Глава 91. Море Ци пришло в движение, формируя изначальный дух
v 4 - 91
Переводчик
Shandian
Редактор
Salkhi
Но, в конце концов, это были всего лишь птицы, как они могли выдержать истинное пламя самадхи?
Вдруг Лужа выпрямилась.
— Нет, это не они извергают огонь, это демоническая пилюля!
Яростное пламя сожгло орла дотла, но его судьба совершенно не внушала уважения. Орел вскинул голову и горько закричал. Его плоть высохла и сморщилась, но огромный скелет не желал уменьшаться, безжалостно разрывая кожу.
Обнажившиеся птичьи кости тут же превращались в твердые камни. На них повсюду пестрели выгравированные заклинания, насквозь пропитанные темной энергией. Несчастный орел все еще был жив, но уже полностью окоченел и рухнул вниз.
Двое заклинателей не успели увернуться, и их тут же придавило к земле тяжестью птичьего тела. Однако даже после этого их глазам не суждено было закрыться1.
1 死不瞑目 (sǐ bù míngmù) не закрыть глаза после смерти (обр. переворачиваться в могиле, не найти покоя и после смерти).
Гигантские орлы вспыхивали, как искры, что сияли лишь раз в жизни. Они использовали все свои жизненные силы, вложив их в пылающую пилюлю бессмертия, а затем без колебаний отправились на верную гибель.
Пусть они и были разумными существами, но разве они не боялись за свои жизни?
Бывают времена, когда весь мир согласен с тем, что насилие становится общепринятой истиной.
Уголки глаз Лужи дрогнули. Вид летящих перьев жег ей глаза.
Однако, стоило ей только сдвинуться с места, как Ли Юнь закричал:
— Куда ты собралась?! Сядь!
Внезапно на девушку накатила невыносимая волна беспомощности. Она даже подумала: почему бы не призвать тучи и дождь и не уничтожить этих негодяев? На мгновение ей даже показалось, что будь она и вправду такой могущественной, все здесь присутствующие непременно боялись бы ее. Но в этом, похоже, не было ничего хорошего. Она стала бы злодеем как четвертый старший брат. Или была бы как владыка острова Гу, не оставивший после себя никакого впечатления. Каждый хотел бы избавиться от нее.
Лужа сотню лет путешествовала по миру, но это впервые, когда в ее сердце родились подобные чувства.
Уголки губ великого наставника чуть приподнялись, и он произнес:
— Хорошо, давайте начнем.
Едва он успел договорить, как раздался громкий шум, и все вокруг разом изменилось.
Небо над горой Тайинь, казалось, заволокло черными знаменами. Густые облака расползлись в стороны. Вокруг с грохотом вздымались величественные горы, на чьих вершинах стояли люди с черными флагами. Они топали ногами и громко кричали, словно непобедимое небесное воинство. Какое-то время остальные заклинатели даже не решались смотреть на них.
Орлы тут же окружили их плотным кольцом, но уже через мгновение медленно разлетелись в стороны. Черные знамена над их головами спустились вниз, накрывая всех присутствующих огромным зеркалом. Небо было таким темным, что, казалось, в нем мог отразиться целый мир, и среди всех этих иллюзий из мрака проступала неясная человеческая тень.
Вдруг зеркало засветилось, и его сияние окутало Массив десяти сторон.
Великий наставник равнодушно сказал:
— Я слышал, что демонический дракон уже пересек барьер? Теперь Массив десяти сторон запечатан, ему некуда идти. Эй, кто-нибудь, возведите здесь Печать перерождения. Плевать, будь то демонический дракон или чертов феникс, потребуется не больше сорока девяти дней, чтобы превратить его в пилюлю бессмертия.
Ю Лян тут же изменился в лице.
— Дядюшка-наставник, старший брат У все еще там. У нас есть правила, мы не можем убивать своих товарищей без приказа главы. Ты...
Но великий наставник лишь сдержанно улыбнулся ему.
— Ты прав, племянник. Но раз уж ты все знаешь, иди и познакомься со своим новым главой. У Чантянь не справился, он выдал тайны Управления небесных гаданий. Он должен быть наказан за свои преступления.
Ю Лян отшатнулся от него и недоверчиво посмотрел на бывших товарищей.
Однако великий наставник не обратил на юного заклинателя никакого внимания. Он вытянул руку вперед и надменно произнес:
— Мы прибыли сюда, чтобы избавиться от демонов и защитить праведный путь. К вам, уважаемые даою, это не имеет никакого отношения. Во избежание недоразумений, я попрошу всех посторонних оставаться на своих местах, иначе...
Он улыбнулся и, расправив рукава, бросил жадный взгляд на Массив десяти сторон:
— Что вы там застыли?
Из-за спины великого наставника вышли несколько заклинателей. Каждый из них держал в руках испещренную заклинаниями дощечку. Когда они проходили мимо, густой туман за пределами Массива десяти сторон вспенился и забурлил. Пламя двух оставшихся свечей яростно задрожало.
Ли Юнь, не позволивший Луже действовать импульсивно, больше не мог сидеть спокойно.
Впрочем, у него было достаточно времени, чтобы начать действовать. Чье-то мощное божественное сознание нагло пересекло Массив десяти сторон и насильно отрезало его от влияния дощечек.
Великий наставник тут же изменился в лице.
— Кто смеет препятствовать делам Управления небесных гаданий?!
Вдруг словно из ниоткуда возник кровавый круг багуа2. Он поднялся в воздух, раздувшись в сотни раз, и принялся бешено вращаться. Державшие дощечки заклинатели тут же бросились бежать! Круг багуа остановился прямо перед Массивом десяти сторон, всем своим видом бросая вызов Управлению небесных гаданий. Все присутствующие были шокированы. Их взгляды были прикованы к одному и тому же месту. Тан Чжэнь, похожий на чахоточное приведение, дважды кашлянул, встал, поклонился великому наставнику и сказал:
2 八卦 (bāguà) — багуа, восемь триграмм И-цзина.
— Эти даою принесли кровавую клятву. Небо и земля им свидетели. Если ты нарушишь ее, вреда будет в десять раз больше. Ваше стремление искоренить зло действительно заслуживает похвалы, но как же жизни этих невинных братьев?
И тогда все присутствующих обнаружили, что Управление небесных гаданий разделилось на два лагеря. Одна группа готова была последовать за великим наставником, другая стояла за Тан Чжэнем. Так совпало, что все они поклялись на крови вместе с темными заклинателями. Но теперь между ними словно пролегла река, разделившая Чу и Хань3. Они молча смотрели друг на друга, готовые в любой момент броситься в бой.
3 楚河汉界 (chǔ hé hàn jiè) — река, разделяющая Чу и Хань (обр.: линия, разделяющая соперничающие территории.
Великий наставник сердито спросил:
— Кто ты такой?
Но Тан Чжэнь даже не изменился в лице. Он спокойно произнес:
— Стыдно признаться, но я всего лишь мелкая сошка, не заслуживающая вашего внимания.
Великий наставник усмехнулся.
— Я вижу, что тебя окружают темные тени, ты практикуешь Призрачный путь. Это не лучший выбор. Арестовать его!
Повинуясь его приказу, заклинатели Управления небесных гаданий, словно стая воронов, собрались вместе, и с небес с ревом спустился один из орлов.
Те, кто стоял за спиной Тан Чжэня, ответили незамедлительно.
Неизвестно, кто из них сказал:
— Тьфу! Это вы собрали нас здесь, прикрываясь свитком истребителей демонов. Вы заманили нас сюда и заставили сражаться против темных заклинателей! Вы использовали славу истребителей демонов, защищающих праведный путь, как предлог, чтобы уничтожить нас всех вместе взятых!
Вокруг начался настоящий хаос. Независимо от выбранного пути, никто из присутствующих не желал оставаться в дураках. Они агрессивно наступали друг на друга, преисполненные дурными намерениями.
На лице великого наставника появилась жестокая улыбка.
— Раз вы не хотите по-хорошему, сделаем по-плохому4.
4 敬酒不吃吃罚酒 (jìngjiǔ bù chī chī fájiǔ) — кто отказывается от заздравной чашки, тот выпьет штрафную (обр. не добром, так силой; не по-хорошему, так по-плохому).
Он вскинул голову и закричал. Великий массив, окружавший гору Тайинь, внезапно пробудился. Из земли поднялись бесчисленные глиняные идолы. Мечом их было не убить. Стоило одному упасть, как его тут же сменяли новые, снова и снова бросаясь на заклинателей. В это самое время, кружившие в небе гигантские орлы, дождем обрушились вниз, не давая людям подняться в воздух.
Расколотое надвое Управление вновь сцепилось в яростном бою, сражаясь ни на жизнь, а на смерть.
За пределами запечатанного Массива десяти сторон две оставшиеся свечи напоминали забытые в бурю фонари: пламя дрожало, но не гасло.
Глядя на всю эту ситуацию, Ли Юнь понял, что добром это не кончится. Он собрал «горчичное зернышко» и обратился к Луже:
— Пусть эти орлы всего лишь птицы, но у них тоже есть демоническая пилюля. Ты унаследовала часть силы короля демонов, сможешь ли ты заставить их обратиться против своих?
Лужа без лишних слов приняла свой истинный облик, обратившись в красного журавля. Пылающая птица взмыла в небо, охваченная невероятным сиянием зари. Даже несмотря на то, что кости Небесного Чудовища еще не до конца сформировались, и что она могла использовать лишь одну десятую часть своей силы, даже несмотря на то, что ее всегда преследовали другие, у Лужи был исключительный талант к демоническому совершенствованию.
Красный журавль трижды протяжно крикнул. Обезумевшие орлы услышали это, и их строй распался. Все они, один за другим, спикировали вниз. Окружив красного журавля, они постепенно успокоились, и выгравированные на их костях темные заклинания, похоже, начали исчезать.
Придавленные к земле заклинатели получили возможность дышать, и поле боя быстро переместилось в небо.
Решив, что он стал свидетелем рождения Великого Чудовища, великий наставник спрыгнул с летающей лошади и с почтением бросился к Луже.
Окружившие девушку птицы тут же кинулись на него.
Воспользовавшись суматохой, Ли Юнь запрыгнул Луже на спину и встал там, как игла, повелевающая морем.5
5 定海神针 (dìnghǎi shénzhēn) — букв. волшебная игла, повелевающая морем (одно из названий волшебного посоха Сунь Укуна из романа «Путешествие на Запад»).
— Поднимись повыше, я определенно видел этот массив раньше. Я хочу рассчитать, где находится его «око».
По мере того как Лужа поднималась вверх, Ли Юню открывался отличный вид на гору и людей на земле. Юноша лихорадочно вычислял строение массива.
Он и сам не ожидал, что, мальчик, который в детстве до смерти боялся каких-то мышиных духов из Долины демонов, сможет целый день сохранять спокойствие.
Лежавший на земле Нянь Дада изо всех сил старался оторвать взгляд от двух свечей. Он не хотел думать о том, кем были эти двое.
Юноша вытер лицо, поднял свой меч, и тут же столкнулся с заклинателем из Управления небесных гаданий, вооруженным сразу тремя клинками. Нянь Дада шатало из стороны в сторону. Вокруг него кружились и летали все виды духовного оружия, и он никак не мог понять, кому именно оно принадлежало: противникам или союзникам. В сложившейся ситуации, у юноши с его уровнем самосовершенствования не оставалось другого выбора, кроме как бежать.
Внезапно, прямо над ним раскрылся огромный тростниковый веер. Веер с легкостью отразил ауру вражеских клинков и повис над головой юноши, словно зонт. Обернувшись, Нянь Дада увидел поблизости своего пухлого отца. Он ловко управлялся с несколькими веерами, размахивая ими вверх и вниз, защищая всех заклинателей долины Минмин.
— Отец!
Всегда веселый Нянь Минмин сейчас казался куда серьезнее, чем когда-либо прежде. Он надул свой генеральский живот, издали посмотрел на парившую в небе Лужу и произнес:
— Сынок, раз ты перешел в клан Фуяо, то возвращайся к ним.
— Что? — озадаченно переспросил Нянь Дада.
— Иди скорее!
Юноша никак не мог понять, что задумал его отец. Он замешкался и в следующее же мгновение внезапно оказался в воздухе. Огромный веер подбросил его на несколько чжан в высоту.
Ругаясь, Нянь Дада покатился по земле и, хорошенько вывалявшись в пыли, чуть было не зацепился за чью-то ногу. Когда он поднял глаза, то увидел, что это был Ю Лян!
Нянь Дада был ошеломлен, он тут же попытался отползти от Ю Ляна подальше. Но едва он открыл рот, собираясь завыть: «Папа», как все вокруг разом изменилось...
Великий наставник взревел. Бросившиеся на него гигантские орлы тут же взорвались, погибая на месте. Лужа вынуждена была отступить. Вдруг из стоявшей неподвижно повозки с девятью драконами показалась чья-то рука.
В бледной ладони был зажат небольшой жетон, рукава неизвестного украшала изысканная золотая вышивка.
Сидевший в повозке человек прошептал:
— Слишком долго. Боюсь, что Массив десяти сторон может измениться. Нам следует поторопиться.
Когда он закончил говорить, из жетона вырвался луч света. Казалось, он в одно мгновение пронзил тысячи лет непроглядных сумерек. Вдруг откуда ни возьмись появились сотни человеческих силуэтов. Присмотревшись повнимательнее, можно было понять, что все это были люди из разных кланов.
Пятеро или шестеро из зала Черной черепахи... двое или трое с горы Белого тигра. Здесь был даже Чжуан Наньси, активно защищавший Чэн Цяня на Платформе Бессмертных. И, вероятно, более семи или восьми человек с горы Мулань. Среди новоприбывших было несколько заклинателей из именитых кланов, несколько из маленьких школ и даже темные заклинатели. Все эти люди различались по возрасту, культуре и даже одежде, но все они одновременно повиновались воле таинственного жетона и не раздумывая разили мечами своих собственных учеников.
Не было никого, кто мог бы защититься от бывших друзей. Кланы заклинателей утонули в крови. Все присутствующие были потрясены.
Они — Управление небесных гаданий. Они повсюду. Они те, кто сохраняет равновесие.
Нянь Дада увидел, как неизвестный старейшина из долины Минмин вонзил в грудь Нянь Минмина длинное копье.
Бесчисленные амулеты на древке копья вспыхнули, и юноша даже не смог разглядеть последнее выражение на лице отца.
Нянь Дада в шоке пополз по земле.
Ю Лян проследил за его взглядом и недоверчиво прошептал:
— Они... они что, все свихнулись?
Гигантские орлы были убиты великим наставником. В мгновение ока, последний барьер между ним и Лужей пал.
Мужчина злобно уставился на нее. Он выглядел свирепо и жаждал крови. На какое-то мгновение все вокруг разом засомневались, кто же здесь настоящий демон.
Кости красного журавля содрогнулись. Ли Юнь знал, что она боится, поэтому юноша медленно вытащил свой меч.
Однако, Ли Юнь до сих пор не сформировал свой изначальный дух.
Из божественного сознания Лужи донеслось:
— Второй старший брат, наш глава дал мне пилюлю короля демонов...
Но Ли Юнь спокойно прервал ее:
— Не шути так. Столетний красный журавль — неоперившаяся молодая птица, ее желудок еще слаб. Если ты проглотишь трехтысячелетнюю пилюлю, тебя попросту разорвет, и ты умрешь. Увы, но ты из клана демонов, все вам подобные имеют в запасе долгую жизнь, однако растут они, к сожалению, слишком медленно.
— Тогда что же нам делать? — едва не плача, спросила Лужа.
— Я постараюсь, — Ли Юнь облизнул пересохшие губы. — Старший брат и Сяо Цянь прошли через множество боев, теперь, наконец, настала моя очередь.
— Но ты не сможешь его победить.
Ли Юнь рассмеялся.
— Сестрица, почему ты такая болтливая? Если я умру, не бойся этих уродов. Превратись в воробья, воспользуйся суматохой и спрячься в толпе. Они не смогут тебя поймать.
С этими словами Ли Юнь сделал глубокий вдох и спрыгнул со спины Лужи. Ножны тут же подняли его в воздух. Меч в его руке был таким чистым, словно никогда не видел крови.
Великому наставнику не составило труда понять, что у его противника не было изначального духа. Он даже не пытался воспринимать юношу всерьез. Он взмахнул рукавом и вытащил длинную алебарду6, обрушив на Ли Юня бушующее пламя.
6 长戟 (cháng jǐ) — чанцзи (алебарда цзи на длинной рукояти).
Ли Юнь громко закричал, и его меч стал похож на радугу. «Долгий полет птицы Рух», «Путешествие в юность».
— Учитель, что такое «воля меча»?
— «Воля меча» это… Проще говоря, о чем ты думаешь, когда практикуешь тот или иной стиль? Что ты чувствуешь?
— Я чувствую, что сейчас взлечу. Я хочу выйти и осмотреться. Учитель, когда мы спустимся с горы? Я хочу поиграть! Я хочу увидеть задний склон… Ай!
— Даже не думай сбежать и устроить переполох в пещере в недрах горы. Сколько раз я тебе говорил? Глупый ребенок. Почему ты меня не слушаешь…
Еще до того, как клинок вернулся к Ли Юню, аура меча без колебаний ринулась к пылающей алебарде. Пламя напоминало яростный шторм, рассекающий багровые облака. Его рассредоточенный по внутреннему дворцу дух вдруг собрался в одной точке. Мгновение спустя, врата внутреннего дворца распахнулись, море Ци пришло в движение, формируя изначальный дух. Казалось, в его сердце что-то, наконец, пробудилось, и весь мир разом замедлился.
Меч столкнулся с алебардой.
Но клинок не выдержал, расколовшись на три части.
Однако воля меча вдруг превратилась в необузданный ураган, со свистом окутавший простое железное лезвие. Она беспрепятственно пронеслась мимо, и даже пламя не смогло ее остановить.
Великий наставник был так удивлен, что даже не увернулся. На его лице тут же появился неглубокий порез длиной в половину цуня.
Длинная алебарда обрушилась на Ли Юня. Юноша отлетел назад, рухнув с ослабевших ножен. Красный журавль поспешно ринулся следом, подхватив его на спину, после чего взмахнул крыльями и улетел.
Ли Юнь ощущал острую боль в груди, но, по какой-то неведомой причине, он чувствовал себя невероятно счастливым. Юноша решил: «О, оказывается, если не бояться боли и травм, рисковать жизнью очень даже весело».
Подумав об этом, он вынул из-за пазухи дюжину амулетов и, не глядя, наполнил каждый изначальным духом. Юноша вскинул руку и, в этот самый момент, преследовавший его великий наставник, не задумываясь швырнул в него длинную алебарду. Амулеты тут же рассыпались в пыль, на глазах превращаясь в десятки тысяч пузатых кузнечиков. Один за другим они храбро бросились на противника, ливнем обрушившись ему на голову.
Эта уловка была создана специально для того, чтобы противостоять более сильным врагам. Амулеты меняли форму, создавая полчища насекомых.
Это был метод второго господина Ли.
«Девять звеньев, девять звеньев», — подумал Ли Юнь.
Увы, пусть бой и был хорошим, но боль в груди оказалась слишком сильна.
Великого наставника раздражали эти бесконечные трюки. Мужчина взвыл, разом увеличившись в размерах, сделавшись похожим на огромную железную башню. Горы загремели, море взревело, и тяжелая, как колонна, алебарда, рухнула вниз.
Он собирался прикончить Лужу и Ли Юня.
В это время Тан Чжэнь, наконец, сделал свой ход.
Ли Юнь никогда не видел, чтобы Тан Чжэнь хоть как-то шевелился. Похоже, старик производил на всех то же впечатление, что и он сам. Он много знал и в основном только и делал, что говорил. Тан Чжэнь вечно выглядел больным и никогда не держал в руках оружия.
У него вообще не было оружия. Он остановил похожую на гору алебарду голыми руками. Его ладони, казалось, были сделаны из золота и нефрита. Но даже оказавшись в огне, Тан Чжэнь никак не изменился в лице.
Не оборачиваясь, он спросил:
— Ли даою, ты вычислил, где находится «око» массива?
Едва избежавший смерти Ли Юнь с облегчением вздохнул и торопливо закивал.
— В хорошо укрепленном месте.
— Похоже, мои расчеты верны. Если я прав, «око» находится в повозке. Скорее, уходи, — сказал Тан Чжэнь.
Ли Юнь засомневался.
— Тогда ты...
Но не успел он договорить, как Тан Чжэнь нахмурился. От его державших алебарду ладоней послышался жуткий треск. В следующее же мгновение они раскололись, как камень, от кончиков пальцев до запястий. Тан Чжэнь тут же разжал руки.
Он отступил на три шага назад, но из его опустевших рукавов не пролилось ни капли крови.
Великий наставник усмехнулся и произнес:
— Понятия не имею, какой силой ты обладаешь, но ты не более, чем просто усовершенствованный труп.
Тан Чжэнь тихо закашлялся. Жизнь покидала его тело, но он все равно ответил:
— Настанет день, и все мы покинем этот мир. Не волнуйтесь, даою.
С этими словами из его рукавов заструился темный дым, принимая форму белых человеческих костей. Это было поистине жуткое зрелище.
— Не стоит беспокоиться, Ли даою, — сказал Тан Чжэнь. — У меня в запасе еще есть кое-какие средства.
Ли Юнь не доверял Тан Чжэню. Он никогда ничего не продумывал, а тот, кто ничего не продумывает казался юноше слишком страшным. Однако сейчас у Ли Юня не было никого, на кого он мог бы положиться, кроме этого старика.
Вдруг он услышал, как кто-то крикнул:
— Второй дядя!
Ли Юнь посмотрел вниз и увидел брошенный на землю меч. Рядом с мечом рыдал Нянь Дада.
Ли Юнь тут же взял себя в руки и решительно посмотрел на Лужу:
— Вперед!
Внезапно, в небо поднялся еще один заклинатель. Это был Ю Лян.
— Я здесь, чтобы защитить заповеди своих предков, — произнес он.
И эти двое, словно падающие звезды, ринулись к повозке.
Красный журавль стояла в самом начале своего пути, ее уровень самосовершенствования был не слишком высок. Со стороны казалось, что она блефует. В отличие от нее, независимо от того, насколько слаб был Ю Лян, он все еще считался заклинателем меча с изначальным духом. Но в этот момент в его душе смешались печаль и ненависть, и он полностью вошел в силу, сметая все на своем пути7.
7 势如破竹 (shì rú pò zhú) — подобно тому, как раскалывают бамбук (обр. в знач.: сметать все на своем пути, одержать стремительную победу).
Лужа открыла клюв, извергая истинное пламя самадхи. Заклинатели не обратили на нее никакого внимания, но летающие лошади так перепугались, что сорвались с места и понеслись вперед, увлекая за собой повозку.
Наконец-то!
Ли Юнь был вне себя от радости, его меч первым настиг повозку. Он собирался было поддеть клинком расшитую драконами занавеску, как вдруг изнутри показалась бледная до прозрачности рука.
Рука сжала острие его меча, словно безобидный цветок. Сидевший в повозке человек внезапно поднял голову и улыбнулся Ли Юню. Он медленно произнес:
— В течение стольких лет я не встречал никого, кто осмелился бы сорвать эту занавеску. Твой дух достоин похвалы.
В этот самый момент Ли Юнь ощутил неописуемый трепет. Он всегда был рядом с Янь Чжэнмином и Чэн Цянем, он привык к ним и им подобным. И хотя он знал, что никогда не сможет победить, он ни разу ни перед кем не испытывал такого глубоко страха.
Нет... этот человек не был напичканным лекарствами членом императорской семьи.
Ужасное убийственное намерение сквозило в добродушной улыбке человека в драконьем одеянии8. Ю Лян внезапно обернулся, и его зрачки сузились.
8 龙袍 (lóngpáo) — парадное одеяние (халат) императора.
— Берегись!
Сердце Ли Юня сжалось.
В этот момент у них под ногами раздался громкий шум.
Человек в драконьем одеянии внезапно закричал. Он был так шокирован, что совершенно позабыл о Ли Юне, позволив юноше рухнуть вниз, где его тут же поймала Лужа.
Мгновение спустя в небо со свистом взмыл поток демонической Ци. Следом за ним по земле разлилась ледяная аура меча. Казалось, она была повсюду. Повозка тут же развалилась на части. Сидевший внутри незнакомец выскочил наружу и, потеряв опору, повис в воздухе. Он осторожно огляделся, потер подбородок и сказал:
— Массив десяти сторон запечатан, но всегда найдется тот, кто сможет найти выход.
Вокруг мужчины в парадном одеянии стояли три человека и один демон.
В одной руке Янь Чжэнмин держал клинок, в другой — веер. Повернувшись к стоявшему с другой стороны У Чантяню, он произнес:
— Эй, разве не ты говорил, что этот старый оборотень — принц, которому император позволяет делать все, что вздумается? Тогда почему его лицо покрыто слоем белой муки? Не думаешь, что увидев его ночью, наложницы перепугаются до смерти?
У Чантянь никак не мог понять, с чего вдруг императрица Янь вздумал «скорбеть о себе подобном»9, он пристыженно произнес:
9 物伤其类 (wùshāngqílèi) — скорбеть о попавшем в беду себе подобном (боясь аналогичной участи), животные соболезнуют себе подобным. Часто употребляется в поговорке 兔死狐悲, 物伤其类 (tù sǐ hú bēi, wùshāngqílèi) — заяц погиб, лиса горюет, страшась такой же участи. (т.е. горевать о чужом или даже враждебном человеке).
— Глава Янь, я просто пошутил.
Комментарии: 7
Ли Юнь, храбрый трусишка, как я тобой горжусь! Вы с Лужей большие молодцы.
Спасибо за работу переводчику и редактору!
Ответ от Shandian
Спасибо за теплые слова! Очень рады, что вам нравится!
Большое спасибо за ваш труд и отличный перевод! Я зачиталась этой историей, персонажи просто покорили (❁´◡`❁)
Подскажите, с какой примерно периодичностью появляются новые главы? Жутко интересно, что дальше
Ответ от Shandian
Спасибо огромное за теплые слова! Глава выходит раз в неделю по четвергам. В группе вк есть расписание)
от души благодарю за ваши труды с переводам)))) такими вкусняшками радуете нас, простых смертных, что прям мир достаточно хорош)))) у вас столько проектов, что страшно за вас, как все успеваете?)
Ответ от Shandian
спасибо за теплые слова)) но мы не юнет, мы отдельная команда) у нас проектов всего 2) Лю Яо и Топить в вине бушующее пламя печали)
Большое спасибо за перевод!
Спасибо за перевод. Очень впечатляющая глава.
У меня сердце болит из-за всего происходящего, как тут не плакать просто не знаю q^q
Давно так не переживала, аж голова разболелась..
Теперь живу от главы до главы и надеюсь, что у детей все в итоге будет хорошо
Спасибо вам огромное за перевод! ❤
Почему-то это очень смешно, когда "императрицей" Янь Чжэнмина называет кто-то не из клана :D А в остальном не до смеха. Спасибо за главу!
Ответ от Shandian
Его никто не называл Императрицей х) это авторское слово. У Чантянь называет его "Глава Янь")) спасибо что читаете! ꒰⑅ᵕ༚ᵕ꒱˖♡