Пойти по темному пути

Превосходный банкет в честь возвращения во дворец закончился этой, свалившейся как снег на голову, непредвиденной ситуацией. Император Вэнь Хуэй тревожился и через непродолжительное время удалился в раздражении, императрица, сказавшись уставшей, ушла вслед за ним. Император и императрица уехали, и подданные, естественно, понимали, что надолго задерживаться недопустимо, найдя повод, один за другим также разъезжались. Хотя сегодняшний инцидент, если смотреть поверхностно, нашел идеальную развязку – старшая дочь семьи Шэнь выйдет замуж за князя крови Юя. Но проницательный человек поймет, что это событие больше удивляло  позорным скандалом, касавшимся старшей дочери семьи Шэнь, ведь как только она войдет в резиденцию князя крови Юя, ей, разумеется, это событие не будет предвещать ничего хорошего.

Ло Сюэянь крепко держала за руку Шэнь Мяо. Она не понимала, как могло случиться, что Шэнь Цин и князь крови Юй состояли в незаконной любовной связи, и поэтому еще более беспокоилась о благополучии Шэнь Мяо, ощущая, что по сравнению с пустынями северо-запада опасностей в столице Дин ничуть не меньше.

Шэнь Цю вплоть до того времени, пока не ушел с банкета, не проронил ни единого слова. Прежде всегда приветливый, на этот раз он вызвал у Шэнь Синя предположение, что его настроение изменилось из-за событий, связанных с Шэнь Цин. Однако он не понимал, что в ту минуту гнев в душе Шэнь Цю достиг наивысшей точки и тот замкнулся, видя, что здесь нет места, где можно было бы выплеснуть скопившееся в груди  – он ненавидел злобу второй ветви семьи Шэнь и бесстыдное распутство князя крови Юя.

Шэнь Цин уже давно была поспешно увезена Жэнь Ваньюнь, а выражение лица Шэнь Гуя было все таким же – очень впечатляющим, множество людей смотрело на него с многозначительным блеском в глазах. Некоторые из коллег по службе при императорском дворе, бывшие его врагами, подошли, чтобы попытаться добить лежачего, складывая руки в приветственном жесте, говорили со смехом:

–Поздравляем чиновника Шэня! Возможность породниться через брак с князем крови Юем, действительно, огромнейшая удача.

Если бы Шэнь Цин выдали замуж чуть раньше за князя крови Юя, для Шэнь Гуя не имел бы принципиального значения принесенный ею сегодня ущерб, достаточно, чтобы это могло способствовать его служебной карьере, а счастье дочери для него не было слишком существенно. Однако сегодняшняя демонстрация Шэнь Цин вполне очевидно привела к трудностям у князя крови, может ли он потом сорвать гнев на нем? От этой мысли в душе Шэнь Гуя зародились волнение и страх.

После того, как банкет в честь возвращения во дворец закончился, Ло Сюэянь и Шэнь Мяо вышли за пределы зала, когда они вместе проходили по галерее, Шэнь Мяо шепотом обратила ее внимание:

–Будь осторожна, здесь есть место, где шатается кирпич.

Ло Сюэянь была воином, она шла широкими, большими и тяжелыми шагами, если она наступит на него, то может неуклюже упасть. Ло Сюэянь внимательно посмотрела под ноги и только тогда сказала, смеясь:

–Еще бы немного и упала бы, – и сразу же посмотрела растерянно на Шэнь Мяо спрашивая, – Цзяоцзяо, откуда ты это знаешь?

Шэнь Мяо поперхнулась, она жила в этом дворце больше десяти лет, где, что и какого рода она запомнила крепко. Когда Ло Сюэянь спросила, ей оставалось лишь сказать в ответ:

–Когда-то я упала здесь – растянувшись во весь рост и с тех пор сохранила в памяти.

–Вот оно как, – Ло Сюэянь ясно улыбнулась, промолвив, – Цзяоцзяо умна, запомнила место, где она когда-то упала, чтобы больше не падать.

Сердце Шэнь Мяо дрогнуло, но она промолчала.

Пока они шли, то увидели как два человека, выглядевшие как императорская охрана, потащили мимо них молодого дворцового евнуха, его рот был заткнут платком, кажется, он сопротивлялся изо всех сил, но разве мог он вырваться из рук рослой и крепкой охраны? Позади них следовал еще один человек, как раз управлявший всеми дворцовыми евнухами – главный евнух.

–Госпожа Шэнь, молодая барышня Шэнь, – главный евнух остановился, вежливо поклонившись.

–Главный евнух, это… – спросила Ло Сюэянь, смотря на молодого дворцового евнуха.

–Новенький не разбирается в правилах, совершил ошибку, этот Цацзя* ведет его с собой, чтобы подвергнуть наказанию, – пискляво сказал главный евнух.

*杂家 zájiā

 – кроме двух общепринятых понятий, это выражение имеет еще одно – так в древние времена, в разговоре с посторонними называли себя дворцовые евнухи или главные евнухи.

Молодой дворцовый евнух заметил Шэнь Мяо, его взгляд упал на стоящую позади нее Цзин Чжэ, и вдруг подобно сумасшедшему он стал бороться изо всех сил, казалось, он хотел броситься на Цзин Чжэ.

–Успокойся! – главный евнух стремительно пнул по колену согнутого молодого дворцового евнуха, последний тоскливо застонал, одним махом упав на колени. Главный евнух фыркнул в нос и сказал:

–Невежественная и заносчивая тварь! Едва не налетел на благородных дам.

Ло Сюэянь нахмурилась, ей не очень нравились все эти совершенно лишенные человеческих эмоций дворцовые наказания, от такой сцены ей стало не по себе, и она немедленно обратилась к главному евнуху, сказав:

–Если уж на то пошло, мы не будем мешать работе главного евнуха.

Главный евнух сразу же улыбнулся, соглашаясь.

Внезапно Шэнь Мяо раскрыла рот, прошептав:

–Раз уж совершил ошибку, разумеется, должен понести наказание.  

Все в изумлении посмотрели на нее, молодой дворцовый евнух трясся всем телом, внутри его взгляда брошенного на Шэнь Мяо змеилась ненависть. Девушка не обратила на нее внимание, не говоря ни слова, потянула Ло Сюэянь, чтобы быстрее покинуть это место, но перед самым уходом все же равнодушно бросила одну фразу:

–Если не знаешь правила, следует им научиться. Императорский дворец не сравним с любым дворцом снаружи, и нынешнее отличается от прошлого.  

Фигуры Шэнь Мяо и сопровождающих постепенно удалялись, главный евнух сказал двух охранникам:

–Что ждем? Идемте.

Сердце Сяо Лицзы было полно негодования, а по лицу скользил ужас. Он не понимал, где он совершил ошибку. Во время банкета в маленьком цветнике личная служанка Шэнь Мяо – Цзин Чжэ – отдала ему лян серебра и сказала, что старшей молодой барышне Шэнь нездоровится, она не сможет пить подготовленное вино для дворцового пиршества, ей, пожалуй, будет лучше, если принесут чашку с чаем из индийского лотоса, она ожидает, что ей смогут сделать подобное одолжение, сделав на банкете для нее исключение. Он посчитал это дело легким и простым. За выполненное поручение он будет способен заработать лян серебра. Почему бы не поступить как просят? К тому же, если снискать расположение молодой барышни семьи Шэнь, в будущем, кто знает, возможно, благородная дама принесет ему удачу в жизни.        

Сяо Лицзы прикидывал и так и этак, однако, никак не мог подумать, что Шэнь Цин окажется беременной, а чай из индийского лотоса станет главной причиной, вызвавшей этот инцидент. Можно сказать, что чашка чая с индийским лотосом накликала целый ворох бедствий, а первопричину, чашку с чаем, после всех проверок, как удалось выяснить, принес он.  

Сяо Лицзы объяснял бесчисленное количество раз, но не было никого, кто бы верил его словам, он получил самый обыкновенный серебряный слиток, повсюду распространенный, это было даже не казенное серебро. Как же могла молодая барышня из знатной семьи дать награду из такого обыкновенного серебра? Его словам никто не верил, он стал злодеем. Чего же ожидать ему?  

Шэнь Мяо спокойно шла по улице. Что ждет Сяо Лицзы, она как никто ясно понимала. Императорский дворец был тем местом, где легко можно было выдать черное за белое, если вы высоко находитесь, а если очень низко, то – извините, правдивые слова станут ложью. Когда в прошлом Фу Сюи вступил на престол, Сяо Лицзы был мелкой шавкой, бегущей по первому зову главного евнуха и уходившей, когда в нем не нуждались, именно она пожалела Сяо Лицзы, намереваясь в императорском дворце придать ему престиж. Впоследствии Сяо Лицзы стал евнухом Ли, а она из императрицы правящей превратилась в императрицу брошенную, она ведь своими руками выдвинула его в главные евнухи, а он своими – отправил ее в последний путь, дав ей последнее напутствие: нынешнее отличается от прошлого.    

А теперь она вернула ему эту фразу, да, настоящая жизнь отличается от былых времен. Ныне она птица высокого полета – старшая дочь главной жены государственного чиновника, он же – лишь опустившийся и ничтожный, попросту прах под ногами, она даже не слишком беспокоилась, считая ниже своего достоинства прилагать большие усилия, все и так было сделано ловко и очень хорошо.

Она с Ло Сюэянь уже ушли далеко вперед, но они не знали, что за извилистой галереей некто смотрел за их силуэтами и горестно вздохнул:

–Возможно ли, что молодая барышня семьи Шэнь и тот молодой дворцовый евнух – враги? Без всякой причины лишить человека жизни…

Стоявший рядом Се Цзинсин посмотрел на него с холодной усмешкой:

–И когда же ты изменился и стал сострадательным?

–Для людей целитель, все равно что душа родителей, – Гао Ян взмахнул веером, внезапно о чем-то подумал, выражение его лица изменилось, став серьезным, проговорил: – Молодая барышня Шэнь непроста, только что в зале она очень пристально смотрела на меня, неужели… она раскрыла мою личность?

–Невозможно.

–Взгляд, которым она на меня смотрела, был таким пристальным, – Гао Ян потер подбородок, серьезно подумал и только после этого проговорил: – Уж не понравился ли я ей?

Се Цзинсин пристально посмотрел на него с каменным выражением лица и выплюнул слово:

–Катись.

–Скучно с тобой, – покачал головой в некоторой досаде Гао Ян: – Хотя ныне важный вопрос не терпит отлагательства, но твой характер, чем дальше, тем ужаснее. Все-таки следует расслабиться и отдохнуть.  

Се Цзинсин, смотря в даль, промолвил:

–Юйшу прибыл.

–Что? – поразился Гао Ян: – Когда?

–Вчера.

Выражение лица Гао Яна постепенно сделалось почтительным:

–Неужели ты думаешь...

–Верно.

    ……

Столица Дин, резиденция семьи Шэнь, парк Цайюнь.

После пощечины на лице Шэнь Цин сразу же стал проявляться отчетливый след от пальцев, в уголках губ появились ярко-красные капли.

–Шэнь Гуй, что ты делаешь! – громко закричала Жэнь Ваньюнь, она схватила Шэнь Цин в объятия, защищая ее, одновременно смотря на Шэнь Гуя со злостью.

–Что я делаю? – злобная улыбка Шэнь Гуя была как у лютого волка, пожалуй, если бы он так не опасался за свою репутация, он бы только и мечтал довести до смерти этих двух человек, стоящих перед ним. Он сказал: – Что вы сегодня сделали?

–Как это что? – не отступала Жэнь Ваньюнь: – Неужели в этом деле можно винить Цин`эр? Ты – отец Цин`эр, ты не помогаешь своей дочери, а бьешь ее! Шэнь Гуй, у тебя нет ни стыда, ни совести!

–Дочь? – засмеялся в ярости Шэнь Гу: – Я, Шэнь Гуй, не имею такой дочери! Не знающей ни стыда, ни совести, развлекающейся на стороне! Несущую в себе незаконный плод! Поистине в сравнении с дешевыми шлюхами из публичного дома – она намного хуже!

Тело Шэнь Цин вдруг сильно затряслось, а глаза стали рассеянными, мутными, у Жэнь Ваньюнь внезапно сердце стало обливаться кровью. Если бы Шэнь Гуй питал хоть немного чувств к Шэнь Цин как отец к дочери, он бы не смог использовать такие ядовитые слова по отношению к собственной дочери.  

Жэнь Ваньюнь передала Шэнь Цин Чунь Тао, криво усмехнувшись, она сказала:

–Шэнь Гуй, спроси себя по совести, в конце концов, кто причинил зло и ответственен за то, как выглядит Цин`эр? Это я? Это была та дрянь – Шэнь Мяо! Ты отчего-то не спешишь пойти и устроить конфликт с Шэнь Мяо, ах! Пожалуй, ты опасаешься того, что старший брат и старшая невестка вернулись? Ты не в состоянии прикоснуться к этой дряни. Ты разозлился на Цин`эр, однако не нужно забывать, ты также причастен к произошедшему в Храме Спящего дракона. Ты сейчас заботишься только о себе, весь инцидент ты свалил на Цин`эр и меня, не думай, что я соглашусь с этим! Если выведешь меня из терпения, я при удобном случае проинформирую старшего брата и старшую невестку об этом деле, никто из нас не останется доволен!

–Ты! – Шэнь Гуй с Жэнь Ваньюнь жили как муж и жена в мире и согласии уже много лет, и он никогда не видел, чтобы Жэнь Ваньюнь вела себя как сварливая баба, и еще он стал замечать, что ему становится не по себе рядом с ней, и тут, вопреки ожиданиям, Жэнь Ваньюнь стала угрожать. Шэнь Гуй, несмотря на то, что бы по натуре изворотливым типом, в душе был крайне труслив – он вообще не собирался задираться с князем крови Юем, и это было заметно невооруженным глазом. Ныне, когда Шэнь Синь с женой возвратились в резиденцию, он больше не осмеливался конфликтовать с Шэнь Мяо. Если Жэнь Ваньюнь действительно посмеет раскрыть суть этого дела, Шэнь Гуй был убежден – не исключена возможность того, что Шэнь Синь может порезать его на куски.    

Поразмыслив обо всем об этом, Шэнь Гуй гневно сказал:

–Ты сварливая баба, очень неразумная, я с тобой даже разговаривать не в состоянии! Пойду я отсюда! – и обратился в бегство.

Смотря на очертания в спешке уходящего Шэнь Гуя, выражение лица Жэнь Ваньюнь стало язвительным, собственного мужа она знала лучше всего, Шэнь Гуй был тем, кто обижал слабых и боялся сильных. Выйдя замуж за такого человека, она даже не может защитить свою дочь.

Бесспорно, Шэнь Мяо нанесла Жэнь Ваньюнь смертельный удар, на ее глазах собственная дочь шаг за шагом шла к гибели, что еще более заставляло ее мучиться. В нынешней ситуации императрица пожаловала брак, даже если Жэнь Ваньюнь и имела бы связи в верхах, это бы ничего не изменило.    

–Шэнь Мяо, ты расплатишься, я, Жэнь Ваньюнь, в отличие от тебя верну упущенное и клянусь, что не буду человечной! – она стиснула зубы и закусила губу, так что выступила кровь.

    ……

В западном дворе, после возвращения Шэнь Синь с женой ушли в свои комнаты, Шэнь Цю по-прежнему сидел не шевелясь.

У него было одеревеневшие лицо, и он, сидя за столом Шэнь Мяо, походил на богов-хранителей входа. В обычное время внешний вид этого молодого генерала был мягок и весел, но в тех случаях, когда он темнел лицом, от него начинала исходить легкая аура крови убитых им воинов на поля боя. Бай Лу и Шуан Цзян немного страшились его и не осмеливались приблизиться.

–Старший брат, – Шэнь Мяо, проводив Шэнь Синя с женой, возвратилась к себе, села напротив него.  

–Младшая сестра, я снова думал, – сказал Шэнь Цю: – Это дело до сих пор не в состоянии оставить меня, и мне тягостно в душе.  

Его слова «это дело» подразумевали инцидент Шэнь Цин с князем крови Юем. Хотя Шэнь Мяо раньше частично скрывала его, однако после того спектакля, который произошел на банкете в честь возвращения во дворец, Шэнь Цю в свою очередь был в состоянии догадаться о том, как обстояло дело и чем завершилось. Именно потому, что он знал, что это порочный и абсурдный поступок, Шэнь Цю вышел из себя от возмущения. В их семье самая младшая и любимая сестра, в этом году стала интриговать против другого человека, еще бы чуть-чуть и разрушила бы свою жизнь, а если бы в самом деле что-то случилось, Шэнь Цю не позволил бы себе размышлять, как сильно они бы пожалели о содеянном с сестрой.  

Шэнь Мяо смотрела на него, Шэнь Цю по-прежнему все говорил:

–Чем больше я думаю об этом, тем больше сержусь, младшая сестра, тебе не следует препятствовать мне, даже если я пожертвую и рискну жизнью, я не позволю им жить хорошо.  

–Старший брат, – вздохнула Шэнь Мяо: – Я уже говорила, в этом деле нет доказательств. Поскольку они все тщательно спланировали, естественно, они ничем себя не выдадут, к тому же в это втянут князь крови Юй, соответственно, ему императорская семья может дать защиту, если ты выскочишь, именно ты будешь стоять против царского дома, ты думаешь свести в могилу родителей?  

Шэнь Цю был ошеломлен, слова Шэнь Мяо слишком здравомыслящие, но к удивлению он проигнорировал пренебрежение в речи Шэнь Мяо о царствующем доме Блистательной Ци. Он понимал, что слова Шэнь Мяо верны, ведь раньше в домах знатных и владетельных родов не было обесчещенных князем крови Юем молодых барышень, хотя эти семьи также не имели положения выше, чем у семьи Шэнь, однако поднявшимся высоко и опускаться больнее. За спиной резиденции князя крови стояла максимальная мощь, с ним столкнуться – все равно что пытаться проломить стену головой. В душе он ощутил необычное томление и спросил:

–Ни в коем случае нельзя оставить все как есть.  

–Старший брат, сыграй со мной в шахматы, – сказала Шэнь Мяо.

–В такое время? – Шэнь Цю был озадачен: – Ты же не любишь играть в шахматы?

Шэнь Мяо не приняла во внимание его слова, расставляла фигуры на шахматной доске, себе взяв черные, белые отдав Шэнь Цю, сказала:

–Две армии встретились. Встали напротив друг друга. Это твои солдаты, а это мои солдаты. Возьмем фигуры в качестве пешек, полководцы разделены. Как ты поступишь в борьбе за власть в Поднебесной?

Шэнь Цю сражался на поле боя и издавна проявлял интерес к тактике, услышав это, почувствовал любопытство и сказал:

–Ладно, – несмотря на то, что он был генералом, однако в игре в шахматы разбирался хорошо. Исключительно из-за того, что в игре в шахматы и в ведении боя очень много общего, за искусной партией порой можно было рассмотреть неисчерпаемые тактические приемы.  

Белые и черные фигуры стали на шахматной доске, через овраги и пропасти вдоль и поперек, черное на черном и белое на белом, как будто это было настоящее поле боя. Шэнь Мяо играла в шахматы медленно, но ее движения не были медленными, скорее, они были очень мягкими и от стиля Шэнь Цю – звонкого и ритмичного – ощутимо отличались. Было такое ощущение, как будто Шэнь Цю был тупым ножом, не способным отрезать кусок мяса. Белые фигуры Шэнь Цю были обязаны как-то угрожать, ее – стоять как скала, сохраняя собственный ритм, размеренно отбиваться от черных фигур. Несмотря на то, что, кажется, она попала в неблагоприятное положение, однако в руках ее было немало черных фигур, иногда Шэнь Цю казалось, что вот-вот он проглотит черную фигуру, но благодаря своей изворотливости она постоянно обращалась в бегство.    

После того, как сгорела одна курительная палочка, на столе осталось еще немало черных и белых фигур, никто не получил преимущество, и никто еще ни разу не съел фигуру противника. Ясно было видно, что все белые фигуры Шэнь Цю постоянно пытались атаковать, черные фигуры, страдая от белых, постоянно оборонялись, продолжая в том же духе, Шэнь Цю сможет сделать марш-бросок и будет способен выгрызать белыми фигурами черные Шэнь Мяо.  

Шэнь Цю проговорил:

–Младшая сестра, твои методы убегать – превосходны, неужели ты хочешь провести со мной всю ночь? Я все равно обязательно атакую.

–Очень хорошо, – глубокомысленно улыбнулась Шэнь Мяо,– я тоже планирую подобное.

Не успела договорить, как своей рукой внезапно передвинула черную фигуру и заняла хитрую позицию, брови Шэнь Цю нахмурились – лишь из-за одной позиции изменилась вся диспозиция шахматной партии.  

Он поразился, прямо перед этим белые фигуры угрожали на каждом шагу, в этот момент же было похоже на то, что он запутался в собственных сетях и угодил в западню, внутри глобально измененной Шэнь Мяо ситуации, к его удивлению, юноша не знал, что ему следует предпринять.  

Далее Шэнь Мяо изменила прежний стиль и вместо обороны стала атаковать, начала стремительно действовать, начисто смела, поглощая одну за другой белые фигуры Шэнь Цю, не прошло и четверти часа, как у Шэнь Цю неожиданно из всей массы белых фигур в результате осталась одна.

–Я проиграл, – горько усмехнулся Шэнь Цю и изумленно посмотрел на Шэнь Мяо: – Младшая сестра, когда ты так улучшила свою игру в шахматы?

Приняв шахматную доску за поле боевых действий, его, генерала, полностью разгромила собственная младшая сестра, если сказать кому-то, то явно подумают, что он пошутил. В своем сердце он был очень изумлен, Шэнь Мяо показывала совсем не контроль над шахматными фигурами, а понимание общей ситуации. Прежняя слабая манера к концу партии сменилась стремительной, ее выражение лица было спокойным. Возможно ли, чтобы партия все время находилась в ее руках?

–Я вовсе не строила чрезмерных надежд, играя в шахматы со старшим братом, – покачала головой Шэнь Мяо, сказав: – Прежде старший брат спрашивал у меня, возможно ли оставить все как есть. После этой игры в шахматы, что думает старший брат?

Шэнь Цю, сначала растерявшись, вздрогнул от испуга:

–Ты...

Черные фигуры вначале действовали мягко, следом лишь нападали не защищаясь, а потом перед самым финалом они резко повернули и этим поворотом изменили общее положение, без остатка проглотив противника. Это означало, что Шэнь Мяо перед этим относилась к Шэнь Цин мягко, нисколько не давая отпор, не потому, что хотела, чтобы ее оставили в покое, а… ожидала удобный случай и ждала, когда все эти люди начнут интриговать, принимая меры против нее, и вот тогда она изменится и запутает их в собственных сетях. Получается, она нанесла удар, захватила богатую добычу?

–Есть много способов достичь цели, – под огнями лампы молодая девушка взяла в руки черную фигуру, белые пальцы и черная шахматная фигура образовали чёткий контраст, в этом было что-то мистическое и прекрасное. Она сказала мягким голосом: – Если попали в тупик, тогда стоит перейти на новую дорогу. Если светлый путь недоступен, есть темный. Они уже завалили наглухо все пути отхода для себя, далее последует наша игра.    

При свете лампы она смотрелась прекрасной, ее идеальный цвет лица, был подобен нефриту, Шэнь Мяо можно было считать изящной и прелестной девушкой, но в это мгновение даже Шэнь Цю не стерпел и посмотрел с опаской, спокойная манера держаться молодой девушки будто содержала в себе огромную энергию, сердце с семью чудесами света, она заранее затаилась в сердцевине шахматной доски, где все стали ее пешками.  

Шэнь Цю ощутил в своем сердце неприятное чувство, он всегда полагал, что Шэнь Мяо, несмотря на то, что не была близка с ним, очень наивна, с простодушной натурой, и может быть использована посторонними, однако ныне он отчетливо видел, что его младшая сестра уже незаметно для него выросла, с ее расчетами и уловками он не может и сравниться.  

–Младшая сестра, мне не понятно, – сказал он.

–Если старший брат доверяет мне, то предоставь это дело мне, – сказала Шэнь Мяо: – Князь крови Юй такой человек, что в будущем непременно может из-за этого инцидента принести неприятности резиденции Шэнь. Сорняк нужно извлекать с корнем, нам не нужен такой враг.

–Разве младшая сестра только что не говорила, что резиденции князя крови Юя втихомолку покровительствует императорская семья, и мне не следует напрямик напрашиваться на неприятности? Младшая сестра, что же ты собираешься делать? – забеспокоился Шэнь Цю.  

–Я ранее говорила, если светлый путь закрыт, выбирай темный, в этом мире несметное множество путей, и всегда есть выход из положения, – холодно сказала Шэнь Мяо: – Он, князь крови Юй, пользуется чужим авторитетом, опираясь на царствующую семью, только он всего лишь черепаха в панцире, а если отодрать панцирь, посмотрим, сможет ли он быть таким наглым как прежде!  

Шэнь Цю остолбенел от изумления, повернувшись к нему, Шэнь Мяо слабо улыбнулась:

–Однако, старший брат, мне потребуется немного серебра, поэтому… все те вещи, которыми государь наградил… Отдай мне из них золото и серебро, и я ими распоряжусь с пользой.

Шэнь Цю в настоящий момент думал расспросить у Шэнь Мяо, что она собирается с ними делать, однако не зная почему, к своему удивлению ничего не спросил, встретившись с прозрачными, как капли росы, глазами Шэнь Мяо. Он был грозным помощником генерала Шэня, столкнувшись лицом к лицу с Шэнь Синем, мог дискутировать с отцом, краснея как рак от гнева, но стоило только Шэнь Мяо спокойно посмотреть на него, как Шэнь Цю почувствовал, что он будет подчиняться ей безоговорочно. Шэнь Цю втайне заплевал сам себя, он бил неприятельских командующих, но опасался эту девчонку? Поистине, чем дольше живешь, тем больше есть шанс столкнуться с чем угодно.  

–Старший брат?

Пришедший в себя Шэнь Цю сказал:

–Хорошо, я позже отправлю людей, они принесут тебе все.

–Очень благодарна старшему брату, – поклонилась Шэнь Мяо, – уже поздно, старшему брату тоже нужно пойти отдыхать.

–Хорошо.

–И не стоит волноваться о событиях в резиденции князя крови Юя, не надо ничего рассказывать родителям, я поступлю по обстоятельствам.

–...хорошо.

Шэнь Цю почесал затылок, но все же покинул ее, уже выйдя из комнат Шэнь Мяо, внезапно хлопнул себя по лбу и нахмурился, мать твою, есть что-то такое в том, чтобы быть под защитой собственной сестры!

В комнате Гу Юй с особой осторожностью спросила:

–Молодой барышне действительно завтра будет необходимо так много серебра?

От взгляда Шэнь Мяо кровь стыла в жилах, Гу Юй долгое время не видела такого выражения лица у молодой барышни.

 Она сказала со вздохом:

–Я просто боюсь, что не успею применить их.

    ……

На второй день Шэнь Цю действительно принес несколько ящиков с золотом и серебром во двор Шэнь Мяо, он большей частью опасался, что младшей сестре не хватит серебра и, вытащив из кармана две тысячные банкноты, отдал их Шэнь Мяо, с улыбкой проговорив:

–Младшая сестра в таком возрасте, что найдет лучшее применение всему этому серебру, боюсь, что ей просто немного недостает месячного довольствия. Все это серебро для тебя, если ты думаешь купить какую-то вещь – договорись о покупке, если тебе не хватит, скажи и старший брат даст еще столько же.

Снаружи служанки мели землю, смотря с завистью на Шэнь Мяо. Ранее они полагали, что пятая молодая барышня сама занимает невнятное положение в резиденции, у ней было лишь приятное для слуха имя, и, терпя обиды, она не понимала этого, и им на самом деле было очень ее жалко. Сейчас же кажется, они сами ослепли, нечего говорить, что Шэнь Синь с женой и даже Шэнь Цю способны были так любить ее, что баловали до небес.

Шэнь Мяо чувствовала что-то трудно объяснимое в весьма странном отношении Шэнь Цю, она покачала головой, не пытаясь уклониться, она развернула полученные банкноты:

–Большое спасибо.

Шэнь Цю был несколько разочарован, подумал, позвал кого-то рукой, поманив, из-за его спины сразу показались два стражника, шагнув вперед, Шэнь Цю сказал:

–Мои телохранители считаются в армии экспертами в своем деле, временно одолжу их для твой охраны.

Он беспокоился о том, что князь крови Юй мог позже захватить ее, если бы Шэнь Мяо настойчиво не просила выйти, Шэнь Цю прямо приказал бы не выпускать Шэнь Мяо из резиденции.

Шэнь Мяо согласилась, Мо Цин также последовал с ней наружу, Шэнь Цю сказал с улыбкой:

–Ты сделала правильный выбор с этим стражником.

Мо Цин уже покинул должность охранника внешнего двора резиденции Шэнь, Шэнь Мяо рассказала о его квалификации Шэнь Цю, и старший брат уже возвратил Мо Цину его расписку о продаже себя в рабство, пусть Мо Цин и присоединился к армии семьи Шэнь, но все эти дни считался телохранителем Шэнь Мяо, заботясь о ее безопасности.

Взяв с собой трех охранников и двух служанок, Шэнь Мяо выехала из резиденции Шэнь через главные ворота.

Даже возница, отправившийся с ними в дорогу, был человеком из окружения Шэнь Цю с боевыми способностями, которого тот специально подыскал.

Младший слуга сказал Шэнь Цю:

–Молодой господин поистине заботится о молодой барышне.

Шэнь Цю вздохнул со скрытым смыслом, к сожалению, не взирая на какую-то заботу, младшая сестра слишком много испытала, ее старший брат не испытывал ничего от достигнутого успеха.

–Пошли, пошли,– он помахал рукой: – Возвращаемся назад упражняться в фехтовании!

    ……

Ломбард Фэнсянь был в столице Дин крупнейшим и надежнейшим ломбардом.

По сравнению с прочими этот ломбард имел кое-какие сильные стороны. В ломбарде Фэнсянь имели дело только с драгоценными предметами, и если попадалась простая вещь, то в таком случае сотрудник ломбарда «вежливо» выставлял посетителя вон. Хозяин этого ломбарда, пожалуй, был человеком, имевшим широкий взгляд на ценные вещи, если посетитель в самом деле отдавал подлинно дорогое, в таком случае соответственно и цена была совсем не низкой. Однако в ломбарде Фэнсянь еще имеется в придачу и отдельное правило, тут лишь закладывали вещи, оставляя здесь вещь и уходя, способа выкупить ее обратно не было.    

Если бы не безвыходное положение людей, то уйти, не возвращаясь, за этими ценностями было бы невозможно. Поэтому несмотря на то, что ломбард Фэнсянь кичился своим богатством, а также занимал в столице Дин самую большую площадь, однако приходивших посетителей тем не менее было очень мало. Каким образом в таком положении непрерывно работал много лет ломбард Фэнсянь, никто не понимал, ведь им как-то нужно было поддерживать себя и свои семьи? 

Сегодня перед входом в ломбард Фэнсянь остановился экипаж.

Проходящий мимо простой народ не мог сдерживаться и бросал мимолетные взгляды, потому что приезжающие в ломбард Фэнсянь люди закладывали вещи, в большинстве случаев именно потому, что находились в безвыходном положении и им срочно требовались серебряные ляны, а этот экипаж на вид был мастерски сделан, и сидевший на своем месте возница не походил на рядового человека и был не похож и на бедняка. А как могло случиться, что сюда пришел богатый человек отдать в залог дорогую для себя вещь? Действительно, удивительно.    

В ломбарде занимался работой молодой человек в одежде серого цвета, с рождения очень смышленый, он имел деятельный вид, заметив экипаж остановившийся около входа, немного растерялся, в это время оттуда вышло несколько женщин. Возглавляла их молодая девушка, скорее всего, бывшая барышней какой-то семьи, одетая в мантию, с правильными чертами лица, а когда она посмотрела на него, то ее глубокий взгляд был подобен водам реки.

Несколько охранников вместе со служанками сгрудились около молодой девушки, обступив ее со всех сторон, молодой подручный приветствовал их с улыбкой:

–Посетитель хочет что-то заложить в ломбард?

–Имеется одна вещь, которую я хотела бы отдать в залог, – сказала молодая барышня в пурпуре.

–Какую же вещь хочет отдать посетитель в залог? Можно ли раньше осмотреть товар? – сказал молодой подручный, расплываясь в улыбке. Он был способен рассмотреть в этой молодой девушке представительницу высшего слоя общества, и его усмешка стала еще более воодушевленной. Кто же знал, что та просто покачает головой:

–Я хотела бы увидеть здешнего управляющего делами.  

–Это… это не совместимо с нашими правилами, посетитель, – и молодой подручный впервые покачал в отрицании головой. Он встречал немало приходящих сюда людей, закладывающих вещи, и некоторые, и таких хватало, были богаты и знатны, из влиятельных семей, однако ломбард Фэнсянь совсем никогда не боялся подобных им.

–Вещь, которую я хочу заложить слишком велика, ты не оценишь ее, – сказала холодно молодая девушка, однако вовсе не сердясь.

Смотря в эти глаза, молодой подручный неожиданно для себя очутился как будто в леднике. Он не успел заговорить, как услышал кокетливый голос:

–Кто спрашивал обо мне?

Из задних комнат вышла молоденькая девушка, ее нельзя было считать красивой, однако вся, с головы до ног, она очаровывала и приводила в смятение своим кокетством, позади Шэнь Мяо охранники немного покраснели.

–Посетитель, ты горела желанием увидеть меня? – спросила с усмешкой женщина, неторопливо подойдя и покачивая бедрами.

Шэнь Мяо покачала головой:

–Я спрашивала управляющего делами, Байсяошэна.

Улыбка женщины застыла в одно мгновение.