Тринадцать

 «Друга, друга я ищу...»

Песенка на кассете зациклилась на повторе.

От этого простого и знакомого с детства мотивчика у всех присутствующих волосы зашевелились на голове. Особенно жути добавляло то, что кассета была плохого качества, и строки песни прерывались на полуслове.

Когда кассета доиграла, началась перемотка, и после недолгого шороха песня заиграла вновь.

«Друга... друга... где же друга я найду?»

Почти у всех оперативников в голове возникло множество знаков вопроса.

Значит, приветствие было написано конкретному человеку, а не просто кому-то абстрактному? И не просто для того, чтобы отпраздновать своё искромётное преступление?

Он кого-то ищет.

Друга?

И кто его «друг»?

Кого он... ищет?

Внезапно в зал ворвался оперативник из группы, ответственной за выяснение личности жертвы:

— Мы узнали, кто это. Он из Сяошаня, жил довольно далеко от церкви, семья из трёх человек. Его девушка сегодня утром позвонила в полицию и сообщила, что он пошёл пробежаться перед сном, но за целую ночь так и не вернулся.

Мужчина носил фамилию Ли, работал обычным программистом, не был верующим, а также не имел никаких связей с другими участниками этой паутины преступлений.

— Думаю, он просто случайно проходил мимо, вот и попался убийце.

Не было причин его убивать. Просто ужасно не повезло.

Таких случаев беспричинных убийств, не поддающихся логике, пруд пруди.

Требовалось дополнительное расследование, и Чи Цина с Се Линем отпустили раньше всех. Се Линь повёз Чи Цина домой кормить кота, по дороге ему позвонил У Чжи, с которым они уже давно не связывались:

— У директора У скоро день рождения, ты в деле?

— И не стыдно называть себя директором?

У Чжи не придал этому значения:

— Ну и что, пусть у меня нет реальных заслуг, но хоть фальшивый псевдоним я могу взять?

Се Линь глянул на Чи Цина, который на пассажирском сиденье тщательно вытирал спиртовым ватным диском экран своего телефона, и ответил:

— Я не могу.

— Так занят?

— Не то чтобы, — Се Линь держал руки на руле. — Просто я человек простой: встретив любовь, друзей забываю начисто.

Разве можно вот так спокойно разбрасываться подобными выражениями?

Когда Се Линь закончил разговор, Чи Цин наконец протёр экран, разблокировал его и погрузился в пучину интернета. Он почему-то вспомнил «Се Линя» из бара, где они встретились однажды, тот выглядел как завсегдатай подобных заведений и привлекал к себе внимание доброй половины других посетителей.

— Почему ты отказался? — между делом спросил Чи Цин.

Се Линь выдал фразу, нисколько не соответствующую его облику:

— Что мне там делать? Лучше побуду дома, с тобой. — Затем добавил: — Разумеется, можно и пойти куда-нибудь, куда угодно, но главное, чтобы ты пошёл со мной.

По дороге они как раз проезжали по дороге, где чуть не врезались в машину убийцы, охотника за флешкой. С одной стороны раскинулось озеро, с другой — перекрёсток. У Чи Цина в голове сразу пронеслись события того дня.

— О чём задумался? — спросил Се Линь.

Чи Цин отвёл взгляд от дороги.

— Я вспомнил, что когда в тот раз сидел рядом с тобой на пассажирском сиденье, мне почему-то не захотелось убить тебя пару раз.

Это неправда, что Чи Цина тогда не потрясло радикальное решение Се Линя. Но сейчас, узнав, что десять лет назад Се Линь самовольно попался в руки похитителю, Чи Цин подумал, что этот его неадекватный парень по фамилии Се способен вообще на что угодно.

В тот раз всё произошло слишком неожиданно, их машина боком задела уличное заграждение, и Чи Цин, выглянув за окно, увидел небольшую вмятину на нём. Возможно, из-за незначительности урона, никто не стал менять заграждение, оно так и осталось стоять на месте.

Солнце село, и небо постепенно затянуло тучами. Над озером скопился густой серый туман.

Вмятина дала Чи Цину подсказку, он вдруг сказал, глядя на заграждение:

— Если он действительно участвовал во всех делах, то не мог совсем не оставить следов.

— Хм?

Тучи спускались всё ниже, как будто хотели упасть на город.

И где же тогда... «следы», оставленные преступником?

Оставив машину, они направились к лифту. Как раз за ними шла семейная пара, которая, минуя лифт, направилась сразу к пожарному выходу. Мужчина взял из рук женщины пакет с фруктами и собрался подниматься.

В тот момент как раз подошёл лифт. Се Линь, нажав на кнопку, удержал лифт и с вежливой улыбкой обратился к паре:

— Вы не поедете?

— Ох, да кто же захочет на таком лифте ехать? — муж и жена замахали руками.

Они, очевидно, приняли Се Линя и Чи Цина за новых жильцов, поэтому тихо поведали:

— В этом лифте... человек умер! Случилась неполадка, и его раздавило! Прямо в шахте! 

Мужчина понизил голос, как будто боялся потревожить некую тёмную сущность: 

— Я слышал, когда это случилось, в лифте ещё и ехали двое. И они, представляете, вот психи ненормальные, раскрыли зонт, чтобы не запачкаться. Вы только представьте, ну и жуть! Это точно несчастливый лифт...

Вышеупомянутые психи по фамилии Се и Чи только промолчали.

— Другие жильцы теперь боятся ездить на лифте. Может, вы тоже с нами, пешком? — доброжелательно предложил мужчина. — Ходьба по лестнице укрепляет организм, это экологично и абсолютно безопасно, можно не бояться аварии в лифте! Всех зайцев одним выстрелом! Вам, молодым, тем более следует больше ходить по лестнице.

Каким бы умелым собеседником ни являлся Се Линь, теперь ему было очень трудно найти предлог, чтобы отказаться от предложения соседей.

Чи Цин сам не знал, как реагировать на услышанное, но заговорил первым:

— Нет, спасибо. Мы не верим в потустороннее. Да и вообще, если боитесь тех мест, где кто-то умер, не думаю, что в мире вообще остались места, где никто не умирал. — Чи Цин бросил мрачный взгляд в сторону пожарной лестницы. — На лестничном пролёте наверняка тоже не раз кого-то убили. Многие мстители любят поджидать свою жертву именно там.

На лестнице обычно стоят лампы с датчиком движения, и когда внутри никого нет, пролёты выглядят тёмными и пугающими.

Семейная пара подняла глаза наверх, им явно стало не по себе. А двое консультантов, оказавшись в лифте, осознали, какую социальную реакцию вызвало то происшествие.

Вообще-то лифт уже давно починили и отмыли, стены до того блестели, что в них отражались стоящие рядом Се Линь и Чи Цин. Если не знать, ни за что не догадаешься, что здесь когда-то случилось кровавое побоище.

— Ты их напугал, — заметил Се Линь.

— Просто констатировал факт.

Редкие представители вида, не боящегося ездить в лифте, как раз спокойно обсуждали, что бы поесть на ужин.

— Только не стейк, идёт? Я лучше приготовлю пару блюд. У тебя есть какие-нибудь предпочтения?

Чи Цин всю дорогу был задумчив. Он держал руки в рукавах и не мог отделаться от мысли, что в этом деле они ещё что-то упустили. Но что же?

Он не слушал Се Линя, только отстранённо буркнул:

— Ага.

— Чего «ага»? Я тебе вопрос задал.

— Мне всё равно, — ответил Чи Цин, чтобы от него отвязаться. — Решай ты.

Се Линю почему-то стало смешно. Его рука застыла в воздухе над кнопкой этажа, и он как бы между прочим произнёс:

— Нет, давай сначала я лучше попробую на вкус тебя.

Чи Цин снова хмыкнул. Но сразу же заметил неладное и сказал:

— Я смотрю, ты сегодня собрался помереть с голоду.

Приподняв бровь, Се Линь нажал на кнопку. Но когда он это сделал, Чи Цин вдруг произнёс:

— Подожди.

— Что?

— Я, кажется... понял, в чём подвох.

Чи Цин воскресил в памяти день, когда на них в лифте напал убийца.

Тогда они были слишком заняты борьбой с киллером и упустили из виду одну очень важную деталь.

— Вспомни, мы уже почти схватили убийцу, — Чи Цин вспомнил, как всё происходило, включая стремительно помчавшийся вверх лифт, — но в тот момент кто-то на тринадцатом этаже нажал кнопку вызова. Было ли это совпадением?

И правда, слишком удачное совпадение. Именно тогда, когда они должны были поймать киллера, лифт поехал вверх. В результате единственный участник дела, который мог помочь им его раскрыть, оказался раздавлен в лепёшку.

— В то время дня, когда это случилось, в доме обычно не бывает народу. Будний день, многие жильцы ещё на работе; да ведь именно поэтому преступник и выбрал лифт, чтобы расправиться с нами.

Незнакомец, вызвавший лифт на тринадцатый этаж, правда был обычным жильцом, который случайно нажал кнопку, когда никто этого не ждал? Честно говоря, вероятность не очень велика.

Стоило Чи Цину вспомнить об этом, и Се Линь тоже задумался. Со смертью убийцы все их зацепки оборвались. Его существование было очень важной уликой. И к слову, это число, тринадцать...

Нажав на кнопку их этажа, Се Линь ещё не успел опустить руку, как переместил её чуть выше и дотронулся до кнопки «13».

— Для них это очень значимое число, они все его боятся, считают несчастливым. Но испытывает ли такой же страх сам «святой отец»? — Се Линь обнаружил, что уже довольно неплохо знает «его», особо размышлять не пришлось, чтобы прийти к выводу: — Судя по его психологическому портрету, он считает себя по меньшей мере богом, который способен судить остальных. Поэтому ему можно не бояться ни числа «13», ни несчастливых символов. Наоборот, «13», возможно — его счастливое число.

— Да уж, ведь он же ненормальный, тоже псих, — согласился Чи Цин.

— Псих значит псих, зачем добавлять «тоже»? — глянув на него, неуверенно спросил Се Линь.

Чи Цин протянул руку в чёрной перчатке и, коснувшись пальца Се Линя, нажал на кнопку тринадцатого этажа:

— Ты же знаешь ответ, к чему спрашивать?

Кнопка «13» загорелась кроваво-красным ореолом, и лифт, так же, как в тот день, быстро поехал наверх.

***

«Дилинь».

Спустя несколько секунд двери лифта открылись.

На тринадцатом этаже, так же, как на всех остальных, разместилось две квартиры. С жильцами одной из них Се Линь виделся однажды, когда переехал сюда, а другая квартира несколько лет пустовала, в ней постоянно сменялись жильцы, поэтому если уж подозревать какую-то из двух квартир, то сразу ясно, какую именно.

Чи Цин до сих пор не научился «знакомству с соседями»: стоя в дверях, он по-прежнему походил на коллектора, явившегося выбивать долги. Поэтому он благоразумно встал чуть подальше.

Осмотрев пространство перед квартирой, Чи Цин заметил, что здесь очень чисто, тут не хватало не только полки для обуви, которую обычно ставили другие жильцы для удобства, — даже красного коврика с надписью «Добро пожаловать», привычного для каждой китайской семьи, не постелили.

Слишком чисто, даже трудно представить, что здесь вообще кто-то живёт. Ведь даже Чи Цин, мизофоб, и то по привычке оставлял возле двери зонт, бутылку антисептика и пачку салфеток.

Се Линь позвонил в звонок.

Они пришли только убедиться, что с этой квартирой всё в порядке, поэтому причину пока не придумали.

— Скажем, что зашли за соевым соусом? — предложил Се Линь.

— А что, сами не могли купить?

— И правда. Ситуация недостаточно критическая. Тогда скажем, что у нас кот рожает, спросим, умеет ли он принимать роды.

Чи Цин на это промолчал.

Однако заготовленный предлог не пригодился, потому что никто так и не открыл им дверь. Се Линь приготовился нажать на звонок ещё раз, но тут жилец квартиры напротив вышел вынести мусор, увидел их и спросил:

— Вы что-то хотели? Из этой квартиры жилец съехал пару дней назад.

— Съехал? Куда?

— Не знаю, он мне не докладывал. Мы редко виделись, всего пару раз.

— А когда он начал снимать эту квартиру?

— Где-то... полгода назад.

— Можете его описать?

— Знаете, насчёт внешности ничего сказать не могу. Странный был тип, всё время носил кепку и маску. Я его так ни разу и не видел без них. Только роста он высокого.

К тому моменту Се Линь и Чи Цин уже поняли: это был он.

***

В день аварии в лифте, на тринадцатом этаже. Видя, что лифт никак не приезжает, «он» постоянно нажимал на кнопку.

Услышав шум, сосед открыл дверь и поинтересовался:

— Что, лифт сломался?

Мужчина был в кепке и маске, со спины — худощавый. Держа руку на кнопке вызова, он с лёгкой хрипотцой произнёс:

— Похоже на то. Я уже давно его жду.

Никто не видел, что под маской уголки его губ чуть приподнялись вверх.