В мире жизнь человека не имеет корней глубоких.

Упорхнет она, словно над дорогой легкая пыль.

И развеется всюду, вслед за ветром, кружась, умчится.

Так и я, здесь живущий, не навеки в тело одет...

Войдя во врата бессмертных, можно ли освободиться от оков этого бренного мира?

Обладая огромной силой, можно ли следовать велению своего сердца?

Тун Жу был могущественным человеком, способным по своей воле вызывать облака и дождь, но где теперь его душа?

Что уж тут говорить про ничего не смыслящее молодое поколение.

Янь Чжэнмин никогда не разговаривал с Тун Жу, но он всегда был немного обижен на своего старшего наставника. Иногда он срывался и бросался от одной мысли к другой: если бы Тун Жу не совал свой нос куда не следует, его бы ни в чем не заподозрили, и некому было бы заманить его в тайное царство трех существований.

Но даже если бы он все же вошел в это тайное царство, если бы он не был так запальчив, если бы он до такой степени не верил предсказаниям и смирился бы со своей участью… Если бы не упрямился так сильно и слушал наветы своих друзей, то, возможно, его желания не были бы столь несбыточными.

Может быть, тогда мастер остался бы жив, не говоря уже о том, что он не угодил бы в тело старой ласки.

Клан Фуяо не пришел бы в упадок.

Они были бы такими же, как те глупые ученики с горы Белого тигра. Слабыми и недальновидными. Они никогда не увидели бы мир, и, если когда-то им пришлось бы покинуть дом и самостоятельно вести дела, они были бы обречены на неудачу. Они запросто стали бы добычей кучки темных заклинателей.

Никто не называл бы его главой, никто не называл бы его старшим. Он был бы просто первым братом, так ничего в жизни и не добившимся.

Но, тем не менее, Янь Чжэнмин прекрасно понимал Тун Жу. Множество раз, возвращаясь в печать главы клана, юноша видел перед собой путь, которым ему пришлось пройти. Каждый раз, оглядываясь назад, он должен был соблюдать осторожность. С печатью в руках Янь Чжэнмин шел над бездной, ступая по тонкому льду. Он не мог позволить себе расслабиться. Он раз за разом напоминал себе о том, что нужно учиться у других и ни в коем случае не уподобляться своему старшему наставнику.

Он хотел спокойствия и независимости, быть сдержанным в своих желаниях и жить счастливо…

Но вдруг, Янь Чжэнмин отчетливо услышал за своей спиной сердцебиение Чэн Цяня, и вся его обида на Тун Жу разом испарилась.

Если бы от «несбыточных желаний» было так легко избавиться, то откуда бы они вообще взялись?

Плотина, которую он так долго выстраивал в своем сердце, желая спастись от смертельной опасности, была подобна куче песка. Одно неловкое движение могло заставить ее развалиться. Когда в жизни человека наступает такой момент, и мир вокруг переворачивается с ног на голову, разбиваясь на части, даже если в будущем его ждет бессмертие, видит ли этот человек в нем хоть какой-то смысл?

«Чего ты ждешь? Хочешь как этот дурак Тун Жу, вечно ждать, пока море не высохнет и камни не сгниют1? Или пока инь и ян не разделятся?» — вопрошал голос в голове Янь Чжэнмина.

1 海枯石烂 (hǎi kū shí làn) — пока море не высохнет и камни не сгниют (обычно в клятвах; обр. в знач.: навсегда, на веки вечные).

Янь Чжэнмин схватил Чэн Цяня за руку. Осторожно выпутавшись из объятий, он повернулся, желая заглянуть юноше в лицо, и тихо спросил:

— Ты хоть понимаешь, как это безрассудно? Ты знаешь, что это против правил?

Но Чэн Цянь ни капли не изменился в лице.

— Учитель никогда не запрещал мне делать то, что мне хотелось, — ответил он.

— Но учитель никогда не разрешал тебе становиться таким распущенным! Ты что, не боишься Небесного Бедствия? Оно обязательно настигнет тебя, если будешь и дальше потакать своим желаниям.

— Это ты здесь угодил в ловушку внутреннего демона, какого черта ты вдруг заговорил о сыновней почтительности?

Янь Чжэнмин лишился дара речи.

Чэн Цянь посмотрел на него и, слово за словом, произнес:

— Старший брат, я не боюсь Небесных Бедствий, я боюсь тебя.

Стоило только Янь Чжэнмину услышать эти слова, и его сердце забилось еще быстрее. Он подумал: «Вот и все, обратного пути нет».

Он простоял так довольно долго. Казалось, его ноги вот-вот превратятся в корни. Вместо ожидаемой легкости его душа наполнилась необъяснимой печалью.

— Сяо Цянь, — наконец, выдавил юноша, — смотри не пожалей об этом в будущем.

Чэн Цянь вздохнул и беспомощно посмотрел на него.

— Старший брат, пожалуйста, вытри слезы.

— Иди сюда, — Янь Чжэнмин поднял руку и потянул Чэн Цяня на себя. Юноша казался странно напряженным.

Он безразлично подумал: «Прости меня, Сяо Цянь».

Опустив ладонь Чэн Цяню на затылок, Янь Чжэнмин наклонился и поцеловал его. Он хотел лишь попробовать и сразу остановиться, но в итоге ничего не смог с собой поделать.

Чэн Цянь тихо промычал и инстинктивно запрокинул голову, но сразу же был заключен в объятия. Юноша уловил знакомый аромат орхидей. Он был так шокирован, что просто подчинился. Это было так необычно и так неловко. Чэн Цянь чувствовал себя странно, но, как только он понял, кто перед ним, все разом изменилось.

От этой внезапной близости кожа Чэн Цяня покрылась мурашками. Ему в спину будто вставили железный прут. Кто бы мог подумать, что такой благопристойный человек, который всю жизнь придерживался показной роскоши, будет вот так просто обнимать его. Вдруг в сердце Чэн Цяня родилось странное беспокойство, в горле пересохло. Юноша непроизвольно сглотнул, чувствуя, что сейчас самое время вспоминать священные писания.

Янь Чжэнмин обнял Чэн Цяня и сказал:

— Я тоже... простите, учитель, мне очень жаль.

Не успел он опомниться, как метка внутреннего демона у него на лбу сделалась киноварно-красной, капля крови скользнула вниз и тут же исчезла. Печать на его груди внезапно засияла ослепительно белым светом.

Янь Чжэнмин разом пришел в себя. Он понятия не имел, что именно случилось с печатью. Уткнувшись лбом в плечо Чэн Цяня, юноша закрыл глаза и сказал:

— Иди вперед. Это не лучшее место для отдыха.

Чэн Цянь как-то странно посмотрел на него, но Янь Чжэнмин никак на это не отреагировал.

— Это то, чему тебя научили те фальшивые писания?

Впервые в жизни ему показалось, что его многоуважаемый старший брат слишком много знал.

Янь Чжэнмин чуть не задохнулся. Схватив Чэн Цяня за рукав, он бесцеремонно вытер перепачканные кровью руки.

— Замолчи.

Тем временем, луч света, исходивший из печати, упал на землю, принимая форму пера. Перо слегка подрагивало, и внутри него то и дело вспыхивали белесые всполохи, словно указывая им путь.

Янь Чжэнмин протянул руку, поднимая печать повыше, и двинулся в указанном направлении, попутно бросив Чэн Цяню:

— Не отставай.

Чэн Цянь мельком взглянул на него в свете пера. На лице Янь Чжэнмина вновь появился румянец. Юноша слегка успокоился и сказал:

— Кстати, та твоя…

Но Янь Чжэнмин тут же прервал его:

— Нет! Невозможно! Даже не мечтай! Я сжег эту порочную книгу!

— Эм... Вообще-то, я хотел спросить тебя о том, что означала фраза: «От совершенствования меча до внутреннего демона один шаг». Что ты об этом думаешь?

Молодой и эгоцентричный глава Янь вдруг обнаружил, что не все в этом мире хотели быть такими же невежественными, как он. Юноша был так смущен, что даже оглянуться не посмел. Он кашлянул и ответил, понизив голос:

— Путь меча жесток и смертельно опасен. На ранних этапах гораздо больше внимания уделяется физическому развитию, нежели духовному. Сначала ты этого не замечаешь, но, чем дальше ты заходишь, тем проще тебе угодить в ловушку внутреннего демона. Учитель рассказал мне об этом в самом начале моего обучения. Он сказал: «Самосовершенствование имеет свои границы. Когда ты вступаешь на путь меча, это становится твоим главным приоритетом. Это очень трудный путь. Этот метод совершенствования самый сложный и самый болезненный из всех».

Когда он произнес эти слова, на плотно сжатых губах Янь Чжэнмина, наконец, появилась легкая улыбка.

— Когда я услышал об этом, мне тут же захотелось попросить учителя забрать у меня умение чувствовать энергию и разрешить мне отказаться от всего этого. Я хотел изменить свой путь.

Янь Чжэнмин редко говорил о прошлом, и Чэн Цянь слушал его, не перебивая, чувствуя, что старшему брату, должно быть, давно хотелось об этом рассказать.

— Тогда учитель запугал меня. Он сказал, что избавиться от ощущения энергии возможно, но этот процесс будет напоминать сон на кровати из раскаленных шипов. Многие заклинатель не выдерживали подобного и вскоре погибали, тогда проблема решалась сама собой. Никто из них не желал следовать по истинному пути, — иронично усмехнувшись, произнес Янь Чжэнмин. — Тогда я поверил в его ложь, хотя я должен был насторожиться. Тренировки с мечом приносили мне такую боль, что не хотелось жить. Но в тот момент это казалось мне наилучшим выходом, мне пришлось пойти на компромисс.

Чэн Цянь пристально смотрел юноше в спину. В его мыслях невольно всплыло воспоминание об их первой встрече с Янь Чжэнмином.

По сравнению с владениями внутреннего демона, «Страна нежности» была поистине прекрасным местом. Когда он впервые увидел старшего брата, Чэн Цянь сразу же подумал: «Какой красивый человек».

Но в следующее же мгновение его мнение изменилось. Он решил: «Какой никчемный человек!»

— Когда ты... — Чэн Цянь поднял руку и легонько потер лоб. — Когда это началось?

Янь Чжэнмин некоторое время молчал.

— Я не знаю.

В башне Красной птицы? Или на горе Фуяо? Или во времена их столетней разлуки? Или еще там, на острове Лазурного дракона, когда он был юным и легкомысленным?

Чем больше Чэн Цянь думал об этом, тем больше запутанных мыслей появлялось в его голове, и ни одну из них юноша никак не мог понять. Он даже позабыл о том, как громко стучало его сердце.

Янь Чжэнмин посмотрел на Чэн Цяня со смешанными чувствами. Он протянул руку, отводя пряди волос от лица юноши и тихо произнес:

— Я не знаю. Не спрашивай об этом.

Чэн Цянь послушался его совета. Решив сменить тему, он сказал:

— Кто знает, как долго мы уже здесь заперты. Что происходит на горе Тайинь?

— У Управления небесных гаданий кончились припасы, а Хань Юань, похоже, окончательно выбился из сил. Обе стороны оказались в тупике. Управление боится, что, если темному заклинателю удастся уничтожить «Массив истребителей демонов», они отправятся вслед за ним.

Чэн Цянь молчал. Он ничего не смыслил в подобных вещах. Но, взглянув на ситуацию своими собственными глазами, он понял, что, если бы в рядах Управления небесных гаданий не начался мятеж, никто не смог бы изменить этот массив. Если бы они не вмешались, если бы у Ли Юня не было знамени истинного дракона, никто не смог бы их одолеть.

Ловушка У Чантяня за горой Фуяо предназначалась не только для того, чтобы ослабить Хань Юаня. Но и для того, чтобы уничтожить людей из Управления небесных гаданий.

Теперь, когда «Массив истребителей демонов» разрушился, ничто в Управлении небесных гаданий не сможет остановить Хань Юаня. Он пойдет прямо к горе Тайхан и убьет любого, кто встанет у него на пути. Затем он отправится на север, в столицу, чтобы отомстить императорскому двору.

— Уничтожение Управления небесных гаданий более чем оправдано, — сказал Янь Чжэнмин. — Тот, кто сидит в столице на «драконьем» троне… Я не верю, что он смертен. Каждый день его превозносят тысячи людей, каждый день ему говорят: «Долгих лет жизни императору». Разве мог бы он смириться с тем, что через несколько десятков лет он поседеет и умрет от старости, окруженный ореолом славы? Как он мог просто сидеть и смотреть на Управление небесных гаданий с их многовековой историей? Это просто невозможно.

— Заклинатели не вмешиваются в мирские дела. Это общеизвестный факт. Дела смертных только отвлекают. Если у него изначально нет к этому таланта, как он может самосовершенствоваться? Как он может быть императором и одновременно мечтать о бессмертии?

— У императорской семьи нет недостатка в деньгах и связях. Они слишком многого хотят, но ничего не могут сделать самостоятельно, — сказал Янь Чжэнмин. — Кроме того, разве ты не знаешь, что имел в виду У Чантянь? У Управления небесных гаданий есть свои люди при дворе. Как они могут подчиняться тем, кто считает себя единственно правыми, а человеческую жизнь называет ничтожной? В любом случае, эти самоубийцы не имеют к нам никакого отношения. Но Хань Юань ведет демонов на север, и это серьезная проблема. Когда придет время, неужели нам действительно придется убить его?

Пройдя несколько шагов, Янь Чжэнмин посмотрел вперед и увидел, что оттуда, куда они шли, лился слабый свет.

Летевшее впереди перо устремилось к этому свету и, примерно через одну палочку благовоний, они, наконец, выбрались из мрака наружу.

Стоило им только сделать шаг, как юноши увидели перед собой каменные ступени.

Ступени были выдолблены прямо в горе. Поднимаясь все выше и выше, они напоминали башню. Но больше здесь не было ничего. Однако, чем дальше тянулась лестница, тем отчетливее казалось, что она уходит прямо в небеса. Не было видно ни конца, ни края.

Вдруг, Чэн Цянь почувствовал, будто какая-то неведомая сила попыталась подавить его изначальный дух. На какое-то мгновение он действительно ощутил себя смертным. Стоя перед каменными ступенями, он был похож на муравья.

— Это... — произнес Чэн Цянь.

Янь Чжэнмин нахмурился и сказал:

— Кажется, это и есть Башня отсутствия сожалений.

Башня отсутствия сожалений представляла собой более ста восьми тысяч ступеней. Оказавшись здесь, даже те, кто летал в небесах и ходил под землей, были ничем не лучше обычных смертных. Им приходилось идти пешком, раз за разом поднимаясь все выше и выше. Здесь Чэн Цянь впервые ощутил, что значит сломать себе шею. Обычным людям не хватило бы смелости даже посмотреть вверх, не говоря уже о том, чтобы самостоятельно добраться туда.

Янь Чжэнмин неуверенно шагнул вперед. Но, прежде чем он смог твердо встать на первую ступень, на него тут же обрушился порыв ветра. Юноша осознал, что теперь, когда барьер изначального духа больше не защищал его тело, ветру не составило бы труда заставить его отступить. Янь Чжэнмин моментально отшатнулся от лестницы и, хотя он был довольно быстр, рукав его одежд все равно оказался разорван.

Как Тун Жу смог подняться туда?!

Оба юноши были в ужасе. Янь Чжэнмин в сердцах произнес:

— Я подозревал, что наш старший наставник помешанный, но я и представить себе не мог, что настолько!

Чэн Цянь тут же вспомнил о всех своих немногочисленных встречах с Тун Жу. В те времена, еще совсем мальчишка, он не понимал, насколько тот был силен. Но теперь, юноша отчетливо видел, какая пропасть лежала между ним и старшим наставником.

Чэн Цянь задумался, и Янь Чжэнмин тут же хлопнул в ладоши у него над ухом. Юноша вздрогнул и моментально пришел в себя.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал Янь Чжэнмин. — Когда он покинул тайное царство трех существований, он был одержим. Одержимый отличается от обычных людей. Он пошел тем путем, которым нельзя было идти. И вовсе не потому, что он был настолько силен.

Он посмотрел на свой рукав и сказал с улыбкой:

— Вот теперь это действительно обрезанный рукав. Эта Башня отсутствия сожалений, нам нельзя здесь оставаться.

Чэн Цянь опустил руку и легонько постучал пальцами по ножнам Шуанжэня.

— Окажись ты на его месте, ты бы поднялся на платформу и попросил бы у этого камня исполнить твое желание?

Янь Чжэнмин подумал: «Я бы попросил».

Если бы его одержимость не совпадала с одержимостью Тун Жу, то как бы он смог отыскать сознание старшего наставника в печати главы клана?

Если бы он не знал, каково это — быть одержимым, то как бы он смог ворваться на Платформу Бессмертных и разрушить драконьи замки?

Но эти слова Чэн Цяню слышать не стоило.

Янь Чжэнмин всегда говорил одно, а делал другое.

— Конечно же, нет. Горечь разлуки и радость встречи вечно сменяют друг друга, в этом нет ничего необычного. Ты еще не достиг бессмертия, ты все еще можешь умереть. Ты и сам прекрасно знаешь, что, когда ты обычный человек, ты не можешь все делать хорошо. Рано или поздно начнутся проблемы. Тогда просить о чем-либо будет попросту бесполезно. Если стремиться все сделать идеально, ни в чем не сможешь добиться успеха. 

Как высокопарно звучит…

Чэн Цянь слушал его молча и улыбался, слегка склонив голову, но Янь Чжэнмин все равно поймал его на этом.

— Над чем ты смеешься?

— Смеюсь над сказками, которые ты рассказываешь2, — безжалостно ответил Чэн Цянь. — Вот только кто из нас пойман в ловушку внутреннего демона и до сих пор не может из нее выбраться?

2 说得比唱得还好听 (shuō dé bǐ chàng dé hái hǎotīng) идентично 说的比唱的还好听 (shuōde bǐ chàngde hái hǎotīng) — букв. речи краше песни обр. мягко стелет, да жестко спать.

Янь Чжэнмин на мгновение растерялся.

— Все, замолчи, я не желаю с тобой спорить. — юноша обернулся и встал в двух шагах от Чэн Цяня. Вторую половину фразы он благополучно проглотил, и невысказанные слова застыли у него на лице: «Поторопись и извинись».

Чэн Цянь на мгновение потерял дар речи. Он сказал себе: «Что хорошего в том, чтобы поощрять такое поведение?»

Юноша незаметно покачал головой:

— Брось, разве же это не добродетель? — он небрежно поклонился и добавил, — старший брат, у тебя огромный талант, твои речи действительно краше песен. Кстати, если это задняя часть горы Фуяо, может, так нам удастся вернуться?

— Даже не думай об этом, — демонстративно3 произнес глава Янь. — Гора Фуяо — это гора Фуяо, а Долина демонов — это Долина демонов. Даже, если они всегда находились рядом, это не значит, что они обе были запечатаны... Что?

3 大尾巴狼 (dà wěiba láng, dà yǐba láng) — букв. волк с большим хвостом; обр. кто думает о себе невесть что, кто считает себя пупом земли, воображала, показной, показушный.

Стоило ему только произнести эти слова, и они увидели, что позади Башни отсутствия сожалений появились врата. Янь Чжэнмин на мгновение замер. Он подумал: «Вот же вороний рот. Что ни слово, то оплеуха. Но нам ведь никогда туда не попасть, верно?»

Ведущее их перо упало на врата и исчезло. Взгляду тут же открылась небольшая выемка, размером и формой напоминавшая печать главы клана.

Янь Чжэнмин тут же снял ее с шеи и осторожно вставил в паз. Печать немедленно вросла внутрь.

В этот самый момент по округе прокатился оглушительный грохот. Огромные каменные врата, высотой более десяти чжан, медленно открылась.

Вдруг, прямо перед ними появились три деревянные таблички, на которых были выгравированы слова: «Небо», «Земля» и «Человек». Янь Чжэнмин хотел было взять их, но, как только он потянулся к табличке «Небо», две другие начали отдаляться. Это означало, что он мог выбрать только одну из трех.

— Если выбрать «Небо», сразу же вознесешься? — со смехом сказал Янь Чжэнмин. — Выберешь?

Чэн Цянь не проронил ни слова, он лишь слегка улыбнулся и посмотрел на Янь Чжэнмина, смущенно пробормотав:

— Не соблазняй меня.

Сказав это он, не задумываясь, схватил табличку со словом «Человек». С глухим скрежетом печать главы вылетела из каменных ворот и самостоятельно вернулась к Янь Чжэнмину на шею. В следующее же мгновение деревянная табличка вспыхнула белым светом и все вокруг, и Башня отсутствия сожалений, и странные ворота, исчезло. Прямо перед ними замелькали бесчисленные силуэты людей, зашумели голоса.

В тот момент, когда на древней каменной стеле были выгравированы слова «Фуяо», было положено начало тысячелетнему наследию. Тогда же была построена девятиэтажная библиотека. На земле у входа замелькали многочисленные следы. Большие и маленькие, они появлялись повсюду, словно тонкая вуаль, или наоборот, отпечатывались глубоко в камне, пока совсем не исчезли. Лишь травы, что росли у ручья, год за годом постепенно превратились в изумрудные волны.

Синее море и тутовые поля тысячи лет терпели ветер и дождь, и так было всегда, в вечном круговороте упадка и процветания.

Среди трех великих основ, именно это и означало человечность.

*Примечание автора: Стихи китайского поэта Тао Юаньмина (365-427 гг.) «В мире жизнь человека...», цикл «Стихи о разном», (перевод Л. Эйдлина)

Напоминаем, что у команды перевода есть телеграм-канал, где мы публикуем разные интересные заметки. Будем рады видеть вас среди наших подписчиков. Присоединяйтесь: t.me/SHENYUANTL



Комментарии: 6

  • "Вот теперь это действительно обрезанный рукав" прям самоирония )))

  • Спасибо за перевод!)

  • Меня немного расстраивает краткость диалогов. Люблю беседы. Но количество компенсируется качеством)) Немного ехидства, превосходства, скрытых между строк мотивов и т.д.
    Спасибо за перевод!

    Ответ от Shandian

    Прист в старых новеллах уделяла диалогам куда меньше внимания, чем в более позднем своем творчестве)

  • Спасибо за перевод!

    Ответ от Shandian

    Спасибо, что читаете!! ^^

  • Большое спасибо за перевод!

    Ответ от Shandian

    Спасибо, что читаете!!💜

  • Благодарю за перевод!

    Ответ от Shandian

    Спасибо, что читаете!! ( ̄︶ ̄)

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *