Лицо

Пока Инь Ваньжу оставалась лишь подозреваемой — против неё не нашлось никаких весомых доказательств, поэтому полиция не имела права её задерживать.

Находящаяся в соседней допросной помощница актрисы, очевидно, пришла подготовленной:

— Вы не имеете права нас задерживать. Мы рассказали всё, что знали. У вас нет доказательств...

— Вы правы, доказательств вашей причастности к убийству Чжан Фэна, у нас нет, — офицер усадил разбушевавшуюся помощницу обратно за стол. — Но зато есть доказательства подмены документов при выполнении операции. И как вы только до этого додумались? Боюсь, вам не удастся так быстро покинуть эту комнату.

Через стенку.

Инь Ваньжу осталась сидеть в допросной одна. Она скрестила пальцы обеих рук, алыми ногтями надавив на кожу так сильно, что остались следы.

Женщина знала, что пускай в комнате никого нет, полицейские слышали каждое её слово, поэтому сказала:

— Понятия не имею, почему Чжан Фэн вдруг упал с крыши. Но я готова содействовать в вашем расследовании. Главное, чтобы никто не узнал о беременности. Прошу вас, об этом никто не должен узнать.

Силясь понять подобное отношение к происшествию, У Чжибинь вздохнул.

— Зачем же она так... Это ведь её родная плоть.

После допроса все материалы по Инь Ваньжу передали оперативникам, а У Чжибинь снова обратился к Се Линю:

— Как ты обработал этого врача? Неужели он признался только из-за денег? Тут ведь не только деньги решают. Он понимал, что сядет в тюрьму?

— Не удивляйтесь. Он ведь ранее согласился пойти на преступление за деньги, которые ему заплатила Инь Ваньжу.

Да, с этим трудно спорить.

— Кроме того, он не знал, кто я, — добавил Се Линь. — Как по-вашему, мы с моим ассистентом похожи на полицейских?

Бросив взгляд сначала на Се Линя, затем — на Чи Цина, старый вояка подумал: ни капли не похожи.

Даже если бы они заявили, что расследуют дело, вряд ли кто-нибудь им бы поверил.

За деньги можно и чёрта заставить жернова крутить, а если некто выкладывает кругленькую сумму, следовательно, нацелен на Инь Ваньжу. Так что доктор просто продал актрису с потрохами.
Ну и плюс ко всему с ним общался Се Линь.

Чи Цин вспомнил, как более часа назад Се Линь разговаривал с доктором. Тут можно сказать только одно: этот псих не зря читал так много литературы по психологии.

Сегодняшняя миссия Се Линя была выполнена, остальная работа лежала на У Чжибине. Оперативникам требовалось изучить телефон Инь Ваньжу, записи звонков, а также пробить её помощницу, и проверить, не имелось ли в окружении актрисы других людей, которые могли быть замешаны в этом деле.

Глянув на часы, У Чжибинь предложил:

— Скоро полдень, вы сегодня хорошо потрудились, можете где-нибудь пообедать за мой счёт.

Се Линь не стал церемониться:

— Идёт. Я как раз должен У Чжи один обед.

Когда У Чжибинь вышел, в допросной остались только Чи Цин и Се Линь.

И разговор вдруг повернулся к внезапной «интуиции» Чи Цина.

— Что ты только что говорил? — спросил его Се Линь.

Что ж, раз у него плохо со слухом, Чи Цин был не против повторить:

— Руки убрал.

— Я не об этом.

— Кроме этого, остальное не имеет значения, — настаивал Чи Цин. — Ещё раз. Убрал руки. Взял свою палку и пошёл сам.

Се Линь уже поднаторел в искусстве «в одно ухо влетает, из другого вылетает»; он прекрасно понял, что Чи Цин не бросит его здесь по-настоящему.

— Предыдущая фраза.

Чи Цин, уже помогая ему идти по коридору, наконец ответил:

— Предыдущая... Интуиция?

Но это ведь действительно не имеет никакого значения.

— Я просто так сказал, — подумав было, что Се Линь опять его в чём-то заподозрил, Чи Цин уже хотел поскорее от него отвязаться. — Доказательств же нет. Вы могли меня и не слушать.

Се Линь, не сдерживая себя, улыбался всем, кто бросал на них заинтересованные взгляды, при этом говоря:

— Ну уж нет. Я всегда тебя очень внимательно слушаю. К тому же, у меня тоже сработала интуиция.

— Ясно.

Чи Цин готов был согласиться с чем угодно, главное чтобы «интуиция» Се Линя не была направлена на сомнения в его собственной «интуиции».

Он вёл Се Линя по коридору и внезапно у выхода из управления услышал чуть выше уха голос консультанта:

— Я доверяю тебе, и это тоже своего рода интуиция.

Что это значит?

Чи Цин на мгновение застыл.

Солнце как раз висело в зените, и его лучи проникали прямо сквозь стеклянную раздвижную дверь. Даже когда в тот вечер в баре Чи Цин потерял контроль и запустил в свою голову чужие голоса, он не чувствовал себя таким растерянным, как сейчас.

Тем временем такси, которое они вызвали ещё в допросной, уже остановилось у дверей управления. Правда, Чи Цин этого не заметил.

— Такси приехало, — Се Линю самому было неудобно идти, приходилось полагаться на Чи Цина. Он поднял руку, лежавшую на плече Чи Цина, согнул палец и легонько стукнул того по лбу. — Помоги мне спуститься с крыльца.

Он коснулся только длинной чёлки Чи Цина, закрывающей лоб.

Уже в машине Се Линь как будто вспомнил ощущение от этого прикосновения и сказал:

— У тебя такие мягкие волосы.

Нашёл кому такое говорить.

Чи Цин просто притворился, что этого человека не существует.

Ему показалось, что Се Линь ведёт себя крайне странно.

Да и сам он не лучше.

Наверное, всё дело в том, что они оба слишком долго не ходили на консультацию к доктору У. После долгих раздумий Чи Цин пришёл именно к такому выводу.

    
***

Се Линь выбрал ресторан ближе к центру города, дорога от главного управления заняла минут пятнадцать. Когда У Чжи в сопровождении официанта поднялся к ним на этаж, как раз подали салат.

— Зачем эти формальности, — цокнул он языком, садясь за стол. — Мы же друзья, мог бы не приглашать меня так официально. — Он повернулся и сказал официанту: — Несите самые дорогие блюда, каждого понемногу.

Се Линь же тем временем положил общими палочками немного салата Чи Цину.

— Мне-то всё равно, если ты это всё съешь, тогда заказывай.

— Да я шучу, мне эти деликатесы уже поперёк горла, — У Чжи открыл меню и, посмотрев на действо, развернувшееся за столом, с интересом спросил: — Слушайте, кто из вас чей ассистент?

Разумеется, он не посмел бы сказать это Чи Цину. Во-первых, они не были хорошо знакомы. Во-вторых, этот парень выглядел настолько угрюмо, что казалось, заденешь его — и с жизнью можешь попрощаться.

— А ты как думаешь? — усмехнулся Се Линь. — Разве мне под силу раздавать ему указания?

Чи Цин за утро коснулся перчатками стольких вещей, что сейчас они, покрытые пылью, наверняка кишели микробами. Подумав секунду, он рассудил, что в их комнате всё равно не так много народу, так что решил поесть без перчаток. Снимая перчатки, он поднялся.

— Выйду в туалет.

Только он договорил, перчатки опустились на стол.

И его пальцы наконец показались на свет.

У Чжи виделся с Чи Цином всего пару раз, в первый раз это случилось в баре с крайне скудным освещением: большой удачей считалось рассмотреть хотя бы лицо.

Так что сейчас его внимание невольно оказалось приковано к рукам Чи Цина.

Обычно наводящий на людей страх господин Чи носил перчатки всюду, где бы ни появился, редко можно было увидеть его без этого предмета одежды. У Чжи задержал взгляд на руках Чи Цина на секунду дольше, когда Се Линь вдруг бросил ему прямо в лицо коробку бумажных салфеток.

Тот поймал коробку и возмутился:

— Блин, мы так редко видимся, а ты вот как со мной?

Но Се Линь, который знал друга много лет и не собирался с ним любезничать, ответил совершенно серьёзно:

— Не пялься куда не следует.

— А на что я пялился? — У Чжи сразу не понял, но потом всё же спросил, сам себе не веря: — На руки твоего ассистента?

Се Линь молча налил себе стакан чаю, тем самым подтвердил эту версию.

— Дружище, да ладно, я только взгляд бросил! Что, даже это нельзя? Да у него ещё и руки такие белые, как лампочки, редко такое...

— Какие бы они ни были, тебе до этого есть дело?

У Чжи промолчал, но подумал: «Никакого...»

— Ни взгляда, — продолжил Се Линь, — ни полвзгляда бросить нельзя. Ему не нравится, когда кто-то смотрит на его руки.

У Чжи просто онемел.

В его мыслях пронеслось: «Вот чёрт... с моим другом точно происходит что-то не то».

Чи Цин, который как раз тщательно мыл руки в туалете, даже не представлял, что в комнате произошёл спор, можно ли без спроса смотреть на его руки. Он размышлял над словами Инь Ваньжу и той фразой, пролетевшей в мыслях киллера.

Если это не Инь Ваньжу, то почему погиб Чжан Фэн?

И кто отдавал приказы убийце?

Что же за секрет кроется на флешке Чжан Фэна? Аборт, сделанный известной актрисой? Или что-то другое, что они упустили?

***

Думая об этом, Чи Цин вытянул салфетку и насухо вытер руки.

Ответа он найти не мог. Точнее, сейчас на него не было никаких указаний, из мелочей трудно собрать цельную картинку.

Впрочем, во время обеда на Чи Цина вдруг снизошло удивительное озарение.

Се Линь как раз в очередной раз доставал его своим «блюдо слишком далеко, я не дотянусь», тот отвечал «пусть твой друг поможет тебе достать», а У Чжи, будучи невольным свидетелем сцены, поражался в душе: и почему раньше, ухаживая за девушками, он не додумался до такого приёма? Может, ему тоже сломать ногу?

С какого этажа спрыгнуть, чтобы заработать перелом?

Се Линь только съел спаржу, которую с таким нежеланием положил ему Чи Цин, как у него зазвонил телефон. В трубке раздался взволнованный голос У Чжибиня:

— Алло? Ты где? В деле новые подробности, кое-что нашли, но это не телефонный разговор. Я сейчас подъеду.

Пятнадцатиминутный путь У Чжибинь сократил до дясяти минут.

Вскоре после того, как звонок прекратился, он уже толкнул дверь их комнаты в ресторане. По скорости, с которой он гнал машину, стало ясно — дело не терпит отлагательства.

— Что за срочность? — спросил Се Линь.

У Чжибинь хлопнул на стол бежевую папку, которую принёс под мышкой.

— Помнишь то дело с расчленёнкой?

— Помню, — в прошлый раз фотографии с места преступления не на шутку испугали Жэнь Цинь. Зато Чи Цин этого дела не касался, поэтому Се Линь посчитал нужным объяснить: — Убийство произошло в конце прошлого месяца, тело распилили на двадцать восемь частей, даже кишечник оказался порезан. Но самое странно — оперативники так и не нашли лица жертвы.

— Лица не нашли?

— Да, кто-то живьём содрал лицо с его черепа.

Нормально же сидели и обедали... Но на слове «расчленёнка» У Чжи едва не выплюнул рис изо рта. Он постучал себя по груди, сдерживая рвотный позыв, после чего услышал следующее: «кто-то живьём содрал лицо с его черепа»...

Се Линь решил, видно, что рассказывает недостаточно понятно, и для наглядности вытащил из папки фотографии.

Чи Цин уже поел и допивал суп, держа в руке фарфоровую чашку, при этом сложно было определить, что белее — его пальцы или фарфор.

Он бросил взгляд на несколько снимков, невозмутимо допил суп и с безразличием спросил:

— И на каком фото должно было быть его лицо?

Се Линь достал один из самых кровавых снимков и положил прямо перед ним.

— На этом.

Покуда Чи Цин спокойно осматривал фото, У Чжи не вытерпел. Он не понимал, как его двоим знакомым удаётся есть и обсуждать такие вещи одновременно. Издав рвотный позыв из горла, он тут же зажал рот и сказал:

— Вы продолжайте, а мне... надо в туалет.

Поскольку на трупе не было лица, процесс определения его личности значительно замедлился.
Се Линь догадался о причине, по которой У Чжибинь так спешил.

— Вы узнали, кто это?

— Узнали. Несколько дней назад один парень заявил о пропавшем друге, который не выходил на связь продолжительное время. Мы провели анализ ДНК и определили личность жертвы. — У Чжибинь сделал паузу и продолжил: — Это оказался стажёр одной медиакомпании. По имени Ло Юй.

Руки Чи Цина с чашкой застыли в воздухе.

Ло Юй.

Он совсем недавно слышал это имя.

Се Линь тоже удивлённо поднял бровь.

— Ло Юй? Отец ребёнка Инь Ваньжу?