Подозрения

Этот день пролетел незаметно, а на третьи сутки, когда Шэнь Мяо пришла в ломбард Фэнсянь, оказалось, что братья семьи Чэнь уже долгое время ожидали ее. По сравнению с тем, что было ранее, эти двое явно изменились. Особенно это затронуло Чэнь Юэшаня –исчезла его открытость, подобная дыханию зеленых гор, а ее место было занято туманной мглой. Шэнь Мяо окинула взглядом Чэнь Юэшаня и Чэнь Юэхая, и у нее возникла идея. Почти наверняка эти два человека уже выяснили всю информацию о младшей сестре семьи Чэнь, кроме того, возможно увидели все собственными глазами – не исключена ведь и такая возможность. Увидев воочию её положение, они убиты горем, но, как и все люди из цзянху, братья обладали решимостью уничтожить все, что встанет на их пути, возможно, это и было самым большим стимулом для них. Иначе как же люди семьи Чэнь в прошлой жизни, невзирая на последствия, решились на тайное убийство князя крови Юя? 

–Молодая барышня Шэнь, – первым заговорил Чэнь Юэхай: – Прежде молодая барышня Шэнь говорила, что может предложить семье Чэнь некий метод, при котором императорская семья не будет ничего расследовать. Можно ли рассказать этим двум о нем?

Цзи Юйшу посмотрел на свою чайную чашку, как будто бы способен рассмотреть цветок на ее стенках, и подчеркнуто не смотрел в сторону Шэнь Мяо.

Шэнь Мяо вздохнула:

–Я, разумеется, и в этом нет сомнений, намереваюсь помочь, но как и говорила прежде, из-за этого я очень рискую. И семья Шэнь в той или иной степени уже связана с вашей семьей – мы находимся в одной лодке, если будет сделана ошибка, семья Шэнь также пострадает.

Чэнь Юэшань после продолжительной паузы сказал:

–Я и сам знаю, что в этом деле прошу других сделать то, что сам не могу сделать, при этом требуя от человека невозможного... Если молодая барышня согласится помочь, половина состояния нашей семьи будет передана семье Шэнь.  

Как только эти слова прозвучали, Цзи Юйшу не удержался и посмотрел на Чэнь Юэшаня.

Семья Чэнь – самая богатая семья на правобережье реки Янцзы, а заречье испокон веков было известно богатыми землями. Серебряных лянов в семье Чэнь было намного больше, чем в императорском доме, и сейчас они добровольно отдают половину семейного имущества! И это будет только способствовать усилению семьи Шэнь.

Услышав это, Шэнь Мяо посмотрела на умоляющее лицо Чэнь Юэшаня и не удержалась от смутных воспоминаний. Сестры семьи Чэнь испытали сильные мучения, и ради возмездия семья Чэнь захотела заплатить такую цену, прекрасно понимая, что даже если она приложит к этому руку, они не смогут почивать на лаврах. Несмотря на это, они, выполняя обещание, согласились поставить на карту все. Это можно было объяснить только тем, что сестры Чэнь будут всегда в их сердцах на особом положении, хотя семья Чэнь и будет находится в нужде. В прошлом, когда она попала в заключение, а позднее была всеми оставлена во дворце царских жен, если бы в то время семья Шэнь еще была в живых, разве бы ее родители и старший брат не сделали бы все, любой ценой, чтобы спасти ее?

–Молодая барышня Шэнь? – заметив, что Шэнь Мяо глубоко задумалась, Чэнь Юэшань напомнил ей о себе.

Опомнившись, Шэнь Мяо слабо усмехнулась:

–И сразу же отдаете половину состояния семьи... Но я и так помогу, не ради вашего имущества, а ради того, чтобы завязать с вами дружеские отношения. Во-вторых, я также считаю своим врагом князя крови Юя, и если резиденция князя крови Юя не угаснет, то в конце концов наступит день, который принесет неприятности всем, – она посмотрела на Чэнь Юэшаня: – Мы сейчас с вами в одной лодке.

Чэнь Юэшань смотрел на Шэнь Мяо перед собой: ее ясный взгляд, искренняя речь, каждое слово, которое она сказала, было звонким, каждой произнесенной фразой она, казалось, подтверждала, что выполнит все, о чем обещала. С первой их встречи и до настоящего времени она вела себя вовсе не как нежная юная девочка. Чэнь Юэшань не мог не думать о том, что если бы сестры Чэнь были бы способны на такой же ум и хитрость, как у этой молодой девушки, разве были бы они так убиты горем сейчас?

При этих раздумьях настроение у Чэнь Юэшаня немного улучшилось, но он тут же снова помрачнел. Он проговорил:

–Какое решение примет молодая барышня Шэнь?

–Касаемо императорской семьи, то пока что не стоит расспрашивать, в скором времени многое изменится. Если ты хочешь приступить к делу, то хорошо бы это сделать в следующем месяце. В следующем месяце князь крови Юй женится на моей старшей двоюродной сестре, и она переедет в дом мужа. На второй день после свадьбы все будут расслаблены, но будет более надежно, если все случится ранним утром.

–Ты... – Чэнь Юэшань думал еще что-то сказать, но в итоге покачал головой, проговорив, – за один месяц сможешь ли ты покончить с императорской семьей?

Шэнь Мяо с натянутой улыбкой посмотрела на Цзи Юйшу, пьющего чай:

–Тебе не стоит беспокоиться. Актуальная задача для вас – собрать людей,– она заговорила вновь через некоторое время: – Резиденция князя крови Юя внушительна, вам обязательно нужно выяснить планировку, в тот день нужно избавиться от всех людей внутри, вам необходимо уничтожить всех решительно и бесповоротно, исключая мою старшую двоюродную сестру.

–Не беспокойся, мы все поняли, – сказал Чэнь Юэхай.

–Я не знаю, каковы правила истребления всего рода в цзянху, когда я говорю искоренить, я имею в виду следующее: женщина ли это или ребенок, старик или младенец, прислуга или наложница, никого нельзя оставлять в живых. Вся резиденция князя крови Юя должна стать могилой.

Чэнь Юэшань и Чэнь Юэхай оцепенели, Чэнь Юэхай нахмурился:

–Челядь и наложниц тоже? Но большинство этих наложниц были похищены князем крови Юем, этих людей стоит пожалеть.

Шэнь Мяо холодно усмехнулась:

–Даже потеряв силу и власть, семья все равно обладает влиянием, если молодой господин Чэнь хочет проявить милосердие, это сведет в могилу всю семью Чэнь, и моя семья также будет втянута.  

Ее слова были безэмоциональны, через некоторое время Чэнь Юэшань кивнул головой в знак согласия:

–Мы ни в коем случае не оставим очевидцев, вовлекая молодую барышню.

–Очень хорошо, – сказала Шэнь Мяо: – В таком случае я желаю, чтобы вы воздали должное князю крови, отплатив намного большим и умыв кровью княжескую резиденцию.

Братья семьи Шэнь еще некоторое время поговорили и, сказав несколько слов встали, чтобы попрощаться. После того, как они ушли, Цзи Юйшу в конце концов заговорил:

–Молодая барышня Шэнь, ты так юна, тем не менее, разбираешься во многих событиях, только что я ясно это увидел. Братья семьи Чэнь – люди, обладающие большими познаниями и в добре и в зле, но они согласились с твоим планом. Молодая барышня Шэнь, ты такая умная, прекрасная девушка! Я впервые встретил такую, не знаю будет ли у меня благоприятная возможность через несколько дней, но я хотел бы в первые дни весны совершить с тобой прогулку на природу в предместье, летней ночью вместе восхищаться гладью озера на лодке, а поздней осенью... – то, что было сказано в начале, было сказано хорошо и правильно, а вот далее его болтовня все больше становилась бессмысленной – вылитый бабник, заигрывающий с молодой девушкой из порядочного семейства.

–Хозяин Цзи, – Шэнь Мяо спросила, – ты же хочешь сказать мне не это?

–Кхе-кхе, – прокашлялся Цзи Юйшу: – В действительности я лишь думал сказать молодой барышне Шэнь, что новость уже готова и ее уже донесли до дворца, кажется, это не займет много времени. В результате желание молодой барышни Шэнь скоро будет исполнено.

В душе Шэнь Мяо немного испугалась, она пусть и понимала, что возможности ломбарда Фэнсянь безграничны, но также не могла понять каким образом так быстро были совершены действия ее партнером, почти наверняка во дворце у него имеется поддержка, если это было бы не так, то как так спокойно эта информация просочилась бы во дворец? Пожалуй, с ними в будущем возможны осложнения. Воды в ломбарде Фэнсянь очень глубоки. Она, не скрываясь, совершила сделку с братьями Чэнь, понимая, что не сможет скрыть это.

–Простите, что затруднила хозяина Цзи, – Шэнь Мяо опустила взгляд, – после того, как дело будет выполнено, обязательства, данные прежде хозяину Цзи, также будут выполнены.

Цзи Юйшу молчал некоторое время, после с редкой для него серьезностью заговорил:

–Молодая барышня Шэнь, есть одна вещь, которую я не понимаю.

–Я слушаю.

–Молодая барышня Шэнь заключила со мной сделку как посредник от семьи Шэнь. Не боишься ли ты, что в один прекрасный день, в будущем, я попрошу семью Шэнь сделать что-то опасное, что-то, что подтолкнет семью Шэнь в центр внимания, и эта сделка между нами может оказаться невыгодной твоей семье, – закончив говорить, Цзи Юйшу твердо посмотрел в глаза Шэнь Мяо, обращая пристальное внимание на выражение ее лица.

Не моргая, Шэнь Мяо равнодушно сказала:

–Вместо того, чтобы беспокоиться о будущих трудностях, нужно подумать о задачах, стоящих перед нами в эту минуту. Если же действительно такой день наступит, я могу только сказать, что такова доля семьи Шэнь.

Цзи Юйшу, придя в некоторое замешательство, промолвил:

–Правда?

–Ложь, – томно сказал в тайной комнате Се Цзинсин, слушая каждый долетавший до него шорох.

–И только Юйшу, этот кретин, может доверять ее словам, – сказал Гао Ян: – Искусство обмана этой девчонки уже достигло наивысшей точки. Разве Юйшу ей достойный противник?

–Незачем волноваться, – не спеша сказал Се Цзинсин: – Поднявшись в мою лодку, так просто с нее не уйти.

Шэнь Мяо поднялась с места, прощаясь с Цзи Юйшу перед уходом, он внезапно сказал:

–Да, кстати, молодая барышня Шэнь прежде хотела, чтобы я разузнал о барышне Люин, о ее местонахождении. Если молодая барышня Шэнь волнуется, то могу сказать, что уже через несколько дней, возможно, появится результат.

Однако Шэнь Мяо ответила так, что своим ответом заставила опешить Цзи Юйшу, она сказала:

–Не нужно торопиться, потратьте больше времени на поиски, хозяин Цзи, я... подожду.

После того, как она ушла, Цзи Юйшу покачал головой и, направляясь в комнату, пробормотал:

–Поистине никак не возьму в толк, что она за женщина, даже если сравнить с барышней Шаояо. Барышня Шаояо обрадуется подаренному жемчугу, а эта... возможно,  она обрадуется человеческой голове в подарок? – он вздрогнул и поспешно направился в комнату.

    ……

Императорский дворец.

В императорском кабинете, на столе все доклады, представленные императору, уже были сложены в большую стопку. Император Вэнь Хуэй сидел за столом, перед ним была разложена докладная записка, но он совершенно на нее не смотрел. Это был год его судьбы*, вскоре ему исполнится шестьдесят лет, несмотря на то, что он еще по-прежнему бодр, но на висках местами уже пробивалась седина. События в этом мире – не более, чем непрерывное вращение колеса сансары. Было время, когда он был подростком, было время, когда был молодым человеком, ныне он уже не так силен, но люди смотрят на него по-прежнему как на тигра, хотя он и чувствует как постепенно дряхлеет.

*здесь и далее в этом абзаце автор новеллы интерпретирует знаменитую китайскую идиому: в пятнадцать лет – полон решимости учиться, в тридцать – уже стою прямо, в сорок – меня ничем не смутить, в пятьдесят – я в состоянии познать свою судьбу, а в шестьдесят повинуюсь ей.

Всегда найдется новый тигр, который унаследует его место.

Сейчас выражение лица императора Вэнь Хуэя было серьезным, постепенно становясь старше, он все сильнее худел, но кожа его, став дряблой, как будто плотнее обтянула кости черепа. Он заговорил осипшим голосом, и в нем можно было смутно расслышать чудовищный гнев.

–Лао Шии* в самом деле умертвил человека, похожего как две капли воды на того убийцу?

*老十一 - lǎoshíyī 

– порядковый номер в императорской семье среди всех детей одного поколения принадлежал князю крови Юю.

Перед ним стояли два человека в черной одежде, один из них проговорил:

–Докладываю Вашему Величеству – да, это так, тех, кого поймали, подвергали пыткам и избиениям. Кроме того, в резиденции князя крови мы схватили доверенное его лицо, и тот самолично признался, что несколько дней назад князь крови Юй приговорил к смертной казни охранника, лицо которого скрывала маска.

Император Вэнь Хуэй закрыл глаза, неожиданно одним взмахом руки он смахнул со стола пресс-папье, слетев на пол, оно с треском разбилось на множество осколков. Через мгновение он проговорил с ледяной ухмылкой:

–Лао Шии, Мы недооценили тебя!

Во дворце множество ушей и глаз – наложницы императора, придворные, а иногда даже и императрица, все эти глаза и уши несомненно были готовы на многое ради выживания во дворце, тот, кто получит информацию, – тот и одержит победу при первой возможности. Император также не исключение, ему приходится повсюду иметь свои глаза, от этого трон императора будет чуть-чуть, но надежнее.

Вначале, когда доносчик случайно рассказал полученную информацию, о том, что князь крови Юй обезглавил человека, похожего на убийцу из прошлого, император Вэнь Хуэй все же не мог в это поверить в душе. Взаимоотношения в императорской семье были холодными, он же получил императорский трон, переступив через прах своих братьев прежде, чем на него сесть. Тогда в порядке старшинства князь крови Юй был одиннадцатым. Император Вэнь Хуэй помнил от начала и до конца тот опасный поздний вечер, когда князь крови Юй своим телом закрыл его от опасности и этим, сам истекая кровью, спас его жизнь.

Император Вэнь Хуэй часто думал, что столько лет он хорошо относился к князю крови Юю не только из-за того, что тот сделал доброе дело, пожертвовав своей ногой, главным образом это была демонстрация всем снаружи, что император Вэнь Хуэй еще может быть кому-то благодарным. Отношение к нему более не было искренним после того, как он воссел на трон, даже если это были его сыновья, они могли таить в своей душе расчет. Но князь крови Юй был в состоянии напомнить императору Вэнь Хуэю, что в этом мире все еще есть один человек, который, не обращая внимания на то, что у самого уже не было сил, ради благополучия императора даст отпор своим мечом, ведь он был самым близким его родственником.

Но сейчас это оказалось одной чепухой. А теперь похоже, что тот эпизод из прошлого этот «самый близкий родственник» и организовал. Вплоть до того, что император Вэнь Хуэй уже стал сомневаться, действительно ли князю крови Юю ампутировали ногу или это тоже ложь.

Что задумал князь крови? Смену династии? Захват власти? В исторических книгах описано так много случаев, когда бунтари, скрывая свои способности, ждали своего часа, и в одно прекрасное утро они предавали, поднимая великие восстания. Император Вэнь Хуэй чувствовал лишь гнев и обиду от этого обмана.

Когда совершено предательство человеком, которому доверяешь, сомнения достигнут предела. Люди императорской семьи недоверчивы, в прошлом он не сомневался лишь в князе крови Юе из-за его беззаветной преданности, а теперь вся его преданность превратилась  в одно притворство, семя подозрения в членах императорской семьи проросло и стало высоким деревом до небес, и никто не в состоянии пошатнуть его.

–Направьте людей, пусть находятся рядом с резиденцией князя крови Юя, Нам все же необходимо проверить, как он думает разыграть этот трюк!

Старший евнух низко склонился, наблюдая и принюхиваясь ко всему, молчаливо смотрел на пальцы ног, словно совершенно не слышал ярость в голосе императора. Лишь чуть-чуть посетовал про себя: тревожные времена, тревожные времена… 

    ……

Дни шли своим чередом, в столице Дин была тишь да гладь, кажется, что ничего и не происходило. По мере приближения конца года люди все больше были заняты покупками к празднику Нового года, и даже бедные семьи, казалось, таили в себе слабое ожидание радости.

Однако какими бы радостными не были наступающие дни, все еще был кто-то, кто не разделял всеобщей радости.

Во дворце принц Ли с принцем Сяном гуляли в парке.

Во фракции принца Ли принц Сян и принц Чэн не обладали мощным влиянием, признав себя вассалами принца Ли, и их отношения были очень вежливыми. По сравнению с серьезным наследником престола, способностями братьев – принца Чжоу и принца Цзина, и взявшего курс «на золотую середину» принца Ли, принц Сян не выделялся ни способностями, ни эрудицией, а мать его, императорская наложница, отнюдь не ходила в любимицах, тем не менее сверху и донизу он был очень ловким, и будь то придворные чины или же собственные братья, он соглашался торговать своей репутацией, но в личных делах был настоящим волком в овечьей шкуре.

–Шестой старший брат, в последнее время я слышал, что отец-император весьма холоден с дядюшкой князем, – заговорил принц Сян.

–Ты тоже это слышал, – улыбнулся принц Ли, когда он начинал смеяться, в уголках его губ появлялись мелкие морщинки, и на первый взгляд он казался чрезвычайно мягким человеком. Его поведение было весьма дружелюбным, и он продолжил весело болтать с принцем Сяном: – Отец-император, естественно, дорожит дядюшкой князем, откровенно говоря, последние несколько раз, когда дядюшка князь приходил во дворец, отец-император, к удивлению, уклонялся от встречи, ссылаясь на занятость. Знающие люди понимают, что отец-император нарочно отмахивается от дядюшки князя.

Подход императора Вэнь Хуэя к князю крови Юю можно назвать в высшей степени гуманным и справедливым. В прошлом любимая наложница императора Вэнь Хуэя оскорбила князя крови Юя, родительская семья любимой наложницы была достаточно могущественной, но без лишних слов император изгнал ее в Холодный дворец. Он публично предостерег людей:

–Шии – мой брат, неуважение к нему – это неуважение ко мне! – и действительно император Вэнь Хуэй почти никогда не отказывал ни в какой просьбе князя крови Юя, но на этот раз отношение внезапно изменилось, и это все увидели.

–Однако почему? – спросил с недоумением принц Сян: – Какое дело дядюшки князя вызвало гнев отца-императора? В конце концов так много лет дядюшка князь выходил за рамки приличий, и еще никогда отец-император не порицал его. Не было слышно, чтобы в каком-то деле дядюшка князь превысил свои полномочия.  

–Ты ведь не знаешь о чем речь, о чем дядюшка князь хотел просить отца-императора на встрече?

Принц Сян отрицательно покачал головой.

–Седьмой младший брат, – принц Ли похлопал его по плечу, с таким видом будто старший брат наставлял не разбирающегося в жизни младшего брата: – Во дворце даже в повседневных делах все же нужно быть очень осторожными, ты такой честный, что твой шестой старший брат не может не беспокоиться о тебе.  

Принц Сян, покрасневший от стыда, рассмеялся:

–Я всего лишь следую примеру шестого старшего брата, шестой старший брат такой умный, шестой старший брат всегда разъяснит, как все есть на самом деле.

–Я слышал разговоры, что дядюшка князь приходил во дворец по делу семьи Шэнь.

–Семья Шэнь? – принц Сян неожиданно прозрел: – Неужели дядюшка князь разгневал отца-императора из-за событий с семьей Шэнь? – он подумал и сказал: – Однако дядюшка князь женится на старшей дочери главной жены второй ветви семьи Шэнь, отец-император… не настолько же разгневался из-за этого?

Никто не мог понять императора Вэнь Хуэя так же хорошо, как его собственные сыновья. Если князь крови Юй разгневал императора Вэнь Хуэя, получается, что эта ситуация уже вышла за рамки дозволенного. Ведь государь в императорском доме был основой и его силой. Глава второй ветви семьи Шэнь – Шэнь Гуй был гражданским чиновником третьего класса, в его руках не было реальной власти, и он не был способен влиять на расстановку сил, императору Вэнь Хуэю не нужно было так сердиться из-за этого брака.

–Это точно, – сказал принц Ли многозначительно, – но дядюшка князь добивался разрешения взять в жены старшую дочь главной жены семьи Шэнь – Шэнь Мяо.

–Вот оно что, – принц Сян только теперь все понял: – Шэнь Синь держит в своих руках военную власть, а дядюшка князь задумал жениться на старшей дочери главной жены семьи Шэнь, пожалуй, этим он нарушил запрет отца-императора. Но как же могло случиться, что дядюшка князь внезапно решил жениться на Шэнь Мяо? Разве он не собирался жениться на Шэнь Цин? Допустим, даже отец-император не критикует его распутство, но это деликатные вопросы, а дядюшка князь не до такой степени глуп.

–Я тоже не понимаю, – принц Ли покачал головой, – несмотря на то, что дядюшка князь все эти годы выходил далеко за рамки приличий, однако неукоснительно держался норм поведения придворных, на этот раз, оказывается, он перешел все границы...

–Отец-император безусловно никогда не позволит взять в жены дядюшке князю Шэнь Мяо, однако на этот раз отец-император не хочет объяснять все дядюшке князю, наоборот избегает встречи с ним, очень похоже на некий предупреждающий знак.

–Должно быть лопнуло терпение, – горько усмехнулся принц Ли: – Нам с тобой все же не стоит касаться всего этого, как бы то ни было мы к этому не причастны. Все эти дни отец-император выглядел не очень довольным, лучше не совать нос в чужие дела.  

–Шестой старший брат все верно сказал, – кивнул в знак согласия принц Сян.

После ухода этих двух из глубины парка медленно вышел человек в синих сапогах и в одежде, подпоясанной яшмовым поясом, – это был принц Дин Фу Сюи. Он очевидно слышал все, о чем говорил только что принц Ли, и вообще эти два человека. Он посмотрел на очертания их спин и задумчиво прошептал:

–Шэнь Мяо?

    ……

На верхнем этаже павильона Линьцзянсянь Цзи Юйшу смотрел на Гао Яна, закончившего читать письмо, тот опустил письмо на горящие угли, и оно сразу же стало кучкой пепла.

–Новости уже распространились всюду, император Вэнь Хуэй начал подозревать этого старого пса, а старый пес теперь стал по глупости, не зная об этом, вредить сам себе, – злорадствовал Цзи Юйшу.    

Гао Ян отрицательно покачал головой:

–Будь осторожен, ныне не стоит ошибаться.

–Я понимаю, – Цзи Юйшу пощупал свой нос, – Цзи Юйшу потрогал свой нос – люди этого не увидят.

–Когда-нибудь он не будет так занят, – неожиданно посетовал Гао Ян, – не представляю, делая все согласно его требованиям, правильно ли это или нет.

–Я доверяю третьему старшему брату Се, – сказал Се Цзинсин. – Третий старший брат Се очень способный, зачем ты понапрасну волнуешь свое сердце? Он так долго все планировал, если даже допустить, что ничего путного из этого не получится, он выйдет из неприятной ситуации в целости и сохранности, что очень даже хорошо. Гао Ян, ты слишком много думаешь! Вот мы с третьим старшим братом Се, даже если много забот на уме, как и прежде живем той жизнью, какой привыкли жить мужчины!

Цзи Юйшу явно был искренним последователем Се Цзинсина, в его словах между строк слышалось почитание Се Цзинсина, Гао Ян закатил глаза:

–Льстец!

–Кто это подлизывается? Повтори-ка! Кроме того, я должен видеть, кто этот человек и достоин ли он моего покровительства, – он бросил презрительный взгляд на собеседника: – Например, даже если опустишься передо мной на колени, я все равно не собираюсь так говорить о тебе!

Гао Ян тепло улыбнулся:

–Правда? В таком случае, если что-то случится с тобой в будущем, тебе не следует приходить ко мне и просить лекарство, и даже если ты будешь стоять на коленях, я не отдам его тебе!

Цзи Юйшу растерялся и сразу же немедленно изменил тему разговора:

–По правде говоря, я полагал, что в столице Дин молодежь лишь внешне красива, а на деле никчемные, только смотреть на них хорошо, но они не используют свой потенциал, и лишь третий старший брат Се – настоящий мужчина. Вот только сейчас я стал почитать еще одного человека. Помимо третьего старшего брата Се в столице Дин есть и кое-кто другой, проявляющий себя с юных лет.

–О-о, ты преклоняешься еще и перед другим человеком, действительно как ново, – нейтрально сказал Гао Ян: – Кто же попался под всевидящее око почтенного?

–Молодая барышня из семьи Шэнь – Шэнь Мяо! – Цзи Юйшу похлопал себя по бедру: – Ох, твою мать! Я не встречал еще такой смелой женщины! Даже осмелилась строить козни против императорской семьи и вдобавок против резиденции князя крови Юя, и само собой по резиденции князя крови она нанесет удар, полностью стерев ее с лица земли.

–Ты не видел того, что было прежде, – проворчал Гао Ян. Прежде Шэнь Мяо сожгла собственный фамильный храм предков, даже осмелилась сделать ставкой в этой игре собственную жизнь, именно тогда Гао Ян стал воспринимать Шэнь Мяо как сумасшедшую. Они были такими людьми, что привыкли продумывать план в мельчайших деталях. Берешься за дело – обязательно делай все верно. Но вот такой, на первый взгляд не щадящий жизни образ ведения дел Гао Ян в начале наблюдал с намерением увидеть, что произойдет в конце. Он был уверен, что Шэнь Мяо, действуя так, уже не жилец на этом свете, но неожиданно он упустил суть происходящего, потому что каждое такое ее безрассудное действие в итоге оказывалось выигрышным.

Гао Ян находил это странным, он был человеком, что принимал людей за совершенные фарфоровые изделия, которые никогда не сражались с человеком, не щадя своей жизни, ведь противник не стоит того, чтобы жертвовать собственной жизнью. Шэнь Мяо же оказывалась из другой крайности, она сама себя считала твердым камнем, а тех, кто был ее противником, фарфоровыми фигурками, и она как будто ничего не теряла, однако все эти противостоящие ей фарфоровые безделушки, все они перемалывались ею в пыль.

Не у каждого хватает смелости считать себя камнем, и именно поэтому в душе Гао Ян воспринимал Шэнь Мяо как очень большую опасность. Из которой может вырасти враг, и самое лучшее – это убить ее в этом незрелом возрасте, только лишь... Гао Ян не понимал о чем думал Се Цзинсин.  

Се Цзинсин не мог не рассмотреть в этой девчонке переменную величину, если Шэнь Мяо будет препятствовать их планам, возможно, что она испортит большое дело.

–У нее в прошлом были такие же храбрые поступки? – удивленно сказал Цзи Юйшу и сразу же покивал головой, соглашаясь: – Для дочери могущественного главнокомандующего нормальна такая храбрость. Хотя у нее нет воинского благородства, и она не была воспитана Шэнь Синем в своем окружении, но характер у нее решительный, и никто не смеет обижать ее.

Заметив, что Гао Ян глубоко задумался, у Цзи Юйшу мелькнула кое-какая мысль, и он продолжил говорить:

–По правде говоря, на этот раз события в императорской семье удивляют, хотя я сам сфабриковал информацию, но все произошло согласно задуманному плану Шэнь Мяо. Она действительно внушает страх. Князь крови Юй не понимает, как так вышло, в эти дни было похоже, что он разгневался до помрачения духа, и вопреки ожиданиям пытается напрямик завести разговор с императором Вэнь Хуэем о том, что желает взять в жены Шэнь Мяо, прекрасно зная, что Шэнь Синь держит в руках военную власть, а тот, кто возьмет в жены Шэнь Мяо, может стать в глазах государя человеком, готовящим тайком козни, и князь крови Юй неожиданно совершил такую ошибку! К тому же, император Вэнь Хуэй действительно сомневался, сомневался до конца, а мы подливали масла в огонь, пожалуй, если князь крови Юй все же умрет, то император Вэнь Хуэй даже не моргнет глазом. При таких условиях не представляется ли удобным это дело с семьей Чэнь? Ведь все это оказалось взаимосвязано с планами Шэнь Мяо, к удивлению, но в ее расчетах нет ошибок.

–Потому что в ее планах не было «непредвиденных обстоятельств», – тяжело вздохнул Гао Ян, слова Се Цзинсина были верны. Шэнь Мяо каждый раз, занимаясь крайне опасными делами, получала результат ничуть не хуже того, чего она изначально хотела добиться. В ее планах никогда не было «непредвиденных обстоятельств».

Гао Ян зло подумал про себя: если бы однажды он увидел Шэнь Мяо в полной растерянности от испуга, из-за «непредвиденных обстоятельств», он бы остолбенел от этого зрелища, не зная, насколько это было бы серьезно.

–Короче говоря, я считаю, что Шэнь Мяо – это тот человек, с которым нужно подружиться, – серьезно сказал Цзи Юйшу, – к тому же мне кажется, что через несколько лет она непременно расцветет и станет настоящей красавицей. Такая умная и такая прекрасная женщина…  Как я, Цзи Юйшу, смогу ее упустить? – он улыбнулся, как ему показалось, свободно и непринужденно: – Я решил, что она будет находиться в моем сердце наравне с барышней Шаояо, более того, исключая барышню Шаояо, ее также можно считать моим доверенным лицом.  

Гао Ян попросту отвернулся и вышел, он не мог больше смотреть на этого дурня.

А «доверенное лицо», избранное Цзи Юйшу,  как раз что-то тщательно выбирало в своей комнате.

–Младшая сестра, ты отобрала так много вещей, это все ты пошлешь как подарок к приданому Шэнь Цин? – спросил Шэнь Цю, почесывая затылок.

Шэнь Мяо отобрала несколько вещей из пожалованной награды императором, которые хранились на складе и вытащила часть, рассматривая их, не понимая, что именно она ищет, в итоге все закончилось тем, что она выбрала нефритовую подушку, на ощупь она была очень холодной и гладкой, нефрит красиво поблескивал и действительно хорошо смотрелся.

–Младшая сестра, неужели ты хочешь это подарить Шэнь Цин?

По мере того, как приближался день свадьбы Шэнь Цин, и верхи и низы семьи Шэнь в свою очередь начинали неустанно думать о самой свадьбе. Несколько дней назад Шэнь Юэ спросила у Шэнь Мяо, что она преподнесет в виде подарка в приданое к свадьбе Шэнь Цин, Шэнь Цю услышал это случайно. Однако увидев, как Шэнь Мяо долгое время сидит неподвижно, он ошибочно предположил, что она наконец-то вспомнила о том разговоре.  

–Это? – Шэнь Мяо приподняла нефритовую подушку, отрицательно покачав головой: – Нет.

–О, – спросил Шэнь Цю, – младшая сестра сама хочет ее использовать? Эта нефритовая подушка недурна с виду.

Шэнь Мяо опустила взгляд, эта нефритовая подушечка называлась «ледяной шелковичный червь», в прошлом перерождении Шэнь Синь добавил ее в приданое, когда девушка попала в императорский дворец, и она находилась в ее сундуках. Впоследствии, когда она была императрицей, супруга Мэй, завоевавшая любовь Его Величества, в какой-то из дней пожаловалась на то, что испытывает недомогание, страдает от головной боли, и настаивала на том, чтобы ей отдали эту подушечку. В то время подушка была у Вань Юй, последняя воспротивилась, и они начали скандалить с супругой Мэй, и подушка, выпав из рук, разбилась вдребезги. Фу Сюи жестоко наказал Вань Юй, и вскоре после этого принесли новость, что ее отправляют к хунну для заключения брака.

Сейчас, конечно, это былое и вообще прах прошлого, но все также вызывает боль, проникая до самого сердца.

–Младшая сестра? – заволновавшись, спросил Шэнь Цю, заметив, что Шэнь Мяо не произносит ни слова.  

–Это для подарка другому человеку, – сказала Шэнь Мяо: – Что же касается подарка к приданому для старшей сестры, если у старшего брата есть свободное время, то он может помочь мне выбрать что-то по своему желанию. Если у старшего брата нет времени, я прикажу Гу Юй купить какую-нибудь вещицу, – ее слова выражали полное безразличие к Шэнь Цин.  

–О, – с запинкой ответил Шэнь Цю. И только, когда Шэнь Мяо уже вышла из комнаты, хлопнул себя по голове: – Идиот, я же не спросил, кому Шэнь Мяо подарит эту подушку!

Зато спросила Цзин Чжэ снаружи:

–Кому молодая барышня подарит эту подушку?

–Другу.

Раз уж в будущем семья Чэнь может пригодиться, нельзя не изъявить ей почтение. Делая добро и оказывая мелкие услуги, можно обеспечить себе своевременную поддержку и получить преданного союзника. Управление людьми – это искусство, она немного научилась этому у Фу Сюи.

Успокоение для расстроенной души и тела младшей сестры Чэнь – несомненно полезная вещь для будущих задач.