Видеозапись

«В последнее время в Хуанане неспокойно», — в расстройстве добавил Цзи Минжуй.

Одним только «неспокойно» едва ли можно было описать творящееся в Хуанане — со столькими смертями за одну неделю следователи уже давно не сталкивались.

Цзи Минжуй и его команда сейчас в основном занимались расследованием дела Хунхай, просто в этот раз скатались на вызов. Но когда оперативники установили, что это убийство, порядок действий немного поменялся. Им требовалось передать дело другому отделу, который вплотную займётся и выяснением личности погибшей, и обследованием места преступления, и изучением записей с видеокамер — словом, выполнит всю необходимую работу.

Последнее сообщение от Цзи Минжуя выглядело так:

«Но знаешь, что самое странное? Слишком чисто на месте пожара. Ни единой улики. Можно даже заподозрить, что закрытый снаружи замок — всего лишь случайность. И кстати, источник пожара уже определили. «Самовозгорание» электропровода. И выглядит правда как самовозгорание, но пока неясно, было ли это подстроено кем-то».

Погасив экран телефона, Цзи Минжуй сел в машину и поехал в участок.

На перекрестке он остановился на светофоре. В кинотеатре только что закончился сеанс, люди высыпали на улицу, и на переходе сразу стало оживлённо.

— Срочные новости! Сегодня днём в два часа тридцать шесть минут в бизнес-центре по улице Наньян произошёл пожар, погиб человек, других пострадавших не обнаружено...

***

У Чи Цина дома по-прежнему царили «сумерки», осталось лишь синее свечение от экрана телевизора и телефонов. Они с Се Линем устроили «свидание» дома. И вроде бы собирались посмотреть кино, но от любого фильма им становилось скучно.

— И что тогда нам смотреть? — спросил Чи Цин.

— Про убийства? — предложил Се Линь. — Недавно выпустили новую зарубежную документалку, там раскрыли много ранее засекреченных дел.  

Идея, удовлетворившая интересы обоих, не встретила возражений. 

И если бы сейчас кто-нибудь случайно зашёл в квартиру Чи Цина и увидел бы на экране жуткие кровавые фотографии, он бы даже не предположил, что здесь проходит свидание.

К тому же, он услышал бы следующий диалог:

— А пила ничего, острая, — заметил Се Линь.

— Нож тоже неплохой, — кивнул Чи Цин.

Когда фильм закончился, Чи Цин взял пульт, переключил на другой канал и как раз попал на выпуск новостей. О пожаре говорили всего пару минут, картинка очень быстро сменилась.

Но Чи Цин почему-то обратил на эту новость внимание, даже веки непроизвольно дёрнулись.

Он помассировал глаза и заглянул в телефон, где и наткнулся на фото с места пожара, которое ему только что отправил Цзи Минжуй.

Ему всё казалось, что где-то кроется подвох... Однако не успел он толком ничего рассмотреть, когда Се Линь забрал телефон из его рук.

— У нас наконец выдался выходной, я сижу рядом с тобой, — пожаловался он, — а ты на меня даже не смотришь, только в свой телефон уставился.

Чи Цин поднял глаза, секунду задержал взгляд на лице Се Линя, затем снова отвернулся:

— На тебя я насмотрелся.

Се Линь, уперевшись рукой в диван, чуть наклонился, чтобы оказаться прямо перед его глазами:

— Тц, что за небрежное отношение.

Когда Се Линь занял всё его поле зрения, Чи Цину пришлось наконец посмотреть на него.

Дома мужчина одевался не совсем так, как «на выход», хотя домашняя одежда всё равно не могла скрыть образа соблазнителя. Ворот серого свитера открывал ключицы, в светло-карих глазах с чуть приподнятыми уголками плескалась лёгкая улыбка.

Фактическое доказательство того, что человеку, который тебе нравится, нельзя смотреть глаза в глаза дольше трёх секунд.

Потому что через три секунды может произойти нечто не поддающееся контролю.

Подушка с дивана оказалась сброшена на пол, и теперь Чи Цину, под поясницей которого она лежала, ничего не мешало лечь на спину.

Се Линь сперва испытующе прижался к уголку его губ, убедился, что не встретил ни сопротивления, ни какой-либо другой негативной реакции, и немного переместился, впиваясь горячим поцелуем ему в губы.

Губы Чи Цина, и без того чрезмерно яркие, сделались ещё более прекрасными.

Взгляд Се Линя чуть потемнел. В краткий миг перерыва мужчина прошептал:

— Кажется, покраснели ещё больше...

 Это был опасный поцелуй.

Чи Цин не умел переводить дух в процессе, поэтому вырвался из удушающей интимности только тогда, когда Се Линь отпустил его из своих объятий и напомнил, что надо дышать. Потом рука Се Линя опять скользнула ему под одежду. Однако, почувствовав, как сразу оцепенел Чи Цин, он убрал руку. Затем взял ладонь Чи Цина в свою и направил немного вниз.

В голове Чи Цина раздался голос: [Давай так. Ты дотронешься до меня. У меня с этим проблем нет, можешь трогать где и как хочешь].  

Чи Цин молчал. Се Линь весьма умело приспосабливался к обстоятельствам — ты не даёшь себя трогать, ладно, тогда трогай меня.

[Руку чуть ниже]. 

[Нащупал? Это пресс твоего парня]. 

У Чи Цина от происходящего покраснели уши, а ледяным пальцам передалась температура тела Се Линя.

Се Линь шаг за шагом прощупывал порог допустимого, и когда переместил руку Чи Цина ещё чуть ниже, тот сначала застыл, а после едва не лягнул его.

— Ты... — но после долгого молчания Чи Цин выдавил только: — Отвали.

Се Линь отпустил его и откинулся на спинку дивана, ворот одежды его при этом съехал в сторону.

— Сходишь вымыть руки? Слушай, я вдруг осознал, что твою болезнь всё-таки надо лечить. Если ты после такого бежишь мыть руки, что будет, когда мы займёмся чем-нибудь... — Тут Се Линь вдруг осёкся.

А Чи Цин подобрал с пола подушку и запустил в него.

Выходной быстро закончился, и на следующий день, когда двое появились в управлении, Цзи Минжуй встретил их с мрачным сосредоточенным лицом:

— Как раз собирался вам звонить. У нас новые подробности по поводу Цзян Июнь.

Се Линь на ходу заинтересованно хмыкнул, делая знак продолжать.

— Мы ведь организовали слежку за Бо Чжисином и Юй Яном, так? — начал Цзи Минжуй. — Так вот, этот паршивец Бо Чжисин тот ещё фрукт, он быстро смекнул, что мы за ним следим, и однажды, пока ходил в интернет-кафе, притворился что идёт в туалет, а сам сбежал. Мы его две улицы искали.

Тогда Бо Чжисина поймали в переулке и прижали к стенке полицейские в штатском. Но тот, опустив глаза, сказал:

— Дяденька полицейский, ну чего вам? Чего вы за мной ходите? Я только сбегаю с занятий и хожу в интернет-кафе. Хорош уже за мной следить, я этого не люблю.

— Мы думали, что Бо Чжисин — обычный подросток, но тот оказался замкнутым и нелюдимым, обычно ходит один, ни с кем не тусит. Но в разговоре с нашим коллегой он упомянул Цзян Июнь.

Явно не желая быть втянутым в это дело, Бо Чжисин хотел только поскорее отделаться от всех, и рассказал следующее:

— Я вообще-то не хотел говорить, ко мне это не имеет отношения, только проблем наживу. Но, слушайте, за мной следить бесполезно. Если правда хотите найти улики, возьмитесь за Цзян Июнь.

— А Цзян Июнь как связана с теми ребятами? — принялся расспрашивать полицейский.

— Если скажу, уберёте слежку? — с сигаретой в зубах поинтересовался Бо Чжисин.

Тогда мужчина, как будто успокаивая маленького ребёнка, кивнул, а сам добавил про себя: «Просто будем лучше скрываться, чтобы ты нас не заметил».

Тогда парень, помолчав ещё, прислонился к стене и поведал:

— Ван Юань и его компашка угрожали ей. Кажется, что-то связанное с деньгами. Мы сидели рядом, и я сквозь сон на уроке слышал, как они упоминали какую-то «видеозапись». Всё, больше ничего не знаю.

— Ты правда с ними не общался?

— У меня что, с башкой проблемы? Они везде шатались как настоящий динамит — только тронешь, и взорвутся. Постоянно нарывались на проблемы. А мне это зачем?

В целом они пришли к выводу, что этот Бо Чжисин действительно держался на расстоянии с компанией Ван Юаня.

Деньги. Видеозапись.

Учитель и ученики.

Связав все эти детали вместе, Се Линь, поразмыслив, задал вопрос:

— Кто-то из погибших был из богатой семьи?

— Был, — ответил Цзи Минжуй. — Ма Хуэй, его родители бизнесмены, обычно дома не появлялись, за ребёнком особо не следили.

— Бизнесмены, которым некогда воспитывать сына... А Цзян Июнь так строго ведёт себя с учениками. Невозможно, чтобы она ни разу не связалась с его родителями. В такой ситуации... Они ведь могли перевести ей немного денег, чтобы она получше заботилась об их ребёнке, логично? Только вот об этом узнал сам Ма Хуэй. Тайком снял на видео процесс перевода денег, чем и стал шантажировать Цзян Июнь. Этим можно объяснить её отношение к ним.  

Цзи Минжуй вставил:

— Но у нас пока нет доказательств...

— Вы её привезли?

— Да.

— Если нет доказательств, их нужно слепить. Вот же они, свеженькие. Немного лжи, и она сама всё расскажет.

На этот раз Цзян Июнь была намного уравновешеннее, чем в прошлый.

Она надела шерстяное платье цвета риса, поверх него — розовый пуховик, при этом выглядела идеально, ухоженно и с иголочки. Даже шпильки были приколоты ровно-ровно.

И всё же это её равновесие долго не продержалось.

Когда улыбающийся мужчина как бы невзначай бросил фразу «Мы разблокировали телефон одного из погибших и кое-что в нём нашли», кровь отлила от лица женщины.

Если бы Чи Цин в тот момент коснулся её руки, он, наверное, услышал бы очень громкие мысли: «Это невозможно! Не может быть! Они все мертвы, никто не мог узнать...»

И чем добрее становилась улыбка Се Линя, сидящего напротив, тем сильнее женщина паниковала. Она протянула руку к стакану с водой, но заметила, что пальцы неудержимо дрожат, и руку опустила, сжав подол платья.

Се Линь тихонько постучал пальцами по столу:

— Не волнуйтесь так, мы просто хотим поговорить о том, что родители Ма Хуэя...

Цзян Июнь поняла, что они посмотрели видеозапись и узнали о деньгах, которые ей передал отец мальчика. Иначе не задали бы такого вопроса. В голове женщины воцарился кавардак.

— Я не тронула ни фэня из этих денег! — вдруг воскликнула она. Возможно, остатки рассудка подсказали ей, что если она во всём признается сама, это сгладит её вину. Поэтому, помолчав секунда, начала: — Они постоянно со мной конфликтовали. А когда заполучили это видео... стали требовать... чтобы я больше не привязывалась к ним. И ещё другие вещи... после занятий в частном порядке... — здесь она замолчала.

Се Линь выбрал наиболее деликатную формулировку:

— Они приглашали вас на свидание?

— Да, — кусая губы, едва слышно выдавила Цзян Июнь.

Заставить учителя, который обычно возвышается над учениками и высокомерно раздаёт указания, беспрекословно выполнять всё, что они скажут... Заполучив такую возможность, Ван Юань и остальные, возможно, стали делать то, о чём даже не думали раньше, ведь в таких случаях всё зло человеческой души выплывает на поверхность. Они шаг за шагом снижали собственную планку морали, получая при этом истинное удовольствие.

Цзян Июнь пояснила:

— Я тогда выдвигалась на очень серьёзную премию, руководство школы возлагало на меня большие надежды. Я не могла допустить... поэтому...

Им удалось обманом вытянуть из неё доказательство. Но в этом деле всё ещё существовал вопрос, на который они не получили ответа.

— Благодарим за содействие, — сказал Се Линь. — Но мы не обнаружили никаких видеозаписей в телефонах погибших ребят. Нет, лучше выразиться... кто-то брал их телефоны и удалял эту видеозапись.

Цзян Июнь широко округлила глаза.

Се Линь не собирался ослаблять бдительность в её отношении, несмотря на признание существования видеозаписи. Глядя женщине в глаза, он задал вопрос:

— Предположим, существует человек, который убил Ван Юаня и остальных, а потом специально удалил видео с вашим участием у них на телефонах. Подумайте, кто это мог быть, если не вы?