Бросить ей вызов!

Шэнь Юэ только прекратила играть, а люди, слушавшие словно опьянели от впечатления от ее умения, умения женщины играть на струнных инструментах так, чтобы выделяться из толпы, и это будет означать, что она будет любима везде, куда бы она ни пошла, в особенности же если она прелестна. Во всяком случае мужчины со своей стороны банкета, даже если это были и маленькие дитятки из первого класса, не говоря уж о молодых господах из второго и третьего класса, кидали свои восхищенные взгляды на сцену. Несмотря на то, что в Гуанвэнь-тане существует мнение, что по красоте лица Цинь Цин превосходит всех, однако у ней был высокомерный нрав, а Шэнь Юэ, сравнявшись с ней по красоте, – милая и нежная. 

–Твоя кузина неплохо играет, – сказала Фэн Аньнин и безразлично добавила: – Неизвестно откуда был приглашен мастер по игре на цине, в будущем я также попрошу матушку сменить моего и разыскать имя преподавателя, который обучает так играть на цине.

Молодость – это время, когда стремишься превзойти и подавить других. Взять для примера то время, когда Шэнь Мяо только что стала императрицей, она подходила к любому делу со спокойствием, предпочитая держать в узде сердце Фу Сюи. Стоило только Фу Сюи немного приблизиться к другой женщине с добрым выражением лица, как тотчас она начинала сильно беспокоиться. И во дворце царских жен происходили многочисленные скандалы, а люди старались подставить ей подножку и предавали за ее спиной. Она терпела ущерб, но благодаря своему темпераменту намеревалась сразу же наверстать упущенное, и ввиду этого оскорбляла немалое число людей, в настоящем же характер ее ничуть не изменился, тем не менее, не обязательно наносить ущерб себе своими же действиями.

–По правде сказать, вторая молодая барышня семьи Шэнь все же редкий талант и красавица, – как человек, везде стремившийся всех превзойти, и эстет в душе, принц Чжоу был потрясен Шэнь Юэ. Только сказал: – Как жаль.

К сожалению, другие люди могут не понимать его высказывания, но принцы не могли его не понять. Шэнь Юэ с рождения очаровательная и милая, безгранично одаренная, как будто тонкий цветок, сияя и ослепляя находящийся рядом, пожалуй, самая прекрасная во всем мире, не была рождена от госпожи Шэнь. К сожалению, она не была дочерью старшей жены семьи Шэнь, а как назло происходила из третьей ветви.

Совсем некстати Шэнь Синь, державший в руках крупные военные силы, породил эту тюфячку Шэнь Мяо. Пусть даже сегодняшний день с виду не такой как ранее, но приятное впечатление от него не могло за короткий промежуток времени все изменить. Они были уверены, что пристойное поведение Шэнь Мяо сегодня являлось указанием некого человека, стоящего за ней, и внутри она по-прежнему – та же ничего не умеющая дурочка.

После того, как Гао Янь ушел со сцены, постепенно волнение Пэй Лана сошло на нет. За всю свою жизнь он впервые столкнулся с подобной ситуацией, несмотря на то, что был в недоумении, тем не менее заставил напрячь себя и все свои душевные силы, а не волноваться. Сейчас услышав слова принца Чжоу, не удержался и мгновенно посмотрел на молодую девушку в пурпурном наряде, находившуюся напротив него на женской стороне банкета.

Она держала в руке шахматную фигуру, наклонив голову в глубоком раздумье, отдаленная от него расстоянием так, что выражение глаз было не видно, но все же в этой ее позе можно узреть вроде бы пристальное наблюдение, как будто Шэнь Мяо следила за ним. Как могло случиться, что такой человек оказался неучем?

Но человек не может измениться за одну ночь, в таком случае неужели Шэнь Мяо все это время притворялась дурочкой, а почему же и нет?

Допустим, даже такому умному человеку как он, и то невозможно придумать обстоятельства, послужившие началом для подобного, и разобраться в чем тут дело.

В женской группе «выбор» закончился мелодией Шэнь Юэ «Лунные напевы». Она, естественно, получила первое место, но сегодня девушка не только не радовалась своему первому месту, но напротив чувствовала себя неловко. 

Она мельком посмотрела на Шэнь Мяо, последняя же увлеклась расположением фигур на шахматной доске и нисколько на нее не смотрела. Шэнь Юэ понимала, что Шэнь Мяо не разбиралась ни в шахматах, ни в цине, ни в каллиграфии, ни в живописи, в таком случае, естественно, в игре в шахматах, как бы она их не рассматривала – не была знатоком, однако сейчас она смотрела и воспринимала их как будто занята всерьез, но тогда значит делает это нарочно, и это всего лишь намеренная попытка игнорировать ее. Чэнь Жоуцю заметила ее настроение, тихим шепотом сделала замечание:

–Юэ’эр, ты теряешь контроль над собой.

Чэнь Жоуцю обратилась к собственной дочери, прося, невзирая на любую возникающую обстановку по любому делу стараться оставаться спокойной. Не заботясь о том, является ли ее самообладание подлинным или все же это притворство, но нужно было заставить людей видеть себя со стороны спокойной. В случае, когда женщина спокойна, даже если ее характер и отличный, и она не взволнована и не суетлива, это были именно те манеры, которых было принято держаться в известных и больших кланах.  Справедливости ради следует отметить, что Чэнь Жоуцю обучала родную дочь подлинному образцу поведения и она неплохо сама в свою очередь справлялась, к сожалению, Шэнь Юэ была юна, и у нее никогда не было жизненного опыта, где бы она терпела неудачи, и уж тем более не скрывать в этом случае свое настроение.

Услышав обращение Чэнь Жоуцю, Шэнь Юэ постепенно закрылась, убрав с лица гневное выражение. Шу Сян служанка, бывшая рядом, подала ей чашку с чаем:

–Молодая барышня, выпейте чай – промочить горло.

Шэнь Юэ приняла чашку, бросив украдкой взгляд на служанку, Шу Сян ей заговорщицки усмехнулась, Шэнь Юэ всем сердцем это одобрила, ее улыбка стала немного более искренней. Она сказала:

–Немного жарко, ожидаю «вызов», меня он очень интересует.

Шэнь Цин только что заняла первое место в «шахматах», ее настроение тоже улучшилось, и она усмехнулась, сказав:

–В этом году нет деления на женскую и мужскую группы, не делается различие между вторым и третьим классами, и начавшиеся соревнования определенно будут более остренькими.

Естественно, из трех категорий «вызов» был той, которую очень ждали. Потому что в «вытягивании» необязательно можно вытянуть наилучший предмет, в «выборе» тот, кто в совершенстве владеет тематикой, сделает свой выбор, а в «вызове», конечно, могут проявиться два наиболее выдающихся человека. В женской группе «вызов» не слишком обостренный, поскольку дочери в своей семье следовало на людях вести себя вежливо и дружелюбно, а желающие показать себя вовсе не дорожили итоговым результатом, в этом и проявлялось безразличие к данной группе. А вот мужчины отличаются, юношам нравилось прибегать к методам сравнения и определять окончательный результат, во время этого юного возраста жажда победы наиболее сильна, а потому ежегодный «вызов» в их группе наиболее яростный.

В этом году «вызывать» разрешается не только юношей, но и девушек, и не делается различия между вторым и третьим классом, все имеющиеся ученики могли собраться в одной группе. Только и нужно вызвать кого-то и, естественно, начать вместе мериться силами. Но, несмотря на это, среди мужчин и женщин практически нет тех, кто бросает вызов друг другу.

В этом году и впрямь не было никого, кто мог бы вызвать в категории лучших образцов классической литературы, поэтому, разумеется, важнейшее заключалось в дисциплине боевых искусств.

И это почти что изолировало возможность принять участие женщинам. Несмотря на то, что среди присутствующих имелось в избытке девушек из военных семей, владевших кунг-фу, однако, сравнивая женщин с мужчинами, в их физической силе существует большая разница, и из этого, естественно, ничего не выйдет.

С мужской стороны банкета первым смело выступил вперед Цай Линь, поднявшись на сцену.

Экзаменатор спросил его какой вызов бросает, он указал на ярлык с надписью стрельба из лука, сказал:

–Стрельба из лука на ходу.

Всем стало ясно. Цай Линь этот мелкий деспот, был абсолютным профаном в лучших образцах литературных произведений, однако в боевых искусствах с ним приходилось считаться, в них был он одним из лучшим и незаурядным. Среди них стрельба из лука на ходу является его лучшим предметом. Он умел метко стрелять, и в прошлом году на экзамене взял первое место по стрельбе из лука по мишеням.

Кому же сегодня он захотел бросить вызов? Окинув взором всех присутствующих в зале, не было человека сравнявшегося с ним в стрельбе.

Цай Линь вытянул шею, неожиданно протянул руку, указывая на женскую сторону банкета.

Все увидели, что вопреки ожиданиям он выбрал женскую половину, а не мужскую и в то же время испугались, как только как следует разглядели кого он имел в виду, и в то же время в большей степени поразились от изумления, широко открыв рот, даже вся болтовня прекратилась.

Он, кроме того, громким голосом специально сказал:

–Я желаю вызвать ее – Шэнь Мяо!

Погруженная в процесс, происходящий на шахматной доске, молодая девушка в пурпурной одежде подняла голову, и хрустально-прозрачным взглядом пристально посмотрела на человека стоящего на сцене. Выражение ее лица не изменилось, ошибок в жестах она не допустила, как будто эта потрясающая фраза была не более, чем экспромтом, и справлялись о ее здоровье, она даже пренебрегла дать ответ.

Чэнь Жоуцю нахмурила брови, она направила все свое внимание на обучение Шэнь Юэ, но казалось, что это Шэнь Мяо училась у нее спокойствию и пристойному виду.

В дальнем павильоне прекрасный юноша беззаботно пьющий чай, сделав глоток из чашки, внезапно выплюнул, с циничным выражением лица и крошечным намеком на недоумение:

–Мальчишка из семьи Цай сошел с ума?

Шэнь Мяо поднялась со своего места. На шахматной доске черные шашки перешли среднюю линию, наступая и как раз направляясь к ее полю.

Вот и первая пешка двинулась.

Она оторвала от поверхности белую шашку, нанеся удар, проглотила черную и выкинула ее в бамбуковую плетёную корзину для шахмат.

–Принимаю, – сказала она.