Ночь, ночь, ночь

Днём Линь Цюши проснулся в отличном настроении, умылся и позавтракал, обнял Каштана и уселся смотреть телевизор. Он находился у себя дома, но его сердце уже улетело к Жуань Наньчжу, в ту школу, где они были вместе. Линь Цюши погрузился в размышления о том, что Жуань Наньчжу рассказал о своём наставнике.

Но не успел прийти к какому-либо выводу, когда раздался звонок от У Ци, который спросил, будет ли Линь Цюши ещё ходить на работу, и если нет, он правда подаст вместо него заявление об увольнении.

Линь Цюши ответил прямо:

— Я больше не приду туда, можешь писать заявление.

У Ци немного удивился, ведь Линь Цюши всегда был очень ответственным человеком и некоторые дела ещё не успел передать коллегам. Он полагал, что Линь Цюши уж точно придёт, чтобы закончить кое-какие задания от начальства, но тот даже поленился сам приносить заявление об уходе.

На все вопросы Линь Цюши отвечал, шутя и посмеиваясь, ведь на самом деле этот мир по-прежнему был для него лишь иллюзией, а в иллюзорном мире очень трудно проявлять ответственность хоть за что-то.

Он как следует подкрепился дома, затем хорошенько выспался и около шести вечера наконец отправился в школу.

Оказавшись на месте, Линь Цюши, как и вчера, незаметно проник внутрь и остался наблюдать, как ученики после уроков радостно расходятся по домам с рюкзаками, полными учебников. Сегодня пятница, значит, многие из них завтра отдыхают, и, по сравнению с другими днями, дети чувствовали себя немного счастливее. Чем младше человек, тем проще его счастье, какие-то короткие выходные могут зажечь на лице ребёнка улыбку, яркую как подсолнух.

Прогуливаясь по кампусу, Линь Цюши добрался до спортплощадки, где они условились встретиться с Жуань Наньчжу.

 Он сел на лавочку, достал из кармана конфету и отправил в рот. Несколько предыдущих дней с наступлением ночи его охватывало волнение, но сегодня, зная, что встретится с Жуань Наньчжу, Линь Цюши пребывал в спокойствии, даже в радостном ожидании.

Стрелки на часах показали полночь, и атмосфера вокруг стремительно изменилась.

С противоположной стороны площадки показался силуэт Жуань Наньчжу. Приближаясь, тот помахал Линь Цюши рукой.

Линь Цюши встретил его с улыбкой, и они снова взялись за руки.

Эта ночь обещала быть ещё более опасной, ведь двери Линь Цюши и Жуань Наньчжу накладывались друг на друга, а значит, нападения тварей должны удвоиться.

Впрочем, в каком-то смысле это оказалось не так уж плохо. Поскольку одна из тварей, о которой Линь Цюши очень беспокоился, а именно хозяйка масляных ламп, столкнулась с демоницей из другой двери Жуань Наньчжу.

Это получилось совершенно случайно, они едва успевали уносить ноги от хозяйки, но в какой-то момент вдруг обнаружили, что женщина прекратила погоню за ними. А когда забрались на возвышенность и посмотрели вниз, увидели, что хозяйка ламп схлестнулась с клубком спутанных волос.

— Что всё это значит? — Линь Цюши, стоя на крыше учебного корпуса и глядя вдаль, просто остолбенел от этой картины.

Волосы, словно живые, крепко опутали тело женщины, так что она не могла рубить их своим тесаком, и только каталась по земле, издавая гневный рёв.

— Кажется, это тварь из одной моей двери, — заключил Жуань Наньчжу, — волосяной монстр, который имеет счёты с женским полом. Особенно меня невзлюбил.

— Тебя? Но ты же мужчи… — Линь Цюши запнулся, вспомнив, что Жуань Наньчжу частенько ходил за дверь в женском наряде.

Жуань Наньчжу, очевидно, понял, что тот хотел сказать, бросил на него взгляд, но промолчал.

Тогда Линь Цюши развёл руками:

— Видимо, у волосяного монстра со зрением не очень.

Кто из тварей одержит победу, Линь Цюши предполагать не решался. Жуань Наньчжу прошёл через огромное множество дверей, и теперь, когда все двери перемешались, школьный кампус практически превратился в демонический парк развлечений; даже просто прохаживаясь по дороге, можно было заметить высовывающиеся из-под земли бледные руки, которые пытались их куда-то утащить.

Глядя на всё это, Линь Цюши спросил Жуань Наньчжу:

— Сколько же дверей у тебя было?

— До встречи с тобой я ходил за двери примерно раз в три дня. Посчитаешь?

Линь Цюши:

— …

А, ну это не так уж много, всего-то… несколько сотен или около того.

И вот, все они собрались здесь. Остановившись на перекрёстке школьных тропинок, мужчины увидели впереди жуткую куклу в красном платье, при этом позади них в воздухе парила женщина в белом, справа тянулись из-под земли руки, и только слева никто не преграждал путь, но возникший будто из ниоткуда могильный камень выглядел очень подозрительно.

В результате Линь Цюши и Жуань Наньчжу решили не выбирать дорогу, а остаться на месте и подождать, пока кто-нибудь из тварей не решит напасть.

Вначале подобные картины пугали Линь Цюши, но потом он привык. Они бежали от смерти, выбиваясь из сил, и даже не решались приближаться к зданиям учебных корпусов. Приходилось отдыхать под деревьями, разумеется, перед этим убедившись, что над головой не качается висельник или вроде того.

Но один небольшой плюс всё же имелся: тварей набежало огромное количество, но качественным уровнем они похвастаться не могли, ведь почти все двери, через которые проходил Жуань Наньчжу, были низкоуровневыми. Если бы он всё-таки ходил за двери выше шестого уровня, Линь Цюши подумал, что им бы не пришлось бегать, можно было бы спокойно сидеть и ждать смертного часа.

— Устал? — Линь Цюши спросил Жуань Наньчжу.

— Более-менее, — тот вытер пот с лица и посмотрел на время. — Ещё два часа.

Помолчав, Линь Цюши усмехнулся:

— Вообще-то… мне не так уж сильно хочется, чтобы поскорее рассвело.

Когда настанет рассвет, Жуань Наньчжу исчезнет из его мира.

Жуань Наньчжу тоже рассмеялся.

Они только успели перевести дыхание, как в здании за ними загорелся свет и чей-то голос позвал:

— Цюши…

Улыбка тут же застыла на лице Линь Цюши. Голос принадлежал взрослому Жуань Наньчжу, низкий, с хрипотцой, очень красивый.

Жуань Наньчжу тоже услышал собственный голос и перевёл взгляд к учебному корпусу, явно не слишком обрадованный.

— Цюши… Цюши… — продолжал звать голос Жуань Наньчжу. — Это самозванец, будь осторожен…

Линь Цюши посмотрел на юного Жуань Наньчжу рядом с собой, взгляд которого сделался злодейским.

— Линь Цюши, — сказал он, — как ты мог не разглядеть, что я — самозванец?

Линь Цюши:

— …

Жуань Наньчжу приподнялся на цыпочках, легко укусил Линь Цюши за губу и добавил:

— Ну что, хочешь его спасти? Тогда тебе придётся что-то отдать.

Линь Цюши, глядя ему в глаза, вздохнул:

— И чего же ты хочешь?

— Я? Конечно же, тебя…

Линь Цюши подхватил Жуань Наньчжу на руки, словно милую фарфоровую куклу.

— Ты поднимаешься на цыпочки, чтобы меня поцеловать. И ещё заявляешь, что хочешь меня?

Жуань Наньчжу скрипнул зубами:

— Взбунтоваться решил?! Поставь меня на землю…

— А вот и не поставлю, — улыбнулся Линь Цюши. — Ты же хотел, чтобы я чем-то заплатил? Так это и есть моя плата.

— Ты так изменился!

— Ты даже в такой момент успеваешь ломать комедию. Не боишься, что я на самом деле могу усомниться в том, настоящий ты или нет?

Жуань Наньчжу фыркнул:

— У него такой ужасный голос, как он может принадлежать мне? Если бы ты правда ему поверил, я бы…

— Ты бы — что?

Жуань Наньчжу прислонился к уху Линь Цюши и прошептал:

— Я бы жёстко тебя трахнул.

Глядя на совсем юного Жуань Наньчжу в своих объятиях, Линь Цюши наконец не выдержал, его плечи неистово задрожали от рвущегося наружу смеха. Ему стоило огромных усилий не рассмеяться вслух.

Жуань Наньчжу вскинул брови и округлил глаза:

— Что смешного?

— Нет… ничего… пожалуйста, больше не говори подобные слова с таким лицом. Мне и так всё время кажется, что я нарушаю закон.

Жуань Наньчжу:

— …

Пока они разговаривали, тварь, притворившаяся Жуань Наньчжу, не желала успокаиваться, хотя в её голосе теперь слышалось больше злости. Только неизвестно, кто именно разозлил её больше — Линь Цюши или Жуань Наньчжу.

Приблизившись к окну, Линь Цюши заглянул внутрь и действительно увидел Жуань Наньчжу… или же человека, как две капли воды похожего на Жуань Наньчжу.

Тот сидел в аудитории, опутанный чёрными волосами, и изо всех сил пытался вырваться. Заметив, что Линь Цюши на него смотрит, он разволновался ещё сильнее:

— Цюши, это я настоящий! Даже если не веришь мне, прошу, держись от него подальше…

Линь Цюши, глядя на тварь, произнёс:

— Знаешь, на чём ты прокололся?

— О чём ты?

— Настоящий Жуань Наньчжу никогда не сказал бы «даже если не веришь мне».

— Пфф, — юный Жуань Наньчжу, стоящий рядом с Линь Цюши, недовольно надул щёки. — Что за бездарность, совершенно не ухватила сути.

В тот же миг «Жуань Наньчжу» в аудитории начал плавиться, издавая нечеловеческие крики. Линь Цюши как раз размышлял, чьих это рук дело, когда в аудиторию вползла женщина, изломанная в причудливую позу, с огромными жуткими глазами, в зрачках которых стояла непроглядная тьма.

— Хако Онна? — Жуань Наньчжу узнал «старую подругу». — Давно не виделись.

Хако Онна доползла до окна и прижалась бледным лицом к стеклу, уставившись на людей снаружи. Зрелище было жуткое, но Линь Цюши и Жуань Наньчжу за эту ночь такого навидались, что теперь даже тени страха не ощутили, им даже стало немного смешно.

— Получается, здание — это «ящик»? — предположил Линь Цюши. — Тогда давай лучше пойдём отсюда, всё равно никто не заставляет нас его «открывать».

— Пойдём, — согласился Жуань Наньчжу.

Они тут же направились дальше, не удостаивая Хако Онна вниманием. За их спинами на этот раз послышался голос Линь Цюши, и настоящий обладатель этого голоса подумал, как хорошо, что он сейчас рядом с Жуань Наньчжу, иначе они не отделались бы малой кровью.

За остаток ночи им ещё встретилось несколько знакомых, например, погибшие как раз за десятой дверью Сяо Мэй и её возлюбленный.

Линь Цюши и Жуань Наньчжу едва не попали в лапы очередного монстра возле школьного пруда, но Сяо Мэй их спасла.

Теперь они стояли в беседке и смотрели друг на друга. Сяо Мэй, указав на Жуань Наньчжу, вытаращила глаза:

— Чжу Мэн, так ты мужчина??? Да ещё и ребёнок?

Жуань Наньчжу огрызнулся:

— Кого ты ребёнком назвала? Я просто стал немного меньше!

— А-а-а, — протянула девушка, но в её взгляде определённо читалось сомнение.

Жуань Наньчжу собирался продолжить доказывать, но Линь Цюши бесцеремонно рассмеялся:

— Наньчжу, похоже, твои переодевания сработали нам на руку. Наверное, некоторые твари тебя просто не узнают.

— Как меня можно не узнать? — недовольно буркнул Жуань Наньчжу. — Тут всего двое живых людей, ты и я. Узнали они меня или нет, всё одно — хотят нас прикончить.

Линь Цюши:

— …

Верно сказано, тут и возразить нечего.

Линь Цюши поинтересовался у Сяо Мэй, как она поживает здесь, и девушка с улыбкой поведала, держа своего возлюбленного за руку, что у них всё прекрасно, они поженились и ждут ребёнка, скоро их станет трое…

Жуань Наньчжу задумчиво посмотрел на Линь Цюши.

Тот испуганно воскликнул:

— Ты чего так смотришь? Я всё равно не смогу родить!

— Нет, ты тут ни при чём, наверняка это я недостаточно стараюсь.

Слушая их любовную ссору, Сяо Мэй высказала то, что пришло в голову Линь Цюши:

— Эй, Линь Цюши, вступать в отношения с несовершеннолетним, кажется, противозаконно.

Линь Цюши:

— …

Почему вы смотрите на меня как на преступника? Это я только что стал жертвой харассмента!

Встреча с Сяо Мэй стала лишь интерлюдией, главная тема ночной симфонии осталась прежней — бегство от смерти, безостановочное бегство.

Несмотря на помощь друзей, тварей всё же заметно прибавилось, Линь Цюши не повезло — ему досталось тесаком, а Жуань Наньчжу упал с большой высоты и повредил ногу. Впрочем, какие бы серьёзные раны они ни получили, на утро они исчезнут, оставив лишь небольшой след.

К рассвету оба, несмотря на неплохую физическую форму, выбились из сил. Сидя на земле, они почти не могли пошевелиться.

— Кажется, сегодня рассвет пришёл немного раньше, — Жуань Наньчжу, положив голову на плечо Линь Цюши, посмотрел на часы.

— Правда? — Линь Цюши не обратил на это внимания, легко проводя рукой по растрепавшимся волосам Жуань Наньчжу.

— Да, — сказал тот. — Вчера я уснул в шесть тридцать четыре… как раз на рассвете.

— А сейчас?

— Сейчас шесть двадцать одна, — ответил Жуань Наньчжу, подняв глаза к небу. Тёмная ночь над ними постепенно отступала, на горизонте показалось бледное сияние. Свет начал разливаться по облакам, окрашивая их в огненно-красный цвет утренней зари.

Жуань Наньчжу сказал что-то ещё, но его голос сделался тише, он опрокинул голову на плечо Линь Цюши и снова погрузился в крепкий сон. Линь Цюши, как и вчера, глядя на спящего Жуань Наньчжу, уснул сам.

Они провели так ещё много ночей подряд, совершенно привыкнув к бешеному ритму ночной погони.

Но что касается поисков ключа от одиннадцатой двери, никаких подсказок так и не нашлось. Каждую ночь картинка менялась, твари летели на них как из осиного гнезда, пытаясь всеми доступными способами убить их.

Впрочем, хорошая новость тоже была — рассвет наступал всё раньше и раньше.

Сначала в шесть тридцать, потом в шесть, затем в пять тридцать… Время бегства от тварей укорачивалось, но и время, которое они могли провести вместе, тоже становилось короче.

— Что если однажды мы не попадём сюда? — через две недели Линь Цюши вдруг задал такой вопрос.

Жуань Наньчжу посмотрел на него.

— Не попадём?

— Да, ведь ночи становятся короче, так? Значит, эта дверь скоро закончится? — его голос зазвучал тише. — И если по окончании страшного суда мы так и не найдём ключ… Что тогда? Ты так и останешься в том мире?

Жуань Наньчжу молчал. Он не мог ничего пообещать, потому что не знал ответа.

— Что нам тогда делать? — повторил Линь Цюши.

— Не волнуйся. Я обязательно тебя найду.

Во взгляде Линь Цюши отразилась печаль.

Жуань Наньчжу добавил:

— Никому не удастся нас разлучить.

В следующие несколько ночей они снова встретились со старыми знакомыми, например, с Ли Дунъюанем и старшими товарищами Жуань Наньчжу из Обсидиана.

Увидев юного Жуань Наньчжу, Ли Дунъюань не удержался от подколов, и они чуть не подрались. В итоге Линь Цюши пришлось просить их прийти в себя и не отбирать работу у задверных тварей.

— Чёртов извращенец в юбке! — бросил Ли Дунъюань.

— Ха-ха, а тот, кому понравился извращенец в юбке, ещё больший извращенец! — без тени стыда парировал Жуань Наньчжу.

Линь Цюши:

— …

Ну что за ребячество!

Ну а бывшие старшие товарищи Жуань Наньчжу и вовсе отнеслись к Линь Цюши как к невестке, которую тот привёл в отчий дом. Всё спрашивали, хорошо ли Жуань Наньчжу к нему относится, и если обижает, чтобы сразу говорил им, а уж они помогут проучить негодника. Кто-то даже растроганно вздохнул о том, что Жуань Наньчжу наконец-то вырос и нашёл спутника жизни, и теперь те дни, когда он совсем ещё зелёным мальчишкой пришёл в Обсидиан, вспоминались с тоской.

Линь Цюши незаметно спросил:

— И каким тогда был Жуань Наньчжу?

Женщина, которая смотрела на Жуань Наньчжу с теплотой во взгляде, тихонько рассказала:

— Когда второй раз пошёл за дверь, перепугался так, что чуть не плакал. Даже когда выбрался, глаза были на мокром месте, ну точь-в-точь как у испуганного котёнка.

Искоса глянув на стоящего рядом Жуань Наньчжу, Линь Цюши подумал, что теперь ему никогда не увидеть того котёнка, придётся смотреть на здоровенного тигра. Ах, время, что же ты наделало…

Жуань Наньчжу, заметив странный взгляд Линь Цюши, тут же догадался, что двое переговариваются о нём, и спросил:

— Чжоу-цзе, что ты ему сказала?

Женщина, которую Жуань Наньчжу звал Чжоу-цзе, хихикнула, прикрыв рот:

— Просто предаюсь воспоминаниям о твоём детстве.

— Можешь вспоминать про себя, но нельзя ли обратить внимание на положение, в котором мы находимся?

Только что на них напал ещё один монстр, и Чжоу-цзе затащила их в кабинку туалета, так что теперь всем троим пришлось тесниться там. И как в такой обстановке могло прийти в голову обсуждать блестящее прошлое Жуань Наньчжу?

— Нам всё равно нечем заняться. А она всё равно ещё не добралась… Стойте, вот и она, ничего не говорите и лучше поднимите ноги, эта тварь больше всего любит рубить по ногам, — с такими словами Чжоу-цзе вскарабкалась на стену.

Линь Цюши, глядя на эту странную картину, не нашёл, что сказать. Впрочем, долго думать ему не пришлось — у входа в туалет послышалось дыхание твари. Из-за предостережения Чжоу-цзе мужчина уселся на унитаз, подняв ноги, и сделал Жуань Наньчжу знак сесть к нему на колени.

Тварь снаружи приближалась и уже начала обследовать кабинки. Когда она добралась до той, где прятались люди, Линь Цюши увидел, как под дверь просунулся острый клинок, которым тварь принялась размахивать вслепую. Вне всяких сомнений, если бы они до сих пор стояли, уже лишились бы ног.

Когда тварь, обследовав туалет, не обнаружила их, Линь Цюши наконец выдохнул с облегчением и отвёл взгляд.

Только что от волнения он не заметил, но теперь обнаружил, что они с Жуань Наньчжу оказались так близко, что стоит ему чуть опустить голову, и они соприкоснутся кончиками носа.

Шаги твари отдалились, и Чжоу-цзе рассмеялась вслух:

— Эй, вы двое. Хватит бросать мне собачий корм!

Линь Цюши наконец осознал, как ей неловко рядом с ними, и виновато усмехнулся, зато Жуань Наньчжу недовольно схватил Линь Цюши за подбородок и поцеловал его в губы, с вызовом посмотрев на Чжоу-цзе.

— Чжоу-цзе, ты с кем-нибудь встречаешься?

— Слушай, может, хватит издеваться?

— Только не говори, что до сих пор никого не нашла.

Чжоу-цзе промолчала.

— Несколько дней назад мы виделись с Юй-гэ, он спросил меня, есть ли у тебя кто-нибудь, сказал, что из всех членов Обсидиана всегда больше всего переживал за тебя…

— У меня ещё есть дела, я пойду, — сказала Чжоу-цзе и тут же уползла прямо по стене туалета.

Ползущий по стене человек выглядел крайне необычно, но если это был кто-то знакомый, от такого зрелища почему-то становилось весело. Жуань Наньчжу не унимался, переходя в наступление:

— Не уходи! Если просто так уйдёшь, а я вдруг снова встречусь с Юй-гэ, что прикажешь ему сказать? Сколько лет уже прошло, Чжоу-цзе… Чжоу-цзе? Ты что, правда уходишь?

Глядя на взаимодействие этих двоих, Линь Цюши не выдержал и громко рассмеялся, но сердце отчего-то защемило.

Наверное, это и есть настоящий Жуань Наньчжу. Раньше Линь Цюши никак не мог понять, почему тот так сильно меняется, попадая за дверь. Но теперь становилось ясно: наверное, Жуань Наньчжу постепенно скрыл свой живой характер под маской.

Глава Обсидиана должен быть серьёзным и спокойным, поэтому Жуань Наньчжу изменился. От прежнего весёлого юноши не осталось и следа, он сделался тем грозным шефом, непоколебимым, словно гора.

Линь Цюши не удержался и поцеловал Жуань Наньчжу в макушку, затем позвал:

— Наньчжу.

Тот всё ещё улыбался, его поднятые вверх уголки губ выглядели ужасно мило.

— Что?

— Так нельзя.

— Что нельзя? — не понял Жуань Наньчжу.

Линь Цюши обнял его покрепче.

— Мне кажется, я слишком сильно люблю тебя, так нельзя.

Жуань Наньчжу удивлённо посмотрел на него.

— Что же делать? Может, придумаешь что-нибудь, чтобы я не так сильно тебя любил?

Выслушав его, Жуань Наньчжу даже по-настоящему задумался, но потом честно и откровенно ответил:

— Мне кажется, я ничего не смогу придумать. Я так прекрасен, что это вполне нормально, что ты настолько сильно в меня влюблён.

— Да?

— Да. — Жуань Наньчжу выглянул за окно, и в его голосе послышалась грусть. — Вот только жаль, что скоро рассветёт.

С рассветом они должны расстаться.

Линь Цюши подумал, и правда, скоро рассветёт. Вот только ему совсем не хотелось отпускать из своих объятий любимого человека. Даже наоборот, он был бы не против, если бы эта жуткая ночь стала бесконечной.