Глава 17. Ривер

Ривер

«Меня зовут доктор Лайкос Деккер, идентификационный номер химеры 90034, сегодня девятое сентября двести девятого года от начала Фоллокоста. Эта первая видеозапись по проекту «Химера Х». Все предыдущие записи, выполненные в текстовом редакторе Word, были заархивированы. Только что в питательную среду были высажены зиготы, сформированные доктором Перишем Деккером и доктором Илишем Деккером. Эмбрионы являются точными генетическими копиями нашего короля Силаса Деккера, за исключением нитей ДНК, отвечающих за внешность, и, разумеется, классических химерьих улучшений».

Как же он был юн. И как походил тогда на химеру: стройное телосложение и миловидное личико придавали Лео вид первосортного твинка, коим он никогда не выглядел в Пустоши. Не оставалось никаких сомнений, почему он привлёк внимание Грейсона. Забреди кто-нибудь подобный в Арас, и события развивались бы по одному из двух сценариев: либо его тут же кто-то прибрал бы к рукам, либо же парня стали бы передавать по кругу, как косяк. Хотя, если учесть, что мой блондин-отец был химерой, он бы снёс полбашки любому, кто попытался бы им воспользоваться.

Его звали Лайкос… и это… оказалось тяжелее, чем я думал. Для меня он всегда был просто Лео. Если на свете и существовала химера, чей образ шёл вразрез с моими представлениями о них, то это точно был мой дорогой папаша. Наверное, в нём преобладали гены Гарретта, раз уж этот тоже был из команды «хороших парней».

Я снова сосредоточился на изображении, когда угол обзора неожиданно сменился.

«Эй, не трогай!.. Ай, ладно… это всё равно для архива Илиша. Раз такое дело, то поздоровайся, пустынник».

Камера развернулась на моего второго отца, совсем молодого Грейсона Меррика с подстриженной бородкой и беззаботно сияющими серыми, как сталь, глазами. Он был одет в потрёпанную, грязную куртку с кучей одежёк под ней. Рассмеявшись, Грейсон показал в объектив средний палец. Совсем как… мой отец.

«Салют, придурки! Ненавижу вас всех до еди…»

«Грейсон! Заткнись, ё-моё!.. Меня же из-за тебя убьют!»

Как же давно это было… Когда их глаза ещё оживлённо блестели… до того, как появился я, и отношения между Грейсоном и Лео стали едва ли не слишком сложными. На видео мои отцы казались счастливыми, и, наверное, мне следовало этому улыбнуться. На душе должно было потеплеть. Но почему же тогда настроение моё только портилось? Почему я ничего не чувствовал? Почему я вообще перестал что-либо чувствовать? Верный химерьему мазохизму, я решил причинить себе ещё большую боль — клацнул на видео под названием «Малыш Х».

«Поздоровайся, Химера Х, — пропел Лео звонким голосом, сочившимся любовью. — Поздоровайся с миром».

Фокус нацелился на крошку-младенца, свернувшегося в комочек в заполненном раствором цилиндре. Чёрные, как у насекомого, глаза сонно моргали, не реагируя на суету снаружи. Обалдеть, каким же я был маленьким, совсем малюткой с худым лицом и тонкими, как палки, длинными конечностями. На голове росли неровные пучки чёрных волос, взад-вперёд раскачивавшиеся в жидкости.

Интересно, жалели ли они когда-нибудь, что не отдали меня в другую семью или Илишу?

В кадре появилась рука Лео. Он аккуратно постучал по стеклу, от чего я вздрогнул. Чёрная радужка занимала как будто весь глаз: белки стали заметны, только когда взгляд настороженно забегал.

«Ох, прости, малыш, — прошептал Лео. — Но вижу, со слухом у тебя всё в порядке».

Я нахмурился: они были так веселы, так довольны. Ещё бы. Они ведь произвели на свет целого нового человека, который будет служить их эгоистичным целям. Бедный мелкий паршивец понятия не имел, что за дурдом его ожидает.

«Поверить не могу, он живой. Он жизнеспособен. Ему уже семь месяцев, и он такой… бдительный. Я на всякий случай сплю прямо здесь, а он почти всегда начеку — внимательно следит за моими передвижениями. Поразительная осознанность: наше маленькое оружие действительно готово. Представляешь? Ты сделал это, Илиш!»

Илиш? И точно — за пределами обзора камеры зазвучал ещё один голос, плавный, словно ледяная река, текущая во тьме самой мрачной ночи.

«Он, безусловно, впечатляет… На данной стадии младенца уже можно вынимать, но я бы предпочёл, чтобы ты оставил его в капсуле до срока. Мистер Меррик, вы уже побеседовали со своим отцом о скором появлении в Арасе двух новых жителей?»

«Э-м-м… — промычал молодой, но уже такой низкий голос Грейсона. На мониторе виднелись лишь его скрещенные на груди руки. — Стоян по-прежнему несговорчив, но не волнуйтесь… у нас есть ещё два года, чтобы со всем разобраться. Я что-нибудь обязательно придумаю… Наше маленькое оружие слишком ценно, чтобы мой проклятый папаша мог чем-то помешать».

И опять это «маленькое оружие». Наверное, в конечном итоге, я и в вправду был для них только этим. Всего лишь оружием, инструментом в борьбе, которую даже не я начинал. Может, Лео со временем и проникся ко мне определённой долей симпатии … но все остальные терпели только из-за того, на что я способен.

Тьма внутри меня росла… И с каждой секундой этого видео она поглощала печаль по поводу смерти моих отцов. Там, где раньше были вина, отчаянье и тоска, остался один только гнев. Я никому не раб и никому не оружие. Я лишь хочу отомстить Силасу за то, что причинил боль Киллиану, предал меня и убил мою семью. Я не спаситель мира. Я — жнец, я не хороший.

К чертям их обоих… Они сами виноваты, они это начали. Это они притащили Периша, и проклятого Эшера тоже притащили они. А я спокойно жил своей жизнью… Но нет, по их мнению, она ведь не принадлежала мне, я был рождён с многотонным грузом ответственности на плечах.

— Малыш?

Вскинув взгляд над монитором, я увидел своего парня, просунувшего голову через дверь: варясь в своём несчастье, я даже не услышал, как щёлкнул замок… Я быстро выключил видео и развернул на весь экран игру про аквариумных рыб. Мы с Киллианом уже достаточно хорошо знали друг друга, чтобы я понимал: он рано или поздно придёт за мной.

— Можно мне тоже посмотреть?

Я вздохнул. И, разумеется, мне было известно, что он не купится на этот трюк.

— Нет, я уже закончил, — Киллиан замер, примороженный к месту моим тоном. Уж не ожидал ли он, что я распущу нюни, как мелкая сучка, или типа того. — Пошли спать.

— Хочешь… хочешь поговорить о том, что так тебя разозлило?

Вскипятившись ещё сильнее, я вырубил компьютер и встал.

— Только не начинай со своей психологической хренью. Я не злюсь. Пойдём уже спать.

Он по-прежнему стоял на пороге и не посторонился, даже когда я красноречиво приподнял бровь, намекая, что собираюсь уходить.

—М-можно… мне тоже взглянуть? Ты ведь смотрел. Я… я тоже по ним скучаю…

Я испепелил его взглядом. Киллиан ссутулился, однако всё равно не сдвинулся с места, продолжая сверлить меня грустными щенячьими глазками.

— Я ни черта не скучаю по ним. И нет… нельзя. Давай, пошевеливайся.

Он переступил с ноги на ногу.

— Как ты можешь не скучать по ним?

Я схватил его за плечи и отпихнул в сторону. Киллиан неловко пошатнулся, а я, воспользовавшись моментом, обогнул его и потопал в нашу спальню.

Как я мог не скучать по ним? На самом деле я скучал. Но это не имело никакого значения, как не имеет никакого значения кружка воды в сравнении с целым океаном. Кроме обычной тоски по своим почившим родителям я ощущал целый спектр эмоций. Я презирал их за совершённые ошибки. Ненавидел за то, что втянули невинного младенца в свои коварные планы. И за то, что притащили в Арас Силаса и подвергли моего парня опасности.

— Хватит, Киллиан, — предупреждающе бросил я, направляясь к кровати.

Но мальчишке никогда не «хватало». Ему было жизненно необходимо всё обсуждать, делиться своими проклятыми чувствами, пытаться выдавить из меня ещё хоть капельку человечности.

— Но, Ривер…

— НИКАКИХ «НО»! — я резко развернулся на пятках. Киллиан инстинктивно сделал шаг назад. — Это из-за них мы здесь. Из-за них нам пришлось бежать, и подохли они тоже по своей вине! С чего мне по ним скучать? Я ведь был для них не сыном, а инструментом — «маленькое оружие». Когда я пытался противиться Грейсону, он угрожал выкинуть меня из своего города. Я ненавидел их. Поэтому к чёрту их, к чёрту Арас, к чёрту всех, а тебе, Мэсси, я предлагаю больше никогда не заикаться об этом. Ясно?

Киллиан изменился в лице, однако во мне это не вызвало сочувствия. Я несколько раз дал понять, что не стоит меня доставать.

— Силас бы всё равно тебя нашёл. Периш отправил твою кровь в Скайфолл, — тихо напомнил он.

— Ну, так это они и прятали меня от скайфолльских переписчиков! — рявкнул я. — Прятали, потому что сначала украли! Я не просил, чтобы меня создавали таким, не просил использовать в махинациях Илиша!

— У тебя было два пути: обрести свободу в Серой Пустоши, или попасть в рабство к Силасу.

— Я был бы его королём, а не рабом! Он не собирался делать меня кикаро, Киллиан, он хотел, чтобы мы были партнёрами, — едва эти слова сорвались с губ, как я моментально сообразил, что ляпнул. Я не это имел в виду, а другое… То, что… что… Блин, я и сам не понимал, что несу.

Но зато я великолепно знал, как это воспримет мой парень. Шокированный взгляд, бегство из спальни и следом — слёзы. Когда я догнал его и дотронулся до плеча, Киллиан вконец разъярился.

— Отвали от меня нахер! — заверещал он, пихая меня в грудь. — Ну уж извини, что Грейсон и Лео похитили тебя и не дали быть с Силасом с самого начала. Как же печально, что отцы спасли тебя, не дали стать тем, во что ОН бы тебя превратил. Вы ведь чуть ли не в первый же день стали друзьями не разлей вода, и теперешняя ваша разлука поистине трагична.

— Не смей даже думать такое, Киллиан, — я понизил голос. — Я говорю лишь то, что Грейсон и Лео понимали: мне суждено было стать его партнёром, а не сенгилом или кикаро. Поэтому не рисуй их сердобольными спасителями — я вёл бы весьма приличную жизнь.

— Но ведь тогда ты бы стал таким же плохим, как он. Они спасли тебя от самого себя.

Я насмешливо фыркнул, и, естественно, меня снова толкнули. Мне так и хотелось схватить его за запястья и прекратить эту нелепую попытку затеять драку, но я сдержался.

— Я и так такой же плохой, как он, а может, даже хуже. Всё, мне осточертело ругаться. Тебе прекрасно известны мои чувства к Силасу. Я всё равно убью его, но в отместку за то, что он сделал с нами, а не ради «всеобщего блага». Короче… пошли спать. Если хочешь ещё немного подраматизировать и лечь на диване — валяй.

Вернувшись в спальню, я забрался под одеяло и выключил свет. Спустя несколько секунд матрас рядом со мной прогнулся под его весом. Когда уши уловили сдавленные рыдания, я заключил Киллиана в объятия и вздохнул.

— Я скучаю по ним, — всхлипнул он, поворачиваясь, и зарываясь лицом в мою рубашку. — И по Рено, и по Биффу. По Доку… Я скучаю по Арасу.

— Знаю, пчёлка Килли, — я погладил его по спине. — И я верну Арас только ради тебя, обещаю. Заселим его бродячими котами и кикаро — всем, чем пожелаешь.

— Почему Лайкос не узнал его в Доннели? Как так получилось?

Я мучился тем же самым вопросом, и в конце концов пришёл к выводу, который позволил мне спать по ночам.

— Думаю, из-за того, что Силас был весь заляпан грязью и кровью. Помнишь, каким чумазым притащил его Оуэн? — Киллиан закивал. — Потом Лео рассорился с Грейсоном и практически переехал в их бункер. Эшер всё время торчал в Западном Арасе, а когда Лео вернулся, он и вовсе перестал показывать нос из дома, — и, конечно же, Призрак мог оставаться незамеченным, когда хотел. — Всё-таки здорово, что ты его прикончил, да? Мой маленький убийца.

Киллиан продолжал плакать, а я продолжал его утешать.

— Не позволяй ему забрать тебя, Ривер, прошу. Знаю, что ты этого не допустишь, но… ты мой и больше ничей.

— Знаю, котик Килли. Ни за что не позволю.

— Обещаешь?

— Мне не нужно обещать — это факт.

— Спасибо. Я люблю тебя.

— И я тебя.

***

Я закинул М16 за плечо и принялся нарочито медленно пристраивать кожаную лямку, словно подчёркивая, что отправляюсь на поверхность без Киллиана. Я даже спросил, не принести ли ему что-нибудь, каких-нибудь консервов или, может, книг. К тому моменту, как настало время уходить, его испепеляющий взгляд уже прожигал дыры в моём затылке. Джейд, предусмотрительно державшийся в тени, молча набивал карманы боеприпасами.

Наконец, насладившись каждой секундой происходящего, я кивнул своему вцепившемуся в обивку дивана парню и как ни в чём не бывало поинтересовался:

— Ну, ты идёшь или нет?

Пацан сперва решил, что я обращаюсь к Джейду, но, заметив, как мои губы едва не расплываются в ухмылке, с опаской спросил:

— В смысле?

— Не ты разве закатывал истерику и требовал пойти? Так что собирайся. Ты всё равно лучше меня разбираешься в дофоллокостной географии.

Киллиан на мгновение просиял, но потом вновь насупился и ущипнул меня за руку.

— Прекрати вести себя, как козёл. Вечно ты мучаешь меня от скуки.

— Когда я скучаю, то вообще всех мучаю: именно поэтому мне надо развеяться, и мы идём на вылазку. Собирайся и не смей со мной пререкаться. Всё, давай быстрее, — я переключил внимание на пса-дикона, щеголявшего в старой куртке, которую Киллиан перешил и приспособил для транспортировки всякой всячины. Мы нагрузили его патронами, ножами и кое-какой едой. — Ищи радтварей, шавка, лады?

Дик поднял на меня жёлтые глаза, не блиставшие интеллектом, однако всё понял. Псов-диконов учили многим словам, и одним из первых было «радтвари». Просунув карточку в считыватель, я выпустил дуралея в канализацию, и тот сразу же умчался вперёд. Я немного постоял на пороге, но, так и не услышав ничего, кроме тяжёлого дыхания Дикоя, достал из-за спины винтовку и перевёл в автоматический режим. Опыт уже показал, что где один крейгер, там прячутся ещё трое.

Махнув рукой мальчишкам, я тихо, но так, чтобы Киллиан тоже расслышал, отдал распоряжение:

— Не болтать, не шуметь, пушки наготове. Вы оба юркие — в случае опасности пользуйтесь этим, — тут глаз зацепился за дипломат Илиша, который Джейд зачем-то пёр с собой.

— Я не стану оставлять его в убежище химер, — прошептал он, заметив мой красноречивый взгляд. — Кто знает, что случится на поверхности. Здесь все файлы с компьютера Лайкоса, не говоря уже о личных документах Илиша.

Я бы предпочёл оставить дипломат здесь, но всё равно понимал его логику, пусть и дурацкую. Решив не сотрясать попусту воздух, я кивнул и повёл их по тёмному туннелю. Киллиан, чтобы не потеряться в кромешной тьме, держался за плечо Джейда. Бедолага якшался с семейкой вампиров, обладавших ночным зрением, а сам был слеп, как летучая мышь. Ха, да я просто гений каламбуров.

Канализация насквозь провоняла сырым кирпичом и застоявшейся водой, но кроме запаха нас ничего не беспокоило. Никаких следов крейгеров не наблюдалось, кроме их белого, напоминавшего бумагу, дерьма (как оказалось, оно и покрывало полки в магазинах, в которые заскакивали мы с Джейдом) да изредка встречавшихся костей и растасканных останков особей, что мы уже успели застрелить. Здесь было подозрительно безмятежно, лишь капли воды равномерно стекали по стенам и падали на камень.

Дик дожидался нас у лестницы. Когда мы поднялись, я наклонился над люком и, подцепив его за ошейник, помог псу выбраться наружу. Тот моментально удрал исследовать местность и метить любой мало-мальски привлекательный угол. День стоял просто превосходный, хотя с неба мог бы хлестать хоть кислотный дождь — мне это всё равно показалось бы очаровательным. Забавно, что я — тот, кто порой днями не вылезал из своего подвала — теперь испытывал приступы клаустрофобии. В лаборатории я чувствовал себя, словно тигр, которого насильно заперли в клетке, в то время как крысы плясали и резвились прямо над головой. После всего, что случилось, нервы мои до сих пор были в раздрае, и пребывание в канализационном гробу вовсе не способствовало душевному равновесию. Мне хотелось не просто оказаться на воле и почувствовать себя свободным — я искал возможность сделать что-нибудь полезное.

Закинув М16 обратно за спину и сделав глубокий вдох, я направился вдоль дороги. Киллиан и Джейд шагали позади, а Дик, задрав морду в воздух, радостно скакал кругами, как щенок. Крейг продолжал казаться обманчиво спокойным и пустым. Судя по обилию небоскрёбов, мы находились в самом центре, а значит, тут должны быть карты — в туристическом центре, гостинице или сувенирном магазине. Всё лучше, чем искать крупную заправку где-нибудь на трассе.

Мы притормозили перед перекрёстком с кривыми, покосившимися фонарями и склонившимися к земле под тяжестью собственного возраста светофорами. Краска на большинстве вывесок здесь полопалась, будто кожа, которую слишком туго натянули на скелет; единственными читабельными оставались неоновые, но даже они, чаще всего, валялись обломками пластика и лапшой оборванных проводов. Миновав завалы, мы выбрались к зданию банка с распахнутыми, будто зевающие рты, окнами, и лавке видеопрокатами поблизости, в которой я бы надолго завис при других обстоятельствах.

Дальше путь стал немного ровнее. Но, как и в Доннели, всё выглядело слишком подозрительно. Серое солнце освещало растрескавшуюся мостовую, окаймлённую жёлтой травой, такой густой и высокой, что она поднималась чуть ли не до крон деревьев. Я почище ястреба следил за Киллианом, не упуская из виду ни одного его движения. Больше на автомате, чем специально — мозг сам ни на секунду не забывал о тысячах крейгеров, таившихся в глубине бетонных пещер, которые только и ждали наступления холодной ночи. Мне хотелось найти здание, где наша авантюра наверняка увенчается успехом, а не рисковать попусту, обшаривая всё подряд.

Солнце ещё висело над крышами зданий, когда я решил, что пора обратно. Мы бродили уже несколько часов, и в тех немногих местах, куда мы всё же отважились заглянуть, так ничего и не нашли. От отчаяния я даже начал подумывать о библиотеке, вход в которую был заварен. Если сегодня мы потерпим неудачу, завтра с утра можно будет попробовать взорвать его. Я уже собирался сообщить об этом, как вдруг Киллиан показал на одноэтажное строение, стоявшее в центре большой парковки, заставленной автобусами.

— Это автовокзал, — он поднял банку фруктового сока, который они пили на двоих с Джейдом. — Автобусы этой компании ездили повсюду. Я видел несколько таких даже на шоссе, ведущем к Доннели. Там обязательно должны быть карты всех их маршрутов.

Открытость местности не слишком пришлась мне по душе, хотя с другой стороны, благодаря этому любого ящера будет видно за версту. Взвесив все за и против, я свистнул, подзывая пса, и не сдержался от смешка, заметив, что Джейд ошалело завертел головой по сторонам, пока не сообразил, откуда идёт звук. Я уже мастерски овладел трюком Периша, и собирался позже научить этому кикаро.

— Так, собака посторожит на улице, а вы вдвоём пойдёте за мной. Смотрите в оба и ждите сигнала, — отчеканил я тем же тоном, каким обычно давал приказания своим часовым. Затем в два счёта пересёк расстояние от повалившегося цепного ограждения до парковки и прилип спиной к ближайшему автобусу, прислушиваясь и принюхиваясь.

В воздухе висел знакомый запах «наждачки», но давнишний. Удовлетворившись этим, я подал пацанам знак, и те рысью прибежали ко мне. Почти все окна строения были заколочены обшарпанной и вздувшейся фанерой, но одно по-прежнему поблёскивало осколками. Осторожно просунув голову в проём, я увидел, что потолок тут как будто бы не обрушился и даже не протёк, что подарило дополнительную надежду: шансы на то, что бумажная продукция сохранилась в более-менее достойном состоянии, резко возросли. Я осторожно выбил ногой остатки стекла, а так как химерье зрение при свете не включалось, взобравшись на подоконник, закрыл телом оконный зазор и только потом осмотрелся.

На замусоренном линолеуме виднелись призрачные очертания нескольких киосков и полок с пыльными газетами, а за ними — ряд стеклянных дверей. Убедившись, что никакой явной угрозы нет, я спрыгнул внутрь и заскрипел башмаками по хрусткому полу, продвигаясь в темноту. Нос дразнил застоявшийся запах плесени и двухсотлетнего разложения — запах моего дома, который ни с чем не спутать. Первым делом я вытер грязь со стеклянных дверей, чтобы лучше просматривалась улица. Снаружи оказалась посадочная станция и бетонные ступеньки, ведущие вниз. Всё это не внушало доверия, но день клонился к закату, и, быстренько проверив туалеты и кассы на наличие крейгеров, я решил, что всё чисто.

Я щёлкнул языком, подзывая парней. Киллиан помнил эту команду и поэтому полез первым, а за ним уже кикаро.

— Каждый возьмёт на себя по полке. Всё бесполезное бросайте в одну кучу, — я вытолкал на середину комнаты пару самых крупных стеллажей.

Джейд ухватил стопку брошюр, пролистал и кинул на пол.

— Мы в районе долины Оканаган, это я знаю точно. Когда-то тут было живописное озеро, так что ищите туристические буклеты.

Я открыл ближайший журнал с побелевшей от времени обложкой. Внутри оказалось множество всё ещё цветных картинок, изображавших коричневые горы, фруктовые сады и лодки на фоне кристально чистых озёр.

— Смотри, какое всё зелёное… А у некоторых деревьев даже белая кора, — у меня уже вошло в привычку показывать Киллиану яркие цвета. Я ткнул пальцем в цветущий холм, а потом перелистнул на разворот с аквапарком, где играли дети. — И вот ещё. Эй, Джейд, а в Скайфолле есть аквапарк?

Кикаро мельком покосился на иллюстрацию и хихикнул.

— Не, такого там нет. Но в Скайленде и Эросе действительно есть пруды и зелёные парки. У нас и цветы растут.

Цветы? Я видел их только в лаборатории Периша, за исключением разве что одуванчиков. Странно было даже думать о том, что такие растения могут существовать, и уж тем более — цвести прямо в общественных местах. Пробейся хоть что-нибудь подобное из-под асфальта в Арасе, и Рено или Миллер немедленно бы всё оборвали, а может, и съели.

И словно король Силас, лишивший синего и зелёного наш отныне серый мир, я закрыл журнал и бросил его в кипу мусора. Мы продолжали искать. Работёнка утомляла своей монотонностью, и чем больше пыли поднималось в воздух, тем сильнее я бесился. Каждая никчёмная брошюра, газетёнка или листовка будто бы смеялась надо мной. Как в этом проклятом городишке, где жили тысячи людей, не могло найтись одной-единственной карты?!

— Я нашёл только схему города… — Джейд со вздохом развернул расписание маршрутов, испещрённое тонкими цветными линиями, идущими во все стороны.

 — Короче, с меня хватит, — я швырнул на пол последнюю бумажку и глянул на пятно света на полу, прикидывая, который час. — Пора возвращаться. Завтра попробуем ещё.

Прихватив дожидавшегося снаружи пса, мы направились обратно к люку, который вёл в канализацию. Джейд всю дорогу невротично отряхивался от пыли, а Киллиан, как обычно, засунул нос в журнал, который припас для себя. Я же зорко следил за местностью. С наступлением ночи Крейг вновь вернётся во власть своих обитателей, но до заката здесь царила тьма иного рода — я.

Внезапно нос уловил какой-то запах. Совсем слабый, но точно… чужеродный.

— Чуешь? — пробормотал я Джейду. Киллиан моментально опустил свой журнал и принюхался. Оба мальчишки в одночасье побледнели.

— Это парфюм… — не успел кикаро договорить, как мы сорвались с места и побежали в тень ближайшего здания. Я схватил Дика за ошейник и приказал сидеть тихо. Пёс настороженно раздувал ноздри, но не рычал: похоже, его, как и меня, сбивал с толку непонятный запах.

— Может, это Периш? — шёпотом предположил Киллиан.

Джейд отрицательно замотал головой.

— Нет, это явно химера из Скайфолла, кто-то из любителей повыпендриваться. Я узнаю аромат, но кто пользуется таким, не помню… Ривер, нам нельзя возвращаться в лабораторию. У химеры наверняка будет ключ.

— Я в любом случае собирался выяснить, кто это, — в мои вены словно впрыснули горячий концентрат энергии. Как же я хотел умчаться на охоту за очередным ублюдком, но на мне висели два якоря, безопасность которых была превыше всего. Нужно сообразить, куда спрятать их и собаку: такое дело лучше не доверять самим пацанам. Пока что на ум шло лишь одно место.

Джейда ни в коем случае не должны видеть с нами. Семья считала, что кикаро сейчас находится в особняке в Сером Разломе — восстанавливается после полученных в Арасе травм. Если химера, рыскавшая тут, его узнает, это сразу же выдаст Илиша. Потом нужно будет метнуться молнией в лаборатории и прихватить Периша. Пусть учёный был и на нашей стороне, но я не верил, что он выдержит ласковые расспросы короля: Периш любил своего хозяина и таял от малейшей его похвалы. Да и успех наш в немалой степени зависел от того, что эмпат нароет в его мозгах. Периша ни в коем случае нельзя бросать.

— Бежим в библиотеку с заваренным входом. Залезете через окно, найдёте укромный уголок и сидите там тихо как мыши, пока я не вернусь, хорошо?

Джейд взглянул на карту города, которую прихватил с собой.

— Я знаю, где это, и могу самостоятельно добраться туда вместе с Киллианом.

— Мне будет спокойнее, если я вас провожу. Станет скучно, пока ждёте — займитесь поисками атласа. Киллиан, в случае опасности взорви гранату, чтобы я услышал. Я заберу Периша и сразу же прилечу к тебе.

Мальчишка, напустив на себя храбрый вид, кивнул, но когда я наклонился поцеловать его в щёку на прощание, он поджал дрожавшую губу.

— Не дай им себя забрать, Ривер… прошу.

Я не на шутку тревожился за них. Теперь на мне лежала ответственность не за одного, а за целых двоих: за своего парня и за мужа Илиша Деккера. Джейд, по крайней мере, судя по его рассказам, мог вполне сносно постоять за себя. В бою пацан был не хуже меня: бил точно в цель, двигаясь при этом плавно и бесшумно, как тень. Наверное, отсюда и взялось его второе имя — Шэдоу. Киллиан тоже весьма возмужал, но всё равно — я боялся оставлять их в одиночестве. Опасность подстерегала нас за каждым углом.

Однако разве у меня был выбор? Джейд сверился со схемой и сообщил, что быстрей всего мы доберёмся до библиотеки, если свернём налево. Едва касаясь ногами земли, мы домчались до перекрёстка, и тут в небе раздался до боли знакомый гул. Я стиснул челюсти. Вот оно — окончательное подтверждение, что нам не показалось. Это был самолёт, рычавший громче, чем «Фальконер». Его низкий рёв эхом отражался от высоких зданий.

Пульс Джейда резко подскочил.

— Это военный самолёт, — пояснил он, когда я вопросительно вскинул бровь. — Может быть и обычный патруль, но что-то я сомневаюсь. Видишь, Рив? На нём изображён карракэт — эмблема Легиона.

Вот бы угнать один такой… Правда, я не умею управлять им, но зато могут Периш или Джейд. С другой стороны, военные самолёты наверняка оборудованы устройствами слежения, так что мы бы сами преподнесли себя Силасу на блюдечке с голубой каёмочкой.

Вскоре впереди показалась библиотека — огромное здание с крышей, напоминавшей зонтик, и панорамными окнами, закрытыми листами железа.

— Вижу дыру, — объявил Джейд. Беззвучно подскочив к одному из таких окон, он просунул пальцы между металлической пластиной и кирпичом и потянул на себя. Раздался скрежет. От дождей, что время от времени лили в этой местности, сварочный шов неминуемо проржавел, и окно потихоньку начало поддаваться.

Будем считать, что первая задача выполнена. По крайней мере, в наглухо закупоренном здании не могли водиться ящеры. Да и химеры навряд ли полезут туда без конкретной наводки.

Наскоро убедившись, что у парней хватает съестного и патронов, мы распрощались. Киллиан нервно облизывал губы, глядя мне вслед, а на лице Джейда появилось хладнокровное выражение, какое частенько бывало и на моём. У себя дома пацан прослыл серийным убийцей, вооруженным в буквальном смысле до зубов, однако Серая Пустошь — совсем другая история. Тут на помощь ему придёт Киллиан. Если они не станут паниковать и объединят свои усилия, то справятся практически с любой опасностью.

Худо-бедно успокоив сердце, рвущееся защитить небезразличных и дорогих мне людей, я ринулся в сторону больницы: по моим расчётам местная парковка больше всего подходила для посадки самолёта. Адреналин снова взбудоражил кровь. В голове всплывали все мои приключения в Пустоши, и самое яркое из них — как я спасал Киллиана на фабрике.

Через некоторое время нос уловил запах моей мишени — того самого надушенного. Я следовал за еле уловимым ароматом, перебегая из переулка в переулок, скрываясь за мусорными баками и вентиляционными трубами, пока не увидел парня лет двадцати со слегка вьющимися чёрными волосами. Одет он был в серо-чёрную униформу легионера, но не рядового — за спиной колыхался синий плащ с изображением карракэта… Я затаил дыхание: вот она — наша химера. В руках он держал штурмовую винтовку с таким же прицелом, как у меня, — тоже весьма годную, и вышагивал настолько важно и уверенно, будто за ним наблюдали. Я терпеть не мог подобных типов.

Я на секунду задумался, мысленно отбирая снимки химер из папок Илиша. Пока мы прохлаждались в Сером Разломе, он заставил меня запомнить внешность и способности каждого из них, а иногда даже начинал приставать с вопросами, кто это, в самые неподходящие моменты. Хотя, чтобы узнать этого, мне не требовалось фото. Его я видел в Арасе, и глаза, напоминавшие цветом ртуть, навсегда врезались в память.

Калигула, тот самый, что вместе с Джейдом и мной принадлежал к пятому поколению. Химера-легионер, сильный и бесстрашный. Считался приёмным сыном Кесслера и его мужа Тиберия, обычного человека, поэтому рос в «нормальной», по химерьим стандартам, семье. Генерал питал к сыну настоящие отеческие чувства, что автоматически делало Калигулу идеальной целью для похищения, если до того дойдёт. Парень был смертным. Я на собственном горьком опыте убедился, что Силас не вступает в переговоры с похитителями, но вот Кесслер — кто знает. К тому же он далеко не последняя шишка — эта химера командовала Легионом.

— Отец?

Я молниеносно нырнул в открытую дверь ближайшего магазина и растворился во тьме, зная наверняка, что меня не заметят, если не станут искать намеренно. Калигула убрал винтовку за спину, наклонился и, схватившись за крышку канализационного люка, поднял её. Я насторожился.

Спустя пару мгновений из-под земли показался Кесслер — здоровяк с бычьей шеей, стрижкой «ёжиком» и такой раздражённой физиономией, будто в заднице у него торчал кол. Верховный Главнокомандующий поднялся на ноги и взял у своего сына бутылку с водой.

— Одно крысиное дерьмо и ничего больше. Срать я хотел, что почудилось Силасу: лаборатория сгорела дотла, никто не сможет там спрятаться.

Так значит, они искали запасной вход? Периш знал, где он находится, но остальные, похоже, нет.

— Скорее всего, это было случайное замыкание в системе слежения, как в Шокроке, когда крысы перегрызли провода. Но на всякий случай нужно всё равно убедиться, что Периша и Ривера тут нет, — сказал Калигула.

Их средства слежения сообщали, когда в лабораториях включались генераторы? Блин, такое мне даже в голову не приходило.

— Конечно, мы продолжим поиски, а как иначе, — крякнул Кесслер с кислой миной. — Гейл и Уиллис сейчас на восточной окраине, а Тик осматривает местность вокруг старого музея. Как стемнеет, достанем фонарики. Периш говорил, что они использовали светоотражающую краску, но я думаю, что дверцу давно заменили.

Что ж, это всё, что было мне нужно. Оставив их и дальше толочься на месте, я стартанул в сторону канализации. Надеюсь, Периш по-прежнему сидел в своей спальне и не буянил. По дороге я упражнял мозг, отсчитывая, сколько времени осталось до заката солнца, и составлял список всего, что необходимо забрать из лаборатории. У Периша личных вещей не осталось, Джейд держал своё добро сложенным в сумки на случай внезапного побега, типа этого, а шмот Киллиана лежал в комоде вперемешку с моим. Боеприпасы, сухари и вода были всегда упакованы. Не забыть бы ещё про гитару.

Ловко, но, на мой взгляд, излишне шумно я поднял крышку. Внезапно в мозгу вспыхнула гениальная идея, и, нырнув внутрь, я вернул её на место надписью «Скайтех» вниз. Это наверняка задержит Кесслера и легионеров.

Просунув карту в считыватель, я влетел в коридор и едва не споткнулся о наши собранные пожитки. Периш опустил автомат, направленный на меня.

— У тебя что, везде камеры понатыканы?! — прокричал я на ходу, проверяя нашу с Киллианом спальню. Учёный действительно всё упаковал. — Жёсткие диски взял?

Периш указал кивком на пару новых мешков у себя за плечами. Глаза его бегали туда-сюда, а движения казались даже дёрганнее, чем обычно.

— Всё тут, пора уходить. Где Киллиан и кикаро?

— Я спрятал их в заваренной библиотеке. Заберём их и валим отсюда подальше. Скоро наступит ночь, и полезут твари, — мы спешно выскочили в туннель, захлопнув за собой металлическую дверь. Периш неожиданно повёл меня не к люку, а в противоположном направлении. Я не возражал — всё-таки он лучше нас всех ориентировался в этом лабиринте.

— А что с Илишем? Мы же должны были ждать его здесь, — обеспокоенно пробормотал учёный, уверенно выбирая повороты на развилках. — Как он нас найдёт?..

— Если останемся здесь, Илиш найдёт наши обглоданные трупы, когда вернётся вместе с Рено, — рявкнул я. — Или же мы встретим его в Скайфолле, куда нас притащит Кесслер. Шевелись, нужно спасать мальчишек. Выберемся из города, а там уже будем ду… — я едва не врезался в спину Периша, когда тот внезапно затормозил. Уши автоматически навострились. И вновь этот звук…

— Периш, к какому дьяволу ты нас тащишь?! — прошипел я, прищуриваясь. Впереди, однако, была лишь кромешная тьма.

— Я… ну, это короткий путь к библиотеке, но... э-э-э… кажется, теперь тут гнездо. Давай возвращаться, ладно? — заикаясь, промямлил Периш, спешно пятясь назад.

Но я не собирался поворачивать и вместо этого достал винтовку, продолжив упрямо шагать вперёд. Если тут действительно гнездо, то выпустим в них пару обойм, или же сыграем по-крупному и кинем гранату. Периш без слов ухватил меня за плечо и поплелся следом, пыхтя как перепуганный зверёк.

Следующий туннель был широким и просторным, с треснувшими трубами толщиной с автомобильную шину, сквозь которые сочилась мутная вода. Жужжание, которое мы с Перишем слышали, напоминало стрекотание кузнечиков. От него чесалось внутри уха, а волоски на затылке вставали дыбом.

Что это, белая плесень?.. Интерес перевесил осторожность, и я побрёл вдоль сырых стен, туда, где кузнечики и капавшая вода создавали страннейшую из мелодий. Любопытство привело меня к одной из белых куч, которую я тут же пнул. Мучнистая, зернистая верхушка сползла, но внутри обнаружилась кучка поменьше, чуть посветлее, со странной текстурой… Что это такое? Я надавал башмаком посильнее. Ощущалось так, будто нога упирается в наполненный водой пузырь. Я усилил нажим, и тот наконец взорвался.

Глаза мои изумлённо округлись. Зародыш крейгера или ящерёнок — хрен знает, как эта дрянь называется, — извивался в своей разрушенной утробе, выкатывая блестящие чёрные глазки, пока с содроганием не испустил дух. И, по жизни являясь совершеннейшим мудаком, я принялся наступать на остальные яйца, разливая их жидкие внутренности на грязный камень. Они так забавно лопались, что я никак не мог угомониться и, гадко ухмыляясь, топтал их кожистые оболочки.

Правда, веселье моё оказалось непродолжительным. Уши уловили звуки наждачной бумаги, и, обшарив взглядом решетчатые мостики-переходы, я их увидел. Периш побелел как бумага и, намертво вцепившись в винтовку, уставился на крейгеров. Я толкнул его плечом, чтобы вывести из этого состояния.

— Убираемся отсюда, давай.

Но Периш не шевелился, не сводя взгляда с ящеров — уже четверо ползли друг за другом, сверкая бездонными глазами и заострёнными зубами под цвет плесени и яиц, натыканных в каждом углу. Твари были по-прежнему медлительны, но сбившись в стаю, представляли смертельную опасность. Разумеется, если нас сожрут, мы воскреснем, однако это займёт несколько месяцев, да к тому же быть съеденным заживо наверняка ужасно больно.

— Назад пути нет, там тоже они; мы слишком долго тормозили, — Периш наконец очухался и снова потопал вперёд. — Иди за мной; не тупи и больше не дави детёнышей, просто шагай. И будь любезен прикрыть меня, иначе заблудишься в лабиринте. Только надень глушитель, чтобы не услышали Кесслер и остальные — у моей винтовки его нет. Хорошо, Ривер?

И вновь этот рассудительный, нормальный тон. Учёный говорил точно так же, когда мы спасались от крейгеров в первый раз. Как же некстати — сейчас точно недосуг вытряхивать из него информацию.

Я молча махнул дулом винтовки, и Периш принялся прыгать по ржавым трубам, пачкая свои серые штаны и толстовку в буром налёте. Сняв тварь, выбиравшуюся из левого туннеля, я последовал за ним. Трубопровод тянулся через всё огромное помещение и постепенно поднимался к высокому потолку. Удивительно, как конструкция вообще нас выдерживала: металл настолько прогнил, что верхний слой в буквальном смысле стекал с перекладин, как сосульки. Я шёл практически на цыпочках, вытянув руки для равновесия, и периодически отстреливался от ящеров. Монстры неумолимо приближались, принося с собой затхлый запах, усиливавший мою клаустрофобию: казалось, я поглощаю выдыхаемую ими углекислоту. Лёгкие настойчиво требовали свежего воздуха.

Внезапно Периш выругался и попятился назад. Откуда-то сверху упал крейгер и приземлился прямо на трубу перед нами, следом посыпались его сородичи. Некоторые, правда, промахнулись, слетели вниз с пятиметровой высоты и рухнули на пол клубком перекрученных конечностей. Но те, кто удержался, накрепко впились когтями в трубы, и повисли на своих уродливых пальцах, щёлкая челюстями.

Я нажал на спусковой крючок и осыпал тварей градом пуль. Мозги и кровь вылетали из хрупких, как яичная скорлупа, черепов и шлёпались под ноги, сливаясь с ржавчиной. 

— Смотри не поскользнись, там кровь, — предупредил я, когда Периш двинулся дальше. Мы вышли на решётчатые настилы, и на этот раз я во все глаза смотрел наверх. Такую засаду больше нельзя пропускать.

Тут вдруг башмак провалился сквозь прогнившую поверхность. Автоматически глянув вниз, я невольно ахнул: на полу под нами всё было белым-бело, будто снежный сугроб, с той лишь разницей, что этот сугроб верещал и шипел на нас. Теперь ясно, зачем Периш потащил меня по этим проклятым трубам. Целые сотни чудовищ ворочались внизу, как мясо, перемешиваемое ложкой в кастрюле. Напоминало крысиную яму на Скотобойне в Арасе, только цвет был не тёмным.

Услышав скрежет металла, я оторвался от едва ли не гипнотического зрелища, и увидел, что Периш карабкается по трубе, упираясь ступнями в стальные ободки, и с лёгкостью подтягивается наверх. Я, не мешкая, занялся тем же самым. Чуть выше оказалась лестница, но стоило мне поставить ногу на первую ступень, как два крейгера каким-то непостижимым образом полезли к нам по узкому выступу, встав на задние конечности, совсем как люди, и выпятив рельефные, как у жабы, позвоночники.

Естественно, они один за другим свалились вниз. Я опустил винтовку и сделал глубокий вдох: вся ситуация уже реально начинала действовать на нервы. Периш, успевший проверить верхушку лестницы, крикнул, что всё чисто.

— Долго ещё? — я бросил очередной взгляд через плечо. Крейгеры методично ползли за нами вверх по трубам, перебираясь друг через друга, будто играли в чехарду.

— Уже нет, — повесив сумку на плечо, учёный выскочил в какой-то бетонный коридор. — Сейчас не стреляй: над нами газовый резервуар.

По обе стороны совершенно сухого прохода виднелись металлические двери с надписями, нанесёнными краской из баллончика, и перегоревшими аварийными лампочками. Я ни черта не понимал и понимать не собирался: моя стихия — Серая Пустошь, а не катакомбы из фильмов ужасов.

— Нет-нет, не сюда… — Периш неожиданно развернулся, ухватил меня за куртку и потащил назад. Спустя пару мгновений стала ясна причина столь резкой смены планов: одна из дверей распахнулась, и из неё высыпался крейгер, потом ещё один поверх него, и ещё — происходило то же самое, что и на трубах.

— Ну и куда тогда, мать твою! — огрызнулся я, слишком оглушённый адреналином, чтобы сообразить, как стремительно нас окружают со всех сторон. Я начал остервенело дёргать на себя двери, но за ними оказывались лишь крошечные комнатушки, в которых не было смысла прятаться. Твари уже доказали, что умеют действовать сообща, и никакой металл не выдержит их общего напора. — Слушай, мне надо знать, куда ты меня ведёшь, или я взорву тут всё, и сам проложу себе дорогу, — злобно изрыгнул я, когда Периш снова сцапал меня и вывел в очередной тупиковый коридор. Меня неимоверно раздражало, что я не контролирую ситуацию, и ещё больше — что меня вообще занесло сюда.

— Это было бы весьма глупо, брат, — ответил Периш спокойно, но в его глазах я видел страх, который не отражался на лице.

Звуки наждачной бумаги из тихого царапанья превратились в рёв двигателя, включенного в пустом гараже, а их визги — в скрип несмазанного приводного ремня. Я пытался разглядеть что-нибудь на увитом проводами потолке в надежде обнаружить лаз, но безуспешно.

— Ох, ну наконец-то, — облегченно выдохнул вдруг учёный. Он стоял рядом со спасительной пожарной лестницей, ведущей под потолок и прямиком к люку. Мы молниеносно взлетели по перекладинам, навстречу радиоактивной свободе. — Давай, давай уже почти стемнело.

Задвинув за собой крышку, мы побежали по гравию в ближайший переулок, где на секунду остановились, чтобы перевести дыхание. Боюсь, мы опоздали с побегом — ночь придётся провести в городе. Оставалось лишь надеяться, что крейгеры отвлекутся на легионеров, и оставят нашу четвёрку в покое.

С этими мыслями мы рванули к библиотеке.