Учитель уходит
v 1 - 30
Переводчик
Shandian
Редактор
Salkhi
Чэн Цянь был совершенно ошеломлен звуком его голоса. Поначалу он терзался сомнениями касательно того, должен ли он теперь называть его «шицзу».
Чуть больше года назад, когда Чэн Цянь впервые взошел на гору Фуяо, он слепо решил, что попал в незаконный, но все же довольно приличный клан.
И было вполне понятно, почему он так решил. В конце концов, если не считать рассказов о странствующих заклинателях, что в этих историях говорилось о кланах? В них всегда были те, кто сражался днями напролет и стремился превзойти друг друга.
Между тем в клане Фуяо был разве что глава с горсткой неоперившихся птенцов. Возможно, даже банда парней из ближайшей деревни была куда сильнее, чем они.
Но за последние пару дней Чэн Цянь постепенно узнал о том, что у него есть не только шибо, но и шицзу. Хоть тут и нечем было гордиться.
Всего лишь взглянув на своего шибо, совершавшего поразительные подвиги, и своего шицзу, лучшего темного заклинателя в мире, а затем на учителя, «живущего, чтобы достичь бессмертия», Чэн Цянь не мог не задаться вопросом, не было ли тайной целью клана Фуяо разъяснить миру смысл фразы «добро вырастает на чи, зло на чжан» (1).
(1) 道高一尺，魔高一丈 (dào gāo yī chǐ, mó gāo yī zhàng) досл. добро вырастает на один чи, зло возрастает на чжан; обр. чем больше успехов делать, тем больше трудностей встает на пути.
Более того, Чэн Цянь колебался, какое определение лучше подходило клану Фуяо: «клан домашних птиц» или «оплот темных заклинателей»?
Осознав, что его узнали, господин Бэймин вздохнул. Черный туман вокруг его тела рассеялся, открыв истинное лицо.
Он не обладал ни манерами бессмертного ни обликом даоса. Не было у него и ужасной гримасы. В целом, он казался обычным человеком.
Запавшие глаза лишь добавляли его лицу привлекательности. Кроме того, легендарный учитель, уничтоживший десять тысяч демонов, на самом деле оказался невзрачным мужчиной средних лет. Изможденным, с бледным лицом и проступающей на висках сединой.
Спрятав ладони в длинных рукавах, господин Бэймин стоял возле своего одинокого трупа. Затем он махнул рукой и сказал:
— Встань, сяо Чунь, — взмахнув рукой, наконец, произнес он. — Ты никогда не становился передо мной на колени, когда я был жив, так зачем же делать это сейчас?
Мучунь чжэньжэнь охотно встал, как ему было велено, и положил Лужу на землю, позволив ей подползти к Чэн Цяню.
Чэн Цянь все так же молчал.
Он вдруг понял, что в клане Фуяо существовала традиция — не выказывать должного уважения старейшинам и учителям.
— Я думал, что ты умер, а изначальный дух переродился. Вот почему я даже принял сяо Цяня за твою реинкарнацию: у него такой же бацзы (2), и своим скверным характером он напоминал тебя. Но я никогда не думал... что твоя душа задержалась в этом мире, привязавшись к трем медным монетам, — Мучунь чжэньжэнь ненадолго замолчал, прежде чем обиженно продолжить. — Учитель, если уж ты и должен был к чему-то привязаться, то почему выбрал именно медные монеты? Даже если ты не смог найти золото, серебряные слитки вполне бы подошли!
(2) 八字 (bāzì) восемь циклических знаков служащих для обозначения года, месяца, дня и часа рождения человека.
Когда господина Бэймина окутывал черный туман, аура учителя Темного Пути сочилась из каждой поры, заставляя всех, кто его видел, с готовностью падать ниц. Но, стоило ему открыть свой истинный облик, все это сошло на нет.
— Не неси чушь. Сделай я это, был бы у меня шанс увидеть тебя снова? Ты бы промотал все серебро, чтобы удовлетворить свои насущные потребности.
Господин Бэймин усмехнулся, глядя на Мучунь чжэньжэня с выражением легкой печали на лице. С таким же лицом Мучунь разговаривал с Янь Чжэнмином.
— Учитель, времена изменились. Наш клан уже не так беден, как во времена вашего главенствования.
— Я знаю. Ты принял в ученики божество богатства, — саркастично заметил господин Бэймин, никак не изменившись в лице.
Эти двое, долгое время не видевшие друг друга, обменялись короткими фразами и мельком переглянулись, прежде чем разразиться внезапным смехом, немало озадачившим Чэн Цяня.
Взяв Лужу на руки, Чэн Цянь озадаченно всматривался в пустые глазницы скелета, совершенно не понимая, что так развеселило старших.
Мгновение спустя Мучунь чжэньжэнь перестал смеяться и спросил:
— Одна из твоих душ рассеялась в путешествии по Долине Демонов, а другая сгорела в Поглощающей души лампе, выходит, это последняя? Если надолго задержаться в этом мире, не имея никакой опоры, даже господин Бэймин в конечном счете полностью исчезнет, верно?
— Смерть или бессмертие, это не так уж и важно, — господин Бэймин снова улыбнулся.
— А как насчет шисюна, он тоже умер?
Перед десятками кораблей и под бесчисленными взглядами Мучунь должен был называть его напрямую «Цзян Пэн». Но теперь, перед господином Бэймином, скрывать было нечего, и он использовал обращение «шисюн».
Господин Бэймин помолчал, наполовину прикрыл глаза и ответил:
— Я собрал все оставшиеся силы, чтобы прорваться сквозь темное пламя, и нанес ему тяжелый удар. Но тело твоего шисюна слилось с Поглощающей души лампой. Его дух стал ее ядром, он никогда больше не сможет переродиться. Он больше не человек, потому, вероятнее всего, он может считаться мертвым.
— Он узнал тебя? — снова спросил Мучунь чжэньжэнь.
Господин Бэймин продолжал улыбаться, ничего на это не ответив. Его молчание как бы говорило: «теперь, когда все так обернулось, имеет ли значение узнал он меня или нет?»
Затем он повернулся к Чэн Цяню и доброжелательно сказал:
— Дитя, я вижу тебя уже в третий раз. Подойди ко мне.
Чэн Цянь сделал несколько шагов вперед, но так и не подошел к господину Бэймину, как ему было сказано. Вместо этого он молча остановился рядом с Мучунь чжэньжэнем и с присущей ему холодностью выразил уважение к господину Бэймину, так и не определив для себя, как следует к нему обращаться.
Несмотря на то, что учитель и господин Бэймин болтали, как близкие друзья, интуиция подсказывала Чэн Цяню, что на деле все может быть совершенно иначе.
Если все действительно было так, как казалось, то Чэн Цянь не мог понять, почему учитель ни разу за последние годы не упомянул их шицзу и почему до сих пор не похоронил его кости.
Господин Бэймин слегка склонил голову и терпеливо спросил:
— Ты вздумал провалиться в медитацию посреди кровавого сражения, маленький наглец. Ты что-то понял в этот момент, верно?
Чэн Цянь колебался, но вежливо ответил:
— Просвещенный вами, старший, и Тан чжэньжэнь, я научился быть бесстрашным перед небом, землей, людьми и целым миром.
Его ответ всколыхнул в сердце господина Бэймина множество чувств. С минуту он внимательно изучал Чэн Цяня, а после мягко произнес:
— Хороший мальчик. В конце концов, прерванный род клана Фуяо снова продолжился.
Услышав это, Чэн Цянь остолбенел.
Изменившаяся за долю секунды внешность учителя, кажущаяся безжизненной ласка и слова Цзян Пэна о том, что учитель наполовину мертв... Все эти детали вспыхнули в голове Чэн Цяня, и он осознал, что именно скрывалось за многозначительными словами господина Бэймина.
Он резко оглянулся, недоверчиво глядя на учителя, внезапно ставшего красивым, словно цветок.
Мучунь чжэньжэнь положил ладонь на голову Чэн Цяня и вздохнул:
— Если бы ты только мог поделиться своими мыслями с четвертым шиди… да, сяо Цянь, твоя догадка верна. Род клана Фуяо оборвался много лет назад. Я уже мертвец.
Чэн Цянь так сильно стиснул зубы, что мог только скрипеть в ответ.
— Прежний глава был моим учителем, — продолжил Мучунь чжэньжэнь. — Он отправился в уединение переживать переломный момент на пути своего самосовершенствования и не мог заниматься делами клана. В это время его первый ученик, Цзян Пэн, ступил на Призрачный Путь и сбежал. Я отправился за ним, но переоценил свои силы и стал первой жертвой его Поглощающей души лампы. К счастью, он тогда только начинал и еще мало что умел. Частица моего изначального духа смогла уцелеть. Я спасся и попал в тело умиравшего маленького демона, не сумевшего преодолеть Небесное Бедствие. Таким образом, я получил возможность унаследовать и передать печать главы клана.
Взгляд господина Бэймина сделался печальным.
— Ты…
Мучунь чжэньжэнь рассмеялся.
— Я прекрасно управлялся с этим телом. Единственная проблема заключалась в его жадности.
— А ты не боишься, что твой изначальный дух истощится и рассеется, и что ты никогда не войдешь в цикл перерождения, если будешь использовать мертвое тело как тебе вздумается? — тихо сказал господин Бэймин.
Мучунь чжэньжэнь слегка встряхнул рукавами и бросил быстрый взгляд на свои ноги. Затем, улыбнулся и приняв безразличный вид, произнес, явно подражая господину Бэймину:
— Это неважно.
— Учитель, а кто порвал портрет в библиотеке? — тихо спросил Чэн Цянь.
Мучунь чжэньжэнь поразился:
— Разве я его не убрал? Ой... наверное, то был я сам. Угодив в лампу, мой изначальный дух подвергся пыткам. Сбежав из нее, я никак не мог справиться с охватившей меня яростью. Кроме того, тело того маленького демона умерло, и я долго не мог привыкнуть к нему. Так что, какое-то время, я находился в беспамятстве.
Хань Мучунь рассказывал о событиях прошлого с поразительным легкомыслием, но Чэн Цянь вдруг почувствовал, как что-то сдавило ему грудь. Он обнял Мучунь чжэньжэня и зарылся лицом в складки его одежды.
Так тепло... как же случилось, что это была лишь часть его изначального духа?
Хань Мучунь продолжил:
— Овладев этим телом, я не мог даже на ноги подняться. Я катился и полз, пытаясь вернуться и найти учителя, чтобы рассказать ему о том, что шисюн пошел по Призрачному Пути. Однако…
Господин Бэймин застыл, превратившись в одинокую тень.
— Я увидел Четырех Святых, осаждавших гору Фуяо, — сказал Мучунь чжэньжэнь Чэн Цяню. — Только тогда я понял, что мой учитель на самом деле был на редкость талантливым демоном, появляющимся далеко не в каждом поколении. Четверо Святых были самыми могущественными людьми того времени. Поле битвы раскинулось от горы Фуяо до Безмятежной долины, и на двести ли оттуда до того места, где мы сейчас стоим. Эта битва призвала Небесное Бедствие, превратившее долину в огненное море. В течение следующих трех лет эти земли оставались безжизненными. Один из Четырех Святых погиб, а остальные получили тяжелые ранения. Сдается мне, явись они в другое время, не тогда, когда учитель отправился в уединение, и под этим деревом мог бы лежать кто-то другой.
Затем Хань Мучунь повернулся к господину Бэймину.
— Я не знал, что вы уже достигли титула Бэймина. Пожалуйста, простите меня за мое невежество, учитель.
Мучунь чжэньжэнь с осторожностью выбирал слова. По какой-то причине он не упомянул ничего особенно важного: например, как Цзян Пэн встал на Призрачный Путь? Зачем ему было убивать Хань Мучуня? Как господин Бэймин стал тем, кем он стал? Кто были эти Четверо Святых? И почему они так отчаянно сражались?
Он лишь рассказал историю, не сказав ни слова о причинах и следствиях.
В обычных обстоятельствах Чэн Цянь определенно расспросил бы учителя обо всех своих сомнениях. Но теперь это его совершенно не беспокоило. Он никак не мог выровнять дыхание, казалось, будто грудь была забита ватой. Чэн Цяню хотелось лишь громко всхлипывать.
Мучунь чжэньжэнь мягко, но уверенно, высвободился из его объятий, после чего наклонился и поднял ветку, тут же обернувшуюся деревянным мечом. Хань Мучунь вышел на открытое место и обратился к Чэн Цяню:
— Ты закончил изучать второй стиль, теперь я покажу тебе оставшиеся три. Смотри внимательно.
Чэн Цянь подолгу уговаривал Мучунь чжэньжэня научить его, но все неизменно заканчивалось тем, что ему выдавали кулек конфет и отсылали прочь. Но теперь, когда учитель наконец решил преподать ему урок, Чэн Цянь не испытывал ни малейшего воодушевления по этому поводу.
Он знал, что учитель собирается их покинуть.
Какое-то время Чэн Цянь стоял словно оглушенный, но вдруг из его глаз хлынули слезы, словно бурная река, прорвавшая плотину. Он задержал дыхание и прикусил губу, тщетно пытаясь остановить рыдания. Никогда прежде Чэн Цянь так не плакал. Даже когда его продали родители он не проронил ни слезинки.
Впервые в своей жизни Чэн Цянь испытал пронизывающую, неизлечимую боль, которую не мог вынести. Она тлела в его сердце вместе с достоинством, которое он все время пытался сохранить.
Лужа осторожно потянула Чэн Цяня за одежду, но он не обратил на девочку никакого внимания, и она тоже начала всхлипывать.
Господина Бэймина, похоже, это позабавило.
— Дитя, не ты ли говорил, что не страшишься ни неба, ни земли, ни людей? — спросил он. — Почему ты сейчас плачешь?
Чэн Цянь отчаянно пытался сдержать срывающиеся всхлипы, но обнаружил, что, если ему и удавалось скрывать свои печали и радости, этих слез он скрыть не мог. Он плакал и тер глаза, мир вокруг то размывался, то прояснялся вновь.
— Учитель, я не смогу, и вы меня этому не научите, ясно? Вы... вы больше не хотите нас видеть? — сказал Чэн Цянь сдавленным от рыданий голосом.
Мучунь чжэньжэнь медленно опустил деревянный меч. Он хотел успокоить мальчика, но вспомнил, что Чэн Цянь не Хань Юань; его будет нелегко уговорить. После долгой паузы Хань Мучунь произнес:
— Все дело в карме, это моя судьба. Сяо Цянь, даже не будь сегодняшнего сражения, у меня все равно оставалось не так много времени. Я не смог бы заботиться о вас всю жизнь.
Тут Мучунь чжэньжэнь замолчал. Он знал: что бы он ни сказал, этот парнишка обязательно найдет к чему придраться.
Мучунь взмахнул деревянным мечом, выставив его перед грудью, и неспешно приступил к демонстрации первого движения. В этот раз не было ни абсурдных мантр, ни нарочитой медлительности.
Первый стиль — «Полет птицы Пэн». Отважные юноши, высоко вознесшие свои идеалы, смогут подняться в небо и дотянуться до луны.
Второй стиль — «Поиск и преследование». Движения меча тверды и наполнены болью, которую трудно забыть. Лишь сердце, лишенное сожалений и твердый дух достигнут прогресса.
Третий стиль — «Неприятные последствия». Даже получив все, что пожелает, человек остается крохотным муравьем на огромной земле. Все, что кажется твердым, в конечном счете будет разрушено, словно снесенный волнами замок из песка...
Четвертый стиль — «Падение из процветания». На пути к вершине ждет множество взлетов и падений. Никто не сможет убежать от своей судьбы, даже пережив их все.
Пятый стиль — «Возвращение к истине»…
Чэн Цянь не мог не вспомнить слова, некогда произнесенные учителем: «а есть ли разница между смертью и вознесением на небеса?»
Они оба были людьми, а люди мало чем отличались друг от друга. Все они гости в этом мире.
Щеки Чэн Цяня были мокрыми от слез, когда Мучунь чжэньжэнь закончил демонстрировать последний стиль.
— Ты хорошо все запомнил? — ласково спросил он.
Чэн Цянь сжал губы и упрямо воскликнул:
— Нет!
— Чепуха! Я все равно больше ничего тебе не покажу, — Мучунь чжэньжэнь протянул руку и щелкнул Чэн Цяня по лбу. Вскоре его улыбка погасла. Он снова заговорил, — сяо Цянь, ты помнишь наши правила? Что там говорится о судьбе членов клана, навлекших на нас позор?
Чэн Цянь посмотрел на господина Бэймина налитыми кровью глазами, но ничего не ответил.
Мучунь чжэньжэнь мягко продолжил:
— Совершившие непростительные грехи, будут уничтожены своими товарищами-соучениками — вот причина, по которой мы до сих пор не потеряли свое положение среди других кланов, даже несмотря на то, что с момента основания в наших рядах появилось множество предателей.
Чэн Цянь вытер слезы.
— Дао учит нас, что природа должна идти своим чередом, а совершенствующийся — оставаться верным своему пути. Если он принес несчастье другим, для него наверняка найдется наказание, ведь за любое преступление придется отвечать перед небесами, — спокойно сказал Мучунь чжэньжэнь.
Рукав его халата внезапно колыхнулись, хоть ветра и не было. Его лицо стало мертвенно-бледным, в глазах мелькнул призрачный огонек.
— Я оставался главой клана Фуяо в течение восьмидесяти лет, но я действительно повинен за наших предков, и за вас, и за твоего шисюна. — неожиданно произнес господин Бэймин с невозмутимым выражением лица. — Потому я поклялся, что при помощи своих облачных душ защищу наш клан от трех катастроф. Только после этого мой прах может быть развеян по ветру. Так что, cяо Чунь, тебе не нужно делать это самому.
Услышав это, Мучунь чжэньжэнь, почему-то, не рассыпался в благодарностях. Он вообще не выказал никаких чувств, лишь спокойно ответил:
— Учитель, если я позволю тебе упокоиться с миром, что станет со скорбящими душами убитых тобой людей? Неужели это справедливо по отношению к ним?
Его голос был ровным и, как всегда, мягким. Но, по мнению Чэн Цяня, это были самые холодные слова, которые он когда-либо слышал.
Казалось, все чувства Мучунь чжэньжэня погрузились в ледяную воду, без намека на то, что хоть одно из них когда-либо отразится на ее поверхности.
Воздух разрезала сияющая нить. Это было то, чем Ли Юнь восхищался больше всего — сложнейшие непроизносимые заклинания.
Господин Бэймин не увернулся и не попытался убежать. Он стоял неподвижно, глядя прищуренными глазами на мимолетный магический след, медленно растворяющийся в очертаниях природы.
— Решил запечатать одну душу другой, — произнес он.
— Я не зря прожил эту жизнь, если смогу запечатать душу господина Бэймина, — с улыбкой ответил Мучунь чжэньжэнь.
Чэн Цянь широко распахнул глаза, мгновение спустя невероятная сила отбросила его назад. Он пошатнулся и упал, на время потеряв сознание.
Когда он снова открыл глаза, господина Бэймина уже нигде не было. Чэн Цянь увидел лишь тонкую полоску черного тумана, окутанную золотистым светом. В конце концов, и она исчезла, затянутая внутрь ржавой медной монеты, лежавшей на ладони Мучунь чжэньжэня.
Только вот его рука… нет, все тело Мучунь чжэньжэня становилось прозрачным. Он опустился на колени и спрятал монету под корнем древнего дерева, рядом со скелетом, после чего с улыбкой поманил Чэн Цяня к себе.
— На теле этой маленькой ласки есть печать. Иди, сними ее, — произнес Мучунь чжэньжэнь.
Чэн Цянь не сдвинулся с места, твердо решив идти наперекор словам учителя.
Улыбка Мучунь чжэньжэня постепенно исчезла. Он поднял руку, желая погладить Чэн Цяня по голове, но она прошла насквозь.
— Это печать главы клана Фуяо. Не забудь отдать ее своему дашисюну, когда вернешься, и попроси его заботиться о вас, негодниках. Что до деревянного меча, вам всем следует усерднее работать над вторым стилем.
Договорив, Мучунь чжэньжэнь пристально посмотрел на Чэн Цяня. В его глазах таилось какое-то глубокое чувство. Он вновь открыл рот, и слова прозвучали почти неслышно:
— Учитель уходит.
С этими словами его фигура без следа растворилась в воздухе, словно горстка утонувших в грязи осколков.
Есть легенда, что некогда в мире существовало огромное дерево, и имя тому дереву — Чунь. Весна и осень для него наступали каждые восемьсот лет. Люди часто говорили «живи долго, как Чунь», чтобы пожелать долголетия своим родителям. Но, к несчастью, люди не похожи на деревья.
Закопав в грязи медную монету, Мучунь чжэньжэнь отправил Чэн Цяня в новое начало. Каждое новое поколение начинало свой «Поиск и преследование» с того, что своими собственными руками хоронило предыдущее.
Конец первого тома
Комментарии: 41
Так жаль..
Надеюсь им не будет слишком тяжело
что так грусна😭😭😭😭🤧🤧
Эх.. Мастер.. Как жаль, а он мне нравился очень сильно(
Пришло время детям справляться самим
Ох… предположительно легкое чтиво перестало быть таким уж легким. Всплакнула 😢
Грустно за все терки предыдущего поколения, и Мучуня жаль. Особенно сейчас, он только превратился в красавца, а уже собрался в гроб. Ну как так.
И как же Янь Чженмин теперь позаботиться о них всех… девушке придется стать мамочкой 🥲
Спасибо за перевод!
ЭХ, насколько я понимаю, теперь даже перерождение не сработает... Очень эмоциональная и интересная глава. Переводчики, я очень благодарна!
Я очень счастлива что начала читать именно эту новеллу, моя первая автора Прист. Говорят у неё сложный и не понятный слог, но тут я вижу абсолютно противоположное. Ни один персонаж не особо похож на меня, но так мне даже интереснее за ними наблюдать. Каждую главу читала с восхищением, и никак не выдавливала с себя тягу к чтению, хоть пока и не заплакала, но я уже чувствую она станет в мою тройку любимых🥺❤️ Спасибо за перевод, читать на этом сайте всегда самое большое удовольствие
Я хочу плакать, но слёзы не идут. Какой же это надо быть каменной? Большое спасибо за перевод!💋
Время реву, а я думала я крепкий орешек... я прочитала уже около 5 самых топовых новелл со стеклом, включая эрху и небожителей, но зарыдала впервые. 🙄
Огромное спасибо за перевод, просто сокровище! Читаю с упоением. ❤
ГОСПОДИ Я РЕВУУУ
Эаэаэаэвэвэ, думала отдохнуть между новеллами Мосян и Эрхой, считая эту новеллу как перевалочный пункт перед огромной горой стекла, а тут такое. Учитель так запал мне в душу, я готова была назвать его вторым отцом (учитывая, что мой настоящий батя очень приятный человек, это довольно таки сложно). Мне не кажется это таким сердцеразбивательным, или настолько стеклянным что хочется драть глотку и блевать от грусти, но... Это как потерять наставника, вроде бы ты должен идти дальше как тебя наставлял уже покойник, но ты стоишь и смотришь на свое старое пристанище детства и не хочешь уходить...
спасибо за вашу работу!
ага, я читаю без спойлеров, только с одним единственным и я не думала что раньше 45-50 главы будет что-то над чеп буду реветь, зачем они такие жестокие😭😭
Когда-то начинала читать эту новеллу на английском, была безмерно счастлива обнаружить ее теперь на русском, да ещё и в таком прекрасном переводе! Мне она полюбилась с первой главы - необычная, самобытная, интригующая. Персонажи со своими недостатками, но очаровательные в своём взаимодействии не перестающие удивлять. Большое спасибо!
Как оказалось, я не одна которая через силу читала первый том. Только ближе к 30 главе что то интересное появилось. Буду и дальше чисто на одном упрямстве читать, что бы понять хвалебные комментарии. Спасибо за перевод)))
Все так беззаботно начиналось, шутки-прибаутки, неловкие ситуации, ученики такие юные и смешные, странноватый учитель, не лишённый, впрочем, скрытых черт, и тут внезапно бах! Пуд стекла😢😢😢
Спасибо большое переводчикам за такой прекрасный текст❤️
Ответ от Shandian
Прист любит такое) Сначала все мурмурмур, а потом вагон стекла
Вот это скорость...
С самого начала произведения мне искренне стало интересно за что многим людям так полюбилась эта новелла, так как я, честно гворя, не прониклась персонажами от слова совсем и первые глав 5 читала с усилием. Конечно, чем дальше шел рассказ, тем больше меня вовлекало, но каких-либо сильных эмоций не было, разве что за исключением интереса. Я ВООБЩЕ НЕ ОЖИДАЛА ТОГО ЧТО УЖЕ НА 30 ГЛАВЕ БУДУ РЫДАТЬ. До меня дошло что происходит только когда об этом сказали прямым текстом и меня будто по голове ударили. Осознание пришло так внезапно, что слезы саси пошли. Буду читать дальше и надеяться на то, что с героями все будет хорошо... Мгх, а я то надеялась, что смогу снова без особых эмоций прочитать эту новеллу, но куда нам без стекла
Думала, не заплачу, а заплакала. Я знала, что оно случится, но не думала что так скоро. Хотя уже 30 глава.. А ведь нашему малышу всего 11-12 лет.
"каждое поколение начинает свой «Поиск и преследование» с того момента, как своими собственными руками похоронит предыдущее." - грустно стало от этого. Наших героев может ждать то же в далёком будущем, если они заведует учеников, но такое далёкое будущее явно уже не предусмотрено автором, поэтому не буду заморачиваться.
Тяжко будет детям дальше 😭
ПлАчу😭😭😭
Спасибо за перевод!)
Прорыдалась аж
Какого черта?!
Я только две главы назад впервые обрадовалась и осознала ради кого и чего читаю эту книжку. И выразила беспокойство что бы единственные полюбившиеся персонажи не погибли. А тут такое..... Как на зло.
За один час я испытала весь спектр эмоций от окрыленного счастья до безграничной печали и гнева. Сижу рыдаю и хочется автора лично прибить. И теперь я не знаю как мне продолжать чтение и стоит ли? За 30 глав мне не понравился не один из спиногрызов, более того они у меня отторжение вызывают, поэтому большие сомнения что понравятся, хоть народ и намекает на их личностный рост. А без полюбившихся персонажей на одном сюжете далеко не уедешь на сколько бы он не был хорош а он действительно интригующий.
Ответ от Shandian
Дорогой эмоциональный комментатор, мы вам искренне сочувствуем, но, увы, ничем не можем помочь. Да, дети вырастут, да, они будут прекрасными. Стоит ли продолжать читать? Не знаем. Ваш личный выбор. Нам эта новелла искренне нравится, и мы ведем ее не первый год. Попробуйте продолжить. Не понравится - не грызите кактус, ваше право. С любовью, команда перевода Шэньюань.
Закончилась юность у парнишек. Так грустно из-за смерти учителя и его защитника.
Где-то в комментариях видела, что они были возлюбленными... Это нам еще только предстоит прочитать, верно?
Порадовало, что истинный облик учителя достоин женских (и мужских) вздохов).
Огромная благодарность за чудесный перевод! Ваша команда в этом лучшая :)
я плачу. только привязалась к персонажам. как обычно
я плачу, так грустно...ужас просто😭
Я плачу,спасибо вам большое за перевод!
Ответ от Shandian
Спасибо. что читаете!:3 запасайтесь платочками, они вам пригодятся
Я плакала. Большое спасибо за перевод!
Спасибо большое за прекрасный перевод интересной работы! Я до последнего надеялась что события не развернуться в данном ключе..... Это так печально, я плачу, надеюсь у детей всё будет хорошо....
Ответ от Shandian
У детей все будет хорошо, правда, далеко не сразу)) так что советуем запасаться платочками, они пригодятся!
Спасибо большое за теплые слова *^____^*
Очень драматично закончился первый том. Спасибо за прекрасный перевод .
Ответ от Shandian
Спасибо, что читаете
Спасибо большое. Так увлекательно и читается с лёгкостью.
Как-то думала, что будет с детишками, если с загадочным учителем что-то случится, и вуаля🥺
У малыша накипело, всем иногда надо плакать.
Дальнейших успехов ❤
Ответ от Shandian
Спасибо за отзыв и спасибо, что читаете! Ох, учитель и его дети это один из самых печальных моментов в новелле((
Боже, огромное спасибо за перевод. Когда начинала читать, думала это будет приятное веселое произведение, всегда смеялась с братьев. Но конец последнего тома заставил меня всплакнуть. Очень сильная новелла, ещё раз спасибо за все труды
Ответ от Shandian
Спасибо за отзыв! О да, в этом и есть вся соль произведения) Сначала весело, а потом ты находишь себя в компании литров ромашкового чая и платочков. Спасибо, что читаете))
Это было так трогательно... Мне нравится, как постепенно повествование набирает ход. Очень волнительно прописаны драматические элементы повествования. Так интересно читать, что невозможно остановиться. Спасибо за перевод)
Ответ от Shandian
Да-а, "Лю Яо" та еще новелла хд
Давит на нервы и разрывает душу драмой и безысходностью. Но зато запоминается и не дает расслабляться! Спасибо, что читаете! С уважением, команда перевода.
Спасибо переводчикам за такую прекрасную вещь. До костей пробирает. Тяжело читать, когда персонажи такие настоящие. Четыре утра, а я сижу и пытаюсь не разреветься.
Ответ от Shandian
Пожалуйста, не плачьте! Команда перевода с вами! Пейте ромашковый чаек и спасибо, что читаете! Нам очень приятно знать, что вам нравится))
Плачу. Очень больно было читать эту главу. Мне так жаль учителя и господина Бэймина, уверенна, им столько всего пришлось пережить в прошлом😭
Ну вот, теперь наши братья одни...а Янь Чжэнмин глава клана. Ухх, как же все это грустно😭
Ответ от Shandian
Пожалуйста, не расстраивайтесь. Выпейте чаю с ромашкой и подумайте о хорошем)) С уважением, команда перевода
Что с группой в Вк и что случилось с переводчиками???
Ответ от 明月
С переводчиками все хорошо, просто ссылка на группу изменилась.
Это действительно заставляет меня чуствовать сожаление, грусть и злость, но насчет последнего..я не понимаю откуда оно возникло. Но Учитель, я привязалась к вам...прощайте.
Благодарствую за перевод и за вашу работу над текстом~
Ответ от Old Khan
Спасибо вам, что читаете**
О ноу... С нетерпением жду продолжения ♥
Ответ от Old Khan
Спасибо за телпые слова** Продолжение будет!
интересно
Мне очень нравится ваш перевод, ребята. Он такой атмосферный и живой!
Я буду ждать его именно столько, сколько потребуется.
Огромное вам спасибо!
Ответ от Shandian
Спасибо за теплые слова! -с опозданием от команды перевода-
Очень жду продолжение!
Спасибо за перевод!
Ааа это прекрасно. Спасибо!