Преданность. Часть пятая
v 1 - 83
Переводчик
Восемь Бит, Мария Кулишова, Wintersnow
Редактор
Annette Liu, Alizeskis
Многие достали талисманы, чтобы попробовать поджечь их духовными силами. Постепенно талисманы в руках у некоторых тускло засияли. Услышав вопрос, заклинатели ответили:
— На две десятые восстановились.
— У меня на одну десятую…
— Они восстанавливаются слишком медленно!
Выдвигаясь в поход, все думали, что по сравнению с осадой Луаньцзан тринадцатилетней давности эта будет куда более успешной; такой величественной и трагической, что останется в анналах истории. Никто не ожидал, что количество людей, спустившихся с горы, окажется почти равным количеству взошедших. Вторая «осада» действительно заслуживала внесения в анналы. Однако вместо того чтобы запомниться масштабностью или количеством убитых, она оказалась бы записана как самое бессмысленное и смехотворное событие в мире заклинателей.
Одни радовались, что избежали смерти, другие плакались на смену времён. Десятки глав кланов собрались вместе и после недолгого обсуждения договорились сначала найти безопасное место для отдыха, пока духовные силы не восстановятся на восемь десятых, чтобы на пути обратно их уже больше ничто не потревожило.
Вэй Усянь сразу всё понял. Ближайшим «безопасным местом» от Илина были земли Ордена Юньмэн Цзян. Он спросил:
— Так вы собираетесь отправиться в Пристань Лотоса?
Лань Цижэнь насторожился.
— Почему ты спрашиваешь?
Вэй Усянь ответил:
— Да так. Просто хотел спросить, можно ли мне с вами.
Глава Ордена Яо предупреждающим тоном воскликнул:
— Вэй Усянь! Сегодня ты совершил доброе дело, но это совсем другая история. Ты должен понимать, для нас решительно неприемлемо стать тебе союзниками.
Вэй Усянь чуть дар речи не потерял.
— Не волнуйтесь, никто не заставляет вас быть мне союзниками. Однако прямо сейчас мы на одной стороне, не так ли? Та великая личность, которая устроила на вас сегодня облаву, имеет при себе Тигриную Печать Преисподней. Уверены, что справитесь?
Главы кланов переглянулись. Говоря начистоту, Вэй Усянь совершенно прав. И если он хотел присоединиться, это определённо стало бы большим подспорьем. Однако люди столько лет поносили имя Старейшины Илин, было бы довольно неловко вот так вдруг начать с ним сотрудничать.
Неожиданно Лань Ванцзи обернулся к Лань Цижэню.
— Дядя, есть ли новости от Брата?
Помолчав, Лань Цижэнь ответил:
— Нет.
Вэй Усянь произнёс:
— Возможно, Цзэу-цзюнь сейчас в руках Цзинь Гуанъяо. Учитель Лань, чем больше людей, тем больше помощи. Даже если вы беспокоитесь на мой счёт, позвольте хотя бы Ханьгуан-цзюню участвовать в ваших грядущих планах. В конце концов, это его брат.
На лице Лань Цижэня отражалась бесконечная усталость. Он повернулся к Лань Ванцзи с словами:
— Иди, если хочешь.
Все остальные тут же обратили взгляды к Цзян Чэну. Из трёх глав орденов, обладающих высочайшим положением, Лань Цижэнь уже высказался, а мнение Не Хуайсана в этом вопросе гроша ломаного не стоило, так что теперь всё зависело только от Цзян Чэна. Тот стоял в стороне и испытывал духовные силы на Цзыдяне. Несмотря на то, что свечение становилось то ярким, то тусклым, сейчас оно, по крайней мере, не исчезало. Фиолетовое сияние озаряло лицо Цзян Чэна, так что невозможно было разгадать его выражения. Все знали о разладе, который когда-то произошёл между Главой Ордена Цзян и Вэй Усянем, и потому первый не желал даже видеть второго. Заклинатели подумали, что переговоры на этом и провалятся.
И всё же Цзян Чэн лишь издал холодный смешок.
— И ты осмелишься вернуться в Пристань Лотоса?
Бросив короткую фразу без начала и конца, он замолчал. Никто не знал, что она означает, и нельзя было сказать наверняка, являлось ли это дозволением или отказом. Но когда все двинулись в путь, Вэй Усянь и Лань Ванцзи присоединились к остальным, а Цзян Чэн не удостоил их ни единым взглядом. Они приняли это за признак того, что не получили ни разрешения, ни запрета.
Когда заклинатели спустились к подножию горы, уже наступила ночь. В посёлке уже не горели фонари и царила тишина. Все устали — как телом, так и душой, и выглядели изрядно потрёпанными. Даже боевые построения выглядели неровными и неорганизованными. К счастью, собравшись с силами, чтобы пересчитаться, заклинатели обнаружили, что потери невелики. Поскольку духовные силы большинства ещё не восстановились, полететь на мечах они не могли, и водные пути оказались самым быстрым способом добраться до Пристани Лотоса. Группа, состоящая из более чем тысячи измученных человек, отправилась на ближайшую к Илину пристань.
Ситуация не терпела отлагательств, однако за короткое время поблизости не представлялось возможным отыскать достаточное количество больших кораблей. Поэтому главы кланов наняли все плавательные суда, что обнаружились на пристани, большие и маленькие джонки, даже рыболовные посудины. Когда все заклинатели набились на борт, лодки двинулись в путь по течению.
Где-то с десяток молодых адептов сгрудились на одной рыбацкой лодке. Почти все юноши выросли в роскоши, им никогда не приходилось плыть на таких потемневших от старости, разбитых, скрипящих судёнышках, источающих гнилостную рыбную вонь, на которых всюду громоздились грязные сети и бочонки. Ветер в ту ночь был неспокойным, лодки качались на волнах, и ребят с севера начало мутить. Какое-то время они ещё сдерживались, а потом, просто не в силах больше терпеть, выбежали из каюты и, вывалив за борт содержимое желудков, распластались на палубе, мучимые головокружением и темнотой в глазах.
Один из юношей сказал:
— Ой, мамочки мои, тут такая качка, что у меня в желудке словно шторм бушует! Эй, Сычжуй-сюн, тебя тоже тошнит? Разве ты не из Гусу? Ты же не северянин, почему тебя выворачивает даже сильнее меня?!
Лань Сычжуй махнул рукой и с позеленевшим лицом ответил:
— Я… Я и сам не знаю. Мне всегда было так плохо в лодках, лет с четырёх или пяти… Возможно, я таким родился.
Он почувствовал, как снова подступила тошнота, встал, держась за край борта, и только собирался перегнуться, чтобы снова опустошить желудок, как увидел тёмную фигуру, цепляющуюся за лодку. Половина фигуры колыхалась в речных водах, а вот глаза смотрели прямо на него.
Лань Сычжуй так перепугался, что мигом проглотил всё, что собирался вытошнить. Схватившись за рукоять меча, он присмотрелся повнимательнее и негромко воскликнул:
— Призра…
В каюте его услышал Цзинь Лин и мигом выбежал с мечом наперевес.
— Призрак? Где? Я помогу тебе расправиться с ним!
Лань Сычжуй ответил:
— Не призрак… Призрачный Генерал!
Все мальчишки высыпали на палубу и посмотрели в направлении, куда указывал Лань Сычжуй. И действительно, тем, кто цеплялся за борт лодки, глядя снизу вверх, оказался никто иной как Призрачный Генерал, Вэнь Нин.
Сразу после спуска с Луаньцзан Вэнь Нин куда-то испарился. Кто же мог представить, что он тихонько прицепится к рыбацкой лодке? Неизвестно, как долго он уже следовал за ними.
На горе Луаньцзан Вэнь Нин сражался с ними бок о бок, но тогда с ними были другие люди, по большей части, старшие. А среди ночи, особенно на воде, внезапное и весьма странное появление Вэнь Нина не на шутку напугало ребят.
Они какое-то время молча таращились друг на друга, после чего Оуян Цзычжэнь первым отстранился и сел на палубу.
— Для чего Призрачный Генерал последовал именно за нами? — спросил юноша.
Кто-то пробормотал:
— Так вот почему мне казалось, что лодка идёт слишком медленно. Оказывается, кто-то уцепился за днище. Да ещё такой тяжёлый…
— Но… Зачем он там прицепился?
— Уж точно не для того, чтобы нам навредить! Иначе не стал бы защищать нас днём.
— Но сейчас нам не угрожает никакая опасность. Так почему он следует за нами…
— Пф-ф-ф!
— Цзинъи, ты чего смеёшься?
— Вы только посмотрите на него. Прицепился к лодке и не двигается, словно большая тупоголовая морская черепаха!
Когда он это сказал, некоторые подумали, что определённое сходство действительно имеется. Но прежде чем юноши успели рассмеяться, Оуян Цзычжэнь воскликнул:
— Он поднимается!
Вэнь Нин и впрямь вылез из воды. Хватаясь руками за толстую конопляную верёвку, свисающую с палубы, он начал медленно забираться в лодку. Мальчишки бросились врассыпную. Самые трусливые в панике носились кругами по палубе, вереща:
— Он поднимается, он поднимается! Призрачный Генерал поднимается!
Лань Цзинъи увещевал:
— Ну и чего вы испугались? Не в первый же раз вы его видите!
— Что нам делать? Может, стоит кого-нибудь позвать?!
Когда Вэнь Нин, с которого ручьями стекала вода, перевалился через край борта и тяжело опустился на палубу, казалось, вся лодка покачнулась вместе с ним. Мальчишки сильно нервничали, чуть ли не вжимались в палубу на противоположной стороне. Их сердца бешено колотились, но в то же время было чересчур неловко встречать его с мечами наизготовку.
Вэнь Нин пристально посмотрел на Лань Сычжуя и направился прямиком в его сторону. Лань Сычжуй заметил, что Призрачный Генерал приближается именно к нему, и собрался с духом, когда тот вдруг спросил:
— К-как твоё имя?
Лань Сычжуй замешкался на мгновение, а потом выпрямился и ответил:
— Ученик — адепт Ордена Гусу Лань. Моё имя — Лань Юань.
Вэнь Нин переспросил:
— Лань Юань? — Получив кивок в ответ, он продолжил: — Ты… ты знаешь, кто дал тебе… это имя?
У мёртвых людей лицо ничего не выражает, но Лань Сычжую показалось, будто глаза Вэнь Нина засияли.
А ещё он почувствовал, что Вэнь Нин очень волнуется, настолько сильно, что начал заикаться. Это волнение передалось и Лань Сычжую, словно сейчас должна была раскрыться тайна, много лет покрытая мраком.
Он осторожно ответил:
— Моё имя, конечно же, дано мне родителями.
— А твои родители в добром здравии?
— Их не стало, когда я был ещё совсем маленьким.
Один из юношей потянул Лань Сычжуя за рукав и прошептал:
— Сычжуй, не рассказывай так много. Будь осторожен.
Вэнь Нин удивлённо замер.
— Сычжуй? Сычжуй — твоё имя в быту?
Лань Сычжуй подтвердил:
— Это так.
— И кто тебе его дал?
— Ханьгуан-цзюнь.
Вэнь Нин опустил голову и дважды одними губами повторил имя «Сычжуй». Увидев, что Призрачный Генерал о чём-то задумался, Лань Сычжуй позвал:
— Гене… — Он собирался назвать титул Вэнь Нина, но потом вдруг понял, что это как-то неправильно, и решил сказать иначе: — Господин Вэнь? Что особенного в моём имени?
— О, — Вэнь Нин поднял голову и вгляделся в его лицо, не отвечая на вопрос. — Т-ты очень похож н-на одного моего далёкого родственника…
Эти слова больше напоминали стандартные фразы, которые использовались заклинателями низшего уровня и приезжими адептами, чтобы расположить к себе или даже попытаться набиться в родню к адептам главного клана. Мальчишки приходили во всё большее замешательство, не понимая, что происходит.
Лань Сычжуй тоже не знал, как реагировать, поэтому лишь проговорил:
— П-правда?
Вэнь Нин кивнул:
— Правда!
Он изо всех сил старался приподнять уголки губ, словно хотел улыбнуться. Почему-то при виде этого «Призрачного Генерала» внутри Лань Сычжуя просыпалось глубокое сильное чувство родства, словно они уже были знакомы, вкупе со смутной мыслью, что он уже где-то видел это лицо. Казалось, будто существовало имя, которое вот-вот проломит некий барьер между ними. Скажи он это имя вслух, и на поверхность выплывет очень много всего, и всё сразу станет ясно.
В этот момент Лань Сычжуй увидел стоявшего неподалёку Цзинь Лина.
Лицо у Цзинь Лина было тёмным, выражение в крайней степени неприятным. Юноша сжимал рукоять меча, то ослабляя, то усиливая хватку. Вены на его руке также то вздувались, то пропадали. Лань Сычжуй наконец вспомнил, что именно Призрачный Генерал Вэнь Нин, который сейчас выглядел таким безобидным, некогда убил отца Цзинь Лина.
Когда Вэнь Нин проследил за его взглядом, «улыбка» постепенно испарилась. Он медленно повернулся к Цзинь Лину.
— Молодой господин Цзинь Жулань?
Голос Цзинь Лина звучал холодно:
— Это ещё кто?
Немного помолчав, Вэнь Нин исправился:
— Юный господин Цзинь Лин?
Цзинь Лин неотрывно смотрел на него, в то время как другие мальчишки беспокойно таращились на Цзинь Лина, боясь, что он сгоряча что-то натворит.
Лань Сычжуй начал было:
— Молодой господин Цзинь…
Цзинь Лин отрезал:
— Отойди в сторону. Это не твоё дело.
Но Лань Сычжуй чувствовал, что дело очень даже его. Он вышел вперёд и встал между Цзинь Лином и Вэнь Нином.
— Цзинь Лин, для начала убери меч…
Цзинь Лин и так уже был на взводе, а когда ему загородили обзор, он не мог не закричать:
— Не стой на пути!
Он толкнул Лань Сычжуя, которого уже мутило от качки так, что ноги подгибались. От толчка юноша отлетел к борту и чуть не свалился в тёмную реку. К счастью, Вэнь Нин удержал его и втащил обратно. Мальчишки тут же сбежались на помощь.
— Сычжуй-сюн!
— Молодой господин Лань, вы в порядке? Голова ещё кружится?
Увидев сильно побледневшего Лань Сычжуя, Вэнь Нин взволнованно выпалил:
— Молодой господин Цзинь, атакуйте меня, Вэнь Нин не будет сопротивляться. Но А… Молодой господин Лань Юань…
Лань Цзинъи сильно рассердился и заругался:
— Цзинь Лин, ну что с тобой не так?! Что тебе сделал Сычжуй?!
— Сычжуй-сюн поступил так для твоего же блага. Пусть ты не оценил поступка, но зачем толкнул его?
Поначалу, осознав, что толкнул Сычжуя слишком сильно, Цзинь Лин и сам оказался ошеломлён не меньше. Но когда ровесники поспешили помочь Лань Сычжую подняться и принялись осуждать его самого, в сознании Цзинь Лина всплыли бесчисленные сцены из прошлого. На протяжении всей жизни из-за гибели родителей юношу непрестанно упрекали в избалованности и отсутствии воспитания. Из-за тяжёлого характера с мальчиком нелегко было поладить, поэтому друзей одного с ним возраста у юноши не имелось, ни в Башне Золотого Карпа, ни в Пристани Лотоса. Обладая высоким положением по праву рождения, Цзинь Лин, тем не менее, оказался в подобной неловкой ситуации. Когда он был маленьким, никто из адептов не желал играть с мальчиком. Когда он подрос, никто не желал следовать за ним. Чем больше Цзинь Лин об этом думал, тем краснее становились его глаза. Неожиданно он повысил голос:
— Да! Это всё моя вина! Такой я ужасный человек! И что с того?!
Остальные юноши вздрогнули как один, удивлённые криком. После недолгого молчания кто-то пробормотал, не желая сдаваться:
— О чём ты? Ты же сам первый начал… Чего теперь взъелся на нас?
Цзинь Лин ярился:
— Какое вам до меня дело?! С каких пор вы заимели право указывать мне?!
Вэй Усянь и Лань Ванцзи как раз находились на соседней лодке. Услышав крик, Вэй Усянь удивлённо замер в каюте, затем поспешил наружу и присмотрелся. Увидев, что Цзинь Лин наставил меч на других ребят, он спросил:
— Что тут происходит?
При виде Вэй Усяня и Лань Ванцзи Лань Сычжуй почувствовал, что, с какими бы трудностями ни пришлось столкнуться, они помогут справиться с ними. Потому юноша просиял:
— Ханьгуан-цзюнь! Учитель Вэй! Скорее сюда!
Комментарии: 19
Dorote
Вэй Ин пока не знает. Он считает, что А-Юань погиб вместе со всеми.
Лань Чжань знает (потому что спойлер)
Вэнь Нин догадался до уровня 100% уверенности.
Этот момент в Зелени, в городе И, когда Лань Сычжуй подумал (или сказал) о том что ВэйИн как и ЛаньЧжань если рядом, то можно ни о чем не волноваться.... теперь понятно почему! это ж его папки!
Но Вэй Ин все еще не знает кто такой есть Лань Сычжуй? Пока только Лань Чжань знает? И Вэнь Нин догадывается?
А вы помните. что глава ордена Яо - та еще старая крыса? Именно он на горе Байфэн поддержал Цзысюня, когда тот оскорбил Вэй Ина. а потом наговаривал Цзян Чэну по его болевым точкам? В Безночном городе он тоже в первых рядах вопил про убийство "невинных людей" в засаде на тропе Цюнци. У пещеры именно он признал, что пришел вершить "справедливость" за то, что Вэй Ин "идет против целого мира".
Мило после этого звучит вот такое, да?
"Глава Ордена Яо предупреждающим тоном воскликнул:
— Вэй Усянь! Сегодня ты совершил доброе дело, но это совсем другая история. Ты должен понимать, для нас решительно неприемлемо стать тебе союзниками.
Вэй Усянь чуть дар речи не потерял."
"Из трёх глав орденов, обладающих высочайшим положением, Лань Цижэнь уже высказался, а мнение Не Хуайсана в этом вопросе гроша ломаного не стоило"
Ох, зря вы так считаете, зря. :)
"И всё же Цзян Чэн лишь издал холодный смешок.
— И ты осмелишься вернуться в Пристань Лотоса?"
"Ты сам этого хотел" (с) между прочим. Притащить его в Пристань Лотоса, поставить на колени перед могилами родителей.
И показательно то, как А-Чэн вертит в руках Цзыдянь. Он, похоже, очень хочет поговорить, но не может как по своему характеру, так и из-за того, что вокруг толпа.
"Выдвигаясь в поход, все думали, что по сравнению с осадой Луаньцзан тринадцатилетней давности эта будет куда более успешной; такой величественной и трагической, что останется в анналах истории. Никто не ожидал, что количество людей, спустившихся с горы, окажется почти равным количеству взошедших."
Важная деталь: выходит, 13 лет назад осадив Вэй Ина и остатки клана Вэнь, они, по сути, не встретили сопротивления, несмотря на армию мертвых! Они ожидали, что уж сейчас-то (!) будет крутой замес, в отличие от прошлого. Выходит, что Усянь их тогда фактически не атаковал: скорее всего, чтобы не повредить Цзян Чэну! Вполне возможно, он даже пропустил А-Чэна в лагерь для разговора или сам к нему вышел, как тогда, во время первого визита на гору.
Дети - наши котики.
"Не тошнимся в воду, там Вэнь Нин плавает".
И Цзинь Лин котик. У мальчика ненависть к Вэй Ину и Вэнь Нину была одной из опор в жизни, а теперь она зашаталась. Зато впервые он оказался ближе к сверстникам, и вдруг внезапно показалось, что он эту близость сам испортил.
Кешик, вспомнит конечно своего богача-гэгэ и сяня-гэгэ) Умтляюсь с детишек, особенно мелколаней. А Цзин Лину сейчас и правда не легко •^•
Ох, А-Юань... Я так рада за них с Вэнь Нином!
А знаете, что "Сычжуй" значит "Вспоминать и тосковать"? Меня аж пробирает от этого...
Он действительно сын Лань Чжаня и Вэй Ина, пусть и не по крови.
Цзинь Лина вскрыло. Неудивительно... Бедный парень. Такое и взрослому непонятно как вынести, а уж подростку...
Он сейчас очень нуждается в поддержке. И в адекватном стабильном взрослом, который помог бы ему разобраться.
За последние два дня:
- его похитили, он два дня ждал мучительной смерти и обращения в живого мертвеца,
- он поучаствовал в смертельной битве,
- в ней чуть не потерял дядю который злобный, но любит его
- дядя, который заботился и подарил ему собаку, подозревается в предательстве,
- третий дядя, убивший его отца и косвенно виновный в смерти матери, спас ему жизнь (и не один раз, вспомним статую, метку и город И),
- а тут стоит Призрачный Генерал, который был орудием убийства отца и мило разговаривает с Сычжуем.
И ненавидеть его тоже уже невозможно после того, как он без слез рыдал над прахом родных,
- а ещё он ударил Сычжуя, чувствует, что не совсем прав, но извиняться его никто не научил. Хотя Усянь пытался :)
Ох, Мосян и моральные дилеммы...
Что ты со мной делаешь!
плюсую к нижнему комету!
Ох, как мне было грустно думать, что вместе с остальными убили и А-Юаня, но когда в аниме бабуля передала ему игрушку, у меня прям сердце возрадовалось. И тут когда прочитала столько чувств нахлынуло😭🥺🥺🥺
боже, ну какие же хорошенькие детки, я не могу, умиляюсь просто
МелкоЛани 🤗🤗🤗
Лань Сы Чжуй так перепугался, что мигом проглотил все, что собирался вытошнить. Схватившись за рукоять меча, он присмотрелся повнимательнее и воскликнул: «Призра…»
В каюте его услышал Цзинь Лин и мигом выбежал с мечом наперевес. «Призрак? Где? Я помогу тебе расправиться с ним!»
О боже, какой ты заботливый,Цзинь Лин..
А тапочку А-Юаню скажу,а ну вспоминай давай,кто твои приемные родители!Вспомнил? Ну хорошо
Оргазмические конвульсии
А Лань Чжань-то в итоге оказался прекрасным папой 💖
Это так прекрасно, не могу
Дети в этой новелле просто как глоток свежего воздуха
Ох, все таки он остался с богачем гэгэ. Милый мальчик, вырос таким хорошим. Я тупо наматываю сопли на кулак.
Вспомни!! ВСПОМНИ ЛАНЬ СЫ ЧЖУЙ ВСПОМНИ БЛИН А-ЮАНЬ ТЫ НАКОНЕЦ!!!! У МЕНЯ СКОРО ИНСУЛЬТ СЛУЧИТСЯ Из-за ВОЛНЕНИЯ!! :3
Сначала не поняла какой Юань, а потом как поняла ОЗО
ДАДАДАДАДАДАДАДАДАДАДА ЭТО ТО, ЧЕГО НЕ ХВАТАЛО МОЕЙ ДУШЕ
эх, а-юань, а-юань...
Я так и знал что Юань просто обязан быть жив т_____т Но не ожидал что Лань Чжань забрал его к себе в орден