припудрено, а глаза — подчёркнуты чёрной подводкой. Одежду для меня подобрал Гарретт: накрахмаленную синюю рубашку с чёрным жилетом и широкие брюки в тон с ремнём на поясе. Мне даже достались симпатичные блестящие ботинки.

— Прекрасно выглядишь, — одобрительно просиял Гарретт в конце наших сборов. На нём был его привычный костюм с галстуком — на этот раз с синим под цвет моему ансамблю, а из кармана торчал платок такого же оттенка. Он приятно пах парфюмом и чем-то ещё. Я, видимо, тоже: Лука постарался и тут, с головы до ног опрыскав меня из разных баллончиков. Сенгил развлекался на всю катушку, играя в стилиста.

Это был мой первый выход в свет, если можно так сказать. О нашей помолвке уже даже написали в газетах, и теперь мы направлялись на Арену, чтобы отпраздновать. Мне было положено улыбаться, махать и позволять всем любоваться собой. Президент Скайтеха собирался жениться на бывшем питомце — чем не повод для попойки? Всё-таки такое событие, как со смешком заметил Саул, бывает всего раз в десять лет.

Ха. Ха. Ха. Саул.

И что это за «Арена» вообще? Вчера Гарретт с азартом объяснял, что это место, где по субботам собирается народ, дабы поглазеть на казнь преступников. Король Силас предлагал приговорённым шанс на свободу, выпуская их на схватку с тремя бессмертными извергами: Неро, Аресом и Сирисом. Если человек побеждал, ему даровали помилование.

Казнь преступников перед восторженными зрителями. Хм… что-то такое припоминается.

— Серьёзно? Сжёг заживо? Ну и ну! — Гарретт повёл плечами. Держась за руки, мы шагали к машине, и я рассказывал ему во всех жутких подробностях про расправу, устроенную Ривером пару месяцев назад. — Не хотел бы я встретиться с ним в тёмном переулке. Он же настоящий безумец.

Я хихикнул. Мне очень не доставало Ривера. Интересно, а он хоть по мне скучал?

— Он реально классный парень. Просто люди видят только его тёмные стороны, но для меня Ривер всегда был самым верным другом. Когда надо, он сделает всё ради своих близких.

— Силас такой же, — Гарретт расплылся в гордой улыбке, но, заметив мою недоверчиво взлетевшую вверх бровь, смущённо добавил: — Да, твоё общение с Силасом проходило не очень приятно, но понимаешь… Если забыть о некоторых тебе уже известных вещах, то в остальном он буквально готов сжечь весь мир, лишь бы защитить свои творения.

— И продолжать мучать дальше, — пробормотал я, поздоровался кивком с Саулом и плюхнулся на кожаное сиденье. — Его же не будет на Арене?

Дверь за нами закрылась, и Гарретт снова взял мою руку.

— Разумеется, он там будет! Король ни за что не пропустит вечеринку по поводу помолвки одной из своих старших химер.

Я отполз к противоположной двери и попытался её открыть. Гарретт громко рассмеялся и потянул меня к себе.

— Lutra, lutra, не бойся. Всё будет по-другому, скоро сам поймёшь. Приказ явиться на личную встречу и празднование помолвки — это день и ночь. Ты будешь приятно удивлён.

Недовольно крякнув, я вернулся на место. За тонированными стеклами машины мелькали огоньки, и чем дальше мы углублялись в Скайленд, тем дурнее мне становилось. Вечер, которого я с нетерпением ждал, в считанные секунды превратился в кошмар. Надеюсь, удастся слинять как-нибудь незаметно, хотя, с другой стороны, я не хотел слишком наглеть: всё-таки до жениха меня повысили совсем недавно. Вместо этого я решил воспользоваться своей самой эффективной тактикой: откинул голову на спинку и посмотрел на Гарретта грустными щенячьими глазками. Правда, сработало не очень. Тот что-то сочувственно промычал и поцеловал меня в губы.

— Доверься мне. Всё-таки за девяносто лет я научился разбираться в его настроении. Тебе понравится, обещаю. Может, нам даже посчастливится увидеть, как одного из моих младших братьев-извергов порежут на тряпочки на Арене. Ну, разве тебе уже не весело?

Я скептически фыркнул, но на него нельзя было долго дуться. К тому же при таком стечении народа, включая простых скайфолльцев, Силасу навряд ли взбредёт в голову растерзать меня. Я поцеловал Гарретта в ответ, чуть куснув за нижнюю губу.

— Мне не так весело смотреть на убийство людей, как вам, бравым химерам. Я обычный пустынник: предпочитаю уже мёртвые тела, которые можно съесть.

Вдали показалась Арена, от чего сердце моё взволнованно подскочило в груди. Это было огромное круглое здание, только открытое, вообще без крыши. Но тут моё внимание привлекло ещё кое-что.

— Океан! — воскликнул я и прилип лицом к окну. Я никогда не видел его вживую, только очертания с верхушек небоскрёбов Гарретта и Илиша. Арена, освещённая десятками фонарей, стояла у самого берега, отражаясь в тусклых серых волнах, словно искусственное солнце. Она дарила воде обманчивое сияние, которое напрочь отсутствовало днём: гигантское хранилище воды было мёртво, как и весь оставшийся мир. Океан давно перестал быть синим — его окраска мало отличалась от дерьма и Серой Пустоши, а на поверхности не отражалось ничего кроме печали и тоски.

Вокруг Арены располагались подозрительные переулки и дома, казавшиеся крошечными на фоне неотремонтированных небоскрёбов разной степени разрушения. Подобный контраст присутствовал здесь во всём. Круглое сияющее здание кишело разодетыми в пух и прах людьми, попивавшими спиртное и курившими сигареты всех возможных сортов. Жители трущоб и знать, смешавшиеся в пеструю толпу, как травоядные и хищники во время водяного перемирия, стремились утолить свою жажду зрелищ сегодняшней битвой.

Саул затормозил, выскочил из машины и открыл для нас дверь. Гарретт выбрался первым, и толпа вокруг нас незамедлительно загудела. Приветственно помахав народу, он подал мне руку. Я взялся за неё и вышел вслед за ним. Люди были отгорожены от нас этакими бархатными веревочками, которые всегда вызывали у меня смех при просмотре фильмов. Попялиться на президента Скайтеха и его жениха пришло несколько сотен человек. Я моментально ощутил себя важной персоной — незнакомое доселе чувство. Крепко сжав ладонь Гарретта и стараясь не показывать испуга, я заставил себя улыбнуться.

— Молодец! — шепотом похвалил меня он. — Улыбайся им и маши; дай почувствовать свою благодарность и любовь. Ты мой будущий муж, Рено. Покажи им радость, и они порадуются вместе с тобой.

Так я и поступил. Ароматы туалетной воды в сочетании с запахом пропитавшейся морской влагой Арены практически опьяняли. Совсем другой мир. Но если уж судьба заставит меня остаться в Скайфолле, то, по крайней мере, тут я буду в числе почётных горожан.

Внутри нас провели через множество дверей и проводили наверх по множеству лестниц. Арену отремонтировали по высшему разряду: свежая краска, новая окантовка из дерева, новая плитка и прочее, и прочее. Я всё ждал, когда увижу саму площадку и трибуны. Однажды мне довелось побывать на старом бейсбольном стадионе в Энвиле, и это было незабываемо.

Вооруженная пистолетом девушка привела нас в большое помещение с кучей еды. Не обращая внимания на Гарретта, который начал беседовать с братьями, я тут же принялся набивать брюхо. Вокруг было столько съестного! Куда там мне с кем-то знакомиться, когда тут лежат настоящие чипсы.

— Рено, подойди на минутку, — позвал меня Гарретт. Я закинул в рот ещё одну сушеную картофельную дольку и направился к нему. Но — что за ерунда? — только я отвёл руку от блюда, как молодой паренёк, как будто бы ровесник Диня, принялся вытирать мои ладони. Я уставился на него, как на сумасшедшего, но потом заметил ошейник.

Стоило мне повернуться, как я сразу же узнал стоявшего рядом с Гарретом высокого мужчину со снисходительной ухмылкой: файлы на серебряных близнецов мне посчастливилось увидеть в Скайтехе. Глаза его представляли собой причудливую смесь глаз Илиша и Силаса: цвет, как у Ледышки, а форма — как у короля. Вытянутое худое лицо с тонким носом и пухлыми губами не имело ни единого изъяна — химера вне всякого сомнения.

— Рено, это мой брат Артемис, президент министерства культуры и искусств. Сенгила рядом с ним зовут Ланс, он брат Луки.

Мне пожать ему руку? Поклониться? Или вообще ничего не делать? Я решил действовать наудачу и выбрал первый вариант, втайне молясь, чтобы между пальцев не застряло слишком много крошек от чипсов. Слегка склонив голову в знак приветствия, я распрямил спину и храбро протянул химере руку. Всё-таки я теперь жених его старшего брата и должен вести себя как подобает. Хотя кого я обманываю?

— Приятно познакомиться, — жизнерадостно улыбнулся я.

— И мне, Рено, — кивнув в ответ, Артемис пожал мне руку: со стороны выглядело как будто аккуратно, но на деле хват оказался таким железным, что я даже поморщился. Он чем-то неуловимо напоминал Илиша — то ли внешностью, то ли манерой себя вести. Совпадал даже вкус в одежде: оба предпочитали светлые тона и дополняли образ замысловато расшитыми мантиями. Оставалось надеяться, что этот тоже двинутый социопат: с такими я уже научился обращаться. — Пойдёмте. Все, включая короля, уже нас ждут.

Артемис направился на выход, и его кикаро, хоть и без поводка, послушно кинулся открывать дверь. Парнишка пропустил нас всех вперёд и только после прошёл сам. Подумать, всего лишь на прошлой неделе я был на его месте, а теперь стал важной особой.

Мы очутились в закрытом туннеле с пуленепробиваемыми окнами. Проход поддерживался в воздухе стальными опорами, приваренными к полу между рядами красных пластиковых сидений, опоясовавших здание внизу. В центре находилась сама Арена, отделённая от зрителей хлипкими заборчиками, а вдоль стен виднелись торговые палатки с рекламой сосисок из крысятины, картофеля-фри с сырным соусом и прочей снеди. Судя по отсутствию крыши и общему состоянию здания, время стадиону явно не пофартило, а всё ценное растащили мародёры, оставив после себя лишь потрескавшийся бетон и ржавый металл. Трибуны были почти полностью разрушены, и скамьи, на которых сейчас болталась публика, составляли лишь малую часть от бывшей посадочной зоны: получилась как бы арена внутри арены. Фоллокост в очередной раз переделал всё под себя. Хотя, может, оно и лучшему: в свои лучшие годы стадион был бы чересчур велик даже для Скайфолла.

На сиденьях, украшенных огоньками рождественских гирлянд и разнообразной неоновой рекламой, оживлённо гудел народ. Люди уже курили, пили и обсуждали дела насущные, перекрикивая друг друга. Музыка, грохотавшая на фоне, и шум толпы, вибрацией отдававшиеся в груди, постепенно захватили меня и погрузили в атмосферу всеобщей взбудораженности. Создавалось впечатление, будто от этой энергетики даже бетонный пол ходит ходуном под нашими ногами.

Когда мы вошли в стеклянную ВИП-ложу, висевшую над главным входом на высоте шести метров, я увидел Арену во всей красе — месиво из пыли и крови, испещрённое отпечатками ботинок. Пока что там было пусто, не считая стойки с микрофоном.

— О, а вот и наши почётные гости! — услышав голос Силаса, я похолодел, оторвался от созерцания площадки и наконец-то увидел собравшихся.

Позади короля стояли две химеры: один — белокурый оранжевоглазый кудряш в ошейнике с собачьим жетоном и в таком прикиде, что многие работники борделей казались бы на его фоне скромниками, и второй — высокий брюнет в костюме с красным галстуком-бабочкой, в тон его радужки. Силас, как и все прочие, приоделся весьма элегантно и со вкусом. На нём была красная майка в обтяжку, поверх неё — облегавший каждый изгиб блейзер, и в дополнение — тесные брюки, заправленные в высокие сапоги с серебряными пряжками.

Гарретт быстро поклонился королю, и я последовал его примеру. Силас со свитой неспешно подплыл к нам, а за ними увязались ещё несколько химер.

— Рено, с этими ты ещё не знаком, — он одарил меня добродушной улыбкой, будто у нас с ним не было никакого прошлого. Король явно пребывал в хорошем настроении. — Это Аполлон, близнец Артемиса, — ну, это и дураку понятно. Аполлон ничем не отличался от Артемиса, за исключением того, что волосы последнего были длинные, как у Илиша. — Он президент «Дек’ко». Мужчина рядом с ним — его муж Дзиро.

Что ж, Аполлон был либо бессмертен, либо выбирал парней лет на пятьдесят постарше. Я в жизни не видел таких стариков: возраст Дзиро точно перевалил за восемьдесят. Он сидел в инвалидном кресле, весь такой седой и морщинистый, но улыбался и махал мне по-мальчишески весело и дружелюбно. Я тоже тепло улыбнулся и поклонился Дзиро в ответ. Мысль о том, что Аполлон любил своего мужа даже в старости, глубоко меня тронула. Это было очень мило, особенно если учесть, как устроена их семейка.

— Это Дрейк, мой личный кикаро, но он с радостью удовлетворит любые твои нужды, — Силас хитро подмигнул мне, а потом положил ладонь на спину брюнета. Парень по обычаю отвесил мне учтивый поклон и улыбнулся, от чего глаза его прищурились. — А это Сангвин, мой сенгил и верный телохранитель. Он тоже сделает для тебя, всё, что захочешь, но с этим спать тебе нельзя.

Какого хрена он так любезничал со мной? Мы ведь с тобой не друзья, Силас, больше нет. Или ты забыл, как всего неделю назад приказал Гарретту избить меня.

— Этого, с безумным блеском в глазах, зовут Калигула, с ним его партнёр Нико. Хотя, с Калигулой ты, по-моему, уже имел честь познакомиться, да, Рено? В Арасе?

Ага, вот оно. Кривой кортик в моё сердце, яд на открытые раны — стоило мне немного расслабиться, как он сразу ужалил. Естественно, я узнал Калигулу — парня с вьющимися чёрными волосами и сверкающими глазами цвета начищенной стали. Помню этот угрожающий, суровый вид. На лице химеры не дрогнул ни один мускул, даже когда на волю вырвались диконы: Калигула действовал стремительно и без раздумий, а в меткости стрельбы мог бы потягаться с Ривером. От такого лучше держаться подальше: бесстрашность с лихвой заменяла ему отсутствие бессмертия.

Усилием воли я утрамбовал свои чувства поглубже и вежливо им кивнул. Надеюсь, Гарретт будет мной гордиться… Вот бы остаться с этим Калигулой и Силасом без посторонних глаз… разумеется, если рядом будет Ривер. Калигула молча просверлил меня взглядом, и тотчас стало ясно, что мы никогда не поладим. Он выглядел полным мудаком от и до, вплоть до тонкой высокомерной ухмылки на лице. Нико — его парень с раскосыми, как у азиата, глазами, квадратным подбородком и стервозной миной — казался ничуть не лучше. Эта парочка утырков явно стоила друг друга.

— Знакомьтесь, любимые мои, это Рено Невада — жених Гарретта, его бывший кикаро и бывший друг вашего давно потерянного брата Ривера ДЕККЕРА. Он решил примкнуть к команде победителей после того, как украл сердце нашего дорогого Гарретта.

Остальные химеры и питомцы важно закивали, а я продолжал стоять, неловко переминаясь с ноги на ногу. Как же мне хотелось твёрдо заявить, что у Ривера вообще-то нет фамилии, а если бы и была, то точно не Деккер, но всё-таки я не настолько тупой. Ненароком угодив в змеиную яму, не станешь наступать на её обитателей, несмотря на всю ненависть к ним. Поэтому, как сказал Гарретт, — улыбаемся и машем. В случае с химерами и их предводителем это был самый лучший способ общения, и раз уж на то пошло, такой подход часто меня выручал в тяжёлые времена, включая всякие драмы с Ривером.

— Закончим со знакомствами, — подытожил Силас и, подойдя к косяку с прикреплённой рацией, заговорил в динамик: — Мы на месте. Если остальные тоже прибыли, давайте начинать.

— Как только мы утрясём порядок выхода, я пошлю малышей наверх, — отозвался женский голос несколько секунд спустя. — Не хочешь и их выпустить?

Силас звонко рассмеялся, а Сангвин, не отходивший от него ни на шаг, снова довольно ухмыльнулся, не открывая рта. От этого сенгила у меня по спине бежали мурашки размером с бозена.

— Если они продолжат хорошо себя вести, то конечно. Скажи мелким негодникам, что я дам им клыки.

Гарретт проводил меня к нашим местам, где я с удивлением заметил синюю миску с чипсами, которую с таким сожалением оставил. Боюсь, к подобному королевскому обращению можно и привыкнуть. Ривер бы точно меня сейчас возненавидел… но, блин, неужели мне нельзя немного покупаться в роскоши, раз уж скоро всё равно возвращаться домой? Назад в мир пепла и полугнилой крысятины. Я точно буду скучать по чипсам.

В уголке стоял ещё один юноша — по-моему, сенгил, а не кикаро — и обслуживал мини-бар. Я устроил туда небольшой налёт и вернулся к Гарретту с трофеями в виде вазочки с карамельками и леденцами. Приятная химера рассмеялась, и щедро украшенная кольцами рука цепко ухватила горсть конфет в шоколаде.

— На медовый месяц я отвезу тебя на виллу на Мёртвых Островах, — чмокнул меня он. — Будем делать там всё, что пожелаешь.

Мёртвые острова? Звучит романтично.

— Мы могли бы жить хоть в картонной коробке, — мне всё равно, — я поцеловал Гарретта в ответ, автоматически расслабляясь от его тепла. — Правда, я не шучу. Мне уже доводилось ночевать в картонной коробке.

Он, конечно же, нашёл это уморительным и снова прижался ко мне губами. Я тем временем тихонечко рассматривал химер. Взгляд невольно притянуло к Сангвину, который стоял рядом с королём, сложив руки за спиной, и не прекращал подозрительно лыбиться.

— Какой жуткий тип, — прошептал я Гарретту. — Зачем вообще делать кому-то красные глаза?

— Это личный слуга и телохранитель Силаса, — объяснил Гарретт, закинув в рот мармеладку. — Славный малый, преданный королю до последнего вздоха.

— А я думал, что охранять короля — работа ваших верзил.

— В общем-то, да, но Силас предпочитает, чтобы кто-то находился с ним круглые сутки. А близнецы и Неро… короче, они ужасно шумные, и он элементарно от них устаёт. К тому же… — Гарретт шаловливо высунул язык и неожиданно со всей силы швырнул в голову короля леденец, который, словно крошечная пуля, просвистел мимо моего носа с весьма впечатляющей скоростью.

В воздухе промелькнуло чёрное пятно, да так стремительно, что стоило моргнуть — и ты его упустишь. Сангвин, укоризненно покачав головой, открыл ладонь и показал нам красную конфету, ту самую, которую бросил Гарретт. Силас даже не заметил, что произошло. Продолжая ухмыляться, сенгил подбросил леденец в воздух и поймал его ртом, а затем снова переключил внимание на своего господина.

— Видишь, Сангвин не зря ест свой хлеб, — Гарретт игриво толкнул меня в бок. — Жалко, что Периш где-то запропастился: я давно хотел попросить его создать мне такого же. Плюс, Сангвин настоящий ураган в постели.

Я картинно возмутился и двинул его локтем в грудь. Гарретт ахнул и со смехом обнял меня обеими руками.

— Однажды я покажу тебе, что именно имею в виду.

Тут над Ареной зажглись прожекторы, заливая светом площадку внизу, а потом к микрофону под всеобщие аплодисменты вышел старичок, одетый как ведущий.

— Дамы и господа! Добро пожаловать на субботнее шоу! — лучи забегали по кругу и снова сфокусировались на ораторе. — Сегодня мы приготовили для вас…

— Силас! Господин Силас!

Мы с Гарреттом оглянулись на детский писк, доносившийся из коридора. Спустя мгновение в ложу влетели два маленьких мальчика примерно пятилетнего возраста. Оба брюнеты с длинными волнистыми волосами, но у одного глаза были ярко-синие, а у другого — красные, как у Сангвина. Похоже, король питал особую страсть к таким химерам.

— Можно нам зубы!

Силас, пряча улыбку, состроил недоумевающее лицо и отмахнулся. Дети начали протестующе визжать и подпрыгивать, а красноглазый потянул его за штаны.

— Дай нам зубы!

— Ну, не знаю, стоит ли. Вы хорошо себя вели?— он с притворным сомнением покачал головой. — Наверняка весь день безобразничали.

Один из мальчишек повис на рукаве короля, как обезьянка, стащив с его плеча блейзер. Химеры, столпившиеся вокруг, беззлобно посмеивались и с нескрываемым удовольствием наблюдали за этой картинкой. Я тоже с нездоровым любопытством пялился на него и даже разинул рот от удивления. Как же всё-таки странно видеть такого Силаса, в смысле, ну… Мне казалось, в характере короля было бы выбросить мелких в окно, а не подыгрывать и дразнить их.

— Нет, мы не баловались! Пожалуйста-препожалуйста! — синеглазый упал на колени и сложил ладони вместе, будто в молитве. — Нас даже сегодня не шлёпали, ни разу!

— Покажите нам трюк! — внезапно сказал Гарретт. Он вытянул сигару, и Ланс, топтавшийся неподалёку, тут же её зажёг.

Малыши с готовностью выбежали в центр комнаты. Один бухнулся на спину, а второй встал над ним, поставив ноги по бокам. Они соприкоснулись ладонями, крепко переплетя пальцы, и красноглазый с проворством и силой, невозможными для обычных пятилеток, опёрся на руки своего брата, после чего вытянул тело в горизонтальную линию. Синеглазый выпрямил локти до конца, поднимая верхнего в воздух. Тот постепенно перетёк в вертикальное положение и, оказавшись вверх тормашками, расправил носки ботинок, как самый настоящий акробат. Потом они вдруг расцепили руки с одной стороны, и красноглазый остался балансировать на одной правой.

Несколько секунд спустя верхний мальчик спрыгнул и триумфально вскинул руки. Второй вскочил следом с прытью, которой обладали только дети, и гордо поклонился. Все, включая меня, громко захлопали: это было реально круто. Силас тоже восторженно присвистнул. Радость его казалась неподдельной, и у меня никак в голове не укладывалось, что король способен вести себя практически как нормальный человек.

Но я не дам себя задурить… Даже если Силас начнёт осыпать толпу под нами стодолларовыми купюрами, это никак не изменит тот факт, что он убил Грейсона и Лео, изнасиловал Киллиана и пытался похитить Ривера. Какое бы представление он тут сейчас ни разыгрывал, я видел его истинное лицо: химеры во главе с их королём умеют в мгновение ока менять свои маски. Интересно, а есть ли обратная сторона у Гарретта?.. Я внутренне содрогнулся при мысли об этом.

Дети примчались обратно к королю, и тот, нырнув в свой блейзер, вытащил из кармана две бархатных коробочки. Внутри лежало по паре маленьких стальных челюстей, напоминавших звериные, с небольшими, но очень острыми клыками. Силас протянул зубы малышам, и те по очереди вставили их в рот.

— Р-р-р! Спасибо, господин Силас! — красноглазый шутливо зарычал и клацнул своими новыми убийственными челюстями. Король потрепал их по волосам и отправил прочь из комнаты. Совершенно счастливые дети с воплями и радостными визгами, на которые способны только малыши, поскакали вниз.

Гарретт, тоже лучившийся довольством и покоем, вынул сигару изо рта.

— Это наши самые младшие: с красными глазами Хантер, а с синими — Чейсер. Оба спроектированы быть бесшумными убийцами, как Сангвин. Такой тип называется «стелс», хотя мы часто дразним их демонами. Всего есть четыре типа: наука, интеллект, стелс и сила, — Гарретт подался вперёд, не обращая внимание на собиравшего за ним пепел Ланса. — Этих двоих мы специально решили воспитывать вместе. Видишь, как они дополняют друг друга? Первое поколение тоже родились в один день и росли бок о бок, но со вторым и последующими ситуация изменилась. Слишком уж хлопотно растить столько химер одновременно. Некоторых мы отдаём в приёмные семьи.

— А кто относится к первому поколению? — поинтересовался я.

Он выдохнул дым из уголка рта, стараясь пустить струю подальше от моего лица.

— Илиш, я, наша единственная сестра Эллис и Неро. Через пятнадцать лет на свет появилась первая удачная пара близнецов — Артемис и Аполлон. Потом пошли Сангвин с Джеком, а следом уже остальные. Вторая партия получилась самой большой, дальше подоспела третья, и мы настолько намучились с ними, что четвёртое поколение родилось спустя почти два десятилетия. Теперь новенькие создаются примерно раз в пять лет.

— То есть, производство Риверов поставлено на конвейер? Чудесненько, — саркастично ухмыльнулся я. Гарретт расхохотался. Тем временем народ на трибунах неистовствовал, криками и улюлюканьем подбадривая двух мужчин, сошедшихся в схватке на ножах. Одетые в драные майки и потрёпанные штаны, они яростно кидались друг на друга, во все стороны размахивая оружием.

Так прошёл час. Химеры всё больше и больше наклюкивались и укуривались сигаретами с наркодобавками. В воздухе висела полупрозрачная сизая дымка, напоминавшая подвал Ривера в наши особо весёлые ночи. Бои на Арене шли друг за другом с небольшими перерывами на выступления животных, которых мне доводилось наблюдать только в кино. Все от души посмеялись, когда я восторженно прилип носом к стеклу при виде настоящей львицы: быстрой, грациозной, умевшей прыгать через обручи и ходить по доске-качелям. Джоквин — а она принадлежала ему — назвал эту умницу Нала. Как оригинально.

Когда вечер уже подходил к концу, на сцену вышли приговорённые преступники: видимо, на этой неделе их было трое. Следом вразвалочку выплыл Арес и тут же принялся поигрывать мышцами. Гарретт заплетающимся языком поведал, что изверги практически никогда не проигрывают, невзирая на наличие у соперников ножа. Осуждённые дрались в буквальном смысле ни на жизнь, а на смерть, но обычно химера отделывалась лишь парочкой порезов, которые потом латал врач.

Я тоже уже прилично разомлел и лениво наблюдал, как Арес продолжает рисоваться перед одобрительно гудевшей толпой. Рядом сидели Аполлон и Дзиро, окутанные туманным маревом и пропахшие спиртным и травкой. Химера массировала своему мужу плечи, оба шушукались и хихикали. Чуть дальше, в уголке, между ног Калигулы трудился Дрейк, а Нико с расстёгнутой ширинкой обрабатывал кикаро сзади. И, будучи мужчиной и уж тем более — Рено, я начал возбуждаться, поэтому торопливо отвернулся.

Арес отточенным движением полоснул ножом по горлу заключённого, но шустрый парень успел отскочить, и в итоге лезвие лишь слегка царапнуло кожу. Публика отозвалась тихим аханьем, после чего разразилась воплями и овациями. Комментатор по селектору воздал Аресу похвалу и сказал ещё что-то, утонувшее в рёве толпы.

Знакомые руки внезапно потянули мою тушку вниз, и, приземлившись на колени Гарретта, я вскрикнул от неожиданности. Он принялся покрывать меня поцелуями. Я подставил ему шею, наблюдая, как Арес отправляет парня в нокаут зубодробительным ударом в челюсть. Народ снова издал преисполненный кровожадности и одновременно ужаса вздох. Арес демонстративно повертел нож в руке, а затем, совсем как профессиональный рестлер, задирижировал руками, жестами призывая толпу «поддать жару».

Людская масса послушно заскандировала его имя, а меня в этот момент будто окатили ведром ледяной воды. Такое же скандирование я слышал, когда примчался в Арас на городское собрание.

«Ри-вер! Ри-вер! Ри-вер!»

Здоровая, мускулистая химера вонзила клинок в сердце осуждённого, а потом, двигая рукой вверх-вниз, начала вырезать его из грудной клетки. Несмотря на расслабленную атмосферу всеобщего веселья и духоту, царившую в прокуренной ложе, тошнотворный холодок внутри никуда не исчезал. Уж слишком сильно всё напоминало мне тут о Ривере. И не потому что я не скучал по своему другу — я скучал, причём очень, — а из-за того, что присутствовавшие являлись его… братьями.

Все химеры, в том числе и он, создавались на основе генома Силаса. Отсюда и проистекало их сходство, однако я даже в самых диких фантазиях не мог представить, насколько далеко эта похожесть простирается. При общении с этими мутантами в памяти постоянно всплывали детские воспоминания, особенно когда приходилось иметь дело с самыми отбитыми из них. Гарретт, серебряные близнецы и Илиш отличались от Ривера чуть сильнее: думаю, дело тут в их «интеллектуальном» типе. Свирепость учёных и бизнесменов не так сразу бросалась в глаза, однако психопатию они делили одну на всех.

В голову безжалостно прокралась одна мысль, за которую я моментально себя возненавидел. Но сколько ни бесись — зрение меня не обманывало. Ривер бы почувствовал себя здесь как дома, он бы обожал их всех… Неужели Лео и в самом деле оказывал своему сыну услугу, заставляя вести себя, как нормальный человек, и сдерживая пламя кровожадности, что мы все видели в нём? Ривер не уживался с Грейсоном как раз потому, что проявлял те же самые склонности, которые Арес демонстрировал ликующей публике. Мэры внушали моему другу чувство вины за поступки, продиктованные его природой, и более того — даже за мысли о подобном. Но, по-моему, уже очевидно, что никакое воспитание не смогло победить эту его часть. Они не давали Риверу быть тем, кем он был создан.

Я вздохнул. Арес, как раз справившийся с рёбрами, вынул сердце из груди, откусил от него кусочек и кинул остальное юным химерам. Мальчишки радостно подхватили трофей и принялись грызть его своими маленькими металлическими зубками, пища от восторга и размазывая по лицам кровь. Угу, Ривер делал ровно так же, с точностью до испачканных красным щёк. Я перевёл взгляд на того, кто походил на него больше всех — на Силаса. Король беседовал у окна с Артемисом, покуривая опиумную сигарету, горящие изумрудные глаза пристально следили за бойней. Приподняв бровь, он что-то сказал своей химере, и оба они рассмеялись.

Силас как будто забыл о моём существовании: мне открылась новая его сторона. Я видел Эшера; видел Силаса, получавшего величайшее удовольствие, мучая меня и Гарретта; и вот теперь я видел этого расслабленного короля, наслаждавшегося обществом своей семьи, вкусной едой и зрелищем в окружении слуг, готовых исполнить любой каприз.

— Теперь понимаешь? — проурчал Гарретт, касаясь моей кожи поцелуем, от которого я поёжился. Калигула в углу наяривал Дрейка под разыгравшуюся внизу зверскую сцену, а Нико держал руку на его плече, глядя то на Арену, то на пыхтевшие тела. — Это моя семья. Вызов на ковёр для меня редкость, а вот… это нет. Не все мы плохие, lutra. Вы, пустынники, расписываете нас злодеями, но мы не такие.

«Исключительно по отношению к тем, кого вы считаете семьёй», — мысленно дополнил я его тираду. Подтверждение этому творилось прямо сейчас внизу. Вцепившись в руки преступника, Арес и Сирис тянули бедолагу в разные стороны. Толпа билась в экстазе, но сквозь весь этот шум я слышал истошные вопли мужчины.

«Мы не такие».

Два месяца назад твой господин убил Грейсона и Лео. Отцов моего лучшего друга, моих мэров… твоего брата, Гарретт. Как ты можешь так легко забыть об этом? Как можешь говорить, что химеры не сборище злодеев, когда они поддерживают и боготворят человека, который изнасиловал и пытался свести с ума маниакально-депрессивного семнадцатилетку?

Тонкие розовые полосы, опоясывающие предплечья мужчины, начали кровоточить и я, содрогаясь, отвернулся. Всё-таки мне такие зрелища не по нраву: я с трудом вынес даже сожжение преступников в Арасе. Ну реально — какая же кошмарная смерть… А вот Ривер бы сейчас веселился… Или, по крайней мере, мог бы веселиться, если бы всё сложилось не так, как сложилось.

Я должен был верить в то, что Грейсон и Лео действительно знали, что делали, когда похищали его. Старину Ривера растили для высших целей, он станет чем-то большим, чем обычное чудовище. И к тому же Киллиану здесь точно не место. Даже если в какой-то параллельной фантастической вселенной сила дружбы всех помирит, Киллиан просто не сможет жить в городе, где по выходным в буквальном смысле разрывают людей на потеху толпе. И это ещё не говоря о куче химер вокруг. Поэтому — пусть мне и казалось, что в Скайфолле Ривер будет счастлив, — Киллиан ведь зачахнет тут, как цветок без воды. А благополучие Диня не менее важно, чем счастье Ривера.

Всё, да будет так. Хватит с меня этой ментальной гимнастики.

Решив отвлечься от мрачных раздумий, я снова внимательно уставился на местный аналог гладиаторских боёв. Народ на трибунах по-прежнему безумствовал, химеры тоже не скучали. Следующего осуждённого вывели в центр почему-то связанным и с кляпом во рту.

— Сейчас будет очень смешно, не пропусти! — воскликнул Гарретт. Не отпуская меня с колен, он возбуждённо подался вперёд.

На сцену вылетели улыбающиеся Хантер и Чейсер в одинаковых синих плащиках, развевающихся на ветру. Гарретт был прав: выглядели они и впрямь забавно и мило. Совсем как их старшие братья, малыши профессионально потрясли кулаками в воздухе, привлекая к себе всеобщее внимание. Толпа ответила упоительным воем.

А дальше началась жуть, правда, опять же мне знакомая. Хантер с ловкостью Ривера вскочил преступнику на спину, сгрёб кулачками клоки волос, затем упёрся ступнями в позвоночник и рывком дёрнул его голову на себя, обнажая мякоть шеи. Чейсер театральным движением вытащил нож, подбросил его в воздух и направил в сторону толпы.

— Ку-сай, ку-сай, ку-сай! — взревели они. Хихикавший Гарретт захлопал в ладоши. Остальные химеры тоже с интересом наблюдали за мелочью, а кто-то даже начал скандировать вместе с людьми, размахивая сигаретами и бокалами в такт.

Чейсер, явно решив уважить благодарную публику, стремительно отшвырнул оружие в сторону и, одним кошачьим прыжком оказавшись на мужчине, вцепился стальными зубами ему в глотку. Я скривился и рефлекторно потёр шею. Маленькая химера пару раз мотнула головой и гордо вырвала толстый шмат красной плоти.

Так, на сегодня развлечений достаточно.

— Пойду отолью, — заявил я и встал.

— О-о-о, душа моя, — Гарретт потянул меня за рукав. — Ну что ты, это ж их природа. Гляди, как им нравится.

Ну уж нет: сумасшествие Ривера надо принимать в малых дозах, а здесь его чересчур много.

— Меня немного подташнивает от всего этого дыма, надо чуть подышать. Всё будет нормально, не переживай.

Моя приятная, но порядком захмелевшая химера нахмурилась и поманила кого-то рукой. Я оглянулся и увидел Нико, который наконец-таки отлип от Дрейка с Калигулой.

— Сходи с ним.

— Мне не нужен телохранитель, — вздохнул я, но Гарретт лишь отмахнулся, не желая ничего слышать.

— Что случилось в прошлый раз, когда ты пошёл в туалет один? И возвращайся быстрее, скоро выведут последнего преступника, а Неро всегда устраивает первоклассное шоу.

Я чмокнул его в румяный от выпивки нос и игриво похлопал по щеке. Скоро Гарретт будет в стельку.

Нико пошагал за мной по коридору, а следом за ним поплелись ещё двое худосочных парней, то ли сенгилов, то ли кикаро. Люди почтительно уступали нам дорогу, а кто-то даже кланялся. Это мне точно никогда не надоест. Закончив свои дела в уборной, я снова воссоединился с молчаливыми провожатыми, но Нико почему-то свернул не в туннель, ведущий к ложе, а к главному входу. Я вопросительно приподнял бровь.

— Рено, ты употребляешь? — спросил он с акцентом, разумеется, липовым. Фоллокост стёр с лица Земли все прочие языки, но многие арийцы всё равно подхватывали особенности произношения из фильмов. Наверное, считали, что это круто, но, как по мне, звучало по-идиотски.

— Спрашиваешь! Чувак, я из Пустоши, — со смехом ответил я. Нико вывел нас на морозный ночной воздух, нырнул в ближайший переулок и достал пакетик с порошком.

— Тогда окажи нам честь, — он протянул мешочек мне. Честь? Да я теперь и впрямь звезда!

Я подцепил щепотку кокаина уголком пластиковой карточки Гарретта и без лишних церемоний отправил в нос. Потом помотал головой, бодро вздрогнул и вручил пакетик темноволосому парнишке с большими карими глазами, на шее которого поблёскивал ошейник с серебряными заклёпками. Тот тоже ловко закинулся и передал дурь дальше — питомцу Артемиса, который открывал нам дверь, Кей вроде бы.

— Как тебя зовут? Я не заметил тебя с остальными, — спросил я, подёргивая пальцами. Обжигающая слюна медленно стекала по глотке, а сердцебиение ускорилось, стоило кокаину поцеловать мозг.

— Я Триг, кикаро Ареса, и пришёл чуть позже. Приятно познакомиться, господин Рено, — Триг отвесил мне вежливый поклон. На его щеке красовалась тень синяка, замазанного пудрой. Да уж, этот точно был зверьком Ареса.

Нико потёр нос и начал подпрыгивать на месте. По телу его пробежала зыбь наслаждения. Приняв ещё по разу, мы вышли из закоулка и побрели к огромным дверям вестибюля, которые выведут нас обратно на Арену. Я с любопытством рассматривал пьяных арийцев, бесцельно шатавшихся вокруг или сидевших с бутылками алкоголя от «Дек’ко» в руках. Стоял уже поздний вечер, и публика нехило накушалась различными веществами. Судя по всему, все радовались жизни и неплохо проводили время, а у входа даже дефилировали проститутки обоих полов, демонстрируя товар в лучшем свете.

Внезапно здание сотряс оглушающий грохот, от которого земля задрожала под ногами. Спустя мгновение — ещё один, и, к моему ужасу, повалил дым. Беспечная атмосфера ночи разбилась вдребезги, все вокруг заверещали и суетливо забегали. Нико крепко схватил меня за руку и потянул прочь от стадиона, крича что-то, плохо различимое среди всеобщего бедлама. Густые чёрные клубы поднимались ввысь и исчезали в пасмурном небе.

— Нам нужно добраться до убежища, — голос Нико прорвался через панику, которая начала пожирать меня заживо. Собравшись, я твёрдо кивнул, даже не понимаю, что волочу за собой Кея. Мы все четверо мчались вместе.

— Давай, шевели ластами. Им же будет лучше, если мы не станем мешать. Не зевай!

— Это чё, блин, бомба? — неестественно высоким голосом пролепетал я. До меня только сейчас стала доходить серьёзность всей ситуации.

Нико отрывисто кивнул, сосредоточенно прокладывая нам путь сквозь ополоумевшее человеческое стадо. Автомобили останавливались на дороге, отчаянно сигналя мечущимся людям. Внутри строения с хрустом обваливались балки, а куски фасада падали на асфальт. Дотащив нас до противоположного конца улицы, Нико затормозил и достал из кармана свой надрывающийся мобильник.

Толпа продолжала сыпать из здания, как муравьи из разрушенного гнезда. Тиэны отчаянно пытались восстановить порядок. К счастью, хотя бы взрывы больше не гремели.

— Бомбы подорвали в западной части, — сообщил Нико, закончив разговор. — Пострадали Дрейк, Артемис, Дзиро и Ланс. Нам нужно уходить. Связь, по-моему, оборв…

— А Гарретт в порядке? — перебил его я. Чёрт, раньше при мне ведь всегда была винтовка: сытая жизнь совсем расслабляла. Я бы в два счёта схватил тех козлов: мы с Ривером с малых лет ловили всяких смутьянов.

— Думаю, да, — бросил Нико и, не дожидаясь меня, поспешил вперёд. Я нерешительно сделал шаг и замер. Душа болела за Гарретта. Пусть он и бессмертный, я не мог просто взять и оставить его.

Нет, сейчас разумнее будет спасаться самому. Он точно взбесится, если я появлюсь в здании.

Протяжно вздохнув, я потрусил по тёмному переулку с кучей мусорных баков и изгаженных бордюров: Нико и остальные уже исчезли из виду. Сердце колотилось в груди, разнося тревогу по венам. И часто такое случалось в Скайфолле?.. Повернув за угол, я потрусил по следующей улочке, и тут зазвонил мой собственный телефон. Это мог быть только один человек.

— Ты в порядке? — выпалили мы оба с облегчением.

— Всё нормально, где ты? — просочился сквозь помехи голос Гарретта: судя по всему, на том конце линии творилась не меньшая суматоха, чем здесь. На фоне химеры злобно изрыгали проклятия. Оглядевшись по сторонам, я попытался определить своё местоположение. Той троицы уже давно и след простыл, поэтому, наверное, самым лучшим вариантом было вернуться.

— В переулке напротив. Мы вышли подышать свежим воздухом, когда у вас там бабахнуло. Нико, Кей и Триг побежали в убежище, но я их, кажется, упустил.

— Погоди секунду, — он что-то протараторил своим братьям. Я разобрал имя Кея: думаю, Гарретт сообщал им, что те трое тоже спаслись.

Устало навалившись на холодный кирпич, я на секунду зажмурился и услышал звон металла. Модные браслеты, которые напялил на меня Лука, тряслись вместе с руками. Нужно как-то успокоиться. Гарретт в порядке, а это самое главное. Теперь надо лишь…

Внезапно я заметил какое-то мельтешение в конце переулка и настороженно повернул голову. Сердце тут же ухнуло в пятки: у кучи отходов чернел чей-то силуэт. Не делая резких движений, я попятился, но фигура двинулась на меня. Из-за темноты мне никак не удавалось сообразить, кто это был, но одну штуку я различил настолько чётко, что к горлу подкатила тошнота. Это был детонатор от взрывного устройства.

Стараясь не терять самообладание, я кивнул, будто признал его. Парень медленно выскользнул из тени и ступил в светлый кружок на асфальте. Ох, твою ж мать… Тусклый свет выхватил из мрака красновато-коричневые волосы.

— Гарретт… Гарретт, — зашептал я, не сводя с него глаз. — Это рыжий из «Пингвина». Он здесь… он…

— Бросай трубку, — прошипел грубый голос за моей спиной. Я крутанулся на пятках и упёрся взглядом в белобрысого типа из бара. Рядом с ним возвышался двухметровый громила с бейсбольной битой в руке.

— Что?! — испуганно выкрикнул Гарретт. — Он там? Рено, держись! Неро, за мной, сейчас же!

— Положи трубку…

— У него детонатор… Их трое…

Белобрысый саданул меня по уху, заставив выронить телефон: аппарат разломился пополам, и батарея закатилась под мусорку. Я упал на колени, а от следующего удара распластался на земле. Во рту появился медный привкус. Борясь с головокружением, я закашлялся, рефлекторно силясь подняться, чтобы не захлебнуться, но тут раздался хруст костей, и сознание меня покинуло.

***

Серый Разлом

— Гарретт?.. Когда?.. Буду к полуночи.

Джейд решил, что это сон. Холодный голос лишь игра подсознания и просто ему почудился. А когда он пробудится, то обязательно обнаружит рядом своего хозяина. Однако этого не произошло. Простыни на стороне Илиша были смяты, а подушка всё ещё сохраняла форму его головы.

Кикаро вздохнул, подумав, что химера проснулась пораньше и отправилась работать, но ноутбук, стоявший в офисе, тоже исчез. Илиш улетел в Скайфолл.