Скорбь. Часть четвёртая
v 1 - 101
Переводчик
Восемь Бит, Мария Кулишова, Wintersnow
Редактор
Annette Liu, Alizeskis
— Дядя! — моментально выпрямившись, воскликнул Цзинь Лин.
Скользнув по нему взглядом, Цзян Чэн холодно ответил:
— Неужели! Теперь ты меня зовёшь дядей! А чего ж раньше сбежал?!
Выпустив пар, он волей-неволей перевёл взгляд на Вэй Усяня и Лань Ванцзи. Не успел он посмотреть им в глаза, как Су Шэ поднялся, опираясь на свой меч, Наньпин, и рванул в сторону Цзян Чэна. Тот не успел атаковать в ответ, когда воздух наполнился громким лаем. Фея ворвалась в храм летучей рыбой и бросилась на Су Шэ.
От звуков собачьего лая у Вэй Усяня мгновенно волосы встали дыбом. Он сжался в объятиях Лань Ванцзи, ни жив ни мёртв от ужаса.
— Лань Чжань!
Лань Ванцзи уже без всяких напоминаний обнял его покрепче и отозвался:
— Мгм! Я рядом!
— Обними меня!
— Обнимаю!
— Обними меня крепко! — не сдавался Вэй Усянь.
— Крепко обнимаю! — вторил ему Лань Ванцзи.
Даже не видя происходящего, лишь расслышав слова, Цзян Чэн скривился, будто мышцы лица прошила судорога. Он собирался посмотреть в их сторону, но теперь усилием воли заставил шею ни в коем случае не поворачиваться. К тому же из внутренних чертогов храма как раз выбежали несколько монахов и заклинателей с мечами. Цзян Чэн холодно усмехнулся, вскинул правую руку и рассёк воздух в храме Гуаньинь слепящей фиолетовой дугой. Все, кого коснулся кнут, отлетели прочь, тогда как зонтик в левой руке Цзян Чэна не дрогнул. И только когда все нападавшие уже беспорядочно валялись на полу, содрогаясь и извиваясь, словно тело поразил разряд молнии, Цзян Чэн наконец сложил зонт. Су Шэ, пытаясь отогнать собаку, яростно вопил.
Цзинь Лин неподалёку подбадривал:
— Фея! Осторожно! Фея, кусай его! Кусай за руку!
Лань Сичэнь выкрикнул:
— Глава Ордена Цзян, остерегайтесь звуков гуциня!
Не успел он договорить, как со стороны внутренних чертогов храма полилась мелодия. Однако ещё на горе Луаньцзан Цзян Чэн вдосталь натерпелся от этих тёмных мотивов. Естественно, он был более чем настороже. Как только в воздухе пронеслась первая нота, Цзян Чэн носком ботинка подцепил оброненный кем-то меч, левой рукой отшвырнул бумажный зонт и подхватил оружие, а правой выхватил из ножен Саньду. Зажав в каждой руке по мечу, он с силой ударил одним о другой.
Сведённые лезвия издали резкий скрежет, который заглушил мелодию гуциня Цзинь Гуанъяо.
Метод оказался весьма действенным! Возникла лишь одна проблема — звук остро резанул по ушам!
Настолько болезненно, что создавалось впечатление, будто уши сейчас проткнёт насквозь этим жутким шумом. А для Лань Сичэня и Лань Ванцзи, выросших в Ордене Гусу Лань, звук оказался и вовсе невыносимым. Оба слегка нахмурились. Однако Лань Ванцзи, слишком занятый ответственным делом — объятиями с Вэй Усянем, не мог прикрыть уши руками. Поэтому Вэй Усянь, не переставая дрожать от собачьего лая, помог ему это сделать.
Цзян Чэн, сохраняя каменное выражение лица, продолжал извлекать мечами отвратительные дьявольские звуки, способные повредить слух, и всё приближался к внутренним чертогам храма. Однако, не дожидаясь, пока он исполнит намерение атаковать, навстречу ему вышел Цзинь Гуанъяо, прикрывающий уши руками.
— Глава Ордена Цзян, должен признать поражение перед столь убийственным ходом.
Цзян Чэн нанёс удар Цзыдянем по Цзинь Гуанъяо, но тот ловко увернулся.
— Глава Ордена Цзян! Как вы здесь оказались?
Цзян Чэн отказывался с ним говорить. Духовной силой Цзинь Гуанъяо не мог с ним сравниться и потому не осмеливался вступить в прямое противостояние. Ему оставалось лишь ловко уворачиваться, снова и снова, сохраняя сдержанность, пока его подчинённые нападали на Цзян Чэна.
— Вы последовали за А-Лином, когда тот убежал? Должно быть, вас сюда тоже привела Фея. Ох, ведь это я подарил ему эту собаку, но она не проявляет ко мне ни капли уважения.
Несмотря на непрекращающийся лай, в крепких объятиях Лань Ванцзи Вэй Усянь уже не чувствовал столь сильного страха. У него даже хватило сил вспомнить кое-кого, пока он наблюдал, как Цзинь Гуанъяо улыбается и спокойно закатывает глаза даже в разгар боя.
Вэй Усянь прошептал:
— Он и правда такой же, как Сюэ Ян.
Лань Ванцзи же ничего не сказал. Не дождавшись ответа, Вэй Усянь поднял голову и понял, что до сих пор закрывает ладонями уши Лань Ванцзи. Тот не слышал ничего из сказанного, поэтому, видимо, и не ответил. Вэй Усянь сразу же убрал руки.
В этот миг интонации в голосе Цзинь Гуанъяо переменились, он заулыбался.
— Глава Ордена Цзян, что с вами случилось? С тех самых пор как мы начали, ваш взгляд так и бегает, словно вы боитесь посмотреть в ту сторону. Там что-то есть?
Цзян Чэн огрызнулся:
— Ты же Верховный Заклинатель. Дерись со мной, если можешь — к чему эта пустая болтовня?!
Цзинь Гуанъяо снова сказал:
— Всё ещё избегаете смотреть туда? Там же нет ничего особенного, только ваш шисюн. Вы правда пришли сюда в погоне за А-Лином?
Цзян Чэн рявкнул:
— А как же иначе?! Кого ещё мне тут искать?!
Лань Сичэнь воскликнул:
— Не отвечайте ему!
Цзинь Гуанъяо всегда умело обращался со словами. Едва вступив в беседу с Цзян Чэном, Ляньфан-цзунь тут же завладел вниманием Главы Ордена Цзян, с лёгкостью играя его эмоциями.
Он продолжил:
— Что ж. Видите, господин Вэй? Ваш шиди пришёл вовсе не за вами. Он даже взглядом вас удостоить не желает.
Вэй Усянь улыбнулся:
— Какие странные речи вы ведёте. Глава Ордена Цзян далеко не первый день так со мной обращается. Неужели вы считаете, что я нуждаюсь в вашем напоминании?
После этих слов губы Цзян Чэна чуть скривились, а на руке, держащей Цзыдянь, вздулись вены. Цзинь Гуанъяо снова повернулся к нему и сокрушённо вздохнул.
— Глава Ордена Цзян, только посмотрите… Ох и сложно же быть вашим шисюном!
Заметив, что Цзинь Гуанъяо не оставляет попытки перевести разговор к теме их с Цзян Чэном отношений, Вэй Усянь насторожился.
Цзян Чэн дал не менее колкий ответ:
— Глава Ордена Цзинь, разве быть вашим названым братом не сложнее?!
Цзинь Гуанъяо вовсе не беспокоился о том, слушает ли его Цзян Чэн.
— Глава Ордена Цзян, я слышал, вы вчера без повода закатили скандал в Пристани Лотоса: бегали с мечом, принадлежащим Старейшине Илин, и приказывали каждому встречному вынуть его из ножен!
Выражение лица Цзян Чэна моментально сделалось несравнимо пугающим.
Вэй Усянь вдруг подскочил в руках Лань Ванцзи. Его сердце пропустило удар, а в голове зазвучало: «Мой меч? То есть Суйбянь? Разве я не оставил Суйбянь Вэнь Нину? Нет, со вчерашнего дня я не видел, чтобы у него был при себе меч… Как он попал к Цзян Чэну?! И почему Цзян Чэн говорил людям вынуть его из ножен?! А сам он пытался достать его?»
Стоило ему напрячься, как Лань Ванцзи протянул руку и погладил его по спине, только это заставило Вэй Усяня немного успокоиться. А глаза Цзинь Гуанъяо при виде внезапной молчаливости Цзян Чэна заблестели.
— Я также слышал, что никому так и не удалось вынуть меч, кроме вас лично. Как любопытно. Меч запечатался тринадцать лет назад, когда только попал ко мне в руки. И никто, кроме самого Старейшины Илин, не смог бы высвободить его из ножен…
Цзян Чэн атаковал одновременно Цзыдянем и Саньду, яростно крича:
— А ну закрой свой рот!
Цзинь Гуанъяо, не обращая внимания на выпад, с ухмылкой продолжил:
— И тут мне вспомнилось. Ещё тогда, давно, молодой господин Вэй был столь своеволен и легкомысленен, что никогда не носил при себе меч, каждый раз изобретая новые отговорки. Мне всегда это казалось весьма занимательным обстоятельством… А вы как считаете?
Цзян Чэн взревел:
— Что ты хочешь этим сказать?!
Цзинь Гуанъя повысил голос:
— Глава Ордена Цзян, вы воистину человек выдающийся. Самый молодой глава ордена, самостоятельно восстановивший Орден Юньмэн Цзян с нуля. Я восхищён вами. Однако мне помнится, что в прошлом вы ни в чём не могли превзойти господина Вэя. Не расскажете, как вам удалось подняться в силах выше него во время Аннигиляции Солнца? Возможно, вы приняли некий золотой эликсир1?!
1Оригинальная фраза: некий эликсир золотого ядра.
Слова «золотой эликсир» он произнёс предельно чётко и ясно. Черты лица Цзян Чэна исказились до неузнаваемости, а Цзыдянь расцвёл опасным белым светом. Во всей этой сумятице в движениях Цзян Чэна проявилась слабость.
Цзинь Гуанъяо ждал именно этого: секундной слабости. Он выбросил вперёд струну, которую до сих пор прятал. Цзян Чэн тут же собрался с духом, чтобы противостоять нападению, Цзыдянь сплёлся со струной. Почувствовав онемение в руке, Цзинь Гуанъяо тут же отступил. Однако затем легко усмехнулся. Левой рукой он хлестнул другой струной и напал на Вэй Усяня!
Зрачки Цзян Чэна сузились до маленьких точек. Взмахом запястья он перенаправил Цзыдянь наперехват струне. Цзинь Лин же отчаянно выкрикнул:
— Дядя, берегись!
Воспользовавшись ситуацией, Цзинь Гуанъяо выхватил меч, которым всё это время был опоясан, и нанёс удар в грудь Цзян Чэна!
Цзян Чэн с потемневшим лицом схватился за грудь. Меж пальцев закапала кровь, окрашивая ткань в чёрно-фиолетовый. Отбив атаку струны, Цзыдянь мгновенно стал серебряным кольцом и вернулся на палец Цзян Чэна. Ведь когда владелец страдает от серьёзного ранения, духовное оружие всегда возвращается к своей изначальной форме. Воспользовавшись возможностью, Цзинь Гуанъяо поспешно подошёл и запечатал духовные каналы Цзян Чэна. Затем вынул из рукава платок, стёр кровь с гибкого лезвия и снова обернул меч вокруг пояса.
Цзинь Лин сразу же бросился поддержать Цзян Чэна.
Лань Сичэнь со вздохом произнёс:
— Без резких движений, медленно помоги ему сесть.
Комментарии: 30
"Даже не видя происходящего, лишь расслышав слова, Цзян Чэн скривился, будто мышцы лица прошила судорога. Он собирался посмотреть в их сторону, но теперь усилием воли заставил шею ни в коем случае не поворачиваться."
Привыкай А-Чэн, привыкай. Все-таки как бы ты себя ни повел, это твоя родня: и с учетом вашего положения вы еше периодически будете сталкиваться в общественных местах. Несолидно сильному и самодостаточному главе Ордена Цзян в присутствии своего шисюна с супругом рассматривать то стены, то пол, то облачка на небе....
"Настолько болезненно, что создавалось впечатление, будто уши сейчас проткнёт насквозь этим жутким шумом. А для Лань Сичэня и Лань Ванцзи, выросших в Ордене Гусу Лань, звук оказался и вовсе невыносимым. Оба слегка нахмурились. Однако Лань Ванцзи, слишком занятый ответственным делом — объятиями с Вэй Усянем, не мог прикрыть уши руками. Поэтому Вэй Усянь, не переставая дрожать от собачьего лая, помог ему это сделать."
Такие милые детали...
к комментарию
"С этой стороны, Усяню нужно было с самого начала прийти к Цзян Чэну с вопросом спасения остатков клана Вэнь, чтоб тот как глава на Совете кланов полюбовно бы этот вопрос с кланом Цзинь решил."
Они бы 100% опоздали тогда. Даже так опоздали, хотя Вэй Ин рванулся сразу же в Башню Кои и вломился на их частный прием (куда Цзян Чэн, кстати, тоже не был приглашен) - Вэнь Нина уже убили.
И по сути именно этому поступку Усяня Сычжуй обязан своей жизнью. Вэй Ин изначально был готов "вписаться" только за Вэнь Нина. Он не поднимал великого восстания за общую справедливость по отношению к невинным, хотя со своим длинным языком и высказал все Цзиням в лицо. Вэнь Цин его попросила "спаси А-Нина", Вэнь Нину он был обязан - и на тропу Цюнци пришел спасать именно Вэнь Нина. А когда обнаружил, что тот мертв и отомстил надзирателям, то собирался просто увезти Вэнь Цин, которая потеряла сознание. По сути, если бы не один из Вэней, кто сказал "там есть хижина, где они избивают людей до смерти" и это оказалось последней каплей к смерти А-Нина и увиденному клейму, то Усянь бы их там оставил.
Поэтому если бы он действовал через Цзян Чэна (и тот бы даже пошел навстречу) - то попросил бы за Вэнь Нина, выяснилось бы, что тот погиб... ну и всё.
Мне кажется, отношения Лань Ваньцзи и Лань Сичэня - это некая идеальная проекция отношений Цзян Чэна и Усяня, то, как им "надо было" с самого начала поступать. Ваньцзи в Гусу Лань тоже вроде самый талантливый заклинатель, сильнее даже Сичэня, но он никогда не ставит под вопрос решения Сичэня как главы Ордена, а Сичэнь не выказывает зависти к талантам Ваньцзи, не пытается его в чём-то превзойти и утвердить свой авторитет и власть над ним.
С этой стороны, Усяню нужно было с самого начала прийти к Цзян Чэну с вопросом спасения остатков клана Вэнь, чтоб тот как глава на Совете кланов полюбовно бы этот вопрос с кланом Цзинь решил. Но и Цзян Чэну нужно было прислушаться к Усяню, а не упираться, что его "геройства" до добра не доведут и "я главнее, делай, как я сказал, даже если это неправильно"
Понятно, что тут во всём виновато их воспитание, но они всё же любят друг друга как братья, и я надеюсь в конце они оба ради этой любви преступят через свою гордость и придут к согласию
ЦЧ очень крутой~
Ему просто по*ерам кто-что-как - пришел и начал раздавать. Если бы не язык ЦГ, то ЦЧ просто вынес всех и со спокойной совестью... Хз что. Поговорил с Усянем? Это вряд ли. Просто ушел домой возможно.
При первом прочтении я не особенно понимала этого персонажа, но при втором - стало понятнее. Он хорош и это просто нужно принять.
Обычно пишу благодарность переводчикам- спасибо, НО и комментаторы, обращаюсь к вам: вы-удивительные! Как интересно читать ваши рассуждения- глубокие анализы характеров героев, их поступков, а иногда- наивные, но такие милые. Пришла сюда после прочтения " Небожителей" и обрадовалась- много знакомых, уже почти родных - "как здорово, что все мы здесь сегодня собрались"- жалко, что скоро расстанемся.
Вот за это не люблю Цзян Чена: "Я, я, я, я, я, я!"
Чувак, у тебя остался только Цзин Лин в том числе потому, что всех остальных ты оттолкнул своей инфантильностью, истеричностью и жестокостью. Кто тебе мешал хоть девушку найти, а? Или тоже все послали?
А эти "посторонние люди" спасли вам жизнь укрыли, рискуя собой. Вернули тебе прах родителей.
И бить племянника, который за тебя боится - отлично, молодец! Причем не символически, а так, что мальчик падает, блин, от силы удара!
Я уже писала: я понимаю, почему он такой. Я не ненавижу его и даже немного жалею. Но в жизни постаралась бы держаться как можно дальше, потому что вечно обиженный ребенок в теле взрослого мужика, склонного к насилию - это ЖЕСТЬ.
Вы сможете предоставить, что чтобы Лань Чжань, Вэй Ин или Сичень ударили Сычжуя просто потому, что "у меня было трудное детство, и сейчас довели, а справляться с чувствами я не умею и вообще, сам виноват, чего полез"? Потому что ни один нормальный взрослый так не сделает.
Усяню тоже досталось. Но он в какой-то момент вырос, осознал свои косяки и старается их исправить. И, черт, его реакция на поток говна просто суперадекватная и милосердная!
Лань Чжань, спасибо, что защищаешь его. Забери его в Гусу и забейте.
...а я уже написала в прошлых комментах про Цзян Чена все, что хотела и теперь просто поскуливаю с Вансяней...
Ну серьезно, это "обними меня крепче" - это так трогательно! Но представляю, как всем неловко. Мне кажется, в этот угол не только Цзян Чен не смотрит!
На мой взгляд Цзян Чэна погубила гордыня, их дружбу, а Усяня самонадеянность, вера в свою исключительность.
Вэй У Сянь воскликнул: «Обними меня!»
Лань Ван Цзи ответил: «Обнимаю!»
Вэй У Сянь не сдавался: «Обними меня крепко!»
Лань Ван Цзи так же ответил: «Крепко обнимаю!»
Даже не видя происходящего, лишь расслышав слова, Цзян Чэн скривился, будто мышцы лица прошила судорога.
вахаха
Соня, канталупа, flaminis, я с Вами! Цзян Чэн такой одновременно сложный, важный, кучу чего объясняющий персонаж! И, как мне показалось, их бой за Вень Нина и ранения взаимные были для отвода глаз общественности (вспомните как они обсуждали взаимные ранения во время встречи с А Ли перед ее свадьбой). И сейчас Чэн защитил Усяня! Комент Галины относительно системы обучения в кланах много чего поставил на место в моей голове относительно поведения Цзян Чэна. Мне его очень жаль, думаю, что внутри он ещё маленький мальчик, нуждающийся в поддержке, советах, да просто дружеском общении, который вырос за одну ночь в грозного дядьку, главу размазанного ордена, потерявшего за один миг всё, включая его внутреннюю поддержку по имени А Сянь! Как я его понимаю! "Проснуться на поле битвы", не зная кто красный, кто белый, зная лишь что должен при любых обстоятельствах выжить сам и его народ/клан¡!
Кто тут писал про его амбиции, манию величия, ребята вы не правы! Не знаю, что дальше, читаю 1й раз, но в дораме показали, что Цзян Чэн, только что потерявший сестру, искавшую на поле боя А Сяна, пронзил мечом скалу,не Вэй Ина
Flaminis, канталупа, я вас поддерживаю! 💝💘💖💗💓💞💕
Полностью согласна с Fandango, Kesha. Добавлю от себя что действительно(как написал комментатор ниже) в реальном мире таких людей как Цзян Чэн каждый второй поэтому в этом фандоме столько его фанатов. Такие люди как он никакого уважения не вызывают, только жалость.
Офигеть,,, Цзян Чен солнышко ты мое,,, его так потрепали последние события вххаха
Мне очень нравится, как в этой главе очевидны его волнение и забота насчет Вэй Усяня. То, как он реагирует на замечания Цзинь Гуан Яо, как защищает шисюна от нападения,,,,, просто рыдаю. Он такой дурачок с тысячей стен вокруг себя, просто не могу 😭😭😭
flaminis и канталупа - вы офигенные чуваки!!
Эта арка называется "скорбь", а должна "ор выше гор". Какие эмоциональные горки приходится испытывать: в начале ты орешь с вансяней, а потом резко окунаешься в борьбу гуанъяо с цзян ченом. И вроде бы ситуация серьезная, но на заднем плане вансяни вансянятся...
Полностью согласна с flaminis.
Уже давно хотела сказать, но-
ДА, ЦЗЯН ЧЭН ПСИНА С УЖАСНЫМ ХАРАКТЕРОМ И КУЧЕЙ КОМПЛЕКСОВ, НО Я ВСЁ РАВНО ЕГО ЛЮБЛЮ И ЧТО ВЫ МНЕ СДЕЛАЕТЕ
Нельзя винить чувака за то, что он как глава клана побоялся переть против самой большой шишки на этом долбаном совете. Да, Гуанъяо сказал, что заклинатели бы не попёрли против них с Вэй Усянем, но.... Где на тот момент были гарантии этого? Они же попёрли на старейшину Илин, хоть у него и была эта печать, а клан Цзян вообще тогда ещё был не самым многочисленным, я думаю. У него был выбор буквально "спасти своих и быть хорошим главой ордена с вечными муками совести и ощущением неблагодарности своего поступка" и "спасти чужих, быть благодарным и возможно снова запороть свой орден". Он пытался вытащить оттуда Вэй Усяня, но тот из-за принципов просто не мог согласиться. Из дороги разошлись и я действительно не вижу, как можно было бы воздействовать на эту ситуацию и где были бы гарантии того, что всё не обернулось бы также или ещё хуже. И кстати Гуанъяо мог говорить это для морального воздействия, это не обязательно правда.
Более осторожные действия - не повод судить о толщине его кишки))
Он понятия не имел о золотом ядре и не мог об этом догадаться несмотря на то, что они были близки, ведь Вэй Усянь особенно усиленно этот концерт разыгрывал перед ним. И врать так убедительно получалось в том числе из-за того, что он Цзян Чэна знает в какой-то степени даже лучше, чем тот его. Потому что для Цзян Чэна он всегда был тем, до кого не дотянуться.
И я не думаю, что словосочетание "мания величия" тут уместна, ведь вполне по-человечески испытывать потребность хоть какие-то свои достижения ощущать, тем более когда так пашешь ради Ордена. И важно это как раз ещё и потому, что он знает, что Вэй Ина ему не превзойти, а тут оказывается что даже его личные заслуги вроде как ему не принадлежат до конца. И всё из-за одной сраной ошибки, совершённой в отчаянии много лет назад.
Его же сильнее всех держат все те отвратительные эмоции из прошлого как раз потому, что он чувствует, что снова оступился и что снова будет бессилен, боится, что даже в храме предков почувствует отголосок этого взгляда отца, который "ты всё равно не дотягиваешь до Него". И кстати "его траблы" - это то, что маленький ребёнок должен сам собой понимать, что не важно, насколько он сильнее кого-то, что он в любом случае ценен, и причём понимать это после того, как его тыкают лицом в то, что он хуже кого-то и по всем показателям выходит так, что отец из-за этого любит его меньше?
Конечно, все свои настоящие чувства к Вэй Усяню он прячет под слоем ненависти, но всё же я думаю он подсознательно сбегает от вопроса, на кого эта ненависть всё-таки направлена - на него или всё же на себя.
Тут огромный клубок эмоций, но мне кажется я всё это уже говорила до этого, так что в заключение просто ещё раз скажу, что я безмерно люблю этого персонажа ещё и потому, что эта его холодность сносит своей харизмой, да и в целом образ очень мощный и многие наиболее эмоциональные на мой взгляд сцены существуеют именно благодаря ему и его сложности. Вроде как не с Вэй Ином, но вроде как выбивается из толпы, вроде ненавидит, а вроде готов броситься защищать, вроде холодная насмешливости пробивает насквозь, а вроде хочется чтобы его срочно закомфортили.
Полюбила с первой сцены и буду топить до конца ✊
Момент с мечами кто-нибудь оценил?...Не?.... Меня одну так прёт с этого манёвра в бойне с Гуанъяо? Эх, а-Лин, два твоих дяди такие диаметрально противоположные личности, что это противостояние кажется мне легендарным
"Даже не видя происходящего, лишь расслышав слова, Цзян Чэн скривился, будто мышцы лица прошила судорога."
И не только твоё лицо, братан. Моё тоже. Уууууууу нет! Неужели они станут той самой слащаво-ванильной парочкой, от которых всех воротит?!
Описали же что когда потеряно ядро мечт достать можно, только он будет бесполезной безделушкой. Усянь переродился в теле где ядро есть, но духовная сила мала, мечем он пользоваться может потому что есть и ядро и душа владельца меча, но не пользуется потому что слишком мало духовной силы.
Цзен Чен персонаж который не учится на своих ошибках и предлагать убить беспомощных людей которым ты обязан жизнью это за гранью, как потом на себя в зеркало то смотреть? Он делал этот из трусости и злости на Усяня что тот снова делает то что правильно, но для чего у самого кишка тонка. Ему стоило поддержать названного брата и это была бы совсем другая история, которую мы никогда не узнаем. И при этом все Цзен Чен любит Усяня, даже после всего и все равно продолжает наступить на те же грабли злости и зависит, а мог бы использовать второй шанс и наладить отношения.
Lusha, Вэй Ин потерял свое ядро в своей "первой" жизни и жил без ядра вплоть до своей смерти.
возрадился же он в теле Мо Сюаньюя - пусть слабого, но заклинателя, то есть в "новой" жизни у Вэй Ина теперь ядро есть, хотя он, как заклинатель, намного слабее, чем был когда-то. Ядро в его теле принадлежит Мо Сюаньюю, но, видимо, душа, накладывает какой-то отпечаток, раз меч Суйбянь узнал Вэй Усяня в новом теле.
Как, интересно, Вей Усянь смог достать из ножен меч в потайной комнате, если у него не было ядра? Как? Это же буквально было доказательством того, что он Вей Ин? Но, получается, он потерял свое ядро даже до того, как попал на гору, ставшую его домом. Как он смог достать меч?
Слушайте, Магистр цепляет именно тем, что все персонажи как живые. Нет культа супергероев, идеальных людей.
У каждого свой характер. И каждый из персонажей имеет право на ошибки. Все они люди, пусть и реально не существующие.
Так почему же ошибки Вей Ина, ЛВЦ и других вы им прощаете а вот Цзян Чен вдруг плохой?
Как по мне, это шикарнейший персонаж с потрясающе прописанной личностью. Он добавляет колорита и некой интриги в новеллу.
Вот такой он. Вспыльчивый, дерзкий. А все почему? А потому что это защитная реакция и этим он скрывает свою уязвимость, неуверенность и ранимость. И в этом ЦЧ прекрасен...
Иногда узнаю в нем себя) И своих близких)
В реальном мире таких людей - каждый второй. ..
так что делайте выводы, господа
И давайте всем право ошибаться. Идеальных людей не бывает!
Комментарии затмили удовольствие от главы ლ(́◉◞౪◟◉‵ლ)
Замечательное и увлекательное обсуждение вышло, так держать!
Система личного обучения в кланах состоит в том, что: учитель учит всех, но реально одного - двух старших учеников. Те передают свои знания младшим, которые привыкают их слушаться во всем. Вэй У Сянь старше Цзян Чэна и он его учит, оправдывает и принимает решения за него и всех младших в клане. Поэтому Цзян Чэн не зовет его Вэй Ином, если совсем не сходит с ума. Вэй У Сянь ближе Цзян Чэну, чем его отец. Как старший Вэй У Сянь должен заботиться о Цзян Чэне, но тот в силу обстоятельств слишком рано становиться главой клана. Вот Цзян Чэн и мечется между почитанием шисюна и тем, что как глава клана он стал выше по статусу и должен сам принимать решения, а Вэй Ин ему подчиняться. Он злится и кричит, но Вэй У Сянь его учитель, тот кто знал об его успехах больше, чем отец и мать. Насколько я понимаю в этом жанре, пойти против первого ученика школы даже хуже, чем против учителя. Учитель может ошибаться, а вот старший ученик как буфер между учителем и младшими учениками. Поэтому у Вэй У Сяня легко получается учить младших, он знает и любит учить младших, раскрывая их потенциал.
Система личного обучения в кланах состоит в том, что: учитель учит всех, но реально одного - двух старших учеников. Те передают свои знания младшим, которые привыкают их слушаться во всем. Вэй У Сянь старше Цзян Чэна и он его учит, оправдывает и принимает решения за него и всех младших в клане. Поэтому Цзян Чэн не зовет его Вэй Ином, если совсем не сходит с ума. Вэй У Сянь ближе Цзян Чэну, чем его отец. Как старший Вэй У Сянь должен заботиться о Цзян Чэне, но тот в силу обстоятельств слишком рано становиться главой клана. Вот Цзян Чэн и мечется между почитанием шисюна и тем, что как глава клана он стал выше по статусу и должен сам принимать решения, а Вэй Ин ему подчиняться. Он злится и кричит, но Вэй У Сянь его учитель, тот кто знал об его успехах больше, чем отец и мать. Насколько я понимаю в этом жанре, пойти против первого ученика школы даже хуже, чем против учителя. Учитель может ошибаться, а вот старший ученик как буфер между учителем и младшими учениками. Поэтому у Вэй У Сяня легко получается учить младших, он знает и любит учить младших, раскрывая их потенциал.
Говоря начистоту, мне сложно понять Чэна с его манией величия. "я чувствую себя мерзко и ты в этом виноват, потому что отдал мне свое ядро, а значит я сам ни на что не способен". Во-первых, это вовсе не так. Ему дали в распоряжение силу и возможности, а как ими воспользоваться - Чэн решал уже сам. И чего он винит Вэя - вообще неясно. Во-вторых, зачем гнать на человека, который ради него пожертвовал всем, что у него было, лишь бы ему жилось хорошо? Это просто нелогично и некультурно.
Я не испытываю к Чэну ненависти, ибо ему тоже было тяжко и у него есть свои причины быть ворчливым засранцем, но и простить его за причиненную Вэю боль тоже не могу. Столько раз обижать его грубым словом, пускай и не зная истории с ядром - как-то некрасиво по отношению к собственному шисюну. Да и если они были так близки, то почему же Чэн даже не заподозрил ничего за все время? Стоит призадуматься, а на самом ли деле они были так уж близки?
Возвращаясь к настоящему, скажу, что можно было бы ищвиниться и без всяческих скандалов, поговорить бы спокойно, на худой конец. Но нет - надо устроить взбаламут, ибо его главорденское величество оскорбили добровольным пожертвованием ядра, какой ужас
В общем, ситуация очень сложная и неоднозначная, Мосян как всегда в своем репертуаре 👌🏼
Про мадам Юй вообще отдельный разговор, это такая женщина, которую либо терпеть не можешь с ее вечными придирками, либо буквально молишься на нее и сам себе на лице пишешь "наступи на меня". Ее отношение к сыну тоже можно назвать неоднозначными, но точно можно сказать, что она его любит всем сердечком. Фэн Мянь хоть и был не самым лучшим отцом, но тоже явно любил Чэна, хоть и показывал свою любовь крайне редко и очень странно. То, что Чэн этого всего не видел и не пытался докопаться - уже его траблы и зацикленность на стремлении обогнать Вэя во что бы то ни стало. Он изначально обладал завидным положением как в обществе, так и на стезе заклинательства, но что уж поделаешь, если Вэй элементарно сильнее? У тебя и без его силы все прекрасно, зачем завидовать и возникать на почве того, что тебя тыкают носом? Взял да и сказал "ну и что, что не обгоню? Зато у меня прекрасный подчиненный"
Понятно - ЦЧ не виноват в том, что госпожа Юй постоянно вливала ему в уши то, что ВИ дрянь, а папочка любит его меньше, чем ВИ. Да и Фэнмяню стоило поменьше скакать вокруг сына любимой женщины, недаром его недостаточная любовь с самого детства была у ЦЧ больным местом. Но все эти семена дали отличные всходы, когда ЦЧ обвинил ВИ в гибели родителей и разорении Пристани всего-то потому, что тот вступился за Мянь-Мянь в пещере Черепахи-губительницы.
В отношении остатков Вэней - сцена на совете кланов, где ЦЧ слил Вэнь Цин и Вэнь Нина, спасших ему жизнь, это лютейший фейспалм. Лань Сичэнь, ЛЧ и Мянь-Мянь не побоялись выступить в защиту, а отважный ЦЧ тут же начал лизать задницу Гуаньшаню - не как глава Великого, хоть и потрепанного, клана, а как самый верный вассал. Были бы у него мозги и яйца - встал бы и сказал, да это Вэни, но я их беру в свой клан, потому что обязан жизнью. Кто откажется менять фамилию - да, те мятежники, кто не откажется - под моей защитой. За убитых надсмотрщиков платим контрибуцию. И хрен бы кто что сказал против, тем более, что Лань Сичэнь его бы поддержал.
На горе Луаньцзан отважный ЦЧ советовал ВИ убить Вэнь Нина и выдать Вэней (вместе с Вэнь Цин) на верную смерть, хотя сам видел, что это никакие не мятежники, а "кучка дряхлых стариков, немощных недотеп, женщин и детей". (И адский ад в том, что потом эти убитые Цзян Чэном несчастные Вэни спасли его и других своих убийц, восстав из Кровавого пруда во время второго карательного похода на Луаньцзан).
Ах, да, он же "защищал свой клан" - только непонятно, что этому клану грозило. Война с кланом Цзинь? Бред. Гуаньшань на такое бы не пошел, он не дурак - позже Яо в храме Гуаньинь говорил совершенно верно: кто полезет на клан, в котором есть Вэй Ин с самовоспроизводящейся армией мертвецов? Да, некультурно, но, сцуко, страшно - как бы не хотелось получить тигриную печать. А на что ВИ способен, все только что видели.
Что касается Цзысюаня - при наличии Яо он сразу был не жилец, но свалить на ВИ его смерть не факт, что получилось бы.
Эээ... Что, простите? Цзян Чэн не поддержал Вэй Усяня из-за жажды признания? Какого признания? От кого? Когда не поддержал?
Когда ВУС окопался на Луанцзане с остатками клана Вэнь? Так ЦЧ прямо и внятно объяснил, почему не хочет в этом участвовать: потому что это самоубийство. Сколько раз надо прочитать новеллу, чтобы этого не заметить?
Причем в случае ЦЧ не только его личное, но и всех, кто пойдёт за ним под знамёнами клана Цзян.
А уж каким образом это спасло бы жизнь бедняге Цзысюаню, я даже придумать не могу. А, если бы кланы Цзинь и Цзян были в состоянии войны, свадьба бы не состоялась, Цзинь Лин бы не родился, и ВУС не попал бы в засаду по пути на праздник в его честь? 😂
И не было между ними "с юности" ни ненависти, ни соперничества. Где?
Ну не знаю, не могу согласиться. Вэй Ин не виноват в чувствах госпожи Юй, это её личная ненависть и ошибка, что она собственного сына унижала. Вэй Ин лишь работал над собой, стремился защищать слабых, ради эго Цзя Чена она не должен был слабеть и ниче не делать.. Вэй Ин не уничтожал пристань Лотоса, не убивал родителей Цзя Чена, не убивал их сестру, не заставлял Цзя Чена бездумно терять золотое ядро. наоборот постоянно поддерживал, успокаивал, давал надежду Цзя Чену, даже отдал ему свое ядро разом став просто слабым человеком, которого по сути даже убили. если бы не упорство и ум Вэй Ина, он бы так и умер на этой проклятой горе не подчинив себе тёмную энергию. и все ради Цзя Чена! все страдания его юности это ошибка его бушевавшего эго. а поводы для ненависти - лишь его личная слабость. если бы он только верил Вэй Ина, защищал его и отстаивал, если бы он только заткнул свою жажду признания куда по дальше и встал плечом к плечу с Вэй Ином, тот бы не умер! помог бы ему возродить клан, развить и раскрыть зло. но нет, Цзя Чену его эго и жажда величия были важнее человека, рядом с котором он вырос и который его защищал.
я уже не в первый раз перечитываю новеллу и жутко прям ненавижу Цзя Чена с то, как он поступил с Вэй Ином и привёл того к смерти! если бы он только был сильнее, Вэй Ин, сестра и её муж бы не умерли.
eSKey, черт да. В этой ситуации мне даже более жаль Цзян Чэна. У него не было выбора, он не знал правды, у него есть поводы для ненависти, что более важно. Он всю жизнь провел в страданиях ( в тени Вэй Ина в юности, и его мать постоянно напоминала это ему), в ненависти и боли. У него даже не было возможности повлиять на ход событий. Оставалось только безнадежно ненавидеть всех, кто причастен к трагедии. Если это только представить...
Надеюсь, все понимают, что на самом деле чувствует Цзян Чэн и почему так себя ведёт. А ещё прекрасно понимает это Мэн Яо, знает, что тот жизнь отдаст за своего шисюна, несмотря ни на что. И ловко воспользовался этим..