Глава 93

Том 5. Чужаки

 Параллельные пути* 

Редкий зимний гром разбудил опутанных миазмами людей. В небе сгустились темные тучи, и посыпался снег, похожий на гусиные перья.

Далекие горы озарило слабое сияние. Должно быть, израненная «кровеносная система земли» вновь вернулась в норму.

Пламя, окутавшее крылья Сюань Цзи, погасло, но от них все еще чувствовался жар. Снежинки подлетали ближе и таяли, не успевая коснуться алых перьев. Они испарялись, превращаясь в туман, и, казалось, будто силуэт юноши окутывало мягкое свечение. Словно сон, запечатленный крупным планом. 

Сон… Во сне время не было таким безжалостным.

Шэн Линъюань выглядел так, будто снова превратился в восставшую из обгоревших обломков нефритовую куклу. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Оставшихся сил хватило лишь на то, чтобы поднять ресницы и посмотреть в нависшее над ним лицо того, с кем он когда-то делил дни и ночи, не имея возможности его рассмотреть. 

Представители крылатого клана славились своей красотой. Их зрачки напоминали стекло. На лбу Сюань Цзи сиял тотем его предков, а уголки глаз тянулись к вискам. Он постоянно улыбался, и эта улыбка напрочь стирала ту высокомерную ауру «ничтожных и неотесанных бессмертных», что свободно парили на большой высоте¹. Решающим штрихом² в его образе была уместившаяся в уголке глаза маленькая родинка.

¹ 高来高去 (gāoláigāoqù) — свободно передвигаться на большой высоте туда и сюда (обр. в знач.: хорошо владеть воздушной гимнастикой).

² 画龙点睛 (huàlóng diǎnjīng) — нарисовав дракона, пририсовать ему зрачки (обр. в знач.: добавить решающий штрих, завершающий штрих; подчёркивать суть; выделять главное).

«Надо же, он стал таким высоким. Его движения и жесты, все в нем пропитано годами жизни среди смертных. Кажется, что он с самого рождения был таким. От прежней наивности не осталось ни следа», — подумал Шэн Линъюань

Это отличалось от того, что он себе представлял ... Если он вообще мог что-то «представлять».  

В своей одинокой жизни Шэн Линъюань видел множество существ, его трудно было удивить. Он не раз смотрел на то, как смертные возносились на небеса и ныряли в море, но даже тогда не удивлялся. В конце концов, летая в небесах и плавая в море они все равно были людьми. Испокон веков человеческая натура оставалась неизменной. 

И так продолжалось до тех пор, пока он не увидел Сюань Цзи. Только теперь Шэн Линъюань понял, что умер слишком давно. Так давно, что безнадежно отстал от жизни. 

Сколько он себя помнил, он всегда играл с чувствами людей, но его собственные чувства давно исчезли.

Что ему теперь делать?

Шэн Линъюань не знал. У него не было выбора, кроме как испуганно улыбнуться Сюань Цзи. Но Его Величество так спешил, что его обычная улыбка, которая, казалось, давно приросла к его лицу, теперь испарилась без следа. Улыбнуться не вышло. Вместо этого Шэн Линъюань неловко и буднично приподнял уголки рта. 

Оглушительный гром затих, а вместе с ним закончился и снегопад. Сразу после этого на помощь подоспели оперативники. 

Шэн Линъюань первым услышал их голоса. Он открыл рот, желая что-то сказать прежде, чем рядом окажутся посторонние, но из-за спешки, не раздумывая, выпалил: 

— Ты ничего не хочешь нам рассказать?

Едва слова сорвались с его губ, как Шэн Линъюань тут же пожалел об этом. Это было слишком прямолинейно. Он никогда не был таким грубым. Даже брань, звучавшая на передовой, показалась ему не такой резкой. Шэн Линъюань вновь попытался подобрать слова, но его обычно цветастая речь без разрешения покинула свой пост. В его голове смешались воедино неважный современный и безнадежно устаревший изящный языки. Он напряг мозги и на мгновение замолчал. 

Сюань Цзи был сбит с толку его вопросом. Юноша замер и медленно убрал крылья. Затем он поднялся, отступил на полшага назад и опустился на одно колено: 

— Ваше Величество. 

Шэн Линъюань потянулся было к нему, но его кожу будто ошпарило, и он молча убрал руку.

Да, прошло три тысячи лет.

Дело не в превратностях судьбы. Их дружбу и теплые чувства, что были между ними, давно унесло водой. Иначе как они могли встретиться и не узнать друг друга?

Северо-западный ветер Цзянчжоу напоминал холодный нож, остудивший кипящий разум Сюань Цзи. Скрип колес и рев автомобильного двигателя слышался в ста метрах от них. Было бы неудобно, если бы остальные увидели, как директор Сюань стоит на коленях. Не найдя ничего лучше, он схватил растрепавшиеся шнурки Его Величества и, зажав их в пальцах, принялся медленно завязывать. 

— Я не хотел вас обманывать... Воспоминания о вас и обо всем, что случилось в прошлом, были запечатаны в камне нирваны, — прошептал Сюань Цзи.

Шэн Линъюань был ошеломлен. Он не был невежественным духом меча. Ему не нужно было объяснять, что такое «нирвана».

— Если с Чиюань все в порядке, камень нирваны остается недвижим. Но некоторое время назад, когда я только пришел в Управление по контролю за аномалиями, камень сломался. Я... Мой разум долгое время был запечатан. Но это оказалось не самое надежное средство. Порой, воспоминания возвращались ко мне. Печать держалась до тех пор, пока я не угодил в миазмы своего внутреннего демона. Все эти дни я говорил и делал что-то неправильно, я часто безобразничал... Ваше Величество, простите меня, — объясняя, Сюань Цзи продолжал зашнуровывать ботинки Его Величества, пока, наконец, не закончил с последним узлом. Однако юноша так и не убрал рук. — Все эти годы я плохо присматривал за Чиюань...

Шэн Линъюань не выдержал и перебил его: 

— Хорошо, не… не говори ничего. 

Он вспомнил те странные разбитые «надгробия»³, ютившиеся на дне долины Чиюань. Сложив причины и следствия, он больше не мог это слушать.

^{​​​​​​​3} П/п: начало третьего тома, перед отправлением Линъюаня в Юйян.

Если дух меча забыл его, это ничего. Это лишь временные неудобства. В глазах Шэн Линъюаня счастье и горечи были лишь недостойными внимания мелочами^{​​​​​​​4}. 

^{​​​​​​​4} 上不了台面 (shàng bù liǎo tái miàn) — некоторые вещи лучше держать под столом (обр. в знач.: не стоит упоминать вслух).

Но он не мог выбросить из головы то, что дух меча запечатал свои воспоминания в камень нирваны. Каждый раз, когда в Чиюань начинались волнения, камень разбивался. И это повторялось более тридцати раз. Три тысячи лет, снова и снова.

Что это была за жизнь?

Оглядываясь назад, можно было подумать, что Сюань Цзи не мог погрузиться в созерцание, потому что был слишком нетерпелив. Но на самом деле, это было не нетерпение. Это была защита, возведенная в его сознании камнем нирваны... А он принуждал его учиться!

Внезапно в мыслях Шэн Линъюаня возникла идея.

«Если жизнь Сяо Цзи все это время была связана со мной, это ведь не так плохо, верно?», — подумал он. 

Сцепив руки за спиной, Шэн Линъюань, наконец, выдохнул и осторожно стряхнул снег с плеча Сюань Цзи: 

— Ладно, эти годы принесли немало горя... Я знаю, чтобы подавить Чиюань, нужно вытерпеть боль, сравнимую с той, что приходит, когда твое тело разрывают на куски. Тридцать раз. Никому не под силу такое выдержать. К счастью, ты знал, как создать камень нирваны.

Никто не смог бы это выдержать?

Сюань Цзи подумал о безумце, снова и снова перековывавшем меч, и его глаза налились кровью. До боли напрягая мышцы, он едва сдержался, чтобы не схватить Шэн Линъюаня за руку. Внезапно Сюань Цзи почувствовал себя нелепо. Его Величество говорил с ним как правитель, выражавший сочувствие простому народу, сетовавшему на то, что тяжелые труды не принесли никаких результатов. 

Сюань Цзи стиснул зубы, закрыл глаза, тяжело выдохнул и застыл, как зомби.

К счастью, вскоре поблизости показались люди из Цзянчжоу и оперативники «Фэншэнь». В разговор вмешался шум чужих голосов. Едва прибыв на место, «Фэншэнь» тут же окружили Сюань Цзи. Каждый хотел поговорить с ним, удостовериться, что миазмы исчезли и выяснить, куда делась тень.

Воспользовавшись этой возможностью, Шэн Линъюань тихо отошел в сторону и забрался в служебную машину, желая укрыться от ветра. Усевшись, он сделал вид, что к нему это не имеет никакого отношения.

Все, кто был в машине, высыпали наружу, намереваясь забрать то, что осталось от тени. Даже деревянную куклу Чжичуня Чжан Чжао прихватил с собой, бережно усадив на плечо. 

Шэн Линъюань плотно закрыл дверь, бесстрастно опустил глаза и сжал дрожащие руки.

Он и представить себе не мог, что когда-нибудь сможет коснуться плеча этого человека... Даже в те дни, когда он еще не потерял меч демона небес, это казалось ему недосягаемой мечтой. 

В те времена, еще будучи человеком, он думал о том, как долго длится человеческая жизнь. Молодым душам часто было триста или пятьсот лет. Шэн Линъюань считал, что ему не суждено дожить до того дня, когда маленький дух меча обретет собственное тело. Сам он очень рано повзрослел и теперь довольствовался ролью старшего брата, призванного указывать младшему путь.

Но... Заслуживает ли он быть этим братом? Заслуживает ли он указывать кому-то путь?

Когда разбился меч демона небес, Сяо Цзи еще не достиг совершеннолетия. Он не сделал ничего плохого. Он был чист, честен, ласков и праведен. Он не знал ни грязи, ни раздора, ни коварства людей. Но если дух меча был таким же, как Чжичунь, и двадцать лет тенью бродил вокруг Его Величества, он видел, как Шэн Линъюань истребил всех национальных героев, видел, как поссорились учитель и ученик, как они противоречили сами себе. Дух меча видел, как Его Величество сбился с праведного пути, пошел вразрез со всем, чему сам же его и учил…

Наблюдая за Сюань Цзи через окно, Шэн Линъюань напоминал зависимого, что был не в силах устоять перед искушением. 

Со всех сторон Сюань Цзи окружили коллеги, но он с легкостью справлялся с наплывом вопросов. Огненные крылья сожгли его одежду, и кто-то из оперативников Цзянчжоу выдал ему форму. Вдруг, словно почувствовав что-то, Сюань Цзи повернулся в сторону Шэн Линъюаня. Шэн Линъюань знал, что окна служебных машин были затонированными, и снаружи нельзя было рассмотреть, что происходит внутри. Его ресницы слегка подрагивали, будто кто-то хлестнул его по лицу невидимым кнутом. 

Это было сродни самобичеванию. Не в силах отвернуться он смотрел в глаза того, кто заставил его устыдиться.

Сюань Цзи открыл рот и сказал что-то стоявшему поблизости оперативнику «Фэншэнь». Оперативник кивнул, подбежал к машине и с благоговейным трепетом постучал в окно.

Шэн Линъюань медленно опустил стекло и приготовился слушать. 

— Это... — начал оперативник. — Старший, мы кое-что нашли. Что-то спрятано в «кровеносной системе земли». Мы не уверены, что это такое. Можем ли мы попросить вас взглянуть?

Приструнив ненужные эмоции, Шэн Линъюань бесстрастно посмотрел на молодого человека и, выбравшись из машины, пошел следом. 

— Похоже, здесь есть секретный проход, — заметив его приближение, отчиталась Гу Юэси. Лишившись «глаз познания», она вновь обрела свое обычное зрение. К счастью, миазмы рассеялись, и теперь ее рентгеновского взгляда было вполне достаточно. — Должно быть, внутри установлены защитные барьеры. Я не могу рассмотреть.

— Может, взглянем на это при помощи роботов^{​​​​​​​5}? Мы привезли парочку с собой, — к девушке тут же приблизились оперативники из Цзянчжоу. Выгрузив из машины несколько маленьких, оснащенных камерами роботов, оперативники с энтузиазмом продемонстрировали их публике.  — Они полностью автоматические. Зуб даем, у них нет никаких особых способностей. Наш директор фанат техники. Однажды мы с этими ребятами участвовали в технологической выставке, устроенной Главным управлением. Но знаете что?

^{​​​​​​​5} 探测机器人 (tàncè jīqìrén) — букв. робот-исследователь или робот-зонд. Обычно о марсоходах (планетоходах).

— Что, заняли первое место? — фыркнул Чжан Чжао.

Но оперативники Цзянчжоу в один голос ответили: 

— Нас дисквалифицировали за мошенничество!

Чжан Чжао промолчал. 

Неужели в Цзянчжоу все такие идиоты? Юноша понятия не имел, как с ними разговаривать. 

Через разлом, оставленный в земле мечом Его Величества, роботы спустились в могилу. В арсенале этих маленьких машин был целый набор инструментов, включая плоскогубцы и лопаты. Роботы с легкостью расчистили проход, сдвинув с пути осколки разбитой раковины. 

Эту раковину создал Всеслышащий, когда-то она поглотила слишком много темной энергии, принадлежавшей Шэн Линъюаню. За эти годы она почти превратилась в тело тени. Она могла выпить «кровеносную систему земли» Цзянчжоу и встать на одну ступень с самыми опасными артефактами S-класса. Но у нее отняли все силы, ее аура рассеялась, «тело» разрубили на куски. Она превратилась в груду карбоната кальция, смешанного с редкими металлами. И роботы, созданные энтузиастами-любителями, с легкостью смахнули ее остатки в сторону, словно мусор.

Похоже, в этом мире не было ничего незыблемого. 

Выслушал небрежный рассказ коллег о невероятной битве, Сюань Цзи оглянулся на куклу Чжичуня, спокойно сидевшую на плече Чжан Чжао, вежливо кивнул и задумался: «Похоже то, что так пытался скрыть Вэй Юнь, все это время лежало на поверхности».

Чжичунь тоже был духом меча. Инструментальным духом. Он был более чувствителен к переменам, происходящим с Сюань Цзи. Когда они встретились в Пинчжоу, он принял юношу за представителя огненного класса, которого, почему-то, окутывала слабая аура класса металла. Но теперь Чжичуню казалось, что металлическая аура вокруг этого человека стала намного плотнее. Сейчас он бы не осмелился приблизиться к Сюань Цзи.

Если бы его клинок был здесь, он бы, вероятно, весь дрожал. 

Один из стоявших неподалеку оперативников «Фэншэнь» с сомнением обратился к Сюань Цзи: 

— Есть еще кое-что. Тень назвала ваш дух меча...

Стоило ему произнести эти слова, как Гу Юэси, Чжан Чжао и другие с осторожностью воззрились на юношу. 

Сюань Цзи поднял вверх указательный палец, призывая всех к тишине, и едва слышно сказал: 

— Я знаю. Не надо слов. Это долгая история. Когда вернемся в Главное управление, я предоставлю официальный отчет.

Оперативники переглянулись и понимающе замолчали. 

— Боже мой! — в один голос воскликнули собравшиеся у мониторов люди из Цзянчжоу. — Смотрите, что это?

Эти маленькие роботы напоминали сурков. Пока люди разговаривали, они смогли раскопать проход, о котором говорила Гу Юэси. В конце узкого лаза вниз головой висела странная мумия. Ничем не стесненный, один из роботов поднял камеру, и на экранах появилась надпись: «встречающий мертвец».

Следившие за мониторами оперативники Цзянчжоу так перепугались, что у них едва не развилась аритмия. Они одновременно бросились в стороны. 

—  Так вот откуда взялась технология создания мумий! Этот старик так хорошо сохранился!

—Эм… Но его состояние оставляет желать лучшего…

— Мне больше интересно, а был ли он вообще человеком?

Тело действительно напоминало человеческое, но на макушке у мертвеца красовалась пара звериных ушей, а из-под высохших сморщенных губ торчала пара острых клыков. Если присмотреться, можно было заметить за спиной у существа длинный хвост.

Он... Его конечности и шея были скованы железными кольцами. Несчастный болтался вверх ногами, охраняя проход к какой-то двери. Его глаза давно сгнили, и теперь на их месте зияли пустые черные провалы. Звериные уши украшала пара «сережек», с плотно начертанными на них древними рунами.

Сюань Цзи вскинул брови. Он с первого же взгляда установил личность мумии. 

Это правда он?

Сюань Цзи помнил, кем было это существо. Никто не знал его настоящего имени... Может быть, его вообще никогда и не было. Когда-то он был рысью-полукровкой. Одним из первых, кто нашел убежище среди людей. Шэн Линъюань дал ему имя «Сянь Де». Позже, люди предали его и выдали клану демонов. После этого Сянь Де исчез. Когда армия людей захватила столицу, и башня короля демонов оказалась разрушена, у ее подножия они нашли тело Сянь Де. Король демонов превратил первого из полукровок в «мертвого стража», а серьги в его ушах были одним из инструментов, позволявшим обрести над несчастным контроль. 

Демоны не думали о том, что «мертвые должны покоиться с миром». Они не считали использование останков чем-то оскорбительным. Когда Сянь Де превратили стража, его братья решили сохранить его тело. С помощью особой печали они поймали его душу, а труп подвесили перед сокровищницей подразделения Цинпин, прося его задержаться на службе и составить компанию своим оставшимся в живых товарищам. Проникновение в сокровищницу без ключа считалось изменой. Когда-то Сянь Де был убит предателями, и после своей смерти он жестоко карал всех, кто преступил закон. Полукровки верили, что это принесет его душе утешение. 

Но если Сянь Де здесь, то за дверью находилась сокровищница подразделения Цинпин!

В свое время матушка Юй «пожертвовала» Главному управлению множество «драгоценных памятников литературы». Но, похоже, это были лишь старые документы, настоящая сокровищница подразделения Цинпин превратилась в родовое кладбище!

Подразделение Цинпин было создано во времена правления императора У, во времена Великой Ци и просуществовало более двух тысяч лет. Никто не мог сказать, сколько в их сокровищнице таилось уникальных и опасных артефактов. Оно сидело в «кровеносной системе земли» Цзянчжоу, как кривой зуб мудрости, своими корнями пережимавший нерв. Никто из оперативников не осмеливался действовать опрометчиво. Им пришлось моментально перекрыть весь район и доложить обо всем начальству.

После этого оперативники оцепили территорию и разбили за ограждением палаточный лагерь, опасаясь пока покидать заброшенное кладбище. 

Пусть волну распространения миазмов и удалось остановить, но они успели посеять хаос в окрестностях.  

Миазмы внутреннего демона начались с Сюань Цзи. И теперь он должен был сам разобраться со своими проблемами. Юноша занимал свой пост вот уже несколько месяцев, но, казалось, он только сейчас осознал весь смысл этой работы. Впервые он в красках увидел деятельность Отдела ликвидации последствий. На его плечи тут же обрушилась рутина. Ему приходилось постоянно повторять одно и то же, будто вместо одной у него выросло сразу две головы. 

Сюань Цзи присел на корточки на снегу, размышляя над тем, как лучше организовать работу. Была уже половина третьего ночи, оперативники дежурили по очереди. Отправив своих людей отдыхать, Сюань Цзи вздохнул и, наконец, оглянулся на лагерь.

Его коллеги поставили для него палатку... По соседству с палаткой Его Величества.

Это был день, наполненный борьбой и беспорядками. Кто знает, сколько людей в эту ночь так и не сомкнут глаз. Пока весь Цзянчжоу находился в плену миазмов внутреннего демона, Его Величество сражался с древней тенью. Он беспокоился, что Чиюань выйдет из-под контроля, поэтому ему пришлось положиться на силу «Фэншэнь». Должно быть, ему немало помог тот спектакль, что они разыграли ранее, выдав Шэн Линъюаня за духа меча. Но знакомые с историей оперативники наверняка уже догадались, что к чему. Они не стали бы болтать попусту. Но теперь никто из них не осмеливался подходить к Шэн Линъюаню слишком близко, и в ночи одиноко стояли две разбитые в отдалении от лагеря палатки. 

У Сюань Цзи пересохло в горле. Зачерпнув пригоршню снега, он принялся растирать им руки. Увлекшись, он закрыл глаза и какое-то время собирался с силами. Оказавшись на земле, он прошел десятки тысяч шагов, он закопал свои мысли так глубоко, чтобы они никогда не просочились наружу. Но теперь, будучи здесь, он поднялся на ноги и медленно побрел к палатке.  

Палатка Шэн Линъюаня была плотно застегнута, и снаружи скопился толстый слой инея. Все выглядело так, будто ее хозяин давно уже спал. Сюань Цзи тихо подошел ближе. Пока он сомневался, с замерзших ветвей мертвого дерева спустилась парочка запорошенных снегом ворон. Увидев, что птицы почтенно склонили перед ним головы, Сюань Цзи опешил.  Возможно, они явились сюда, чтобы польстить «повелителю всех птиц». 

Звук хлопающих крыльев потревожил тишину ночи, и из закрытой палатки Шэн Линъюаня донесся ласковый голос: 

— Снаружи холодно, ты можешь простудиться. Давай поговорим внутри.

Но Сюань Цзи засомневался и нырнул в соседнюю палатку.

Теплые, защищенные от ветра стенки могли скрыть того, кто находился внутри от посторонних глаз, но они не могли скрыть его от божественного сознания. Шэн Линъюань моргнул и почувствовал, как Сюань Цзи осторожно сел на колени в своей палатке. Он был таким неподвижным… будто кто-то собирался проверить его манеры.

Шэн Линъюань вспомнил, что на море, когда они сражались в Вэй Юем, камень нирваны уже начал слабеть. Сяо Цзи был в замешательстве, а он сам, в свою очередь, никак не мог понять, откуда этот юноша так хорошо знает изящный язык. Они говорили также хорошо, как и те, кто жил три тысячи лет назад.

Но теперь тучи рассеялись и, наконец, показалось солнце. Но эти двое, не сговариваясь, перешли на современный китайский язык. 

Казалось, они пытались преодолеть время. 

* 参商 (shēn-shāng) — звёзды Шэнь и Шан (две звезды, находящиеся на противоположных сторонах неба; обр. в знач.: люди, никогда не встречающиеся друг с другом). Кроме того, Шэнь и Шан (сыновья мифического императора Гаосина, враждовавшие между собой; император поселил их в разных созвездиях, чтобы они не могли встретиться.