Резиденция князя Линьань

В Динцзин резиденция князя Линьань роскошна. Скончавшаяся супруга князя являлась наиболее обожаемой из всех принцесс крови, дочерью умершего императора – Юйцин. Собственно говоря, став зятем императора, князь Линьань впоследствии и приобрел воинскую власть. Не выдержав капризов избалованной принцессы, умерший император пустил дело на самотек. Было нетрудно увидеть какое место в сердце правителя занимала принцесса Юйцин.

Дочь императора родилась необычайной красавицей, к тому же с весьма мягким характером и небольшим амбициями. Вышла замуж в резиденцию князя Линьань, естественно, сам князь любил ее всем сердцем. Однако князь Линьань взял наложницу, в настоящее время известную как Фан.

Если объяснять всё, то принцесса Юйцин являлась по рождению незамужней девушкой из высокопоставленной и богатой семьи и, имея поддержку в лице рода, ей было легче добиться успеха. Эта из рода Фан была неотличима от красивой девушки из бедной семьи, первоначально ее отец относился с почтением к князю Линьань, но впоследствии семья потерпела крах, и почтенный Фан, связанный глубокой симпатией к князю, был вынужден и, в конце концов, предложил князю жениться на своей дочери, сделавшейся добродетельной наложницей.

Добродетельная наложница отличается от обычной наложницы, уже тем, что ее нельзя по желанию ударить или умертвить, добавив к этому, что госпожа Фан действительно была льстивой и скромной, вовсе не ревновала князя, а сам князь Линьань не принимал ее близко к сердцу. Большей частью у аристократической молодежи в богатых и знатных семьях было в привычках иметь множество жён и любовниц, наоборот, князь Линьань всего лишь принял в дом одну добродетельную наложницу и это уже можно было считать редкостью. Он также не полагал, что это неправильно.

Жаль, что мужчина и женщина рассматривали ситуацию по-разному, в частности, на проблемы нахождения наложницы в доме они смотрели с диаметрально противоположными взглядами. Князь Линьань полагал, что приняв в дом добродетельную наложницу, никакого чрезвычайного ущерба от этого никому он не нанесет, ведь добродетельная наложница является не больше чем игрушкой, в сердце же лучшей для него была принцесса Юйцин, сама же принцесса, тем не менее, думала иначе.

С детства Юйцин зависела от умершего императора, души не чающего в ней, выросши и выйдя замуж за князя в его резиденцию, после тоже слишком наслаждалась излишествами каждый день, она – главная жена, у мужа вообще была исключительно одна и уже привыкла к таким условиям жизни. Кто бы мог подумать, что в доме неожиданно появится наложница. В то время принцесса Юйцин только-только родила Се Цзинсина, еще не закончила послеродовой отдых и появление наложницы больно ударило по ней.

Госпожа Фан каждый день приходила к принцессе Юйцин справиться о ее здоровье, приходила справляться из-за того, что это имело большую важность в правилах приличия, и она бы не приходила, если бы более-менее знала, что принцесса Юйцин в сердце ощущала ни с чем не сравнимую печаль. Если бы принцесса была обыкновенной дочерью владетельной особы, по желанию  выискала бы тайный способ дать подножку госпоже Фан в последующем, ведь, по-видимому, ей никак невозможно было отослать госпожу Фан. Как раз наоборот, принцессу Юйцин с самого детства отлично защищали от окружающего мира, она имела неискушённый характер, разве могла она применять тайно гнусные методы против кого-либо? 

Новобрачную принцессу сопровождала кормилица, решившая подыскать способ, не сказав принцессе предварительно об этом, она вслепую искала возможность, рассчитывая быстрее изгнать госпожу Фан. Бог его знает и не представляя каким образом, но она не добилась успеха, дело дошло до того, что князь узнал обо всем.

Этот человек, князь Линьань, несмотря на то, что в обычные дни вел себя вольно, в глубине души, тем не менее, имел простодушный и открытый характер и ему невозможно было смотреть на женщину, замышлявшую своей маленькой ручкой бесчестное действие, он тут же жёстко отругал принцессу.

Принцесса Юйцин впервые с того времени, как вышла замуж за князя, поссорилась с ним. Ее характер не терпел несправедливости, и она не собиралась рассказывать о замыслах кормилицы, всего лишь стояла на своем, в конце концов, князь Линьань в раздражении повернулся и ушел, хлопнув дверью.

Она изначально полагала – пройдут считанные дни и, возможно, что князь придёт посмотреть на нее, никто бы не подумал, но на удивление прошел целый месяц, а князь Линьань всё отдыхал, оставаясь вместе с госпожой Фан. В тот отрезок времени, когда она в течение месяца отдыхала после родов, женщине самое главное нельзя было огорчаться, принцессу Юйцин рвало от раздражения, и она тяжело заболела.

Но до сих пор князь Линьань глубоко любил свою главную жену, и при удобном случае захотел навестить принцессу, как нарочно в тот же вечер получил высочайший указ выступить в поход, даже можно сказать, что у него уже не было возможности предупредить Юйцин и он уехал немедленно.

Вскоре после отъезда князя Линьань госпожа Фан обнаружила свою беременность.

В качестве главной жены, в отсутствие князя, принцесса Юйцин ни в коем случае не должна была устраивать козни госпоже Фан, вплоть до того, что ещё нужно было защищать ребенка в чреве наложницы. В противном случае в одночасье могли возникнуть неожиданные осложнения, пожалуй, чего доброго, внутри столицы Дин моментально бы распространились сплетни, что она воспользовавшись отсутствием мужа собралась погубить наложницу.

Так получилось, что на протяжении этого времени, она устала физически и душевно, и мало-помалу организм принцессы Юйцин был опустошён – она оказалась на грани смерти. Кормилица, видя ее состояние, в душе беспокоилась, и совсем некстати принцесса Юйцин не разрешила ей докладывать о своей болезни императорскому дому. Встав с кровати, она написала письмо, адресовав его князю Линьаню, пожелала, чтобы он вернулся назад проведать и встретиться с ней в последний раз.

Она ждала и ждала, в конечном счёте, так и не дождалась князя Линьаня.

Принцесса Юйцин умерла. Через три дня после похорон возвратился с победой князь, дело дошло до того, что он даже не имел возможности лично увидеть мертвое тело любимой жены, о чем без конца убивался, к сожалению, после такой красавицы осталась лишь горсть в могиле.

В то время умерший император так сильно разгневался, что ограничил князя на чиновничьем месте. Только когда новый император вступил в должность, он сжалился над блестящим талантом, вернув на службу князя Линьань. Все это было достойно сожаления – у талантливого мужа и красивой жены не было далее захватывающей истории и совместной дороги.

Князь Линьань не имел второй жены и не женился больше, в его резиденции осталась лишь добродетельная наложница. Госпожа Фан как и прежде, по старинке, в течение десяти лет неизменно пресмыкалась, она родила детей, и князь немного опекал их, всё же все имеющиеся силы с любовью тратил на сына главной жены, держа при себе Се Цзинсина.

Но Се Цзинсин не испытывал чувство признательности, он постепенно начинал разбираться в делах и стал отдаляться от отца, потому что слухи о запутанной любви и ненависти князя Линьаня и принцессы Юйцин распространились далеко, и были известны каждой семье и каждому дому в Динцзин, и если захотелось бы поинтересоваться, можно было легко узнать.

Князь, которого грызла совесть, по отношению к своему сыну во что бы то ни стало прилагал максимум усилий, удовлетворяя его капризы. Но Се Цзинсину, по-видимому, крайне нравилось противоречить отцу – всё время на действия сына он раздражался, страдая от головной боли. Однако, молодой человек унаследовал красоту принцессы Юйцин и блестящий талант отца, помимо ни на что не годного нрава, тем не менее, молодой мужчина был впечатляющим, не имеющим равных себе, полный красоты и благородства, естественно, среди семей знати Блистательной Ци был мужчиной мечты дочерей на женской половине дома.

То же самое верно и ныне.

Се Цзинсин стремительно вошел в свой кабинет.

Его усадьбой являлась та усадьба, располагавшаяся в уединении, где когда-то проживала и лечилась принцесса Юйцин, главный двор был существенно отдален от нее. Се Дин прежде уже обдумывал приказать переселиться ему в прилегающее к главному двору место, Се Цзинсин совершенно не соглашался с этим. Обосновал он так: на самом деле не желаю видеть определенных личностей.

Его позиция к княжеской резиденции все время была безразличной.

Младший слуга из его окружения, толкнув дверь, вошел, принеся белоснежную керамическую пиалу, посыпанную цветами, сказал:

–Наложница Фан томила этот прозрачный отвар из семян лотоса, объяснив, что тушила его несколько часов господину для сугрева.

Ему не нравилось, когда его подручные называли его «молодой господин», «наследник княжеского дома», называя просто – «господин», похоже, что таким образом он хотел избавиться от отношения к княжеской резиденции.

Се Цзинсин бросил косой взгляд на пиалу: долго варившийся отвар был сверкающий и прозрачный, цвет настоя свежий и густой, скорее всего вываривался не меньше двух часов, и распространял ароматный запах, заставлявший у людей течь слюнки.

Он холодно сказал:

–Вылить.

Младший слуга с вошедшим в привычку выражением лица утвердительно кивнул и вышел.

Как только он ушел, за дверью мелькнул человек, спокойно склонив голову, шепотом сказал:

–Господин, установили – третья девушка из резиденции генерала. Она старшая дочь главной жены по старшей линии Шэнь Синя – Шэнь Мяо.

–Шэнь Синь? – Се Цзинсин нахмурился.

Политические взгляды Шэнь Синя и Се Дина много лет были несовместимы, резиденция Шэнь и резиденция князя Линьань стояли каждый за себя, смотрели в разные стороны, не вызывая хорошего чувства друг у друга. Вместе с тем военная власть обоюдно уравновешивалась, привлекая немало пользы.

Князь Линьань и семья Су были хорошими друзьями, семья Шэнь напоминает чем-то семью Су, возможно, и напоминает и саму семью Се. Да вот только, они по своей сути были людьми взаимоисключающими, неожиданно появились, обращая внимание клана, какой смысл в этом и какой результат предполагался? Более того, Шэнь Мяо маленькая девочка, что она может понимать в этом? Следовательно, думают там люди из семьи Шэнь, и, возможно, намеренно разрешили ей прийти и напомнить. Шэнь Синь сейчас далеко на северо-западе, может быть, теми людьми являются вторая и третья ветви рода? Шэнь Гуй и Шэнь Ван – чрезвычайно амбициозны, ныне при императорском дворе неожиданно появились трудности, боюсь только, что они пожелают ловить рыбу в мутной воде.

–Оба семейства, Шэнь и Се, отличаются друг от друга, девчонка из семьи Шэнь неожиданно выразила свое хорошее расположение нам, очевидно замышляя недоброе, – он поднял брови, безразличным, как холодная сталь голосом, сказал: – Продолжайте расследование!