Косвенный поцелуй, часть 1

Шэнь Мяо не знала что и думать, но она больше не хотела находиться здесь, вместе с семьей Шэнь, быстрым шагом она вернулась к себе в комнаты. Снаружи Шэнь Гуй со всей группой, достаточно насмотревшись на это веселье, намеревался разобраться в произошедшем, и все, разделившись на кучки по двое-трое, разошлись. Шэнь Юэ следовала позади за Чэнь Жоуцю с радостью на лице. Вчера слыша разговоры о том, что Дун-шуфэй виделась с Шэнь Мяо и Ло Сюэянь, Шэнь Юэ почувствовала большое беспокойство в сердце. Все-таки Дун-шуфэй – матушка принца Дина, а если бы двоюродная сестра привлекла внимание Дун-шуфэй, то она, ни с кем не считаясь, стала бы разыгрывать свою партию как по нотам, как же поступить тогда? К счастью, сегодня все потомство по старшей линии постигла несчастливая судьба.

При мысли обо все об этом даже походка Шэнь Юэ стала казаться легче.

Шэнь Дунлин твердо держала за руку наложницу Вань, задумчивым взглядом окинула двор усадьбы и последовала вслед за всеми.

Такая большая западная усадьба в мгновение ока превратилась в пустынное место, даже А-Чжи – охранник Шэнь Синя вернулся в армию семьи Шэнь, император Вэнь Хуэй внезапно призвал людей в императорский дворец, и армия семьи Шэнь, естественно, оказалась под арестом. Очень повезло в том, что Мо Цин по-прежнему был здесь, ведь сейчас Мо Цин не числился официально в рядах армии семьи Шэнь.

В комнате Цзин Чжэ, Гу Юй, Бай Лу и Шуань Цзян стояли позади Шэнь Мяо, Мо Цин, опустив голову, встал около двери, на его лице было выражение торжественной почтительности. Хотя Шэнь Дунлин и говорила о том, что, возможно, император Вэнь Хуэй просто продолжит награждать Шэнь Синя, все понимали, что это невозможно.

Шэнь Мяо вплотную села к столу, нахмурившись, это хоть и ненамного, но успокоило Мо Цина. Он вначале сильно волновался о том, что Шэнь Мяо, узнав такие новости, будет нервничать, застигнутая врасплох, и потеряет хладнокровие, но теперь, рассматривая Шэнь Мяо, он видел, что несмотря на то, что выражение лица ее мрачно, волнение на нем отсутствует.

Шэнь Мяо посмотрела на исписанные листы пред собой. Семью Шэнь должен был уничтожить Фу Сюи, но намного позже. В то время она пыталась остановить все это, и все же Фу Сюи перед всем императорским двором раз за разом обвинял семью Шэнь в преступлениях, обвинял открыто – отчего она лишилась дара речи. Несмотря на то, что она прекрасно знала, что все это ложь, однако эти сфальсифицированные доказательства были такими убедительными, что все опровержения выглядели бессильными.

В тот день все действия, происходившие в приемных покоях императора, глубоко запали в ее сердце и теперь как будто кололи ножом и резали секирой. Эта часть о начале кампании против семьи Шэнь была очень длинной по времени, изо дня в день одна сцена за другой. Сейчас шел шестьдесят девятый год в Блистательной Ци, а она возродилась в шестьдесят восьмом году, а потому среди тех вещей, которые Шэнь Юань передал Фу Сюи, все доказательства должны относиться к событиям или шестьдесят восьмого года или еще раньше. 

Какие же преступления семья Шэнь совершила до шестьдесят восьмого года от возникновения Блистательной Ци?

Шэнь Мяо закрыла глаза, и в ее мозгу мгновенно возникли некоторые эпизоды из прошлого.

Она была одета в парадную одежду императрицы, вся голова в заколках феникса, но даже это не могло подавить ауру унижения, окружавшую ее, гражданские и военные чиновники были взволнованы, Пэй Лан стоял с опущенной головой и безразличный ко всему, а Фу Сюи возмущенно бросал ей в лицо свитки с обвинениями.

Какой-то гражданский чиновник прочел:

–В шестьдесят восьмом году Блистательной Ци солдаты армии Шэнь выказали неповиновение приказам императора, самовольно освободив разбойников, скрыли правду от императора, тем самым обманули... 

Самовольно освободив разбойников, скрыли правду и обманули императора!

Шэнь Мяо внезапно открыла глаза!

Она неожиданно вспомнила, что на шестьдесят восьмом году правления в Блистательной Ци, действительно было одно, далеко не маленькое событие. Шэнь Синь противостоял западным варварам и нанес им серьезное поражение, захватил их три укрепленных города, император Вэнь Хуэй отдал приказ, что все люди, находящиеся внутри этих трех городов подлежат уничтожению, без права помилования.

Вырезать все население города – бесчеловечная жестокость, а внутри городов западных варваров, не считая оставшихся снаружи солдат, по большей части были старики, женщины и дети. Все эти старики, женщины и дети были такими же, как и обычные жители Блистательной Ци, – рядовые граждане, мирные, не причиняющие никому вреда, виноваты были только воины западных варваров. Шэнь Синю было нелегко убивать гражданских людей, а потому он тайно сохранил жизни всех женщин и детей. 

Об этом событии не знал никто, кроме солдат армии Шэнь, Шэнь Синь доверял всем своим воинам, потому именно они и вывели всех наружу, потому что они не могли предать своего командующего. В этом, как предполагалось, и была заслуга Шэнь Юаня. Давным-давно Шэнь Юань спрятал несколько своих пешек среди армии семьи Шэнь.

После того как отказались от законного наследника престола, всю семью Шэнь привлекли к суду, обвинив в преступлении, и какое из этих событий казалось менее важным, чем «самовольно освободили разбойников, скрыв правду и обманув императора»? Но в руках у всегда сдержанного на словах Фу Сюи находилось кое-что, что было скрыто, пока не пришло время, и то, что можно было достать при удобном случае, а ему только и оставалось все объяснить, как этого требовала ситуация. Фу Сюи почувствовал критический момент, ведь вся семья Шэнь превратилась в переменную величину. В этой жизни, поскольку между ней и Фу Сюи не было никаких конфликтов, Фу Сюи не стал препятствовать императору Вэнь Хуэю и сохранять жизни семьи Шэнь еще на несколько лет, императорский дом в конце концов сосредоточился на таком деликатесе как семья Шэнь.

А потому доказательством, которое Шэнь Юань преподнес Фу Сюи, должно быть именно преступление не последовавшего приказу «вырезать все население городов» императора Вэнь Хуэя Шэнь Синя. 

Это дело настолько же большое, насколько же и маленькое. Только сейчас ситуация такова, что императорский дом желает отнять военную мощь у семьи Шэнь, как же можно упустить такой удобный случай?

Это дело превращается в очень щекотливое.

Шэнь Мяо сжала кулак, постепенно утихомиривая свои чувства, сейчас еще не самое плохое время, хотя императорская семья и пытается одолеть семью Шэнь, однако они лишь стремятся забрать военную мощь. Однако если в это время затронуть семью Шэнь как-то иначе, это неизбежно вызовет у других знатных чиновников и владетельных домов недовольство, а семья Фу слишком коварна, и она никогда не пойдет на такое.

Так что же следует сделать сейчас? 

Несколько человек в комнате смотрели на постоянно меняющееся выражение лица Шэнь Мяо, и в душе недоумевали. Однако Шэнь Мяо внезапно встала и сказала:

–Мне нужно уехать из резиденции. 

–А? – растерялась Гу Юй: – Молодая барышня хочет в такое время покинуть резиденцию? Пожалуй, это привлечет внимание людей.

–В семье произошла неприятность, в моем сердце уныние, почему бы мне не навестить подругу, чтобы облегчить душу? – взгляд Шэнь Мяо стал еще более холодным: – Уходим.

Мо Цин, естественно, не возражал против решения Шэнь Мяо, к тому же в глубине души он целиком и полностью доверился Шэнь Мяо, зная, что у его госпожи была собственная система ведения дел. Сейчас заметив, что Шэнь Мяо взяла себя в руки, он успокоился и просто сказал:

–Подчиненный все приготовит. 

Увидев спокойствие Мо Цина, Цзин Чжэ и Гу Юй более не возвращались в разговорах к этому вопросу, оставив в резиденции Бай Лу и Шуан Цзян, дожидаться новостей, они сами с Шэнь Мяо вышли на улицу.

Поступок Шэнь Мяо, естественно, вызвал удивление у людей в резиденции, когда кто-то из них, выведывая, спрашивал, то в ответ лишь слышал, что они идут навестить Фэн Аньнин. Фэн Аньнин и Шэнь Мяо считались подругами, сейчас возникло происшествие с потомством старшей жены семьи Шэнь, потому вполне естественно было то, что Шэнь Мяо направилась к Фэн Аньнин посетовать на свою горькую судьбу. А потому им никто и не препятствовал.

Выехав за ворота резиденции, Мо Цин, управлявший экипажем, поехал в сторону резиденции Фэн. Проехав через узкий переулок и видя, что за ними никто не едет, Шэнь Мяо сказала:

–Едим в резиденцию Су.

–Резиденция Су? – растерялась Гу Юй: – Какая резиденция Су?

–Правители Пиннаня – семья Су. В резиденцию Су Юя.

Мо Цин, находившийся снаружи, был хорошо знаком с дорогами в Динцзин и знал, где находятся резиденции многих благородных людей. Ему не нужно было спрашивать дорогу, он развернулся и поехал в другом направлении.

Цзин Чжэ и Гу Юй хотели спросить о цели такой поездки, но не осмеливались, а Шэнь Мяо не требовалась помощь в осуществлении ее планов. Однако даже они – слуги – понимали, что семья Шэнь призвана в императорский двор на суд, а их политические противники – это семья Се. Хоу Линьань – семья Се и правители Пиннаня – семья Су находились на борту одной лодки как два кузнечика, а потому семья Су и семья Шэнь, естественно, были совершенно несовместимы друг с другом, сейчас в семье Шэнь случилась большая неприятность, так почему же они обращаются с просьбой к смертельным врагам?

Только... пожалуй, они едут не за помощью. Цзин Чжэ и Гу Юй не находили себе места от тревожных мыслей.

В резиденции правителя Пиннаня в комнатах Су Минфэна, кроме него, сейчас был еще один человек. Он был одет в платье пурпурно-золотого цвета, как бездельник, хвативший через край почет и роскошь, и как бы между делом лениво улыбался, Су Минфэн же, наоборот, не находил себе места от беспокойства и говорил:

–Как так вышло? Как могло случиться, что ты сам напросился на должность главнокомандующего? 

–В столице Дин слишком тоскливо, поехали в Северный Синьцзян развлечемся, – сказал Се Цзинсин.

–Развлечемся? – Су Минфэн посмотрел на него, и на его всегда таком сдержанном лице появился гнев: – Знаешь ли ты, в каких местах находится Северный Синьцзян? Ныне никто не может противостоять хунну, а ты, отправляясь туда, собираешься веселиться? – заметив, что Се Цзинсин совсем не относится серьезно к его словам, Су Минфэн смягчил тон. – Я понимаю, что тебе не нравится то, что твой отец хочет, чтобы Се Чанъу и Се Чанчао поступили на службу ко двору, однако нет необходимости вымещать таким способом свой гнев. Это тебе не хухры-мухры, это не шутки, несмотря на то что ты преуспел в боевых искусствах, однако рельеф местности Северного Синьцзяна очень сложный, а ты прежде никогда там не бывал... Цзинсин, тебе нельзя туда ехать.

–Су Минфэн, – Се Цзинсин сказал, смеясь: – Его Величество уже выдал мне приказ, ты, правда, думаешь, что я могу не поехать?

Су Минфэн опешил, и на его лице внезапно появилось выражение отчаяния. Разве было такое, чтобы император отказывался от своего утвержденного приказа? В руках главнокомандующего уже находится вся полнота военной власти, и с этого времени уже нет возможности обратить все вспять. Даже если бы Се Цзинсин сам впоследствии изменил свое мнение и не захотел уезжать – ему бы все равно пришлось уехать.

Увидев Су Минфэна в таком состоянии, Се Цзинсин заговорил:

–Ты проклинаешь меня за то, что произошел этот инцидент? Или ты проклинаешь меня за то, что я взялся за него?..

–Болван! – очень сердито выругался Су Минфэн: – Почему ты не посоветовался со мной?

–Стоило ли это обсуждать с тобой? – Се Цзинсин, не придавая разговору большое значение, взял заварочный чайник, налил чай и сам же его и выпил: – Что же касается меня, я считаю, что это не плохо.

–Ты! – Су Минфэн, с одной стороны, был очень зол, а с другой – оказался в безвыходном положении, понимая, что характер Се Цзинсина не признает ни закона, ни велений неба, и даже стадо из девяти коров не смогло бы сдвинуть его с места. Говорить еще что-то близкому с детства другу, когда этот близкий друг, похоже, не считал его другом... Казалось, что Се Цзинсин вовсе не собирался с ним разговаривать на эту тему и тем более ничего не хотел ему сообщать. 

Взять для примера то, что происходит сейчас – он приехал, чтобы «уведомить» о том, что получил на руки приказ о назначении на должность главнокомандующего, и как только придет назначенная дата, он сразу же отправится в путь.

–В конце концов зачем ты настоял на том, чтобы ехать в этот дурацкий Северный Синьцзян? – медленно ходил туда и обратно по комнате Су Минфэн: – Верно ли, что тебе просто надоело жить? Знаешь ли ты, если ты одержишь победу, то это будет здорово, однако если ты проиграешь... То твои сводные братья первыми бы захлопали в ладоши от радости! – Су Минфэн неожиданно сам захлопал в ладоши прямо перед лицом Се Цзинсина и сказал: – Тебя не волнует, если они останутся в столице Дин? И ты не боишься, что скажет твой отец, – упомянув его сейчас, он неожиданно остановился на месте и посмотрел на Се Цзинсина: – Твой отец знает об этом деле? 

Се Цзинсин отрицательно покачал головой.

–Смотри-ка! – Су Минфэн сказал: –Ты так своеволен, но ты хоть понимаешь что после того, как князь Се все узнает, он придет в ярость. Два твоих младших брата используют все свое красноречие, а в глубине резиденции еще прячется наложница... К тому времени как только ты вернешься из Северного Синьцзяна, даже не знаю насколько все изменится. Се Цзинсин, тебя, правда, это не волнует? – Су Минфэн считал Се Цзинсина настоящим другом, и в каждом слове была видна забота о Се Цзинсине.

Се Цзинсин улыбнулся, он не хотел поднимать все эти вопросы, потому сказал:

–Пока я покину столицу, позаботься за меня о резиденции принцессы.

В столице Дин Се Цзинсин, помимо семьи Су, больше всего общался с принцессой Жунсинь из резиденции принцесс. Поездка сейчас в Северный Синьцзян в лучшем случае займет полгода-год, в худшем же непонятно вообще, когда он вернется назад. Когда принцессе Жунсинь станет об этом известно, она неизбежно будет огорчена. 

Сначала Су Минфэн хотел просто поворчать на Се Цзинсина, но, увидев некоторую мрачность на его лице, не стал возвращаться к этому вопросу. Только услышал, как Се Цзинсин сказал:

–В течение последующих нескольких лет семье Су лучше всего найти способ оставаться незаметными и найти где-нибудь временное убежище, а тебе не нужно становиться чиновником при дворе, лучше сказаться больным.

–Э? – удивился Су Минфэн: – Какое я опять имею к этому отношение? Не нужно говорить, что я только и стремлюсь, что поступить на службу ко двору, разве было мне недостаточно вмешательства в дело с армейскими лошадьми? 

–Просто делай, что тебе говорят, – Се Цзинсин бросил на него взгляд и встал: – Я ухожу.

–Эй, – сказал Су Минфэн. – Ты, ты прямо сейчас уходишь? Ты в конце концов зачем пришел?

–Прощаться, – пожал плечами Се Цзинсин, однако вдруг услышал раздававшиеся из-за двери шаги, Су Минфэн вздрогнул от испуга и сразу же открыл дверь, в комнату вкатилась круглая пампушка.

Пампушечка была кругленькая и пухленькая, Су Минфэн помог ему подняться, поправив на пампушечке одежду и, отряхнув его от пыли, только потом он спросил:

–Минлан, ты что делаешь?

Кругленькой и пухленькой пампушечкой оказался никто иной, как второй молодой господин Су – Су Минлан. Заметив, что в комнате есть еще один человек – Се Цзинсин, он вдруг в испуге съежился и сразу же спрятался позади Су Минфэна, держась за край одежды старшего брата, он сказал:

–Старший брат, старшая сестрица Шэнь пришла.

–Что? – Су Минфэн совсем не понял в чем собственно дело, увидев, что в дверях показался подбежавший маленький служка, который тяжело дыша заговорил: – Молодой господин, одна молодая барышня пришла к воротам резиденции, спрашивает Вас.

Как только эти слова прозвучали, Су Минфэн остолбенел от неожиданности и, сразу же повернувшись, посмотрел на Се Цзинсина, а Се Цзинсин смотрел на него с натянутой улыбкой. Су Минфэн, покашливая, заговорил: 

–Что за вздор болтаешь! Откуда я могу быть знакомым с какой-то девушкой? 

–Это правда! – маленький служка стремительно заговорил: – Рассказывают, что это дочь могущественного главнокомандующего из генеральской резиденции, рожденная от его старшей жены – пятая молодая барышня, она хочет переговорить с Вами по серьезному делу.

–Пятая молодая барышня из генеральской резиденции, дочь могущественного главнокомандующего, рожденная его старшей женой... – Су Минфэн еще с трудом произносил все титулы, когда Су Минлан, подпрыгнув, сам заговорил: – Это же старшая сестрица Шэнь Мяо! Старший брат, старшая сестрица Шэнь Мяо приехала поговорить с тобой!

Шэнь Мяо? Су Минфэн сразу испытал шок, Се Цзинсин нахмурился.

Семья Шэнь и семья Се, не говоря уже о семье Су, не поддерживают между собой отношения. Относительно же личных взаимоотношений, то между Су Минфэном и Шэнь Мяо не было даже приятельских отношений. Шэнь Мяо неожиданно нагрянула без приглашения, чем поставила в тупик Су Минфэна, он спросил у Се Цзинсина:

–Не иначе как она... пришла к тебе?

–Старшая сестра Шэнь Мяо определенно пришла ко мне! – на круглом личике Су Минлана появилась необычная радость: – Старший брат, пойдем же к старшей сестрице Шэнь Мяо!

–Это... – Су Минфэн колебался.

–Иди, – неожиданно сказал Се Цзинсин, в его взгляде был какой-то скрытый смысл: – Только пусть ее пригласят в твою комнату.