Глава 43. Киллиан

Киллиан

В голове не укладывается, что он не заметил слежки.

Я проследил, как он идёт к северным воротам, а затем — к моему дому. Пока Ривер бродил по двору, я прятался на крыше, за дымоходом. В старое жилище меня привели поиски одеяла: сегодня мне опять предстоит спать на улице. Дождавшись, пока он исчезнет за углом тупика, я шустро спустился вниз и нырнул в здание примерно в квартале к западу от подвала. Ривер прошествовал мимо, выкрикивая на ходу извинения.

Плевать я хотел на его сожаления: меня до сих пор трясло от того, что он натворил.

Я завязал ещё один узел на пакете, в котором лежала голова Перри. Пришлось завернуть её в простыню, чтобы заглушить вонь, и уложить обратно в мешок. Перри теперь со мной — только так эти сволочи не смогут надругаться над его трупом. Пусть это всего лишь череп — это мой череп. Перри принадлежит мне, и я должен о нем позаботиться... А у меня не получилось даже дать ему упокоиться с миром.

Я стоял за сараем, наблюдая, как Ривер выруливает на другую дорогу. На нём были тканевые штаны, которые выдал нам Периш. Так странно видеть его разгуливающим по Арасу без своих чёрных карго: эти брюки давно стали частью Ривера, как и М16. Хорошо, что винтовка хотя бы на месте — висит на плече поверх чёрной футболки и джинсовой куртки. Что ж, по крайней мере, он смог переодеться. Вчера мой парень превратился в настолько слюнявого идиота, что одно это уже радует.

Я взглянул на костяшки своих пальцев. Сбитые и посиневшие. Ровно там, где мой кулак встретился с твердокаменной челюстью. Мне, наверное, было даже больнее, чем Риверу.

Встряхнув руками, я снова двинулся за ним. Поверить не могу, что ударил его, но в тот момент меня с головой накрыло яростью. Он наговорил столько мерзостей. Да что с ним такое? Прошлой ночью в подвал спустился не Ривер — какой-то другой человек, как и в тот день, когда он пришел домой, заявив, что когда-нибудь я обязательно его трахну. Он... Я уже довольно давно знаю Ривера — и издалека, и близко — он никогда не говорил таких вещей и не вёл себя подобным образом.

Прошлой ночью что-то случилось. Понятия не имею, чем накачал его Эшер, но эта дрянь как-то ненормально влияла на Ривера. Даже сейчас... Он должен был услышать меня, почувствовать. Он даже шёл как-то подозрительно… Ссутулившись и слегка волоча ноги. Мне приходилось лавировать меж харчков, тянущимися вереницей позади. Ривер никогда не плевался, он всегда держался согласно статусу, заслуженному им у местных. Но сейчас...

Чёрт...

Он только что свернул за очередной угол. В глазах предательски защипало. На улице уже темно, он проискал меня несколько часов и, похоже, сдался. Ривер направился к Эшеру.

С губ сорвался судорожный вздох, и я вдруг понял, что машинально прижал череп к груди. Гнилостный сладковатый запах разложения ударил в нос. Вонь была отвратительной, гадкой, противной, но она меня... успокаивала. Обнимая голову Перри, я чувствовал себя в безопасности и испытывал к ней такую же привязанность, как ребенок к плюшевой игрушке. Даже если это была гниющая плоть и кость.

Ривер не стал бы раскапывать могилу Периша. Ривер не стал бы мне всё это говорить. С ним что-то происходит, и виной тому — Эшер.

Эшер почти сразу открыл дверь и взглянул на Ривера так, словно поджидал его. Уголок рта приподнялся в самоуверенной ухмылке. Отступив, он впустил моего парня в свой дом. Наряженный вновь, как шлюха.

Меня обдало ледяной волной, однако, вместе с тем внутри зажёгся слабый огонёк предвкушения. Вот он — мой шанс узнать, чем они на самом деле занимаются, когда остаются наедине. Возможно, я увижу, от чего Ривер теряет контроль над собой.

Рука скользнула к диктофону. Второй остался в карго-штанах, которые он не надел, но зато тот, что у меня, — в боевой готовности. Ривер больше не сможет отрицать, что в их дружбе с Эшером что-то нечисто.

Я бесшумно подкрался к дому Эшера; в унылом сером мире тёмная одежда и ночь надежно укрывали меня. Яркий свет, льющийся из окон, слепил непривыкшие глаза, но зато происходящее внутри выглядело чётким, словно на экране телевизора. Кроме того, чем светлее в доме, тем меньше вероятность, что меня заметят.

Я осмотрелся, прислушиваясь к бормотанию в гостиной. Треснувшее окно у дивана и форточка на кухне были приоткрыты, чтобы выпускать сигаретный дым и клубы от квилов. Я пригнулся и тихонько обошёл дом, пока не обнаружил подходящее место. У стены росло дерево, на которое можно взобраться, — великолепная точка обзора большей части первого этажа. Время устраиваться поудобнее: ночь предстоит длинная.

Не бойся, Киллиан, ты должен — ради Ривера. Он сделал бы для тебя то же самое.

На самом деле, Ривер бы никогда не оказался на этом суке. У моего парня нашёлся бы метод, как отвадить от меня Эшера.

Метод Ривера... Сердце на секунду остановилось. Череда мыслей упёрлась в череп, который я сжимал в руках. Ривер ведь в прямом эфире наблюдал, как я потихоньку оттаиваю по отношению к Перишу, он меня предупреждал. Ему было больно от того, что я порой слишком уж замечательно провожу время с другим. И что он в итоге сделал? Да, недосып его подкосил, однако доберись Ривер до Периша, и тому бы точно настал конец.

Правда, я не могу убить Эшера... Ривер мне этого не простит.

Из дома неожиданно донёсся разговор. Я затаил дыхание.

— Мне жаль, мужик, но просто... Так надо, — послышался голос Ривера. — Можешь думать как угодно, но хватит. Больше никаких гулянок.

К горлу подступил ком. Стальной кокон, которым обернулось сердце после пьяного вздора Ривера, дал трещину.

— Ни одной стопки? Пара глотков тебя не убьёт... — Эшер поднялся по лестнице.

— Не-не, извиняй. И с МДМА тоже всё. Мы вчера с Киллианом разругались вдрызг... Я вообще просто забежал спросить, не приходил ли он к тебе… Ну, раз нет, то мне пора.

Эшер скрылся в спальне, но её кусочек тоже просматривался с дерева. Ловец что-то поднял... Металлический ящик. Может, это была заначка, схороненная в торговом центре. Оуэн и Грейсон привезли её в Арас спустя несколько дней после случая с рейверами. Следом Эшер вынул обезболивающие. Я с подозрением прищурился. Он что, решил задобрить моего парня дурью? Воздух вокруг внезапно стал ещё прохладнее, и я крепче обнял череп.

— Не хочешь дилаудида, пока не ушёл? Прямиком из Скайфолла, помощнее твоего старого дерьма.

Нагнувшись над ящиком, Эшер достал оттуда какие-то бумаги и мелкую электронику. Я с изумлением заметил на одном устройстве экран. Оно напоминало древний сотовый телефон, но такие уже давно не работали, даже если включались.

— Я бы лучше принял чего-нибудь пободрее… Только не твой экстази. Он вообще не идёт с бухлом, — Ривер потёр голову. Он сидел на диване, опираясь локтями на колени. — Меня вчера так растащило, что вообще ничего не помню. А ты?

Эшер выудил из тайника два пакетика и сложил всё остальное обратно. Я попытался разглядеть, что ещё там лежит, но крышка закрыла весь обзор. Захлопнув ящик, он пересыпал содержимое из одного мешочка в другой, затем встряхнул и вернулся в гостиную.

— Вот, попробуй. Сразу полегчает, — предложил Эшер жизнерадостным тоном, высыпая порошок на кофейный столик и протягивая Риверу пластиковую карту.— Только им и спасаюсь. Тоже целый день подыхал, — проклятый врун на вид был как огурчик. — А с этим жизнь вновь расцвела яркими красками.

— Ладно, давай, — вздохнул Ривер. Выглядел он не на шутку расстроенным. — Слушай, Эш, мне нравится зависать с тобой и всё такое... Но следующую пару дней я посижу с Киллианом. Он в последнее время совсем извёлся, нервничает, параноит... Я больше не могу плевать на то, что наши посиделки ему поперёк горла.

Склонившись над столиком, он втянул по дорожке в каждую ноздрю, затем потёр нос. Эшер скрестил руки на груди.

— Я всё равно собирался смотаться за второй заначкой через денёк-два. У тебя как раз будет время подлизаться к нему.

Ривер кивнул.

— Кого возьмёшь с собой? — откинувшись назад, он положил голову на спинку кресла.

— Никого. Мне тоже не помешает немного личного времени, — Эшер взял соломинку и угостился порошком из той же кучки. — Уеду на неделю. Здесь неподалёку есть один город, там живёт несколько моих должников. Обрадую их визитом.

Прошу, Ривер, не ходи с ним... Не предлагай свою помощь.

— Уверен, что не хочешь взять Рено, Грейсона или ещё кого? — Ривер снова потёр нос. Глаза его постепенно остекленели. Странно, с дилаудидом такого никогда не происходило; под опиатами взгляд Ривера становился более сосредоточенным и бдительным, если уж на то пошло.

— Не, мне и одному хорошо.

Я с облегчением выдохнул, но ни секунду не выпускал Ривера из поля зрения. Тот медленно и с усилием моргнул… А потом голова его упала на грудь.

Эшер тут же опустился перед ним на колени; плавно, будто состояние Ривера его ничуть не встревожило. Напротив — Эшер словно ожидал такой реакции.

Он аккуратно схватил подбородок Ривера двумя пальцами и приподнял лицо. К моему ужасу, чёрные зрачки неподвижно смотрели в никуда. Эшер чуть встряхнул рукой, и взгляд нехотя сфокусировался на нём.

— Где этот мелкий сучёныш? — он понизил голос, и мне пришлось вытянуть шею и напрячь слух. — Ты показал ему череп?

Я увидел, как мой парень кивает. Струйка слюны текла из уголка его рта. В горле пересохло, и всё вдруг стало ясно как день.

Похлопав Ривера по щеке, он поднялся, проследовал на кухню и достал что-то из выдвижного ящика. Пинцет. Эшер откинул голову и поднёс щипчики к носу. Вытащив из одной ноздри кусок ваты, он то же самое проделал со второй. Затем швырнул тампоны в раковину и поморщился.

Он чем-то травил Ривера.

И теперь, когда два маленьких шарика ваты, пропитанных порошком, лежали в раковине, Эшер вернулся в гостиную. Мозг мой разрывался от ярости, ужаса и прозрения. Дело было вовсе не в алкоголе, и Ривер не стал ни с того ни с сего дурно обращаться со мной. Эшер что-то подмешивал в его выпивку и дурь.

Но зачем?

Ривер что-то пробормотал, бессмысленно пялясь в гипсокартонную стену. Взгляд его был замутнённым и осоловелым. Изо рта обильно лилось, прокладывая тонкую влажную дорожку до ключицы. Двигался он медленно и вяло, словно не распоряжался собственным телом.

Омертвев, я наблюдал, как Эшер седлает его колени, проводит ладонями по рубашке и снимает её. От ласки Ривер издал стон — такой, который мне доводилось слышать лишь во время нашей близости. Он будто бы пребывал в экстазе, но глаза его при этом смотрели в пустоту.

В голове взревела сирена, но я по-прежнему не мог пошевелиться. Мне удавалось лишь дышать, но даже это получалось с трудом. Адреналиновая волна, захлестнувшая меня, выбила из груди весь воздух столь же быстро, как и появилась.

Эшер с ухмылкой опустил взгляд. С моего места не было понятно, что его так обрадовало, однако я догадывался. Он что-то приказал Риверу, и тот начал водить ладонями по его груди и животу. А потом прильнул и прижался к губам.

Да, я знал, что Ривер накачан под завязку, но сердце всё равно ныло и трещало по швам. Целовались глубоко, жадно, я видел, как их рты впивались друг в друга. Это был страстный, полный эротизма засос. И почему я не спрятал диктофон в гостиной?!

Но затем случилось то, что окончательно меня добило. Эшер опустился перед ним на колени, и по одной лишь короткой команде мой парень раздвинул перед ним ноги. Он остекленевшими глазами таращился, как рука Эшера вытаскивает его член из штанов. Твёрдый, как камень, член.

Ривер слушался его с полуслова.

Я больше не могу. Плевать, если сейчас совершу огромную глупость, но я просто больше не могу смотреть на то, что этот подлец с ним творит.

— Эшер? Ривер у тебя? — спрыгнув с дерева, я прислонился спиной к стволу и заорал во всю глотку.

Эшер подскочил как ошпаренный. Глаза его были размером с два блюдца. Я с тошнотворным чувством удовлетворения наблюдал, как тот в спешке запихивает член Ривера обратно в штаны. Лицо его исказилось от гнева.

Я уже собирался подойти к двери дома, чтобы забрать своего парня домой, но тут вдруг послышался тихий шепот Эшера. Каждая клеточка в моём теле застыла.

— Изнасилуй его.

Я развернулся и побежал.

Я нёсся, не чувствуя, как ноги выносят меня с извилистой подъездной дорожки на растрескавшуюся мощёную дорогу. Я вообще их не чувствовал, ещё немного — и взлетел бы.

Сердце подскочило к горлу. Позади послышался стук двери, эхом отразившийся от стен заброшенных домов. Теперь ничто не помешает Риверу разорвать меня, ничто, кроме моего собственного всплеска адреналина, вызванного чистейшим ужасом. Если Ривер возбудился от одного слова Эшера, если он так беспрекословно подчинялся ему, то было совершенно ясно, какая участь меня ждёт. Нужно убираться к чертовой матери. Подальше от него — и как можно скорее.

Глаза шарили вокруг в поисках спасения, зубы сжимались до хруста. Я бежал так быстро, как только мог — но куда? Разум просто дал команду гнать что есть мочи. Нужно спрятаться — но где? Ривер — генетически усовершенствованный мутант, которого, чёрт побери, наверняка создали для того, чтобы охотиться на мелочь, вроде меня.

Ну и что мне, вашу мать, делать?..

С тяжёлыми всхлипами и раздирающим грудь дыханием я миновал ржавые машины, потом перепрыгнул через опутанный проводами столб. Луна уже взошла, но я всё равно видел гораздо хуже Ривера.

Я повернул в последнюю секунду и оказался на неровной дороге. Куски асфальта торчали над поверхностью, словно айсберги, сбивая автомобили в беспорядочную мешанину ржавых скелетов, лепящихся друг к другу, как колода карт. Можно попытаться спрятаться здесь... Я свернул в сторону старого палисадника и, скользя по грязи, влетел за какой-то фургон. Прижавшись спиной к пассажирской двери, попытался усмирить обжигавшее лёгкие дыхание. В висках пульсировало, а в ушах грохотало. Я непрестанно прислушивался, нет ли за мной погони.

Закрыв глаза и прижав ладонь к сердцу, я постарался собраться с мыслями и продумать дальнейший план.

Дать Риверу себя изнасиловать? Он, в конце концов, — мой парень, мы и так занимаемся сексом. Неужели всё будет настолько жутко? Я потряс головой, отвергая эту мысль. За мной гнался не Ривер, то существо — не мой Ривер. Меня преследует чудовище. Накачанное какой-то дрянью, контролируемое извне, это не Ри…

Цок... Цок... Цок...

Я разобрал тихое клацанье сапог, стучащих по асфальту. Медленное, методичное — он явно никуда не торопился. Ривер специально издавал звуки: когда нужно, он мог двигаться совершенно бесшумно, словно призрак. Или же сейчас ему мешала одурманенность?

Ривер приближался. Под ногами его шуршал уже не камень, а земля. Сердце колотилось, как бешеное. Слышит ли он его стук? Или его обострённые чувства затуманены наркотой? Что же делать, о боги, я понятия не имею, что делать… Из глаз покатились слёзы.

— Килли, Килли, кис-кис-кис.

Я проглотил рыдания, всем телом вжимаясь в стенку автомобиля. Осыпаясь гулким эхом, шаги начали удаляться. Ривер скрёб подошвой по асфальту, намерено издавая шум, чтобы напугать меня. Дыхание его сбилось из-за слюней, продолжавших стекать по подбородку. Он был не в лучшей форме, подтормаживал от дряни Эшера... Но смогу ли его обогнать?

— Где ты, моя прелесть? — послышался хриплый шепот Ривера. — Мой маленький, сладкий котёночек. Ubi es, amor meus?¹

¹ Где же ты, любовь моя? (лат.)

Бей или беги. Но я прекрасно знал, что мне ни за что не победить даже обдолбанного и лишённого воли Ривера. Когда ногти его царапнули железный бок моего укрытия, я рванул.

— Ага! Тебе не сбежать от меня, котёнок! Иди скорее ко мне, хватит баловаться! — это был голос безумца, рык сумасшедшего.

Я продирался через нагромождение машин, а Ривер преследовал меня. Пришлось свернуть к домам, перепрыгивая через бетонные блоки и наполовину поваленные заборы, чтобы оторваться, но он не отставал.

Когда мои силы уже были на исходе, я заметил впереди знакомое строение — мой старый дом. До меня вдруг дошло, что всё это время ноги бездумно несли меня к нашему подвалу. Ну и какой в этом смысл?!

Я мельком оглянулся, и тут же пожалел об этом. Рот Ривера кривился в усмешке, которая совсем не шла его мужественному, суровому лицу. Он мчался вперёд, словно рейвер: пригнувшись, сжав кулаки и устремив взгляд на добычу, которую ни за что не упустит. Это был совершенно незнакомый мне человек. Остекленевшие глаза сверкали в темноте, штаны топорщились от предвкушения изнасилования, которое ему приказали совершить. Было ли в нем что-то от моего Ривера? Нет… Мы не в кино и не в сериале, где в последний момент герой очухивается. Это — реальность, и стоит Риверу схватить меня, и он уже ни за что не остановится, пока не выполнит приказ хозяина.

Нужно остановить его... Сделать хоть что-то. Дом Лео и Грейсона слишком далеко; рация у Ривера. Мне не связаться с Рено. Всхлипнув, я бросился к подвалу. Мне некому помочь. Если Ривер и впрямь изнасилует меня, пусть это хотя бы будет в нашем доме. В спальне, которую мы делили, в постели, на которой впервые занялись любовью.

Я крепко зажмурился, подавляя очередной всхлип. Рука нырнула в карман и включила диктофон. Моё единственное доказательство... Завтра я включу запись Риверу и заставлю его выслушать всё, что он сделал со мной. Все, что приказали моему чудесному, заботливому парню. Только этим я мог утешить себя, пока за мной охотились, как за крысой.

Потом я покажу ему тайник Эшера. Мы вместе найдём порошок и выясним, чем его пичкали... С такими доказательствами он не сможет отрицать вину рыжего ублюдка.

Я снова оглянулся, охваченный безмерным ужасом и единственным желанием сбежать. Кажется, немного оторвался. Препятствия на пути, который я выбирал, оказались трудными для Ривера в его состоянии. Он перешёл на спотыкающуюся трусцу, но взгляд, однако, неустанно преследовал меня.

Я бросился во двор и обогнул дом. Добравшись до сарая, мысленно выругался. По щекам хлынули свежие слёзы. Заперто, внутрь мне не попасть. Как же я не хочу, чтобы всё произошло здесь. Только не тут, не холодной ночью. Не на голой земле, без намеков хоть на какое-то утешение.

Ривер, ты ведь где-то там, внутри...

— Котик Ки-и-или? — он присвистнул, маня меня, как животное. От сухого, издевательского смеха волосы у меня на голове встали дыбом.

Он близко, слишком близко. Меня накрыло сущей паникой. Вместо того чтобы бесполезно топтаться на месте, я кинулся за дом и, вдавившись спиной в стену, затих.

Шаги, его усиливаемые ночной тишиной, дребезжали по гравию. Остановившись перед сараем, он знакомо звякнул ключом. Я затаил дыхание. Дверь открылась, и следом раздался лязг — Ривер ступил внутрь.

— Котик Килли!

Он бродил по помещению. Ещё один лязг — люк распахнулся, затем захлопнулся. Торопливо поднявшись, я проскользнул к покосившейся двери сарая и протиснулся внутрь. Ключ всё ещё в замке. Я осторожно протянул руку.

И повернул его.

В ту же секунду из-под земли раздались вопли и грохот — Ривер рвался наружу. Я вытащил ключ и прижал его к себе. Глаза были распахнуты столь широко, что зимний воздух обжигал нежную слизистую.

— А ну спускайся сюда, мелкая блядь! — взревел Ривер. Послышалось ещё больше злобных, мощных ударов, катающихся вверх-вниз по самодельному туннелю.

— Я люблю тебя, — проговорил я срывающимся шёпотом, сочащимся одновременно ужасом и облегчением. Потом поцеловал ладонь, приложил её к крышке танка и побрёл на воздух.

Я втянул носом воздух, пытаясь успокоиться. Рука сама по себе нащупала диктофон. Теперь у меня ничего нет. Неужели из-за того, что я не позволил любви всей моей жизни жестоко изнасиловать себя, у меня не будет никаких улик против Эшера? Меня до сих пор трясло от неверия и невообразимого ужаса. Впрочем, эмоции эти меркли на фоне того, что даже после всего пережитого... У меня по-прежнему нет доказательств.

Ривер очнётся, не помня ничего. Эшер будет продолжать издеваться над ним, а он, в свою очередь — надо мной. В этом и состоял его план — разлучить нас.

Пьяный секс, вероятно, тоже был его частью: Эшер хотел, чтобы у меня зародились подозрения. Потом он потрахался с Рено и назвал того Ривером, зная, что он передаст мне. А потом они отрыли череп Периша… И вот теперь, прожив в Арасе почти два месяца, он решил нанести решающий удар — заставить Ривера меня изнасиловать.

Ожидал ли Эшер, что я молча всё проглочу? Сделаю вид, что это просто грубый секс? Или же, согласно его затее, я должен был послать Ривера на следующее же утро? А тот, получив от ворот поворот, тут же рухнет в его постель?

Такое чувство, будто дыхательные пути вновь залепил кисловатый порошок. Что за нелепые теории… Я собственными глазами видел, как Ривер реагировал на прикосновения Эшера. Они наверняка уже занимались сексом.

А могу лишь беспомощно заламывать руки, потому что Ривер ни за что мне не поверит. Не имеет никакого значения даже его обещание больше не пить с Эшером. Эту дрянь, судя по всему, можно подмешать во что угодно. Один вдох или одна стопка — и Ривер сделает всё, что скажет ему Эшер.

Всё, что угодно… Со мной.

И вот я здесь, продрогший, одинокий, без своего часового, без своего защитника... Разве смог я спастись…

Я выругался, сжал кулаки и со всей злостью ударил по телефонному столбу.

«Идиот!»

Снова и снова я бил по бетону, омываемый волнами ненависти к себе. Пока не упал на колени и не зарыдал.

«Какой же я идиот…»

Ривера накачивали наркотиками, лапали против воли, контролировали его разум и манипулировали, а ты жалеешь себя?! Где тот Киллиан, что отрезал голову Перишу?!

Я потряс головой и, дёрнув себя за волосы, издал яростный вопль. Потом, замерев на секунду, завыл. Я — его совесть. Его нравственность. Я — его страж, даже если все вокруг думали, что это он сторожит меня.

Я бросил взгляд в сторону дома Эшера. Мне придётся его убить.

Нет. Нельзя.

Руки, изодранные и в синяках, вновь повторили очертания диктофона. Доказательств нет, я не смогу оправдаться — всё в итоге выльется в хладнокровное убийство. Грейсон, естественно, меня не казнит, однако Ривера я потеряю навсегда. Он станет видеть во мне лишь психованного ревнивца, который окончательно съехал с катушек. Он ведь знает, на что я способен. Я убил Периша.

Мне точно нельзя убивать Эшера. Тогда, возможно, Рено? Эшер его практически изнасиловал, и он тоже обо всем догадывается. Рено мог бы убить его из мести — никто бы не возмутился; Эшер начал первым, и это обосновало бы наказание. Например, Брайдли жестоко изнасиловал Рено, и за это его убил… Ривер.

...

Твою мать.

Я упал на колени, придавленный волной тошноты. Нет... Не тошнотой — адреналином.

Холодная, жидкая энергия омыла меня с ног до головы подобно ледяной воде. Я склонил голову и резко вдохнул ночную прохладу. Выдыхая, почувствовал, как все страхи покидают меня. Они растворились в темноте, оставив после себя лишь трезвое осознание того, что нужно делать.

Подняв голову, я увидел слабое свечение из его гостиной, выплёскивающееся на потрескавшийся асфальт. Руки потянулись к диктофону и выключили его. В голове обрисовался кошмарный план.

Я едва ли не летел к дому Эшера. Адреналин заполнил каждую клетку моего тела, минуя сердце. То всё ещё трепыхалось в груди, призывая осознать опасную реальность, которую мой отчаявшийся, обезумевший разум отказывался видеть.

Я постучал в дверь. Из глаз привычно брызнула влага, будто посылая передовые войска моей армии в бой.