Утерянная коралловая бусина. Негаданно-нежданно красный взгляд к себе он приковал. Часть третья
v 2 - 62
Юноши увидели впереди четверых-пятерых человек в белых монашеских одеяниях. Каждый держал в руках по корзине, видимо, они пришли сюда собирать ягоды. Только вот сейчас они окружили вовсе не вишнёвое дерево, а кого-то другого. Невзирая на довольно большое расстояние, Се Лянь и Фэн Синь обладали достаточно острым слухом, чтобы прекрасно расслышать, о чём именно спорили те люди. Один из молодых монахов произнёс:
— То-то мне казалось, что в последнее время ягод в роще заметно уменьшилось. Оказывается, кое-кто целыми днями ошивается здесь и крадёт плоды с деревьев!
Послышался тихий-тихий голос:
— Всем без исключения ученикам монастыря на горе Тайцан разрешено срывать плоды, разве это называется «красть»? К тому же, деревьев в роще несметное множество, в одиночку я бы не смог заметно уменьшить число ягод.
Говорящим явно был Му Цин. Судя по краю его одежд, выглядывающих среди группы соратников, он уже снял чёрные одеяния Демона и переоделся в простое монашеское, которое носил в обычные дни. Юноша, что говорил с ним, недовольно хмыкнул:
— Если бы ты срывал для себя, разумеется, ягод бы не стало меньше. Но ведь ты собираешь не только свою долю, ты тайком уносишь их с горы для кого-то ещё. Отличную кормушку нашёл, просто верх бесстыдства.
Се Лянь всё понял. К Му Цину снова придрались соученики, которым он не понравился.
Му Цин родился в бедной семье, его матери приходилось тяжко трудиться в столице государства, что находилась под горой, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Раньше она занималась шитьём, но потом стала слаба глазами и не смогла больше держать иглу. Оставалось только ждать, когда сын принесёт домой немного денег, заработанных мелким трудом в монастыре. Иногда он собирал плоды, растущие на горе Тайцан, а потом приносил их матери, чтобы она поела свежих ягод. Ничего предосудительного в этом не было, поскольку на самом деле никакие правила не запрещали так поступать. И всё же, звучало не слишком порядочно. В особенности Му Цину нелегко было стерпеть, когда кто-то сообщал об этом во всеуслышание и использовал в качестве насмешки. В голосе юноши послышался холод:
— Чжу-шисюн, нам с тобой не так уж часто приходилось общаться раньше, но ты так и норовишь всячески меня задеть. Это ведь ты вчера не позволил мне войти во Дворец Четырёх и передать наставникам доклад. Позволь узнать, в чём я перед тобой провинился?
Юноша по фамилии Чжу действительно служил младшим монахом при наставниках во Дворце Четырёх. Стоило Му Цину упомянуть о том инциденте, он пришёл в ярость:
— Ты сам не проявил должное старание, передавая сведения, и едва не испортил столь важное событие, а теперь решил меня в этом обвинить? Всё из-за того, что вчера ты говорил какими-то недомолвками, поэтому я решил, что ты замыслил недоброе. Если бы сразу прямо сказал, зачем идёшь во дворец, разве всё вышло бы именно так? Из-за тебя едва не сорвалась прекрасная задумка Его Высочества наследного принца, а меня ещё и советник отругал!
С этими словами монах отбросил корзину в сторону и сделал знак остальным, чтобы те окружили Му Цина. Се Лянь не мог больше на это смотреть.
— Постойте!
Монахи, услышав оклик, удивлённо обернулись и воскликнули:
— Ваше Высочество!
Се Лянь и Фэн Синь подошли ближе. Монах уже успел схватить Му Цина за ворот и прижать к дереву, однако драка так и не началась. Если бы они на самом деле подрались, Му Цин непременно одержал бы верх, даже один против двадцати. Вот только, если юноша хотел укрепить своё положение в монастыре Хуанцзи, драку ни в коем случае нельзя было допустить.
Се Лянь с улыбкой произнёс:
— Уважаемые братья, что это вы делаете?
Монах по фамилии Чжу оказался белоликим юношей довольно приятной наружности. Он всегда преклонялся перед Его Высочеством наследным принцем и теперь, стоило ему услышать голос, содрогнулся и торопливо выпустил ворот Му Цина из рук, замявшись:
— М-мы тут…
Се Лянь с улыбкой продолжил:
— Причина вашего спора мне неведома, однако Му Цин — мой приближённый, и всё, что он делает, он делает обыкновенно по моему наставлению. Я не знал, что, попросив его пойти сорвать немного ягод, кажется, совершил какое-то злодеяние.
Монахи тут же раскланялись и заголосили:
— Нет, нет! Мы просто неправильно поняли, мы ведь не знали, что он действовал по приказу самого Вашего Высочества!
Му Цин тем временем, стоя у дерева, услышал слова принца и сначала замер от неожиданности, затем быстро поправил воротник и молча опустил голову. Монахи же, обливаясь холодным потом, второпях принесли извинения Се Ляню и Му Цину, затем наконец похватали корзины и быстро покинули вишнёвую рощу. Се Лянь увидел, что корзина Му Цина так и осталась лежать на земле, поэтому склонился, поднял и протянул корзину владельцу с вопросом:
— Нужна помощь?
Му Цин не принял корзину, только поднял взгляд и с труднообъяснимым выражением лица уставился на принца. Лишь спустя долгое время он произнёс:
— Ваше Высочество.
— Что?
— Почему ты всегда появляешься именно в такой момент?
— ?..
Фэн Синь же возмутился:
— Что ты этим хочешь сказать? Мы появились в нужный момент, чтобы помочь тебе выйти из сложной ситуации, а ты ещё и недоволен?
Му Цин бросил на него взгляд и взял корзину. Тогда Фэн Синь высоко поднял голову и жёстко заявил:
— Слушай внимательно. Только что… будем считать, я был неправ. Я не хотел тебя обвинить, просто ляпнул сгоряча. Нечего придумывать себе то одно, то другое, подозревать всех и вся. Меня не интересуют ничьи дела, кроме Его Высочества наследного принца. И к распространению сплетен я интереса не питаю. Я всё сказал. А ты перестань строить из себя упрямца!
— Пффф! — Се Ляню тон Фэн Синя показался слишком напористым, а дослушав до конца, он и вовсе не сдержался и прыснул со смеху. Му Цин тоже уставился на Фэн Синя, однако принц помахал обоим рукой:
— Ну всё, довольно. Фэн Синь говорит чистую правду. Давайте забудем об этом недоразумении и сделаем вид, что ничего не произошло.
Помолчав немного, Му Цин мрачным тоном сказал:
— Ту коралловую бусину я потом ещё поищу. Может быть, она потерялась где-то на городской улице.
Се Лянь, подумав, что проявить излишнее безразличие будет некрасиво, ответил:
— Хорошо, я буду тебе очень благодарен за трату твоего времени. Вот только если она действительно пропала в городе, думаю, её кто-то уже подобрал.
Му Цин не стал ничего отвечать, лишь принялся подбирать упавшие на землю грозди вишни и складывать в корзину. Вообще-то он собрал не так много, и уже намеревался покинуть рощу, однако Се Лянь, подняв голову и увидев над собой россыпи свежих манящих красных ягод, снял ещё пару гроздей и положил ему в корзину.
Му Цин на мгновение замер, но Се Лянь произнёс:
— В следующий раз, когда будешь собирать плоды с деревьев для матери, говори, что исполняешь мой приказ, и тогда никто не посмеет тебе возразить. Советник просил меня в ближайшие дни наведаться в императорский дворец, я решил отправиться завтра. Может, ты тоже завтра спустишься с горы со мной? А сегодня пока останешься в монастыре.
Пришлось подождать, прежде чем Му Цин наконец тихо проговорил:
— Премного благодарен Вашему Высочеству.
На следующий день Се Лянь вместе с Фэн Синем и Му Цином спустился с гор.
Едва сойдя вниз по горной тропе к ущелью, которое являлось входом в монашескую обитель, они увидели сверкающую золотом повозку, запряжённую белой лошадью. Юноша в роскошных одеяниях и с драгоценным обручем на шее возлежал на переднем сиденье, высоко задрав сложенные одна на другую ноги и поигрывая кнутом в руках, всем видом источая высокомерие. Увидев, что Се Лянь показался из ущелья, юноша подскочил и на всех парах бросился к принцу, вне себя от радости восклицая:
— Мой царственный брат!
Конечно, этим юношей оказался Ци Жун. Только он мог целыми днями караулить принца у подножия горы Тайцан, независимо от того, спустится Се Лянь с гор или нет. В два шага Ци Жун подбежал к принцу и радостно воскликнул:
— Наконец-то я тебя дождался!
Се Лянь лучезарно улыбнулся и погладил мальчишку по макушке со словами:
— Ци Жун, ты снова подрос? Как ты узнал, что я сегодня возвращаюсь во дворец?
Ци Жун хихикнул:
— Я не знал, просто ждал. Рано или поздно ты бы спустился, и я не верю, что не дождался бы тебя.
Се Лянь беспомощно произнёс:
— Тебе и правда нечем больше себя занять. Ты сидел за книгами? А фехтованием занимался? Если матушка опять попросит меня проверить твои успехи в тренировках, я больше не стану тебя выгораживать.
Ци Жун уклончиво закатил глаза и, подпрыгивая, воскликнул:
— Отложим это на потом! Взгляни лучше на мою новую повозку! Прошу, царственный брат, садись, я отвезу тебя во дворец!
Схватив Се Ляня за руку, он потащил его к повозке. Се Ляню эта затея показалась чрезвычайно опасной, он спросил:
— Ты будешь править повозкой?
Фэн Синь и Му Цин последовали за ним. По правилам свита должна была сидеть как раз на передних сиденьях в повозке, но Ци Жун, стерев улыбку с лица, грозно взмахнул хлыстом.
— Я лишь царственного брата пригласил сесть, а не вас. Чтобы какие-то мерзкие слуги пачкали мою золотую повозку? Катитесь прочь сейчас же!
Се Лянь спокойно одёрнул:
— Ци Жун!
Фэн Синю уже приходилось несколько раз встречать Ци Жуна, поэтому он прекрасно знал, что юноша всегда ведёт себя подобным образом — стоит ему открыть рот, и посыплется брань вроде «мерзавцы» и «пошли к чёрту». В отличие от Фэн Синя, Му Цин ещё ни разу не бывал в императорском дворце, и, разумеется, не имел возможности вступить в близкое общение с князем Сяоцзином. Ци Жун ужасно оскорбился, однако видя, что Се Лянь вот-вот уйдёт без него, согласился стерпеть обиду и позволить «этим мерзким людишкам» забраться в свою драгоценную золотую повозку.
Кто бы мог подумать, что едва они усядутся, как сразу же пожалеют об этом. Ци Жун правил повозкой словно умалишённый, кнут в его руках свистел без остановки, а изо рта вырывались какие-то нечленораздельные восклицания. Белая лошадь, подгоняемая им, в ужасе ринулась вперёд, так что повозка едва не взлетела, готовая сшибить всё на своём пути по широкой улице. Се Лянь на протяжении всей поездки кричал не прерываясь, несколько раз они едва не сбили пешеходов и лавочников, чего не произошло лишь благодаря Фэн Синю и Му Цину, которые в нужный момент мощным рывком удержали лошадь за поводья. В противном случае за всё время их бешеной гонки с жизнью расстались бы как минимум человек двадцать. Лишь когда впереди показался дворец, колёса повозки наконец стали крутиться медленнее, а Се Лянь, Фэн Синь и Му Цин как по команде облегчённо вздохнули. Принц стёр холодный пот со лба. Фэн Синю и Му Цину около дюжины раз попало от Ци Жуна кнутом — на руках юношей вздулись отметины. А сам Ци Жун поднялся, поставил ногу на внушительный круп лошади и с довольным видом произнёс:
— Ну как, мой царственный брат, неплохо я правлю повозкой?
Се Лянь спустился на землю и ответил:
— Я буду просить отца и матушку, чтобы забрали твою повозку.
Ци Жуна его ответ крайне поразил:
— Но почему?!
***
Нравы государства Сяньлэ отражали страсть людей к золоту, драгоценным камням, красивой внешности, музыке и каллиграфии. Поэтому императорский дворец являлся вершиной средоточия всего того, что так любили люди народа Сяньлэ. Пересекая огромную дворцовую площадь и проходя через длинную киноварно-красную галерею, повсюду можно было узреть роскошные изваяния из нефрита и золота. На стенах вокруг красовались превосходные произведения каллиграфического искусства, то и дело по воздуху плыли звуки музыки. Атмосфера поистине подобная обители бессмертных.
Императорский дворец был домом Се Ляня, он рос здесь с самого рождения. Фэн Синь был избран его личным телохранителем в четырнадцатилетнем возрасте, поэтому и он давно привык к обстановке дворца. Лишь Му Цин, который впервые видел подобное этому строение, не мог удержаться от потрясения. Однако чем больше юноша удивлялся, тем осторожнее ступал, тем сильнее боялся сделать неверный шаг, боялся, что кто-то поймёт его истинные настроения.
Сначала Се Лянь отправился навестить матушку, государыню Минь. Государыня как раз пребывала во дворце Цифэн1, сидела за маленьким чайным столиком и пила чай. Ей сразу доложили, что Его Высочество наследный принц вернулся во дворец, поэтому уголки её глаз радостно изогнулись, и даже когда принц ещё не подошёл, государыня вытянула руки ему навстречу:
— Наконец-то ты не пожалел времени, чтобы навестить свою матушку!
1Досл. — гнездо феникса.
Фэн Синь и Му Цин остались снаружи зала, а Се Лянь и Ци Жун вошли внутрь. Принц подошёл к матери, взял её за руку и спросил:
— Но я разве не возвращался всего два месяца назад?
Государыня с укором произнесла:
— Несносное дитя, где твоё доброе сердце? Жун-эр хотя бы понимает, что нужно проводить больше времени рядом со мной, я ведь уже не молода. А ты два месяца не появляешься дома и без капли стыда заявляешь об этом, как о должном.
Се Лянь улыбнулся:
— Матушка, о чём вы говорите? Я вижу перед собой лишь молодую женщину, которой всего пара десятков лет! Вы выглядите мне ровесницей.
Государыня, послушав его, засияла от радости. Даже имея довольно взрослого сына, она оставалась первой красавицей высшего общества благодаря жизни в роскоши и прекрасному уходу за внешностью и здоровьем. И всё же неодобрительно бросила:
— Подхалим.
Се Лянь увидел на маленьком столике нефритовый кубок, содержимое которого источало необычный аромат, и полюбопытствовал:
— Что это?
Принц уже взял кубок в руки, когда государыня предостерегла:
— Не трогай! Это тебе пить нельзя.
Комментарии: 31
«Больше, чем слуга, но и не друг» насколько же верно написали в комментариях. Всё больше убеждаюсь, что чтобы понять Му Цина, надо прочитать всю новеллу, а потом уже знающим взглядом перечитать флешбеки.
Се Лянь всегда желал ему только наилучшего, но он сам не знал бедности и унижения от того, что ты слуга рядом с принцем, и этот принц ещё и делает тебе "подачки" (да, Се Лянь так не считал, но Му Цин наверняка думал именно так, потому что у него неадекватное восприятие себя и того, что другие делают для него). Дружба между ними а любом случае смогла бы завязаться только после самостоятельного вознесения Му Цина, и от этого только грустнее
«Нравы государства Сяньлэ отражали страсть людей к золоту, драгоценным камням, красивой внешности, музыке и каллиграфии. Поэтому императорский дворец являлся вершиной средоточия всего того, что так любили люди народа Сяньлэ».
А люди Сяньлэ видели хотя бы раз что-то из этого в глаза?) Или людьми, в данном случае, называется только царственная чета государства Сяньлэ?
Моё отношение к Му Цину меняется слишком быстро. Хоть я и словила кучу спойлеров, пока читала манхву, не подозревала, что начну проникаться симпатией к этому лютому цундэрэ уже до 100 главы 😐
Второй абзац содержит спойлер! Осторожно! ⬇️
Когда я вижу, как Мосян раскрывает его характер, когда начинаю чувствовать, какой же он всё-таки неплохой человек, невольно вспоминаю все те моменты, когда Му Цин опускал свою язвительную заслонку и показывал искреннее, настоящее отношение к Се Ляню... Я до сих пор ворошу в голове момент из первых серий дунхуа, когда гг увидел на лице Лан Ина раны. Тогда принц был очень шокирован, его всего будто перекосило от шока. И в этот момент Фу Яо (они же Му Цин) подошел к нему с очередной подколкой, но когда увидел выражение лица Се Ляня, на несколько секунд в его тоне и мимике проскользнула нежность и искреннее переживание. Даже Нань Фэн так никогда не реагировал на эмоции гг...
Перечитываю и понимаю как сильно поменялось восприятие персонажей и некоторых ситуаций. Когда принц защитил Му Цина в ситуации с ягодами у меня зубы свело. Насколько Му Цин чувствовал себя неприятно и скованно? Больше чем слуга, но и не друг. Ощущение что он не хотел терять лицо перед самим собой, сохранить гордость и не зависеть от помощи Его Величества. При первом прочтении он не вызывал негатива, но и симпатии не было, сейчас я прям прочувствовала его эмоции, не очень приятные ощущения :D
При первом прочтении я смотрела на ситуацию с точки зрения Се Ляня, и, хотя мне нравился Му Цин, многие его реакции я не понимала. Сейчас я смотрю с точки зрения Му Цина, и всё стало понятным, а ситуация стала дико напряжённой. При первом прочтении я воспринимала их как трёх друзей, теперь я чувствую, что друзья — Се Лянь и Фэн Синь, которые спокойно чувствуют себя друг с другом, могут друг над другом подшутить и т.д., а вот Му Цин находится в очень сложной ситуации. Сперва он встречает Се Ляня в обстоятельствах, которые представляют его с не лучшей стороны, потом Се Лянь берёт его под крыло, то есть с одной стороны Му Цин заставляет себя чувствовать благодарность за открытые перспективы, но с другой эта ситуация привязала его к человеку, рядом с которым он изначально чувствует себя неловко и не на равных. И фраза Му Цина "почему ты всегда появляешься в такие моменты". При первом прочтении мне показалось, что то, как Се Лянь сказал, мол, это я послал его за вишней, было очень правильным и ловким выходом из ситуации, теперь у меня самой чуть зубы не свело, когда я почувствовала, как Му Цину плохо от этих слов, как будто он вообще ни с чем в жизни не может столкнуться, чтобы не появился Се Лянь и не помог ему выйти из ситуации, тем самым ещё сильнее негласно привязывая Му Цина к себе. То есть Се Лянь и Му Цин не могут преодолеть этот барьер неловкости, но и дистанцироваться Му Цину, становясь просто слугой без чего-то личного, тоже не позволяют. Чувствую, как каждый раз, глядя на Се Ляня, у Му Цина появляется подавляемые раздражение и отвращение, он не позволяет им коснуться самого Се Ляня, но именно из-за этого они просто обволакивают и засасывают его.
у ци жуна поведение чисто мем преисполнился в своем познании и теперь просто вайбит, не могу его осуждать за это. будь я на его месте то тоже не затыкалась бы о се ляне
я думаю, что му цин из тех, кто не смотря на свое положение не откинет гордость. именно поэтому он не пользуется "именем его высочества", а пытается своими силами все решать. и мне кажется, когда тот сказал "почему вы приходите именно в такие моменты" имел ввиду тогда, когда он слаб и когда над ним издеваются из-за его положения. ибо стыдно и так же видна разница их статуса, что му цин все ещё слуга, а принц и фэн синь на ступень выше, и тот им не ровня
му цин раскрывается, не все люди идеальны, в жизни существуют такие люди и это вовсе не означает, что они плохие твари. у них свои принципы, мне он нравится. не хочу спойлерить, поэтому промолчу.
Как понятно из предыдущих глав,свержениеСеньлэ было мятежниками,которые потом стали править и говорить что не будут так поглощены жаждой золота,но в конце концов переняли обычаи правящей семьи которую свергли,круговорот...
ЦиДжун и говорил что хотел отомстить предателям...которые подняли востание и превратили государство Синьлэ в Юнань...так что око за око,всегда ведёт к бесполезной войне и страданиям,вместо того чтобы унять свою алчность и вспомнить о народе!
Господи, Ци Жун... Я его обожаю 😭😭😭😭 Он такой офигенный и мне так его жаль. Пипец.
очень трудно читать моменты с Ци Жуном, как не нравился он мне ещё с леса из тел на горе Юйцзюнь, так и не нравится в настоящее время. поведение ужасное, вызывает одну лишь неприязнь. особенно, когда рассказывают то, что произошло восемьсот лет назад
Ганси, эта мысль уже давно всех одолевает, почитайте комментарии. Я тоже к ней склоняюсь. Тем интереснее читать! Мысль по поводу Му Цина: все становится немного не так, как казалось вначале. Персонаж раскрывается. Сначала казалось, что его голос тих, потому что вкрадчивый. Щас думаю, потому что натерпелся парень ещё когда был слугой, похоже жестко их там всех слуг в монастыре строили и приучали к послушанию. А когда его приблизил принц, ещё добавилась зависть, и всякие к нему "цепляния" участились. А парень из простых, выходить из таких ситуаций ещё не научился, поэтому чаще отмалчивается
читаю первый раз и хочу поделиться одной теорией. что если Нань Фэнь и Фу Яо это Му Цин и Фэнь Син ? мне кажется что эта мысль имеет место быть, тем более нам так и не раскрыли истинных причин по которым эти двое помогали Се Ляню
Кейифай,все уже давно это заметили,как-то поздновато вы написали
Господи, Ци Жун и вправду ещё в детстве был немного (или не немного) сумасшедшим.....
Господи, Ци Жун и вправду ещё в детстве был немного (или не немного) сумасшедшим.....
а мне нравится Ци Жун...
Видимо, никто не заметил что та самая коралловая бусина упоминается в описании внешности Хуа Чэна и болтается она на его косе.
И да, насчёт Му Цина, скорее всего он ведёт себя так из за постоянных насмешек. Плюс, если бы он целовал ноги Се Ляня, что, конечно, не возбраняется он все таки не произвел на него такого впечатления тогда. Как раз таки ему и приглянулась его сдержанность и умный взгляд
Меня аж передёрнуло, когда я представила как Ци Жун хлещет кнутом лошадь.....
Да и в целом мне как-то неприятно читать описание государства Сяньлэ, все кажется таким слащаво-тщеславным, неприятно.
Кто там в комментариях говорил раньше, что Се Ляню свойственно высокомерие, ещё и приравнивал его к самоуверенности? Так вот, высокомерие - это про Ци Жуна, а Се Лянь не был таким никогда. Уверенным - да, высокомерным - нет.
Интересно, бусина действительно потерялась и её потом нашел мальченка или она ему приглянулась и он её прихватил на память.
Эххх. Се Лянь здесь такой маленький, юный, окруженный заботой, счастьем и безмятежностью. крепись, малыш, не теряй веру в добро и будь сильным всегда
eSKey прекрасно сказанно! Да Се Лянь тут ещё так слеп, добрый с холодный умом, и ещё не видел страданий😭
Спасибо за перевод 🌸💖💖
Как остро ощущается, что Се Лянь ещё молод и своенравен, но уже ему присущи такие характерные для него черты. Например то, что он не осуждает и не делает скоропостижных выводов, старается выяснять подробности обстоятельств прежде, чем принимать решение. Но все же в нем столько слепой веры во всех и вот эти старания со всеми поддерживать хорошие отношения... Даже к Ци Жуну его чувства такие братские, и его возмутительное поведение он воспринимает как юношеский максимализм. Хотя Фэн Синь верно выразился тогда в его логове: он больной. У него реально маниакальное расстройство.
"...и с довольным видом произнёс:
— Ну как, мой царственный брат, неплохо я правлю повозкой?"
Боже эти сцены заставили меня пролить слёзы от смеха 😂😂
Мара, вы мне раскрыли глаза! А ведь точно!
А ведь красная коралловая бусина украшает волосы Хуа Чена )))
Совпадение? Не думаю!)))
Спасибо за перевод))
У младшего какое-то маниакальное расстройство
Спасибо за перевод!)
Спасибо за перевод!)