Телефон

Чи Цин не умел утешать. Что уж говорить, он и общаться, как привычно людям, не умел, а сейчас тем более растерялся, не зная, что сказать.

Окажись на месте Се Линя Цзи Минжуй или кто другой, Чи Цин даже не задумался бы над своими дальнейшими словами, но перед ним был Се Линь, и прежде чем что-то сказать, Чи Цин добросовестно отрепетировал речь у себя в голове.

Но всё же ему показалось, что любая его речь сейчас прозвучит не слишком уместно.

И поэтому...

Чи Цин просто закрыл рот, склонился над диваном и продолжил аккуратно тянуть пульт из ладони Се Линя. Справившись с заданием, он выключил телевизор.

Тёмная комната вновь погрузилась в тишину.

Два человека находились так близко, что сейчас могли слышать лёгкое дыхание друг друга.

Се Линь всё ещё не оправился от того сна, который на самом деле видел уже не впервые, просто в последнее время произошло так много всего... Проснувшись, он ощутил, как неподконтрольно дёрнулось правое веко. Ему стало не по себе от какого-то нехорошего предчувствия.

Он дотронулся рукой до века и хотел немного привести эмоции в порядок, но вдруг почувствовал на губах тепло. Его без предупреждения коснулось что-то мягкое.

Рука над веком так и застыла.

— Ты... — но вопрос так и повис в воздухе.

— Просто захотелось тебя поцеловать, — слегка отстранившись, до неприличия красными губами произнёс Чи Цин.

Молчание.

Чи Цин не смог прочитать выражения лица Се Линя в тот момент, поэтому на секунду замер:

— Нельзя?

Се Линь наконец убрал руку от глаза, откинул её на диван и уставился на Чи Цина. Ворот его светлого свитера из-за лежачего положения стал немного свободнее, словно говоря за мужчину «делай со мной что хочешь».

— Разрешаю, можешь продолжать.

...

Стоило ему сделать такое бессовестное заявление, и ситуация в корне изменилась. Теперь Чи Цину было очень сложно, отбросив стеснение, снова приникнуть к его губам.

Се Линь заметил его колебания, и когда тот уже отстранился было назад, поймал за запястье и потянул на себя.

— Ты же хотел меня поцеловать? — Се Линь приподнял его лицо за подбородок. — Куда собрался?

Молчание.

— Хочешь сказать, это всё?

На лице Чи Цина было написано: «Я тебя поцеловал? Поцеловал. Так что быстро отпустил меня, понял, ты?»

Се Линь так и прыснул:

— Смельчак!

Его рука на подбородке Чи Цина сжалась чуть сильнее, он позволил Чи Цину упасть сверху, а сам с явным превосходством в голосе прошептал сквозь зубы:

— Тот раз не считается...

Поздней ночью Звёздочка мирно спал за шторкой, а когда выспался, сладко потянулся, зацепил лапкой край занавески и лениво выбрался из своего укрытия. Но сразу же замер, как будто увидел нечто такое, чего ему видеть не следовало.

Это была рука его хозяина, по фамилии Чи, совершенно голая, без перчатки, отчего в ночи она казалась испускающей свет. Пальцы руки напряжённо вцепились в край дивана, свитер задрался немного наверх, в темноте смутно угадывались очертания его изящного торса и напряжённые мышцы спины.

Кот не мог увидеть полной картины, только услышал неразборчивое:

— Я же... только поцеловал... а ты...

Затем этот бесячий уборщик лотка по фамилии Се шёпотом произнёс:

— Прости, не сдержался...

Коту никогда не постичь, что творится в человеческом мире. Посмотрев немного, Звёздочка пошёл есть свой корм.

Чи Цину пришлось ещё раз принять душ, после чего он, совершенно обессиленный, улёгся на кровать, но всё же, перед тем как закрыть глаза, не забыл дотронуться ещё влажной рукой до ладони Се Линя.

Он хотел знать, в каком тот сейчас состоянии.

Стало ли ему легче? Или тот сон всё ещё не отпускает его?

Разумеется, Се Линь разгадал его замысел, поэтому закрыл глаза и позволил Чи Цину себя «проверить».

[……]

В голове Чи Цина по-прежнему звучало только тиканье часов в спальне, больше ничего, никаких искажённых голосов.

Поэтому он отпустил последнюю напряжённую струну в душе и погрузился в сон.

Однако спустя пятнадцать минут Се Линь, который вроде бы «уснул» вместе с Чи Цином, открыл глаза.

Он специально взял мысли под контроль, но не для того, чтобы спрятать их от Чи Цина, а просто чтобы тот поскорее уснул.

Полежав немного в темноте, Се Линь беззвучно поднялся и накинул одежду.

Он уже достаточно привык к обстановке квартиры Чи Цина, чтобы не включать свет. Наощупь пробравшись через гостиную, он снял с крючка в прихожей ключ... тот самый, что им сегодня оставил хозяин квартиры 1301.

***

Глубокой безлюдной ночью лифт походил на молчаливое чудовище, которое замерло в ожидании жертвы.

Покуда чья-то рука не нажмёт кнопку вызова.

Тогда лифт пришёл в движение и быстро начал подниматься наверх.

«Динь».

Через минуту Се Линь в одиночестве стоял перед дверью квартиры 1301.

Лифт, что привёз его сюда, медленно закрыл двери за его спиной.

Мужчина в лёгкой чёрной рубашке стоял в пустоте площадки, держа в руке металлический ключ. Перед ним располагалась квартира, в которой, вероятно, умер человек.

В которой проживал «опасный преступник».

Соседи из 1302ой, услышав новость, в спешке съехали отсюда буквально за один вечер, полка для обуви возле их двери теперь пустовала. Однако они переехали не только из-за 1301ой квартиры, несчастный случай в лифте ещё раньше вселил в них уверенность, что надо уезжать отсюда.

Трудно представить, чтобы эти люди каждый день поднимались бы пешком на тринадцатый этаж. Очевидно, что они всё-таки пользовались лифтом, в котором погиб человек, и это уже стало для них нелёгким испытанием. А уж когда выяснилось, что в соседней квартире проживал маньяк-убийца, который может просто «украсть» чужие ключи и проникнуть в квартиру...

Се Линь лишь бросил равнодушный взгляд на красную пустую полку для обуви.

Ему будто совсем не казалось, что одному приходить сюда ночью — дело небезопасное, он даже выглядел так небрежно, будто «вернулся» к себе домой.

У него не было определённой причины приходить сюда, просто не спалось, а Цзи Минжуй перед уходом оставил им ключи... Поэтому Се Линь решил подняться и посмотреть.

Ему интуитивно казалось, что они упустили какую-то зацепку.

Стоя перед дверью, Се Линь бесстрашно вгляделся в чёрный глазок и повернул ключ в замке.

Замок издал лёгкий металлический звук.

Что бы ни делал человек, самое важное — для чего он это делает.

То же самое и с убийством: зная мотив, можно понять очень многое.

……

То есть, если отбросить все другие преступления, а также пресловутую торжественность и невинно погибшего случайного прохожего, останется лишь одна цель, которая мало-помалу выплывет на поверхность: «святой отец» кого-то ищет.

И раз уж он кого-то ищет, все сведения о его цели сейчас наверняка вращаются вокруг этой цели. Другими словами, он ищет человека, но при этом хочет, чтобы этот человек тоже его нашёл.

С этими мыслями Се Линь открыл дверь ключом.

Замок звонко щёлкнул.

Внутри всё оставалось таким же, как днём, но без источника света здесь было даже темнее, чем в квартире его парня.

Глядя в темноту, Се Линь медленно закрыл глаза, затем снова открыл и попытался примерить на себя роль этого «святого отца», представил, как тот ходит по комнате, мимо кухни, через гостиную, шаг за шагом.

По-прежнему ничего не нашлось.

Но не может быть, чтобы ничего не нашлось.

Раз он сделал такой ход, на то наверняка была причина.

«Святой отец» привык действовать с размахом. Не испугавшись, что его «подопечные» его сдадут, он сам дерзновенно поджёг церковь, а после, прекрасно зная, насколько это опасно для него, убил человека и привязал его к кресту, можно сказать, под носом у полиции... Даже прожил целых полгода чуть ли не бок о бок со своими же противниками.

Значит, если он хотел оставить им какие-то подсказки, он не стал бы прятать их слишком надёжно.

Оставил бы на самом видном месте, которое они, впрочем, всё же упустили из виду.

— На видном месте, которое легко упустить из виду...

Се Линь остановился в центре гостиной. И когда темнота практически поглотила его, в голову вдруг пришла идея, он медленно повернулся и опустил взгляд на журнальный стол.

Вещи отсюда вынесли, но осталась вся мебель, которая принадлежала хозяину квартиры.

На столике стоял стационарный телефон, спутанный провод хаотичным клубком свисал со столика. Аппарат находился на самом видном месте, но никто не обратил на него особого внимания, только сняли отпечатки пальцев.

Но одна важная деталь всё-таки была упущена... С его помощью можно передавать сообщения.

Се Линь долго стоял, глядя на телефон. Затем снял с аппарата трубку. Будучи жильцом того же дома, он прекрасно знал, что у этих телефонов есть функция записи сообщений.

Поднеся трубку к уху, он нажал на кнопку прослушивания.

После короткого гудка раздался голос.

Тихий и чуть хрипловатый, который произнёс: «Hi».

Се Линь понял, что раздагал загадку. Телефон и правда оказался передатчиком.

Это было то же самое «Hi», что и на магнитофонной ленте из церкви.

Сейчас мало кто оставляет сообщения на автоответчике, все пользуются смартфонами и мессенджерами, поэтому оперативники упустили эту улику.

Если бы это была не запись, Се Линь, вероятно, с усмешкой ответил бы: «Хай».

Запись продолжилась.

Голос произнёс: «Здравствуй, я хотел бы рассказать тебе один секрет».

«Пусть прошло уже десять лет», — голос отчего-то рассмеялся, и потому сделался ещё более жутким, как будто это вообще говорил не человек. А потом вдруг выдал фразу, от которой пальцы Се Линя непроизвольно сжались: «Но... неужели ты наивно полагал, что смерть твоего брата — чистая случайность?»

Бип.

Запись закончилась.

Все звуки стихли.