Глава 29. Рено

Рено

— Тигги? Тигги??

Кровь прилила к голове, и от давления мозг чуть не вытек наружу. Казалось, моё тело готово на всё, лишь бы отвлечь меня от этой ситуации. 

Однако это происходило на самом деле: с улицы правда доносились голоса, а воздух как будто загустел от напряжения. И парень на моих руках тоже настоящий.

Триг всё ещё лежал в моих объятиях. Его стеклянные глаза таращились в потолок. И в них я видел столько отчаяния и шока, что становилось страшно. 

Я убил его… Мои руки слишком крепко прижимали его к груди, чтобы заглушить плач. Потому что мы оба не хотели возвращаться в то адское место.

— Найт… Подгони «Фальконер»… Мы нашли их.

Тело Трига забирали из моих рук. 

Исподлобья я покосился на Ареса, но сил поднять голову уже не оставалось. Не только сил, ещё и желания. Мне вовсе не хотелось видеть, что тут происходит. Я знал, что стоит мне поднять глаза, как сотни разных образов оставят шрамы на моём сознании. 

Мне было больно смотреть на близнецов. И уж тем более на труп Трига на руках у Ареса. Арес пришёл за своим кикаро, как тот и говорил с самого начала, — и это просто невыносимо. 

— Гарретт? — прохрипел я, когда Сирис подхватил меня с пола. 

Моя рука дёрнулась вверх и сразу повисла окровавленной плетью. Зимний холод обжигал кожу, а яркий свет слепил глаза, заставляя зажмуриться. 

Почему я не радуюсь? Я свободен… Я в безопасности…

— Он вернулся в свой небоскрёб, братан. Мы отвезём тебя к… — Сирис шумно втянул воздух, ощупав мой бок и живот. От его прикосновения я болезненно съёжился. — Вау… Арес, этому цыплёнку нужен врач. В него стреляли… Неужели… они прихлопнули Трига?

Где-то вдалеке рокотал «Фальконер». Сирис бежал к самолёту со мной на руках. Куда они сели? Как я проворонил посадку?

Серые руины старого здания, перевёрнутая тачка с рваными шинами, свисающими с ободов, — всё это пролетало мимо нас как чёрно-белый фильм на перемотке. 

— Я знаю, ему капец хреново… Некисло его покоцали, — Арес шмыгнул носом. 

Закрыв глаза, я постарался отключиться от его плохо скрываемого горя. 

Арес пришёл за Тригом.

А мой жених нежился в тепле своего небоскрёба. Больше месяца ни одной трансляции в СМИ, ни одного требования о моём освобождении. 

Арес пришёл за Тригом. 

За мной не пришёл никто.

— Ох, чёрт… Чёрт возьми… Я… Я только что связался с мамой по рации. Она встретит нас в небоскрёбе Сидониуса, — мужской голос перекрикивал низкий рёв «Фальконера», от которого вибрировала моя грудная клетка. — Вы видели кого-нибудь из Кримстоунов?

Нет, они ушли. Даже Керрес ушёл.

Моё замёрзшее тело усадили на пол «Фальконера». Спина ударилась о металлическую скамью, а голова тотчас начала заваливаться, но кто-то её подхватил. Видимо, это был Найт, сын Эллис. Я никогда…

— Простите! — внезапно я разрыдался, осознав наконец своё злодеяние. 

Горячие слёзы текли по лицу и капали на ржаво-красные пятна на рубашке и брюках. Обхватив ладонями затылок, я сжал его в попытке подавить подступившую к горлу истерику, подобно сотням жгучих муравьёв, заползавшую в мой рот, толкая в пучину безумия. 

Что со мной? То же, что когда-то чувствовал Киллиан?

Заледеневшие руки уже отыскали конец спасительной верёвки, но тут поехала крыша. Как вышло, что именно сейчас, в безопасности, я дошел до ручки? До этого я жил на автопилоте, а теперь… Теперь…

Я почувствовал ладонь на своём плече и в этот момент полностью сломался. Чувак, которого я даже не знал, сочувственно причмокнул и обнял меня.

— Бедняга. Его срочно нужно доставить к Сиду. Я даже думать не хочу, через что он прошёл, — Найт цокнул языком и похлопал меня по спине, а я отчаянно старался подавить агонию и ужас.

«Я убил Трига. Я не хотел. Я, мать вашу, не хотел! Мне просто нужно было, чтобы он замолчал!» 

Самолёт поднялся в воздух, и Найт приобнял меня за плечи. 

— Всё в порядке, Оттер. Мы накачаем тебя обезболами, и Сид тебя починит, — заверил он.

— Триг… Триг мёртв, — пробормотал я. Найт попытался взять меня за руку, но та слишком сильно дрожала. — Нико мёртв, чёрт возьми… Они все мертвы.

К моему удивлению, полухимера с короткими чёрными волосами и глазами тёмно-синего цвета одарил меня сочувственной улыбкой.

— Нико жив. Калигула расшифровал твою морзянку. Умно. Мама злится, что раньше не догадалась.

Нико жив? Кроме меня, кто-то ещё выбрался?

Калигула пришёл за Нико.

Остаток полёта Найт просидел рядом со мной. Меня всё это настолько потрясло, что я с трудом мог выдавить два слова. Они задавали вопросы: куда меня ранили и где сейчас Керрес. Я изо всех сил старался отвечать, но шестерёнки у меня в мозгу как будто заржавели. Я устал, я сломан. Мне надо бы прыгать от счастья, но вместо этого я ощущал внутри лишь пустоту, огромную дыру, которая никак не заполнялась, хоть я без устали напоминал себе, что все напасти позади. 

Мне больше ничего не угрожает, и скоро со мной будет Гарретт. 

А потом я отключился, или мне это только показалось. 

Моё сознание прояснилось не сразу. В какой-то момент я обнаружил себя в комнатке с голубыми стенами. Я лежал на больничной койке, а вокруг меня пищали какие-то приборы. 

Тепло... Судя по ощущениям, я был накачан опиатами под завязку, и ещё… 

Сердце ёкнуло, когда я заметил что рядом кто-то есть. 

А вот и он. 

Гарретт крепко спал. Его голова лежала на руках, сложенных крест-накрест поверх моего одеяла, а сам он сидел в кожаном кресле, которое вплотную придвинул к койке. Обычно ухоженные волосы Гарретта растрепались, а лицо, раньше светившееся улыбкой, выглядело встревоженным и покрылось морщинками. Мой жених казался уставшим... Но мы все устали.

Я так устал.

Моя рука непроизвольно потянулась к его жёстким от геля волосам, и тут я заметил на ней свежие бинты. Судя по ощущениям, почти всё тело у меня перевязано. 

Ну что, Рено, тебя на самом деле спасли и вернули к химерам. Так почему же ты не рад? Где чувство облегчения и приступы безудержного веселья? 

А вот почему: я убил Трига, а Гарретт перестал меня искать. Я просто обычный парень, помолвленный с бессмертной химерой… Очередной его мужик, который рано или поздно сдохнет и вскоре навсегда забудется. 

К горлу подкатила волна тошноты. Ну что за мысли у меня? Мне надо умирать от счастья, а не от безысходности. 

Слёзы навернулись на глаза. Сознание хотело раствориться и… полностью исчезнуть. Я так нуждался в покое и тепле, но здесь их не чувствовал. Вот бы вернуться домой, а не торчать среди людей, которым я нахрен не сдался. Мои настоящие друзья остались в Серой Пустоши. Они так далеко, что, готов поспорить, не имеют ни малейшего понятия о том, что с мной случилось. 

Гарретт зашевелился, и я отдёрнул руку. В этот момент я не мог отвести взгляд от своего жениха, хотя мою любовь к нему изрядно подточило смятение. 

Он поднял голову. Его светло-зелёные глаза в шоке распахнулись, а губы напряглись. Но уже спустя мгновение Гарретт одарил меня печальной улыбкой:

— Прекрасно выглядишь. Тебе… Сильно болит?

Я покачал головой. А мой язык будто прилип к нёбу — я был не в состоянии произнести ни слова.

Черты его лица смягчились, но всё равно он выглядел так, будто вот-вот заплачет. Мне инстинктивно захотелось его успокоить, хотя это я тут нуждался в утешении.

— Сидониус подлатал тебя. Ты в моём медицинском крыле… Ты дома, lutra, — тут его губы задрожали, но он сумел не разрыдаться. — Наконец-то ты дома.

Дома? У меня нет дома — я пустынник, чей квартал забрали чужаки. Обычный смертный идиот — одно мгновение в бесконечной жизни Гарретта. 

А может, я пустое место…

Нет.

Я убийца… Вот кто я. Мне доводилось убивать и раньше, но только не своих. Я придушил мальчишку-кикаро, который до последнего цеплялся за надежду, что бессердечная химера, его хозяин-садюга придёт за ним.

И он пришёл.

Даже Арес забрал свою игрушку, а моя химера меня бросила. 

— Найт ведь сказал тебе, что Нико жив. Мы вытянули из него большую часть информации, так что не волнуйся… Тебя никто не потревожит. Мы остановили внутреннее кровотечение и подготовили лучшие антибиотики для тебя, и… — чем больше Гарретт говорил, тем более встревоженным он выглядел. А потом он сжал пальцами простынь и замолчал. Ему потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. — И… Я подготовил для тебя кресло-каталку. Могу я отвезти тебя в нашу квартиру? Я просто… хочу, чтобы ты был дома в безопасности.

Я поднял глаза и поймал его обеспокоенный взгляд. Гарретт выглядел таким уставшим, таким опустошённым и всё же явно испытывал облегчение. Я мог понять первые две эмоции, но третью…

— Я хочу уйти, — прошептал я.

Мой жених улыбнулся в ответ и погладил меня по руке.

— Хорошо, идём домой.

Покачав головой, я убрал руку.

— Нет. Я. Хочу. Уйти. Я хочу к Риверу.

Только мерное гудение приборов нарушало тишину, сгустившуюся в комнате. Только оно напоминало о том, что время продолжает идти вперёд, а не застыло в тот момент, когда Гарретт понял, что я имею в виду.

— Lutra…

— Меня зовут Рено, — отрезал я и стал подниматься с кровати. — Рено Невада из Араса, и я хочу вернуться домой. Найди Илиша и скажи ему, чтобы он отвёз меня к Риверу.

— Но… Но почему? — выдавил он и отступил, когда я спустил ноги на пол. Он даже не попробовал меня остановить, когда я отдирал от себя датчики. 

Почему? Да потому, что я слишком долго был в плену у террористов и спасла меня по сути моя же морзянка. Гарретт прекратил поиски несколько недель назад. Ни объявлений в СМИ, ни переговоров, ничего. Он просто оставил меня на произвол судьбы.

Вот такая она, любовь химеры.

Встав на ноги, я попытался сделать первый шаг, но челюсть свело от боли, и я рухнул на пол. Гарретт положил ладонь мне на плечо, и по какой-то причине его прикосновение вызвало у меня приступ гнева. 

Я скинул его руку, и у меня засвербило где-то за переносицей.

— Не трогай меня, чёрт возьми! — заорал я и пополз к инвалидному креслу, стоявшему недалеко от койки.

— Ты… Ты нездоров, любовь моя. Пожалуйста, позволь поднять тебя. Ты просто устал, — протараторил Гарретт. Он подбежал к каталке и схватился за неё, но руки у него так сильно дрожали, что загремели стальные подлокотники.

Я пробуравил его ненавидящим взглядом и прикусил губу, чтобы сдержать подступающий взрыв эмоций. Мои глаза щипало от слёз, а тело болело. Какого чёрта я здесь? Зачем я вообще, нахрен, существую? Ведь мне нигде нет места.

— Нет! — я снова закричал, когда он попытался помочь мне подняться. — Просто свали отсюда. Просто, нахер… 

Моя очередная попытка встать с треском провалилась: я так ударился башкой об пол, что перед глазами потемнело и высыпали звёзды. Гарретт опять схватил меня, но я лишь застонал. Сил оттолкнуть его уже не осталось.

— Что происходит? — послышался незнакомый голос. — Почему он на полу?

И тут я вдруг обмяк. Онемение начало растекаться от кончиков пальцев и дальше на избитое тело. А когда оно добралось до головы, всё погрузилось во мрак и я снова отключился.

Очнувшись, я учуял знакомый запах квартиры Гарретта. Места, где я когда-то чувствовал себя уютно и в безопасности, где я жил вместе со своим женихом.

Всё вокруг выглядело размытым. Пытаясь сфокусировать зрение, я осознал, что меня разбудили какие-то звуки. Позади, рядом с баром Гарретта, звучали знакомые голоса: один — сухо и размеренно, а второй излучал агонию. 

Хотя внутри меня была пустота, я всё ещё оставался человеком. И моё сердце сжалось от чувства отчаяния, исходящего от Гарретта.

— Зачем ему понадобилось в Серую Пустошь? — воскликнул Гарретт, и раздался звон стекла. — Он был так холоден… Кричал, чтобы я не прикасался к нему.

А потом заговорил Илиш. Его ледяные нотки на фоне истерики Гарретта казались очень спокойными. 

— Мы понятия не имеем, через что ему пришлось пройти в канализации. Я считаю, что ты слишком многого от него требуешь.

— Нет, дело не только в этом… Он ненавидит меня. Я понял это по его глазам.

— Я видел ненависть и посильнее в глазах Джейда, но он всё равно меня любит. 

— Джейд — химера.

— А Рено — пустынник, чей лучший друг — химера. Да, он жизнерадостный весельчак, но ты ожидаешь от него слишком многого, брат. Меня бы больше обеспокоило, если бы он кинулся в твои объятия и зарыдал от счастья.

— Ты не понимаешь… — Гарретт залился слезами. Его голос дрожал, но он продолжил говорить. — Я думаю, он правда меня ненавидит.

— Мальчик травмирован. Триг умер на его руках. Кроме того, Сид говорит, что его изнасиловали и, очевидно, избивали. Он столько времени жил в постоянном страхе. Я серьёзно, Гарретт, возьми себя в руки. Ты химера и должен вести себя подобающе.

— Он ненавидит меня, Илиш.

— Дай ему время, — после этих слов последовала короткая пауза. — Я должен идти. У меня встреча с Аресом и Сирисом. Король Силас предоставил тебе отпуск на несколько недель. Аполло более чем счастлив взять на себя твои обязанности.

— Я правда люблю его, Илиш, — голос Гарретта снова сломался, и я услышал всхлип.

Я уставился на беззвучно работавший телевизор. Слова Гарретта проникли мне в самое сердце, однако путаница у меня в голове мешала понять, что делать. Прежний Рено, который только приехал сюда, обнял бы его и одарил любовью, но… я просто…

Я не знал. Я ничего не знаю. Мои друзья всегда подсказывали мне, что я должен чувствовать. И сейчас мне трудно было принять решение. Я только понимал, что замёрз и устал. Что тут мне плохо и душно.

Даже не так. Мне неудобно в собственном теле. Я лишний в этой чёртовой жизни. А там, где я был нужен, теперь ничего не осталось. Та жизнь пропала без следа и… И вот где я оказался.

Ответа Илиша я не услышал. Только хлопнула дверь, и Гарретт возле бара засопел.

Глаза обожгли слёзы. И как раньше это бывало с Ривером, Гарретт с его химерьим слухом сразу всё услышал. 

— Lu… Рено? — прошептал он и, робко улыбаясь, опустился передо мной на колени. — Ты… хочешь чтобы я оставил тебя одного?

— Нет, — прошелестел я в ответ, силясь подняться. Заметив, как наморщилось от боли моё лицо, Гарретт поставил на стол стакан с коричневым напитком и помог мне сесть. — Прости, я вёл себя… Я…

— Нет-нет, не извиняйся. Я понимаю, это слишком тяжело для твоего бедного маленького мозга.

Я выдавил улыбку:

— Он не маленький, придурок.

Во взгляде моего жениха опять мелькнула горечь, и он разрыдался. Примирительно хмыкнув, я потянул его за руку и усадил рядом. На этот раз я не стал сопротивляться его неуклюжим, но явно шедшим от души объятиям. 

— Мне жаль. Мы найдём их всех, обещаю. Ты будешь сидеть в первом ряду, когда я лично разорву их всех на Арене. Это больше никогда не повторится, обещаю, — Гарретт чмокнул меня в лоб. — О, мой Рено. Всю оставшуюся жизнь я потрачу на то, чтобы загладить вину перед тобой. Я куплю тебе всё, что ты захочешь. Мы будем делать всё, что пожелаешь.

Я вздохнул, угадав за этими словами немного больше, чем хотелось бы. Мой жених считает, что подарки и отдых сделают меня счастливым. Когда на самом деле всё, чего я хотел — вернуться к своей прежней жизни в Арасе.

С Ривером и Динем…

Будь на его месте Ривер, он бы нашёл способ вытащить меня из той канализации. Пришёл бы за мной, как Арес за Тригом.

И снова я почувствовал в глазах жжение.

Я хотел домой.

Гарретт погладил меня по голове и заправил несколько серебристо-чёрных прядок за уши. Волосы мои отросли и частично потеряли свой гламурный цвет.

— Я так переживал за тебя. Ты такой умный мальчик, что использовал азбуку Морзе. Я никогда не прощу себе, что не заметил этого. Никто из нас не обратил внимания. И теперь мы специально создадим особые коды для подобных случаев. Хотя, конечно, такого больше не повторится, — ещё один поцелуй в лоб. — Мой храбрый маленький Рено. 

Его манера общения мне кое-кого напомнила: сейчас он типа был моим Ривером, а я его Киллианом. Вот только Ривер бы…

Я выбросил дурацкую мысль из головы. Она не принесёт мне никакой пользы. Сейчас моё место здесь. Хотя душой я далеко в Серой Пустоши.

Гарретт поднял мою руку и приложил к губам.

— Я купил все твои любимые наркотики, amor meus¹, я куплю тебе питомца, и мы купим вдвое больше игр, чем Илиш подарил Джейду. Мы… 

¹Amor meus — лат. любовь моя.

— С чего ты взял, будто всё станет по-прежнему, если ты купишь мне всё это дерьмо? — произнёс я мёртвым голосом.

Мой жених, обещавший положить весь мир к моим ногам, так и замер с открытым ртом, а потом закрыл его и сконфуженно на меня уставился.

— Я, эм… Ну, я просто хочу, чтобы ты был счастлив.

— Я двадцать два года питался несвежим мясом и двухсотлетними конфетами, Гарретт. Эта дребедень не сделает меня счастливым. Срать хотел я, так что перестань… Хватит думать, что твои подарки всё исправят. Так неправильно. 

— Что неправильно? Скажи мне.

Гарретт сдавил мои ладони, но я лишь замотал головой. Мне не хотелось разбивать ему сердце или вести себя как последний мудак. Но это… Я просто… Не знаю…

— Может, ты хочешь поговорить с Илишем? Ты же знаешь, он — член совета, а ещё с тех пор, как ушёл Мантис, исполняет обязанности психиатра. Может, у него получится помочь… с тем, через что тебе пришлось пройти. Я схожу с тобой, если пожелаешь, или ты можешь пойти один, — он говорил с такой уверенностью и заботой, что мои губы сами поджались, а голова сделала кивок. 

Может, он прав, и мне действительно это нужно? 

— А есть ещё кто-нибудь, кроме Илиша? Он типа немного козёл.

Гарретта расхохотался над этим комментарием и поцеловал меня в щёку.

— Мой милый мальчик, знаю, Илиш — ледышка, но он очень умён. Он выслушает тебя. Как только он вернётся, мы сразу же к нему наведаемся. И скоро он отправится в Крейг за Джейдом и информацией.

Я оживился и вскинул голову.

— А что потом? Он говорил? Он отвезёт Ривера и Киллиана обратно в ту хибару? Я смогу их увидеть?

Гарретт с улыбкой кивнул мне.

— Да, он так и сказал. Судя по всему, наш тёмный брат убил Тима Деккера, сына Кесслера и Тибериуса, химеру. Ребятам пришлось бежать из Крейга, потому что Джек… ну, я рассказывал уже про работу Джека. Они ушли в соседний городок, и тогда Илиш потерял с ними связь. Он полагает, что когда Кесслер и Джек улетели, наши вернулись в лабораторию или скрылись в одном из близлежащих поселений. В любом случае, трекер Джейда подскажет Илишу, где искать. Когда они вернутся в Серый Разлом, я с удовольствием отвезу моего маленького Оттера повидаться с ними.

«Повидаться с ними…» Я хотел с ними остаться.

Гарретт продолжил:

— Как только ты поправишься, мы навестим их. Я уже общался с Ривером и…

— Ты видел Ривера? — моя челюсть отвисла, а по телу прокатилась волна адреналина.

Внезапно я снова почувствовал себя почти живым. Стоило ему упомянуть моего друга, как всё перестало казаться серым и беспросветным. В последний раз я видел Ривера в момент, когда дикон разодрал ему глотку. А Киллиана — когда его увозили в Серый Разлом. Скверная тогда была обстановочка, жуткая и непонятная. 

— Как он? Как Киллиан?

Не прекращая улыбаться, Гарретт наклонился к кофейному столику и протянул мне маленький пакетик. Думаю, это опиаты. Что ж, по крайней мере, он в курсе, что я люблю. 

— Они тоже справлялись о тебе. Хотели выяснить, всё ли у тебя в порядке. Правда, Ривер был несколько резок.

Ну естественно. 

— Они неплохо выглядели. Им стало известно, что тебя похитили, так что они больше беспокоились о тебе. С ними всё хорошо, Lutra, не беспокойся. Просто сосредоточься на своём выздоровлении, — он протянул мне металлическую трубочку. — Держи, это поможет твоему сердцу. Оно вот-вот выскочит из груди.

Я хотел их увидеть. Хотел увидеть Ривера и Киллиана. Вот о ком стоит беспокоиться… а не обо мне.

Ну, разве что капельку. Я вздохнул и закрыл глаза, а потом схватил трубочку и, засунув её прямо в пакет, втянул по чуть-чуть порошка в обе ноздри. Теперь мой нос зудел уже не от слёз. 

Гарретт притянул меня к себе и прислонил голову к моей. Протяжно вздохнув, он нежно прикусил моё ухо.

— Люблю тебя… Я так сильно тебя люблю.

А ты будешь любить меня, когда я скажу, что убил Трига? Или что, возможно, не вернусь вместе с тобой домой, когда наконец встречусь с Ривером и Киллианом? Будешь ли ты любить меня, если окажется, что будущее, которое ты распланировал для нас на годы вперёд, будет совсем не таким, как ты ожидал?

— Я знаю, — ответил я, и ухо обжёг его поцелуй. 

Возможно, я не мог представить себе нашу дальнейшую жизнь, но точно знал, что требует моё сердце. 

— И я люблю тебя, Гарретт.