Ловушка на горбатом склоне. Принц попадает в гнездо демонов
v 2 - 79
В пору было бы немного испугаться, увидев прыжок, совершённый принцем. Но двое его подчинённых, разумеется, прекрасно понимали — для него подобное не представляет особой трудности. Му Цин даже не сдвинулся с места. Правда, Фэн Синь всё же подошёл, чтобы помочь поднять принца обратно. Затем Се Лянь с небольшим усилием вытащил того рядового за собой. Когда оба снова оказались на твёрдом полу, Се Лянь спросил:
— Какому командиру ты подчиняешься? Почему прятался здесь?
Руки и голову рядового скрывали бинты, кое-где пропитанные кровью — по всей видимости, его покрывали раны. Впрочем, ничего необычного — ведь идёт война, и очень многие израненные солдаты забинтованы точно так же. Но юноша долго прятался в темноте и не подавал голоса — вот это уже весьма подозрительно. Му Цин предположил:
— А он не может оказаться лазутчиком от Юнани? Схватим его и отведём на допрос.
У Се Ляня тоже возникли подобные подозрения. Но столица хорошо охранялась, возможность проникновения сюда врага, кроме Лан Ина, оставалась невелика. А этот солдатик, очевидно, был ещё подростком. Как вдруг Фэн Синь произнёс с лёгким удивлением в голосе:
— Ваше Высочество, ты не помнишь этого мальчишку? Днём он всё время бросался в бой впереди тебя, тот самый, на передней линии.
Се Лянь удивился:
— Правда?
Во время дневного побоища принцу некогда было обращать внимание на происходящее вокруг, он только и успевал отбивать одну атаку за другой, когда кто-то бросался на него с мечом, намереваясь убить. Се Лянь даже на Фэн Синя и Му Цина не взглянул ни разу, как он мог заметить какого-то рядового?
Фэн Синь уверенно заключил:
— Думаю, да. Я помню этого мальца. Он сражался с таким рвением, будто ему жизнь не дорога.
После фразы Фэн Синя Се Лянь принялся внимательно разглядывать юного воина. Тот внезапно вытянулся по струнке, задрал подбородок и выпятил грудь, как будто окаменел, но в то же время стоял по стойке смирно. Му Цин возразил:
— И всё равно это не даёт ему права тайком скрываться здесь. Кто знает, вдруг он пришёл совершить покушение или подслушивать?
Впрочем, несмотря на такие речи, на самом деле и Му Цин уже ослабил бдительность. Всё потому, что когда армия Сяньлэ всеми силами раздувала пресловутый лозунг «Армия небесного божества — носитель небесного мандата»1, немало молодых людей вступили в ряды войск, чтобы следовать именно за Се Лянем.
1 В китайской культуре «небесный мандат», символ легитимации правящей династии, означал право его держателя действовать от имени Небес.
Среди них хватало и юнцов, большинство из которых являлись преданными последователями Се Ляня. Они сызмальства поклонялись его божественным изваяниям, буквально росли, слушая славные истории о Его Высочестве наследном принце. И теперь желали потихоньку приблизиться, хоть одним глазком взглянуть на Бога Войны. Такие попадались не в первый и не во второй раз, поэтому не считались необычным явлением.
Се Лянь произнёс:
— Ну вот, тревога ложная, — затем мягко обратился к юному воину: — Наверное, я напугал тебя. Прости.
Юноша, впрочем, не выразил ни капли испуга, вытянулся ещё прямее и сказал:
— Ваше Высочество…
Неожиданно, только он успел произнести первые слова, случилось непредвиденное. Юный воин, не договорив, набросился на Се Ляня!
Принц решил, что тот собрался нанести внезапный удар, и молниеносно увернулся, занося руку, сложенную в виде лезвия. Сил принца вполне хватило бы, чтобы от удара юношу постигла безоговорочная смерть на месте. Но тут кое-что пошло не так, как ожидал принц — он ощутил холод, крадущийся по спине, на полпути резко развернул траекторию удара, повернул запястье и схватил стрелу, пущенную исподтишка, как раз когда Се Лянь повернулся спиной.
Выходит, юноша бросился к нему, потому что увидел холодный блеск летящей в воздухе стрелы. Се Лянь, который стоял спиной к зубчатой стене, подвергся атаке сзади, но страха не испытал ни капли, напротив — запрыгнул на гребень стены и бросил взгляд вниз, увидев вдалеке на пустой равнине перед городскими воротами одинокую, едва различимую фигуру. Из-за одеяний тёмных цветов она почти сливалась с чернотой ночи, поэтому разглядеть её было крайне непросто. Фэн Синь ветром оказался подле Се Ляня, натянул тетиву и выпустил стрелу. Но нападавший заранее высчитал расстояние и намеренно остановился достаточно далеко. Своим выстрелом он привлёк внимание Се Ляня, а теперь помахал ему рукой, развернулся и направился прочь. Отступил он довольно быстро — когда стрела Фэн Синя его настигла, скорость полёта уже снизилась, и наконечник вонзился в паре цуней за спиной беглеца. В ярости Фэн Синь ударил кулаком по стене, да так, что посыпались вниз мелкие камешки.
— Кто это был?!
Кто же ещё? Се Лянь ответил:
— Лан Ин!
Воины на страже ворот тоже заметили нештатную ситуацию. Раздались громкие крики, вокруг все забегали, но по соображениям предосторожности никто не кинулся открывать ворота и бросаться в погоню, вместо этого направили запрос руководящему составу. Лан Ин выстрелил лишь раз, помахал рукой и направился прочь. Казалось, что он просто-напросто специально явился поздороваться с Се Лянем. Му Цин хмуро вопросил:
— Зачем он приходил? Силу свою показать?
Фэн Синь гневно высказался:
— Сегодня на поле боя мы разбили армию Юнань в пух и прах. Да и сам он едва избежал смерти от рук Его Высочества. Что тут показывать?!
Се Лянь тем временем нащупал, что к прилетевшей стреле что-то привязано. Он отвязал предмет и поднёс к огню, рассмотрел и обнаружил, что это полоса ткани, оторванная от роскошного одеяния цвета лазури. На ней даже виднелись следы свежей крови, которые на развёрнутой материи оказались криво написанным иероглифом «Ци».
Се Лянь моментально скомкал ткань в руке:
— Где Ци Жун? Он не в императорском дворце?!
Фэн Синь приказал прибежавшим воинам:
— Сейчас же отправляйтесь в город проверить!
Солдаты второпях сбежали с башни вниз. Ведь ткань действительно оказалась обрывком одеяния, которое больше всего любил надевать Ци Жун. А Лан Ин как раз славился тем, что умудрялся всюду проникать незамеченным, поэтому вероятность, что он похитил Ци Жуна, в самом деле существовала немалая. Медлить было нельзя, и Се Лянь сказал:
— Я пойду за ним, — увидев, что Фэн Синь также подошёл к нему, принц ответил: — Вы останетесь охранять городские ворота, чтобы они не сдвинулись ни на шаг. Остерегайтесь. Вдруг это отвлекающий манёвр2?
2 Досл. — выманить тигра с горы.
Фэн Синь убрал лук за спину:
— Ты никого с собой не возьмёшь?
Се Лянь не желал, чтобы армия Сяньлэ атаковала первой, если со стороны Юнани не наблюдалось масштабного наступления. Ци Жун попал в лапы противника, и принц вполне способен вызволить его в одиночку. Но возьми он с собой отряд воинов, непременно завяжется битва, и тогда уж точно смерти не ограничатся одной-двумя. Желая хоть немного замедлить дальнейшее разрастание конфликта, принц ответил:
— Не возьму. Что они могут со мной сделать?
Затем он, легко опершись о стену, спрыгнул вниз и опустился на землю. Принц стремительно помчался в том же направлении, куда побежал Лан Ин. Спустя какое-то время позади послышались шаги — кто-то бежал следом. Обернувшись, принц увидел уже знакомого юного воина. Се Лянь крикнул ему:
— Мне не нужна помощь, возвращайся!
Парнишка покачал головой. Се Лянь повторил:
— Возвращайся!
Он прибавил бега, чтобы оставить юношу позади, а когда снова обернулся, уже его не увидел.
Миновав пять-шесть ли, Се Лянь вбежал на вершину горы. Горка эта была не такой уж крутой и больше походила на склон, поэтому и называлась «горбатым склоном»3.
3 Досл. — спина + склон.
Говорили, что после своего отступления от городских ворот армия и простой народ Юнани обосновались именно здесь. Склон покрывала густая растительность, и в ночи в чернеющем лесу повсюду раздавались странные звуки, будто во тьме прятались бесчисленные живые существа, которые следили за принцем хищными взглядами. Се Лянь продвинулся дальше на гору и довольно долгое время провёл в поисках, как вдруг увидел впереди дерево с висевшей на нём человеческой фигурой. Приглядевшись, он воскликнул:
— Ци Жун!
Это действительно оказался Ци Жун. Его подвесили на дереве вниз головой да ещё, видимо, избили до беспамятства; с носа на землю капала кровь, один глаз заплыл фингалом. Се Лянь выхватил меч, обрубил верёвку, подхватил упавшего Ци Жуна и похлопал тому по щекам. Ци Жун медленно пришёл в сознание и, увидев принца, закричал:
— Мой царственный брат!
Се Лянь занялся верёвкой, что связывала Ци Жуна, но тут вдруг ощутил холодок по спине и, не глядя, отбил удар длинным мечом. Обернувшись, он увидел Лан Ина, который, держа обеими руками тяжёлый меч, налетел на него.
Двое обменялись всего парой звонких ударов, но Се Ляню и этого хватило, чтобы выбить оружие из рук Лан Ина. Подсечкой он сбил противника с ног и приставил остриё меча к его горлу, завершая битву:
— Ты ведь знаешь, что тебе меня не победить. Прекрати сражение.
Сегодня им уже приходилось сойтись на поле боя. Любой, кто нападал на Се Ляня, был им же и убит. Кроме Лан Ина. Тому удалось выжить, даже приняв удар меча принца, и, раненному, унести ноги в свой стан. Абсолютно всем было очевидно, что Лан Ин и есть лидер войска Юнани. И Се Лянь, говоря «прекрати сражение», разумеется, подразумевал не только его одного.
Принц добавил:
— Если вы не станете нападать первыми, я гарантирую, что императорское войско не атакует вас. Возьмите воды и пропитания, а потом уходите.
Лан Ин лежал на земле, глядя на принца в упор. И этот взгляд мог заставить любого, кто с ним встретится, запаниковать. Мужчина ответил:
— Ваше Высочество наследный принц, ты считаешь, что поступаешь правильно?
Выражение лица Се Ляня окаменело. Ци Жун тем временем забранился:
— Что за бред! Ты хоть знаешь, кто он, мой царственный брат? Он — небесное божество! Если он не прав, что же тогда получается, вы, кучка разбойников, предавших родину, правы?!
Се Лянь прикрикнул:
— Ци Жун, придержи язык!
Принц не имел ответа на вопрос, который задал ему Лан Ин. В глубине души он и сам чувствовал, что поступает в чём-то неправильно. Но всё же это наилучший способ, который он мог придумать. Если не защищать Сяньлэ, не давать отпор врагу, неужели он должен был позволить мятежникам Юнани раз за разом наступать, а потом и вовсе ворваться в столицу с боем?
Если бы один или два человека направили на него оружие, принц смог бы, не впадая в крайность, оглушить обоих, тем самым решив проблему. Но на поле битвы, среди множества бесчувственных сабель и мечей, ему не под силу было старательно оглушать каждого по очереди. Оставалось только запретить себе думать и пускать в ход свой клинок. Вопрос Лан Ина угодил в самую точку, пробудив голос в душе принца, вопрошающий: ты считаешь, что поступаешь правильно?
Ци Жун, однако, не обременял себя размышлениями подобно принцу:
— А что я не так сказал? Брат мой, раз ты здесь, скорее убей всю эту горстку разбойников! Они побили меня одного целой оравой в пару десятков человек!
Ци Жун постоянно третировал столицу своими бесчинствами. И, конечно же, людей Юнани, которые заимели на него зуб, оказалось великое множество — само собой разумеется, они не могли упустить такую прекрасную возможность для отмщения. По правде говоря, среди людей Сяньлэ он также нажил себе немало врагов. Но Се Ляню сейчас было не до него. Он обратился к Лан Ину:
— Что тебе надо? Хочешь дождя? В Юнани ещё прольются дожди. Хочешь золота? Я опрокину золотое изваяние и отдам тебе. Хочешь продовольствия? Я… что-нибудь придумаю. Но… не начинай снова войны. Мы вместе отыщем решение, отыщем иной путь, идёт?
Эти слова сами сорвались с языка, Се Лянь не смог сдержать эмоции. Лан Ин, возможно, даже не понял, что означает «иной путь», о котором говорит принц, но ответил он без тени колебаний:
— Я ничего не хочу. И мне ничего не нужно. Единственное моё желание — это чтобы в мире больше не существовало государства Сяньлэ. Я хочу, чтобы оно исчезло с лица земли.
Его голос звучал ровно, но от слов необъяснимо бросало в дрожь. Через какое-то время Се Лянь с тяжестью в голосе произнёс:
— …Если ты приводишь людей, чтобы напасть, я не могу оставаться в стороне. У вас нет шансов на победу. Даже если все люди Юнани, что следуют за тобой, погибнут, ты всё равно продолжишь стоять на своём?
Лан Ин ответил:
— Да.
— …
Ответ прозвучал столь хладнокровно, столь непоколебимо, что у Се Ляня только захрустели суставы пальцев. Но с ответом принц так и не нашёлся. Лан Ин, чеканя по слову, произнёс:
— Я знаю, что ты — божество. Это не важно. Пускай ты божество, тебе всё равно не заставить меня остановиться.
Се Лянь знал, что Лан Ин не лукавит, поскольку принц как никто другой был знаком с интонацией, с которой тот говорил — безоговорочная решимость одного человека. Когда он сам перед Цзюнь У произнёс «даже если Небеса скажут, что я непременно должен умереть», его намерение, полное решимости, и намерение Лан Ина в эту самую секунду словно были выкованы по одному образцу!
Тем самым Лан Ин сделал не что иное, как заявление о продолжении призывать бесчисленный народ Юнани героически рваться в наступление, и не наступит тот день, когда он остановится. В таком случае, не оставалось никаких сомнений в том, что Се Лянь должен сделать сейчас.
Принц привык держать меч в одной руке, теперь же обхватил рукоять обеими ладонями. Его руки дрожали. И когда он уже приготовился вонзить клинок в горло Лан Ина, за его спиной вдруг раздался странный скрип, а затем, внезапно, холодная усмешка.
Принц немало удивился тому, что кто-то беззвучно смог пробраться к нему за спину, но когда обернулся, его глаза округлились.
Наиболее вероятным в такой момент было бы появление вражеских солдат, которые наставили бы на него бесчисленные клинки. Но принц совершенно не ожидал увидеть за собой такого странного человека.
Фигура, облачённая в белое траурное одеяние. На лице — бледно-белая маска, до крайности странная: на одной половине изображено плачущее лицо, на другой — улыбка. Человек сидел на лозе, свисающей между двух больших деревьев, и скрип издавала именно лоза, на которой он покачивался. Выглядело это так, будто он катается на качелях. Увидев, что Се Лянь обернулся, человек поднял руки и неторопливо хлопнул в ладоши, потом ещё, при этом холодно посмеиваясь. Се Лянь необъяснимо ощутил, как его пробрало морозом по коже.
— Что ты за тварь? — резко выкрикнул он.
Он употребил слово «тварь», поскольку интуиция подсказала ему — это точно не человек!
В это самое мгновение Се Лянь вдруг ощутил, что под остриём меча происходит что-то странное. Затем раздался громкий крик Ци Жуна. Принц обернулся и увидел, что твердь прямо перед ним разверзлась длинной трещиной, которая без предупреждения проглотила лежащего на земле Лан Ина. Затем провал сомкнулся вновь, и Се Лянь непроизвольно вонзил меч в землю. И лишь почувствовав, что остриё клинка вошло не в плоть, а в сырую почву, принц осознал, что его удар не убил Лан Ина, только не ясно, что именно последовало за этим — досада или же облегчение. Тем временем фигура в белых одеждах вновь издала странное хихиканье. Подняв меч, Се Лянь запустил им в неё.
Бросок вышел молниеносным — длинный меч прошёл сквозь фигуру и вонзился в дерево, а противник, не проронив ни звука, припал к земле. Се Лянь подбежал к нему и увидел перед собой лишь безжизненный ком белых одеяний. А человек, что их носил, растворился в воздухе! Его появление и исчезновение были предельно странными. Сердце Се Ляня тронула тревога, поэтому он не решился действовать опрометчиво. Одной рукой подняв Ци Жуна, принц произнёс:
— Уходим.
Ци Жун же принялся кричать:
— Нет! Мой брат, давай подожжём эту гору! Здесь скрывается множество людишек Юнани, и все эти смутьяны, что сидели под воротами столицы и истерили, что не хотят уходить, тоже скрываются на этой горе. Скорее выжжем их дочиста одним факелом!
Се Лянь тащил его за собой по дороге и ощущал, что тьма вокруг сгущается, словно за ними наблюдает бесчисленное множество глаз.
— Ты разве не видел, насколько странно вёл себя тот человек, что появился и исчез? Здесь нельзя надолго задерживаться.
— Странно, и что с того? Ты же божество! Тебе ли бояться каких-то мелких демонов? Если посмеют мешаться под ногами, убить их, и дело с концом.
— Поговорим, когда вернёмся в город.
Видя отношение Се Ляня и понимая, что он не собирается поджигать гору, Ци Жун вытаращил глаза:
— Но почему?! Они избили меня до такого состояния, пошли против нас, ты же сам всё слышал! Он сказал, что намерен стереть Сяньлэ с лица земли! Уничтожить наше государство! Почему ты просто не перебьёшь их всех без остатка, как сделал сегодня на поле боя?!
— …
Дыхание Се Ляня на миг застыло. Он пришёл в ярость:
— Почему у тебя на уме всегда только «убить без остатка», и больше ничего?! Как можно сравнивать простой народ с солдатами?
Ци Жун вместо ответа бросил:
— А в чём разница? Они ведь все — люди, не всё ли равно, кого из них убивать?
Его слова будто бы надавили Се Ляню на больное место, в нём вскипела горячая кровь:
— Ты!..
Внезапно принц ощутил, как что-то сдавило лодыжку. Опустив взгляд, он увидел распухшую руку, которая вытянулась из густых зарослей по обочине и яростно схватилась за его сапог!
В тот же миг впереди послышалось несколько глухих ударов, и с деревьев дождём повалились семь-восемь фигур, которые неподвижно распластались по земле. Они напоминали людей, вот только никакой одежды на них не было. Подобно гигантским червякам из плоти, они медленно поползли в сторону принца. Ци Жун не сдержал вопля:
— Кто это?!
Се Лянь одним ударом отрубил руку, что его удерживала, и мрачно ответил:
— Не «кто». Это бину!
Раньше Се Ляню никогда не приходилось слышать, чтобы эти твари появлялись в горах недалеко от императорской столицы. Даже если здесь заводилась нечисть, монахи из монастыря Хуанцзи очень скоро расправлялись с ней. Значит, бину могли появиться здесь только одним путём — кто-то специально привёл их.
Се Лянь совершенно не ожидал, что в эту войну вмешаются ещё и нечеловеческие существа. Возвращаясь в мыслях к множеству деталей случившегося, он всё больше подозревал, что противник заодно с Лан Ином, а похищение Ци Жуна направлено лишь на то, чтобы выманить самого Се Ляня. Но сейчас не оставалось времени как следует всё обдумать. Один взмах меча принца был способен разрубить всех восьмерых бину ровно напополам. Но только, если уж эти твари где-то появляются, то всегда сбиваются в группы. Как и следовало ожидать, среди деревьев и кустов вокруг раздался шорох, заросли закачались сильнее, и ещё больше человеческих фигур телесного цвета с неразличимыми чертами лица выползли из них. Бесконечным потоком они нахлынули на Се Ляня. Притом их целью являлся только Се Лянь. Один удар разрубал десяток, но тут же на их месте возникало в два раза больше. И как раз когда Се Лянь неустанно орудовал мечом, один из бину, что прятался на дереве, наметившись прыгнуть прямо на спину принцу, свалился сверху!
Но случилось непредвиденное — тварь даже не приблизилась к цели, когда оказалась разрублена холодным блестящим клинком. Ци Жун не был вооружён, разумеется, он не мог никого зарубить. Се Лянь обернулся и увидел, что удар нанёс тот юный воин!
Он пропал из виду, когда Се Лянь оставил его у городских ворот, но всё-таки отправился следом и нашёл их. В руках юноши оказался плохонький меч, но и тот принёс немалую пользу — в пару-тройку взмахов он смог разрубить нескольких бину. Ползучие твари выделяли крайне липкую жидкость, от чего Ци Жун разразился криками омерзения. Он несколько раз с остервенением наступил на голову одному слабенькому бину, заметил, что тварь вовсе не внушает страха, и в недоумении произнёс:
— Какие-то не слишком сильные из них противники, а?
Но ему было и невдомёк, что бину всегда появляются вместе с другими лютыми тварями. Се Лянь прокусил губу, коснулся раны двумя пальцами правой руки и равномерно нанёс кровь на лезвие меча. Затем вручил этот меч Ци Жуну и повелел:
— Вы двое, возьмите этот меч и уходите! К вам никто не посмеет приблизиться. Если в дороге что-то услышите, не оборачивайтесь. Запомните, ни в коем случае не оборачивайтесь!
— Мой брат! Я… — начал Ци Жун.
Се Лянь оборвал на полуслове:
— Сильный противник впереди. Скоро мне будет совсем не до вас. Лучше отправляйтесь назад, передайте известие!
Ци Жун не сказал больше ни слова, подхватил меч и бросился бежать. Се Лянь благословил оружие в его руках при помощи магии, и по пути ни бину, ни иные твари не посмеют к нему приблизиться. Не встретив препятствий, Ци Жун скоро исчез из виду. Только вот юный воин по-прежнему оставался на месте. Ци Жун уже убежал вперёд, а у Се Ляня не было другого волшебного меча, чтобы отдать юноше. Ему самому пришлось воспользоваться ладонью вместо меча. Спустя полчаса непрерывного уничтожения тварей, да при содействии юноши, который вкладывал в битву все силы, они наконец под чистую расправились со всеми бину.
Землю покрыли трупы, сочащиеся липкой жидкостью и непрерывно смердящие. Убедившись, что ни один бину не выжил, Се Лянь выровнял дыхание, повернулся к юноше и произнёс:
— Ты неплохо управляешься с мечом.
Паренёк стоял, крепко сжимая в руках меч, и немного задыхался. Но тут же мгновенно вытянулся в струнку и ответил:
— Слу… слушаюсь.
Се Лянь сказал:
— Я ведь не отдавал приказа, к чему ты говоришь мне «слушаюсь»? А почему, когда я приказал тебе вернуться, ты не ответил «слушаюсь»?
Юноша повторил:
— Слушаюсь.
Лишь после до него дошло, что ответ прозвучал как-то странно, и осанка его сделалась ещё прямее. Се Лянь покачал головой, подумал и вдруг приподнял уголок губ со словами:
— Впрочем, тебе… больше подошла бы сабля.
Заметка от автора:
На самом деле Хуа-Хуа на данный момент нет и четырнадцати. Просто он вытянулся в период переходного возраста, внезапно стал выше на голову и теперь совсем не похож на прежнего бедняжечку. Поэтому Се Лянь его не узнал!
Комментарии: 45
Почему Се Лянь не убил Лан Ина?
Ниже в комментариях были очень разные мнения.
Я склоняюсь к тому, что действительно убить человека не в пылу битвы очень сложно. Тем более знакомого, тем более того, кому однажды попытался помочь. И Се Лянь всё ещё наивен (я вкладываю сейчас только положительный смысл в это слово), он всё ещё надеется, что можно поговорить и решить недоразумение. Он готов выслушать и принять другую сторону, вот только всё никак не поймет, что другая сторона на это может быть не готова (хотя на примере Му Цина и Фэн Синя уже давно можно было это понять 😅)
Это уже потом Се Лянь доэволюционирует до Советника. И примет решение, что три смерти стоят тысячи жизней. А сейчас он еще к этому не готов.
Это то, что по тексту, так сказать.
А если подняться на уровень выше, на уровень систем и эгрегоров, то становится видно, что смерть Лан Ина ничего бы не поменяла. Армия Юнани - это уже не шайка разбойников. Это - объединение, набравшее массу и скорость. На место Лан Ина просто встал бы кто-то другой, даже не смотря на все предпосылки к тому, что лидером судьбой был назначен именно Лан Ин. Набравший силу эгрегор не может полагаться на одного человека (и это даже я не беру в расчет третью вмешавшуюся силу), замена есть всегда и, скорее всего, уже готов запасной вариант.
Жаль, что здесь нет возможности скрыть спойлер, потому что в подтверждение моих слов, я бы хотела еще порассуждать про передачу власти: от отца к сыну, а за неимением такого к другим родственникам. Пустое место, особенно если оно важное, не может оставаться пустым.
Я когда читала в первый раз, тоже подумала, что Се Лянь упустил такой «хороший» шанс. Но и законы реальной жизни, и законы литературного жанра не допустили бы такого поворота событий.
Torao Я могу объяснить! Одно дело убить огромное количество людей в битве, другое хладнокровно убить человека которого ты знаешь и с которым уже успел поговорить. Ранее в тексте указывается что Се Лянь впервые убивал людей и то что он в этот момент испытал напугало его до усрачки, потому что ему понравилось, и он сам понимает насколько это неправильно. У Се Ляня в этом плане очень много подавленных эмоций и то как его самые запретные и потаенные желания раскрываются в следующих главах многое о нем говорит. В общем, в данном случае Се Лянь старательно противостоит искушению: с одной стороны он ощутил собственное божественное всесилие, он зол, он попробовал крови в бою и он понимает что убить Лан Ина это самое простое решение его проблем. Ему очень хочется его убить. С другой стороны, он "почти забыл о ценности человеческой жизни" но не забыл, он понимает, что должен сдерживать себя и свою жажду убийства и что по сути перед ним просто беспомощный, измученный, потерявший все простой человек. Се Лянь мечтал помогать простым людям, а не резать их. Он в конце концов бог и для него этот поступок будет абсолютно бесчестным, их силы изначально не равны. Так что Се Лянь до последнего пытается уговорить Лан Ина разрешить все миром и прекратить войну.
Ну а вообще все эти рассуждения о том что надо было сразу его убить ужасно напоминают разговор Фродо и Гэндальфа о том как жаль, что Бильбо не убил Голлума, когда была возможность.
Кто может объяснить, ну какого лешего Се Лянь просто взял и не убил Лан Ина прямо там? До первой битвы еще как-то было понятно, но сейчас-то почему?
Убивать не хочет? Так он уже тысячу убил. И убьет еще, потому что отступать Лан Ин очевидно не собирается. А вот толпа без главаря с высокой вероятностью не полезет на рожон, а там глядишь и договориться можно будет с кем-то, кто не Лан Ин. Более того, сейчас даже свидетелей нет, конфликт не увеличится.
Вообще никакого резона оставлять в живых не было - это уже не милосердие, это уже практически идиотизм!
Чего я не понимаю в этом персонаже?
еклмн, бабай....мне всегда так ужасно жутко становится на моментах где он...особенно если читаешь ночью
иногда всё-таки понимаешь, что се лянь действительно слишком рано вознесся. и даже думается, что и хорошо, что его низвергли - все эти 800 лет горьких скитаний дали ему тот опыт и мудрость, с которыми се лянь действительно расцвел
вот и понятно, откуда у ци жуна появились предпочтения в убийстве людей с помощью подвешивания вверх ногами и обезкровливания
eSKey, подписываюсь под каждым словом, то, сколько сил и души вложено в перевод, невозможно переоценить. Единственный минус — это то, что после таких переводов, читать большинство других физически больно. Избаловали читателя)))
Хуа-Хуа было точно 10 последний раз, далее по тексту сказано, что прошло 3 года. По событиям новеллы не сказать, что после этого прошло ещё несколько лет. Следовательно Хуа Чэну сейчас 13 лет (максимум 14 с учётом др). По новелле внешне он похож на 15-16-летнего парня, но он вытянулся и как раз выглядит на пару лет старше, что значит не противоречит моему выводу.
Единственное, что следовало сделать Се Ляню иначе, так это сделать вид, что он не видел лазурную ткань с "Ци". Сжег бы и сказал мысленно: "Спасибо"... Всем бы на пользу только пошло, особенно народу Сяньлэ, да и глядишь случайно выполнил бы добрую сотню молитв...
P.S. я знаю, что это невозможно, просто шутка, эх.
Твою мать, Бабайка... Да начнется стеклянный пир!
"В прочем тебе больше подошла бы сабля"
Так вот чего Эмину Се Лянь так понравился)
Се Лянь : - Впрочем, тебе… больше подошла бы сабля.
Хуа Чен : понял принял
Очень милая отсылка! Боже, как я их люблю, милашки.
На самом деле как по мне, то это было довольно жестоко, просить человека сделать себя смыслом жизни(
Но тем не менее, я думаю, что Хуа Чэн стал тем кем является благодаря Се Ляню(я не говорю, что это полностью заслуга Се Ляня), ибо он хотел умереть, а Се Лянь дал ему смысл жизни, пусть и довольно грубый (сугубо моё мнение)
здесь все сложнее чем в магистре как раз таки тем, что нет очевидного зла. и автор явственнее показывает различные поступки героя, а не делает его сугубо положительным
причины, почему се лянь участвовал в битвах с народом юнань, которые я вижу:
- так или иначе, этот конфликт должен быть разрешен. можно не принимать в этом участие, можно принять; се лянь видит это так, что если он останется в стороне, крах неизбежен; если же примет, возможно, сможет что-то изменить
- он не предает свои слова; к сожалению, порой обстоятельства складываются таким образом, что нужно выбрать между двумя плохими исходами; он выбирает защитить государство.
по факту, это ситуация, где ради спасения малого количества людей нужно пожертвовать многими; и мне всегда казался странным иной выбор. по сути, это такая же тяжелая ситуация, как с советником фэн синь. приходится идти на сделку с совестью
- се лянь участвует в боях, которые инициированы юнань. они уже не думают о пропитании и том, чтобы выжить; ими руководит смерть. опять же, им весьма кстати помогает "благодетель", но что они делают? тратят эти ресурсы на войну, заставляя страдать своих же женщин и детей. да, они оказались в несправедливой ситуации, да, они пострадали, но последний выбор за ними; как в ситуации с ци жунем - он сам выбрал, кем стать в итоге. заметьте, через страдания прошли и се лянь, и хуа чен; но разве повлияло это на них таким же образом?
С этой главой пришло понимание вопроса советника про один стакан для 2х путников: Се Лянь не имел права выбирать, он должен был поставить стакан и сильнейший бы его забрал. Этот вопрос относился к тому, что нельзя вмешивается в мирские дела. Се Лянь не имеет права выбирать кто более достоин жить, ведь каждый человек имеет право на жизнь вне зависимости от его положения. Мне было больно читать о том, как божество стало выбирать кто из его народа имел бОльшее право жить, а кто нет. Фактически он убил людей за их желание и стремление просто жить. Не удивительно что его низвергли. Се Лянь очень полюбился, но его желание всем помочь в данной ситуации обернулось крахом. Так или иначе погибло бы множество людей, выжили бы сильнейшие.. Эх, он такой здесь юный и горячий… уж очень дорого ему дались эти уроки…
Боже, а эти, на первый взгляд, незначительные фразы наподобие: тебе больше подошла бы сабля - так аккуратно распутывают клубок таинственности Хуа Чэна! Это полнейший восторг! Спасибо за прекрасный перевод! Я погружена полностью в эту новеллу, настолько чутко и качественно передан сюжет, что оторваться невозможно!
Как мне нравится смелость Хуа Чэна, его желание защитить Се Ляня любой ценой! ♥ Даже в таком юном возрасте он полон храбрости и уже отлично преуспел в драках с мечом, видно, что он не терял время даром, после слов Се Ляня в их прошлую встречу. И теперь ясен и его выбор в плане сабли в дальнейшем, ведь сам Се Лянь сказал, что ему больше подошла бы сабля.
Shadarel, не думаю. Фэнцины к тому моменту прошли с Се Лянем огонь, воду и медные трубы. Повидали ужасов войны и скитаний. Видели белое бедствие. после безликого Бая они сочли Хуа Чэна выпендрёжником, которого можно проигнорировать без какого-то ущерба. А эти 33 недоумка совсем зеленые были, носились со своим хрупким эго как с писаной торбой. Не выдержало их сердечко такой насмешки.
Неужели ни одной шутки про китайскую "Горбатую гору"? 😅
Меня начинают мучить смутные сомнения насчет причины, по которой Фэнцины не участвовали в битве богов с Хуа Чэном. Вначале было просто странно такое совпадение, что именно они и только они не удостоили его вызов своим вниманием. Ну, думаю, случайность. А сейчас что думаю: Хуа Чэн лично видел, как Се Лянь относился к этим двоим, как он их ценил. Не мог ли он специально послать им вызов таким образом, либо в такое время, чтоб они не имели возможности принять участие в поединке? Это было как в Системе Ло Бинхе сказал Лю Цинге на все его бесчинства: "Только из уважения к учителю ты еще жив!" Вот и здесь Хуа Чэн троллит фэнцинов по-черному, но серьезно не вредит, ибо их ценит Се Лянь, поэтому трогать их нельзя!
После этих флэшбэков мне стало абсолютно понятно почему Хуа Чен так относится к Себе Ляню. А я ещё переживала, что Хуа Чена может задеть, что принц сжёг оружейную 😅 какая глупость. Теперь понимаю, что даже если бы Се Лянь сжёг весь призрачный город, Хуа Чен бы и глазом не моргнул, а скорее ещё и помогать начал, раз уж так хочет его высочество. А вот с каким чувством вины он столкнулся, когда ранил его, даже представить страшно.
Ух, Мосян гениальна. Так хорошо прописаны персонажи. Я в восторге от каждой главы, от каждой маленькой детали, которая помогает сложить целую картину, вроде бусины или зонта, или случайного брошенного: «сабля пошла бы тебе больше». Потрясающе.
Спасибо переводчикам за Ваш огромный труд. Перевод великолепный, читать одно наслаждение. Надеюсь, что перевод продолжится
Вот думаю, странно или нет, что после упоминаний сабли и подвешенного Ци Жуна только в комментарии Ориданы упоминаются меч и цветок в руках, и только одно предположение от Читателя про время появления белого нечто, а ведь какой абзац занимательный:
"Принц привык держать меч в одной руке, теперь же обхватил рукоять обеими ладонями. Его руки дрожали. И когда он уже приготовился вонзить клинок в горло Лан Ина, за его спиной вдруг раздался странный скрип, а затем, внезапно, холодная усмешка"
(СПГС-режим активирован)
У Лан Ина крыша поехала еще во время путешествия с сыном, именно в тот момент нужно было иди убить его, или найти ему новую цель. Сами такие люди находят отвратительные цели, не разбирая кто прав, а кто виноват.
Я очень-очень надеюсь, что в один прекрасный момент Сань Лан выложит Се Ляню всё. Про бабочек, зонт и бусину, про саблю и про все-все их встречи. В стиле Мосян было бы оставить это между Хуа и читателями, но всё же надеюсь, что он это расскажет, потому что это слишком красиво
Жаль что он не убил Лан Ина, такие фанатики самые опасные, хочу уничтожить государство угробив уйму людей, зачем, почему...
Мальчики - они такие мальчики - во все времена адепты варкрафта )))
Стоять спина к спине и шинковать врагов - кровь рекой, кишки по веткам - это же практически секс ;)
И как он ему ласково про саблю ввернул - как поцелуй после оргазма!
Мне кажется со своим слушаюсь Хуа Чен имел ввиду что, будет жить ради Се Ляня и сделает его смыслом жизни💕
С каждой главой у меня все больше сердце кровью обливается за Хуа Чэна. Он оставался предан Се Ляню все это время. И за все эти века, несмотря на все повороты судьбы, трагедии и не самые лучшие решения,что были в жизни Се Ляня, не разочаровался в нем. Даже при том,что Се Лянь не особо-то и задумывался о Хуа Чэне и спроси его сейчас подумал бы,что тот мальчик уже давно мертв.
Не удивлюсь,если и стать демоном будет целью Хуа Чэна или же судьбою,которую он добровольно примет в какой-то момент. Возможно осознает,что простому человеку никогда не защитить божество от таких врагов, как Бай. Для этого нужна сила,равная божеству....или же демону.
Искренность его чувств так прекрасна, но все же и печальна. Стоит представить сколько одиночества,боли и тягот ему пришлось испытать за все эти столетия, глаза наливаются слезами.
Да и вообще арка душераздирающая. Мальчик[Се Лянь],что хотел всем счастья, осознает настоящую цену своей мечты. Как и говорил советник,Се Лянь не первый,кто хочет избрать третий путь. И ему еще только предстоит понять весь вес такого решения :(
Персонажи и истории Мосян воистину чудесны.
З.Ы. Отдельная огромная признательность переводчикам. Ваши труды неоценимы
мне нравится, что здесь понемногу раскрывается и предыстория ци жуна, очень интересно узнать что у него в голове и что приведёт его к нынешнему состоянию
и мне почему то показалось, что лан ин и может оказаться безликим баем, но раз уж это 2 разные личности теперь гадаю какую же выгоду от войны ищет второй.
Только не бейте...
Если бы не заметка автора в конце главы, я бы так и не узнала Хуа Чэна. Я-то думала, что это тот пацанчик объявился, который в будущем по горе Юйцзюнь бегать с поветрием ликов будет. Ну просто интересно, откуда же он появится и встретиться ли с Принцем... А это был подросший Хуа-Хуа. Теперь понятно, почему сабля.
Мысли ФенСиня и МуЦина когда недруги уволокли Цижуна (если бы Селянь не узнал о похищении ) "Премного благодарны!", "Вы там не спешите!", "Это же надо какая удача!", "Во дали маху!", "Соболезную вам ребята, вы ещё от него натерпетесь"...... Записку в костер и делу конец.
Боже, эта глава прекрасна. Хуа Чэн - непревзойденный демон, только от имени которого кости дрожат, является милашкой, обожателем и самым верным фанатом Принца XD Ахххх... вот почему красный цвет, бусинка, сабля, цветы... все это память о Наследном Принце. Хуа Чэн - самый большой романтик в мире!!!
Когда Хуа Чен хотел предупредить Се Ляня о стреле и побежал к нему, я подумала что он хочет его обнять....звучит абсурдно но что ж поделать давно не было Хуаляней поэтому мой мозг нашел альтернативу😂
Так и знала что это наш Хуа-хуа, когда Се Лянь увидел цветок на площади.🥺
И мне теперь страшно и безумно интересно про историю с Жое...
Спасибо за перевод 🌸💖💖
ПожалуйстаНеБаньте, совершенно ясно же, что перевод с китайского. Видно, что вы читаете в английской версии, раз уж называете Жое «Рое» (в англ. наверное пишется Roe), но в китайском нет звука «р»; самый близкий аналог китайского звука «R»- это звук «ж». Поэтому может быть только «Жое» и никак иначе.
Такой прекрасный художественный перевод невозможно сделать с английского перевода. Команда пропускает через себя всю историю, тщательно подбирает аналоги чэнъюям и оставляет пояснения к образным выражениям... я не устану восхищаться такой сложной и качественной работой!! Ребятам низкий поклон!!
А Ци Жун не просто так выбрал для себя излюбленный формат подношений: подвешивание истекающих кровью к деревьям вверх ногами.....ему, оказывается, понравилось.....больной ублюдок.
Очень напоминает Сюэ Яна. Бесстрашный и беспощадный красавчик, одержимый, беспринципный грубиян с тяжёлым детством, безумный злодей, который наслаждается убийствами, обесценивает человеческие жизни и сам смеётся смерти в лицо, хохочет от боли и уничтожает речами. Один в один.
Интересно, а когда принц познакомиться с Жое?? Аж хочется побыстрее дочитать приключения в прошлом и возвращаться в настоящее время..
А за перевод и труд спасибо. Даже когда сюжет становится скучным, перевод и образные выражение спасают :)
О Божееее, почему я не помнила эту фразу про саблю °~°
Sado, невероятно жизненно. И самое превратное, что у меня уже ночь, так что мне только и остаётся, что внутренне кричать от всего происходящего...
Так и хочется сказать: «ой, рябятаааа..... это ничем хорошим не закончится».
И так в конце каждой главы.
Кажется вот, откуда у Цижуна зародилась любовь к подвешиванию людей вниз головой, чтобы устраивать кровавые дожди
Боже, это шедевр😍
Спасибо за перевод💕
Раньше говорилось, что небожители не имеют права вмешиваться в дела людей, только противостоять демонам, что бесчинствуют в человеческом мире. Такое впечатление, что обратное тоже верно: если в дела людей вмешался небожитель, демоны могут принять это как приглашение.
А про бабочек уже объясняли. У фестивального одеяния широкие рукава, чтобы мир объять и тра-та-та, не суть в общем. И когда Се Лянь прыгнул, чтобы поймать упавшего с башни ребёнка, его рукава трепетали в воздухе, как крылья бабочки. Там было в тексте такое сравнение. Ритуальное одеяние белое - отсюда серебристый цвет волшебных бабочек Хуахуа.
Красный зонт он оставил у кумирни. Хун (красный) - отсюда цвет одеяний Хуахуа. Бусину он явно вплёл в косицу, которая заплетена у правого виска. А прозвище про собирателя цветов под кровавым дождём он получил из-за живого цветка из той самой кумирни. Сянлэ сказал, что ему понравился цветок. Хуа Чэн закрыл зонтом живой цветок. Что тоже укладывается к канон почитания Сянлэ как божества. Про меч и цветок в его руках тоже пояснялось.
Но забавно, что самый кровавый и могущественный демон является самым истинным из почитателей и последователей Сянлэ когда-либо ходивших под небесами.
Лан Ин я где-то слешол это имя это же китайский народный герой не так ли
Люблю эту историю еще и за то, как причудливо сплетаются судьбы героев под влиянием чувств и поступков, ну и его величество Случай никто не отменял)
Вот и появление сабли раскрыто, все ещё жду объяснение бабочек;))
Спасибище. Я уже соскучилась за нашим демоном))))