Выходит, они тоже забрались на гору Тунлу!

— Если Гуцзы здесь, неужели и Ци Жун тоже? — спросил Се Лянь.

— Судя по зелёному огоньку над её головой, вне всяких сомнений.

— …

Кажется, Гуцзы побаивался Сюань Цзи — сидел на её руках, не смея делать лишних движений. Однако мальчику, наверное, было трудно стерпеть ледяной холод, исходящий от демоницы, и он тихонько заёрзал.

— Не вертись! — тут же велела Сюань Цзи.

Стоило ей заговорить, и черты лица, озарённые светом ярко-зелёного огонька, искривились ещё сильнее. Призрачный огонёк тоже можно считать одним из отличительных знаков. Пристрастие безобразное до крайности, и Се Лянь считал, что ни одна демоница с нормальными вкусами, заботящаяся о своём облике, не согласится водрузить себе на голову такое украшение. И говорить нечего, наверняка это требование Ци Жуна. Зелёное свечение в сочетании с красным платьем стало настоящим ударом для зрения, подобное повергало в ужас даже сильнее, чем когда наставник какого-нибудь учения заставлял своих адептов носить страшно уродливые ученические одеяния.

Гуцзы плаксиво пожаловался:

— Сестрица, после той воды мне что-то нехорошо.

Воды? Се Лянь невольно облился потом. В подземных водах плавали стаями крысы-падальщики, и хотя смертельно отравиться такой водой нельзя, всё-таки у ребёнка довольно низкая сопротивляемость организма ко всякой заразе, и его может даже схватить понос. Сюань Цзи явно не любила маленьких детей, никакого терпения к мальчику она проявлять не собиралась:

— Потерпи. Мы уже идём обратно.

Их силуэты растворились в темноте. Без лишних слов Се Лянь и Хуа Чэн бесшумно направились следом. Очень скоро они, не отставая от Сюань Цзи, прошли несколько поворотов и оказались на другой широкой улице. В самом её конце показалось строение, которое отличалось некоторым великолепием от остальных. Изнутри доносились голоса — наверняка это здание и было конечной целью демоницы. Под покровом темноты Се Лянь и Хуа Чэн обогнали её, забрались на крышу и заглянули внутрь сквозь щели. Их ожидания оправдались — Ци Жун вальяжно устроился прямо в центре большого зала усадьбы.

Он притащил сюда около двадцати окаменевших статуй и расположил их на земле так, чтобы казалось, будто они падают ниц перед ним. А сам Ци Жун тем временем, наслаждаясь «поклонением», самодовольно обгладывал окровавленную руку. В углу зала находились пять-шесть крестьян, а среди них был один, казалось, вовсе неприметный, который сидел, уронив голову на грудь. Это был Инь Юй!

Выходит, Ци Жун и впрямь его схватил. Людей не сдерживали никакие верёвки или путы, но над головой каждого парил ярко-зелёный призрачный огонёк. Если приглядеться, эти огоньки немного отличались от того, что служил украшением для Сюань Цзи. В пламени угадывались черты лица: глаза косили вниз, коварным взглядом наблюдая за людьми, словно какой-то подлый злодей.

Се Лянь прошептал:

— Очень странные огоньки.

Хуа Чэн пояснил:

— Это демонические оковы, которыми Ци Жун удерживает пленников. Захочешь сбежать из-под стражи, огонёк пронзительно закричит. А если привести в действие особое заклинание, заложник мгновенно сгорит в этом пламени.

Ци Жун с довольным видом обгрызал оторванную руку, когда снаружи послышался голос Сюань Цзи:

— Ваше Превосходительство, я вернулась.

Ци Жун вмиг отбросил лакомство прочь и вытер рот от крови. Се Лянь подивился — что это значит? Боится, что его увидят? Неужели настал день, когда Ци Жун стал стесняться своего облика во время еды?

Сюань Цзи, ещё не переступив порог зала, сперва поставила Гуцзы на землю. Мальчик с громким топотом вбежал внутрь, подскочил к Ци Жуну и, поглядев на него, ткнул пальцем и громко закричал:

— Отец, ты опять тайком кушал что-то нехорошее!

Ци Жун:

— Нет!

Но Гуцзы не поверил:

— Я понял по запаху! У тебя после такого изо рта воняет!

Ци Жун пару раз выдохнул в ладонь и наверняка тоже почувствовал запах крови из собственного рта. Отпираться нет смысла. Он тут же раздражённо бросил:

— Чёрт подери! Сюань Цзи! Зачем ты опять его притащила? Я же сказал — увести его куда-нибудь и погулять подольше, пока я ем!

Сюань Цзи преспокойно вошла и отозвалась:

— Он напился воды и стал канючить, что живот разболелся, вот я и привела его назад. Ваше Превосходительство, прошу, не заставляйте меня больше водиться с маленькими детьми. Я и сама не знаю, как с ним управиться!

Ци Жун выпучил глаза и упрекнул её:

— Что?! Ты же демоница! Как демонице могут не нравиться дети?! Ты бракованная!

— Да ведь это же не мой собственный ребёнок!

Гуцзы, хватая Ци Жуна за полы одежды, стал просить:

— Отец, не надо больше есть такие вещи… плохие…

Ци Жун, которому это порядком надоело, погнал ребёнка прочь:

— Пошёл, пошёл, пошёл! Нечего мне надоедать. Не хватало ещё, чтобы яйцо курицу учило. Иди поиграй где-нибудь один!

Гуцзы пришлось самому пойти играть. Перед уходом мальчик взглянул на людей, сидящих в углу зала. Когда ребёнок исчез из виду, Сюань Цзи наконец сказала:

— Ваше Превосходительство, я никак не могу понять, если этот мальчишка приносит вам столько хлопот, зачем вы взяли его с собой? Он всю дорогу то есть хочет, то пить, то плачет, то болеет. Если бы не горное чудище, которое подвезло нас по пути, боюсь, до сих пор тащились бы с этой обузой.

Ци Жун захихикал:

— Если почти даром свалившийся на голову сынок так хочет называть меня отцом, так пусть зовёт… Ой, тьфу! Чушь собачья! Конечно, всё потому, что я собираюсь сожрать этого мелкого дурня! У таких маленьких детишек мясо нежное-нежное, можно даже приправ не добавлять, вкус отменный! Хи-хи-хи-хи…

— Но почему вы до сих пор его не съели?

Глаза Ци Жуна сверкнули зелёным.

— Этого-то тебе как раз и не понять! Откормим пожирнее, потом зарежем! Самое вкусненькое нужно оставить на потом! К тому же, у нас ещё много припасов, можно не спешить!

При упоминании «припасов» Сюань Цзи уставилась на Инь Юя.

— Мне этот новенький кажется очень подозрительным. Очень-очень подозрительным. Ваше Превосходительство, удалось ли вам узнать, откуда он взялся?

Если учесть, какую ненависть Ци Жун испытывал к Хуа Чэну, стоит ему понять, что Инь Юй — подручный Хуа Чэна, и он сожрёт его в первую очередь! Однако Ци Жун сказал:

— Этот паршивец тоже явился вместе с Повелительницей Дождя.

Иногда отсутствие особых примет и природная способность притвориться пустым местом тоже может сыграть на руку. Обычно никто не связывал вместе Инь Юя и Собирателя цветов под кровавым дождём, и как видно, Инь Юю удалось скрыть свою личность. Се Лянь с облегчением выдохнул, а Сюань Цзи, напротив, изменилась в лице:

— Юйши Хуан уже добралась сюда?

Ци Жун ответил:

— Нет. Этот паршивец, так же как мы, случайно обнаружил подземный город. Повелительница Дождя пока ещё нас не нашла. Чтоб её! — Вдруг забранился он. — И почему от неё так трудно отделаться? Всю дорогу гналась за нами, пришлось даже укрыться от неё под землю! Я же просто схватил парочку крестьян из той захирелой деревеньки, чтобы перекусить! К чему такая мелочность? А ещё небесная чиновница! Так и знал, что у них на Верхних Небесах ни одного нормального! Крохоборы!

Он говорил это с полной уверенностью в собственной правоте! Сперва протянул свои лапищи к чужим крестьянам, которые занимались себе возделыванием земель, а потом ещё и обвинил хозяйку в недостатке щедрости, за то, что отказалась отдать ему парочку на съедение. У Се Ляня от услышанного неумолимо зачесались кулаки.

Сюань Цзи продолжила:

— А может, отпустим этих, и дело с концом?

Ци Жун однако считал, что это слишком позорное отступление, и вытаращил глаза:

— Не отпустим! Я уже съел половину, и теперь отпускать остаток нет смысла. Конфликт уже завязался! Либо уж доедать всех, либо вообще не надо было трогать! Вывели меня из себя, да я одним огоньком спалю их всех до единого, всем туго придётся!

Сюань Цзи сказала:

— Я тоже совсем не ждала, что всё так обернётся. Характер у Юйши Хуан раньше был совсем другим, можно сказать без преувеличения, что её каждый мог обидеть. И я думала, что если даже забрать людей из её деревни, она спокойно стерпит и проглотит, только поэтому решилась на подобный шаг. Кто же знал, что она превратится в такую большую проблему? И никак её с хвоста не сбросить!

Выходит, Сюань Цзи знала Повелителя Дождя. И к тому же, относилась к ней не слишком почтительно. Как видно, они были знакомы ещё в бытность смертными. Припомнив различные легенды, Се Лянь прошептал:

— Неужели Сюань Цзи служила генералом при государстве Юйши?

Хуа Чэн ответил:

— Гэгэ верно догадался. Всё именно так.

Се Лянь с сомнением переспросил:

— Но ведь не сходится? Её Превосходительство Повелитель Дождя была наследницей царственного рода государства Юйши, обладала высочайшим положением. А Сюань Цзи — всего лишь генералом, её подданной. Разве осмелилась бы она с таким пренебрежением относиться к члену правящего дома? Да ещё сказала «каждый мог обидеть»…

Ци Жун тем временем продолжал:

— Да плевать мне, кто она — Повелительница Дождя или шелудивых псов. Когда я попаду в Медную печь и стану непревзойдённым, своим появлением повергнув в потрясение целый мир, все, кто ходит под Небесами и над ними, падут ниц у моих ног, на коленях будут стоять и жрать грязь под моими ступнями! И тогда я снесу Призрачный город, затоплю остров Чёрных Вод, и даже Цзюнь У должен будет со мной считаться, лебезить и заискивать, ха-ха-ха-ха-ха-ха…

— …

Слушая, как Ци Жун изо всех сил бахвалится, воображая будущее безграничное величие, Се Лянь захотел только рассмеяться, больше ничего. А Хуа Чэну даже посмеяться было скучно.

Ци Жун сказал Сюань Цзи:

— А Пэй Мина я оскоплю и брошу тебе на потеху, чтобы служил рабом.

При звуках этого имени Сюань Цзи сжала кулаки, на её бледном лице проявился гнев.

— Нет нужды! Главное, пообещайте отдать его в моё полное распоряжение, и Сюань Цзи будет безмерно благодарна Вашему Превосходительству!

Пока разговор не зашёл о Пэй Мине, Сюань Цзи выглядела как обычная демоница. Но стоило его упомянуть, и Се Лянь вновь увидел в ней тень той обезумевшей, с которой встретился на горе Юйцзюнь. Она в самом деле возложила эту нелепую надежду на Ци Жуна, любовь затмила разум — больше это никак нельзя объяснить. Се Лянь поднял взгляд.

— Сань Лан, разве можно оставлять Инь Юя и этих людей в плену Ци Жуна?

Разумеется, они могли бы ворваться прямо сейчас, побить Ци Жуна и Сюань Цзи, но… крестьяне, а с ними Инь Юй, в этой ситуации стали заложниками, а на Ци Жуна полагаться нельзя — вдруг он станет сжигать по одному за каждый удар? Тогда в проигрыше, напротив, окажутся они сами, и очень может быть, что Ци Жуна, как он и сказал, выведут из себя, и он спалит всех одним огнём.

Хуа Чэн, впрочем, без лишнего беспокойства ответил:

— Призрачные огни Ци Жуна снимаются устным паролем. Для начала нужно придумать, как выведать его.

— Кто это сделает? И как? Мы с тобой точно не сможем.

Но оба тут же, не сговариваясь, опустили взгляды вниз, где снаружи усадьбы в грязи игрался Гуцзы.

Помолчав, Се Лянь произнёс:

— Не выйдет, слишком опасно. Ци Жун и без того всё порывается сожрать ребёнка, а что если он почует подвох…

Хуа Чэн возразил:

— Хватит ли у него на это мозгов — вопрос отдельный, но если он и впрямь решит навредить мальчишке, мы просто придём на выручку, ничего сложного. Гэгэ, не лучше ли побеспокоиться о том, что ребёнок уже столько времени провёл с Ци Жуном? Что если мальчик стал на него похож? И повредился умом?

— Судя по реакции Гуцзы на его поведение, не думаю, что мальчик стал в чём-то ненормальным. Тогда… попробуем?

Хуа Чэн тут же разжал ладонь, из которой выпорхнула и не спеша полетела вниз особенно маленькая серебристая бабочка.

Ци Жун и Сюань Цзи продолжали разговаривать, а Гуцзы сидел снаружи на земле и рисовал в грязи. Он изобразил большого человечка, который вёл за руку маленького человечка. И вдруг увидел, как к нему подлетела мягко сияющая бабочка. Мальчик мгновенно вздёрнул голову и округлил глаза, и уже собирался удивлённо вскрикнуть, как услышал тоненький человеческий голос. Бабочка сказала ему:

— Гуцзы, ничего не говори. Если скажешь слово, я исчезну. Это я. Ты меня помнишь?

Если бы Гуцзы всё-таки закричал, Хуа Чэн сразу пленил бы его сознание светом бабочки, однако мальчик зажал рот рукой и послушался, прошептав:

— Помню. Это голос мусорного гэгэ.

— …

Се Лянь:

— Ха-ха-ха, отличная память. Да, верно, это я, мусорный гэгэ. Пойдём со мной в сторонку, только чтобы Ци… чтобы твой отец не заметил.

Гуцзы кивнул и поднялся с земли, чтобы тихонько отправиться за бабочкой. Но Ци Жун из зала сразу это увидел и прикрикнул:

— Эй! Нечего бегать где попало, слышал?! Если будешь шататься без присмотра, тебя съедят огромные крысы! А ну вернись!



Комментарии: 35

  • Ци Жун проявляет заботу о Гуцзы?! Да вы что!!! Опомнитесь! Это живой щит прикрытия от Се Ляня! Се Лянь его не выдернул в гробнице родителей из этого тела, только потому что не решился это сделать на глазах у сынишки. Ведь безболезненно, без последствий для тела отца этого ребенка , избавить его от квартиранта - демона быстро не получается. И добровольно покидать это тело Ци Жун не собирается, и пытки
    Селяневской стряпнёй выдерживал, и побои терпел...Он прекрасно понимает, что даже найдя новое тело, у него может не быть такого козыря для манипулирования царственным братцем. И упускать из рук его он не собирается. Да и потом его действительно можно съесть.
    Порой читаешь комментарии, и диву даёшься. Чем народ читает?! Как можно не видеть того что уже на ладони?! Характер Хуа Чэна очень круто раскрыт в новелле. Лично для меня уже просто упоминание этого имени вызывает в памяти весь спектр его черт, качеств , и т.д. очень объёмный образ со всем богатством красок!

  • Приходите к нам в китайские bl-новеллы, у нас есть Сюань Цзи - демоница и Сюань Цзи - птица-меч

  • Ци Жун стал стойко ассоциироваться с Жириновским. В моей голове все реплики Ци Жуна озвучивает голос жирика со всей присущей ему экспрессией.

  • Есть подозрение что те, кто говорят про развитие характера Хуа-Хуа пропустили второй том и сразу перешли к третьему:) И, кстати, есть слово для мальчиков, вокруг которых крутится весь мир книги — Марти Сью. Пользуйтесь на здоровье;)

  • " Оскопить? Не надо оскоплять, " - подумала демоница)

    ****
    После Мэри Сью в магистре, мне кажется, Хуа Чен просто идеально прописан) Здесь она довела до ума описание этой любви, о которой так хотела написать со школы.

  • Понять не могу почему в небесных чертогах уже давно на Ци Жуна не устроили охоту: он же людей пачками кладёт. Даже у демонов претензий не будет, если Ци Жуна схватят. Се Лянь два раза поймал и отпустил, не привёл его в небесные чёртоги, потому что переживал за Лан Цянцю, но по моему стоило переживать за людей, которых он живьём поедает, за Гуцзы и его насточщего отца, а Лан Цанцю как-нибудь справился бы.

  • Ци Жун раздражает каждый раз как в первый, ну просто в каждой бочке затычка.
    Посмеялась вместе с Се Лянем по поводу планов Ци Жуна.. он серьезно расчитывает, что станет Непревзойденным Князем Демонов? Победит сильнейших, добравшихся до горы Тунлу? Откуда такое самомнение ;D он ведь чаще проигрывал, чем побеждал..... и ещё неизвестно, кто следующим появится на пути, и с кем они все окажутся взаперти.
    Если бы Ци Жун так часто не появлялся, я бы вообще предположила, что до Печи он не доберется, но видимо он должен сыграть какую-то роль дальше

  • Ци Жун ужасно сильно напоминает мне Багги

  • Рен написал 20.02.2022 в 20:38
    Читаю комментарии и задумываюсь о возрасте читателей. Возможно, кому-то из здесь присутствующих читать такое пока рано.


    Пожалуй, соглашусь(

  • Нууу как я это понимаю, в каком-то смысле статичный образ Хуа Чена - это авторский замысел. Читала послесловие Мосян к небожителям и в нем есть кусок, объясняющий, как мне кажется, характер Хуа Чена:

    "В средней и старшей школе я иногда придумывала небольшие сюжеты, и у меня почему-то существовало убеждение, что человеку не стоит воспринимать любовь как смысл жизни, нужно иметь собственные амбиции, идеалы, цель в жизни, бла-бла-бла-бла, иначе у тебя не останется собственной души, ты не будешь отдельной личностью бла-бла-бла-бла.

    Но впоследствии моё мнение постепенно поменялось. Потому что я обнаружила — несмотря на то, что я всегда говорила, что человеку не стоит придавать любви слишком большое значение, на самом деле мой взгляд более всего привлекали люди, которых постоянно захлёстывали чувства, словно мотыльков, летящих на огонь. Наверное, это и называется «на словах можно презирать, но суть покажет правду»? Как бы то ни было, когда я это разглядела, неизбежно подумала, что в юности мои идеи были слишком уж высокомерными.

    Почему человек может безоглядно полюбить другого человека? Разве не смешно? Это ведь настоящее чудо, неужели кто-то действительно на такое способен? Больше похоже на одержимость! И среди сотни тысяч не найдётся один такой! Но если подумать, такого поразительного дурня как Се Лянь, который прилагает усилия, но ничего ими не добивается, который разбивает голову в кровь, но не желает одуматься, точно так же — не найдёшь и одного среди сотни тысяч. Получается, они всё-таки на самом деле идеальная пара.

    Я видел тебя в твои самые худшие времена, ну и что с того?

    Ты — и есть моя мечта."

  • Читаю комментарии и задумываюсь о возрасте читателей. Возможно, кому-то из здесь присутствующих читать такое пока рано.

  • Аааа я испытываю от Ци Жуна испанский стыд!!! Но все же обожаю как персонажа ахахах

  • Я так же на мгновение решила, что Ци жун привязался к мальчишке, раз тот до сих пор еще жив... Но вот это его замечание, что сожрет, пока откармливает... гурман, блин! Думаете, на самом деле не из-за худобы оттягивает сожратие? Ну не знаю...
    По поводу Хуа Чэна. Он мне безумно нравится, все бы такого парня хотели. Но Enka говорит о нем в плане развития характера персонажа, и тут она права. Развития нет, все что мы знаем о его личности сейчас, мы знаем практически с самого начала. Какие-то его новые фишки, типа бабочки-транспортеры, не оживляют его характер. Ну, может, когда расскажут, как он стал таким, это как-то оживит персонаж

  • Хуа Чен преданный, верный, смелый, сильный, умный, заботливый, любящий мужчина. Он совершил практически невозможное ради своего принца. При этом он циничен, жесток, хитер и опасен для многих. Он ненавидит небеса и так называемых бывших друзей принца вещи с его точки зрения они его предали и не заслуживают добра и снисхождения. Никто не знает какие жертвы ему пришлось принести ради положения которое он сейчас занимает. При этом видел что он справедливый правитель и заботится о подданных . Демоны куда преданный ему чем божества из нынешнего пантеона заботящиеся о своём благе. Если кому то из читален непонятны такие потрясающие личности или ближе мерзкие, трусливые, слабые, и лицемерные твари то тут ничего не поделаешь.

  • Баобао, ну, во-первых, он не "без колебаний убьёт любого", Хуа Чэн довольно лояльный и рассудительный человек. Если внимательнее читать, то можно увидеть, что он не только к Се Ляню хорошо относится, хотя к нему конечно же лучше всех. А во-вторых "По сути благодаря доброте Се Ляню и тому, что Хуа Чен его любит, он не долбанулся и не стал бешеным берсерком проклятием для трех миров." - далеко не факт. Ведь демоном он стал не из-за злости или чего-то такого, то, что он стал таким сильным, что его многие боятся - это только благодаря любви к Се Ляню и желанию стать самым сильным, чтобы его защитить. В Хуа Чэне конечно есть злоба и обида на мир, но не такая, чтобы он реально пошёл уничтожать весь мир, если бы он не встретил СЛ, он скорее просто погиб бы где-то ненужным и бесцельным, и всё. Короче, не нужно из него делать убийцу, которого "сглаживает" присутствие Се Ляня, если внимательно читать, то можно понять, что это не так. Они с СЛ довольно похожи, оба за справедливость.
    ___
    Переводчикам спасибо за такой прекрасный перевод!!

  • Ци Жун - супер папа. Бранится, ругается, а ведь на деле в оба глаза приглядывает за сынишкой, сразу заметил, что он куда-то намылился.

    Эйрадис, Хуа Чэн не похож на демона только потому, что мы его в сюжете почти только с Се Лянем и наблюдаем. А рядом с ним он - лапочка. С остальными он далеко не так кроток.

  • Enka, титул Князя Демонов ему не с неба упал. Он не мог защитить принца и долгое время смотрел, как его топчут все, кому не лень, и это явилось самой сильной мотивацией стать сильнее всех на свете. Не знаю, сильнее всех ли, но что сильный - без сомнения.

  • Enka, как душка-бриллиант Хуа Чэн может кому-то не нравиться? Бесхарактерность? Характер формируется с детства, а в нём все, кроме Се Ляня, мягко скажем, плохо к нему относились, поэтому понятно, почему его мир крутится вокруг нашего главного божества. У Мосян прописывание персонажей - одна из сильных сторон... Странно видеть, что за столько глав Хуа Чэн вам не раскрылся. Мэри Сью? Если б это было так, он бы вмиг расправился с новым нерождённым непревзойдённым и уничтожил гору Тунлу

  • Хуа Чэн и на демона прям такого страшного не похож. Все эти его бабочки, цветочки, дождик из благоухающих лепестков... алё? А тот эпизод, когда их с горы вниз спустили его бабочки? Ня, так мило, ХуаХуа — феечка!.. Когда это читала, уж было подумала, что Се Лянь спит и ему всё это снится. А что, голос советника внутри горного чудища так и сказал: наследный принц спит и вот-вот должен пробудиться.
    Может быть, это действительно сон. Се Лянь спит и видит разные сны о разных людях, демонах, небожителях, государствах. Всё во сне переплелось и смешалось так, что принц сам забыл о том, кто он на самом деле и какой смысл его существования.

    Переводчикам большое спасибо.

  • А Хуа Чен и не должен быть человечным лол. Он деион, аллё. Да, он плохо относится ко всем кроме Се Ляня. Он без колебаний убьет любого, кроме Се Ляня. Ему ведь с рождения было предрешено стать бедой, проклятием для людей. Либо умереть нахер. Советник ведь об этом говорил. Но Се Лянь его спас, несколько раз, оттого Хуа Чен в него влюбился и эта любовь не угасает уже 800 с лишним лет. По сути благодаря доброте Се Ляню и тому, что Хуа Чен его любит, он не долбанулся и не стал бешеным берсерком проклятием для трех миров.

  • Enka, это рофл? Характер Хуа Чэна начал закладываться с детства, когда все к нему ужасно относились кроме принца, его любовь к Се Ляню очень сильна, из-за неё он тот, кем он стал. Мэри Сью? Вы знаете значение этого слова? Хуа Чэн не всесилен, есть вещи которые у него не получаются, у него есть свои слабости, но он пытается быть сильным и лучшим для своего гэгэ.

  • Омг, автор вообще собирается хоть как-то развивать характер Хуа Чэна, или тот так и останется ходячей Мэри Сью?
    Уже Ци Жун выглядит интереснее и человечнее него.

  • У Ци Жуна вообще своеобразное понятие любови, нежности и ее проявление. Видимо где-то очень в глубине души ему нужен тот, кто будет любит его просто так, безкорыстно. Как сын отца.

  • Никак не могу предоставить человека, пусть он уже демон, поедающего другого человека.
    Если по этой новелле снимут сериал, не представляю, как они эти сцены воплотят...

  • поначалу ци жун вызывал раздражение, сейчас уже даже полюбился. он действительно такой неловкий антагонист, которого уже как только се лянь не пинал, а все равно делает вид, что вот-вот станет непревзойдённым :) кстати они с гуцзы мне напоминают главных героев советского мультика «волк и телёнок»

  • Хах, Ци Жун своеобразно заботиться о Гуцзы, милота, надеюсь он не сломается и не слопает его все таки.

  • Мне кажется, или Ци Жун заботиться о Гуцзы... Да, забота своеобразная, но?))

    Спасибо за перевод💞

  • Ааааааааааа я начинаю любить Ци Жуна МИЛАФКААААА~♡
    Спасибо за перевод~♡

  • Большое спасибо за новую главу!

  • Если честно я думал Ци Жун слишком труслив чтобы лезть в это пекло. Но видимо ЧСВ пересилило. А теперь тут небось все 4 бедствия соберутся

  • Я вам готова в ноги кланяться за такой перевод! Спасибо за то, что работаете над этим проектом и балуете нас главами каждый понедельник. Благодарю от всего сердца! ❤ ❤ ❤

  • Спасибо за перевод!)

  • Согласна со СТЕКLОм. Не смогла этого не заметить)

  • Мне одной кажется,или у Ци Жуня проявляется отцовство?

  • Мне почему-то кажется, что Ци Жунчик не такой уж и плохой папаня. Нет, он папа просто отвратительный, но вот эта вот нотка родителя в нём всё же проявляется. И мне это беззумно нравится!

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *