Роса. Часть первая

Войдя в город, шедшие бок о бок мужчины смешались с оживлённо снующей толпой. Лань Ванцзи неожиданно спросил:

— Что с проклятой меткой?

Вэй Усянь ответил:

— Цзинь Лина замуровало слишком близко к нашему дражайшему другу, и потому тёмная энергия довольно сильно его задела. Сейчас пятно немного уменьшилось, но всё же до полного исчезновения ещё далеко. Скорее всего, окончательно избавиться от метки удастся лишь тогда, когда мы отыщем все части трупа или хотя бы голову. Но на самом деле, метка нисколько мне не мешает.

Их «дражайший друг» был не кто иной, как досточтимый господин, которого порубили на куски. До тех пор, пока они не выяснили его личность, Вэй Усянь предложил называть его «дражайший друг». Лань Ванцзи ничего не сказал в ответ, хотя, с другой стороны, и не возражал, а молчание, как известно, — знак согласия. Но, конечно же, сам Лань Ванцзи ни за то бы не стал использовать подобную фразу.

Лань Ванцзи спросил:

— «Немного» — это на сколько?

Вэй Усянь попытался показать отрезок руками:

— Немного — это немного. Ну как тебе сказать?.. Хочешь, я разденусь и покажу?

Лань Ванцзи слегка нахмурил брови, будто всерьёз опасаясь, что Вэй Усянь сорвёт с себя одежду прямо здесь и сейчас. Он бесстрастно ответил:

— Разденешься, когда придём на постоялый двор.

Вэй Уcянь захохотал во весь голос, крутанулся на месте и пошёл спиной вперёд. Раньше он всеми правдами и неправдами стремился поскорее сбежать, поэтому держал себя нарочито развязно, изо всех сил старался вызвать у людей отвращение, прикидывался безумным и намеренно попадал в позорные ситуации. Сейчас же истинное имя Вэй Усяня наконец раскрылось, и будь на его месте кто-то другой, он наверняка бы сквозь землю провалился, вспоминая всё то, что натворил. Однако Вэй Усянь никогда не отличался чрезмерной застенчивостью, и ему по-прежнему всё было нипочём. Впрочем, окажись на его месте кто-то хоть с толикой стыдливости, он ни за что не решился бы на поистине возмутительные поступки, например, забраться в чужую постель посреди ночи, назойливо требовать принять вместе ванну или же интересоваться, стал ли он красавчиком после прихорашивания белилами и румянами. В итоге Вэй Усянь притворился, что ничего не помнит, Лань Ванцзи, само собой, тоже воздерживался поднимать эту тему, и оба мужчины вели себя как ни в чём не бывало. Сегодня Вэй Усянь впервые с тех пор, как его разоблачили, пошутил подобным образом. Отсмеявшись, он тотчас же принял серьёзный вид:

— Ханьгуан-цзюнь, а как ты думаешь, те, кто подбросил призрачную руку в деревню Мо, тем самым натравив её на учеников твоего ордена, и те, кто пришил пару ног, принадлежащих нашему дражайшему другу, к другому трупу, а после захоронил в стене, — одни и те же люди?

И в прошлой жизни, и мысленно в нынешней Вэй Усянь непосредственно называл Лань Ванцзи именем, данным при рождении, но за последние несколько дней привык учтиво величать его по титулу. К тому же, обращение по титулу сразу же придавало беседе преувеличенно-степенный тон и от того звучало крайне забавно. Вот почему, находясь вместе с Лань Ванцзи на глазах других людей, Вэй Усянь продолжал называть его подобным полусерьёзным образом.

Лань Ванцзи произнёс:

— Это разные люди.

Вэй Усянь согласился:

— Как там говорится... мысли сходятся? Всё-таки пришить пару ног к другому трупу, а потом запрятать в стене — не такое уж и плёвое занятие, а, значит, те люди определённо не жаждали обнаружения конечностей. И уж если они так этого не хотели, то точно не стали бы подкидывать левую руку в деревню Мо, чтобы она напала на адептов Ордена Гусу Лань, потому что подобное никак не осталось бы без внимания и потянуло бы за собой цепочку разбирательств. Одни прилагают огромные усилия, чтобы всё скрыть, другие же без раздумий бросаются в гущу событий, словно только и ждут, чтобы их обнаружили. Скорее всего, это две разные группы людей.

Вэй Усянь разложил всё по полочкам, и Лань Ванцзи нечего было добавить, тем не менее, он издал в ответ «мгм» в знак согласия.

Вэй Усянь развернулся обратно, говоря на ходу:

— Те, кто спрятал ноги, знают о крепости-некрополе Ордена Цинхэ Не, а те, кто оставил левую руку на видном месте, знакомы с типичными действиями Ордена Гусу Лань. Боюсь, всё не так-то просто, ни с теми, ни с другими. Чем больше мы выясняем, тем больше всплывает тайн.

Лань Ванцзи сказал:

— Будем действовать постепенно.

Вэй Усянь спросил:

— Как ты узнал, что это я?

Лань Ванцзи ответил:

— Подумай сам.

Они непрестанно обменивались вопросами и ответами, без единой секунды продыху. Вэй Усянь с самого начала задумал дождаться, пока Лань Ванцзи потеряет бдительность и, не чуя подвоха, сболтнёт ответ на последний вопрос. Пока что попытка успеха не возымела, но Вэй Усянь не падал духом и продолжил стремительно менять тему разговора:

— Я раньше никогда не бывал в Юэяне. Кстати, обычно это я постоянно расспрашиваю людей о всяких происшествиях. Но сейчас мне хочется немного передохнуть и отправить тебя раскопать что-нибудь полезное. Что скажешь, Ханьгуан-цзюнь?

Лань Ванцзи развернулся и пошёл прочь. Вэй Усянь тут же остановил его:

— Погоди. Ханьгуан-цзюнь, могу я полюбопытствовать, куда ты направляешься?

Лань Ванцзи ответил через плечо:

— На поиски местного ордена заклинателей.

Вэй Усянь схватил его за кисточку, украшающую рукоять меча, и потащил в противоположную сторону:

— Ну и зачем он тебе нужен? Это ведь их владение, так что даже если они что-то знают, всё равно не скажут. Тут два варианта: либо дельце оказалось им не по зубам, и местные заклинатели все скрыли, дабы не позориться; либо же они из кожи вон лезут, чтобы со всем разобраться, и явно не придут в восторг от постороннего вмешательства. Мой достопочтенный Ханьгуан-цзюнь, я вовсе не собираюсь тебя срамить, но когда дело доходит до общения с местными, без меня тебе не справиться. Если ты и впрямь примешься добывать сведения подобным образом, то я посчитаю чудом, если тебе удастся получить мало-мальски вразумительные ответы.

Несмотря на то, что слова эти прозвучали немного бестактно, взгляд Лань Ванцзи заметно смягчился, и он вновь тихо сказал:

— Мгм.

Вэй Усянь рассмеялся:

— Ну кто так отвечает? Что это ещё за «мгм»?». — Про себя же он весело подумал: «Только и знает, что «мгм» да «мгм». Какой он всё-таки скучный!»

Лань Ванцзи спросил:

— Тогда как мне следует добывать сведения?

Вэй Усянь махнул рукой в сторону:

— Конечно же, тебе нужно пойти вон туда!

Он указал в направлении широкой мощёной улицы с кричащими вывесками, располагающимися друг над другом, и ярко-красными флагами, свободно развевающимися по ветру по обеим сторонам дороги, которые так и бросались в глаза. Двери каждой лавки были приветливо распахнуты настежь, на лотках зазывно блестели кругленькие чёрные сосуды, а у входа стояли зазывалы, держа в руках подносы с маленькими чашами, полными вина, и зычными голосами привлекали прохожих.

В воздухе витал стойкий аромат алкоголя, и Вэй Усянь, по понятным причинам, всё замедлял и замедлял шаг, а на перекрестке и вовсе остановился и даже потянул назад Лань Ванцзи.

Вэй Усянь изрёк со всей серьёзностью:

— Слуги в подобных местах обычно юные, смекалистые и усердные. Каждый день в лавке бывает куча народу, и большинство из них не прочь посплетничать, поэтому ни одно из ряда вон выходящее событие от них не укроется.

Лань Ванцзи не возражал:

— Мгм.

Однако на лице его ясно читалось: «Ты ведь просто хочешь выпить, так?»

Вэй Усянь сделал вид, будто не понимает истинных мыслей Лань Ванцзи, и, продолжая тянуть того за кисточку на рукояти меча, с сияющими глазами ступил на улицу, застроенную винными лавками. К нему тут же подлетели пять или шесть слуг из разных лавок и принялись наперебой предлагать свой товар:

— Не желаете ли отведать нашего напитка? Вино семьи Хэ известно во всей округе!

— Молодой господин, попробуйте-ка лучше вот это. Бесплатно, только попробуйте. Если вам понравится, вы можете прийти в нашу лавку и купить столько, сколько пожелаете!

— Аромат этого вина может показаться недостаточно крепким, но посмотрим, что вы скажете, когда сделаете глоток!

— Если, прикончив всю тару, вы всё ещё сможете стоять на ногах, я возьму вашу фамилию!

Услышав последнюю фразу, Вэй Усянь сказал:

— Будь по-твоему! — Затем взял из рук слуги чашу с алкоголем, в один присест осушил её и, ухмыляясь, показал тому пустую посудину: — Ну что, возьмёшь мою фамилию?

Однако слуга совсем не сконфузился, а наоборот, задрал нос и с ещё большей уверенностью произнёс:

— Я говорил о целом сосуде, а не о какой-то чаше!

Вэй Усянь ответил:

— Раз так, то, дай мне… три сосуда.

Слуга, вне себя от радости, поспешил в свою лавку. Вэй Усянь повернулся к Лань Ванцзи:

— Это деловой подход! Сначала мы содействуем их торгашескому делу, а потом уже переходим к нашему. Получив своё, они станут куда более разговорчивыми.

Лань Ванцзи достал деньги, чтобы расплатиться.

Мужчины вошли в лавку, заставленную деревянными столами и стульями для отдыха и общения посетителей. Один из слуг заметил Лань Ванцзи и по его внешнему виду и манере себя держать сразу же сообразил, что к ним заглянул далеко не обычный человек. Опасаясь показаться недостаточно церемонным и тем самым проявить неуважение к высокому гостю, он проводил их на место, только после того как тщательнейшим образом натёр до блеска стол и стулья. Один сосуд вина Вэй Усянь сразу же взял в руку, два других остались подле его ног. Он немного поболтал с слугой о том о сём, затем перешёл к сути, спросив о странностях, творящихся в этой местности. Слуга тоже оказался не прочь почесать языком, поэтому нетерпеливо потёр руки и поинтересовался:

— Какие именно странности вас интересуют?

— Дома с приведениями, заброшенные кладбища, расчленённые трупы и так далее.

Взгляд слуги растерянно перебегал с одного на другого:

— Хм… А чем вы вообще занимаетесь? Вы и он.

Вэй Усянь спросил:

— А ты разве ещё не догадался?

Слуга понимающе кивнул:

— Догадался, как не догадаться! Должно быть, вы одни из тех заклинателей, что парят в облаках и седлают туманы. Особенно ваш спутник. Среди всех живущих на земле я никогда в жизни ещё не встречал такого… такого…

Вэй Усянь ухмыльнулся:

— Такого невыразимо прекрасного человека.

Слуга рассмеялся:

— Боюсь, молодому господину подле вас не понравится, если вы так скажете. Так значит, странности… У нас бывали странности, не без этого. Но не сейчас, а десять лет назад. Если вы отправитесь вниз по улице, и, покинув пределы города, пройдёте около двух-трёх ли, то увидите довольно симпатичное жилище. Не знаю, есть ли там до сих пор табличка, но это имение клана Чан.

Вэй Усянь спросил:

— И что с этим имением не так?

— Весь их клан погиб! — Затем слуга продолжил: — Вы спросили меня о странностях, вот я и рассказываю вам о них. Дело в том, что целый клан был стёрт с лица земли, и говорят, умерли они от страха!

Услышав эти слова, Лань Ванцзи погрузился в думы, словно что-то припоминая. Вэй Усянь же, напротив, ничего не заметил:

— У вас здесь есть какие-то местные ордены заклинателей?

Тварь, что способна до смерти напугать весь клан, должна быть весьма и весьма ужасающей, подобно ожесточённому призраку или свирепому духу. В конце концов, не у всех орденов, подобно Ордену Цинхэ Не, есть свои тайны, которые они ревностно оберегают от посторонних. Большинство кланов не стали бы терпеть подобное чудовище в своих владениях. Слуга ответил:

— А как же, конечно, есть.

Вэй Усянь поинтересовался:

— И что они предприняли?

— Предприняли?

Слуга перекинул через плечо посудное полотенце и присел за стол, выдавая секрет, что уже давно жёг ему язык:

— Молодой господин, а вам известна фамилия ордена, обитавшего в Юэяне? Это фамилия Чан. Клан, что умер от страха, это он и был!  И раз все мертвы, то как они могут что-то предпринять?

Полностью уничтоженный клан Чан был местным орденом заклинателей?!

Вэй Усянь никогда раньше не слышал ни о каком Ордене Юэян Чан, а, значит, он явно не входил в число именитых, но, тем не менее, абсолютное истребление целого клана было событием, из ряда вон выходящим и вместе с тем ужасающим. Он продолжил расспрашивать:

— Как они умерли?

Слуга ответил:

— До меня доходили слухи, что как-то ночью со стороны имения Чан раздался звук, словно кто-то с силой колотил в ворота.

Вэй Усянь удивился:

— Колотил в ворота?

— Вот именно! Звук был таким громким, что доходил до самих Небес. Изнутри доносились отчаянные крики и рыдания, будто, те, кто находился там, не могли выбраться на свободу. Чудно, верно? Все щеколды закрывались с внутренней стороны, так что, если обитатели хотели выбраться, то могли бы просто отодвинуть засовы. Зачем же тарабанить по воротам? Даже если бы их услышал кто-то снаружи, всё равно им никоим образом не удалось бы оказать помощь! К тому же, если с воротами ничего не выходило, можно ведь было просто перелезть через стену, не так ли? Люди, явившиеся на шум, стояли в нерешительности. Все знали, что клан Чан был весьма могущественен и состоял из одних заклинателей. А их глава, кажется, по имени Чан Пин, владел мечом, на который можно встать и полететь! Посудите сами, если внутри и вправду что-то случилось, да такое, что даже целый клан не мог справиться, то зачем простым людям лезть за своей смертью? Вот почему никто не стал ставить лестниц или перебираться через стены, чтобы увидеть, что же там творится. Так прошла ночь, и стенания и вой постепенно затихли. А на следующее утро, едва взошло солнце, ворота имения клана Чан распахнулись сами по себе. В доме обнаружили и мужчин, и женщин:  более десяти господ и примерно пятьдесят слуг; некоторые сидели, некоторые лежали ничком, извергнув желчь¹. Все они умерли от страха.

¹В древности китайцы полагали, что желчный пузырь — это вместилище храбрости.

Владелец лавки повернулся к ним и забранился:

— Ах ты паразит! А ну хватит травить стародавние байки про мертвецов и принимайся за работу!

Вэй Усянь сказал:

— Еще пять сосудов, пожалуйста.

Лань Ванцзи заплатил за десять. Владелец тут же расцвёл и наказал слуге:

— Хорошенько развлеки гостей! Не носись попусту!

Вэй Усянь произнёс:

— Можешь продолжать.

Все заботы слуги вмиг рассеялись, и он изо всех сил постарался угодить гостям, живо и выразительно продолжив свой рассказ:

— С тех самых пор и довольно продолжительное время любой, кто проходил мимо имения клана Чан ночью, мог услышать, как кто-то изнутри колотит по воротам! Вы только представьте себе, люди, вроде них, что парят в небесах и седлают туманы, промышляли как раз истреблением тварей и наверняка видели в своей жизни множество монстров. Но оказались перепуганными до смерти! Что же такое ужасающее предстало перед ними? А лет десять назад там можно было наткнуться на призраки. Даже после смерти они продолжали колотить по крышкам своих гробов! И хотя глава клана, Чан Пин, был в отъезде и выжил…

Вэй Усянь перебил его:

— Ты же сказал, что погиб целый клан, и никого не осталось?!