Глава 74

Сюань Цзи вновь схватил его за руку и произнес:
— Учитель, какова цена за дополнительные занятия? Можете просить все, что пожелаете! Я готов впахивать как конь, продать печень или почку, готов отдать все, что угодно!

Может быть, командир Ван и вправду оказался весьма эффективным работником, а, может, те, кто стоял за темным жертвоприношением, попросту не осмелились ничего предпринять, почувствовав на борту самолета присутствие Шэн Линъюаня. В конце концов, они благополучно вернулись в Юнъань и появились в Главном управлении на четверть часа раньше положенного. 

Был уже почти полдень, когда самолет приземлился в Сишань. Откуда-то с севера пришли снеговые тучи, и неприступная гора за ночь побелела. Все местные птицы словно вымерли. Все, кроме редких ворон и шустрых воробьев. По сравнению с жарким Юйяном, полным кокосовых пальм, Сишань казался частью совершенно другого мира.

Всю свою жизнь Шэн Линъюань провел в сражениях. Скитаясь по свету, он прекрасно знал разницу между севером и югом¹, и мог спокойно преодолеть этот путь за две партии в ци². Лицо Его Величества оставалось спокойным, но на деле он был поражен до глубины души.

¹ 北 (běi) — Север, также имеет значени: потерпеть поражение; потерпеть поражение и бежать; 3. разбитый враг. 

^{​​​​​​​2} Китайские шахматы.

Прежде, чем отправиться в дорогу, он спросил Сюань Цзи: 

— Почему бы тебе не полететь самому? 

И это были слова лягушки из колодца^{​​​​​​​3}.

^{​​​​​​​3} 井底之蛙 (jǐng dǐ zhī wā) — человек с ограниченными взглядами, узким кругозором, досл. лягушка на дне колодца.

Даже древние рыба Кунь и птица Пэн, будучи самыми настоящими богами, способными за день преодолевать тысячи ли, не могли летать так быстро. Что было говорить о Сюань Цзи? 

— Если честно, даже несмотря на то, что это служебный самолет для спецзаданий, когда-то он был обычным гражданским самолетом. Мы модифицировали его. Он не очень тяжело оснащен, — Ван Цзэ оказался на совесть хорошим гидом. Он никогда не замолкал на полуслове, будь то официальная история страны или же какая-нибудь легенда. — Те, кто располагает настоящей техникой, обычно заняты в военной или космической промышленности. 

Осознав, что полностью потерпел поражение в борьбе за внимание Его Величества, Сюань Цзи поспешно открыл вторую бутылку минеральной воды. Во-первых, он только недавно устроился на эту работу и, естественно, не был таким осведомленным^{​​​​​​​4}, как прожженный хитрец^{​​​​​​​5} Ван Цзэ. Во-вторых, в отличие от представителей водного класса с их неисчерпаемыми запасами влаги, он всегда мог сослаться на то, что из-за слишком долгой болтовни у него пересохло в горле. 

^{​​​​​​​4} 如数家珍 (rú shǔ jiā zhēn) — будто подсчитывать семейные драгоценности (обр. в знач.: прекрасно разбираться, ориентироваться; с полным знанием дела; знать, как свои пять пальцев).

^{​​​​​​​5} 老油条 (lǎoyóutiáo) — старый хитрец; тертый калач; стреляный воробей. 

Шэн Линъюань даже растерялся, когда Ван Цзэ внезапно заговорил с ним о «технологиях пилотируемой космонавтики», «космической станции» и «лунном челноке». Лишь из вежливости Его Величество сделал вид, что восхищен этими речами, но в душе он не поверил ни единому слову. 

Смертные возносятся на небеса, боги гибнут, свет и тьма сливаются воедино, а жизнь и смерть обращаются вспять... Но разве это не самый настоящий хаос? 

Бред какой-то.

Самолет приземлился на специальную посадочную полосу Управления по контролю за аномалиями. Ван Цзэ и Сюань Цзи уже успели изучить все функции этого здания, насчитывавшего более сотни этажей. Снаружи гудел ветер и падал снег, но, стоило им только войти в вестибюль тридцать шестого этажа, как местная система центрального отопления самостоятельно переключилась на комнатную температуру. 

Божественное сознание Шэн Линъюаня пребывало в полном покое. Он знал, что тепло исходило от труб с горячей водой, проложенных внутри стен и под землей. И он не мог не думать о том, что это было намного лучше, чем стенные печи дворца Дулин. В сравнении с этим огромным зданием, даже утопавший в роскоши нефритовый дворец Вэй Юя казался убогим захолустьем, попросту не достойным упоминания. 

Вдруг, Шэн Линъюань отчетливо понял, почему эти современные носители «особых способностей» казались ему такими «невежественными». Их окружало невероятное множество хитростей, делавших их жизнь в разы проще. Они попросту ничего не умели. Они и не должны были уметь. 

Внезапно, оба его проводника прикусили языки. На тридцать шестом этаже их уже ожидал директор Сяо. 

— Мать моя... — Ван Цзэ поспешно сглотнул, что-то сдавленно прогудел и обратился к Сюань Цзи. — Как ты считаешь, лицо старины Сяо покрыто свинцовым порошком? По-моему, он как-то почернел. 

— Сынок, — сухо произнес Сюань Цзи, — сдается мне, сейчас у него даже макушка черная. 

Стоявший перед ними директор Сяо глухо усмехнулся. 

— Командир Ван, директор Сюань, ваше триумфальное возвращение случилось быстрее, чем мы ожидали. Ох, мы ведь приготовили для вас букеты красных гибискусов^{​​​​​​​6}, вот только упаковать не успели. 

^{​​​​​​​6} Красный гибискус или китайская роза. Иногда его называют «цветком смерти». В народе рассказывают, что цветение китайской розы – очень опасный период для обитателей дома. Считается, что одновременно с появлением на растении ярких бутонов кого-то из домочадцев настигает опасное заболевание или даже смерть. Еще одна версия подсказывает, что гибель ожидает домашних в том случае, если китайская роза распустится в неподходящее для этого время года. Например, жарким летом или в самом конце зимы. Обычно цветет гибискус с конца весны до последнего месяца осени. Реже – в начале зимы. 

Сюань Цзи и Ван Цзэ разом переглянулись. Похоже, эти «красные гибискусы» были заказаны в магазине погребальных одеяний. 

Странная парочка специалистов по неприятностям тут же сжалась, как перепуганные перепелки, и спряталась за спину Шэн Линъюаня. «Дух меча» Шэн Линъюань, недавней ночью напавший на Сяо Чжэна, лишь спокойно улыбнулся ему и, не обращая никакого внимания на юного громового зверя, продолжил восхищаться зданием Управления. 

Сяо Чжэн был зол. Его легкие раздувались как кузнечные мехи. Он едва не задохнулся, разжигая это внутренне пламя и, наконец, обернулся настоящим извержением вулкана. 

— Подкуп администратора одной из особо опасных зон, искусственное создание брешей в системе охраны, обернувшееся риском снятия печати, «Разыгравшееся на море темное жертвоприношение», едва не потопившее остров Юйчжоу! Ван Цзэ! Это уже не просто халатность, ты понимаешь это?! Ты пренебрег служебными обязанностями! Это должностное преступление! Взяточничество! По правде говоря, ты поступил просто бесчеловечно! Это может грозить тебе лишением свободы на пятнадцать лет! И поверь, этим дело не ограничится. 

Прознав о случившемся, директор Хуан тут же поспешил на место встречи. Он подоспел как раз вовремя, успев услышать целую вереницу приговоров, и не на шутку забеспокоился о том, что диспетчер Сяо всерьез приговорил командира «Фэншэнь» к смерти. Он тотчас же принялся уговаривать:

— До этого не дойдет, все еще можно объяснить, все можно объяснить. 

— А ты! — теперь Сяо Чжэн нацелился на Сюань Цзи. — Почему ты не сообщил мне сразу, как обнаружил проблему?! Даже не связался со мной лично! Или вы считаете, многоуважаемый коллега, что мы, обычные люди, ваша личная собственность?! Ты до сих пор позволяешь своему оружию разгуливать где попало, не пройдя при этом проверку и не подписав соглашение! 

— Я все подписал, — слабо отозвался Сюань Цзи. 

Но Сяо Чжэн, похоже, даже не подумал об этом:

— Значит, ты сделал это лишь потому, что снова опустошил свою кредитку и вдруг обнаружил, что твоей зарплаты тебе, оказывается, недостаточно! 

Сюань Цзи мог бы с уверенностью опровергнуть его слова, но, вспомнив о том, как недавно в один клик опорожнил корзину, юноша прикусил язык. А встретившись глазами со взглядом Шэн Линъюаня, он и вовсе не знал, куда деться от стыда. Сюань Цзи жутко хотел найти в земле расщелину и закопаться в нее. 

Шэн Линъюань слышал, как та маленькая толстушка из Отдела ликвидации последствий, что-то говорила про «Соглашение о полной ответственности». Сначала ему показалось, что маленький демон просто съел что-то не то. Затем он почувствовал, что у Сюань Цзи, похоже, имелись на это свои причины. Они все оказались в одной лодке. С этим «Соглашением о полной ответственности» он получал больше свободы в передвижениях. Как хорошо, что его противник оказался таким искренним. Если он не будет искать неприятностей, то Сюань Цзи, получив персик, без сомнения одарит его сливой^{​​​​​​​7}. Но, как бы то ни было, он не желал оставаться в этом мире надолго. Он хотел поскорее решить все проблемы и, наконец, упокоиться. Это «Соглашение о полной ответственности» не сможет связать его на всю жизнь.

^{​​​​​​​7} 投桃报李 (tóutáo bàolǐ) — получил персик и отдарил сливой (обр. отдарить; отблагодарить; ответить любезностью на любезность).

Подумав об этом, Шэн Линъюань просто не мог не взглянуть на Сюань Цзи. Пусть они и не испытывали друг к другу глубокой ненависти, но с самой первой встречи их сопровождали одни конфликты. Хотя этот маленький демон любил поиграть и совсем не казался надежным, он прожил среди людей очень много лет. Хитрости ему было не занимать. К тому же, он был крайне заинтересован в этом деле и умел четко расставлять приоритеты... Его Величество привык смотреть на людей с разных сторон. Но он никогда бы не подумал, что влюбленность затуманит Сюань Цзи разум. Теперь он был у него в долгу. 

Директор Хуан добродушно ухмыльнулся и мягко посоветовал: 

— Ох, поймите же, в таких сложных делах следует действовать по обстоятельствам. 

Однако Сяо Чжэн не унимался.

— Неорганизованные, недисциплинированные, абсолютно беспардонные! Таких людей как вы следует... 

— Хорошенько похвалить, — директор Хуан похлопал его по плечу и продолжил, — в этот раз, нам следует поблагодарить наших товарищей за молниеносную реакцию. Если бы не они, второе жертвоприношение могло бы обернуться невообразимой катастрофой. Молодцы, ребята! Подумать только, сто восемь воплощений. Слушаю об этом и обливаюсь холодным потом. 

Сюань Цзи лишился дара речи. 

С этими словами директор Хуан принялся хвалить всех по очереди. Даже «дух меча» Шэн Линъюань не остался в стороне. Они обменялись любезностями, и директор Хуан принялся расспрашивать о здоровье Янь Цюшаня. Похоже, его мало волновало все случившееся, но он действительно беспокоился о Янь Цюшане, о прогнозах, о различных семейных обстоятельствах. В конце концов, он должен был серьезно подумать над тем, как следует поступить с бывшим командиром «Фэншэнь». 

— Командир Янь всегда был настоящим героем. В тот год... решение о наказании Чжичуня было поистине бесчеловечным. Чжичунь был ранен при исполнении, но Управление не смогло позаботиться о нем, и он нанес внешнему миру немалый ущерб. Однако, ответственность за это лежит именно на Управлении. Что мы можем с этим сделать? Младший Сяо, не забудь передать службам материально-технического обеспечения, аудиторам и инспекторам, чтобы они прибыли сюда. Мы возобновим расследование по делу об отравлении Чжичуня, пусть даже посмертно, но мы все компенсируем. Его честь должна быть восстановлена! Мы не позволим нашим героям, стоящим на передовой, истекать кровью и проливать слезы. 

После таких пламенных речей голос директора Хуана изменился. Он серьезно сказал: 

— Я собрал самых квалифицированных оперативников класса духовной энергии из трех элитных подразделений и сформировал из них экспертную комиссию. Мы передадим преступника им. Это дело имеет огромное значение для Управления по контролю за аномалиями, нам нужны любые зацепки. Если есть хоть одна ниточка, мы распутаем этот клубок. Мне все равно, кто за этим стоит, будь то невероятно могущественный человек или древний предок. Будь это хоть небожитель, я обязательно докопаюсь до правды. 

Сказав это, директор Хуан слегка сжал плечо Сяо Чжэна. Директор Сяо, совсем недавно лаявший как собака, тут же затих и чопорно поправил очки. Он изо всех сил пытался сохранить видимую холодность, будто все эти дела не имели к нему никакого отношения, но в итоге потерпел неудачу. 

Глядя на это, Ван Цзэ остолбенел. Он вдруг вспомнил, что самая первая стажировка Сяо Чжэна проходила в рядах «Фэншэнь»... Неизвестно почему, но, ходят слухи, что все странные типы, страдающие от проблем в общении с людьми, идут именно в «Фэншэнь». 

Позднее, из-за своего имиджа, престижного образования и высокого положения его семьи, Сяо Чжэна перевели в «Лэйтин». В отличие от стада дикарей из «Фэншэнь», разъезжавшего по всему свету, «Лэйтин» занимались более крупномасштабными задачами, такими как обеспечение безопасности при проведении международных дипломатических контактов и так далее. В Министерство безопасности Главного управления часто попадали выходцы из «Лэйтин». Но даже несмотря на все свои заслуги, этот парнишка просто взял и отказался от всего. Командир Янь всерьез заботился о его будущем. Он обошел всех и каждого, прося выдать ему приказ о переводе, и самолично подписал его. И после этого Сяо Чжэн, эта запущенная раковая опухоль второй стадии, серьезно поссорился с командиром Янем. 

Ван Цзэ вспомнил цепочку сообщений, отправленных командиру Яню стариной Сяо и, наконец, понял, что директор Сяо был в ярости не потому, что они действовали не по уставу и не отчитались перед «начальством»... А потому что они не рассказали ничего ему, своему брату.  

Глаза Ван Цзэ внезапно покраснели, и все обиды из-за ситуации с пропажей осколков Чжичуня разом исчезли. Он шагнул к директору Сяо, сгреб его в охапку и похлопал по спине. Сяо Чжэн напоминал разъяренного кота, чей хвост превратился в щетку для пыли. Его лицо разом потемнело. Он тут же оттолкнул Ван Цзэ, но когтей не выпустил, более того, он не сказал ни единого грубого слова. 

Шэн Линъюань без особого интереса выслушал лекцию Сюань Цзи о том, кто есть кто и чем они все здесь занимаются. Бросив на собравшихся холодный взгляд, он быстро понял, что этот «директор Хуан» был обычным человеком, каким-то образом затесавшимся в круг «особенных». На первый взгляд все выглядело крайне запутанным, но на самом деле ситуация была еще сложнее. Казалось, что после вступления в должность он так ничего особенного и не сделал, но на деле директор Хуан без труда прибрал к рукам этих высокомерных типов из Министерство безопасности и внедрил в их ряды своего представителя, Сяо Чжэна. Теперь же, ему понадобилось лишь несколько слов, чтобы устранить разрыв между новым главным диспетчером и его равноправными братьями, и, наконец, привлечь «Фэншэнь» на свою сторону. 

По сравнению с матушкой Юй, что сотни лет пряталась в сточной канаве и строила козни, кто знает, на что еще он был способен. 

«Похоже, для людей нет ничего невозможного, — с легкой насмешкой и некоторым облегчением подумал Шэн Линъюань. — Герои тоже бывают разными».

Вдруг директор Хуан словно что-то почувствовал и повернулся к Шэн Линъюаню. Когда их взгляды встретились, они оба, казалось, не на шутку удивились, но в итоге два старых лиса лишь добродушно улыбнулись друг другу. Один искренне и честно, другой ласково и мягко, обязуясь взаимно уважать и ценить друг друга^​​8. 

^{​​​​​​​8} 惺惺相惜 (xīngxīng xiāng xī) — взаимно уважать и ценить друг друга (о людях с похожими характерами, способностями или опытами).

— Вы ведь впервые в Главном управлении? Я бы попросил юного Сюаня показать вам, как у нас здесь все устроено, но, к сожалению, сейчас у нас идет ремонт... — вежливо начал директор Хуан.

Здание Управления по контролю за аномалиями поддерживало множество изощренных массивов. Но несколько месяцев назад, во время инцидента с темным жертвоприношением Би Чуньшэн, в старое дерево, стоявшее в вестибюле, ударила молния, нанеся огромный ущерб магическим кругам на других этажах. После генеральной уборки сотрудники Управления работали сверхурочно, трудясь над восстановлением здания: начиная с вестибюля, они успели запечатать более десятка наземных этажей. 

Но Шэн Линъюань не произнес ни слова. Тогда Сюань Цзи поспешно ответил: 

— Не беспокойтесь, когда все бумаги будут заполнены, мы сразу же вернемся. Теперь мы будем часто сюда приходить. 

За передачу заключенных и допрос Иньи отвечал особый персонал, и эти двое могли быть свободны. Воспользовавшись удостоверением, Сюань Цзи позаимствовал машину и, преисполнившись волнительным ожиданием, пригласил Шэн Линъюаня к себе домой. 

Как только они въехали в город, атмосфера холодной и мрачной зимы тут же отступила. В преддверии конца года один за другим следовали всевозможные зарубежные праздники, и торговые центры полнились нарастающим грохотом барабанов^{​​​​​​​9}. Пешеходов на улицах заметно прибавилось, всюду мелькали яркие рекламные объявления, витрины магазинов были завалены новогодними подарками, а у входа в знаменитый интернет-магазин выстроилась длинная очередь из одетой в пуховики молодежи. На улице было холодно, с губ людей срывались облачка белого пара... пар был горячим, и, чем холоднее становилось вокруг, тем больше в нем ощущалось жизни и стремления бороться с морозами. 

^{​​​​​​​9} 紧锣密鼓 (jǐn luó mì gǔ) — нарастающие звуки ударов в гонг и барабан (оркестра) перед самым началом представления; первые раскаты увертюры; (обр., часто в негат. знач. интенсивная подготовка общественного мнения перед выходом на арену; шумиха перед открытым выступлением).

— Тот «большой шар» слева — это стадион. На нем проводятся различные соревнования. Если соревнований нет, горожане могут свободно приходить туда. Вход бесплатный. В соседнем здании находится библиотека, там можно почитать книги... Это чем-то напоминает древнее хранилище буддийских канонов, — Сюань Цзи был очень занят, работая одновременно и водителем, и гидом. — Этот парк популярное место для прогулок. Днем сюда приходят старики и старушки, чтобы позаниматься тайцзи^{​​​​​​​10}. Людям, достигшим шестидесяти лет, больше не нужно работать, они живут на свою пенсию. Пенсия это... 

^{​​​​​​​10} 太极拳 (tàijíquán) — тайцзицюань (китайское боевое искусство, один из видов ушу, оздоровительная гимнастика). 

С самой первой минуты, как Шэн Линъюань сел в самолет, у него жутко звенело в ушах. В течение многих лет никто не осмеливался столько говорить в его присутствии. Он не привык к такому. В конце концов, он не выдержал и сказал: 

— Давай сделаем перерыв? Ты болтаешь всю дорогу, ты не устал? 

И почему эти крылатые такие говорливые?

Сюань Цзи посмотрел на него через зеркало заднего вида, поймал равнодушный взгляд Его Величества и замолчал. 

«Но я думал, что тебе будет интересно об этом послушать», — подумал он.

Его Величество вернулся в этот мир лишь несколько месяцев назад и совершенно не интересовался тем, что происходило с Великой Ци за все эти годы. Он считал молодое поколение никудышным и никогда не спрашивал, что говорилось о нем в исторических книгах. Он считал: «Когда я уйду, мне будет плевать на наводнение». И жизнь, и смерть казались ему дикостью. Лишней суетой. 

Сюань Цзи думал, что если в мире и было что-то, что могло бы его утешить, то только ветер, луна и люди из подразделения Цинпин. 

Когда машина въехала в район, где жил Сюань Цзи, юноша почувствовал, как вспотел. Его руки крепче стиснули руль. Когда они оказались в нужном квартале, его сердцебиение участилось, а добравшись до ворот жилого комплекса, он так разнервничался, что едва не перепутал газ с тормозом. 

Сюань Цзи ломал голову, пытаясь вспомнить, спрятал ли он, уходя, все нижнее белье, убрал ли разбросанные носки, вымыл ли посуду. Он так задумался, что растерял все свое мастерство и еле-еле въехал на парковку. Ни живой ни мертвый он кое-как добрался до свободного места и, полагаясь лишь на свои особые способности, осторожно припарковался. 

Вывалившись из машины, он даже растерялся, но, оглянувшись, увидел, что Его Величество придирчиво рассматривает жилой дом. Сюань Цзи напрягся, как студент, ожидавший результатов Единого государственного экзамена^{​​​​​​​11}. Принимая во внимание знания, полученные от других «учеников», и помня, каким огромным и величественным был дворец Дулин, он, скорее всего, провалился. 

^{​​​​​​​11} 高考 (gāokǎo) — Гаокао, Единый государственный экзамен для поступления в высшие учебные заведения (КНР).

— Вы... Как вы узнали, что это здание впереди — мой дом? Это... он конечно небольшой, но место здесь хорошее. 

Шэн Линъюань слегка вскинул брови: 

— Я ведь уже был здесь, разве нет?

Только теперь Сюань Цзи вспомнил, что, будучи заключенным в меч, Шэн Линъюань уже «посещал» его обитель.

Юноша запаниковал еще больше, силясь вспомнить, не позволил ли он себе тогда что-то оскорбительное. Например, не бегал ли он голым или не почесывал ли пятку... Но память услужливо напомнила Сюань Цзи о том, что однажды он все же продемонстрировал Его Величеству «убаюкивающий эффект чтения». 

Все кончено, теперь этому разгильдяю никогда не отмыться от позора. 

К счастью, Его Величество даже не задумывался об этом. Он сказал кое-что еще более душераздирающее. 

— Ты говорил, что снимаешь это жилье, — сказал Шэн Линъюань, указав на окрашенный фасад «старой развалюхи»¹². — Твой клан всегда гонялся за показной роскошью, забывая о совершенствовании. Но что же случилось теперь? Неужели они бросили тебя в этом мире без средств к существованию?

^{​​​​​​​12} 老破小 (lǎo pò xiǎo) — букв. старый, сломанный, маленький. Разновидность крайне бюджетного жилья в Китае. Отличительной чертой таких домов является их возраст, отстутствие лифтов и развитой инфраструктуры. Находятся такие здания в черте города, ближе к центру, площадь квартир здесь около 40-60 кв.м. 

Услышав его слова, Сюань Цзи едва не разрыдался. Как бы он хотел сказать, что это не так! 

Однако, как это не прискорбно: его бесполезные предки-мусорщики действительно обрекли его на тяжелую жизнь.

Но прежде, чем он успел пожаловаться, Шэн Линъюань вновь заговорил.

— Разве ты не говорил, что прожил среди людей более десяти лет? 

Его слова поразили Сюань Цзи в самое сердце. На его потрескавшемся лице появилась натянутая улыбка. Он думал о том, что с радостью сожрал бы этого человека, задушил бы его своими собственными руками. Несколько мгновений спустя, он процедил сквозь зубы: 

— Ваше Величество, вы когда-нибудь пробовали пенистый чай^{​​​​​​​13}? 

^{​​​​​​​13} Чай с шариками (также жемчужный чай, пенистый чай) — пенистый чайный напиток, в который обычно добавлены «жемчужины» (кит. 珍珠) — шарики, сделанные из тапиоки (кит. 粉圓), также известные как «боба́» (кит. 波霸).

Пять минут спустя Его Величество, удостоившись чая с тремя кусочками сахара, во второй раз переступил порог курятника Сюань Цзи. 

Когда он был здесь впервые, его душа томилась в мече. Тогда ему показалось, что крыша дома давила на него, но теперь, когда он пришел сюда, будучи молодым и способным человеком, он окончательно убедился в том, что квартира, в которой, пусть и не было балок и колонн, зато были две спальни и одна гостиная, больше напоминала огромный гроб. 

— В квартире... здесь небольшой беспорядок, меня давно не было дома, — привыкшая к жару огненных крыльев спина Сюань Цзи еще никогда не потела так сильно, как в этот вечер. Переступив порог, Сюань Цзи поспешно освободил для Шэн Линъюаня место, чтобы тот мог сесть, и огляделся, не зная, что убрать первым. 

Сказать по правде, неряхой он не был, но чистота в доме молодых людей, как мужчин, так и женщин, на девяносто процентов зависела от того, состояли ли они в отношениях. Однако, обычная семья вряд ли смогла бы позволить себе нанять для этих целей работника с почасовой оплатой. Конечно, это место не сравнится с дворцом, где каждый день прибиралось великое множество слуг. 

Сюань Цзи с грустью осознал, что, пригласив этого человека домой, он выглядел как голодранец, случайно подобравший драгоценный камень и понятия не имеющий, как его хранить. Он похлопывал себя по одежде, чувствуя, что, в какой бы карман он его не положил, это все равно было бы оскорблением для такого сокровища... А само «сокровище» тем временем сидело на диване, с чаем в руках, и, словно древний старик, занималось лишь тем, что презирало его и всю его семью.

— Беспорядок, в конце концов, еще не полный хаос, — Шэн Линъюань наблюдал за тем, как он суетился и крутился по комнате, то и дело спотыкаясь и набивая шишки о робот-пылесос. — Этот дом такой маленький, как ты можешь здесь летать?

— Нормально... и я не летаю в доме, — ответил Сюань Цзи. 

Шэн Линъюань с интересом уставился на него:

— Я хорошо знаю ваш крылатый клан. Если на то нет особой необходимости, вас не заставишь ходить на двух ногах.

Для представителей крылатого клана хождение на двух ногах было равносильно тому, как если бы человека заставили ползать по земле. Не то, чтобы это было невозможно, но это было очень медленно и утомительно. Они не любили ходить. 

Но Сюань Цзи больше напоминал человека с парой огромных крыльев за спиной. Он вспоминал о них только по мере необходимости. Шэн Линъюаню казалось, что ему даже нравилось ходить. Демоны, выросшие среди людей, все равно оставались верны своей природе. Но неужели десяти лет оказалось достаточно, чтобы изменить его врожденные повадки до неузнаваемости? 

Сюань Цзи был озадачен. Он почувствовал себя еще более странным. Он был диким духом костей, рожденным среди металлолома и ржавого железа. Когда он впервые пришел в этот мир, у него не возникло никаких проблем с интеграцией в общество. Все это было для него «в порядке вещей», никто и никогда не учил его тонкостям «межличностных отношений». Появившись на свет, он сам всему обучился. 

— Может... все потому, что я не чистокровный демон? — выбравшись из своего панциря, Сюань Цзи тут же включился в разговор. Он стоял на коленях на полу, стирая грязь с кофейного столика. Сказав это, юноша поднял глаза и посмотрел на Шэн Линъюаня снизу вверх. В таком положении любой человек мог бы показаться слабым и жалким. — Наш клан появился на свет благодаря Вашему Величеству. Мы не хотели становиться демонами. 

Шэн Линъюань вновь вскинул брови. 

Похоже, Сюань Цзи только что бесстыдно влез на шест, желая высказать мнение тридцати пяти своих родичей.

Их клан оказался безответственным, и Его Величество презирал все тридцать шесть их поколений. Это уже нельзя было изменить. Но, можно было использовать этот недостаток себе во благо.

Сюань Цзи прекрасно понимал страдания «наемных рабов», он знал, как это нелегко и готов был молча заботиться о других по мере своих возможностей. Но перед лицом Шэн Линъюаня он не хотел молчать. Не считая тех дней в долине Чиюань, он прожил среди людей больше десяти лет и это впервые, когда кто-то застал его врасплох настолько, что он не мог сдвинуться с места. 

— Ваше Величество, — с усилием начал Сюань Цзи. — Мы — Хранители огня... То, что мы сделали за эти годы, к сожалению, не оправдало ваших чаяний. Но мы появились на свет случайно, никто и никогда не учил нас этому. Я не знал, откуда я пришел, я не знал, что должен делать. Мы все блуждали в потемках, мы были слепы. 

В его словах так и сквозило: «Это ваша ответственность». Однако, все это казалось полной бессмыслицей, ведь, судя по фрагментам его наследия, его предки знали, что нужно делать, но он, почему-то, утратил часть этих воспоминаний. 

Врать, не моргая было не слишком хорошей идеей, потому Сюань Цзи прикрыл глаза и опустил голову, демонстрируя Его Величеству открытый лоб.

Будь то «поиск ответственных» или «просьбы о руководстве», все это сперва нужно было обсудить, иначе ситуация так и осталась бы безвыходной. Он мог стыдливо преклониться перед наставником, а потом медленно и неторопливо разучить все его приемы. Тогда господин демон небес смог бы с чистой совестью уйти. 

 — Ты рассчитываешь на меня? — ответил Шэн Линъюань. — Какой самодовольный. 

В прочем, он был совершенно не против, если Сюань Цзи решит вытребовать у него компенсацию за причиненный ущерб. Во всяком случае, это лучше, чем если Хранитель огня будет только есть и ждать смерти. 

Этот маленький демон явно задумал какую-то хитрость, чтобы получить от него выгоду. Похоже, таким образом он надеялся сделать себе карьеру, а это именно то, чего хотелось Его Величеству. 

Сюань Цзи хотел было продолжить свои бесстыдства, но, внезапно, ему на макушку опустилась холодная ладонь. Ладонь скользнула по его волосам и приподняла лицо юноши за подбородок. 

— Появились на свет из-за меня? — произнес Шэн Линъюань. 

Сюань Цзи пристально смотрел на него, слегка дрожа. 

— Ты и правда ведешь себя как ребенок, — засмеялся Шэн Линъюань. — Что ж, когда я впервые посетил твою родину, у меня не было ни гроша за душой. Я должен тебе подарок. 

В следующий же момент Сюань Цзи почувствовал, что его куда-то потащили. Шэн Линъюань крепко схватил его за руку и прошептал на ухо: 

— Высвободи свою силу... О, вспомни, о чем мы говорили. Сосредоточь ее на... 

Голова Сюань Цзи полностью опустела. Он запнулся, и из его ладони вылетел большой огненный шар. Шар ударился об пол, превратив покрытие в кучу углей.

— ... на кончиках пальцев, — закончил Шэн Линъюань. 

Сюань Цзи тут же бросился тушить огонь. 

— Не переусердствуй, — рассмеялся Шэн Линъюань. Его голос вливался прямо в уши, и Сюань Цзи сам едва не засмеялся. Его ноги стали ватными. В следующий момент Его Величество вновь взял Сюань Цзи за руку и начертил на полу магический круг. 

Сердце Сюань Цзи забилось быстрее. Магический круг под его ногами вспыхнул, и пол квартиры исчез, превратившись в густой и мягкий луг. 

— Сконцентрируйся, — сказал Шэн Линъюань. 

С этими словами он поднял руку Сюань Цзи и с ее помощью начертил в воздухе ряд огненных линий. Линии без труда сложились в еще один сложный массив. Окружавшие их стены тут же отступили назад, а потолок взлетел прямо к небесам. В мгновение ока небольшая квартирка с двумя спальнями и площадью не больше шестидесяти квадратных метров увеличилась в несколько раз. Гостиная превратилась в настоящее футбольное поле, а потолок — в бескрайнее небо. 

Но, вопреки ожиданиям, все это было лишь набором пространственных массивов, еще сложнее тех, что покрывали вертолетную площадку Управления по контролю за аномалиями! 

— Если бы ты прилежно занимался, тебе не пришлось бы жить в курятнике, — сказал Шэн Линъюань. Он, наконец, отпустил юношу и почувствовал, что пространство действительно растянулось. — Ты... что ты делаешь?

Но Сюань Цзи вновь схватил его за руку и произнес: 

— Учитель, какова цена за дополнительные занятия? Можете просить все, что пожелаете! Я готов впахивать как конь, продать печень или почку, готов отдать все, что угодно!