Глава 46

Стараясь прощупать обстановку, Ван Цзэ полушутя произнес, — Директор Сюань, ты слишком много выкурил за эти два дня.

Шэн Линъюань не шелохнулся. Он лишь слегка склонил голову, внимательно глядя на небрежно одетого мужчину, пока тот не приблизился к нему на расстояние вытянутой руки. Мужчина со спокойным видом снял часы, на задней крышке которых, как оказалось, был спрятан старый медный компас.

Стрелка компаса медленно сдвинулась с места и указала на Шэн Линъюаня. Но в тот момент, когда она уже собиралась было остановиться, Шэн Линъюань слегка приподнял брови. Вдруг, компас словно чего-то испугался, и стрелка принялась вращаться как сумасшедшая. Словно живая, она готова была вот-вот выскочить из часов, и компас тут же превратился в миниатюрный вентилятор.

Хозяин компаса, вероятно, никогда не видел такой реакции. Он не на шутку удивился, и в его взгляде на мгновение мелькнуло сомнение. Но вдруг, кто-то тихо позвал:

— Доброе утро, господин Нянь.

 «Господин Нянь» обернулся и увидел перед собой человека в широкополой шляпе, призванной защищать лицо незнакомца от солнца. Незнакомец приподнял полы шляпы, открывая взору мужчины пару кокетливых лисьих глаз и ярко-красную татуировку на лбу. Это оказалась красивая девушка с цепким взглядом. Она игриво улыбнулась ему.

К сожалению, господин Нянь не оценил ее попыток и не обратил на нее никакого внимания. Мужчина холодно взглянул на часы и, не говоря ни слова, повернул в сторону продовольственного рынка.

Но девушку это, казалось, совершенно не беспокоило. Она тут же последовала¹ за ним. Странный аромат исходивший от ее тела, достиг Шэн Линъюаня.

¹ 亦步亦趋 (yìbùyìqū) — тоже шагать (обр. в знач.: слепо подражать, копировать других; точно следовать чужому образцу).

«Клан лисиц?» — подумал Шэн Линъюань и незаметно оглядел этих двоих. Его взгляд упал на спину девушки: незнакомка явно напоминала людей из подразделения Цинпин. Кровь предков в ней была слаба, и ее тело ничем не отличалось от человеческого. Но ее дух был просто поразителен. Через пять или шесть шагов от запаха лисицы у Шэн Линъюаня разболелась голова.

Ее аура не соответствовала ее происхождению и сущности. Либо она переселилась в чужое тело, либо очистила свою демоническую кровь при помощи запрещенных техник.

Люди господствовали в мире вот уже три тысячи лет, так почему же среди них до сих пор находились те, кто предпочитал опираться на свою звериную сторону? 

Эта парочка могла бы сэкономить Его Величеству уйму времени. Шэн Линъюань видел, как господин Нянь и его спутница проследовали мимо прилавков до свалки в южной части рынка. На рынке и без того царил невыразимый аромат, но свалка оказалась самым настоящим рассадником ядовитых миазмов. Даже те, кто здесь работал, старались по возможности избегать этого места.

— В них течет кровь демонов, но они вынуждены ютиться в таких отвратительных местах, как это... Что за времена, — вздохнув, лисица прошествовала до самого дальнего мусорного бака, остановилась и достала из кармана ключ. На кольце для ключей висела серебряная карточка величиной в полдюйма. Девушка помахала ей перед мусорным баком. На крышке было едва заметное отверстие, из которого лился красный свет. Вдруг, откуда-то послышалась «брань», и крышка бака внезапно скользнула в сторону, открыв взору каменные ступени. Изнутри доносился сильный гнилостный запах и чьи-то голоса.

— После вас?

Господин Нянь не отличался учтивостью. Мужчина придержал подол пальто и первым спустился вниз. Похоже, путь был ему хорошо знаком².

² 轻车熟路 (qīngchē shúlù) — лёгкий экипаж и знакомая дорога (обр. в знач.: делать хорошо знакомое дело; идти по проторенной дорожке).

Спустившись по ступенькам, они угодили прямо в подземный туннель. Это был крайне извилистый проход, в нем находилось несколько дверей, и мусорный смрад почти сюда не проникал. К тому же, в туннеле горело множество ароматических свечей. Подземный мир на деле оказался весьма просторным местом, около десяти му в величину. С обеих сторон расположилось несколько небольших ларьков, между которыми тянулись узкие дорожки, чтобы люди могли без труда пройти по ним. На первый взгляд, все это очень напоминало «верхний» продовольственный рынок.

Подземный рынок освещали лишь редкие ночники, позволявшие разглядеть только товары на прилавках. Продавцы предпочитали прятаться в тени, будто им было стыдно показываться людям на глаза. В полумраке виднелись лишь их силуэты, напоминавшие стаи злобных духов.

Шэн Линъюань бросил взгляд на ближайший ларек, и обнаружил, что там продавались низкосортные изделия из нефрита и столовое серебро. Гнилостный запах все не исчезал. Зловоние напоминало смрад трупа, только что выкопанного из могилы. Чуть дальше располагался небольшой «банк крови». На прилавке стояла целая куча больших бутылочек и маленьких баночек. На табличке рядом было написано: «Если хоть один товар окажется фальшивым, я компенсирую вам его полную стоимость! Стопроцентная кровь несовершеннолетних детей!» В задней части ларька стояли две деревянные статуэтки, глаза и руки которых были истыканы иголками. Из-за грубой резьбы, выражения лиц этих статуэток напоминали морды свирепых демонов, отбиравших у людей жизни.

Но господин Нянь и лисица не обращали на эти лавочки никакого внимания. Пройдя мимо маленького ларька, расположившегося в самом дальнем углу туннеля, они остановились и прислушались. Вдруг, изнутри раздался чей-то хриплый голос. Он спросил:

— Кто?

Девушка рассмеялась, открыла рот и издала очень странный звук.

Услышав это, Шэн Линъюань слегка прищурился. Это был официальный язык клана демонов, существовавший три тысячи лет назад.

Но лисица лишь подражала его звучанию. Диапазон человеческого голоса был слишком мал. Многие звуки этого языка нельзя было даже услышать. И, хотя девушку окутывала аура злого духа, она все еще оставалась человеком и очень сильно коверкала слова. Шэн Линъюань не слишком хорошо понимал, что она пыталась сказать. Он едва различил что-то об «истинном боге» и несколько цифр.

Как только она умолкла, деревянная дверь со скрипом отворилась, и Шэн Линъюань беззвучно рассмеялся. Окутавший весь рынок запах шаманских заклинаний шел именно отсюда. Как же много людей успело прикоснуться к бабочке с человеческим лицом.

С самого начала все они прятались здесь, и найти их не составило особого труда.

Дверные косяки были покрыты защитными заклинаниями против шпионажа, а на самой двери виднелась кроваво-красная надпись: «Вошедшие без приглашения — умрут».

Дверь открыл вороватого вида старик. Он взглянул на гостей и сказал:

— Поклонитесь и можете войти.

Лисица без колебаний опустилась на колени. Она несколько раз поклонилась алтарю и пробралась в комнату. Лившийся изнутри тусклый свет осветил дверной проем. Всюду виднелись ряды маленьких, с полцуня величиной, паучков. Они сидели неподвижно и на первый взгляд выглядели как элемент декора. Проход был затянут паутиной, поблескивающей зловещим синим светом. Должно быть, она была насквозь пропитана смертельным ядом.

Однако, снизу был довольно широкий лаз, через который с легкостью мог пробраться человек.

Получается, что все, кто входил или выходил из этой комнаты, обязательно должны были поклониться.

Но господин Нянь все еще колебался, пока открывший дверь старик не посмотрел на него. Мужчина снял пальто и сложил его у двери. Затем он стянул с шеи металлический осколок и положил его в нагрудный карман рубашки, после чего наклонился и встал на колени. Но то, как он это сделал… Даже если он прижимался к земле, его спина все равно оставалась прямой. Мужчина не испытывал ни малейшего благоговения перед «божеством» на алтаре.

Старик был недоволен его позой. Он холодно фыркнул и, едва мужчина оказался внутри, тут же захлопнул дверь.

Шэн Линъюань подошел ближе и осмотрел вход. Все вокруг было испещрено множеством зловещих прожилок.

«О, это же проклятие ядовитых гнойников» — подумал он.

Так называемое «проклятие ядовитых гнойников» на самом деле было очень старым охранным заклинанием, применявшимся против расхитителей гробниц. После создания печати, дверь можно было открыть только изнутри, иначе любой, кто попытался бы войти, умер бы от яда.

Похоже, что с того дня, как было построено это место, люди по очереди охраняли его.

Шэн Линъюань улыбнулся, а затем, не обращая совершенно никакого внимания на проклятие, слегка приоткрыл дверь и вошел следом за остальными. Но, едва он переступил порог, как его горла тут же коснулось лезвие ножа, мгновенно отделив его голову от шеи!

Шэн Линъюань понятия не имел, что это может быть болезненным, поэтому он совершенно не изменился в лице. В следующий же момент черный туман заклубился вокруг раны. Разрубленные кости срослись вместе, кровь остановилась, и страшный порез полностью затянулся. Что же до смертоносной паутины, то она оказалась не столь ядовита, как туман Шэн Линъюаня. Полупрозрачные нити разъело при первом же соприкосновении с тьмой. Пауки были напуганы. Они замерли на дверном косяке, не в силах пошевелиться.

Он был обезглавлен, но его голова вновь вернулась на место. Однако, Шэн Линъюань ничем не выдал своего присутствия. Всем собравшимся в комнате показалось, что дверь попросту неплотно закрыли, и внутрь проник сквозняк.

Кроме лисицы и господина Няня, в комнате находилось еще несколько человек. Поздней осенью воздух был холодным и влажным, и все присутствующие были одеты в рваные плащи. В комнате не было ни стульев, ни скамеек. «Плащи» опустились на колени вокруг стола. Как и лиса, все они были людьми, но их всех окутывала удушливая демоническая аура.

Шэн Линъюань поднял руку, намереваясь стереть с шеи кровь и, наконец, увидел лежавшего на алтаре «бога». Вдруг, на его лице появилось странное выражение.

Это «ни на что не похожее» нечто, на самом деле оказалось его знакомым из прошлой жизни. Старым врагом времен великой битвы в Цзючжоу — королем демонов Цзю Сюнем.

Эти люди, что подражали древнему языку, поклонялись тому, кто три тысячи лет назад возглавлял их… Что в этом такого?

Шэн Линъюань небрежно слизнул с пальцев кровь и посмотрел на «плащей» перед алтарем. Если бы они жили три тысячи лет назад, и они и все их семьи до девятого колена, были бы казнены.

Лисица встала, закрыла дверь, быстро огляделась и принялась жаловаться:

— Неужели вы не могли приготовить для меня парочку тепленьких малышей? Здесь же так холодно, это так вы встречаете дорогих гостей?

Старик, открывший им дверь, хрипло сказал:

— Как бы то ни было, ты все равно скоро покинешь Дунчуань. Потерпи.

— Мы просчитались, — сказала лисица, опускаясь на колени. — Я думала, что Бедствие поможет нам, но ведь Дунчуань до сих пор не перешел под нашу юрисдикцию? Кто мог знать, что эти прихвостни Управления по контролю за аномалиями запросят подкрепление. Все те, кто участвовал в ритуале темного жертвоприношения, были им же и сожжены. Но ведь ритуал не мог пройти не так, верно? Такой провал, неужели это действительно было Бедствие?

Человек в плаще у алтаря ответил:

— Ритуалы темных жертвоприношений и их условия отличаются друг от друга. В конце концов, все сведения о них тысячелетиями считались утерянными. Несмотря на то, что мы получили «предсказание» и восстановили тексты призыва, ошибки в их понимании и в наших действиях были неизбежны. Кроме того, говорят, что на этот раз Бедствием был предводитель одного из древних кланов. «Клана шаманов». Он превратился в Бедствие после их истребления. При жизни он так ничего и не добился. Случившееся с ним великая несправедливость, в те годы он, кажется, был еще ребенком. Возможно, его боевой мощи оказалось недостаточно. Более того, призыватель и призываемый демон должны быть одного происхождения. Так как клан шаманов был истреблен, нам оставалось лишь использовать подделку, отмеченную проклятием призрачной бабочки. Вероятно, потому ритуал и провалился. Воспринимайте это как новый опыт. В следующий раз все обязательно получится. Правда, господин Нянь?

Господин Нянь не преклонял колени и не собирался обмениваться приветствиями с этими людьми. Мужчина попросту прислонился к стене. Услышав эти слова, он ничего на них не ответил. Протянув руку, он произнес:

— Я здесь, чтобы забрать товар. Он у вас?

«Плащи» посмотрели на него с нескрываемой злобой, и один из них закричал:

— О, конечно, вы же человек из высшего общества! Вы считаете ниже своего достоинства связываться с крысами вроде нас. Тогда почему же вы, зажав нос³, спустились в канализацию?

³ 捏着鼻子 (niēzhe bízi) — зажимать нос; перен. через силу, против желания; сносить молча.

Взгляд темных глаз господина Няня остановился на этом выскочке. Атмосфера в комнате стала еще более недружелюбной.

Человек в плаще встал, подошел к нему вплотную и злобно выплюнул:

— Ах, простите меня, великий господин, ваш ум чист и ясен. Ты задираешь нос и просишь нас… А!

Прежде чем он успел договорить, два висевших у него на поясе кинжала внезапно ожили. Лезвия клинков изменили свою форму. Словно два холодных языка, они вытянулись и обвились вокруг его шеи. Острые лезвия уперлись в сонную артерию. «Плащ» замер, боясь даже вздохнуть. Клинки царапнули его кожу, и он в панике затаил дыхание.

Лицо господина Няня не выражало ни капли удивления. Он медленно заговорил, чеканя каждое слово:

— Я спросил, вы все принесли?

В комнате на мгновение воцарилась тишина⁴. Один из «плащей», стоявший в двух метрах от него, взял в руки маленькую керамическую шкатулку и подтолкнул ее к ногам господина Няня.

⁴ 鸦雀无声 (yāquèwúshēng) — не слышно ни вороны, ни воробья (обр. в знач.: царит мертвая тишина, стоит гробовое молчание).

Господин Нянь вытянул ногу и наступил на шкатулку. Затем наклонился, открыл ее, мельком заглянув внутрь, и бесцеремонно сказал:

— Спасибо.

Лисица тут же улыбнулась.

— Господин Нянь, это наши люди, если мой брат сказал что-то не то, ты…

Взгляд господина Няня пронзил девушку насквозь, как лезвие ножа, и улыбка тут же застыла на ее лице. Затем он, ни слова не говоря, повернулся, открыл дверь и вышел.

Только тогда все присутствующие в панике повскакивали со своих мест и бросились высвобождать несчастного, угодившего в «змеиные объятия». Опасаясь, что господин Нянь не успел далеко уйти, один из «плащей» глухо пробормотал:

— Эта бездомная псина! Если бы не это условие, что совершающий жертвоприношение и призываемый демон должны быть одного происхождения… Он бы уже сегодня расстался с жизнью и никогда бы не вышел отсюда. Но он нам еще пригодится. Хуа Ху, на что ты уставилась? Никогда не встречала таких, как он? Этот мужчина человек, а ведет себя как собака⁵. Неужели ты не видишь этого?!

⁵ 人模狗样 (rén mú gǒu yàng) — человек, а ведет себя, как собака (обр. внешний облик или поведение не соответствует реальности, выдавать себя за кого-либо, притворяться).

— Нет… — ошеломленно произнесла лисица. — Он что… только что вышел отсюда?

С этими словами она осторожно приоткрыла дверь и посмотрела на дверной проем:

— Где паутина?

Шэн Линъюань оставался безразличным наблюдателем, однако в этот момент уголки его рта приподнялись. Действие его трюка для отвода глаз закончилось, и молодой человек медленно появился из темноты.

Но, прежде чем он успел выйти из тени, он словно что-то почувствовал. Шэн Линъюань остановился и посмотрел на землю.

В этот же момент в подземном туннеле под продовольственным рынком раздался сигнал тревоги.

По наводке, полученной от учеников господина Юэ-дэ, десятки спецназовцев «Фэншэнь» в штатском совершили рейд и оцепили весь район, где находился подземный черный рынок Дунчуаня.

Сюань Цзи был постоянным клиентом на продовольственном рынке. Он зажал в зубах сигарету и, словно прогуливаясь, рассматривал цены на прилавках. Выдохнув дым, юноша произнес:

— Цены здесь ниже, чем в Юнъани. Я знал, что на юге жить куда лучше, если не считать отсутствие отопления.

Ван Цзэ не мог не посмотреть на него. Как правило, в обычное время командир Ван не имел привычки рассматривать людей. Но на деле он был очень осторожным человеком. Теперь он заметил, что от Сюань Цзи не пахло дымом. Когда они заселялись в гостиницу, юношу спросили, нужен ли ему номер для курящих, на что Сюань Цзи ответил: «Без разницы». Но уезжая по делам, он не брал с собой сигареты. Ван Цзэ видел, что эту пачку он купил уже в отеле. Одним словом, Ван Цзэ считал Сюань Цзи «социальным курильщиком»: он лишь рисовался, но на самом деле вовсе не был зависимым. Он держал сигарету во рту, но не курил и мог спокойно находиться в зонах, свободных от курения. Он совершенно не страдал от нехватки никотина.

Однако менее чем за сорок минут, пока они ехали от дунчуаньского филиала до черного рынка, он выкурил уже три штуки. Люди без серьезной зависимости не должны так часто курить. Ван Цзэ не знал, показалось ли ему, но аура Сюань Цзи была гораздо мрачнее, чем, когда он впервые увидел его несколько дней назад.

И пусть стиль его общения с людьми не изменился, но изменился его взгляд. Ван Цзэ понятия не имел, как это описать. Всего несколько дней назад, глядя на Сюань Цзи, у людей складывалось впечатление, что его внимание всегда было направлено «вовне». Казалось, его глаза могли видеть ветер. Даже если он молчал, он всегда с интересом наблюдал за чем-то. Но в последнее время, особенно сегодня, Сюань Цзи, похоже, закрылся в себе. Что-то непонятное творилось в его голове. Задумчивый, он выглядел невероятно отчужденным.

Стараясь прощупать обстановку, Ван Цзэ полушутя произнес:

— Директор Сюань, ты слишком много выкурил за эти два дня.

Сюань Цзи рассеянно выдохнул дым и прикрыл глаза:

— Напряжение сильное, как отцовская любовь… Как огромная гора. Ты упрекал меня, что раньше я работал с обычными людьми на небольших предприятиях и неплохо в этом деле преуспевал, так зачем же мне вообще понадобилось идти в Управление? Я проработал здесь меньше месяца, и за это время нажил куда больше неприятностей, чем за последние полгода. У меня скоро неврастения⁶ начнется. Эй, этот ваш второй капитан уже в небе? Удобная это штука, рентгеновское зрение.

⁶ Неврастения — психическое расстройство из группы неврозов, проявляющееся в повышенной раздражительности, утомляемости, утрате способности к длительному умственному и физическому напряжению.

Но чтобы рассмотреть все, что происходило в «подземном мире», рентгеновское зрение должно было быть эквивалентно сканеру человеческого тела. В это время Гу Юэси пролетала над ними на самолете, осуществляя строгий контроль за соблюдением «мер безопасности» на продовольственном рынке Дунчуаня. Сквозь слои маскировки она отчетливо увидела устройство черного рынка, быстро зарисовала план и передала его коллегам на земле.

Ван Цзэ жестом велел «Фэншэнь» рассредоточиться.

Менее чем через три минуты оперативники установили перед каждым входом на черный рынок специальные взрывные устройства. Когда закончился обратный отсчет, четыре или пять печатей одновременно взлетели на воздух. Специальные заклинания полностью поглотили огонь и грохот взрывов. Обычные люди, пришедшие за покупками, так ничего и не заметили. Лишь слегка колыхнулась вода в аквариуме. Вся рыба тут же собралась в кучу, силясь уплыть подальше от шума. Торговец выудил набившийся в сеть улов и растерянно заморгал.

Именно взрыв стал причиной срабатывания тревоги на черном рынке, потревожив сокрытых во тьме злобных духов. Едва придя в себя, они тут же бросились бежать. Шэн Линъюань цокнул языком и нехотя последовал за современным «подразделением Цинпин». Пока молодое поколение производило захват, он вновь воспользовался трюком для отвода глаз и едва не столкнулся в дверях с запаниковавшей лисицей.

Фонари «Фэншэнь» освещали весь туннель. Луч света коснулся Шэн Линъюаня, но, не встретив преграды, прошел насквозь. Как только Шэн Линъюань вышел из комнаты, то сразу же увидел господина Няня. Мужчина тихо стоял в углу, как бронзовая статуя, все его тело было покрыто слоем металла. Даже дыхания не было, словно он и вовсе никогда не был живым.

Прибывшие на место происшествия оперативники даже ничего не заподозрили. Во время обыска они решили, что это просто бесполезная «статуя», и не стали конфисковывать ее вместе со всей остальной контрабандой. Вроде тех флаконов с «кровью несовершеннолетних», за которые обещали непременно вернуть деньги, если это окажется ложью, и которые Ван Цзэ, Сюань Цзи и остальные просто сложили в стороне.

Воспользовавшись тем, что «Фэншэнь» занялись контрафактными товарами, господин Нянь превратил сковавший его тело металл обратно в нож и сунул его за голенище сапога. В мгновение ока, стоявшая среди груды обломков бронзовая статуя, исчезла.

Господин Нянь смешался с толпой. На ходу он надел пальто, достал из кармана солнечные очки и водрузил их на переносицу, после чего неторопливо вышел из окружения «Фэншэнь».