Глава 40

«В моём мире время — это всего лишь слово, в океане жизни мы не лодка, а остров. Мы не дрейфуем под парусом, подвластные воле случайных ветров — это удел смертных. Мы не бессловесные пассажиры, которых хаотичные течения переносят с точки «А» в точку «Б», мы — туземцы, равнодушно наблюдающие за проплывающими мимо кораблями. Для них мы — каменные глыбы, а они для нас мелькающие, пустые образы. Мы ничего не даём и ничего не отнимаем, потому что они не имеют для нас никакого значения».

Белые огненные ленты оплетали холодное тело, серебристая игла и нить толщиной с паучью паутину сшивали обожжённую плоть, вдыхая жизнь в обугленные лёгкие и пуская по венам кровь. Открыв глаза под прозрачным светлым шёлком, Илиш втянул ноздрями знакомый запах дуба и старых книг. Как обычно бывает с погибшими химерами, он очнулся у Джека, в кабинете с огромным окном на потолке. Физическая оболочка восстановилась до прежнего состояния, и боль полностью прошла.

Илиш скинул с себя ткань и, поднявшись, сел на кушетке. Джек успел переодеть его в привычную белую одежду. Он был совершенно один, а значит, Силас уже вернулся на этот свет.

— Джек? — прохрипел Илиш. От долгого простоя голосовые связки несколько заржавели. Помассировав горло, он обнаружил, что волосы на затылке стали ещё короче: похоже, обгорели в том здании.

Он осмотрел круглую комнату, ряды книжных стеллажей из отполированного дерева на сером ковре с чёрным орнаментом, и невольно остановил взгляд на камине, рядом с глубоким креслом. Потрескивающее и мерцающее пламя пробуждало не самые приятные эмоции: взрыв и последующий жар были ещё слишком свежи в памяти.

«Как долго я возрождался? И где Джейд?»

Словно призрак, спешащий дать ответы на все его вопросы, в комнату вплыл улыбающийся Джек и отвесил короткий поклон. Одет он был даже торжественнее, чем всегда, что в его случае говорило о многом: в чёрный, застёгнутый до талии на серебряные пуговицы-розы сюртук с воротником жабо и рукавами с гофрированными манжетами, которые касались брюк полуночно-синего цвета.

— Илиш… выходит, он не ошибся с выбором дня. Как ты себя чувствуешь?

Илиш осторожно встал, проверяя, не слишком ли атрофировались мышцы: нижняя часть тела пострадала мало, поэтому её процесс регенерации почти не коснулся. Колени сгибались пока ещё неохотно, но в целом, ходить можно. Значит, прошло не больше недели. На всякий случай он всё же опёрся на железные перила винтовой лестницы: не хватало ещё зашататься самым позорным образом.

— Сколько я был в отключке? Где Джейд?

«Мальчишка должен быть у Гарретта… Он его не отдаст».

— Твой кикаро у Силаса.

Илиш вскинул на него взгляд.

— Как он?

— Гарретт привез из Пустоши Периша. Они с Сидонием сделали Джейду операцию, но это всё, что мне известно, — объяснил Джек. Следовавший за ним Джуни протянул Илишу стопку чистой одежды. Внутренности холодной химеры скрутились в тугой узел. Оставалось лишь надеяться, что Гарретт успел отточить процедуру до совершенства, как и обещал.

— И с ним всё в порядке?

— Мне велено передать тебе приглашение, — сказал Джек, игнорируя его вопрос. Он вручил брату серый конверт с красной печатью короля, изображающей карракэта. — Отправляемся прямо сейчас. Я вымыл тебя с утра, так что переодевайся и идём к машине.

Илиша незамедлительно охватил гнев, но усилием воли он подавил его и разорвал конверт. Пока неясно, что всё это может означать, однако любопытство всё же пересилило. Силас всегда прятал туз в рукаве…

«Дисциплинарное слушание по делу Илиша Себастьяна Деккера состоится второго апреля в 20:00, в Алегрии. Присутствие обязательно, форма одежды официальная. Силас С. Деккер».

— Значит, моё наказание будет публичным? — пробормотал себе под нос Илиш, припоминая одну из последних фраз короля, сказанных перед взрывом. Силас исцелил Джейда, и раз труп парня не лежал вместе с ним в кабинете Джека, то операция прошла успешно. Джейд выжил, и поэтому Илиш с честью примет всё, что уготовано ему королём.

— Похоже, что так, — оскалился Джек. — Кто знает, может, твой кикаро вернулся к тебе совсем ненадолго? Будет очень обидно, если мальчишку убьют после всего, через что ты прошёл ради него.

Фиолетовые глаза свирепо блеснули, но Смерть в ответ улыбнулся ещё шире. Он слегка склонил голову в знак уважения, продолжая следить своими чёрными угольками за выражением лица холодной химеры, и, взмахнув длинными фалдами, развернулся уходить.

— Сколько я был без сознания, Анубис? — бесстрастно бросил Илиш.

Джек замер, и плечи его заметно напряглись. Илиш назвал Смерть вторым средним именем, и тем самым разбередил в памяти воспоминания об отношениях, которые он старался забыть.

Поджав накрашенные чёрным губы, Джек медленно повернулся.

— Две недели, Илиш, — натянуто сообщил он. — Тебя не было больше двух недель. Силаса — восемь дней, а Джейд до сих пор не пришёл в себя после операции, — и Джек покинул комнату, прихватив с собой Джуни, который тяжело косился на них обоих из-под полуопущенных ресниц.

Илиш заставил себя на время отвлечься от тревоги за Джейда и переоделся в наряд, который выдал ему Джек. Одежда и впрямь была слишком вычурной и кричащей, но сейчас не время возмущаться. Он облачился в чёрную облегающую сорочку с накрахмаленным воротничком и серебристыми пуговицами и свежевыглаженные брюки в тон, со стрелкой чётко посередине, потом затянул на поясе кожаный ремень с серебристой пряжкой и накинул на плечи чёрную мантию с фиолетовыми узорами по краям. В последнюю очередь он нашёл у кушетки кожаные туфли с новыми шнурками и пурпурные носки.

Какие бы коварные планы ни решил король воплотить сегодня, он хотел, чтобы его первенец выглядел по высшему разряду. Илиш уставился в зеркало, критически оценивая разгневанного мужчину с фиолетовым пламенем в глазах, подстриженного так коротко, что пряди едва доставали до скулы. Впрочем, вид у него по-прежнему был ухоженный и представительный: Джек отскрёб Илиша от копоти и даже подправил форму бровей. В обязанности Смерти входило не только собирать тела: он по праву гордился тем, что, когда его братья выбирались из своих шёлковых коконов, выглядели они на все сто. 

Раздражённо развернувшись на пятках, Илиш вышел из кабинета и обнаружил в гостиной Джека, попивавшего кровавое вино. Увидев брата, он передал бокал Джуни и удовлетворённо потёр руки.

— Прекрасно, — улыбнулся он.

Илиш, молча кивнув, двинулся к двойным дверям, украшенным рельефной резьбой.

«Чем быстрее мы со всем покончим, тем лучше. Пусть делает со мной, что хочет, — мне не привыкать к унижениям. Как только он успокоится, я сразу же заберу своего кикаро и уйду. Жаль только, что он уже отрезал мои волосы, и теперь его ничем нельзя отвлечь».

Джек шагал за ним, словно тень, нашёптывающая тёмные секреты, смысл которых становится понятен только ночью. Он втайне наслаждался тем, как его брата, обычно олицетворявшего собой ослепительный серебристо-белый маяк, насильно облачили в траурное одеяние. Но Илишу, однако, со всеми его заботами и переживаниями, было совершенно плевать, во что вырядил его король, пусть одежда и впрямь не отвечала его предпочтениям.

Химеры привыкли видеть своего брата совсем другим, но этот образ пошатнулся два года назад, когда он подобрал с улицы моросскую дворняжку. Казалось, что нынешнее физическое преображение стало последним кирпичиком, посыпавшимся вниз с его когда-то нерушимого фасада. Впрочем, у подавляющего большинства, особенно у старшего поколения, эти изменения не вызывали священного ужаса. Химеры от души веселились, наблюдая, как их стойкого, невозмутимого и лишённого чувства юмора брата мотает из стороны в сторону. Кто-то наслаждался даже чересчур…

Снаружи их поджидал чёрный автомобиль с тонированными стёклами. День выдался пасмурным и промозглым; с неба лил апрельский ливень, окутывая задворки Скайленда угрюмой дымкой. На улице не было ни души: даже несмотря на то, что дела химер их не касались, скайфольская знать старалась обходить небоскрёб Джека стороной. Обывателю Чёрная Башня казалась слишком мрачной и пугающей.

Илиш полной грудью вдохнул прохладного, влажного воздуха, успокаивающего лёгкие. Не так давно они горели от недостатка кислорода, довольствуясь токсичным дымом от раскалённых углей. Никогда не стоит недооценивать маленькие радости жизни.

Устроившись вместе с Джеком на заднем сиденье, он покатил в Алегрию. Как это часто бывало в последние время, мысли его обратились к Джейду, и в сердце всколыхнулись знакомые опасения. По-хорошему, надо бы взять парня и снова покинуть королевский город. Казалось, минул уже целый век с тех пор, как он держал своего кикаро в руках — настоящего Джейда, а не безмозглую пустую оболочку. На их долю выпало немало испытаний, и всякий раз, когда Илиш был уверен, что взял ситуацию под свой контроль, что-то снова вставало на его пути, сбрасывая с горы, на которую они оба пытались вскарабкаться.

«До него всё было гораздо проще, все силы уходили на управление Скайфоллом и укрывательство от короля секрета, дозревающего в Серой Пустоши».

Когда водитель затормозил у парадного входа в Алегрию, Илиш, не говоря ни слова, направился в здание. У лифта его встретил Сангвин в сапогах на высоком каблуке, одетый в чёрный фрак с алым галстуком-бабочкой. Химера стояла, сложив руки за спиной, и улыбалась с закрытым ртом, от чего глаза его щурились, как у Чеширского Кота.

Сенгил короля протянул ему чёрную розу с лепестками, обрамлёнными фиолетовым, и поклонился.

— Пятый этаж, господин Илиш.

Илиш с подозрением принял подношение, выискивая на лице Сангвина тень обмана или подлого замысла, но в его глазах цвета крови не отображалось ничего… и в то же время всё.

— Джейд здесь? — рискнул спросить Илиш.

Бесполезно. Стоило Силасу очнуться под своими белыми шелками, как химеры вновь возвращались в его безраздельное владение. Илиш был им больше не указ, поэтому никто не спешил отвечать на его вопросы, предпочитая отмахиваться от самого старшего брата бессмысленными любезностями. Словно в подтверждение этого, Сангвин с учтивой улыбкой посторонился, пропуская Илиша в лифт, и услужливо нажал кнопку нужного этажа.

Когда металлические двери разъехались в стороны, он оказался в длинном, тёмном коридоре, освещенном лишь настольной лампой в самом конце. Рядом с ней возвышался чёрный силуэт.

— Подойди ближе, душа моя.

«Что это за дисциплинарное слушание такое?»

Подчинившись, Илиш медленно пошагал вперёд. В ушах щекотало от низкого гула, но, куда ни повернись, была лишь кромешная тьма, сквозь которую не проникал даже химерий глаз. Добравшись до Силаса, он поднялся по паре ступеней на небольшой подиум, где стояло глубокое кресло и деревянный столик с пепельницей и плоскогубцами. В кресле сидел сам король — без единого шрама, как и сам Илиш.

«Он что, вырвет мне зубы, как Милош? Или лишит Джейда оставшихся?.. Нет, наказание всегда проходит на виду у нас всех. Когда Джоквин осмелился ослушаться, Силас кастрировал его и вырвал ногти — всё на наших глазах. Почему здесь только мы одни? Неужто психоморф вновь поменял своё обличье?»

Он поклонился своему королю и встретился с ним взглядом.

— Как самочувствие, gelus vir? — спросил Силас, покручивая в руке между пальцев сигарету с голубым угольком. На губах его играла лёгкая, но зловещая улыбка, а за зелёными глазами таились бесконечные планы, способные посоперничать в изощрённости лишь с планами Илиша.

«Быть может, по просшествии времени он стал воспринимать упоминание Ская несколько иначе…»

В темноте блеснул начищенный металл: наклонившись, Силас подобрал с пола ту самую клюшку для гольфа, которой ему размозжили череп, и поднялся со своего места. Илиш расправил плечи и уставился в пространство перед собой.

— В присутствии моих созданий, моих подданных, ты предал моё доверие и опозорил себя на глазах семьи, — отчеканил король, принимаясь нарезать вокруг него круги. — Когда я велел оставить Джейда и уходить, ты не только ослушался, но ещё и убил меня. И как прикажешь это понимать? — он закинул клюшку на плечо и выпустил изо рта терпкий дым.

Илиш продолжал смотреть в черноту. В комнате как будто и в самом деле никого, кроме них, не было.

— Я знал, что если уйду, ты его убьёшь, — честно ответил он.

Силас уткнул основание клюшки ему в грудь.

— И почему же мне нельзя убить собственное творение, если я посчитаю это нужным?

— В тот момент мне показалось, что ты мыслишь не совсем здраво, что ты слишком увлёкся, и разум тебе затуманила жажда крови, знакомая каждому из нас. Джейд эмпат, он ценный кадр, которым нельзя просто так разбрасываться. Я счёл, что с твоей стороны будет опрометчиво убить столь полезный для семьи субъект, поэтому мне как королевскому советнику пришлось взять на себя ответственность и пойти против воли своего господина. Мною двигала исключительно забота о благе семьи и надежда, что как только жар ночи остынет, ты поймёшь, что заблуждался, — ответил Илиш негромко, но с достоинством. В пустом помещении его слова прозвучали многократным эхом.

— Заблуждался? — лицо короля исказилось гневом. — Ты смеешь ставить под сомнение мои решения?

— Я твоя правая рука, единственный, кому это дозволено.

— Говоришь, что заботился исключительно о благе семьи? И тебя не ослепили собственные чувства к нему? — широко оскалился Силас, уже не скрывая своего удовольствия.

— Нет, мой король.

Неожиданно со всех сторон раздался душераздирающий вопль, очень хорошо знакомый холодной химере.

— Джейд? — Илиш автоматически дёрнулся, но Силас его остановил.

— Даже не думай, Илиш! — рявкнул король. — Точно нет? А я почему-то тебе не верю, — снисходительно хохотнул король. В мгновение ока Призрак материализовался за спиной Илиша и, обжигая горячим дыханием, невесомо коснулся его кожи губами. — Твоё сердце бьётся, будто пойманная птица в клетке. Я чувствую твой страх… золотой мальчик.

Илиш попытался обуздать свои эмоции, но когда тишину прорезал ещё один, не менее пронзительный и мучительный вскрик, он невольно сжал кулаки.

— Что они с ним делают? Отпусти его сейчас же! — он попытался увернуться от ласк Силаса, но король ухватил его за локоть и нежно присосался к шее.

— Тебе от него одни проблемы. Неужели ты не стыдишься того, что он сделал с моим прекрасным ледяным изваянием? О, как же давно я не вкушал твоей агонии, сладкой, словно амброзия. Приходится сдерживаться, чтобы не взять моего принца прямо здесь и сейчас, — проурчал Силас. — Подумай хорошенько, душа моя, потому что другого шанса я тебе не дам. Ты и впрямь отказываешься отступать? Он лишил тебя достоинства, гордости, столь лелеемой тобой, и заразил безумием. И после всего этого ты согласен провести с ним всю жизнь? Пока смерть не разлучит вас?

Илиш лихорадочно обшаривал взглядом комнату, но по-прежнему видел только пустоту, будто его перенесло в бескрайний космос.

— Да, — твёрдо ответил он, бегая глазами и не обращая ни малейшего внимания на разошедшегося короля. — Согласен. Тут не о чем спрашивать, нечего решать. Я давно сделал свой выбор.

Холодный влажный язык прошёлся до самого уха. Силас легонько куснул его за мочку и прошептал:

— Ты кишишь заразой, Илиш, и с каким же наслаждением я расковыриваю твои язвы. О, как же я обожаю эту твою сторону, когда тщательно сооруженная, скрупулёзно вылепленная из боли, непроницаемая стена падает к моим ногам.

Не сдержавшись, Илиш с досадой оттолкнул короля. Джейд завизжал в третий раз, окончательно выводя холодную химеру из себя.

— ОТДАЙ ЕГО МНЕ! — яростно взревел он.

Силас со смехом обвил его рукой за шею и по-змеиному прошипел:

— И почему же?

«Почему? Почему?! Что за глупый вопрос!»

Илиш стиснул зубы. Джейд протяжно скулил на одной ноте, но он по-прежнему толком не понимал, где находится его кикаро. Низкое жужжание, в довесок к беспросветной тьме, мешало сориентироваться по звуку. Где же он?

— Почему, Илиш? — повысил голос король. Неуловимым движением переместившись вперёд, он обхватил лицо химеры ладонями. — Почему? Почему?

— Отдай его! — с отчаянием выдохнул Илиш, чувствуя себя загнанным зверем, зажатым в углу. Он закрутился волчоком, прислушиваясь к стонам Джейда и проклиная своё бессилие, и в конце концов рухнул на колени.

«Никогда, никогда ещё чувства не приносили мне счастья… Всегда всё заканчивалось трагедией, разрушающей мою жизнь».

— Слышали? Отдайте его ему.

Створки лифта в конце коридора разошлись, но свет, проникающий из кабины, почему-то не рассеялся в пустоту, словно стены огромной комнаты стали ближе. Наружу показались две рослые фигуры, и одна из них вела другую. Но что-то со вторым человеком было не так… Илиш напряг зрение. На его голове красовалась… корона?

Когда холодное сияние синей лампы выхватило силуэт из мрака, он понял, что это не корона. Из головы Джейда торчало с десяток тонких металлических прутьев. Сангвин, обхватив парня за талию, едва ли не волоком тащил его за собой. Джейд на автомате переставлял ноги, опёршись всем весом на королевского сенгила и практически не моргая. Его глаза напоминали два маленьких заходящих солнца с лучами из запекшихся кровавых дорожек на щеках. 

— Джейд? — Илиш поднялся и протянул к нему руку, но не нашёл в себе сил сделать и шагу. Оставалось лишь молча наблюдать, как Сангвин подводит его кикаро к королю и удаляется тем же путём, что пришёл.

На лице Джейда читалось смятение и страх. Все зубы, вырванные и раздробленные, заменили на серебряные и керамические имплантаты, что вкупе с железяками в черепе сантиметров в пятнадцать длиной, придавало ему какой-то мистический вид. Илишу он напомнил стального ангела, ненароком забредшего в адские недра Алегрии.

— Ну, разве не красавчик? Посмотри, как я его одел.

На парне были его привычные штаны кикаро, но кожаные сапоги по колено с почти десятисантиметровым каблуком скорее подошли бы Сангвину, чем Джейду. Чёрная сорочка походила на ту, что нацепил по воле короля сам Илиш, и, когда Силас с гордостью повертел парня перед ним, оказалось, что даже их мантии были одинаковыми.

— Прелестно, прелестно. Я сделал ему зубы, зашил руки и починил разум… Полюбуйся моим созданием, моим стальным котёнком, — прощебетал Силас. — Теперь он само совершенство.

— Что ты с ним сделал? — прошептал Илиш, отлипнув наконец от пола и приближаясь к ним, но Силас тут же пригвоздил его взглядом, не сулящим ничего хорошего. И с этим же взглядом король взял со столика плоскогубцы и ухватился за металлический штырь.

Джейд завопил, но не сдвинулся с места. Когда Силас медленно вынул стержень в кровавых подтеках, глаза его наполнились слезами. В середине проволока истончалась до толщины человеческого волоса, и на конце его виднелась крохотная трубочка, в которой, судя по звуку, трещало электричество.

— Я решил приберечь финальную часть установки блокаторов, душа моя, специально для тебя, — король бросил железяку на пол и встретился взглядом с Илишем. — Потому что одно неверное движение, вот такое… — маниакально рассмеявшись, он уцепился за следующий прут, но вместо того, чтобы вытащить, наоборот протолкнул его внутрь. — И Джейд умрёт.

Мальчишка закричал ещё громче, и Илиш в ту же секунду в страхе выпалил:

— Нет, стой!

— Почему? — невинным голосом осведомился Силас, вынимая очередной стержень.

— Аккуратнее, прошу тебя… аккуратнее, — затараторила холодная химера в несвойственной ей манере. — Пожалуйста, поаккуратнее с ним.

Ещё один прут с лязганьем упал на пол. Джейд всхлипнул, давясь соплями и слюнями. Илиш старался обнаружить на его лице хоть бы намёк на то, что тот здраво воспринимает происходящее, но всё затмило выражение невыносимой физической боли.

— Почему, Илиш? Ты так мне и не ответил. Почему я не должен убивать Джейда? — он потянул особо крупный штырь, торчащий из макушки. — Кто-то же должен спасти тебя от позора.

Король убивал мальчишку прямо на его глазах, а Илиш снова оказался абсолютно не властен над ситуацией. Паук спеленал его своей паутиной по рукам и ногам, вынуждая играть в безумные игры, которые лишь сам Призрак находил забавными. Он был бессилен.

— Силас, прошу… — прошептал Илиш, беспомощно наблюдая, как глаза Джейда закатываются под веки. — Не надо, не мучай его.

Жестокий смешок, сорвавшийся с губ короля, уничтожившего мир, проникал ему под кожу, отравляя ядом саму душу и парализуя изнутри. Глаза защипало, как от едкого дыма. Силас продолжал своё дело, грубо и безо всякой жалости орудуя плоскогубцами, словно Джейд был не живым человеком, а куклой, манекеном, на котором тренируется доктор-мясник.

— Почему, Илиш?

«Хватит, перестань… Перестань его мучить! Клянусь, я заберу у тебя всё, что тебе дорого, заберу и уничтожу, если посмеешь его убить».

Паника, раздирающая сердце на части, добралась до мозга, лишая возможность соображать. А король всё гоготал и гоготал, методично вынимая железки из нежной плоти. Оставив в голове один штырь, он вдруг швырнул инструмент в сторону, резко пихнул Джейда в спину, вынуждая повалиться на четвереньки, как подломленное дерево, и запустил руку ему в штаны. Изумрудные глаза полыхали таким дьявольским, устрашающим пламенем, что Илиш наконец-то обрёл способность шевелиться и без промедления толкнул короля.

Холодная химера сгребла своего кикаро в охапку и крепко прижала к груди. По щекам его катились слёзы.

— Потому что я люблю его, я люблю его. Не трогай его, — глухо всхлипнул Илиш, нащупывая плоскогубцы и бережно вынимая последний стержень. Закончив, он зарылся носом в волосы Джейда и вдохнул его уникальный запах. — Я люблю тебя.

Вновь наступила тишина, гнетущая и напряжённая. Но потом до ушей Илиша донёсся слабый стон, едва различимый из-за крови, бешено стучавшей в его висках.

— Я тоже тебя люблю.

И, словно в подтверждение своего безумия, Илиш истерично хихикнул и стиснул Джейда до хруста, осыпая его макушку поцелуями и отказываясь отпускать. Умиротворённое молчание, повисшее между ними, продолжалось будто бы целую вечность, но на деле прошло лишь полминуты, и король, цокнув сапогами, поднялся на ноги.

— Какая трогательная сцена, — проговорил Силас до жути спокойным голосом. — Готов к своему наказанию, gelus vir?

Тёплая кровь парня, сочащаяся из ран, пропитала волосы Илиша, окрасив их в клубничный оттенок. Теперь он не отдаст своего кикаро даже в лапы смерти. Джейд с ним навсегда, что бы Силас ни делал и ни говорил.

— Да, — решительно заявила холодная химера, понимая, что сейчас уже ничего нельзя изменить. Зажмурившись, он внутренне настроился на все те ужасы, что наверняка обрушит на его голову король.

— Я придумал для тебя особое наказание. За то, что ослушался моего приказа и убил меня перед своими братьями, тебе придётся заплатить сполна, — Илиш услышал скрежет металла, с которым клюшку для гольфа волокли по полу, и накрыл голову Джейда руками, ожидая неминуемого удара.

— Я приговариваю тебя, Илиш Деккер, к страданиям, к лишению свободы на всю твою бессмертную жизнь, к ежедневным пыткам…

— Только не это! — в страхе воскликнул Илиш.

— К жизни, которая, смею заверить, станет сущим адом, поглотит каждую крупицу твоей гордости, лишит достоинства, самоуважения и репутации, превратив тебя в тень самого себя, — Силас залился звонким хохотом. — Или, как это называли до Фоллокоста… к браку.

Илиш застыл. Его истерзанный, измождённый мозг никак не мог обработать странный набор звуков, вылетевших изо рта короля. Открыв глаза, он увидел нависшего над ним Силаса, со скрещенными на груди руками и самодовольной ухмылкой.

— Что? — спросил Илиш упавшим голосом.

— Поздравляю с помолвкой, золотой мальчик, — тот хлопнул в ладоши. — Включайте свет, любимые! Давайте скорее начинать, пока наш жених не сбежал.

Илиш недоумённо уставился на Силаса. Спустя мгновение комнату заполнил яркий свет, и жужжание, не позволявшее толком задействовать органы чувств, пропало, сменившись галдежом двадцати с лишним химер. Плотная чёрная штора, заслонявшая банкетные стулья, на которых сидели все, абсолютно все, взлетела вверх. Илиш внезапно оказался в торжественно украшенном зале для свадебных церемоний. Радуясь и веселясь, химеры замолотили ладонями по столу, как по барабану. Бокалы с вином, тарелки с закусками и даже тяжёлые стеклянные вазы с чёрными и фиолетовыми розами со звяканьем запрыгали вверх-вниз.

Вся сцена была подстроена, с самого начала.

— Ты серьёзно?! — рявкнул Илиш, от чего Силас расцвел ещё краше и приветливо раскинул руки, будто для объятий.

— Поднимайся, душа моя! Я не собираюсь женить тебя, пока ты пресмыкаешься передо мной, словно простой крестьянин, вставай.

— Илиш? — проскулил Джейд ему в грудь. Илиш ослабил хватку и вгляделся в бледное, вспотевшее лицо своего кикаро.

— Всё хорошо… — протянул он горько, не сумев скрыть желчь, поднявшуюся к горлу и смешавшуюся со смятением, унижением и стремительно испаряющимися остатками ужаса, который держал его в с тисках всего пару секунд назад. — Всё… — он едва не зарычал по-настоящему. Все переживания сегодняшнего вечера обратились яростью, которую холодная химера едва контролировала. Илиш снова вдавил Джейда лицом в рубашку, надеясь, что хоть так не вскочит и не задушит Силаса прямо на месте.

«Чёртов плут… Проклятый прохиндей, значит, так ты решил меня унизить? Вот этим? Это твой гениальный план? Убить мальчишку было бы слишком легко, не так ли?! Клянусь нашими бессмертными жизнями…»

— Илиш, вставай. Всё не так уж и плохо, да? Пацан, по крайней мере, жив! — довольный голос Гарретта за его спиной потонул во всеобщем гаме. Химеры с нетерпением ждали завершения очередной грандиозной игры своего короля. Илиш упрямо не желал признаваться даже самому себе, что все они, включая последние поколения, видели его в столь ничтожном состоянии, считали каждую слезу, слышали каждую мольбу. Вся семья засвидетельствовала его позор.

— Илиш? — снова позвал Гарретт.

— Не трогай меня! — гаркнул он, поднимаясь наконец с колен. Их братья болтали не переставая, и, воспользовавшись тем, что Силас давал Сангвину финальные указания по поводу предстоящего торжества, Илиш отошёл в сторону и успокаивающе погладил парня по голове. Впрочем, утешал он скорее самого себя. — Всё хорошо.

— Ты почти рычишь… — прошептал тот. — Впервые вижу тебя таким злым.

Сделав глубокий вдох, Илиш и впрямь обнаружил, что его буквально трясёт от гнева. Красная пелена, та самая, что заставила его убить тогда Силаса, грозила вот-вот упасть на глаза

— Всё хорошо, — повторил он, не зная, что ещё можно сказать Джейду.

Тусклые жёлтые глаза, подслеповато щурясь, смотрели на Илиша, будто их обладатель только что очнулся от долгого сна. С трудом приподняв руку, он коснулся щеки холодной химеры, и на сердце у той мгновенно потеплело. Ледяная статуя, которую гнусная выходка короля сделала лишь твёрже, окончательно смирилась со своей маленькой слабостью и встретилась взглядом с Джейдом.

— Не поддавайся, — прошептал тот.

Удивительно, насколько этот мальчишка наивен и глуп, если по-прежнему считает, что Силас оставил им выбор. Илиш уже собирался ему это сказать, но потом вдруг кое-что вспомнил. Вечер на Арене, когда король начал игру и сдвинул первую фигуру на шахматной доске. Тот самый вечер, когда он устроил так, что Арес и Сирис убил мать Джейда. Пацан тогда разбил окно и собирался спрыгнуть вниз, в ловушку короля и на верную смерть, а Илиш на миг остановил его и прошептал эти же самые слова.

«В тот момент он подумал, что я уговариваю его не мстить за смерть матери, но у меня на уме было совсем иное. Не нужно играть с королём. Однако сам я своему совету не последовал, и теперь зол — справедливо зол, но разве не в этом была цель Силаса?..»

— Подойдите ближе, голубки. Час настал! — позвал Силас. Химеры опять разразились смехом и застучали по столу.

Илиш ещё раз взглянул на Джейда и почувствовал, как его ярость потихоньку сходит на нет, оставляя после себя лишь раздражение и досаду.

«Джейд прав… Нельзя ему поддаваться».

— Идём, — он мимолётно поднёс руку Джейда к губам и направился к королю.