Глава 20. Джек

Прошлой ночью

Джек

Джек пробежал обтянутыми перчаткой пальцами по отполированному до блеска деревянному столбику в изголовье кровати Силаса. Он никогда не страшился привычных вечерних вызовов к Призраку и обожал бывать в этой спальне. Подавляющее большинство химер разделяло его мнение, кроме, пожалуй, Илиша и Джейда.

Удовлетворённый Джек наблюдал за своим королём, который отдыхал после многих часов, проведённых в его объятиях. Силас крепко проспит ещё часов пять, и Джек был волен уходить, когда захочет, однако предпочитал слегка растянуть удовольствие, хотя не пройдёт и пары недель, как король позвонит ему вновь.

— О-о-о, ты только посмотри, какой он милашка, когда спит, — в комнату вплыл Сангвин, державший в руках два бокала вина. Химера-сенгил с чёрными волосами длиной до подбородка, вытянутым лицом и кроваво-красными глазами улыбнулся своему брату, обнажив два ряда заострённых акульих зубов.

Джек улыбнулся ему в ответ, продемонстрировав такие же устрашающие клыки. Официальным наименованием двойняшек было «Химеры D», однако гораздо чаще их называли просто демонами.

— Наш король, уничтоживший мир… Еле сдерживаюсь от того, чтобы не затискать его во сне, — Джек нежно откинул с лица Силаса непослушную прядь волнистых белокурых волос и взял бокал с вином. Отхлебнув бордовой жидкости, он принял сидячее положение и накинул фланелевую простыню на свои изящные плечи. — Мечты о нашем брате-пустыннике распаляют его, и в последнее время он жаждет более грубых утех. Неро здесь практически поселился, а Илиш, как назло, придумывает отговорку за отговоркой.

Сангвин с рассеянной улыбкой покрутил вино в бокале и сделал долгий глоток.

— Ты же знаешь, что Джейд до сих пор поправляет здоровье в Сером Разломе. Неудивительно, что Илиш не в настр… — он замолчал на полуслове, услышав серию коротких звуковых сигналов, ставших частью повседневной жизни Джека с тех пор, как тот вступил в должность Смерти.

— Дрейк? Джуни кидал ему мячик на крыше. Может, он опять сорвался с края? — предположил Сангвин, по-птичьи наклоняя голову набок.

Джек бросил мимолётный взгляд на спящего короля и взял с тумбочки наручные часы. Лицо его стремительно побледнело.

— О мёртвые боги, Сангвин… Это… это Тимоти… Тимоти мёртв…

Брови Сангвина сошлись на переносице, но больше никаких эмоций на его лице не отразилось. Он небрежно сделал ещё глоток, а затем сложил губы гармошкой и задумчиво наморщил нос. Красные глаза метнулись к миниатюрной фигуре Силаса, однако с братом своими тревогами он не поделился.

— Думаешь, стоит его разбудить? — спросил Джек, поднимаясь с кровати и потягиваясь. На его обнажённом, упругом теле виднелись розоватые пятна и вздувшиеся длинные ссадины, оставшиеся после рандеву с королём.

Сангвин отрицательно покачал головой, не утруждаясь прятать голодный взгляд.

— Не стоит, у него и так полно забот. Я сам сообщу печальные новости. Все самолёты сейчас в Пустоши: ищут нашего тёмного брата. Единственный «Фальконер» остался у Илиша, так что тебе всё равно придётся идти к нему.

Джек  повернулся к сенгилу, и тут Сангвин внезапно легко толкнул его обратно на огромную кровать. Смерть удивлённо изогнул ухоженную бровь, собираясь спросить, что всё это значит, но не успел: Сангвин заткнул ему рот поцелуем. Джек ответил на ласку и попытался подняться, однако упрямый сенгил снова не пустил. Подхватив длинные ноги под коленями, он прижал их к бледной груди, уложив брата в буквальном смысле на лопатки.

— Ну что ты творишь… — по телу Джека пробежала приятная дрожь, когда талантливый язык Сангвина принялся дразнить его внизу. — Мне надо идти, дурак, отстань.

— М-м-м, чувствую вкус нашего господина. Это он сегодня был сверху? — усмехнулся красноглазый демон, державший его ноги широко разведёнными, и снова размашисто провёл языком по тугим складкам. Джек издал сдавленный стон и невольно сам подтянул к себе ноги, предоставляя брату полный доступ.

— Ты же его разбудишь! Отстань! — прошипел он в последней жалкой попытке отбиться. Сангвин со смехом оторвался от своего занятия, приподнялся на четвереньках и навис над его лицом.

— Не-а.

Джек тоже ухмыльнулся и, схватив Сангвина за красный галстук бабочку, дёрнул вниз для поцелуя.

— Подожди, пока я вернусь. А если так не терпится — позвони кому-нибудь из братьев. Мне надо поспешить к Илишу за самолётом.

— Наш брат уже не станет мертвее, чем сейчас, — подмигнул Сангвин, блуждая губами по шее брата. — Так что… можешь либо пойти в мою спальню, где… — Джек выдохнул от неожиданности, ощутив горячее отверстие, прижатое к чувствительной головке. Сангвин присел чуть ниже, но не настолько, чтобы она проникла внутрь через тугое кольцо. — Я прокачусь на тебе как следует, или же мы сделаем это прямо здесь и непременно разбудим нашего дражайшего короля.

«О Сами, ну почему именно сейчас?» — Джек укоризненно покачал головой, но его возбуждённый пенис предвкушающе пульсировал в руке сенгила. Нет смысла отрицать, что подобные, хоть и не своевременные заигрывания были ему не то чтоб неприятны. Однако, в самом деле — почему Сангвин пристал к нему именно сейчас? Когда Смерти пора выполнять свою работу.

С другой стороны, он ведь был прав: Тим не становится мертвее, и небольшая задержка ничего не изменит. Джек всегда может оправдаться тем, что удовлетворял своего короля, а это обязанность стояла превыше остальных.

Протяжно вздохнув, Джек кивнул и не успел опомниться, как торжествующий Сангвин отработанным приёмом толкнул его на другую кровать и, улыбаясь во весь свой дьявольский рот, залез сверху. Джек взял его за бёдра и, стиснув заострённые зубы, опустил на свой член.

— Если кто спросит — это ты во всём виноват… — и больше он ничего не успел сказать, потому что сенгил приподнялся и упал обратно, полностью поглощая пенис. Губы его нашли губы Смерти, а зад ритмично задвигался.

Сангвин внутренне усмехнулся, весьма довольный собой, и представил, как похвастается Илишу своей уловкой. Его белокурому брату понадобится время, чтобы спрятать Джейда и остальных, а что отвлекает лучше, чем секс?

Он нежно царапнул зубами шею Джека, и тот незамедлительно схватил его за ягодицы, проталкиваясь ещё глубже. Смерть ни на шутку увлёкся процессом, и, если Сангвин захочет, он может наслаждаться братом часами.

Пожалуй, так он и поступит.

***

Отыскав свою одежду, Смерть принялся облачаться, в душе отчитывая самого себя.

— Из-за тебя у меня вечно неприятности, Сангвин. Может, всё-таки разбудить короля? — прошло уже два часа с тех пор, как сенгил затащил его в свою спальню, и Джека начинало мучить чувство вины за потакание своих прихотям и пренебрежение долгом.

— Не нужно. Позволь ему немного отдохнуть, — расслабленно отозвался Сангвин. Он лежал, закинув руки за голову и вальяжно растёкшись по своему красно-чёрному покрывалу, идеально сочетавшемуся с кроватью из чёрного дерева. Красный и чёрный были вечными спутниками сенгила, начиная с его внешности и заканчивая выбором одежды и декора.

Джек, просунувший всего одну руку в рукав своего длиннополого викторианского фрака, замер и прищурил блестящие чёрные глаза.

— Ты думаешь? А вдруг это Ривер… Кесслер с сыновьями полетели в Крейг, чтобы проверить, почему внезапно заработало электричество, разве нет?

— Или Тим просто упал сквозь прогнивший пол. Его тело наверняка уже в Кардинал-Холле, — Сангвин как бы невзначай пробежал ладонями вдоль своего бледного, подтянутого тела, и с ухмылкой погладил кубики пресса. Джек пронзил его сердитым взглядом, словно предостерегая, чтобы тот и не думал затевать следующий раунд. — А даже если ты прав… Вспомни, вспомни в какую ярость он впал, потеряв Ривера в Арасе. Поэтому давай не будем кормить короля ложными надеждами, — он нехотя встал и, накинув на себя чёрный шёлковый халат, проводил брата в коридор. — Сейчас он и так вспыльчив, а мне всегда достаётся больше всех, сам знаешь.

Джек застегнул последнюю пуговицу и взглянул на себя в длинное зеркало. В отражении виднелся стоявший позади Сангвин со скрещёнными на груди руками. В красных глазах плескалась неожиданно налетевшая тревога, а губы его были сжаты в тоненькую ниточку. Жизнь королевского сенгила по определению не могла быть лёгкой, но Сангвин сам её выбрал, а у Джека были свои собственные тяготы и своя работа — тоже не самая простая. Он доставлял погибших братьев в свой кабинет под крышей Чёрной Башни, зашивал раны, которые могут замедлить процесс восстановления, при необходимости дорисовывал татуировки или удалял крайнюю плоть, омывал их тела, одевал и заворачивал в шёлк. После пробуждения химеры работа Джека завершалась. С этой целью — заботиться об умерших, как Харон на реке Стикс — он и был создан. И Смерть гордился тем, что выполнял её на отлично.

Однако его работа не подразумевала споры с Сангвином о том, что и когда сообщить королю. Поэтому Джек оставил сенгила заниматься своими делами и, прихватив Джуни, покинул Алегрию. Если химеры хоть чему-то и учились за свои бессмертные жизни, так это не отклоняться от должностных предписаний. Буря неизбежно поднимется, но обрушится она уже на голову Сангвина, а не его.

С этими мыслями Джек вошёл в стеклянные двери Олимпа и нажал на кнопку лифта. Без Джейда атмосфера в небоскрёбе всегда казалась иной: эмпат привносил искру в размеренное существование его холодного брата. Странно, что он так надолго пропал. Напряжение было таким густым, хоть ножом режь, и не последней причиной этому стало стойкое нежелание Илиша спать с кем-то, помимо своего мужа. Химеры часто шутили, что, возможно, Илиш перестал бы быть таким скованным и раздражённым, перепадай ему время от времени минет.

К тому же Олимп омрачало не только лишь отсутствие Джейда, но ещё и похищение парнишки-пустынника. Гарретт уже несколько месяцев горевал в квартире Илиша. Для семьи настали невесёлые времена, но пока никто не умирал друг за другом, для Смерти было затишье. Джек наслаждался выходными, проводя почти всё время за чтением и рисованием, а ничего другого он от жизни не желал.

Дверь ему открыл изумлённый Лука. Поклонившись, он повернулся к своему хозяину.

— Господин, это господин Джек и Джуни.

— Знаю, — раздался холодный голос. Джек проскользнул внутрь и увидел, что его самый старший брат стоит у панорамного окна с чашкой чая в одной руке и мобильным телефоном в другой.

— Тиберий уже мне позвонил — он сейчас в Кардинал-Холле. Кесслер и Калигула серьёзно ранены, и ими занимается Сид. А тело Тимоти ещё в Крейге.

«Почему они его не забрали?»

Удивившись, Джек приблизился к брату, краем уха слыша, как Лука возится на кухне с чаем для гостя.

— И? Это Ривер?

— Нет. Калигула подозревает, что выживший легионер, которого Тим оставил на съедение тварям, решил таким образом отомстить. От него немного осталось, но Кесслер и остальные, разумеется, хотят, чтобы им вернули хоть что-то. Судя по всему, условия в Крейге оказались весьма благоприятными для созданий Периша — разновидности ящеров, скрещенных с людьми. Сейчас их там целые полчища, — он сделал глоток. — Я лечу с тобой.

— Всегда рад компании. Если мне не изменяет память, до города три часа лёту, верно? — Джек взял чашку из рук Луки, и тот, снова поклонившись, отошёл поболтать с Джуни. Сенгилы были хорошими друзьями.

— Верно, — Илиш не отрывал взгляда от горизонта, хотя на улице всё ещё стояла тьма, и до рассвета было далеко. — «Фальконер» готов к полёту, но сначала мы сделаем остановку к Кардинал-Холле. Останки Тимоти никуда не денутся, а эти ящеры — существа ночные. Отправимся в Крейг, когда взойдёт солнце… Лука, Джуни, вы остаётесь здесь. Можете развлекаться как угодно, но я не желаю видеть ни следа произошедшего, когда вернусь, ясно?

Естественно, предоставленные сами себе мальчишки-сенгилы, заскучав в чистом доме, начнут шалить. И словно бы в подтверждение этого, Лука и Джуни залились румянцем и пробормотали слова благодарности, избегая пристального, всевидящего взгляда. Кот из дома — мыши в пляс.

— Джек, ты уже говорил с Силасом? — спросил Илиш, когда они уже несколько часов летели над Пустошью, и Скайфолл остался далеко позади. Полёт проходил в безмолвии: Илиш любил молчание, а поскольку именно он больше всех занимался воспитанием Джека в детстве, тот перенял пару-тройку его отличительных черт. Оба они были спокойными, замкнутыми людьми, предпочитавшими внутренний монолог разговорам вслух.

Джек, пытавшийся вздремнуть, приоткрыл один глаз.

— Мы лежали в кровати, когда пришло уведомление, но он уже спал.

— И Силас его не услышал?

Джек открыл оба глаза, уловив в интонации Илиша подозрительные нотки. Тот явно что-то задумал.

— Нет… — медленно протянул он. — Услышал только Сангвин, а король всё это время спал. Откуда такой интерес, Илиш?

— Пока не выясним наверняка, что там произошло, будет лучше оставить короля в неведении. Полёт в Пустошь сейчас не пойдёт ему на пользу: Силас и так не в себе из-за внезапного появления Химеры Х.

Повисла тяжёлая тишина. В фиолетовых глазах Илиша плясали мерцающие огни Кардинал-Холла — королевской военной базы, к которой они направлялись.

— Думаешь, он опять выместит гнев на твоём муженьке? Не держи меня за идиота — я в жизни не поверю, что тебя волнует благополучие Силаса. Хватит игр, брат, — полные губы Джека растянулись в усмешке.

Илиш не ответил, впрочем, Смерть ничего другого не ожидал. Сосредоточившись на приборах, он посадил самолёт и хранил молчание до тех самых пор, пока к ним не подбежал мужчина с короткими каштановыми волосами и редкой бородкой. Это был муж Кесслера, Тиберий Деккер — обычный человек, которому Силас даровал бессмертие.

— Залезайте обратно! Надо… надо поскорее забрать его из этого проклятого города! — полузадушено выдавил Тиберий. Мужественное лицо его оставалось сухим, но в покрасневших глазах стояли слёзы.

Илиш поднял руку, призывая того успокоиться.

— Сначала я должен поговорить с Кесслером. К сожалению, Тимоти уже ничем нельзя помочь, поэтому будет разумнее услышать от очевидцев, что случилось, и действовать по обстоятельствам.

— Клиг без сознания, — поджал губы он. — А Кесс отказывается убивать себя, чтобы исцелиться, пока останки Тимми ещё там. Чёрт, Илиш, мы сомневаемся, что это был Уиллис… Кесслер считает, постарался этот проклятый клон. Они рассказали, что какой-то снайпер стрелял им по коленям и плечам. Намеренно… Он специально сделал так, чтобы Кесс не смог донести их обоих, я уверен. Пора звонить Силасу: король должен об этом знать.

Илиш отрицательно покачал головой.

— Сперва всё выясним наверняка, а потом уже будем принимать решения. Джек, иди с Тиберием к Кесслеру. Мне надо позвонить.

Тиберий явно не обрадовался такому решению, но повиновался. Оставив Илиша в одиночества, они скрылись в здании, которое представляло собой переоборудованную производственную фабрику, расположенную посреди плоской равнины, окружённой серыми остроконечными скалами. Это была главная база Легиона, ставшая таковой ещё когда Джек пешком под стол ходил. Раньше он частенько бывал здесь, когда кого-нибудь бессмертного взрывали или ранили в жизненно важный орган. Однако с недавних пор работу Смерти в Серой Пустоши иногда выполнял Тео — химера-легионер из четвёртого поколения.

Джек молча следовал за мужем Кесслера по длинному бетонному коридору, минуя генералов и солдат, почтительно склонивших головы. Выказывать уважение членам королевской семьи было положено по уставу, да и кроме того, простым людям Смерть казался весьма жутким. Джек незаметно пробежал языком по заострённым зубам и криво ухмыльнулся себе под нос. Пусть у Сангвина и случались времена, когда он искренне страдал по поводу того, какими их создал король Силас, его брат-двойняшка всегда наслаждался страхом, который они внушали. Ему приходилось по душе, что многие нехимеры пребывали от него в ужасе.

Вскоре они добрались до двойных дверей, охраняемых тремя легионерами-стражами с винтовками наперевес. Завидев химеру с серебристыми волосами и мужа Верховного Главнокомандующего, они немедленно расступились.

Тиберий сразу же устремился к Кесслеру, лежавшему на больничной койке. Серые глаза генерала были жёсткими и колючими, а лицо — суровым и лишённым всяких эмоций. Тимоти, хоть и являлся химерой, с рождения рос под присмотром Кесслера и Тиберия, и в силу юного возраста ещё не успел по-настоящему войти в королевскую семью. Многие братья его недолюбливали из-за заносчивости, несомненно ставшей результатом слишком мягкого воспитания со стороны генерала, однако для него мальчишка действительно был как сын. Помня об этом, Джек постарался проявить сочувствие.

— Точно не хочешь принять капсулу с ядом? Хотя раны от пуль заживают быстро… Полагаю, после произошедшего ты подашь прошение сделать Калигулу бессмертным?

— Он заставил меня выбирать, — тихо пробормотал Кесслер, будто не слышал его вопроса. — По нам палил не одуревший от страха легионер — в его действиях присутствовал холодный расчёт… Это Ривер, Джек, это был клон. Теперь я уверен в этом наверняка, потому что Силас поступил бы точно так же.

Клон? Любопытно… Но ведь Крейг находится в сотнях миль от Араса, как такое возможно? Да, прошло уже несколько месяцев, и всё-таки… Похоже, Ривер действительно был весьма выдающейся особью: Джеку уже не терпелось познакомиться с ним, чтобы лично оценить, что собой представляет этот бессмертнорождённый. Очевидно, зверь был редким, раз Силас так упорно старался его заполучить. И к тому же талантливым убийцей…

— Знаешь, что я ещё вдруг понял? — Кесслер устало вытер лицо ладонями. — В окрестностях Араса уже лет пять как орудовал снайпер по кличке Ворон, который отстреливал наших солдат… Зуб даю, это тоже он.

— Подумать только — Лайкос смог столько времени скрываться от нас, — покачал головой Джек. — Будь он всё ещё жив, я бы ему поаплодировал. И не только скрывался — он сумел украсть и спрятать от короля его тёмную химеру. Какой потенциал… Жаль, что всё так закончилось, и Силас не оставил ему ни малейшего шанса на искупл… Эй, ты куда? Илиш сказал… — Смерть потрясённо заморгал, когда Кесслер вдруг решительно поднялся с кровати и, выдернув из вены капельницу, схватил толстый свитер, перекинутый через больничный стул.

— Кесс! — воскликнул Тиберий, но непреклонный взгляд мужа заставил его притихнуть.

— Ривер убил моего сына и годами терроризировал моих людей: теперь это личное. Мне всё равно, что там сказал Илиш, Джек, мы летим прямо сейчас. Тиббс, постарайся его отвлечь.

— Но ведь те твари…

— Охотятся только по ночам, а солнце уже встаёт. Идём.

Джек приподнял бровь. Илиш был старше их всех, однако чисто технически работа Смерти стояла превыше всего, а сейчас она заключалась в том, чтобы забрать останки Тимоти. И всё же он бы не отказался, чтобы и Кесслер, и Илиш хоть на секунду перестали распоряжаться им, будто каким-то сенгилом. Подобное случалось частенько, но Джек, будучи по натуре тихим наблюдателем, предпочитал страдать молча. Если этим любителям надувать щёки настолько нравилось помыкать им, то не отнимать же у детей конфетку. Так проще всем.

Однако Джек был химерой и, как прочие, получал особое удовольствие от того, что мутил воду, пусть даже всё и сводилось к пассивно-агрессивным подколкам и подначиванию.

— Илиш будет не рад, — едва ли не нараспев произнёс он и слегка улыбнулся. С тех пор как объявился Ривер, в семье царила мрачная и тяжёлая атмосфера, поэтому небольшая встряска не повредит. Понаблюдать за перепалкой, которая определённо последует за таким поведением Кесслера, будет весьма любопытно, особенно, если учесть, что сам Джек ничего плохого не делал. Всегда приятно, когда кого-нибудь из братьев воспитывают.

Кесслер позволил мужу туго перебинтовать рану, а затем прогнал его прочь.

— Илиш руководит Скайфоллом, а за Серую Пустошь отвечаю я. Всё, Тиббс, удачи тебе с Илишем.

— Да уж, мне она не помешает…. Всё ради Тима, — тот мрачно кивнул. — Поскорее верни нашего мальчика домой.

«И снова в путь, — вздохнул про себя Джек. — Джуни в Олимпе резвится с миниатюрным беленьким милашкой, а я тут по уши погряз в семейных драмах. Всё-таки жизнь сенгила не так уж и плоха…»

На этот раз во время полёта Джеку удалось немного поспать. Смерть не отдыхал вот уже целую ночь, подрёмывая урывками тот тут, то там. Вернувшись домой, он обязательно наградит себя парой деньков одиночества в Чёрной Башне: закажет любимые блюда и будет рисовать. Остальным братьям Серая Пустошь не могла предложить ничего, кроме бесконечных серо-чёрных холмов и изуродованных деревьев, но Джеку она всегда дарила вдохновение. У Артемиса и Аполлона скоро день рождения — картина в подарок придётся как нельзя кстати.

Неожиданно до его ушей донеслись сдавленные всхлипы. Открыв глаза, Джек увидел, что Кесслер, намертво вцепившийся в штурвал, изо всех сил пытается справиться с подступившими слезами. Оставалось лишь надеяться, что генерал сумеет удержать себя в руках до тех пор, пока не вернёт Джека обратно в Кардинал-Холл. Тот всегда испытывал неловкость, когда братья плакали, особенно самые стойкие из них, обычно контролирующие свои эмоции. В таких случаях Джек терялся и не понимал, что делать, поэтому старался по возможности притворяться, будто ничего не замечает.

Когда самолёт сел в Крейге, Смерть, зевнув, поднялся с кресла и проверил устройство, встроенное в его наручные часы. Маячки, вживленные в мозг всех остальных химер, по-прежнему молчали, а значит, Джек действительно имел все шансы осуществить свои планы.

— Мы оставили его неподалёку, — чуть слышно пробормотал Кесслер.

Выпрыгнув из кабины пилотов на растрескавшийся бетон, они оказались в бывшей промышленной части города или просто в районе бедноты. Вполне сносно сохранившиеся трехэтажные дома с незаколоченными окнами являли собой идеальные гнёзда для этих «рептилоидов». Как ни крути, а гений Периша не вызывал сомнений: его спайки научились выживать, питаясь мелкими зверьками и водой. Хотя, возможно, благодаря подземным источникам внизу росли грибы или что-то ещё. В канализации Айрон-Тауэрс грибы произрастали в изобилии, и большинство радтварей употребляло именно их.

Джек внимательно осмотрел каждое окно на предмет движения, но, как сказали Илиш и Кесслер, существа, похоже, и в самом деле были ночными. Успокоившись на этом, он последовал за генералом, теперь уже вглядываясь в длинные двухполосные улицы в поисках не спаек, а клона.

— Мох… Здесь определённо хватает влаги, — заметил Джек. Пробежав ладонью по фонарному столбу, он потёр пальцы друг о друга, и на секунду задумался, какие краски нужно будет смешать на палитре, чтобы получить этот оттенок зелёно-коричневого. — Но из-за сырости всё разрушается быстрее. Возможно, когда-нибудь и это место превратится в квартал.

Кесслер не отвечал, шагая чуть впереди с низко опущенной головой и напряжёнными плечами. Из одежды на нём был лишь простой шерстяной свитер да пара толстых камуфляжных штанов, что совсем не соответствовало статусу Верховного Главнокомандующего Легиона. И это несколько беспокоило Джека: следи этот клон за ними прямо сейчас, и у него точно сложится неверное представление о семье.

Он снова проверил часы и нажал несколько кнопок для точного определения локации. Мигающая красная точка как будто сдвинулась немного влево, переместившись в переулок, мимо которого они чуть не прошли.

— Кесслер… сигнал идёт не оттуда, — Джек свернул в узкий проход, свободный и от мусора, и от проржавелых автомобилей. Кажется, он вёл к какому-то складу.

— Я уже вижу, — угрюмо отозвался генерал. — О боги, неужели он ещё пытался спастись… Как же…

Джеку не было необходимости спрашивать, почему Кесслер вдруг замолчал: причина этому висела прямо перед ним. Издав мучительный вскрик, генерал бросился бежать. Джек на пару мгновений замешкался, а затем пустился следом, параллельно стреляя глазами по сторонам в попытках обнаружить засаду. По мере приближения скорость его замедлялась, пока Джек совсем не остановился и не уставился на развернувшуюся перед ним сцену.

Тимоти Деккер со вскрытой грудной клеткой, в которой не оставалось ничего, кроме обескровленных рёбер, качался на фонарном столбе, но не на верёвке, а на собственных кишках, обмотанных вокруг шеи. Вокруг уже подсохших внутренностей розовато-жёлтого цвета вилась чёрная мошкара, спешащая отложить яйца в растерзанном и обезображенном трупе.

«В Серой Пустоши даже мухи не зевают, без устали пытаясь выжить в зимнее время».

Джек легонько коснулся носком ботинка лужицы выплеснувшихся наружу органов и, подняв в воздух целую стаю насекомых, проследил за ними взглядом. Судя по ранам, молочно-белая грудь пострадала не только от умелого ножа, но и от жадных зубов: всё тело юноши было изувечено в максимально художественной и прекрасной манере. Джек чуть пошевелил носом. Запах стоял интересный: типичный душок свежеразделанного мяса, которое вот-вот начнёт тухнуть под холодным зимним солнцем. Ему вторило не менее типичное, но всё же обладающее своим очарованием, жужжание тысяч мух, кружащих над обедом, которого они вскоре лишатся, и, само собой разумеется, — приглушённые рыдания обезумевшего от горя Кесслера.

«Какая же красивая сцена, даже дух захватывает. Мы и впрямь имеем дело с самим королём Силасом. Ривер не просто передал нам послание — он создал при этом восхитительную скульптуру».

Джек заглянул в уставившиеся в бесконечность глаза Тимоти и дотронулся до липкого от крови колена.

— Это определённо клон. Силас будет рад услы...

— Я ЕГО УНИЧТОЖУ! — завопил внезапно Кесслер. Упав на колени, генерал издал мучительный крик и ударил кулаком по мостовой. Из глаз его беспрепятственно капали слёзы и пятнали асфальт.

«Я должен запечатлеть это на холсте… Подарю Сангвину, он оценит».

— Он мог его спасти… он… Укусы не смертельные, его убил Ривер, ПОСМОТРИ! Он вырвал ему сердце! — Кесслер стянул труп на землю и со стоном положил ладонь на лоб сыну. — Не вырезал… Выгрыз. Да что это за клон?!

— Ну, не зря же его прозвали «тёмной химерой»… А чей он клон, ты и сам знаешь, — спокойно ответил Джек. Он с удвоенным вниманием осматривал здания, желая убедиться, что этот самый клон не наблюдает сейчас за ними из одного из рассыпающихся зданий. Это было бы в его характере, потому что Силас поступил бы точно так же. Король получал огромное наслаждение, наблюдая, как люди испытывают боль, которую он им причинил.

— Силас не всегда был таким, и ты это знаешь. А Ривер будто бы сразу родился чудовищем — он хуже короля. Это не обычные химерьи забавы, это… — Кесслер понизил голос. — Не знаю, что именно сотворил Лайкос, но я замурую это исчадие ада в бетоне на веки вечные.

Верховный Главнокомандующий Легиона поднялся на ноги, и новое пламя ярости зажглось в его глазах. Джек молча смотрел на него, сложив руки за спиной. Достав телефон, Кесслер нажал несколько кнопок и приложил аппарат к уху.

— Пошлите сюда Тиберия и всех легионеров, которые рыскают в окрестностях. Это сделал  Ривер Деккер, и он не мог уйти далеко.