Подобает ли истинной яшме кирпичами бросаться? Часть четвёртая
v 3 - 162
Разве небесные чиновники низшего уровня, первыми бросившиеся в бой, смогли бы выдержать удар Цюань Ичжэня? Их ждала мгновенная смерть. Видя, что дело приняло крайне серьёзный оборот, Фэн Синь, Пэй Су и Лан Цяньцю немедля оказались перед Цюань Ичжэнем, готовые атаковать.
Инь Юй воскликнул:
— Отойдите! Не трогайте его! Он больше не будет убивать!
Если не мешать Цюань Ичжэню исполнить приказ, он никому не причинит вреда. Но ведь уже пострадало более десяти небесных служащих, как позволить ему и дальше творить что вздумается? Разумеется, никто не поверил Инь Юю. Окажись на его месте другой, способный вовремя отреагировать и не запаниковать в критический момент, он бы тут же отдал приказ «лечь на землю, сдаться и не двигаться», но всё произошло чересчур быстро — всего за какие-то мгновения. Инь Юй, вероятно, ещё никогда не участвовал в подобных стычках, к тому же пребывал в полном смятении, и потому совершенно не понимал, что ему делать — совершив одну ошибку, он начал ошибаться раз за разом. Покуда он стоял в растерянности, за его спиной возник Му Цин со словами:
— Сбежать решил?
Тут Инь Юй обнаружил, что тоже бежит куда глаза глядят, потому немедля остановился и попытался объясниться:
— Я не…
Но Му Цин, не собираясь слушать, заломил ему руки за спину. Се Лянь услышал отчётливый хруст, а лицо Инь Юя исказилось от боли.
Он сам, будучи Богом Войны, оказался схвачен другим, более сильным Богом Войны — поистине двойной удар, как физический, так и моральный.
Тем временем Пэй Мин, который не присоединился к битве и стоял в стороне, задал вопрос:
— Почему мне кажется, что его боевая мощь немало возросла?
Он говорил о Цюань Ичжэне. Ну разумеется! Ведь он и без того прекрасно дрался, а с Божеством парчовых одежд его навыки сражения улучшились как минимум вполовину. Если другие Боги Войны выступали против него в одиночку, на самом деле получалось двое на одного — вовсе не по справедливости. Однако об этом никто не подозревал, и всем было неловко атаковать Цюань Ичжэня толпой — позора ведь не оберёшься! В разгаре схватки Цюань Ичжэнь, весь в крови, выбежал на главную улицу столицы бессмертных и вдруг увидел дворец, в который и бросился сломя голову.
Послышались крики:
— Он вбежал во дворец Иньюя!
Инь Юй отдал ему приказ «уходить», но не сказал, куда именно, поэтому Цюань Ичжэнь сам выбрал дорогу. За ним устремились и Боги Войны. Но пока остальные, пребывая в ясном сознании, старались не покалечить Цюань Ичжэня, тот, невзирая ни на что, насмерть бился со всеми, кто пытался его удержать. И Боги Войны разгневались.
Фэн Синь заорал:
— Мальчишка слишком опасен, уложим его, а там разберёмся!
Все давно вознамерились именно так и поступить, а стоило ему крикнуть, перестали сдерживаться, набросились всем скопом и приступили к избиению. Вихри их мечей, ударная сила их ладоней, пинки и тумаки вмиг обрушили половину дворца, который уже затронуло дыхание времени!
Инь Юй же, пленённый Му Цином, видя, как собственный дворец страдает от беспорядочной битвы, широко округлил глаза и закричал:
— Прекратите сражаться!
Другие Боги Войны никак не отреагировали на крик, а вот Цюань Ичжэнь, получив приказ, вдруг опустил руки. Теперь-то ему досталось — все тумаки и пинки, сабли и мечи разом обрушились на него дождём — ещё одна печальная картина!
Лезвие тяжёлого меча Лан Цяньцю, которое тот не успел остановить, одним махом вошло в плечо Цюань Ичжэню. К счастью, меч по своему типу не нуждался в острой заточке, да к тому же хозяин немедля прекратил атаку, лишь благодаря этому Цюань Ичжэня не разрубило на две половины.
— Прекратите, кажется, он не может пошевелиться! — воскликнул Лан Цяньцю.
Фэн Синь, стирая кровь с лица, бросил:
— Чёрт подери, успокоился наконец!
Цюань Ичжэнь лежал на земле, вытянувшись в струнку, будто его связали по рукам и ногам. Му Цин тем временем связал запястья Инь Юя божественной верёвкой и отпустил. Тот, не замечая ничего вокруг, осел на землю и оцепенело уставился на разрушенный дворец. Его взгляд сделал круг по дворцу и вернулся к Цюань Ичжэню, который оказался на удивление живучим: избитый несколькими Богами Войны почти до неузнаваемости, он пролежал совсем немного, после чего вдруг опять сел прямо и растерянно спросил:
— Что случилось?
— …
Боги Войны, разгневанные им до полусмерти, хором крикнули:
— Ты угодил в серьёзный переплёт!
Линвэнь, которая неотступно следовала за погоней, наконец смогла выдохнуть. Всё ещё бледная, она еле нашла в себе силы, чтобы отдать приказ в сети духовного общения, приложив два пальца к виску:
— Лекари, необходима помощь!
Цюань Ичжэнь, всё ещё недоумевая, обернулся, увидел Инь Юя, который осел на землю. Шиди тут же поднялся, словно хотел помочь шисюну встать. Инь Юй, глядя на совершенно ничего не понимающего Цюань Ичжэня и собственный дворец, разрушенный до неузнаваемости, безмолвствовал. При этом черты его лица едва заметно исказились, словно мышцы свело судорогой.
Цюань Ичжэнь, не ведая, что произошло, обратился к нему:
— Шисюн, что с тобой?
— …
Инь Юй вдруг коротко хохотнул, словно потерял разум, его глаза налились красным, он закричал:
— Цюань Ичжэнь, почему бы тебе просто не умереть? Умри, сделай милость!
Услышав подобное, Се Лянь, как и все присутствующие небожители, мгновенно округлил глаза. Цюань Ичжэнь получил приказ и без раздумий приступил к выполнению: схватил оброненный кем-то меч, одной рукой схватил себя за волосы, другой же повернул лезвие и наставил на собственное горло.
Стоило ему схватить оружие, как Боги Войны отпрянули на несколько десятков чжанов, решив, что далее последует внезапная атака. Никто не ожидал, что Цюань Ичжэнь предпримет попытку наложить на себя руки, а теперь и отбирать у него оружие времени не оставалось, раздались лишь испуганные крики. Инь Юй тоже содрогнулся от неожиданности, но лишь растерянно посмотрел на Цюань Ичжэня, всё ещё не понимая. И вот, когда кровавые брызги уже были готовы окропить руины дворца, молнией позади Цюань Ичжэня возник Цзюнь У!
Раздался хруст, четыре отчётливых звука, и в следующий миг все конечности Цюань Ичжэня безвольно опали.
Затем Цзюнь У, точно рассчитав силу, ударил ребром ладони по загривку Цюань Ичжэня, и бедняга окончательно потерял сознание — грохнулся на пол бесформенной кровавой кучей.
В тот момент все, включая Се Ляня, наконец испустили вздох облегчения. Но только не Цзюнь У.
Владыка развернулся к Инь Юю без улыбки, но и без гнева, с крайне серьёзным лицом.
— Теперь, когда дело приняло подобный оборот, я думаю, у тебя должно быть тому объяснение.
Инь Юй, который уже зарылся лицом глубоко в ладони, невольно вскинул голову.
— Я не знаю. Это не я. Это…!
Тут он вновь содрогнулся, видимо, лишь сейчас осознал, что только что сказал.
На виду у стольких пар глаз он велел Цюань Ичжэню умереть! И Цюань Ичжэнь послушал его!
Невозможно, чтобы и теперь эта деталь ото всех укрылась.
Му Цин обратился к Цзюнь У:
— Владыка, судя по поведению Циина, он находился под действием тёмного заклятия. При нём наверняка было что-то, заставляющее слушать приказы Инь Юя. Только вот неизвестно, что именно.
Линвэнь, которая находилась здесь же, неподалёку, разумеется, знала ответ. Но разве осмелилась бы она вставить слово? Всё, что она могла сейчас сделать, — раздавать указания служащим.
Лан Цяньцю, не веря своим ушам, воскликнул:
— Неужели существует на свете подобная вещь???
Тут кто-то ворвался в толпу, расталкивая всех. Это был Цзянь Юй. Очевидно, он отправился на поиски Инь Юя, и, не найдя его больше нигде, вернулся во дворец, поэтому пока не знал, что конкретно произошло. Он вскричал:
— Что вы делаете? Что здесь… Что с нашим дворцом? Что здесь случилось?! Кто его обрушил?!
Цзюнь У медленно приблизился к Инь Юю.
— При помощи чего ты управлял им?
Его тон не был суровым, но безграничная давящая мощь, скрытая в голосе Цзюнь У, не давала свободно вздохнуть. А от его взора сверху вниз в душе и подавно зарождался страх. Се Лянь в своё время тоже натворил бед, но ему никогда ещё не приходилось видеть Цзюнь У таким. Выходит, тогда Владыка поистине проявил к нему чрезмерное милосердие и снисходительность.
В душе Инь Юя всё перепуталось как клубок пеньки. Се Лянь понимал, что ни достаточно крепкой психикой, ни способностью быстрого реагирования тот похвастаться не мог, а теперь и вовсе не нашёл слов в своё оправдание. Не дождавшись ответа, Цзюнь У произнёс:
— Ладно. Не скажешь, я узнаю всё равно. Дело в его доспехе, верно?
Конец. Конец. Всему конец.
Инь Юй, сидя на полу, вновь обхватил голову руками. Кругом поднялись захлёстывающие волны голосов:
— Поистине случай этот поверг меня в потрясение… За несколько сотен лет мне не приходилось в чертогах Верхних Небес сталкиваться с таким невообразимым происшествием!
— Один небесный чиновник захватил контроль над сознанием другого небесного чиновника и заставил его учинить смертоубийство, умертвить более десятка небесных служащих, а потом убить себя самого?!
— Какое коварство…
Цзянь Юй побелел лицом, стоило ему услышать в толпе обсуждения преступления подобного масштаба. И всё же он, стиснув зубы, ринулся вперёд и пал перед Цзюнь У на колени.
— Владыка! Этот доспех… я дал Цюань Ичжэню, Инь Юй ни в чём не повинен.
Инь Юй самую малость пришёл в себя, услышав его, и хрипло позвал:
— Цзянь Юй…
Цзянь Юй же, собравшись с духом, громко произнёс:
— Сначала я… лишь хотел проучить мальчишку, но не думал… не думал, что всё обернётся таким кошмаром…
Цюань Ичжэнь без сознания лежал в луже крови, его уже окружили лекари и другие небесные служащие.
Цзянь Юй продолжил:
— Я всегда ненавидел мальчишку, но Инь Юй всё время любезничал с ним, это многие могут подтвердить. Он ничего не знал об этом доспехе!
Но теперь… было уже поздно. Никто и ни за что не поверит, что Инь Юй не виноват.
Так и вышло, кто-то тут же сказал:
— Ты ведь младший служащий дворца Иньюя, и даже ты до такой степени ненавидел Цюань Ичжэня, что решил навредить ему. Тут и думать нечего, главное божество вашего дворца наверняка относится к нему ничуть не лучше!
Кто-то съязвил:
— Он ничего не знал? А если не знал, как мог приказать ему «умереть»? Только не говори, что он просто пошутил!
Если первоначальную реакцию Инь Юя можно было объяснить и списать на смятение, то последнее брошенное им «умри» не оставило ни единого шанса на оправдание.
Се Лянь вспомнил, что Линвэнь, упоминая об этом случае, выразилась «Инь Юй пошутил», тем самым, можно считать, прикрыла его вину.
Цзянь Юй всё ещё не мог поверить в происходящее.
— Что? Что за ерунду вы несёте? Как Инь Юй мог такое сказать? Он всегда рассыпался перед мальчишкой в любезностях, как он мог велеть ему умереть? Инь Юй, ты ведь не говорил? Ты ведь такого не говорил?! Ты не мог сказать!
Но Инь Юй не ответил ему, только закрыл глаза. Видя, что Цзянь Юй никак не желает признавать фактов, остальные просто остолбенели.
— Да ведь мы своими ушами слышали, как это можно отрицать?
Цзянь Юй вспылил:
— Здесь наверняка какое-то недоразумение! Вы многого не знаете!
— Не имеет значения, недоразумение ли это и всё ли мы знаем. Будь недоразумение хоть с небеса величиной, оно не оправдывает желание убить собственного шиди!
Оба — Инь Юй и Цзянь Юй — прикусили язык. Поэтому другие чиновники продолжили обсуждение:
— Я слышал, что с тех пор как Цюань Ичжэнь основал собственный дворец, служащие дворца Иньюя стали его игнорировать. Каждый раз, когда он являлся с визитом, ему сообщали, что главного божества на месте нет. Мне это сначала казалось странным, а оказывается, они уже давно его не выносили…
— Кстати говоря, а ведь несколько дней назад на пиршестве в честь Середины осени кто-то не узнал его! Мне и тогда лица этих двоих показались чересчур недовольными.
Против таких фактов поспорить было невозможно, в отличие от вывода, который сделали небожители:
— Этот случай мне тоже известен. Да, неловко вышло. Но ведь не до такой степени, чтобы сотворить подобное…
— Да уж! Неужели он так злопамятен…
Глаза Цзянь Юя налились кровью, он громко закричал:
— Я же сказал, Его Высочество здесь ни при чём, это всё только моих рук дело! Я ведь признался, о чём тут ещё рассуждать?!
Но теперь не отмоешься, хоть прыгни в Хуанхэ. В глазах сторонних наблюдателей слова Цзянь Юя, самое большее, доказывали, что Инь Юй избрал себе зловредного, но преданного подчинённого. К тому же, все оправдания разбивались об один факт:
— Но ведь приказал Цюань Ичжэню умереть вовсе не кто-то другой!
Видя, что споры разгораются всё яростнее, Цзюнь У мрачно повелел:
— Увести обоих. Линвэнь, останься присмотреть за Циином.
Линвэнь кивнула, и Цзюнь У, заложив руки за спину, покинул дворец. Несколько служащих Богов Войны схватили Инь Юя, и тот, всё ещё не в себе, произнёс:
— Оставь, Цзянь Юй. Довольно слов.
Цзянь Юя также связали божественными верёвками.
— Это раньше можно было оставить, но на этот раз не удастся! Пустишь всё на самотёк — и тебе конец! Тебя низвергнут, непременно низвергнут!
Инь Юй же со вздохом ответил:
— Оставь. Низвергнут, так пусть низвергнут. Мне больше нет смысла… задерживаться здесь.
Цзянь Юй со злостью прошипел:
— Ты же… тысячу раз, десять тысяч раз не должен был… произносить последнюю фразу. Одно только слово, и ты повержен без возможности подняться! Ты ведь раньше никогда не бранил его, почему именно сейчас велел ему умереть? Всего одно слово!
Казалось, Инь Юй в мгновение ока постарел на десяток с лишним лет, взгляд его сделался затуманенным, как будто он пребывал в полной растерянности. Он покачал головой со словами:
— Я и сам не знаю, почему так вышло. В тот момент я лишь… Ох, не хочу ничего объяснять.
Цзянь Юй, пошатываясь, прошёл под конвоем несколько шагов и вдруг закричал:
— Ну почему?!
Все взгляды обратились к нему.
— Ты ведь проявлял такое же усердие! Ты сильнее его в десять тысяч раз, лучше него в десять тысяч раз! Да кто он такой, этот Цюань Ичжэнь! Да, я ненавижу его, и что с того? Почему же теперь всё так сложилось? Почему это не его ждёт низвержение?!
Он скрипел зубами от ненависти, которую ощущал так сильно, что слёзы катились из глаз. Но очень многие вещи в этом мире не решаются одним лишь усердием.
Наверное, в душе он всё понимал, но не мог этого принять, невзирая ни на что, не мог проглотить эту обиду.
Услышав его крики, Инь Юй тоже остановился, не в силах сделать шаг.
Он зарылся лицом в ладони, безвольно осел на ступенях своего дворца и взревел:
— Довольно! Я же сказал, довольно слов!!! Пощади меня! — Он закрыл уши руками и, срывая глотку, кричал: — Хватит всё время напоминать, довольно, прошу! Умоляю, ничего не говорите!!!
Се Лянь больше не мог на это смотреть.
— Достаточно!..
Хуа Чэн немедля послушался, картинка исчезла, и они мягко отстранились.
Се Лянь чувствовал, как кожа на лбу слегка занемела и зачесалась, даже горела немного от такого долгого прикосновения. Принц хотел потереть лоб, но в тесноте не мог этого сделать. Хуа Чэн, видимо, заметил, что принцу неудобно, так что сам протянул ладонь и потёр тому лоб, после чего так же естественно убрал руку.
Тем временем снаружи Инь Юй в демонической маске бродил из стороны в сторону. Спустя некоторое время таких хождений он холодно бросил Цюань Ичжэню:
— Хочешь выбраться? — Он намеренно изменил голос.
— Хочу, — кивнул Цюань Ичжэнь.
— Хорошо. Посмотри сюда! — с такими словами он молниеносно занёс лопату и ударил Цюань Ичжэня по голове!
«Бам!» — послышался гулкий звон, и Цюань Ичжэнь затих, свесив голову.
Се Лянь поразился:
— Да ладно. Он его вот так зарубил??? По-настоящему???
Хуа Чэн рассмеялся:
— Гэгэ, не волнуйся. Никто не умер. Просто потерял сознание.
После удара лопаты послышался тяжёлый выдох Инь Юя. В конце концов он, похоже, всё-таки решил вызволить Цюань Ичжэня из стены. Вновь замахнулся лопатой и принялся за работу. Се Лянь всё понял.
Реши Инь Юй сразу спасти Цюань Ичжэня, побить своего шиди ему не хватило бы сил, и очень даже может статься, что он бы раскрыл себя. И впрямь есть о чём беспокоиться. Случившееся между этими двоими — сплошной повод для беспокойства, и ещё неизвестно, кому пришлось тяжелее. Так что лучше уж притвориться, что они друг друга не знают.
Се Лянь спросил:
— Сань Лан, наверное, нам тоже пора найти способ выбраться отсюда?
Хуа Чэн, кажется, был весьма доволен их теперешним положением.
— Хм? Так скоро?
Се Лянь, не зная, плакать или смеяться, отозвался:
— А как же? Или ты хочешь здесь поселиться?
— Если вместе с гэгэ, то почему бы и нет. Ладно. Я пошутил. — Он сделался серьёзным и ладонями накрыл уши Се Ляня.
— Что ты делаешь? — спросил Се Лянь.
Хуа Чэн улыбнулся.
— Ленюсь выбираться шаг за шагом, просто взорву его изнутри, и готово.
— …
Се Лянь было задумался, не заденет ли взрывом других людей, проглоченных горным чудищем, как вдруг резко переменился в лице и сказал:
— Постой.
Хуа Чэн опустил руки с точно таким же, как у принца, выражением лица. Оба внимательно прислушались, спустя ещё мгновение Се Лянь шёпотом спросил:
— Слышишь?
Хуа Чэн мрачно ответил:
— Слышу.
С одной стороны стены, где они оказались замурованы, Инь Юй работал лопатой Повелителя Земли. А с другой стороны тоже кто-то находился, и этот человек с кем-то говорил.
Помощи серебристых бабочек не потребовалось, Се Лянь и Хуа Чэн сами услышали этот звук, поскольку человек находился очень-очень близко к стене, создавалось ощущение, что он говорит, прислонившись к камню.
Се Лянь задержал дыхание и прислушался. В тишине до него донеслись гулкие, прерывистые и нечёткие фразы, вроде «съел?», «Верхние Небеса» и «Боги Войны». Сердце принца дрогнуло, они с Хуа Чэном переглянулись и стали старательно продвигаться в сторону, откуда доносился звук.
Голос принадлежал мужчине, который, казалось, с кем-то разговаривал — после каждой сказанной им фразы следовала пауза. Однако Се Лянь не слышал ответов его собеседника. Возможно, тот находился чуть дальше.
Они незаметно переместились ближе к источнику звука и смогли расслышать яснее. Пусть фразы по-прежнему звучали нечётко, всё же Се Лянь мог уловить более полные отрезки.
Человек сказал:
— Его Высочество наследный принц тоже здесь. Я не хотел идти на этот шаг, уверен, что и ты тоже. Но его уже не спасти.
Се Лянь подумал: «Меня? Почему меня уже не спасти? Погодите-ка, этот голос…»
Голос был очень знакомым. Принцу наверняка уже приходилось слышать его, к тому же довольно долгое время, не единожды и не дважды. Но по причине огромной давности Се Лянь не мог сразу сопоставить голос с его владельцем. И пока принц погрузился в напряжённые размышления, послышалась ещё одна фраза:
— Пусть для него всё закончится здесь.
Внезапно Се Лянь вспомнил, кому же именно принадлежит этот голос.
Его губы шевельнулись, беззвучно произнося:
— Советник?!
Трудно поверить, но голос человека с противоположной стороны стены совершенно не отличался от голоса главного наставника Се Ляня в государстве Сяньлэ!
Комментарии: 51
Ксения, потому что это все еще 3 том. вы уже наверное давно дочитали, но 2 и 4 том — это прошлое, там сразу понятно. ну и да, в настоящем все не самое приятное, что делал се лянь (в тч его участие в бойне на золотом пиру) — это не какие-то жесткие грехи. а вот в 4 томе… не знаю, для меня после этого се лянь не стал злодеем или черствой булочкой с корицей, но на контрасте с тем что было до, и что было после — 4 том это треш
а по поводу линвэнь и ситуации с бай цзинем… ну, историю мы видим условно от лица се ляня — и он не может знать все, не может уделить внимание всем и во всем разобраться. мосян нам не пережевывает все истории, есть место пофантазировать и подумать «а что хотел сказать автор». к тому же, линвэнь сама не особо хотела распространятся на счет этого решения
Если честно в этой части, так и не понятны остались некоторые вещи.
Во-первых, все меня пугали и говорили, что в 4 томе Се Лянь совершит какой-то Жестокий ужасный поступок, и я пойму, что он не булочка с корицей, и в нём разочаруюсь. Эм...всю книгу ждала, когда же это событие произойдёт, но так и не дождалась, к счастью или к сожалению. Для меня Се Лянь как был булочка с корицей так и остался, никаких жестоких поступков за ним не заметила, чтобы он сделал что-то плохое...Так странно. Теперь ломаю голову, о чём же люди говорили...может быть о том, что он решил не закрывать глаза на поступок Линвэнь и повязал её Жое? Эм...да, вот так злодей, ну надо же! Он просто очень честный и справедливый человек, и считает, что за любое преступление человек должен нести ответственность, и понести наказание. Да, он не из тех, кто будет закрывать глаза на какие-то злодеяния. Он очень радеет за смертных, и убеждён в том, что небожители должны оберегать их покой, а не создавать демонов, выпивающих кровь. В чём он не прав? Как любила, так и люблю Се Ляня, и никогда в нём не разочаруюсь. Но видимо сколько людей,столько и мнений.
2) Я так и не поняла для чего Линвэнь создала этого бога парчового одеяния, для чего он был нужен, зачем так жестоко поступила с парнем, и причём здесь падение государства Сюйли. Как-то всё описано сумбурно, настоящая каша, винегрет.
3) Про историю Циина и Инь Юя читать вообще не интересно, они второстепенные персонажи, которые абсолютно не имеют никакого значения ни для меня, ни для главных героев, мне от них ни холодно, ни жарко.
Вообще, в целом в 4 томе было очень много воды и не нужной информации.
В отличие от мощного 2-го и 3-го тома, от которых я была в восторге, и которые были очень яркими и красочными, 4 часть показалась мне слабоватой...
"Инь Юй же, пленённый Му Цином, видя, как собственный дворец страдает от беспорядочной битвы, широко округлил глаза..."
* * *
"Инь Юй, который уже записался лицом глубоко в ладони, невольно вскинул голову."
Мне вот интересно, как он зарылся в ладони, если ему руки за спиной Му Цин держал?
"Се Лянь спросил:
— Сань Лан, наверное, нам тоже пора найти способ выбраться отсюда?
Хуа Чэн, кажется, был весьма доволен их теперешним положением.
— Хм? Так скоро?
Се Лянь, не зная, плакать или смеяться, отозвался:
— А как же? Или ты хочешь здесь поселиться?
— Если вместе с гэгэ, то почему бы и нет. Ладно. Я пошутил. — Он сделался серьёзным и ладонями накрыл уши Се Ляня.
— Что ты делаешь? — спросил Се Лянь.
Хуа Чэн улыбнулся.
— Ленюсь выбираться шаг за шагом, просто взорву его изнутри, и готово.
— …"
так умиляюсь и смеюсь с этого диалога.
СОВЕТНИК, МОЙ СОВЕТНИК УРАОА
люблю его ваще
«съел?» не ешь, подумой
На моменте, когда Инь Юй упал на колени, закрыл уши и кричал пощадить его и ничего не говорить, вспомнила момент из магистра, когда Синчэнь тоже упал на колени и, закрыв уши руками, просил Сюэ Яна его пощадить (в плане ничего не говорить) 🙁
Кмментарии осуждающие Инь Юя и Циина словно принадлежат тем Небожителям. Инь Юй не психолог, чтобы правильно воспитывать аутиста, но он понимал, что объяснений многих тот не поймет. Он нес ответственность за него, сначала, как Шиди, потом как начальник, а когда тот вознесся, у Инь Юя не было причин нести за него ответственность, да и сам он стал слаб, ведь верующих стало меньше, чем было. Инь Юй был уже на эмоциях, забыл об одежде и отдал приказ забрать просьбу. И уже в отчаянии, когда сам он был повязан, когда его дворец бы разрушен, а ему было не избежать наказания, он, снова забыв про артефакт, выпалил: "Умри". Он виновен лишь в этих фразах, остальное - вина всех остальных. Его не слушали, как бы не ни пытался исправить ситуацию, его игнорировали. Он сдался, ведь иного выхода не было. И в конце, тот, кто всегда его поддерживал, тот кто предал его и обманул, дав Циину "Божество парчовых одежд" обвинил его в случившемся, пускай и пытался взять вину на себя сначала, но, видимо, не раскаивался.
"Довольно! Я же сказал, довольно слов!!! Пощади меня! — Он закрыл уши руками"
Ну вот, как я уже прокомментировала на предыдущей странице, очень сильно давят люди, которые только и делают что наседают на твои больные места.
«Инь Юй отдал ему приказ «уходить», но не сказал, куда именно, поэтому Цюань Ичжэнь сам выбрал дорогу.» - Ох, дорогой :с он думал, что у Инь Юя ему будет безопасно (´༎ຶ—༎ຶ`)
Бесконечно жаль, что всё так обернулось :с
Мне тоже очень хотелось бы во всем обвинить Цзянь Юя, но по ходу повествования я поймала себя на мысли, что понимаю его, хоть сама бы вряд ли стала дарить кому-то что-то настолько опасное, я тоже часто злюсь и мысли при этом у меня не самые хорошие. Да и он ведь признался, не стал отрицать вину и скидывать всю ответственность на Инь Юя, а уж всё остальное - дела Небес, их работа - разобраться в ситуации и вынести приговор.
Конечно, Инь Юй тоже в чём-то был не прав, опять же, он был слишком добр и наивен, позволял Цзянь Юю очень многое, искренне верил ему, не ожидал обмана, хоть Цзянь Юй и не придавал значения тому подарку, хотел просто проучить Циина, и уж точно не хотел втыкать ножи в спину Инь Юю, к сожалению, именно это и произошло.
Нельзя снимать ответственность и с Цюань Ичжэнь, хоть в этой главе он скорее пострадавший, до этого он делал некоторые вещи, которые могут, мягко говоря, вывести из себя. И из-за того, что он отличается от других, ему всё же нельзя позволять всё подряд. Раз уж он вознесся, и раз уж решил остаться на посту Бога Войны, что-то он всё-таки понимает, не нужно делать из него идиота.
Всю арку Циина и Инь Юя некоторые комментаторы напоминают мне вот этих вот небожителей, которым лишь бы своё слово поперёк вставить, лишь бы кого-то обвинить, лишь бы осудить.
ура, Мэй Няньцин на сцене 😎
кста, когда берёшься перечитывать, то понимаешь во многих моментах, что нам намекали как могли….
Тоже вставлю свои пять копеек 🌚
Мне кажется, что Цзянь Юй не такой токстик и негатив, как многие думают, он же был показан только в тех ситуациях, в которых было какое-то взаимодействие с Циином (то есть заведомо с одной стороны) + он проявлял обычные человеческие эмоции, понятные в этой ситуации, которые не проявлял тот же Инь Юй
Также мне кажется, что он не обвиняет Инь Юя в сложившейся ситуации, он злится из-за ситуации в общем, что тот только раз сказал Циину "грубость" и все его прошлое миролюбивое отношение к нему забылось в глазах других небесных чиновников:
— Ты же… тысячу раз, десять тысяч раз не должен был… произносить последнюю фразу. Одно только слово, и ты повержен без возможности подняться! Ты ведь раньше никогда не бранил его, почему именно сейчас велел ему умереть? Всего одно слово!
Понедельник, может отчасти на это и намек. Не нужно всегда все держать в себе, надо иногда открываться и высказываться. Быть слишком сдержанным тоже вредно.
Плюс в данной ситуации, думаю, сыграл именно длинный язык и самовольство Цзянь Юя. По сути Инь Юй был слишком мягок. Слишком мягок не только к Циину, но и к этому Цзянь Юю. Достаточно мягок, чтобы тот из личной ненависти посчитал себя вольным освободить злобную и ненавистную тварь, и отдать ее другому небожителю, без оглядки на какие-либо возможные последствия, только в пылу чувств. Он даже не осознавал, что все его ошибки, так же, как в свое время "ошибки" Циина, за которые этот чувак его корил, в итоге лягут на плечи именно Инь Юя.
Конечно, нельзя утверждать наверняка, что все было бы по другому, но, мне кажется, Инь Юю было бы немного проще к происходящему относиться, если бы кое-кто не лил ему постоянно в уши о том, какой Циин плохой и неблагодарный, и вообще все получил незаслуженно и т.д. В такой ситуации, даже если Инь Юй и завидовал, он не мог позволить себе этого проявить, был вынужден еще больше запирать это в себе и успокаивать подчиненного. Однако тот каждый раз сковыривал струп с ранки, вновь заставляя ее кровоточить.
И заметили последнее? Цзянь юй, который в итоге во всем обвинил Инь Юя, мол ты плохой, ты не сдержался и устроил такое именно сейчас, и поэтому нас низвергают.
"Сань Лан, наверное, нам тоже пора найти способ выбраться отсюда?
Хуа Чэн, кажется, был весьма доволен их теперешним положением"
Хуа Чэн красавчик😁
как Се Лянь и говорил: "Выгоднее собирать мусор, чем возноситься"(2)
Rina, "Но он позволил себе поддаться слабости льстивых речей, которые уводили его все дальше и дальше на кривую дорожку жалости к себе и зависти к человеку, который истинно дорожил им."
Сердце человека -- не камень. Если очень долго подавлять свои эмоции, то можно и действительно с ума сойти. Разум Инь Юя долго боролся со своими чувствами, но их всё же необходимо выразить, чтобы человеку стало легче. Очень просто сказать: "Не завидуй. Не обижайся. Не чувствуй.", но это ложь самому себе.
Также Циин мог свободно выражать свои эмоции, не думая о последствиях, с которыми как раз и разбирался Иньюй. А Инь Юй первый раз в жизни сказал прямо в лицо человеку всё, что о нём думает, при этом ни с кем не дрался, а погибло много людей. Не очень-то справедливо.
Вот знаете, что многие больше всего ненавидят? Печальные недоразумения. А в этой новелле их поистине много, и это делает больно. Мосян, зачем ты так с нами?
Не понимаю, почему всем так жаль Инь Юя? Да, ему легко сопереживать, и положение у него не самое для него приятное. Чем мне нравится Мосян, так это тем, что у неё нет однозначно положительных/отрицательных персонажей. Инь Юй совершил подлый, нехороший поступок по отношению к человеку, которому полностью доверял и получил закономерную расплату. Если бы он сразу укоротил длинный поганый язык своего подчиненного, ничего бы этого не произошло. Но он позволил себе поддаться слабости льстивых речей, которые уводили его все дальше и дальше на кривую дорожку жалости к себе и зависти к человеку, который истинно дорожил им. Что и привело в итоге к трагедии. Горькие плоды своих решений, между прочим, в том числе и смерти непричастных небожителей, он так до конца не принял и не переосмыслил, если испытывают к Циину такую неприязнь. Урок не усвоен полностью, к сожалению.
что может быть хуже недоразумений? аж злость пробрала.
С самого начала истрии о Циине проводила параллель между Инь Юем и Цзян Чэном..
Как написала marilis, они воспитывались вместе и Циин, как и Вэй Ин, вечно безобразничал, но без злого умысла и во всем превосходил соучеников...пересуды за спиной и медленное как-кап-кап на мозги, как и в случае с Цзян Чэном, сделали своё дело. Да, истрии и исходы разные, но сходство не заметить невозможно
Безумно жаль Инь Юя и Цюань Ичженя. Сплошные недосказанности и недоразумения... жаль, очень жаль.
Инь Юй напоминает Цзян Чена. Точно так же жил в тени более талантливого человека, которого сам взял под свое крыло. Сколько бы усилий не прикладываю, а переплюнуть так и не смог, отсюда столько накопленного гнева и обиды. Финал только у них совершенно разный, Инь Юя так жаль, особенно его последние слова :(
Он зарылся лицом в ладони, безвольно осел на ступенях своего дворца и взревел:
— Довольно! Я же сказал, довольно слов!!! Пощади меня! — Он закрыл уши руками и, срывая глотку, кричал: — Хватит всё время напоминать, довольно, прошу! Умоляю, ничего не говорите!!!
Эти слова напомнили мне Сяо Синченя😭😭
А Хуаэр даёт 🌸❤️
Цзюнь У.. этот персонаж очень напоминает мне старшего брата Лань Жана- как там, Лань Сичень, если не ошибаюсь))
Как у них там мир тесен однако)
Спасибо, вкусное стекло. Бедняжка Инь Юй
Советник внезапный. Все больше знакомых лиц стягивают
Боже ж ты мой... Мне так жаль Инь Юя, просто кошмар!
Спасибо за перевод 💖
bisher, как Се Лянь и говорил: "Выгоднее собирать мусор, чем возноситься" (или как-то так)
Cпасибо за ваш труд!
Уже начала забывать кто такой советник, потому что тут все так часто выдают себя за других и не совсем привыкла читать с большими перерывами. Хах
Сейчас прохожу крылатые выражения и тд в китайском, так приятно видеть фразу и думать:"ооо даааа вот эту я знаю" , но вот чтобы читать оригинал мой уровень еще слишком низкий😆
Спасибо за главу, согласна с теми ,кто сказал ,что никогда раньше так не ждал понедельника 💕
Спасибо за ваш перевод!!!!!
Никогда не думала что буду ждать понедельники так сильно 😀😊
Большое спасибо за главу🌿💕
Ах, как же прекрасно насладиться прочтением главы от любимой команды!♥♥♥
С нетерпением ждём продолжения
Большое спасибо за перевод!❤️
Спасибо за это чудо! Живу ради ваших - лучших - переводов! Очень-очень жду новые главы! Люблю вас❤
Спасибо за главу
Всех жалко очень( А Сань Лань и Се Лянь радуют своей постоянной гармонией между собой ❤️
Спасибо за замечательный перевод!
В общем, я сделала вывод, что во вселенной этой книги мне бы больше хотелось быть демоницей, чем небожительницей, и что при встрече с Циином я бы с ним за руку не здоровалась.
Спасибо большое за перевод! ❤️
Мне всегда не очень нравился советник, вот начинается открываться его личина.
Обидно, что Хуа Ченка не взорвал все к чертям, так хотелось прочитать еще один его фокус))
Спасибо за перевод💗
Ждем-с с нетерпением главушки
Большое спасибо за перевод! 💜
Очень жаль что только одна глава :(
Надеюсь, что если в этот раз комментариев напишут больше людей, чем в прошлый, то нас порадуют и в следующий понедельник выйдет больше одной главы! 💫💫
Большое спасибо за новую главу! Всех благ!
Ничоси!!!!
Спасибо вам за перевод, да еще и такого высокого качества.
Мне тут недавно подкинули другой перевод Небожителей, где были все главы. Кому ж не хочется прочесть роман запоем... Читнула одну главу - эту самую - и мои глаза закровоточили от неверно употребленных деепричастных и прочих оборотов, и от неправильно расставленных запятых. Сама работаю с текстами, поэтому читать такое было больно. Но главное - стиль изложения, который не позволял проникнуться происходящим. А у вас все как надо, и стекло действительно вкусное получается : )
Поэтому еще раз благодарю, и терпеливо жду новых глав!
вау, спасибо огромнейшее переводчикам, вы такую работу проделали!
Спасибо за перевод..Огромное спасибо🙃
Спасибо за перевод. Читают с удовольствием, жду продолжения. 💕🤗😘
Обидно за Инь Юя😭
Хэдканон - Хуя Чэн *коричная булочка* собирает всех безприютных котят: с Черноводом ладит, с Се Ляня глаз не сводит, Инь Юя под крылышко себе пристроил. Молодец👍
Боже мой😂 Намёки Сань Ланя скоро уже станут прямыми, как рельсы.😗
Очень интересно, что тут делает Советник государства Се Ляня... Прям не терпиться. Жалко немного, что только одна глава вышла, но всё равно большое спасибо за перевод!💙
Огромное спасибо за перевод 🖤
"Простота хуже воровства"
Это прям про Цюань Ичженя
Вот это поворот
Нет, я знала, что советник рано или поздно проявится я, ибо уж больно подозрительный был...
Как мне жаль Инь Юя и Цюань Ичженья
То что случилось между ними-одно сплошное недоразумение, которое вылилось из недопониманиея и недосказанности
Надеюсь они объясняться хоть как то позже друг другу...