Бесстыжая парочка - 1

На годовщину своего выхода из двери и возвращения к Линь Цюши Жуань Наньчжу решил организовать праздник, приготовил целый стол еды, купил две бутылки хорошего вина и за ужином рассказал Линь Цюши одну историю, которая звучала как фантастическая сказка.

Когда рассказ закончился, Линь Цюши долго молчал, но встретившись с неспокойным и полным ожидания взглядом Жуань Наньчжу, всё-таки задал вопрос, который мучил его уже довольно давно.

— А главный герой твоей истории очень любил переодеваться в женское платье, верно?

Жуань Наньчжу на мгновение застыл и бесцветно хмыкнул.

— А этому он у кого научился? — поинтересовался Линь Цюши. — Только не говори, что у объекта своего обожания!

Вообще-то Линь Цюши ещё в прошлом году смутно догадался об ответах на некоторые вопросы, просто не настолько подробных.

— Это настолько важно?

— А разве не важно?

— А разве важно?

Линь Цюши замолчал, но выражение его лица так и говорило Жуань Наньчжу: это очень важно, очень-очень важно… Этот вопрос на самом деле был ему крайне интересен.

Тогда Жуань Наньчжу поставил бокал, поджал губы и затем произнёс:

— Однажды объект его обожания переодевался в женское платье по просьбе своего наставника.

Линь Цюши спокойно слушал.

Жуань Наньчжу:

— И получилось довольно симпатично.

Линь Цюши:

— …

И это, чёрт побери, вся причина???

— Поэтому захотелось попробовать ещё раз, — добавил Жуань Наньчжу. — Ну а потом неожиданно выяснилось, что это к тому же забавно.

Как королева драмы могла остаться равнодушной к сцене? Ведь в женском наряде пространство для проявления актёрских способностей становится просто неизмеримым…

Линь Цюши закрыл лицо рукой, не зная, как реагировать на слова возлюбленного. Винить других, что испортили Жуань Наньчжу? Но если подумать, получается, что тем человеком, испортившим Жуань Наньчжу, оказался он сам…

Неудивительно, что между Жуань Наньчжу вне двери и за дверью существовала такая огромная разница. Линь Цюши даже как-то предположил, что того постигло раздвоение личности под влиянием дверей, но теперь выяснилось, что это раздвоение существовало с самого начала, а Жуань Наньчжу просто прирождённый актёр.

Отпив глоток вина, Линь Цюши погрузился в молчание.

С тех пор как Жуань Наньчжу покинул мир дверей и двенадцатая дверь запечаталась, эффект стирания памяти, распространяемый ею, тоже начал постепенно сходить на нет.

Е Няо снова стал приглашать их погулять вместе, все члены Обсидиана будто вновь вспомнили о существовании Линь Цюши.

Сперва это казалось Линь Цюши странным, он поделился своими сомнениями с Жуань Наньчжу, который сидел рядом и держал в руках джойстик, играя в игры на большом экране телевизора.

— Двенадцатой двери ведь больше нет, — спокойно ответил Жуань Наньчжу. — Нет и смысла стирать воспоминания о ней.

Линь Цюши приподнял бровь:

— А исчезновение двенадцатой двери как-то повлияет на остальные двери?

— Наверное, повлияет.

— Наверное?

Жуань Наньчжу поморгал.

— Возможно, людям будет проще проходить через двери?

Линь Цюши усмехнулся: и правда неплохо.

Члены команды «вспомнили» и Жуань Наньчжу, однако фактически отношения между ними были очень странными. Как будто в их памяти действительно существовал такой человек, но они никак не могли найти с ним общий язык. Поведение Бай Мина стало тому отличным примером:  он знал, что это Жуань Наньчжу его лучший друг, но на самом деле каждый раз приезжал проведать Линь Цюши.

Жуань Наньчжу, впрочем, не имел ничего против такого развития событий, подобные изменения нисколько не волновали его.

— Меня позвали на ужин в Обсидиан, —сообщил однажды Линь Цюши, — сказали, чтобы отметить приезд новенького в коттедж. Давай со мной?

— Можно! — согласился Жуань Наньчжу.

Так что вечером они решили заехать в Обсидиан и присоединиться к торжеству.

В коттедже их горячо поприветствовали и завалили вопросами, но большая часть обитателей всё-таки собралась вокруг Линь Цюши, а Жуань Наньчжу, не возражая, уселся на диван поиграть в телефон.

В последнее время к Обсидиану присоединились сразу несколько новичков, на первый взгляд, довольно сильных — почти каждый уже прошёл через пятую дверь.

В отличие от остальных членов команды, новички не отрывали взгляда от Жуань Наньчжу. Он даже на диване в гостиной походил на прекрасную картину. Без всякого выражения на лице, чёрные как вороново крыло ресницы чуть опущены, кожа белая словно нефрит… совершенство, не похожее на человека.

— А это…? — поинтересовались новенькие, глядя на Жуань Наньчжу.

— Мой возлюбленный, — ответил Линь Цюши, садясь за стол. — Наньчжу, иди поешь чего-нибудь?

— Ага, — Жуань Наньчжу поднялся, подошёл к столу и сел рядом с Линь Цюши.

После ужина Линь Цюши и Е Няо отошли поговорить о делах Обсидиана.

Жуань Наньчжу нечем было заняться, он вышел в коридор и засунул в рот конфету. Один из новичков тоже вышел из-за стола, приблизился к Жуань Наньчжу и помахал ему рукой.

— Ты что-то хотел? — спросил тот.

— Нет… просто решил поболтать с тобой.

Во взгляде парня Жуань Наньчжу мгновенно разглядел его замысел, и глаза Жуань Наньчжу мгновенно заблестели.

Линь Цюши и Е Няо ничего не подозревали о происходящем в коридоре, Е Няо рассказал Линь Цюши о каждом новеньком, сейчас он был главой Обсидиана, но пока не имел достаточно опыта, чтобы испытывать новеньких, пришедших в команду.

— Вот этот парень неплохой, но слегка… ловелас, — рассказал Е Няо. — Линь-гэ, как думаешь, это серьёзный недостаток?

— Нельзя сказать, что очень серьёзный, но за дверью с такими людьми обязательно что-то случается.

— Но что может случиться? — Е Няо почесал затылок. — Ведь за дверью обитают только призраки и монстры, он ведь не станет ухлёстывать за тварями?

— Но ведь за дверью встречаются и живые люди.

— А… тоже верно.

Они поговорили ещё немного и разошлись. Только Линь Цюши, вернувшись в дом, ощутил на себе чей-то осуждающий взгляд, а поискав глазами, заметил новичка, про которого только что говорил с Е Няо. Тот смотрел на него с крайним презрением.

Линь Цюши понадобилось секунда, чтобы понять, в чём дело, и он перевёл взгляд на Жуань Наньчжу.

Который с абсолютно невинным видом захлопал глазами.

Дальше между ними произошёл молчаливый диалог:

«Жуань Наньчжу, какую роль ты уготовил мне на сей раз?»

«Дома расскажу».

«Ну ладно…»

Они засобирались домой, но новичок то и дело буравил взглядом спину Линь Цюши, как будто собирался прожечь в нём дыру.

Они вышли из коттеджа, Жуань Наньчжу сел за руль и наконец не выдержал — прыснул со смеху, но потом серьёзно сказал:

— Этот новенький тот ещё сердцеед, в плохом смысле этого слова. С ним будут проблемы.

— Что ты ему сказал?

— Я поведал ему, что ты — мой деспотичный директор¹.

¹Сюжет о «деспотичном директоре», заоблачно богатом владельце крупной корпорации с замашками тирана, и о его возлюбленной/ом – один из самых популярных в современной китайской нише веб-романов и фанфикшена.

Линь Цюши:

— …

Он примерно догадался об остальном сюжете и беспомощно покачал головой:

— Это делает тебя счастливым?

— Разумеется! — ответил Жуань Наньчжу. — Без походов за двери мне некуда применить свой актёрский талант. — Его жизнь будто лишилась огромного источника радости.

— Ладно. Тогда хотя бы расскажи мне, каков сценарий.

Жуань Наньчжу мгновенно воспрял духом и с воодушевлением поведал Линь Цюши сюжет своего спектакля. Тот, выслушав, с сомнением указал на себя:

— Деспотичный директор?

Потом на Жуань Наньчжу:

— Невинный белый цветочек, который я сорвал силой? Тебе не кажется, что роли перепутаны…

Жуань Наньчжу задумался, глядя на Линь Цюши своими прекрасными глазами, затем сказал:

— Если хочешь поменяться ролями, я в общем-то не против, в следующий раз можно попробовать.

Линь Цюши не выдержал и рассмеялся, потом повернулся и поцеловал Жуань Наньчжу.

— Мне всё равно, главное, что это делает тебя счастливым.

Они не так уж часто приезжали погостить в Обсидиан, поэтому сразу выбросили случай с новеньким из головы.

Покуда через несколько месяцев в Обсидиане не состоялся очередной праздничный ужин. Линь Цюши и Жуань Наньчжу уже совсем забыли о придуманном сценарии, но новичок неожиданно возник перед Линь Цюши и серьёзным тоном принялся его отчитывать:

— Ты не можешь с ним так обходиться!

Линь Цюши на мгновение застыл, но ничего не успел ответить, когда парень схватил Жуань Наньчжу за руку и, показывая на следы от зубов, скрытые под рукавом, возмутился:

— Зачем ты мучаешь его?!

Вокруг мгновенно повисла тишина.

— Что ты несёшь? — сощурился Линь Цюши.

Новенький ехидно усмехнулся:

— Он не любит тебя, поэтому ты над ним так издеваешься? Мы все люди, а ты всего лишь выше по статусу, ничего особенного.

Жуань Наньчжу перевёл взгляд на укус у себя на запястье. Этот след действительно оставил Линь Цюши, но лишь по той причине, что Жуань Наньчжу слишком увлёкся в своей необузданной страсти. Он до сих пор помнил, как в тот раз Линь Цюши смотрел на него чуть ли не со слезами в глазах и румянцем на щеках, а потом от чрезмерного наслаждения, не контролируя себя, укусил Жуань Наньчжу за запястье.

Линь Цюши, похоже, тоже вспомнил об этом. Он помрачнел, поднялся из-за стола, забрал руку Жуань Наньчжу у новичка и ответил:

— Какое тебе дело до того, как я с ним обращаюсь?

— Как ты можешь! — взбесился новенький.

— А может, ему нравится, как я с ним обращаюсь? Жуань Наньчжу, скажи ему. — Он сжал Жуань Наньчжу за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. — Скажи ему, тебе нравится или нет?

Жуань Наньчжу:

— …

Не стану лукавить, мне действительно до одури это нравится.

Поэтому он опустил голову, так, будто Линь Цюши насильно прижал его к своей груди, и дрожащим голосом ответил:

— Нравится.

От такой картины новенький и вовсе закипел от гнева, он чуть не набросился на Линь Цюши с кулаками, но Е Няо его остановил.

Во взгляде Е Няо читалась жалость, но, разумеется, гораздо меньше, чем суровой холодности.

— Ну хватит, прекращай, — велел он новенькому.

— И вы позволите ему подобным образом вести себя с другими? — новенький пыхтел от ярости.

— Я задам тебе один вопрос, — осадил его Е Няо. — Ты так стремишься «спасти» его лишь потому, что не можешь смириться с поведением Линь Цюши, или у тебя самого имеются какие-то планы на Жуань Наньчжу?

— Разумеется, я не могу смириться с его действиями! — но когда новичок произнёс эту фразу, его взгляд немного забегал. Совершенная красота Жуань Наньчжу привлекла его с первого взгляда, поэтому он сразу подошёл, чтобы завязать разговор. А узнав об их отношениях с Линь Цюши, он тут же придумал подлый план, который не стоило озвучивать.

— Да ладно! — бесцеремонно бросил Е Няо, не оставляя тому шанса сохранить лицо. — Мы все, чёрт возьми, взрослые мужики, думаешь, никто не понимает, что творится у тебя в башке? Какое тебе дело до их отношений? Одному нравится бить, другому — быть побитым, не тебе решать, насколько это справедливо.

Новенький продолжал полыхать от ярости, он собирался сказать ещё что-то, но Линь Цюши одним движением поднял Жуань Наньчжу из-за стола и приказным тоном велел:

— Идём.

Жуань Наньчжу чуть нахмурился, словно от боли, но не позвал на помощь, только его губы сжались напряжённой линией.

— Наньчжу… — закричал вслед новенький. — Подожди, я скоро тебя спасу!

Линь Цюши подумал: «Хорошо, хорошо, он будет ждать, когда ты его спасёшь. Только, боюсь, тебе это не под силу, щенок».

Жуань Наньчжу всю дорогу молчал, только когда они подошли к машине, он поднял запястье и обиженно проскулил:

— Цюши, посмотри, след от зубов до сих пор не исчез…

Линь Цюши бросил на него взгляд, после чего оттянул высокий ворот своего свитера и указал на свою шею со словами:

— У тебя вообще совесть есть?

Шею мужчины покрывали синяки; незнающие могли бы решить, что он подвергся домашнему насилию. Но это всё были следы зубов проклятого Жуань Наньчжу!

Виновник, увидев синяки, не удержался — приблизился и оставил ещё укус на шее Линь Цюши.

— Всё потому, что ты у меня слишком вкусный.

— Слишком вкусный???

— Ага! На вкус как сливки высшего сорта.

Линь Цюши сердито буркнул:

— Вообще-то это я деспотичный директор!

— А кто сказал, что маленькая бедняжка не может кусать деспотичного директора? Кто устанавливает правила? Вот и буду кусать! Ещё и не один раз!

Жуань Наньчжу опять пустился в софистику, так что Линь Цюши не стал спорить, молча завёл машину.

Нужда в походах за двери отпала, и им больше нечем было заняться. Скучающий Линь Цюши вернулся к работе, которой он занимался даже за двенадцатой дверью, — открыл проектный институт. Всё равно они сейчас ни в чём не испытывали недостатка, особенно в деньгах.

Но если Линь Цюши мог работать по специальности, с Жуань Наньчжу всё было иначе… Он ведь бросил школу ещё в юном возрасте.

Данный факт повергал Жуань Наньчжу в показное отчаяние.

— Я только сейчас осознал, насколько тяжела жизнь вне дверей. У меня ведь даже страховки нет! А вдруг через несколько десятков лет, когда я состарюсь и утрачу свою красоту, ты перестанешь меня любить…

Линь Цюши, глядя на этот спектакль, очень захотел показать Жуань Наньчжу девятизначное число на его банковском счету, чтобы тот успокоился.

— Так не пойдёт, мне нужна работа. Я не могу вот так напрасно проживать свою жизнь.

— И чем же ты хочешь заниматься?

— Я хочу стать айдолом!

Линь Цюши:

— …

По правде говоря, с тех пор как Жуань Наньчжу вышел из двери, его характер сделался гораздо более живым, как будто на него больше не давила ответственность главы Обсидиана. Линь Цюши всё чаще замечал в нём отпечатки характеров Чжу Мэн и Жуань Байцзе. Впрочем, это тоже неплохо, думал Линь Цюши. Ведь неважно, с каким характером, но это был его Жуань Наньчжу.

Ради пожелавшего стать айдолом Жуань Наньчжу Линь Цюши связался с Бай Мином и поделился идеей, чтобы тот узнал у своего бойфренда, нельзя ли как-то привести Жуань Наньчжу в шоу-бизнес.

Услышав вопрос Линь Цюши, Бай Мин удивился:

— У тебя крыша протекла? Вам и так прекрасно живётся, за каким чёртом ему понадобилось попасть в шоу-бизнес?

— Ему просто нечем заняться.

— А где он сам?

— Вышел за продуктами, сказал, на ужин будем есть хого.

Бай Мин вздохнул:

— Ну разве не здорово? Готовить еду, ездить в путешествия, вести обыкновенную жизнь… Ты должен очень чётко понимать, что, попав в шоу-бизнес, просто так обратно не выйдешь. Я каждый день мечтаю, чтобы мой навсегда забыл о своей работе. Правда, это только мечты…

— Гм…

— Ты хорошо подумал?

— Пусть всё-таки попробует, чтобы от безделья ничего не натворил.

— Ну смотри. Я выберу время, чтобы представить вас кое-кому.

Линь Цюши кивнул, на том они и договорились.

Жуань Наньчжу вернулся с целой корзиной овощей, и Бай Мин, окинув его взглядом, протянул:

— Вот уж не думал… вот уж не думал, что бывший глава Обсидиана теперь докатился до роли домохозяина.

Жуань Наньчжу сделал суровое лицо.

— Тебе пора идти.

— Что, даже не пригласите на ужин?

— Даже? Когда это я приглашал тебя на ужин?

Обозвав Жуань Наньчжу бессердечным, Бай Мин ушёл, а Линь Цюши, глядя на них, покатился со смеху.

Впрочем, несмотря на это недоразумение, Бай Мин всё же выполнил просьбу Линь Цюши. Не прошло и нескольких дней, как он попросил своего бойфренда взять Жуань Наньчжу на кинопробы для какой-то роли.

Вообще-то Жуань Наньчжу шутил, когда говорил, что хочет стать айдолом, но не ожидал, что Линь Цюши воспримет это всерьёз. Впрочем, такое серьёзное отношение любимого к собственной персоне его не столько расстроило, сколько обрадовало, так что Жуань Наньчжу, поразмыслив, решил в самом деле пойти на кастинг с Чжан Ицином.

Линь Цюши весь день пробегал по делам своего проектного института, а по возвращении застал Жуань Наньчжу дома жующим семечки.

— Ну как? — поинтересовался Линь Цюши.

— Что — «ну как»?

— Как твои… пробы?

— Чжан Ицин сказал, съёмки через три месяца.

— Тебя взяли?

— Ну да, — кивнул Жуань Наньчжу. — Правда, я не собираюсь надолго там задерживаться, для меня это лишь развлечение. — Он сладко потянулся, встал, подошёл к Линь Цюши, сгрёб того за талию, зарывшись лицом в его плечо, и принялся привычно ластиться, приговаривая:

— Ты уже два месяца пропадаешь на работе, не хочешь побыть со мной вдвоём?

— Хочу, куда поедем?

Жуань Наньчжу ненадолго задумался, затем прильнул к уху Линь Цюши и назвал место.

Щёки Линь Цюши зарозовели лёгким румянцем.

— Может, есть другие варианты?

— А чем это плохо? Тебе ведь тоже нравится, — Жуань Наньчжу сжал Линь Цюши за талию.

— Ну… ладно.

Жуань Наньчжу заулыбался. Он назвал морской остров, на котором они с Линь Цюши были только вдвоём. Даже если думать пяткой, несложно догадаться, чем на острове могут заниматься два молодых человека. Впрочем, они оба — взрослые люди, и им не приходилось для этого прятаться и скрываться.

Следующий месяц Линь Цюши продолжал заниматься своим институтом, а Жуань Наньчжу присоединился к команде Чжан Ицина и приступил к съёмкам. Линь Цюши опасался, что тому будет тяжело, и даже однажды пришёл на съёмки навестить возлюбленного, где выяснилось, что Жуань Наньчжу, нисколько не стесняясь, представил Линь Цюши съёмочной группе как своего «папика».

Линь Цюши впервые был настолько удивлён ответом.

— Ты хоть знаешь, что значит это слово? — спросил он Жуань Наньчжу.

— Знаю! — ответил тот. — Это человек, который меня содержит!

Линь Цюши:

— …

И ведь не поспоришь.

Остальные, разумеется, на такую откровенность ответили странными взглядами, хотя некоторые даже восхитились прямотой Жуань Наньчжу. Впрочем, тому было абсолютно всё равно, он по натуре всегда оставался актёром, и даже сам процесс съёмок был для него лишь игрой.

Конечно, Жуань Наньчжу не стал бы признаваться в этом Чжан Ицину. Если подумать, узнай тот об истинных мотивах Жуань Наньчжу, как режиссёр, Чжан Ицин ни за что не позволил бы ему участвовать в съёмках.

Съёмки длились больше двух месяцев, Жуань Наньчжу играл наследника престола, предавшего свою страну и в итоге принявшего жестокую смерть. Трагическая и вызывающая любовь зрителей роль как нельзя лучше сочеталась с характером Жуань Наньчжу.

Линь Цюши присутствовал на площадке в последний съёмочный день Жуань Наньчжу, тот был поразительно хорош в старинных одеждах. А когда перерезал себе горло мечом, стоя на городской стене перед многотысячной армией, даже Линь Цюши задержал дыхание от восхищения.

Чжан Ицин крикнул «Снято!», и Жуань Наньчжу, всё ещё в костюме принца, подбежал к Линь Цюши, спрашивая, красиво ли получилось.

— Красиво, — ответил Линь Цюши, глядя на Жуань Наньчжу в профессиональном макияже, который делал его несравненно красивым, так что у Линь Цюши чуть сердце не выпрыгнуло из груди. — Ты прекрасен в любом образе.

Изумление во взгляде Линь Цюши, разумеется, не укрылось от Жуань Наньчжу. Кое о чём подумав, он поинтересовался:

— Опять поедешь на работу?

— Ага, в три часа совещание.

— Тогда вечером возвращайся пораньше.

Линь Цюши кивнул, решив, конечно, что Жуань Наньчжу просто, как обычно, кокетничает. Поэтому, когда он вечером приехал домой и увидел сидящего на кровати Жуань Наньчжу в старинном одеянии наследного принца, у Линь Цюши перехватило дыхание. Жуань Наньчжу поднялся, подошёл к Линь Цюши, остановился плечом к плечу и кончиком носа коснулся его уха, которое уже начинало краснеть.

— Хочешь попробовать?

Голос Линь Цюши сделался едва заметно хриплым:

— Да.

Далее они занялись тем, что нельзя описать.

Нельзя не отметить, что иногда жизнь с любимым, который обожает играть разные роли, приносит немало сюрпризов. И хотя иногда это немножко раздражает, всё же достоинства полностью покрывают недостатки. Жизнь Линь Цюши пестрила яркими событиями похлеще любого девчачьего сериала.

Когда съёмки фильма завершились, Жуань Наньчжу забрал Линь Цюши на два месяца на остров и совершенно забыл об актёрской профессии. Чжан Ицин хотел представить Жуань Наньчжу другим режиссёрам, чтобы те дали ему роль, но Жуань Наньчжу ответил, что хотел лишь поразвлечься, а не делать из шоу-бизнеса свою основную профессию.

Разгневанный Чжан Ицин отругал ни в чём не повинного Бай Мина, который, в свою очередь, тоже ничего не мог сделать с решением Жуань Наньчжу, оставалось только жаловаться Линь Цюши:

— Чёрт возьми, ты что, не можешь поговорить со своим? Мой драгоценный говорит, Жуань Наньчжу губит потрясающий талант, а я тут при чём? Если Жуань Наньчжу так хочется, пусть губит какие угодно таланты, что я могу поделать?

— Это верно, — поддакнул Линь Цюши.

— И ты не поговоришь с ним?

— Да, полностью согласен.

Бай Мин:

— …

Ох, надеяться, что Линь Цюши сможет повлиять на Жуань Наньчжу было провальной идеей. В мастерстве балования своего любимого Линь Цюши зашёл дальше Бай Мина в десять раз!

Бай Мин поднялся и ушёл, без тени сожаления. А Линь Цюши погладил лежащего у себя на коленях Жуань Наньчжу по щеке и спросил, чего его возлюбленный желает откушать на ужин.

— Можно я откушаю тебя?

— Ну что за озорство, посмотри, до чего ты довёл Бай Мина.

Уж на Бай Мина Жуань Наньчжу было глубоко наплевать, он продолжил ластиться к Линь Цюши.

— Тогда будем есть кантонскую кухню…

Если бы Бай Мин до сих пор не ушёл, наверное, разразился бы нецензурной бранью и от всей души назвал бы этих двоих бесстыжей парочкой.