Экстра: Курильница для благовоний. Часть первая
э 2 - 1
Переводчик
Восемь Бит, Мария Кулишова, Wintersnow
Редактор
Annette Liu, Alizeskis
В «Комнате древностей», где Орден Гусу Лань хранил редкие и драгоценные артефакты, Вэй Усянь обнаружил старинную курильницу для благовоний.
По форме курильница походила на зверя с телом медведя, слоновьим хоботом, глазами носорога, хвостом быка и тигриными лапами. Брюхо курильницы служило печью, где возжигались ароматные травы, после чего лёгкий дымок выходил клубами через пасть диковинного зверя.
Вэй Усянь, сидя в цзинши, наигрался с курильницей и произнёс:
— Эта вещица на вид весьма чудная, от неё не исходит ни жажды убийства, ни тёмной энергии, что неоспоримо указывает на совершенную безвредность. Лань Чжань, тебе известно, для чего она используется?
Лань Ванцзи покачал головой. Тогда Вэй Усянь понюхал ароматный дымок, но также не обнаружил ничего необычного, и они, решив не гадать понапрасну, убрали курильницу, чтобы изучить позже, как представится возможность.
К их вящей неожиданности, стоило лечь в постель, оба ощутили ужасную усталость и тяжело провалились в сон. Неизвестно, сколько времени прошло, но когда Вэй Усянь проснулся, то обнаружил, что они с Лань Ванцзи в какой-то момент покинули цзинши и даже Облачные Глубины и теперь оказались в дикой местности посреди горного леса.
Вэй Усянь поднялся с земли.
— Где это мы?
Лань Ванцзи ответил:
— Это определённо не явь.
— Не явь? Разве это возможно? — он потряс рукавами, ощущая себя до крайности реалистичным, и спросил. — Но если это не явь, что же тогда?
Лань Ванцзи не ответил, лишь молча подошёл к берегу маленькой речки и кивком указал на воду.
Вэй Усянь последовал за ним и изумлённо застыл, едва увидев отражение на поверхности реки.
Из воды на мужчину смотрел его собственный образ до перерождения!
Вэй Усянь тут же поднял голову и спросил:
— Всё из-за той курильницы для благовоний?
Лань Ванцзи кивнул:
— Боюсь, что так.
Вэй Усянь довольно долго разглядывал давно забытое лицо, но потом отвёл взгляд.
— Ну и ладно. Я внимательно изучил курильницу и не заметил никаких следов затаённой злобы, поэтому совершенно точно уверен, что она не несёт в себе недобрых намерений. Возможно, какой-то бессмертный мастер создал её для развития заклинательских навыков или же просто хотел немного разогнать тоску. Пойдём-ка прогуляемся и разузнаем, что к чему.
И они стали неторопливо продвигаться через горный лес, который был не то иллюзией, не то чем-то иным. Совсем скоро перед ними предстал маленький деревянный домик.
Едва увидев строение, Вэй Усянь коротко вздохнул, и Лань Ванцзи тут же спросил его:
— Что такое?
Вэй Усянь пригляделся к домику и ответил:
— Это место кажется мне знакомым.
Домик представлял собой самое обыкновенное деревенское жилище, и подозрения Вэй Усяня оставались лишь подозрениями, ведь он не мог сказать наверняка, доводилось ли ему в действительности видеть нечто подобное. Как раз когда он размышлял об этом, из домика донёсся скрип ткацкого станка.
Они переглянулись и без лишних разговоров направились внутрь.
Однако, войдя в домик и окинув комнату взглядом, застыли как вкопанные.
Внутреннее убранство оказалось совершенно иным, нежели самые худшие их предположения. Никаких опасностей или злоумышленников, лютых мертвецов, монстров или оборотней. Только один человек. Человек, который был знаком им обоим ближе кого-либо другого.
Внутри домика сидел «Лань Ванцзи»!
Этот «Лань Ванцзи» выглядел таким же стройным и прекрасным, как и тот, что сейчас стоял подле Вэй Усяня. На нём была надета скромная, но не грубая, белая с голубым рубаха, которая, впрочем, нисколько не скрывала манеры и осанку прославленного заклинателя. Кажется, ткацкий станок рядом с ним был зачарован — двигался сам по себе и со скрипом ткал холст. Сам же Лань Ванцзи внимательно изучал бумажные свитки…
Двое незваных гостей оказались уже почти на пороге, при этом создавая немалый шум, но «Лань Ванцзи» будто и не замечал их — с бесстрастным выражением он белоснежным изящным пальцем перелистнул очередной свиток.
Вэй Усянь посмотрел на Лань Ванцзи рядом с собой, затем на того «Лань Ванцзи», что сидел в комнате, и на него снизошло внезапное озарение:
— Так вот в чём дело, я понял!
Лань Ванцзи слегка приподнял брови — это неприметное движение означало недоумение.
— Что?
Вэй Усянь объяснил:
— Эт-т-то же мой сон!
Стоило ему договорить, как снаружи в дом расхлябанной походкой ворвалась стройная фигура в чёрном, которая, растягивая слова, объявила:
— Гэгэ, я дома!
Вошедший «Вэй Усянь» на плече нёс мотыгу, в руке держал плетёную бамбуковую корзину для рыбы, пожёвывал травинку и явно пребывал в отличном настроении. Глядя на него, настоящий Лань Ванцзи погрузился в ещё более глубокое молчание.
Если это сон Вэй Усяня, нет ничего удивительного в том, что люди во сне не могли их видеть.
Только сейчас «Лань Ванцзи» за ткацким станком поднял голову. Увидев «Вэй Усяня», он на мгновение приподнял уголок губ, затем встал, чтобы встретить любимого, и налил тому стакан воды.
«Вэй Усянь» выплюнул травинку, уселся за маленький деревянный столик, взял стакан и тут же опрокинул в рот, шумно глотая. Затем сказал:
— Сегодня снаружи слишком яркое солнце, я чуть не умер от жары. Так и бросил работу в поле, не доделав. Но ничего, закончу позже.
«Лань Ванцзи» согласился:
— Мгм.
После чего протянул ему белоснежный платок. «Вэй Усянь», радостно посмеиваясь, подставил лицо. Смысл жеста был предельно ясен — он хотел, чтобы «Лань Ванцзи» помог ему вытереться.
И «Лань Ванцзи» не стал возражать, а старательно обтёр его лицо тканью.
Наслаждаясь процессом, «Вэй Усянь» трещал без умолку:
— Когда я ходил охладиться к речке, то поймал парочку карасей. Гэгэ, порадуешь меня рыбным супом на ужин?
— Мгм.
Вэй Усянь продолжил с важным видом выдвигать требования:
— Как у вас в Гусу обычно готовят карасей? Лань Чжань, ты умеешь готовить рыбу, тушёную с красным перцем и маринованной капустой?
— Умею.
— Значит, так и приготовь! Мне очень нравится это блюдо. Но только не делай его сладким, я пробовал однажды — меня чуть не стошнило.
— Мгм.
— С каждым днём становится всё жарче и жарче, думаю, слишком горячая ванна нам сегодня не нужна, поэтому я нарубил только половину дров.
— Мгм. Ничего страшного.
Лань Ванцзи, глядя на этих двоих, мирно обсуждающих бытовые дела, помолчал и спросил:
— Тебе это снилось?
Вэй Усянь от смеха едва не повредил внутренние органы:
— Пха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, ох, да, было дело, уж не знаю почему, мне некоторое время постоянно снилось что-то подобное. Я видел во сне, как мы с тобой ушли на покой, оставив всю суету этого мира, нашли тихое безлюдное местечко в горном лесу и поселились там. Я каждый день ходил на охоту и работал в поле, а ты присматривал за домом, ткал и готовил еду. Ах да, ещё ты распоряжался деньгами и по вечерам штопал мою одежду. Каждый раз мне снилось, что я просил тебя согреть воды, чтобы вечером вместе принять ванну, но только дело доходило до раздевания, я просыпался, вот ведь незадача, ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха…
Он совершенно не считал постыдным тот факт, что Лань Ванцзи стал свидетелем такого сна, наоборот, ощущал истинное удовольствие. Видя безмерную радость на его лице, Лань Ванцзи с нежностью во взгляде произнёс:
— Звучит неплохо.
Уйти на покой, поселиться в лесу и больше не касаться мирской суеты, действительно — звучит неплохо.
В этом сне Вэй Усянь видел лишь пустячные мелочи совместного быта — приготовление и поедание пищи, кормёжку кур и заготовку дров, а когда согрелась вода для принятия ванны, сон, как и ожидалось, оборвался. Они покинули деревянный домик, прошли ещё несколько шагов и оказались у изящного, окутанного спокойствием, здания, снаружи которого росла раскидистая магнолия. Её цветы в ночи распространяли тонкий освежающий аромат.
Действие сна перенеслось в место, которое они оба не могли не узнать. Это была библиотека Облачных Глубин в Гусу.
За створкой деревянного окна на втором этаже всё ещё горела лампа и слышались смутные голоса. Вэй Усянь, задрав голову, произнёс:
— Пойдём, посмотрим что там?
По неизвестной причине Лань Ванцзи, против обыкновения, не сдвинулся с места. Он задумчиво смотрел на деревянные створки окна, будто обуреваемый сомнениями. Вэй Усяню это показалось странным. Он никак не мог выдумать причины, по которой Лань Ванцзи не хотел бы входить внутрь, и потому спросил:
— Что с тобой?
Лань Ванцзи покачал головой, задумчиво помолчал и только хотел открыть рот, как из библиотеки вырвался взрыв хохота.
Стоило Вэй Усяню это услыхать, он тут же с горящим взглядом ринулся в здание и в три прыжка влетел на второй этаж.
Раз уж он вошёл, Лань Ванцзи не мог в одиночестве остаться снаружи и тоже направился внутрь. Как и предполагалось, когда они оказались в освещённом масляными лампами помещении, их взору предстала весьма занимательная картина.
На светлой циновке сидел пятнадцати-шестнадцатилетний Вэй Ин. Он колотил ладонью по столу, за которым отбывал наказание переписыванием книг, и заливался истерическим смехом:
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
На полу лежала книга с пожелтевшими страницами. Такой же пятнадцати-шестнадцатилетний Лань Чжань уже сбежал от неё в другой конец библиотеки, будто спасаясь от ядовитых змей или скорпионов, и оттуда в ярости прогрохотал:
— Вэй Ин!!!
Молодой Вэй Ин почти закатился под стол от смеха и с трудом поднял руку:
— Я! Я здесь!
А Вэй Усянь в дверном проёме от смеха едва не повалился навзничь, притянув к себе Лань Ванцзи, стоявшего рядом.
— Вот это я понимаю сон! Ой, не могу, Лань Чжань, только взгляни, взгляни на прежнего себя, у тебя такое лицо, ха-ха-ха-ха-ха…
По какой-то причине выражение лица Лань Ванцзи сделалось ещё более странным. Вэй Усянь потянул его за собой и уселся на циновку неподалёку, подпёр щёку ладонью и с хихиканьем стал наблюдать за их перебранкой в молодые годы. Тем временем юный Лань Чжань обнажил Бичэнь, а Вэй Усянь поспешно схватился за Суйбянь, вытащил меч из ножен на треть и напомнил:
— Достоинство! Второй молодой господин Лань! Веди себя с достоинством! Я тоже принёс сегодня свой меч. Разве не боишься, что если мы начнём сражаться, пострадает ваша драгоценная библиотека?
Лань Чжань в гневе выкрикнул:
— Вэй Ин! Ты… Да что ты за человек?!
Вэй Ин приподнял бровь.
— А что я за человек? Я мужчина!
Лань Чжань сурово отчеканил:
— Ты бесстыдник!
— А чего мне стыдиться? Только не говори мне, что ты не видел ничего подобного раньше. Я всё равно тебе не поверю.
Лань Чжань помолчал несколько секунд, пытаясь обуздать эмоции, затем направил меч на Вэй Усяня и ринулся в атаку. Вэй Ин же удивлённо воскликнул:
— Эй, ты что, действительно задумал сразиться? — и отразил удар.
Они по-настоящему сцепились в схватке на мечах, прямо в библиотеке. Досмотрев до этого момента, Вэй Усянь озадаченно хмыкнул и повернулся к Лань Ванцзи, любопытствуя:
— Разве в этом месте было именно так? Но мне почему-то кажется, что мы тогда так и не подрались всерьёз.
Лань Ванцзи безмолвствовал. Вэй Усянь посмотрел на него, но тот всячески избегал его взгляда, причём так, будто ничего не происходило. Вэй Усяню его поведение казалось всё более странным, и он уже намеревался расспросить, в чём дело, как вдруг юный Вэй Ин прямо во время сражения принялся подшучивать над юным Лань Чжанем:
— Ладно, ладно! Ты мастерски владеешь мечом, прекрасно держишь удар и великолепен в нападении, у тебя отличная техника! Но послушай, Лань Чжань, а, Лань Чжань, посмотри-ка на своё румяное лицо! Ты так покраснел из-за боя или же потому, что увидел в книжке то, что пришлось тебе по вкусу, а?
Юный Лань Чжань на самом деле ни капли не покраснел, только сделал очередной выпад и отрезал:
— Не неси вздор!
Вэй Ин резко отклонился, невероятно пластично прогнулся, уклоняясь от удара меча, и вновь выпрямился, после чего молниеносно оказался возле Лань Чжаня и потрепал того за белоснежную гладкую щёку со словами:
— Разве я несу вздор? Потрогай сам своё лицо, так и пылает, обжечься можно, ха-ха!
Теперь цвет лица Лань Чжаня попеременно становился то белым, то розоватым. Он взмахом ладони отбросил пальцы Вэй Ина, но тот чудом успел убрать руку, чтобы не подставиться под удар, затем крутанулся, легко увиливая в сторону, и неторопливо произнёс:
— Эх, Лань Чжань, Лань Чжань! Не в укор тебе, но посмотри на своих ровесников, разве кто-нибудь ещё краснеет из-за всякой ерунды? А ты не выносишь даже маленького поддразнивания, ты такой неискушённый…
Подобных сцен наяву никогда не происходило, но если Вэй Усяню такое не снилось, напрашивался лишь один вывод — сон принадлежал Лань Ванцзи. Вэй Усянь, увлечённо наблюдая за развитием событий, произнёс:
— Лань Чжань, а ты действительно хорошо меня знаешь! Я и впрямь сказал бы нечто подобное.
Захваченный происходящим, он совершенно не заметил, что Лань Ванцзи рядом с ним будто почувствовал себя весьма неуютно.
Тем временем Вэй Ин продолжал:
— Переписывать правила жутко скучно, может быть, пока я тут мучаюсь, научу тебя кое-каким интересным штукам, а? В благодарность за то, что ты присматриваешь за мной…
Лань Чжань слишком долго пытался стерпеть весь этот вздор, что он нёс, и наконец не выдержал — Бичэнь отправился в полёт, клинки схлестнулись в воздухе и от удара вылетели в окно. Вэй Усянь, увидев, как Суйбянь ускользает из рук, на мгновение поразился и выкрикнул:
— Эй, мой меч!
С этим криком он едва не выпрыгнул в окно за мечом, но Лань Чжань настиг его со спины и повалил на пол. Вэй Ин громко ударился головой и начал отчаянно вырываться, однако через пару перетягиваний туда-сюда они лишь ещё плотнее переплелись в катающийся по полу клубок. Вэй Ин изо всех сил пинался и толкался локтями, однако, как ни старался, не мог выбраться из крепкого захвата Лань Чжаня, его будто заперли в прочную железную клеть, из которой невозможно выбраться. Юноша запричитал:
— Лань Чжань! Лань Чжань, ты что делаешь?! Я же пошутил! Пошутил! Ты всё принимаешь слишком близко к сердцу!
Лань Чжань одним движением сковал его запястья за спиной и непоколебимым тоном отчеканил:
— Ты. Только что сказал. Что хочешь научить меня кое-чему.
Его голос звучал холодно, во взгляде же при этом будто закипал готовый к извержению вулкан.
Изначально юноши были примерно равны по силе, но стоило Вэй Ину проявить малейшую небрежность, и его намертво придавили к полу, поэтому оставалось только притвориться дурачком:
— Вовсе нет! Разве я что-то говорил?
— Значит, не говорил?
Вэй Ин продолжал гнуть своё:
— Не говорил! — затем добавил. — Лань Чжань, ну же, не будь таким чопорным, не воспринимай каждое моё слово всерьёз. Ты ведь веришь во весь вздор, что я несу. Да и с чего ты вообще так разъярился? Видишь, я уже молчу! Так что отпусти меня скорее, мне сегодня ещё нужно допереписать правила. Хватит, без шуток!
После этих слов взгляд Лань Чжаня немного потеплел, и он как будто чуть ослабил хватку. Внезапно Вэй Усянь немедленно вырвался и нанёс удар раскрытой ладонью, при этом хитро сверкнув глазами и изогнув бровь.
Однако он и не догадывался, что Лань Чжань давно был готов к такому повороту. Стоило Вэй Ину дёрнуться, как он ловко захватил его снова и прижал к полу. На этот раз ситуация усугубилась — запястья вывернуло под таким углом, что Вэй Ин завопил от боли и взмолился:
— Я же сказал, что пошутил! Лань Чжань! Ну не будь таким занудой, ты что, совсем шуток не понимаешь?
Во взгляде Лань Чжаня заплясали едва заметные огоньки. Без лишних слов он молниеносным движением стянул с головы лобную ленту, в три оборота крепко намотал её на запястья Вэй Ина и затянул мёртвым узлом.
Взрослый Вэй Усянь, уж никак не ожидавший подобного поворота, вытаращил глаза и открыл рот, ощущая себя на каком-то адском представлении!
Лишь спустя какое-то время он смог наконец повернуться и посмотреть на Лань Ванцзи. И хотя тот по-прежнему выглядел бледным как снег, без капельки румянца на лице, всё-таки мочки ушей явственно порозовели.
Вэй Усянь, не замышляя ничего приличного, придвинулся к нему и прошептал на ухо:
— Лань-гэгэ… Кажется, в твоём сне всё пошло не совсем так, как тогда, а?
— …
Лань Ванцзи вдруг поднялся с места.
— Не смотри!
Вэй Усянь немедленно усадил его обратно.
— Ну не уходи! Я хочу узнать, чем всё закончится, мы же ещё не дошли до самого интересного!
Рядом с письменным столом Вэй Ин, связанный Лань Чжанем, некоторое время с криками вырывался, но потом затих и попытался воззвать к голосу разума:
— Лань Чжань, благородный муж решает дела словами, а не силой. А ты ведёшь себя, словно какой-то узколобый! Ну сам подумай, что я такого о тебе сказал?
Лань Чжань испустил беззвучный вздох и холодно ответил:
— Сам припомни, что ты такого сказал.
Вэй Ин пустился в разъяснения:
— Я ведь сказал лишь, что ты неискушённый и кое в чём не разбираешься. Но разве это не так? Ты ведь и вправду ничего не смыслишь во взрослых вещах. А когда я вывел тебя на чистую воду, ты вот так себя повёл со мной, ну разве не явный признак узколобости?
Лань Чжань бесстрастно переспросил:
— Кто сказал, что я не разбираюсь в подобном?
Вэй Ин приподнял бровь и насмешливо ответил:
— Оу, серьёзно? Решил упорствовать до последнего? Да откуда тебе в этом что-то понимать, ха-ха-ха-ха-ха-ха… А!
Он вдруг коротко вскрикнул, всё потому, что Лань Чжань сжал его в кое-каком месте ниже пояса.
Холодок пробежал по прекрасному и всё ещё по-детски наивному лицу, когда Лань Чжань повторил слово в слово:
— Кто сказал, что я не разбираюсь в подобном?
Вэй Усянь прильнул к взрослому Лань Ванцзи и, едва не прикусывая мочку уха, прошептал:
— Ага, кто сказал, что ты не разбираешься? А ведь то, о чём думаешь днём, снится ночью. Лань Чжань, признайся, ты ещё тогда помышлял сотворить со мной подобное? Никогда бы не подумал… что ты такой, Ханьгуан-цзюнь.
Лань Ванцзи по-прежнему сидел без всякого выражения, но румянец уже начал постепенно перебираться на белоснежную шею, а пальцы, благопристойно лежащие на коленях, едва заметно поджались.
Когда юного Вэй Ина схватили за самое дорогое1 и распластали на полу, он стал хватать ртом воздух, будто выброшенная на сушу рыба, и заголосил:
1 Досл. — корень жизни, разг. — половой член.
— Лань Чжань, что на тебя нашло?! Ты что, спятил?!
Лань Чжань же всем телом навалился между бёдер Вэй Ина, которому подобная позиция показалась до крайности угрожающей. Увидев, что ситуация принимает дурной оборот, он поспешно сменил тон:
— Л-л-ладно! Никто не говорит, что ты не разбираешься! Т-т-только отпусти меня, давай обойдёмся без рукоприкладства!
Он всячески выворачивал запястья, чтобы высвободить руки, но к несчастью для него лобная лента Ордена Гусу Лань была сделана из наипрочнейшего материала, не представлялось возможным ни развязать крепкие путы, ни выскользнуть из них. Ещё пару раз дёрнув кистями, он вдруг увидел совсем рядом книгу, которую второпях схватил и запустил в Лань Чжаня, надеясь, что удар священными трактатами того вразумит.
— Да приди же ты в себя!
Книга ударилась о грудь Лань Чжаня, после чего отлетела и приземлилась ровно меж раздвинутых ног Вэй Ина. Страницы шумно зашелестели, а когда Лань Чжань опустил глаза, его взгляд мгновенно застыл.
Так уж получилось, что книжка открылась ровно на странице с порнографическими картинками, да ещё на самых разнузданных позах с самыми подробными иллюстрациями. И ко всему прочему, оба человека на картинках были мужчинами!
Вэй Усянь вспомнил, что в книженции, которую он тогда подсунул Лань Ванцзи, совершенно точно не было никаких сборников Лунъяна, а значит и такой странички в ней быть не должно. Не сдержав удивлённого вздоха, он мысленно восхитился вниманием Лань Ванцзи к столь тонким деталям… вот это богатство фантазии!
Лань Чжань опустил голову и, не моргая, уставился на раскрывшиеся страницы. Вэй Ин тоже увидал картинки и тут же ощутил неловкость. Издав протяжный вздох, в душе он проклял всё и вся, жалуясь на свою горькую судьбу, и всё-таки передумал решать проблему словами, вновь обратившись к грубой силе — с огромным трудом вывернувшись, он попытался пнуть Лань Чжаня. Но тот резким движением схватил его под коленом, раздвинул ноги ещё шире и двумя ловкими рывками стянул с Вэй Ина нижние одеяния.
Вэй Ин почувствовал холодок ниже пояса, а опустив взгляд, ощутил, как похолодело и всё нутро. Он в шоке завопил:
— Лань Чжань, ты что задумал?!
Взрослый Вэй Усянь от увиденного испытал небывалое воодушевление и возбуждение, так что не удержался от мысли: «Что за дурацкий вопрос! Поиметь тебя, конечно же!»
Избавив его от штанов, Лань Чжань обнажил гладкую белую кожу Вэй Ина. Его стройные ноги всё ещё пытались пинаться, и тогда Лань Чжань прижал их к полу и, согласно иллюстрации в книге, правой рукой нашёл между округлыми белоснежными ягодицами розовое, туго сжатое отверстие.
Нижняя часть тела Вэй Ина будто оказалась скована тисками, и даже когда Лань Чжань против его воли дотронулся до столь потайного места, ему некуда было спрятаться. Пока Лань Чжань с нажимом гладил розовое отверстие двумя пальцами, Вэй Ина бросило в дрожь, а в глазах промелькнул стыд. Не в силах стерпеть подобного, он принялся вырываться, будто умалишённый.
Прижимающий его к полу юноша, тем не менее, с абсолютной неумолимостью во взгляде сжал губы и продолжил, действуя по чётким инструкциям, разминать потайное отверстие, постепенно увеличивая давление пальцев. До тех пор пока напряжение не начало спадать и на месте плотно сжатой точки показалась маленькая розовая дырочка, которая, будто робея и смущаясь, впустила в себя самый кончик белоснежной фаланги пальца.
Взрослый Вэй Усянь, улыбаясь, покосился на Лань Ванцзи и произнёс:
— Не удивительно, что ты, Ханьгуан-цзюнь, не хотел сюда входить. Должно быть, места себе от стыда не находишь, раз позволил мне узреть, что ты творишь со мной во снах, а?
Лань Ванцзи по-прежнему сидел рядом в самой подобающей позе, слегка опустив веки. Казалось, его ресницы при этом легко подрагивали.
Вэй Усянь, подперев щёку ладонью, посмотрел на разворачивающуюся картину, где юный Лань Чжань придавил к полу юного Вэй Ина и, не спросив согласия последнего, проникал пальцами в его тело. Вэй Усянь захихикал:
— Ханьгуан-цзюнь, знаешь, если у тебя хватило фантазии мечтать о подобном, когда уже слишком поздно, что же у тебя не хватило наглости сделать это со мной ещё тогда, в юности? Я…
Он прервался на полуслове — Лань Ванцзи схватил его за запястья и толкнул на пол, заткнув рот поцелуем. Вэй Усянь ощутил, как жарко горят его щёки и с какой бешеной скоростью стучит сердце. Это показалось ему забавным, и когда влажные лепестки губ слегка отстранились друг от друга, Вэй Усянь игриво прошептал:
— Что с тобой? Опять засмущался?
Ответа не последовало, но дыхание Лань Ванцзи стало необычно тяжёлым. Вэй Усянь добавил:
— Или же… завёлся от увиденного?
В то же мгновение из горла Вэй Ина возле письменного стола вырвался протяжный жалобный всхлип.
Лань Чжань накрыл его всем телом, они были так плотно прижаты друг к другу, что становилось ясно — процесс проникновения в самом разгаре. Ощущая, как не принадлежащая к собственному телу плоть постепенно проникает в него, Вэй Ин от ужасного дискомфорта поджал ноги. Руки его при этом оставались связаны лобной лентой, вырваться не получалось, поэтому оставалось лишь громко и больно биться головой о пол. Лань Чжань подложил ладонь ему под затылок и полностью вошёл.
Розовое отверстие, которое и палец-то вместило с трудом, мгновенно растянулось, поглощая пылающую затвердевшую плоть немалых размеров. Нежные складки вокруг дырочки от такого яростного проникновения тут же разгладились. Взгляд Вэй Ина всё ещё оставался чуть растерянным и замутнённым, будто он до сих пор не разобрал, что произошло. Но когда Лань Чжань, глядя на иллюстрации в книге, принялся медленно двигать бёдрами, толкаясь внутрь него снова и снова, с губ юноши начали слетать неконтролируемые тонкие всхлипы.
Вэй Усянь сказал Лань Ванцзи:
— Лань Чжань, пускай тогда ты сам был ещё юн, но размером уже обладал немалым. А ведь «я» был ещё девственен, ох и тяжело «мне», должно быть, приходится под «тобой».
За разговором он не забывал тереться согнутым коленом о промежность Лань Ванцзи. Своими глазами увидев ожившие порнографические картинки с собой в главной роли, он ощутил невиданное возбуждение и захотел изведать на себе это незабываемое чувство.
Ему не пришлось долго стараться — Лань Ванцзи без лишних слов разорвал полы его одеяния и штаны, и Вэй Усянь, повинуясь зову естества, обвил его ногами за талию. Лань Ванцзи взял в руку член и пристроил пугающе затвердевшую головку у входа.
Они почти каждый день самозабвенно предавались любовной близости. Вэй Усянь и душой, и телом давно слился в гармонии с Лань Ванцзи, поэтому лишь крепко обвил его шею руками и сделал глубокий вдох, когда член Лань Ванцзи беспрепятственно вошёл в него, будто заточенный меч, и начал проводить форсированное и безостановочное нападение.
Он проник внутрь без каких-либо затруднений, проход оказался мягким, влажным и жарким, тут же покорно обхватил огромных размеров половой орган, вторгнувшийся в него, и даже начал втягивать в себя, словно ему природой было предназначено вмещать плоть человека, который лежал на нём. Очень скоро в месте их слияния послышалось вязкое хлюпанье и шлепки.
Член Лань Ванцзи отличался весьма солидным размером, при этом от природы по форме немного изгибался наверх, и каждое его движение несравнимо точно скользило по самой чувствительной, самой нежной точке внутри Вэй Усяня. И каждый раз, когда это происходило, их обоих накрывало нарастающей волной удовольствия и всепоглощающей страсти.
Лань Ванцзи брал Вэй Усяня так, что у того кружилась голова. Вэй Усянь растворялся в этом процессе, а его задний проход с каждым толчком необъяснимо сжимался всё сильнее и сильнее, от кончиков пальцев ног до самой макушки его охватила сладкая нега. От удовольствия мужчина выгнул шею, и с такого угла как раз смог узреть, как пятнадцати-шестнадцатилетний Вэй Ин из сна Лань Ванцзи с трудом переносит подобное по силе наслаждение, наряду с нестерпимой мукой.
Юноша лежал на спине, среди разбросанных как попало книг, с крепко связанными руками, беспомощно задранными над головой без возможности высвободиться. Его красная лента давно слетела с волос — чёрные пряди рассыпались по полу. Полузакрытые глаза затуманились слезами, словно он вот-вот заплачет. После серии яростных проникновений Лань Чжаню показалось, что ноги Вэй Ина разведены недостаточно широко, поэтому он схватил того за лодыжку и забросил одну ногу к себе на плечо. Однако от слишком резких толчков нога соскользнула ниже и упала на согнутую в локте руку Лань Чжаня. Гладкая изящная ножка с отчётливо очерченными линиями мышц слегка подрагивала, как и внутренняя сторона бедра. Создавалось впечатление, что Вэй Ин находился на грани безумия от непрерывного проникновения обжигающей плоти. Это был его первый опыт, и потому, пребывая в полнейшей беспомощности, ему оставалось только, будто утопающему, крепко обхватить Лань Чжаня связанными руками за шею. Скорее всего, Вэй Ин не имел ни малейшего понятия, где вообще находится, и, разумеется, был не в состоянии осознать, что именно этот человек свирепствует у него внутри, даруя нестерпимые страдания.
Однако Вэй Усяню, своими глазами наблюдающему, как юный Лань Чжань безжалостно проникает в юного Вэй Ина, как заливаются ярко-красным «его» щёки, и как «он» безудержно дрожит, всё ещё казалось недостаточно. Он подумал, что Лань Чжаню следовало бы быть ещё более грубым, более дерзким, так чтобы Вэй Ин от его действий оказался на пороге расставания с жизнью и во весь голос рыдал. Того, что происходило с ним сейчас, было слишком мало.
В небольшом пространстве библиотеки Ордена Гусу Лань плотские утехи разливались рекой, вышедшей из берегов.
Вэй Ин, который только что пребывал в полузабытьи на грани обморока, будто бы немного пришёл в себя от непристойных хлюпаний и хлопков. Он уставился в потолок библиотеки, и его прошиб мороз по коже, а глаза тайком скосились вниз, словно он хотел посмотреть, что же всё-таки творится там с его телом, но никак не мог найти в себе смелости это сделать. Как раз в эту секунду Лань Чжань, самозабвенно продолжая трудиться над ним, приподнял его ноги и забросил себе на плечи, а когда снова склонился и ринулся в атаку, поясница Вэй Ина согнулась мягкой дугой, да так удачно, что перед застланным слезами взором предстала полная картина происходящего между его бёдер.
Изначально девственная, нетронутая дырочка теперь, от проникновения полового органа Лань Чжаня, пребывала в плачевном состоянии: стала тёмно-красной и по краям опухла. Длинное, твёрдое и горячее орудие «преступления» без конца тёрлось внутри, то проникая, то выскальзывая наружу. В месте их слияния молочно-белая тягучая жидкость смешалась с тонкими бордовыми кровавыми нитями да ещё с неизвестной прозрачной жидкостью, так что разглядеть очертания отверстия становилось трудно. А его собственный половой орган внезапно зашевелился, приподняв головку, и из отверстия в ней показалась капля белёсой жидкости.
Вэй Ин так и застыл от ужаса при виде столь страшной картины. Спустя некоторое время, неизвестно, откуда в нём взялись силы, но юноша вдруг неистово дёрнулся и вырвался от Лань Чжаня, перевернулся и на коленях пополз вперёд в попытке сбежать.
Пока Лань Чжань прижимал его к полу и грубо овладевал им, это отняло у Вэй Ина почти все силы, и теперь его бёдра и колени била сильнейшая дрожь. Насилу превозмогая содрогание, он отполз совсем недалеко, после чего упал на живот, не в силах подняться. В подобной позе белоснежные налитые ягодицы высоко приподнялись, белые капли, смешанные с кровью, тут же выплеснулись наружу из отверстия между ними, которое сделалось почти неразличимым, и, неторопливо извиваясь, потекли по ногам. Внутренние стороны бёдер покрывали сине-красные следы пальцев. Зрелище это было столь ошеломляющим, что вызывало у смотрящего страстное желание обойтись с ним ещё более жестоко.
И эта картина во всей красе предстала перед Лань Чжанем. Глаза юноши налились кровью, и он без лишних слов настиг беглеца. Вэй Ин почувствовал, как кто-то больно, будто тисками, сжал его за талию, и место, которое пустовало лишь какие-то мгновения, снова крепко и надёжно заполнилось до отказа.
Он издал жалобный стон и тихонько пролепетал:
— Не надо…
Претерпевая уже довольно долгие мучения, его задний проход давно сделался влажным и податливым, будто слякоть во время дождя, поэтому только что бесцеремонно вторгшийся в его нутро член без каких-либо затруднений снова вошёл, на этот раз мгновенно и до конца. Тело Вэй Ина, ничком лежащего перед ним на коленях, от толчков стало непроизвольно двигаться вперёд по бамбуковой циновке. На его лице отражался ужас и неотвратимый стыд, ведь раньше он частенько выбирался в горы на прогулку и не раз видел, как дикие животные спариваются друг с другом именно в такой позе, а теперь кто-то другой вот так входил в него самого. От мыслей об этом многострадальное отверстие Вэй Ина резко сжалось, но Лань Чжань схватил его и принялся входить ещё яростнее, не оставляя ни единого шанса на сопротивление. Спустя какое-то время столь ожесточённой схватки Вэй Ин, наконец, не выдержал.
С плотно прижатым к полу телом и лицом, так что даже немного исказились его черты, он бессвязно взмолился:
— По… пощади, пощади… Лань Чжань, второй молодой господин Лань, пощади!..
Но мольбы не привели ни к чему, кроме ещё более глубокого и частого проникновения.
Взрослый Вэй Усянь хохотнул:
— О, Небеса, меня так возбуждают эти мольбы! Не вздумай давать ему пощады, доведи его до исступления, иные пути неприемлемы… Ах!
Лань Ванцзи приподнял его на руки и усадил сверху. Под собственной тяжестью Вэй Усянь ещё глубже вобрал в себя его член, так глубоко, что брови чуть сошлись к переносице, а мышцы лица едва заметно дёрнулись. Однако он моментально сосредоточился на том, чтобы оседлать Лань Ванцзи, принял позу поудобнее и позабыл о непристойной болтовне.
Чем громче звучали неистовые шлепки и хлюпанья, тем горестнее становились возгласы юного Вэй Ина:
— Лань Чжань… Лань Чжань… Ты… совсем меня не слышишь… Слишком глубоко… не входи целиком… в животе больно…
Но Лань Чжань каждый раз вонзался в него, будто жалел лишь об одном — что не может пронзить насквозь. Дерзкая и жёсткая сила атаки совершенно не сочеталась с его совершенно бесстрастным лицом. Промежность Вэй Ина от ударов о бёдра покраснела и начала неметь, да и всё тело ниже пояса почти потеряло чувствительность. Он всеми силами старался отползти прочь, но его каждый раз упрямо возвращали назад, заставляя насаживаться на член на всю глубину. После нескольких таких попыток Вэй Ин, будто вот-вот начнёт извергать клубы пара изо рта, прерывисто заговорил:
— По… послушай, т-т-там, снаружи меня ждут… Цзян Чэн и остальные… ждут меня на улице… А!
Услышав, Лань Чжань резко вышел и перевернул его на спину.
Вэй Ин тоненько всхлипнул и тут же свернулся калачиком, будто хотел принять позу младенца и тем самым ощутить себя в безопасности. Его член, не до конца затвердевший, не желал ни стоять, ни извергаться. У основания бёдер всё так и блестело от влаги, представляя собой непередаваемое зрелище. Потайное отверстие, которым Лань Чжань насильно владел столько времени, уже невыносимо опухло и сделалось тёмно-красным, но при этом без какой-либо на то причины то сжималось, то раскрывалось, выплёвывая порции белой с оттенком красного жидкости, будто изнывало от жажды и не желало, чтобы корень Ян2, только что вскрывший нетронутую целину, покинул её.
2 Обр. в знач. — половой член.
Тем временем взрослый Лань Ванцзи обхватил Вэй Усяня за талию и поддерживал за бёдра, пока тот произвольно поднимался и опускался. Даже в такой момент выражение лица Лань Ванцзи оставалось прохладным и неотразимо прекрасным — кроме слегка сбившегося дыхания, ничто в его облике не давало повода разглядеть, чем они занимаются, и тем более невозможно было разгадать, что его руки прямо в эту секунду обхватили бёдра Вэй Усяня и с силой сдавили, не контролируя силу пальцев и оставляя на округлых налитых формах фиолетово-синие следы. Затем он опустил голову и обхватил зубами ярко-красный бугорок на левой груди Вэй Усяня, мягко прикусывая. Промежность Вэй Усяня то заглатывала, то извергала его член, влажная пурпурно-красная плоть то появлялась, то исчезала в сокровенной ложбинке между ягодиц, доставляя наслаждение, от которого немела кожа на голове.
На противоположной стороне комнаты Лань Чжань неотрывно глядел на полуживого Вэй Ина. Затем внезапно разорвал одежду на его груди и с силой скрутил пальцами розоватый сосок, вновь яростно проникая в него.
Вэй Ин, которому с огромным трудом удалось немного перевести дух, в эту секунду пребывал на грани чувствительности, разве он мог спокойно стерпеть подобное обращение? Он громко всхлипнул, слёзы ручьями хлынули из глаз, а потайное отверстие и всё внутри него сжалось ещё сильнее.
Лань Чжань будто намеревался сорвать злость на его сосках — то выкручивая, то сжимая, он довёл их до такого состояния, что заалевшие, почти кровавые соски опухли и явственно затвердели. И после каждого такого действия внутренние стенки заднего прохода Вэй Ина с силой сжимались, будто мягкое горячее нутро с силой стискивало жестокое орудие внутри себя, обхватывая его так плотно, что отчётливо ощущался каждый изгиб.
Вэй Ин в слезах заговорил:
— Лань Чжань… я был неправ… я виноват… я не должен был говорить, что ты неискушённый… что ты не разбираешься в подобном… не мне учить тебя таким вещам… Лань Чжань… Лань Чжань, услышь же меня наконец… второй молодой господин Лань… Лань-гэгэ…
Услышав то последнее обращение, произнесённое чуть гнусаво, Лань Чжань замедлился. И действительно сжалился над ним — его затуманенный взгляд оказался совсем близко от лица Вэй Ина, и он осторожно накрыл тонкие губы, щебечущие мольбы о пощаде, своими.
Ниже пояса Вэй Ина будто разделывали огромным булыжником, задний проход жгло и щипало, поясницу ломило, а живот болезненно напрягался. Два бугорка на груди всё ещё подвергались мучениям, а сознание подёрнулось неясной дымкой. Как вдруг он почувствовал, как орудие пыток чуть приостановило наступление, их с Лань Чжанем лбы мягко соприкоснулись, а затем последовало нежное ощущение чужих губ, прохладных и чуть сладковатых на вкус. Распахнув глаза, он увидел в непосредственной близи длинные чёрные ресницы Лань Чжаня, который самозабвенно целовал его. Через этот поцелуй Вэй Ин испытал лёгкое утешение.
Поэтому он приоткрыл рот, мягко втянул губы Лань Чжаня и тихонько проговорил:
— Хочу ещё…
Он имел в виду, что хочет ещё поцелуй, однако Лань Чжань превратно истолковал смысл этих слов и с новой силой принялся входить в него. Вэй Ин с болезненным шипением глотнул воздуха и поспешно обхватил его за шею, добровольно продолжая поцелуй.
Сначала Вэй Ин ощущал только ужас от того, что в его заднем проходе орудует какая-то огромная твёрдая штука, но после довольно продолжительных атак он начал чувствовать что-то ещё, помимо распирающей боли и утомляющего онемения. Процесс постепенно начал приносить удовольствие. Особенно в те моменты, когда чуть изогнутый кверху член Лань Чжаня резко проходился по определённой точке: сквозь всё тело будто бил разряд молнии, от удовольствия его охватывала лёгкая дрожь. Его собственный член поднимался всё явственнее, белёсой жидкости, сочащейся из него, становилось всё больше. Он неподконтрольно начал выгибать поясницу, а когда Лань Чжань не доставал до нужного места, сам старался направить своё тело навстречу. Теперь вскрики, вырывающиеся изо рта, не были похожи на мольбы о пощаде.
— Гэ… Гэгэ… Лань-гэгэ… Я… Я умоляю тебя…
Лань Чжань на секунду перевёл дух, его голос прозвучал низко и глубоко:
— О чём?
Вэй Ин покрыл его лицо поцелуями и прошептал:
— Направляй его наверх, как сделал только что, достань до того места, хорошо?..
Лань Чжань сделал так, как он просил, — с силой толкнулся в указанном направлении. Спустя несколько таких особенно мощных толчков Вэй Ин вдруг издал удивлённый вздох и крепко обхватил его всеми конечностями. Изо рта вырвалось громкое:
— Что…
Но Лань Чжань тут же заткнул ему рот, полностью отдаваясь поцелую.
Взрослый Вэй Усянь как раз сливался с Лань Ванцзи в страстном поцелуе, будто вырисовывая кончиком языка очертания его губ, не в силах оторваться ни на миг. Уловив шум происходящего с той стороны библиотеки, Вэй Усянь заключил:
— Ханьгуан-цзюнь… похоже, ты только что кончил!
Мокрый и липкий от пота Лань Чжань, прижимая к себе такого же мокрого Вэй Ина, без движения лежал на безжалостно измятой циновке. Грудь Вэй Ина непрестанно вздымалась и опускалась, взгляд всё ещё казался немного замутнённым. Они до сих пор были тесно соединены друг с другом — его нутро крепко сжимало половой орган Лань Чжаня, накрепко запечатывая внутри всю выплеснувшуюся жидкость, так что ни капли не просочилось наружу.
Вэй Усянь усмехнулся:
— Посмотри на них… может быть, и нам уже пора…
Лань Ванцзи кивнул и уложил его на спину. Несколько глубоких толчков, и его семя излилось внутрь Вэй Усяня.
Вэй Усянь испустил вздох облегчения. Он получил истинное удовольствие, но всё же его поясница и зад не были сделаны из железа — столь долгие и яростные утехи в паре с двумя юными дарованиями выжали из него почти все силы. К его вящему удивлению, Лань Ванцзи не оставил его в покое, а лишь сменил позу, по-прежнему находясь внутри.
Вэй Усянь:
— Ханьгуан… цзюнь?
Лань Ванцзи мягко улыбнулся, склонился и что-то прошептал ему на ухо.
— Эй, постой-погоди, когда я говорил «доведи его до исступления», то имел в виду маленького Лань Чжаня и меня из твоего сна! А вовсе не… Лань Чжань? Гэ… гэ? Пощадиии!!!
Комментарии: 64
Кому нравится такое читать?
Во первых почему взрослый вей ин так беспощаден к молодому вей ину?
Почему мелкий ланьванцы не слышит мольбы вей у сяня о пощаде но когда тот молился о продолжении сразу его услышал?
И ещё вопрос, если люди читая это подумают что во время изнасилования жертва сначала сопротивляется но потом может почувствовать удовольствие. Это не так. Если человека насилуют он не почувствует удовольствие. А такие эпизоды могут ввести в заблуждение.
Мне сложно было читать эту главу, я думала что экстра это продолжение и никак не думала что тут будет такое(предупреждение хоть сделали бы).
Нигде ещё не видела столько противоречивых комментов)) Лань Чжаню тупо приснилось то, что в его голову вложил Усянь:
"Ты мог бы воспользоваться моментом, когда я бродил по горам в одиночестве, связать меня и утащить за собой, а потом точно так же повалить в траву и делать всё, что заблагорассудится";
"Ты так силён, что у меня точно не было бы шанса на сопротивление, а если бы я закричал, ты бы наложил на меня заклятие молчания. Кстати ваша библиотека тоже отличное место, мы могли бы заняться этим на полу среди свитков и книг, купить для ознакомления несколько сборников Лунъяна и испробовать какие угодно позы"
Это же буквально сюжет курильницы)) Так кто же в их паре бОльший извращенец? Мне кажется, что оба хороши, идеальная пара же xD
Сны далеко не всегда отражают истинные желания. Я бы даже сказала, что это редкость. Или вы правда думаете, что человек действительно захочет повторения любой херни, что ему снится в реальности?))
Соглашусь с предыдущими комментаторами, что должно быть предупреждение в начале главы. Ну и рассказать Мосян про смазку) Хотяяя, исходя из того, что у заклинателей явно немного другая физиология, может оно им и правда не надо))
И ещё один немаловажный момент. Это экстра! То есть, для прочтения не обязательно! Экстры воспринимаются как канон только потому, что их пишет сам автор. Вот только по факту, это ничто иное, как фанфики на свое же произведение. Так что не стоит относиться ко всему так серьёзно. Меньше пафоса и душноты, господа!:)
Сон - это отражение состояния подсознания. То есть во сне наш разум правдивее в эмоциях, чем в состоянии бодрствования. Поэтому сны могут шокировать. Однако не стоит думать, что ситуация невинна из-за сна. Тем, кому нравятся такие эпизоды, внутренне расположены к садизму или мазохизму, то есть любят насилие. Обычно это трудно признать, потому что насилие может приятно возбуждать. И тут остаётся верить, что это «всего лишь сон» и можно наслаждаться жестокостью свободно, без оглядки на мораль
А ведь по факту произошедшее во сне Лань Чжаня - это то, что в голову ему вложил Вей Усянь, требуя его "изнасиловать" и сетуя на то, что с ним не сделали это в Облачных глубинах раньше.
Здорово, что ЛаньЧжаню удалось побыть с Вей Ином в его истинном облике, который ЛЧ вспоминал 13 лет, тосковал.
Только подумайте, ведь ЛЧ пришлось привыкать к новому лицу любимого, разглядеть в нем ВейИна и заново полюбить.
МариЛи
"И в этом свете понятно, почему такой сон снился Лань Чжаню, причем снился уже во взрослом возрасте, не в юности....как Усянь сказал- когда уже слишком поздно."
Да Усянь там чуть ли не каждый день ;) повторяет "что ж мы столько времени зря потратили, что ж ты еше в Облачных Глубинах этого не сделал, вот бы мы тогда в библиотеке/на природе/под заклятием молчания". Там же все остальные экстры и сцены это звучит! Неудивительно что если столько раз это слышать, то оно приснится!
Удивляет, что читая новеллу, действие которой происходит в выдуманном мире, пытаются судить происходящее в книге по нашей реальности. Люди, ау, это фэнтези.
Ну и плюющимся ядом в сцену "изнасилования" хочу напомнить, что во-первых, тут про секс между мужчинами, который изначально замешан на доминировании, а во-вторых, в этой сцене реакция взрослого Усяня на сон вполне себе показательная- происходящее его заводит. Он и так то всегда сначала раздразнит Лань Чжаня, а потом пощады просит, чем еще больше его распаляет. То есть связка- за проступок будет наказание. Что и наблюдаем в сцене сна в библиотеке...его таки наказали, все как он любит. Сцена не вызывает у взрослого Усяня возмущения или какого -либо негатива, он хихикает.
И в этом свете понятно, почему такой сон снился Лань Чжаню, причем снился уже во взрослом возрасте, не в юности....как Усянь сказал- когда уже слишком поздно.
" Взрослый Вэй Усянь, улыбаясь, покосился на Лань Ванцзи и произнёс:
— Не удивительно, что ты, Ханьгуан-цзюнь, не хотел сюда входить. Должно быть, места себе от стыда не находишь, раз позволил мне узреть, что ты творишь со мной во снах, а?
Лань Ванцзи по-прежнему сидел рядом в самой подобающей позе, слегка опустив веки. Казалось, его ресницы при этом легко подрагивали.
Вэй Усянь, подперев щёку ладонью, посмотрел на разворачивающуюся картину, где юный Лань Чжань придавил к полу юного Вэй Ина и, не спросив согласия последнего, проникал пальцами в его тело. Вэй Усянь захихикал:
— Ханьгуан-цзюнь, знаешь, если у тебя хватило фантазии мечтать о подобном, когда уже слишком поздно, что же у тебя не хватило наглости сделать это со мной ещё тогда, в юности? Я…"
Столько душных комментаторов под курильницей, это удивительно.
САКУСАНКВА, спасибо за здравое мнение, 🙏
комменты под экстрами читать опасно🤦♀️
Столько ханжества
Перед тем, как погрузиться в ужас и гневаться в комментариях - люди, осознайте: эта глава про эротический сон, а не про реальность.
В эротических снах сознание может подкинуть как возбуждающее то, что в жизни вы не только не захотите и чем никогда (в том числе по пьяни, если пьянеете) не займетесь, но даже то, что в реальности вами может восприниматься противным. Если кто-то с таким не сталкивался, ну... поверьте тому, кто в снах какой только шокирующей порнухи не видел со своим участием.
Поэтому тут все просто. Если чувствуете, что вам больше по душе мягкая романтика - смело пропускаете эту главу, не мучайте себя и не осуждайте персонажей. Между тем, что их обоих (что важно) заводит во время сна и тем, что происходит в реальности, есть разница.
ТАК, начнём с того что это сон подростка, во времена пубертата и ЛЧ нельзя осуждать, (в комментариях очень много таких я знаю)так же в защиту 16 летнего ЛЧ могу сказать что даже взрослому ЛЧ было стыдно (а ВИ вообще понравилось (0-0))
в общем "курильница" топ ))))
Пхахахаха, перечитываю спустя год, как же мне смешно с комментаторов.Это просто сон, ЛЧ не контролирует его, да и еще он был подростком без опыта.Мне снилось как меня убивают и много других странностей, но это не значит что в жизни я хочу того же.
Как же я не люблю подобные сцены, где удовольствие получает только один человек, а второй при этом ещё и страдает... Спасибо, что это просто сон, это радует
Я думаю, если бы на месте Вэй Ина была девушка, то многие женские комментарии иначе бы оценили это зверство. И ещё. Приятно, наверное, некоторым наслаждаться муками кого-то другого, тем более мужчины) А вот окажись сама в подобной ситуации на месте Вэй Ина в шестнадцать лет, было бы скорее всего не до наслаждений
В общем, Маркиз де Сад отдыхает) хм… Жалко Магистра! Весь смысл сюжета таки съехал в порно-садо-мазо. А начиналось всё так красиво…
Не люблю такой насильный секс (ни в жизни, ни в книгах), но это всё очень даже в стиле Лань Ванцзы. Правильно кто-то ниже написал: если вы не поняли, что ЛВ вот такой и есть, значит одним глазом читали новеллу.
ЛВ человек очень страстный, а экстра о снах. Что приснилось - то приснилось, и нечего бубнеть. Тем более ЛВ никто ничему не обучал (и интернета тогда не было, вот так вышло), потому в 16 лет ему и невдомёк как-что-почему. Тут ещё ВУ всякие непристойные книжки показал... Всё к одному - вышло что вышло.
Рассуждать можно долго, но написано замечательно. Спасибо за перевод ❤️
Сны ВУ: совместное безмятежное проживание, уход друг за другом
Сны ЛЧ: принудительное изнасилование в библиотеке, когда они были детьми
М-да, это просто кошмар. Не знаю, с чего мне хуже с содержимого этой экстры или комментаторов, пытающихся нормализовать насилие. Я не нежная фиалка, с 11 лет читала яой и видела похуже, но мне это вообще не нравится. Однако же предъявить что-то по поводу персонажей не буду - как по мне данная экстра хорошо раскрывает нездоровую сторону их отношений. Лань Чжань был воспитан в строгости и окружён запретами, многие маньяки были воспитаны также, так что его жестокость вполне обоснована. Вэй Усянь же по моему мнению наказывает себя болью, что можно подтвердить реакцией молодого Вэй Ина - ему себя наказывать пока не за что и боли он не хочет. Всё-таки хочешь ты того или нет, а прошлое влияет на тебя, взявшись за ручку с любимым не сотрёт всех травм и то, что вансяни не идеал здоровых отношений для меня не новость, но читатели, которые пытаются оправдать их - я бы посоветовала обратиться к психиатру
Эта экстра меня нисколько не удивила, а даже обрадовала. Я ждала примерно такой сцены с изнасилованием после того, как прочла главу, в которой ВУ первый раз увидел шрамы у ЛЧ. Я просто представила, сколько скрытой страсти в ЛЧ, сколько в нём энергии, скопившейся из-за довольно строгих воспитания и обучения, которая частично вылилась, в том числе, в агрессивную энергию, а после того, как узнала, что он больше 10-ти лет искал своего возлюбленного, не веря, что его душа полностью уничтожена!? Странно, что он его не изнасиловал, когда первый раз напился 😁Мой кинк, как и у ЛЧ - изнасилование, я кончила во время прочтения этой главы.
Емае.. Обожаю этот кипиш в комментариях под курильницей. Всегда весело его читать))
Но если говорить серьёзно, то мне кажется, что люди кидаются куда-то в крайность.
Да, изнасилование - это ужасно и отвратительно, но никто здесь не оправдывает его как действие само по себе. Изнасилование конкретно во сне также ненормально.
Но это сон. И, на самом деле, не неожиданный.
Меня очень забавляют люди, которые пишут вещи о том, что это не в характере Лань Чжаня, что мнение об персонаже и новелле испортилось и тд. Они, ко всему прочему, называют самого (настоящего) Лань Чжаня НАСИЛЬНИКОМ. Люди, серьёзно? Насильник? Пожалуйста, узнавайте значение слов, которые используете, прежде чем писать о чём-либо.
Насильник - это человек, который силой принуждает кого-либо к половому акту, совершает изнасилование.
Теперь, мои хорошие, укажите мне момент, когда сам Лань Чжань, а не его бессознательная форма во сне, сделал что-либо, что могло бы назвать его насильником. Не? Единственное, что он сделал - это поцелуй во время облавы, за который сам себя же потом корил на протяжение многих лет, пока Вай Фай не сказал, что все ок.
К чему все эти комментарии о том, что Лань Чжань "пал как персонаж" тоже не ясно. Я не знаю, как вы читали новеллу - одним глазом или в розовым очках, но Лань Чжань ВСЕГДА таким был. Он рос в ордене, в котором ему запрещали любые проявления желаний, можно даже сказать эмоций (я не уверена, есть или нет, но я готова поставить почку на то, что существует правило а-ля "нельзя чрезмерно радоваться" или тп). А ведь Лань Чжань сам по себе страстный человек, который проглатывал все чувства, оставаясь величественным и хладнокровным, и только Вэй Ин мог вывести его из себя. Лань Чжань и ревновал, и злился на него, и поцеловал однажды на эмоциях, при первой встрече после перерождения чуть не сломал запястье, а в пещере ещё и укусил. Серьёзно, Лань Чжань - многогранный и неоднозначный персонаж, его характер раскрывается на протяжении всей истории, и вы узнали про его настоящую натуру только сейчас??
При том, если мы будем брать сон с изнасилованием как сон молодого Лань Чжаня, то как бы.. Всё становится в разы понятней?? Как я и сказала ранее, Лань Чжань сдерживал все чувства и желания ещё с детства. Что, думаете, произошло, когда появился Вэй Ин, который постоянно дразнил и доставал его? Всё подавленное - злость, раздражение, смущение накопилось внутри и, не найдя выхода наружу, предстало в виде вот такого вот извращенного сна. Причём по этой экстре явно видно, что настоящий Лань Чжань не преследовал одни зверские и жестокие идеи и образы. Сон об изнасилование, первоначально основанный на злости, закончился тем, что Вэй Ин тоже стал получать удовольствие. Опять же, в реальности так не бывает, но это и не реальность, а отражение истинного желания Лань Чжаня - чтобы Вэй Ин отвечал взаимностью. Это то, как необузданная страсть Лань Чжаня сочетается с его сентиментальной и романтичной натурой. Вся его характеристика как человека и мужа не оканчивается ТОЛЬКО тем, что он праведный, благородный и заботливый, как, судя по всему, считали или считают многие комментаторы.
Более того, комментарии о том, как "молодой Лань Чжань мог желать изнасиловать любимого человека" тоже не совсем верны, потому что, хотя это и решает каждый сам для себя, объективно можно сказать, что на период обучения Вэй Ина в Облачных Глубинах Лань Чжань не был в него влюблён. А даже если и был, то не осознавал этого.
Это был скорее просто интерес, тяга к совершенно незнакомому и новому; Лань Чжань не мог отвести глаза от Вэй Ина, тот занимал все его мысли и внимание (ладно, когда я пишу об этом так, возможно, он и был уже влюблён). Но опять же, для самого Лань Чжаня "любимым" человеком Вэй Ин тогда точно не был, поэтому и упрёк, что он желал причинить боль "любимому" человеку, также исчерпывается.
Да и вообще, даже если бы он и любил Вэй Ина (если мы предположим, что этот сон снился взрослому Лань Чжаню), я устала повторять, что он НЕ контролировал себя во сне. МЫ не контролируем себя во сне. Подавленны эмоции и скрытые желания о взаимности молодого Лань Чжаня, которые я описала выше - это вещь глубокая и подсознательная, вывернутая во сне. Само изнасилование во сне конкретно взрослого Лань Чжаня - это последствие наводящих мыслей и образов, которые Лань Чжаню кстати наплёл сам Вэй Ин во время их первого папапа. Этот сон не несёт в себе никакого посыла о том, что Лань Чжань желает причинить Вэй Ину боль, и не является чем-то подсознательным, а скорее.. Как резкий всплеск, отпечатавшийся в голове после красноречивых описаний.
Я просто не знаю, я не понимаю, почему людям вообще нужно пояснять, что Лань Чжань не насильник, что он вообще не хочет, чтобы Вэй Ин страдал когда-либо больше, камон. Он берёг его и был терпелив после перерождения; во время их первого папапа он беспокоился, что Вэй Ин причиняет себе боль ("Лань Ванцзи немедленно заметил это и, беспокоясь, что он совершает над собой насилие, попытался оттолкнуть Вэй Усяня.") и давал возможность остановится, если Вэй Ин действительно того хотел, а тот не ("— …Если правда хочешь, чтобы я остановился… тогда… замолчи и ничего не говори…" "— Но ведь мне для того и дан рот, чтобы разговаривать!"). Даже когда Лань Чжань не сдерживал порывы, он застывал после и извинялся; когда Вэй Ину по началу было тяжело принимать его, Лань Чжань беспокоился и спрашивал, очень ли больно. Буквально в следующей части курильницы, когда Лань Чжань легонько шлепнул Вэй Ина по ягодицам, и тотсказал больше так не делать, Лань Чжань без колебаний согласился и НЕ делал.
Лань Чжань заботится и уважает Вэй Ина. Какие бы сны не снились ему по причинам, которые я описала выше, они не делают Лань Чжаня хуже. Это просто то, какой он есть и каким он был всегда, и о чём намекалось или говорилось всегда, и... Чтож, если вы разлюбили его после этой экстры, то получается. что вы изначально влюбились в собственную идеализированную версию пушистого белого зайчика.
К тому же, взрослый Вэй Ин сам был в диком восторге от порно со своим участием. Хотя его аутоагрессия - это немного сомнительная тема, я не собираюсь исписывать сейчас ещё и её. В основном потому, что и Вэй Ин, и Лань Чжань получают кайф. И это главное.
Ну и ещё потому, что если продолжать мысль в таком направлении, получается, что весь бдсм вещь ненормальная, что как бы.. Дело каждого человека
Я не говорю, что вам должна нравится курильница или вансяновская нца. И это нормально, что многим не зашло что-то настолько жесткое. Экстра на вкус и цвет, где-то можно кринжануть, где-то словить фейспалм. В начале можно было бы добавить предупреждение, а Мосян рассказать о смазке, но "разочаровываться" в персонаже и тем более в новелле из-за курильницы, ну...
Ваше дело, хотя причины мне не ясны, потому что ожидать от кинков и секса вансяней чего-то нежного и безобидного .. идея провальная с самого начала. По крайней мере в работах от Мосян.
Хочется мягкого порева - можете пойти на фикбук или ао3, там такого полно. Но всё нц здесь - канон, а вансяни - взрослые мужчины, и осуждать их за их потаённые мысли и пристрастия в постели как минимум наивно, а как максимум лицемерно. Не забывайте, что они оба довольны и действуют по обоюдному согласию.
(Сон не в счёт, помилуйте, это СОН. Изнасилование не настоящее, Вэй Ин не настоящий и (о боже!) Лань Чжань тоже не настоящий! Вау! Это так сложно понять, а не приплетать к настоящему??)
Блин, воот я тоже немного разочарована, так как вообще не люблю насилие, а тут да его много, и если убрать эти постельные сцены, то новела мне кажетска так как и аниме - прекрасное, но с ними, я испытываю, эээ, ну я в целом не люблю читать про постельные сцены, ноо, ладно бы они были приятные, а тут про какие-то резкие и болезненные движения, я тут вижу одно насилие. И блин тут используется дешевый трюк "было так больно что притяно", но это так не работает, в живую если постель и приносит боль, наврядли за этим радость пойдет. Особенно если партнер глух к вашм просьбам быть нежнее, это уже изнасилование. Намеренное причинение вреда, что угодно, но емое не "делить ложе". И ладно это в фантазиях лан ванзци, но он и с нынешним вей усянем, сам удоволятворяется об него, не вижу в этих сценах для вей ина, ничего кроме боли =\.
Спасибо за перевод. ^_^
Это ужасно
1. Это приснилось Чжаню еще в юности, а не сейчас под воздействием слов Усяня, об этом говорит сам Вэй Ин! А раз ему еще в юности снилось подобное, то это не нормально, это желание причинить боль "любимому" человеку (любимый в кавычках, потому что в любови не должно быть желания навредить, а здесь оно явно присутствует), это желание видеть как тот плачет от боли, это, еще раз, не нормально.
2. Чжань с разу понял, что это за сон, следовательно он снился ему не один раз, иначе бы он не узнал бы его спустя столько лет, не только потому что прошло много лет, но и потому, что человеческая память не удерживает в деталях один раз приснившиеся сны, это естественная защитная реакция организма (если бы мы помнили сны, мы бы сошли с ума). Если Ванцзы постоянно снилось как он насилует Усяня, значит он хочел это, может не в полной мере осознавал, но хотел, а это не нормально
3. Усяню из сна явно больно и он не хочет этого, блин, люди что пишут, что это нормально, если бы вас изнасиловал человек, с которым вы пытаетесь подружиться, наврятли вам было бы приятно, а если бы было, то вам явно надо к психиатру
4. Тем, кто пишет про фиалки, вообще-то во первых, сексуальное насилие, к сожалению, весьма распространенно в нашей стране, и довольно много людей это пережили или косвенно столкнулись с этим, и во-вторых, сцена с курильницей очень известная, некоторый в целом приходят читать это произведение ради того, чтобы узнать, о чем говорят знакомые, и увидеть этот кошмар они наврятли одидают, поскольку эту сцену почему-то все романтизируют и не говорят об изнасиловании, в-третьих, большое количество людей читает новеллы ради отдыха и востановления душевного равновесия и тригерную тему явно не ожидают увидеть, в-четвертых, некоторые действительно пришли за флаффом, и в этой новелле он присутствовал, сильно, хотя конечно все сцены секса здесь были немного болезнеными для Усяня, и вцелом можно сказать, что это можно было предвидеть, но это хреновая отговорка, далеко не все хотят видеть эту жесть там куда пришли за флаффом.
В общем, предупреждения нужно было сделать.
Иногда мне кажется, что комментаторам по 5 лет, и они не знают, что такие кинки и сексуальные фантазии.
Объясняю на пальцах:
1. Кинки — это то, что формируется бессознательно, мы это НЕ контролируем. Иметь любые кинки, в том числе на изнасилование и жесткий секс — это НОРМАЛЬНО. Это НЕ значит, что вы маньяк/насильник/«проблемы с менталкой»
2. Главное, не переносить их в реальность (или переносить с согласия партнера, в формате оговоренной заранее игры). Если у вас с партнером одинаковые кинки (очевидно да, потому что взрослые Вэй Усянь и Лань Ванцзи от этого возбуждаются оба) — так это прекрасно! Значит, у вас будет классная сексуальная жизнь)
3. Сон — тоже разновидность фантазии. Еще раз: иметь такие фантазии нормально, это не значит, что человек хочет так поступить в реальной жизни. Насилие это вообще очень распространенная фантазия у людей обоих полов, камооон, ребята)) Если вам не нравится жесткий секс — это не значит, что он проблематичный.
Вывод: все норм с этой экстрой. Поставить предупреждение вначале + рассказать Мосян про смазку :) и всё будет супер!
И для тех, кому не ОК: там после Курильницы вполне мирные и нежные экстры, их стоит прочесть.
Из сомнительных ещё "Преступные друзья", но там не секс, а оч неаппетитные подробности про мертвецов. Лично я именно эту экстру при перечитывании пропускаю, она для меня жестче Курильницы.
А дальше все оч классно и в основном стиле новеллы.
Приятного чтения )
Тут заруб про мораль, а я думаю о том, что парни смогли заняться сексом, когда Усянь в своем изначальном облике... Почему-то это кажется трогательным.
И про то, что забавно: "порочный" Усянь видит во сне нежняшку, а "праведный" Лань Чжань - изнасилование. Фрейд писал, что во сне мы видим то, что вытесняем в реальной жизни. И как-то это очень про них: Усянь несколько стесняется того, насколько он тактильный, нуждается во внимании и общении, а Ванцзи, похоже, подавлял кучу злости и сексуальности.
И у меня очень важный вопрос! Лань Чжань довольно неплохо понимает про секс между мужчинами и его технику (хотя пожалуйста, расскажите кто-нибудь Мосян про смазку, ну серьезно). И во сне книга описана очень подробно, не похоже на фантазию.
Откуда сведения?! Видимо, осознав свои чувства в Вэй Ину как влечение, наш начитанный мальчик немедленно отправился за соответствующей литературой, ведь знания берутся из книг. Очевидно, что в библиотеке Гусу такого нет и он идёт в лавку.
А теперь внимание! Мне СРОЧНО нужен фанфик про юного Второго Нефрита, который, весь в белом и с лобной лентой, заходит в лавку и каким-то образом пытается объяснить, что ему нужны весенние картинки про мужчин!!! Или любую другую не ООС версию получения этих знаний!
Я просто хочу это видеть, ну пожалуйста )))
А сцена в библиотеке... Я согласна с теми, кто относится к этому как ко сну и их общей фантазии. Общей - потому что "тему" предложил Усянь. Очевидно, что в реальности Лань Чжань себе такое никогда не позволит и они друг другу отлично подходят и в постели тоже. Но плашку в начало главы я бы добавила, чтобы у людей был выбор, читать или нет. Кому-то такое заходит, кому-то - нет. И это нормально. Давайте не будем тут оскорблять друг друга, оно странно и того не стоит.
Аж противно стало. И от текста, и ещё больше, от комментариев. Это сон и это все не настоящее, да, но это сон Лань Ванзцы, где он натурально насилует Вэй Усяня. Того кого он любит. Это не игра, не притворство, Вэй Усянь во сне не хотел этого. Ему нанесли физический и моральный вред. Никогда и ни за что не поверю в то, что он вдруг начал получать удовольствие от изнасилования. Там три не три, пусть хоть какой формы будет, удовольствие происходит из головы
Задолбали нежные фиалки. Идите в детский сад играть с куклами и чай им наливать.
Добавьте "плашку изнасилование", нет информации изнасилования. Обычный секс. Если вы от каждого чиха и пука теряете сознание, что вас не предупредили, то это ваши проблемы.
Читайте романы с нежными барышнями.
Как же надоел ваш скулеж везде.
Люди, которые пишут "О Боже, это ужасно", либо совсем дети, либо у них ещё не было кекса. Схватить за волосы, прижать к полу, кричать "хватит" - это вещи, которые возбуждают каждого второго, если не каждого первого. А у Вей Ина ещё и кинк на это! Он сам говорит мелкому Ланю, давай, доведи его, чтоб он рыдал. Возможно я тоже больная на голову, но меня подобные вещи в реальной жизни вполне заводят. К тому же в последней главе показательно видно, как Вей Ин издевается над Ван Дзи: сначала говорит что слишком глубоко и вообще отпусти-помилуй, а потом, когда Лань Джань уже хотел выйти то Вей Ин такой: "Так стоп, я ж пошутил, камон".
Да и произошедшее выше - сон, который никогда бы в жизнь не воплотился. Вспомните главу, где Лань Чжань отшлепал Вей Ина, а когда они проснулись и он легонько дал ему по жопе и тому это не понравилось, то Ханьгуан-Дзюн немедленно прекратил и пообещал так больше не делать. Вы думаете Вей Ин дал бы себя в обиду относительно изнасилования, если способен убежать даже от невинных шлепков? Вряд ли. Сделал бы такое в реальности Лань Джань, если бы увидел, что ему некомфортно? Да вообще нет. Он несколько раз чуть не помер, спасая Вей Ина, вы серьезно думаете что он способен причинить ему вред?
А относительно комментариев, которые говорят что "Не ожидали такого от Лань Джаня" - are you for real? Он - копия Вей Ина, у них одинаковое мировоззрение и взгляд на вещи. Просто первого никто не удержал от скользкой дорожки, а второго спасло строгое воспитание. Они оба далеко не святые, а обычные люди со своими тараканами в голове. И я очень рада, что они сошлись даже в сексуальных предпочтениях, где Ван Дзи такой из себя папочка, а Вей непослушный мальчик. Они оба кайфуют от этого, какая разница что говорят другие? Лань Джань прекрасно знает перевод с Вей-Инского "пощади", что означает "трахни меня так, чтоб я не встал завтра", а Вея хлебом не корми, дай довести до этого Лань Джаня. Как говорится, все кончили, все счастливы. Но я бы ограничила рейтинг книги не на 17+, а на 21+.
Все такие праведные в комментариях аж смешно))Ваши едкие комментарии глупы и беспочвенны. Все люди когда либо фантазировали на сексуальную тематику. А сны это вообще безконтрольное явление. Без согласия Вэй Ина в реальности Лань Чжань бы так никогда не поступил, за все то время их юности, он позволил себе украсть лишь его поцелуй, за что сам себя потом винил, и не вам его осуждать. А сон это всего лишь глупая фантазия, тем более, если бы это случилось на самом деле, тогда в библиотеке, никто не знает как бы на это реагировал Вэй Усянь. Потому что Вэй Ин из сна Лань Чжаня лишь плод его фантазии,и пускай некоторые фразы схожи с его поведением в то время, характер тут все же отличается. Да насилие это плохо, но опять же это всего лишь сон, и разочароваться в персонаже или опять же осуждать его за это вы права не имеете, потому что сами люди и вам самим может присниться что угодно)А если вы думали что Лань Ванцзи белый и пушистый праведник которому даже сексуальные сны запрещаются, и он внутри такой же холодный, как и снаружи,то мне вас жаль. Как говорится - сами выстроили у себя "священный" образ в голове, и сами же разочаровалась а-ха-ха-ха-ха.Пора взрослеть,что в жизни, что в работах Мосян - святош нет. И насколько тут можно наблюдать Вэй Ина из реальности самого все устраивает и его это возбуждает, и он не подвергает Ванцзи искренне у осуждению кроме мелких подначек,в отличии от вас "знатоков". А так же... Произведение имеет возрастной рейтинг, если хотите читать что-то без постельный сцен то что вы вообще тут забыли? Если кто-то пришёл после дорамы или дунхуа, и разочаровался от новеллы то мне жаль вас вдвойне. Новелла это оригинал. Работа автора в которую он вкладывал всего себя, а экранизации получаются в большинстве случаев отстойными. Многие моменты вырезают и переделывают.И если вас что-то не устраивает то зачем вообще начинали читать.... Идите и смотрите зацензуренные версии. Но нечего смотреть дораму или дунхуа со словами "мне нравится" и при этом критиковать стиль самого автора. Это просто лицемерие....
Как говорится в тихом омуте...
Ох Лань Чжань:D Мог бы и пораньше поцеловать мини-усяня.. и ещё кое что... Они наконец то позу поменяли;)
Это раз, и два что-то мне подсказывает что книжка то не только во сне была:)))
Странный сон какой-то. Сначала герои смотрят на него как бы со стороны, а потом точка зрения постоянно перемещается, локализуясь время от времени внутри насилуемого Вэй Ина, который во сне Ланя вообще должен был бы быть просто пустым фантомом, действующим в соответствии с причудливыми или не очень вывертами психики сновидца.
Что до содержания, то я (принимая во внимание все сопутствующие обстоятельства) не могу согласится, что это нормально, когда тебе снится сон, внутри которого ты насилуешь человека (тем более человека, в которого ты влюблен). Такой сон не приснится тому, кто в своих фантазиях уже не раз жестко не поимел предмет своего обожания (предварительно прилежно изучив теорию траха). И то, что это именно сон, вообще-то усугубляет ситуацию. В своих фантазиях человек может воображать, что он насилует другого и при этом понимать, что в реальности никогда такого не сделает. Во сне же нам кажется, что это и есть РЕАЛЬНОСТЬ (если только Лань Джань не освоил осознанные сны, но на это нигде никаких намеков не подкидывалось).
Не совсем понимаю, откуда тут читатели взяли, что это был сон уже взрослого Ланя (хотя хрен редьки не особо слаще). Вроде как вначале мы видели сон юного Вэя (который, в противовес сну Ланя, стопорился на том моменте, где фантазия, не подкрепленная знаниями и опытом, давала сбой), а потом перенеслись в сны Ланя, когда тот был в том же возрасте. Я могу предположить, что сексуальное влечение к Вэю зародилось у Ланя гораздо быстрее романтических чувств и в этом сне реализовалась именно оно, естественно, вкупе с гневом и раздражением, которое испытывал Лань (и к Вэю, и к самому себе) на начальном этапе знакомства с Вэем. И все же даже это предположение не освобождает некоего недоумения по поводу происходящего.
Ох чёрт. Я была наслышана о курильнице, знала, что будет трэш, но предположить не могла, что это будет фантазия об изнасиловании 🤡
Я не из тех, кто будет резко менять отношение к Лань Чжаню после этого - звоночки проскальзывали раньше, начиная с их с Вэй Ином первой встречи в этой жизни, когда ЛЧ чуть ВИ запястье не сломал. Но какой же лютый звездец! Изнасилование - в любой форме - это вообще не норма. Даже если Вэй Ину нравится, даже если он сам об этом шутил, это всё ещё изнасилование. Причинение боли любимому человеку. Плюсану к комментарию об аутоагрессии Вэй Ина. То, что ему это нравится, всего лишь показатель его нездоровой менталки (что не удивительно, учитывая всё, что с ним произошло), это не то, что стоить романтизировать и чем восхищаться. Вэй Ин, как по мне, и без того пережил СЛИШКОМ много боли, куда ещё-то? Его комфортить надо, показывать, что он и без боли всё ещё нужен и важен, а не потакать его желанию сделать себе побольнее.
Может, я слишком нежная фиялка. Но некоторым комментаторам ещё хочется напомнить - то, что персонажам происходящее норм, не значит, что читателям это обязано нравиться и тоже быть норм. Тем более, без маркировочки о возможно триггерной теме.
nevermind, почитайте о том, как работает подсознание и чем oнo oт СOЗНАНИЯ oтличается. Курильница - это не путешествие в прошлое, не запрограммированный сон, это вытаскивание неoсoзнанных фантазий, которые есть у каждого, если он не асексуал. Много кто фантазирует про игры в изнасилование - и с реальными изнасилованиями это соотносится не больше, чем игры-стрелялки соотносятся с реальной стрельбой в школах. А уж сны мы не планируем. Может присниться АБСОЛЮТНО ВСЁ, вплоть до инцеста и зоофилии, не то что изнасилования. И не в виде кошмара, а в виде фантазии. Ни за что не поверю, что вы (если вы взрослый человек) ни разу в жизни не видели эротических снов с разными вещами, которые вы не стали бы осуществлять в жизни, но (!!!) во сне вы не морализаторствовали, какая это грязь-ужас-стыд, а просто плыли по течению.
И главное: откройте финал новеллы, главу "Забыть о сожалениях". Там Вэй Усянь заражает Лань Чжаня этой самой фантазией про библиотеку, что эх, чо ж ты не трахнул меня на свитках в 15 лет. Лань Чжаню после его слов оно вот и приснилось.
отвратительно. не знаю даже, что противнее — экстры или восторженные комментаторы.
даже если взрослому вэй ину все нравится, юная версия страдает от боли и умоляет остановиться, что только сильнее возбуждает лань чжаня. «убожество» (с)
так и представляю, как он смотрит на любовь всей своей жизни, мечтая оттрахать так, чтобы в голос зарыдал и сознанием от боли помутился. видеть любимого человека в таком состоянии… у меня нет слов. как вообще теперь относиться в лань чжаню? буду притворяться, что этой экстры не существует.
продолжайте дальше романтизировать насилие.
я искренне хочу побить каждого, кто говорил мне , что нца мосянь ужасна, да настолько убедительно, что я остерегался ее читать. какой вздор! безусловно, изнасилование, как часть сексуальных игр — крайне сомнительная вещь. однако а) усяню нравится; б) это сон — рефлексия шуток (или не шуток блин) усяня об изнасиловании; в) сны сами по себе штука непредвиденная, и она уж точно не всегда выражает скрытые намерения/чувства и все сильно искажается, да так, что самого владельца сна ознобом прошибает по пробуждению. грубо говоря, вы ведь кошмары свои не будете с мечтаниями сравнивать? не пойму людей, которые после этой экстры меняют отношение к лань чжану и совсем разочаровываются в модао, ведь как многие комментаторы заметили, ванцзы в реальной жизни даже после множества провокаций не давал волю своим желаниям, какими бы они ни были. отношение усяня к этому кажется немного нездоровым, но серьезно? во вселенной, где убийство человека — тысяч человек! — является простительной вещью, вы изумляетесь с того, что кому-то нравится боль и властвование любимого человека над ним в постели? звучит глупо. я навсегда записал в своем сердце момент, когда усянь потерял дар речи из-за того, что ванцзы приподнял одной рукой огроменный груз, в который входил и усянь в том числе, а потом той же рукой его нежно словил и обнял. это очень красиво описывает всю суть его отношения к лань чжаню и его силе в частности, так что как по мне то все тут абсолютно оправдано. вопрос остается только к мосян, почему не предупредила о таком. у некоторых людей это может быть триггерная тема, и это уже другой вопрос. но в целом я доволен прочтенным. покривлю душой если скажу, что в удовольствие читать о кровяше, без нее было бы солиднее, но взрослые вансяни рядом с мелкими успокаивали и смешили. лань чжань, который испытывает не только стыд, но и раскаяние из-за такого сна, и вэй ин, которому вообще по барабану, «туда его». он буквально сам юному себе отвечает «поиметь он тебя хочет!», это просто крайняя степень смехотворности
"Сон разума рождает чудовищ". Это юношеский сон ЛЧ, который уже тогда неосознанно для себя любил ВИ. А так как ВИ его постоянно доставал, то во сне появилось насилие. Будьте проще, народ. Как бы то ни было, даже во сне это нравилось им обоим.
Те, кто плюется на это "изнасилование"(просто сон) тот не понял характер наших героев. Комментаторы уже ниже все разжевали. Но кто любит только классические позы и мало что знает о фетишах, никогда не поймут такого.
Да ладно вам, просто посмотрите, как заботливо настоящий Лань Чжань обращается с Вэй Ином, несмотря ни на что, просто милость) Сама не люблю насилие, тоже немного кринжанула, но сны есть сны, даже адекватному человеку может присниться какая нибудь дичь, и что же сразу - извращенец?
Вроде очевидно, что ему и самому стыдно за такой сон, а вот Вэй Ину очень даже нормуль 🤣
В очередной раз изумляюсь комментаторам) Мне лень писать много, но согласюшусь с oventhesheep и ещё некоторыми.
Во-первых, Лань Чжань по натуре агрессор (почитайте соционику, если интересно, тип Максим Горький). Не всем такое нравится, но такие люди есть, и я в их числе.
И Вэй Ин тоже, вы посмотрите, какие комментарии он отпускает. Если двоим это нравится - мнению третьих тут не место) Да и в принципе тут всё довольно лайтово, если честно)
Во-вторых, ему 30+ и он дорвался наконец до любимого мужчины, страшно представить, что у него творилось в голове все эти годы.
Итого. Лань Чжань - офигенен, не надо его порицать, у всех свои вкусы и пристрастия. А в тихом омуте черти водятся, как говорится. Усяню это всё тоже нравится, смотрите, как завёлся ещё и подбадривает)
Ну, а если не нравится такая НЦа - не читайте. Возможно, в яой вам рановато и достаточно сенен-ая)
Извиняюсь, конечно, я прихожу сюда без особого знания о книге или персонажах. Прочитала главу, потому что о ней наслышана, и скажу вот что: вы все слишком остро реагируете.
Сцена изнасилования в библиотеке — не реальность. Это буквально сон. Во снах и не такая жесть может присниться, и отнюдь не все, что мы видим во снах, отражает наши истинные действия. Очень сильно сомневаюсь, что Лань Чжану захотелось бы насиловать Вэй Ина по-настоящему!
Лань Чжань увидел сон, а Вэй Ину он, очевидно, *очень* понравился. Очень. Вы просто прочитайте комментарии и мысли настоящего Вэй Ина — разве не он говорит, как ему хотелось бы пожестче?
Фантазии об изнасиловании довольно распространены, а когда секс происходит по обоюдному согласию участников, в нем нет ничего плохого — даже в жестком. Прочитайте еще раз: настоящий Вэй Ин вполне себе такое хочет. Сон не реальность. Я даже не знаю, как это еще написать, чтобы было понятно
Посмотрела дораму, прониклась, растрогалась и пошла читать новеллу. Нашла какой-то хреновый перевод на другом сайте. С трудом продравшись через первые главы, поняла, что читать это невозможно, и забила. Потом где-то краем глаза увидела, что существуют некие экстра-главы - а интересно же узнать, что там после основного дорамного сюжета.. И вот, не предвидя подвоха и не читая всю новеллу, я сразу вляпываюсь в эту жесть. Представьте контраст между трепетными переглядками в сериале и трешем этой Экстры. Я чуть не блеванула, трехэтажно матерясь! Впечатление испорчено напрочь, блин, народ, как теперь это развидеть! Как ты мог, Лань Чжань! За что, Мосян?
Короче, я весь день стрессе от такой подставы и не знаю, что с этим делать ))
А шо все такие нэжные? Товарищи, это сон. Вы себя во снах контролируете? Усянь настолько достал Ванцзи своими выходками, что в мыслях всплыло взять и... хотя бы во сне. Хотя соглашусь, что добавить плашку "изнасилование" можно было б.
Что меня всегда смущало в этих кинках Вэй Ина, так это то, что он не похож на человека, которому нравится боль. Он боится собак, и пусть это детская фобия, она все равно завязана на желании не быть укушенным/ощутить боль. С другой стороны, кинки можно оправдать тем, что у Вэй Ина есть некая склонность к аутоагрессии (говорят, к этому можно даже причислить любовь к острому:D) и наказыванию себя, потому что он испытывает чувство вины за свои деяния (хотя хоть убейте, не могу назвать ни один его осознанный поступок, за который стоило бы винить себя)
Короче... как-то так я думаю, если судить как-то более нейтрально о персонажах и их предпочтениях. Главное, конечно, чтобы их все устраивало, но мне тоже, как и многим другим читателям, не очень нравятся подобные сцены. Ну конечно это вам не жестянка как в Системе, так что и на этом спасибо)
В общем, я наверное слишком трепетно отношусь к Вэй Ину, поэтому мне бы хотелось, чтобы с ним обращались более нежно (знаю, что так оно и есть, но в постели бы тоже не помешало). Просто есть вот эта противная мыслишка, что Вэй Ин ради того, кого любит все вытерпит, устраивает это его или нет.
Но ладно... Лучше будем думать, что это просто кинки и его все устраивает)
Мда... Весь кайф от новеллы коту под хвост
Ору с комментариев, которые пишут о своем разочаровании в Лань Чжане, либо в самом содержании. Ребят, это ещё цветочки. Идите прочтите корейские манхвы. Неужели вы ожидали одну лишь нежность в этой новелле? Так не интересно ахахах. Мне прям жаль тех людей, которых не заводят такие описания. Можете считать меня извращенкой, мне все равно. Тем более учитывая, насколько в Китае жёсткая цензура, это ещё не всё, что хотела выплеснуть Мосян.
:(( всю новеллу души не чаяла в лань ванцзи, но эта глава... она испортила впечатление не только об лань чжане но и обо всей новелле... дурацкая какая-то экстра, просто ужасная, не думала даже в страшных снах что скажу такое про модао :( ужасно расстроена, если буду перечитывать то без экстр:( и вообще наверное закончу читать.:((((
Жесть какая-то. Я не смогла это дочитать. До этого еще как-то более менее терпимо постельные сцены описывались, а тут перебор какой-то. Все впечатление от новеллы испортилось. Лучше бы автор в экстры флаффа напихал, а не вот это вот. На этом, пожалуй, закону чтение...
Спасибо, это прекрасно
Ради такого стоило житьಥ⌣ಥ
Как все по-разному воспринимают эту экстру😅 Я все-таки думаю, что это безобидная сексуальная фантазия Вэй Усяня)) Вся экста как бы его глазами и он-то удовольствие получает! Да, сон снился Лань Чжаню, но сон на то и сон, что эмоции из-под контроля выходят. А в реальности он себе позволил один единственный поцелуй в прошлом. А в настоящем он всегда Вэй Усяня слушает и в другой экстре даже в процессе останавливается и спрашивает, точно ли ему это норм. А тот и рад объяснить, что очень-очень норм😄 Это где Вэй Усянь с ночной охоты возвращается в Гу Су.
Мне вообще очень нравится, как Мосян Вэй Ина прописала - такой человек, по жизни яркий, стратный и живущий с удовольствием, и кинки свои сразу же принимает и радостно исполняет. И плевать хотел на чужое мнение по их поводу - нас, читателей, в том числе😄
Как э то забыть 😒