Телефонный разговор

Трудясь в школе Хунхай уже десятый год, Цзян Июнь всегда была образцовым преподавателем. И только в прошлом году ей не достался титул лучшего учителя. Но и успехи класса, который она вела, оставляли желать лучшего: класс пестрил нерадивыми учениками, такими как Ван Юань.

Со скоростью ракеты Цзи Минжуй накопал досье на Цзян Июнь, когда ему позвонил Чи Цин.

— Досье вполне нормальное, без негативных записей. Женщине принадлежит квартира, за которую она выплачивает кредит. Муж — служащий на государственном предприятии, тоже ничего особенного. — Цзи Минжуй сидел на рабочем месте и заваривал лапшу быстрого приготовления. — Вы же знаете, люди, работающие в школе или на госпредприятии, очень дорожат репутацией. Они стараются не запятнать своё имя. Думаю, тут мы ничего не найдём.

— Ясно, — прислонившись к лестничным перилам, Чи Цин со вздохом опустил взгляд.

— Вы её подозреваете? Против неё есть улики? — удивился Цзи Минжуй.

С начала расследования у них не было причин привлекать Цзян Июнь как подозреваемую.

Чи Цин ведь не мог сказать, что он прочёл доказательство в мыслях женщины, когда дотронулся до её руки.

Но голоса учительницы — внутренний и реальный — так разительно отличались! Один страшно радовался смерти своих бывших учеников, другой выражал по тому же поводу фальшивую скорбь.

В конце концов Чи Цин сказал лишь:

— Просто так спросил.

Он держал телефон рукой в перчатке, а другую, ещё немного сырую после мытья, оставил «неодетой», чтобы набрать номер Цзи Минжуя.

Се Линь дождался, пока он наберёт номер, затем взял его оголённое запястье и, начиная с кончиков пальцев, натянул ему на руку перчатку. А заодно крепко сжал ладонь, уже в перчатке. И повёл за собой обратно по коридору.

— Куда мы идём? — спросил Чи Цин.

— Найдём кое-кого. Нужно придумать, как вытянуть из неё признание.

— Кого?

Чи Цин не представлял, к кому можно обратиться с этой проблемой.

Взгляд Се Линя пробежался по юным лицам в кабинете.

— Нам нужен какой-нибудь... тихоня, который обычно не привлекает к себе внимания.

Тем временем Цзи Минжуй продолжил искать сведения о Цзян Июнь.

— Надо проверить запись её звонков за три месяца, — сказал он коллеге, склонившись над номером телефона Цзян Июнь, наскоро записанным рядом с тремя другими номерами. — Посмотрим, не общалась ли она с погибшими по телефону.

Пройдя крещение несколькими серьёзными делами, Цзи Минжуй стал работать намного результативнее. 

Цзян Юй, отложив свою работу в сторону, сразу же принялся ему помогать:

— Эта женщина в числе подозреваемых?

— Нет, просто мой друг её упомянул... — покачал головой Цзи Минжуй. — А он, знаешь ли, будто обладает пророческим даром, каждый раз попадает в десятку... Просто... с первого дня нашего знакомства он никогда не ошибался в людях.

Цзи Минжуй вспомнил, как во время учёбы в старших классах водил дружбу с одним парнем. Однажды они собрались после занятий пойти в интернет-кафе. И Чи Цин, обычно молчаливый и нелюдимый, собирая вещи в рюкзак, вдруг прохладно сказал Цзи Минжую:

— Лучше тебе не ходить с ним. Он плохой человек. Как можно скорее оборви с ним общение.

Тогда Цзи Минжуй, который обычно старался сблизиться с Чи Цином, впервые поругался с ним. Он бросил книги на стол и выпалил:

— Ты больной? Он мой друг! Мне уже получше известно, какой он человек. Ты его совсем не знаешь, как ты можешь так о нём говорить?   

Юный Чи Цин, защёлкнув крышку пенала, с мрачным видом буркнул:

— Дело твоё.

И Цзи Минжуй, вне себя от злости, потопал в интернет-кафе.

В итоге, добравшись до места, он увидел своего «друга», окружённого толпой явно антисоциальных личностей, которые, заметив новенького, усмехнулись:

— Так ты говоришь, этот твой дружок точно взял с собой деньги? Ну если у него денег не окажется, даже не думай сегодня уйти отсюда.

И пока Цзи Минжуя прижали к стене и переворачивали его портфель в поисках денег, он думал только об одном... Неужели Чи Цин обладает даром предвидения?

Цзян Юй, быстро щёлкая мышкой, нашёл среди длинного списка номеров несколько цифр:

— Гляди, нашёл кое-что подозрительное...

***

Тем временем.

Пройдясь по школе и дождавшись звонка на обеденный перерыв, Се Линь с Чи Цином выловили бывшего ученика первой группы первого класса и отвели его в ближайшую беседку для разговора. Худой паренёк в очках явно нервничал и, не зная, как к ним обращаться, говорил просто «дяденьки полицейские».  

Задавшись целью найти в классе человека, обладающего наилучшей способностью к наблюдению, в первую очередь стоит обратить внимание на самого тихого ученика. Такие обычно помалкивают, но являются настоящими молчаливыми наблюдателями.

Чи Цин, разумеется, в этом сильно сомневался:

— Я тоже был самым тихим в классе. Но мне было глубоко наплевать, что там происходит у одноклассников.

— Ты — особый случай. Это не в счёт.

Затем Се Линь приступил к расспросам, а мальчишка отвечал ему.

— Не волнуйся, всё в порядке. Никто не узнает, что мы к тебе обращались. Какие отношения были у Цзян Июнь с компанией Ван Юаня?

— Не самые лучшие, — ответил парень после недолгого молчания.

— Помимо плохих оценок и нежелания учиться, между ними возникали конфликты?  

— Я не очень в курсе, что конкретно там произошло. Только помню, что сначала учительница относилась к ним очень строго, постоянно наказывала, заставляла писать объяснительные, но Ван Юань и его дружки не собирались это терпеть. Они решили отомстить ей. Через какое-то время она перестала их кошмарить. Они даже могли уснуть на её уроке, а она ничего им не говорила.

Перерыв был короткий, а еду в столовой приходилось добывать с боем.

Се Линь не стал задерживать парня надолго.

Тот второпях убежал из беседки, но вдруг остановился там, где они уже не могли его видеть, издали посмотрел на учебный корпус первого класса, затем вновь обернулся и кинул взгляд через кустарник в сторону «дяденек полицейских». Мальчик открыл рот, будто хотел что-то сказать, но замолчал, отвёл взгляд и помчался в столовую.

Спустя полчаса.

В полицейском участке Цзи Минжуй, держа в руках распечатку звонков, набрал номер друга.

— Алло? Это я. В досье Цзян Июнь мы действительно ничего не обнаружили. Но я проверил запись её звонков, за последние три месяца она очень часто созванивалась с тремя погибшими. Они разговаривали почти каждую неделю. Разговор длился от четырёх до пяти минут, каждый раз — после окончания занятий. И кстати, насколько я понял, на момент смерти Ван Юаня и Ма Хуэя у неё не было уроков. Но все остальные учителя из её корпуса вели занятия. Поэтому никто не может подтвердить, находилась ли она в кабинете на момент убийства.

Она созванивалась с убитыми школьниками незадолго до их гибели.

Нет доказательств отсутствия на месте преступления.

Отношения с учениками были плохие.

Похоже, что женщина «подвергалась угрозам со стороны учеников».

Но самое главное — это странная реакция Цзян Июнь.

Впрочем, заполучив записи звонков, полицейские также получили достаточное основание для допроса учительницы.

Цзи Минжуй и Цзян Юй сработали оперативно, в тот же день после обеда Цзян Июнь доставили в главное управление полиции.

Оперативник, неся под мышкой материалы дела, намеревался зайти в допросную вместе с двумя консультантами, однако эти двое, похоже, не собирались сталкиваться с женщиной лицом к лицу — направились в наблюдательную комнату.

— Вы... не будете участвовать в допросе?

Чи Цин бросил взгляд на Се Линя:

— Его спроси.

Се Линь потёр кончик носа:

— Видите ли, я представился ей родственником одного из учеников, чтобы расположить для разговора. Так что мы с моим «младшим братом» лучше посидим в соседней комнате.

Чи Цин не ожидал, что он до сих пор помнит эту деталь:

— Кто это твой младший брат?

— Ты, кто ж ещё. И кстати, ты так и не назвал меня...

Чи Цин развернулся, толкнул дверь комнаты наблюдения и оставил Се Линя одного в коридоре, не дав даже договорить.

Тот лишь усмехнулся.

Да уж, про бунтарский период он не ошибся.

И правда — настоящий бунтарь.

В допросной.

Цзян Июнь, очевидно, не ожидала, что её привлекут для допроса. Она явно волновалась, то и дело бросая взгляд на дверь. Впрочем, долгие годы преподавания не прошли даром: женщина быстро взяла себя в руки, и когда в кабинет вошли несколько оперативников, уже сидела ровно и спокойно, только кивнула вошедшим в знак приветствия.

Сначала она придерживалась собственной первоначальной версии:

— Мы с ребятами общались не очень тесно. После того как их распределили в другую группу, я уже не вела у них занятия. Поэтому с тех пор о них ничего не слышала.

Однако, когда перед ней положили распечатку звонков, женщина погрузилась в молчание. В длинном списке все звонки с телефонов погибших на её номер были отмечены красным.

— Раз после распределения вы не общались, — полицейский указал на бумагу, — зачем так часто созванивались? О чём вы могли с ними говорить?

Чи Цин заметил, как женщина машинально стиснула пальцы сплетённых рук под столом, так сильно, что ногти оставили на коже следы.

Время в спокойной и серьёзной обстановке текло очень неспешно. Минутная стрелка настенных часов очертила круг, когда Цзян Июнь медленно заговорила.

— Между нами возникали конфликты. У меня очень строгие методы преподавания, и я всегда надеюсь, что ученики смогут выдержать такой уровень контроля знаний. Но всё же они дети, подростки, и мне не удалось уладить возникшие между нами проблемы. Об этом я сожалею до сих пор. Узнав, что учителя во втором классе также не могут справиться с ними, я посчитала, что часть ответственности лежит и на мне. Поэтому поддерживала с ними связь. Второй класс — очень важная ступень в процессе обучения. Последний перед выпускным третьим. Я не хотела, чтобы своей безалаберностью они разрушили собственное будущее.

Врёт и не краснеет.

Почти каждый присутствующий при допросе подумал об этом.

Если бы всё действительно было так, как она говорит, с самого начала Цзян Июнь не стала бы заявлять, что их с учениками не связывали тесные отношения.

Но следователи ничего не могли ей противопоставить.

Трое учеников уже мертвы. Их точку зрения уже не выслушать. А больше никто не знал истинного положения вещей.

Цзян Июнь глубоко вздохнула и снова посмотрела на полицейского:

— Я понимаю, это ваша работа, вы хотите как можно скорее поймать преступника. Но... вы задали мне все вопросы, которые хотели? У меня ещё есть вечерние уроки, я могу идти?

В наблюдательной комнате Чи Цин сидел мрачнее тучи.

Когда женщина поднялась на ноги, он тоже встал.

— Ты куда? — спросил Се Линь.

Чи Цин собирался снять перчатку с руки:

— Я должен узнать, о чём они говорили по телефону.

Мертвецы не могут разговаривать, а Цзян Июнь не собиралась рассказывать им правду. Остался единственный способ... Снять перчатки и послушать, что женщина думает по этому поводу.

Но стоило ему подняться, как Се Линь усадил его обратно. Чи Цин уставился на него непонимающим взглядом.

— Не снимай перчатки, — Се Линь положил руку ему на плечо. — Тебе не нужно слушать её мысли. Если она не хочет говорить, всегда найдётся способ вывести её на чистую воду. Короче, тебе не нужно вмешиваться.

Ранее он догадался лишь о «способности» Чи Цина, а также предположил, что тот каждый раз слышит не совсем нормальные вещи. Но сегодня впервые оказался так близко к этой способности.

Как именно радовалась Цзян Июнь у себя в мыслях? Какой недобрый смех Чи Цин услышал? Се Линь не решался даже думать об этом. Он знал лишь одно: эти голоса могли заставить кого угодно начать избегать людское общество в целом.

И если это способ излечения, Се Линь скорее согласился бы на то, чтобы Чи Цин навсегда остался бесчувственным и отстранённым.

— Пусть даже ты никогда не избавишься от своей болезни, плевать, — сказал он. — Что до чужих мыслей, это вовсе не имеет значения. Не надо их слушать, не надо никого трогать. Если вокруг соберётся толпа народу, ты просто встань за мной и возьми меня за руку.