Близкие люди

–Пусть мама не принимает меня во внимание. Но возможно ли, чтобы жизнь младшего брата она тоже не принимала в расчет?

Как только прозвучали эти спокойные слова, Жэнь Ваньюнь тотчас неожиданно прекратила ругаться. Она бездумно смотрела на Шэнь Юаня:

–Что ты сказал?

–Сейчас вовлечена вся резиденция Шэнь, первыми примем удар на себя мы – вторая ветвь. Младшая сестра среди тех, кто вовлечен в дело наиболее значительно, даже когда отец и я лишимся постов, матушка может не придавать этому значение, однако если таким образом на младшего брата будут навлечены неприятности, неужели матушка также не придаст этому значение? – сказал Шэнь Юань.

Жэнь Ваньюнь посмотрела на него, мгновенно запаниковав:

–Как это может касаться Бо`эра? Бо`эр еще совсем маленький ребенок. Что его может связывать со всем этим делом? Нет никого, кто бы мог быть невиннее, чем Бо`эр.

–Мама, в этом деле все ни в чем неповинны, – холодно усмехнулся Шэнь Юань, – разве я в чем-то виноват? – еле сдержав горький смех, он продолжил говорить: – Мама, слухи все более и более ожесточенные, а если семья Шэнь снова начнет провоцировать какие-то вещи, пожалуй, в итоге пострадают все в резиденции Шэнь, – он посмотрел на Жэнь Ваньюнь и мрачно сказал: – Допустим, даже если мать вынашивала мысль о том, что бессмысленно умирать вместе с остальными, не отомстив, неужели мама думала, что это не коснется младшего брата?  

Тело Жэнь Ваньюнь дрожало, еще чуть-чуть и начались бы неконтролируемые конвульсии. Нужно иметь в виду, что она, понятное дело, лелеяла такие планы. Она безусловно ненавидела Шэнь Мяо, заставшую ее врасплох, но, кроме того, равнодушие всей резиденции Шэнь, черствость Шэнь Гуя, лавирование пожилой супруги Шэнь, да еще в придачу отстраненность третьей ветви зародили в Жэнь Ваньюнь огромную обиду. Она не оставляла мысли – пусть даже из-за Шэнь Цин будет втянута вся резиденция Шэнь, даже если и никто к этому не имеет отношения, но если бы она была способна захватить с собой наследников по линии старшей жены, то посчитала бы это за возмездие.  

Однако Шэнь Юань обратил внимание на один лишь факт: если резиденция Шэнь пострадает, даже Шэнь Юаньбо не сможет избежать наказания. Издавна говорилось, что император любит старшего сына, а простой народ обожает младшего. Шэнь Юань был умным с детства, Жэнь Ваньюнь не тревожилась о нем, но Шэнь Юаньбо, младший по возрасту, все еще озорник, Жэнь Ваньюнь любила его горячо до боли в сердце, если бы Шэнь Юаньбо вместе со всеми лишился жизни, пожелала бы она это увидеть?

–В таком случае… Юань`эр, как нам следует поступить? – Жэнь Ваньюнь посмотрела на Шэнь Юаня, от безумного состояния не осталось и следа, как будто Шэнь Юань стал ее спасительной соломинкой надежды, ее надежной опорой.

–Мама, человеку нельзя быть жадным, – посмотрел на нее Шэнь Юань с жестоким блеском во взгляде: – Младшая сестра и младший брат – ты можешь защитить лишь одного.

    ……

Приказ столицы Дин находился вблизи тюрьмы, снаружи его охраняли тюремщики.

В судебном деле об истреблении людей в резиденции князя крови Юя Шэнь Цин действительно находилась в очень затруднительной ситуации. На первый взгляд, она обычный несчастный человек, ведь только выйдя замуж, она повстречалась с трагическим событием, но, к счастью, ей повезло остаться в живых. Однако, если подумать, то в этом деле очень много сомнительных моментов, пожалуй, они затронут и Шэнь Цин, даже если она и не имеет к ним никакого отношения. Но уже слышались отовсюду различные альковные гипотезы и слухи, передававшие, что это именно она принесла несчастье своему мужу, и этого было вполне достаточно, чтобы ее имя превратилось в предмет всеобщего обсуждения на каждом углу. Исходя из всего, лучше бы для нее было бы быть убитой вместе со всем родом и она бы осталась не очерненной.  

Заставляла призадуматься также и позиция императора Вэнь Хуэя, ведь поручив важному лицу немедленно и тщательно все расследовать, тем не менее, он передал дело непосредственно правителю столичного округа и приказу, но даже не осведомился о нем еще ни разу и не обмолвился ни единым словом. Братские чувства императора Вэнь Хуэя к князю крови Юю ни в коем случае нельзя было так легко отвергать. Потому что всегда было трудно догадаться, о чем думает император, и низшие чиновники не могли угадать желание императора, поэтому им только и оставалось задержать и отправить в тюрьму Шэнь Цин до рассмотрения ее дела в суде.

По правде говоря – это было немного смешно, единственную выжившую в том кровавом побоище, совершенно безоружную, посчитали главной зачинщицей бедствия. События в этом мире порой такие чудные.

Когда Шэнь Мяо подошла к тюремному входу, главный из тюремных стражников, заметив ее, растерялся, но вышел вперед и спросил:

–Что за человек?

–Моя молодая барышня – пятая молодая барышня из генеральской резиденции семьи Шэнь, – сделала шаг вперед Цзин Чжэ, собираясь сунуть в руку главе тюремной стражи мешочек для благовоний, наполненный маленькими серебряными слитками, сказала: – Специально пришла навестить старшую молодую барышню.

Шэнь Мяо вытащила из рукава удостоверение, переданное ей Шэнь Цю, глава тюремных стражей взглянул мельком, бросив один взгляд на людей, поспешно почтительно приветствовал:

–И в самом деле – пятая молодая барышня Шэнь, – репутация Шэнь Синя была широко известна в столице Дин, не говоря уже о главе тюремных стражей, даже обычные чиновники отдали бы честь перед ним.

–Я хочу навестить старшую сестру, затрудню просьбой господина показать мне дорогу, – сказала Шэнь Мяо.

Глава тюремных стражников сказал со смехом:

–Собственно говоря, последние несколько дней не разрешается никому приходить, но раз уж пятая молодая барышня Шэнь передала указание устно, этот ничтожный человек последует за ней и проводит, – договорив, он отдал распоряжение находившимся на улице тюремщикам, оставив на дворе Цзин Чжэ и Гу Юй, взял с собой Шэнь Мяо, и они вошли внутрь.  

Шэнь Цин оказалась в очень неудобном положении, как бы там ни было, трудно сказать будет ли в будущем у нее благоприятная возможность снять с себя вину. Но пусть даже она действительно избежит наказания, страдая от такой известности, все равно жизнь у Шэнь Цин будет очень трудной.

–По правде говоря, пятой молодой барышне незачем слишком беспокоиться, –  сказал со смехом глава тюремных стражей: – Хотя сейчас старшая молодая барышня Шэнь все еще в тюрьме, однако, как только все прояснится, старшую молодую барышню Шэнь не будут вмешивать, – он думал, раз уж Шэнь Мяо приехала навестить Шэнь Цин, то эти сестры были в очень близких отношениях, во всяком случае всегда выгодно оказать услугу Шэнь Синю.  

Шэнь Мяо поклонилась:

–Благодарю господина за понимание.

Когда перед ними на пути появились каменные ступеньки, глава тюремных стражников остановился и сказал:

–Старшая молодая барышня Шэнь находится под стражей внизу, пятая молодая барышня может спуститься к ней и поговорить. Я вместе со своими подчиненными буду ждать во дворе, но говорите не слишком долго.

Шэнь Мяо поблагодарила его еще раз, подождав, пока глава тюремных стражей и несколько тюремщиков не скроются из виду, только тогда спокойно спустилась по ступенькам.

Сойдя по длинным ступенькам, она заметила, что в самом конце коридора располагалась одиночная тюремная камера, с внешней стороны окруженная железной решеткой. В камере было только одно, размером с кулак, маленькое окошко – это было место, где содержали важных преступников. На каменной стене были зажжены в ряд факелы, свет от них мерцал, создавая причудливый фон для фигуры внутри.  

Пол в тюремной камере был покрыт рисовой соломой, сверху на ней была лежанка, покрытая очень грязным ватным одеялом, в одеяле, скорее всего, были вши, на нем даже отсюда можно было рассмотреть неясные маленькие точки. Человек, обмотанный ватным одеялом, сидел на соломе, его голова лежала на коленях, и было неясно спит ли он или нет.

Шэнь Мяо прежде чем подойти, долгое время молча смотрела, протянув руку к железной решетке, несколько раз легонько постучала.

Человек, уткнувшийся головой в колени, неожиданно поднял голову, показав испуганное лицо. Когда девушка разглядела, что это Шэнь Мяо, испуганное выражение лица изменилось на возмущенное, и, кипя негодованием, она вскричала:

–Шэнь Мяо!

–Это я, – Шэнь Мяо спокойно сделала шаг назад, намереваясь уклониться от Шэнь Цин, в спешке бросившейся вперед. Она и впрямь верно догадалась, через мгновение Шэнь Цин рванулась вперед, вытянув обе руки, желая схватить Шэнь Мяо, но решетка надежно отгородила ее, поэтому она только и могла понапрасну хватать воздух руками.

–Пожалуй, ты до сих пор не стала умной, – рассмеялась Шэнь Мяо, сохраняя спокойствие и хладнокровие: – Не нужно напрасно тратить силы – это бесполезно.

Шэнь Цин, питая ненависть, опустила руки, неожиданно залилась смехом:

–Шэнь Мяо, ты пришла ко мне продемонстрировать свою мощь? Ты пришла посмотреть на то, насколько я несчастна? Я скажу тебе, однажды ты будешь убита горем в стократном размере!

–Какая досада, – Шэнь Мяо сочувственно посмотрела на нее, – ведь даже, если действительно наступит такой день, ты не сможешь его увидеть.

Шэнь Цин растерялась, в ее глазах внезапно появился ужас, она находилась в заключении в тюрьме уже несколько дней, ей самой было непонятно, что сейчас происходит. Она издавна была избалованной и когда-то ошибочно полагала, что та ночь с князем крови Юем в Храме Спящего дракона была самой мучительной во всей ее жизни, и никак не думала, что впоследствии потянутся длинной чередой одна за другой печальные новости, заставляющие ее испытывать ужас – беременность, банкет в честь возвращения во дворец, замужество, вплоть до той ночи с кровавой резней, когда она вышла замуж, и к этому времени она докатилась до положения заключенной. Она с трудом сдержала тревогу в своем сердце, упрямо сказав:

–Не пытайся обманывать меня, настоящее дело не имеет ко мне никакого отношения, возможно ли, чтобы я могла быть в него вовлечена?

–Почему ты не понимаешь? – Шэнь Мяо присела на корточки, внутри тюрьмы они с Шэнь Цин смотрели друг на друга, она была похожа на взрослого человека, глядящего на дитя, не разбирающееся в жизни, слегка покачав головой, она сказала: – Была полностью истреблена резиденция князя крови Юя, только ты одна осталась в живых, независимо от того, было ли это коварным замыслом, независимо от того была ли ты связана с убийцей или нет, оставшись живой, ты уже превратилась в огромное зло.

–Какая связь у меня могла быть с убийцей?! – отражая нападки, сказала Шэнь Цин: – Зачем мне желать, чтобы был уничтожен весь род в резиденции князя крови Юя? Я не враждовала с ним, пусть даже ты… – она неожиданно остановилась на половине фразы, посмотрела на Шэнь Мяо и с некоторым недоверием произнесла: – Это ты сделала?

Уголки губ Шэнь Мяо чуть-чуть приподнялись.

–Это ты сделала? – Шэнь Цин внезапно вцепилась в ограждающую ее железную ограду и свирепо уставилась на Шэнь Мяо: – Это ты! У тебя была с князем крови Юем глубочайшая ненависть, это ты заставила уничтожить весь его род, ты с умыслом сохранила мне жизнь, и все ради того, чтобы я стала козлом отпущения! Шэнь Мяо, ты так хорошо все спланировала! – она посмотрела на Шэнь Мяо, про себя она была испугана и сердита. Испугана была потому, что  Шэнь Мяо смогла так коварно навредить ей, доведя до подобного, а сердита была потому, что сама попала в такое положение, и все это благодаря Шэнь Мяо!    

–Старшая сестра, на все обвинения требуется предъявлять доказательства, – тонко усмехнувшись, сказала Шэнь Мяо: – Однако эти твои слова… мне кажется, что находясь в тюрьме несколько дней, ты изменилась и стала немного смышленее, – хотя она и отрицала слова Шэнь Цин, однако в глазах Шэнь Цин Шэнь Мяо уже созналась, что совершила это преступление.

Шэнь Цин пришла в ярость:

–Что ты думаешь делать? Шэнь Мяо, тебе не добиться успеха! Мой отец и старший брат непременно сумеют спасти меня, они сумеют выяснить и доказать все, и в конце концов, это ты окажешься в тюрьме – не я! Тогда я обязательно смогу найти способ растерзать тебя на куски!

–Ты все еще надеешься на второго дядюшку и Шэнь Юаня? – насмешливо сказала Шэнь Мяо: – Второй дядя сейчас боится быть вовлеченным в это, он даже не пришел и не навестил тебя еще ни разу, что же касается Шэнь Юаня… – Шэнь Мяо усмехнулась: – У него могла бы быть хорошая карьера, блестящие перспективы, но твои непрекращающиеся затруднения… Ты в самом деле полагаешь, что он может захотеть прийти тебе на выручку?

Шэнь Цин гневно посмотрела на Шэнь Мяо, но в своем сердце она понимала, что в словах Шэнь Мяо не было неправды. Как она могла не знать каков характер у Шэнь Гуя? Еще в то время, когда она собиралась выходить замуж за князя крови Юя, Шэнь Цин все отчетливо увидела. Шэнь Гуй был очень схож с пожилой супругой Шэнь – они только и умели, что стремиться к выгоде и избегать потерь. Относительно же непредсказуемого с детства старшего брата, то несмотря на то, что ранее он решал некоторые ее вопросы, на этот раз сможет ли Шэнь Юань в действительности помочь ей?

–Шэнь Мяо, ты за вздор ты несешь! – невзирая на то, что она испытывала беспокойство, Шэнь Цин все же сдерживалась, говоря: – Не может случиться такого, чтобы моя мама оставалась в стороне и только смотрела! Моя мама отыщет способ спасти меня. Только и нужно, чтобы мама взялась за дело, а полагаясь на мастерство второго старшего брата, выяснить подлинную картину несложно, когда придет время, вам не повезет!

–Вторая тетя? – Шэнь Мяо вздохнула: – Я знаю, вторая тетя к тебе хорошо относится, ты – свет очей второй тети, если бы с тобой случилось что-то нехорошее, вторая тетя, непременно жертвуя жизнью, защитила бы тебя, как это было в начале...

Тревожное настроение Шэнь Цин немного улеглось, она стала несколько самодовольной. Жэнь Ваньюнь очень баловала ее. Чэнь Жоуцю была строга с Шэнь Юэ, Ло Сюэянь в сущности проводила вместе с Шэнь Мяо совсем мало времени, только лишь Жэнь Ваньюнь в сто крат была снисходительна к Шэнь Цин. Исключительно из-за того, что во время появления на свет Шэнь Цин у Жэнь Ваньюнь были трудности, едва обеспечив хорошее состояние здоровья дочери, Жэнь Ваньюнь продолжала беспокоиться о ней постоянно. Даже, когда в прошлом Шэнь Цин стремилась завоевать принца Дин Фу Сюи, Жэнь Ваньюнь не отговаривала ее, говоря, что это затруднительно.

Даже, если сейчас посторонние к ней равнодушны, ей только и нужно, чтобы рядом находилась Жэнь Ваньюнь. И быть такого не могло, чтобы она смотрела сквозь пальцы, как ее обижают посторонние люди. Шэнь Цин еще не успела поднять лицо с самодовольной усмешкой, как услышала смеющийся голос Шэнь Мяо:

–Но, старшая сестра, ты догадаешься, если сравнить тебя с седьмым младшим братом, кто одержит победу в сердце второй тети?

Шэнь Цин замерла, тяжело уставившись на Шэнь Мяо, и замолчала.

Ласково смотря на нее, заговорила Шэнь Мяо:

–Вторая тетя намного сильнее любит седьмого младшего брата, это известно всем в резиденции Шэнь. Если из-за тебя она может потерять седьмого младшего брата, ты думаешь согласится ли вторая тетя пойти на такой риск? По правде говоря, мне также хочется узнать результат, вдруг старшая сестра сможет мне ответить на этот вопрос?

Тело Шэнь Цин пробила дрожь. Ей по сравнению со всеми было ясно какое место в сердце Жэнь Ваньюнь занимал Шэнь Юаньбо. Жэнь Ваньюнь довольно поздно родила Шэнь Юаньбо и, естественно, она очень дорожила им. Сверх того, Шэнь Юаньбо хотя и проказничал, но вызывал исключительно симпатию и любовь. Важнее всего, что Шэнь Юаньбо был сыном.

Эти времена были трудны, особенно для женщин. В своем сердце Жэнь Ваньюнь всегда предпочитала всем младшего сына. Если бы действительно к Шэнь Юаньбо протянулись бы руки, то Шэнь Цин уже инстинктивно знала ответ, от нее определенно отказались бы. Однако как бы она ни была напугана, стоя перед Шэнь Мяо, конечно, Шэнь Цин не хотела уступать или казаться чуточку слабее. Смотря на Шэнь Мяо с холодной усмешкой, она сказала:

–Что ты хочешь сказать? Неужели ты хочешь сказать, что меня все же ждет смерть. Шэнь Мяо, тебе не нужно забывать – в моем животе все еще кровь и плоть императорского дома! У ребенка в моем животе кровь царствующей семьи, именно ради него, я ни в коем случае не могу допустить никакой ошибки! – с этими словами Шэнь Цин погладила себя по животу, любяще улыбаясь. Ее действия заставляли немного изумляться, в конце концов, несколькими днями ранее она сама себя била по животу, так ей не хотелось иметь это «чужое семя».

–Старшая сестра, ты действительно полагаешь, что он является твоим талисманом, оберегающим жизнь? – легкий выразительный взгляд Шэнь Мяо опустился на чуть-чуть выпяченный низ живота Шэнь Цин, она холодно сказала: – Если прежде государь ценил князя крови Юя, то естественно, это дитя бы сохранили, однако теперь… пожалуй, оно может стать смертельной опасностью.

–О чем ты? – Шэнь Цин была не в состоянии понять, что говорит Шэнь Мяо, но, судя по властному взгляду Шэнь Мяо, в ее сердце все же зародился страх, она интуитивно почувствовала, что Шэнь Мяо пристрастна к ней, но почему ребенок в ее животе может стать угрозой для ее жизни?

Шэнь Цин не знала, что слухи уже передавались из уст в уста во дворце и долетели до ушей императора, в результате некоторые события незаметно для всех изменились. Так раньше, ради сохранения кровного ребенка князя крови Юя, император Вэнь Хуэй, разумеется, никогда бы не дал похоронить его вместе с умершими и Шэнь Цин. Однако теперь, когда семена сомнения дали всходы, государь стал жестоким и не знающим снисхождения, ему не терпелось все уничтожить решительно и бесповоротно, приказав Шэнь Цин вместе с ее несчастным дитем провалиться в тартарары.

Увидев, что Шэнь Мяо улыбается и ничего не говорит, Шэнь Цин еще больше растерялась, она сказала резким голосом:

–Шэнь Мяо, у меня к тебе нет ни вражды, ни ненависти, почему ты так мне вредишь?

–Ни вражды, ни ненависти? – Шэнь Мяо улыбалась, казалось, она услышала что-то забавное, она посмотрела на Шэнь Цин: – Когда вы – мать и дочь – замышляли против меня, разве вы в свою очередь не ожидали получить вражду и ненависть?

–Ты… – Шэнь Цин все еще не хотела смириться в сердце, она смотрела на Шэнь Мяо тем взглядом, каким смотрят на внушающих страх людей, она сказала: – Ты погубила меня, и ты непременно сдохнешь мучительной смертью! Колесо судьбы крутится и однажды, рано или поздно, вы – потомки по линии старшей жены станете бездомными псами, затоптанные другими, вы все – сдохнете! – к концу ее речи звук ее голоса стал внезапно пронзительным, кажется, что ей только и оставалось это средство, чтобы скрыть ужас в своем сердце.

Пока она ругалась, у Шэнь Мяо не изменилось выражение лица, она прошептала:

–Разве требуется помощь колесу судьбы? Вот только ожидать, пока Небо изменит направление, пожалуй, слишком тяжело. В мирских делах делах планировать приходится людям, благо не зря.

Слова, сказанные Шэнь Цин о мучительной смерти, она уже опробовала на вкус в своей прошлой жизни. К тому времени Ло Сюэянь уже умерла, Шэнь Цю утонул в усадьбе наследников по линии старшей жены семьи Шэнь. Шэнь Синя вместе со всеми оставшимся слугами заковали в цепи и бросили в тюрьму. От маленьких дворцовых евнухов, приносивших ей новости в Холодный дворец, она знала, что Шэнь Синя посадили в самую ужасную тюрьму, пробив его лопатки железной цепью из боязни, что он сбежит, а вверху на щеке выжгли одно слово «арестант», для смелого генерала, убивавшего на поле боя, это без всякого сомнения было самое неприемлемое. Если его тело еще могло вынести пытки, то оскорбление причиняло наибольшую боль душе Шэнь Синя. Однако, к тому время она была заперта в Холодном дворце, наблюдая, как Фу Мина смещают с места наследника престола, смотрела на то, как торжествует супруга Мэй.

Шэнь Цин была расстроена происходящим, она все-таки была младше по возрасту, у ней не было такого жизненного опыта, Жэнь Ваньюнь души в ней не чаяла до ее взросления и потакала во всем. За короткое время произошло непредвиденное событие, а выдержка ее была на очень низком уровне. Она завизжала:

–Шэнь Мяо, ты выродок! Ты сдохнешь мучительной смертью!

Шэнь Мяо спокойно смотрела на нее:

–Шэнь Цин, каково смотреть на собственные мечты и чувствовать, как они одна за другой разбиваются вдребезги?

Шэнь Цин не спускала ненавидящего взгляда с Шэнь Мяо.

–Когда я была в конце пути, ты провожала меня в последний путь, а потому на этот раз я провожу тебя, – сказала она с легкой улыбкой, хотя внутри ее взгляда не было никакой улыбки. Ее чистые, подобные воде глаза, наоборот содержали в себе зыбь, в ней поднимались звезды и волны, и как черный туман, она тяжело нависла над фигурой противника.

В прошлой жизни перед ее смертью она видела Шэнь Цин и Шэнь Юэ, стоявших за спиной супруги Мэй, о, как очаровательны были их улыбки! Печальный финал был у павших наследников по линии старшей жены семьи Шэнь, в него значительный вклад внесли и вторая и третья ветви. Она повторно пришла в эту горестную людскую жизнь для того, чтобы выдернуть один за другим торчащие клыки у ядовитых гадюк, пока они еще так незрелы, а затем она медленно начнет их изводить.

Шэнь Цин была не в состоянии понять ее слова, только лишь глубоко тая ненависть и стиснув зубы, она выдавила:

–Шэнь Мяо, проклинаю тебя...

Шэнь Мяо поднялась, высокомерно посмотрела на Шэнь Цин, ее нежное милое личико в темной тюремной клетке, вопреки ожиданиям, неожиданно показало неудержимое величие и изящество, а внутри та властность, включающая в себя холодную черноту бури, вызвала и превратилась в холодную усмешку в уголках губ.

Уголок пурпурной юбки стремительно и легко взлетел перед клеткой, а силуэт постепенно пропал, и до Шэнь Цин лишь донеслись ее последние слова...  

Шэнь Мяо сообщила ей:

–Шэнь Цин, ты – первая.

    ……

В восточной усадьбе резиденции Шэнь в этот день стояла удивительная тишина.

Шэнь Гуй находился в комнатах наложницы, выражение его лица было мрачным. Сегодня в императорском дворце он чутко прислушивался во все стороны в то, о чем говорили дворцовые евнухи, а в настоящее время дело Шэнь Цин действительно было сложно продвигать.

Между императором Вэнь Хуэем и князем крови Юем, пожалуй, возникли какие-то вопросы, и эти вопросы, очевидно, были намного серьезнее, чем то, о чем гадали придворные чины. Сейчас все встали перед серьезным выбором, ведь если вмешаться в дело Шэнь Цин, пожалуй, что это может не понравиться императору Вэнь Хуэю, если остаться в стороне, а слухи будут все более и сильнее распространяться, и когда придет время, возникнут неприятности, а первым искать будут именно его.

Он без конца вздыхал, наложница Вань, подойдя к нему, нежно сжимала и гладила его плечи.

Шэнь Гуй был очень похотлив, в резиденции было много наложниц, однако Жэнь Ваньюнь была сурова с ними. Столько наложниц, в конце концов, не смогли родить ни сына, ни дочери, пусть по счастливой случайности и появлялся на свет живой ребенок, очень быстро он умирал в младенчестве. Однако наложница Вань прямо под носом у Жэнь Ваньюнь, как назло, родила дочь – Шэнь Дунлин, к счастью, ничего с ней не случилось, она выросла, и все могли увидеть ее навыки. В прошлом слуги в резиденции сплетничали: если бы наложница Вань родила сына, а не дочь, пожалуй, она могла бы соперничать с Жэнь Ваньюнь за ее место.

Наложница Вань с пожилой супругой Шэнь были певичками, Жэнь Ваньюнь не нравились подобные им люди. Пожилая супруга Шэнь чувствовала это даже несмотря на свой статус, и это ее немного злило. Однако наложница Вань была знаменитой артисткой, в прошлом все же она была ведущей актрисой театральной труппы, она родилась очаровательной и нежной, и с легкостью входила в роли молодых кокеток, нечего и говорить, что она была намного прекраснее.

С тех пор, как родилась Шэнь Дунлин, наложница Вань всегда спокойно проживала в своем маленьком дворике, и похоже, попросту исчезла, скрываясь от многочисленных взглядов. Вместе с болезненной Шэнь Дунлин они обычно все время не покидали свой двор, оставаясь в нем постоянно, и только во время празднования Нового года и других праздников встречались с другими людьми, но как правило, они постоянно находились позади. Ныне, когда с Шэнь Цин произошел инцидент, пожилая супруга Шэнь была всем недовольна, Жэнь Ваньюнь и Шэнь Гуй при каждой встрече шумно ругались, наложница Вань вернулась с триумфом. Все эти дни Шэнь Гуй неторопливо и спокойно заботился о них, смотреть же на Жэнь Ваньюнь без отвращения он не мог.

–Господин все еще беспокоится о деле старшей дочери, – наложница Вань с одной стороны нежно сжимала плечи Шэнь Гуя, с другой убеждала: – Господину не нужно слишком беспокоиться, поскольку старшая дочь не делала ничего подобного, рано или поздно, в один из дней все прояснится.

–Ай, – вздохнул Шэнь Гуй, – безразлично, она ли это делала или нет. В этом деле все не так просто. На этот раз барышня Цин сделала плохое дело, впутав всех нас.

Услышав это, наложница Вань грустно сказала:

–Хотя положим и так, однако в этом мире всегда есть правда и ложь, и здравый смысл, – она сказала: – Эта наложница с третьей молодой барышней ничего не значат, но только и желают следовать за господином, ясно же, что даже если мы умрем, то на это не обратят внимание. Однако у второго молодого господина сейчас как раз есть хорошая возможность, есть еще и седьмой молодой господин, хотя сейчас он и молод, если будут втянуты они, то как же поступить?

Выражение лица Шэнь Гуя изменилось, а в груди поднялось небольшое волнение. Хотя в душе он и был эгоистом, жадным и похотливым, однако с двумя своими сыновьями связывал большие надежды. Но он не мог понять как так вышло, что в этом поколении дети совсем не процветали. А этими двумя сыновьями из их ветви Шэнь Гуй очень гордился. Относительно дочери, то в глазах Шэнь Гуя она не более чем вещь, которую можно обменять в свою пользу, однако если говорить о сыне – это сокровище и продолжатель рода.

И ныне, когда он должен пожертвовать ради Шэнь Цин двумя своими сыновьями, Шэнь Гуй чувствовал себя удрученным, даже только думая об этом.

–Эта наложница слышала, что госпожа как раз хлопочет о старшей дочери, поистине это так трогательно и вызывает восхищение! Если бы не маленькие возможности этой незначительной наложницы, она действительно надеялась бы также поторопиться и помочь чем-то, и это было бы правильно, – продолжила говорить наложница Вань.

–Чем ты можешь помочь! – едва Шэнь Гуй услышал, как наложница Вань упомянула Жэнь Ваньюнь, главным образом чувствуя великое раздражение, он сказал: – Эта ненормальная обучила таким бессовестным вещам такую хорошую девочку, и сейчас пытается поднять всех людей, нелепость!

Наложница Вань как будто испугалась, неожиданно она отшатнулась, отступив назад, и ее руки на плечах господина остановились, и вслед за образовавшейся небольшой паузой сразу же прошептала:

–Господину не следует винить госпожу, произошел настолько крупный инцидент, госпоже в душе нехорошо. Вот если бы старшей дочери в тюрьме случайно пришла в голову глупая мысль… Что же можно сделать, если уже совершилось такое безрассудное дело? А госпоже только и оставалось бы сильно горевать.

У Шэнь Гуя лопнуло терпение он сказал:

–Какое дело она способна сделать… – внезапно оборвал речь, Шэнь Гуй сказал, медленно разбирая слова: – Безрассудное дело?

Взгляд наложницы Вань сверкнул, но в голосе тем не менее звучало беспокойство:

–Маленькая девочка, только-только вышедшая замуж, а тут такое случилось, к тому же, после всего ее заточили в тюрьму. Старшая дочь с детства изнежена, многое не в состоянии понять, даже такое. Но все же следует попытаться ее убедить, что не следует заниматься ерундой.

Шэнь Гуй внезапно поднялся с места, выглянул наружу – солнце вот-вот закатится, в дневное время зимой темнеет очень рано. Он сказал:

–Мне нужно срочно выйти.

–Уже так поздно, куда господин идет? – спросила наложница Вань.

–Мне нужно по одному делу, поужинаешь сама, – и Шэнь Гуй широким шагом быстро вышел.

Когда силуэта Шэнь Гуя уже не было видно, наложница Вань закрыла входную дверь, подойдя к столу, села за него. Стол был уставлен прекрасными, приятными взору блюдами, в то время как восточная усадьба стала мрачным местом, ее питание стало несравненно лучше. Но кто знал, когда в предыдущие годы она ела заплесневелые маньтоу, забродившую жидкую кашу, когда из-за  Жэнь Ваньюнь он была не в состоянии собрать деньги для лечения Шэнь Дунлин, что творилось в ее душе?

Колесо судьбы вертится, прежде у нее была несчастливая судьба, ныне подошла очередь невезения для Жэнь Ваньюнь с дочерью. Жэнь Ваньюнь мешала ее дочери столько лет, и все осторожничали в присутствии дочери наложницы, у нее почти не было благоприятной возможности выйти за малые ворота своего дворика. Но вот, в настоящее время Шэнь Цин находится в тюрьме, и ее последующая жизнь по сравнению с прежней жизнью Шэнь Дунлин будет еще более печальной.

–Иди позови третью молодую барышню на ужин, – приказала она служанке около себя, служанка повиновалась и ушла.

–Тетушка, господин действительно может нанести удар по старшей дочери? – осторожно спросила другая служанка.

–Конечно, – наложница Вань рассмеялась, испытывая целую гамму чувств, – он, определенно, может, – уже так много лет она жила с Шэнь Гуем, и что было в душе Шэнь Гуя она по сравнению со всеми представляла достаточно ясно. Только что она умышленно обратила внимание и заставила вспомнить Шэнь Гуя об этом деле. Если бы Жэнь Ваньюнь узнала, что собственную дочь своими руками прикончит ее же муж, как бы ей это было бы приятно увидеть.

Она зачерпнула ложкой суп и не спеша стала снимать пробу с него.

В то же время, в парке Цайюнь Шэнь Юань, накинув на плечи плащ-накидку, не смотря ни на кого и не приветствуя никого, вышел через главный вход из резиденции Шэнь.