Настроение

 — Это их результаты экзаменов. Мальчики... не очень хорошо учились, оценки всегда были плохими, в группе они плелись в хвосте.

На следующий день оперативники снова наведались в школу Хунхай. И учительница, куратор группы, опять повторила то, что за два дня говорила уже не раз:

— На занятиях они отвлекались на телефоны, меня не слушали. У нас были, честно говоря, не лучшие отношения. В конце прошлого семестра я провела с ними беседу, выразив надежду хотя бы на то, что они не станут мешать другим ученикам заниматься. Их дальнейшая судьба меня уже не интересовала.

Женщина провела у них всего один семестр, знала об этих трудных подростках не так уж много.

— Прямо-таки не интересовала? — спросил оперативник, записывая показания.

— Людей очень трудно изменить, — вздохнула учительница. — Когда я только пришла работать в школу, была полна энтузиазма и уверенности в своих силах. Думала, что смогу помочь этим детям. Но это просто невозможно. Я поняла, что могу сделать только необходимый минимум — довести их до выпуска так, чтобы они ничего не натворили.

Она заметила, что сегодня с полицией приехали двое мужчин, которых она видела вчера в рощице. Одетые в штатское, они выделялись среди группы оперативников.

В кабинет мужчины вошли вместе, плечом к плечу. Женщина невольно задержала на них взгляд, заметив, что один из мужчин с улыбкой направился к ней и протянул стакан горячего кофе. От этого человека исходило некое обманчивое ощущение, будто он с «особым чувством» смотрит на собеседника, и даже произнесённые им слова овевали нежностью:

— Не волнуйтесь, мы просто немного с вами пообщаемся, всё в порядке.

Учительница, приняв кофе, поблагодарила его.

— Давно преподаёте? Так молодо выглядите, неужели только выпустились из университета?

Тепло от стакана с кофе распространилось от ладоней по телу, девушка чуть покраснела.

— Я... уже шесть лет здесь работаю.

Се Линь наклонил голову и смерил её заинтересованным взглядом: 

— Неужели? По вам не скажешь.

Атмосфера моментально перестала походить на серьёзный допрос свидетеля.

Напряжение значительно спало.

— Вы тоже из полиции?

— Можно считать... наполовину.

Чи Цин зашёл в кабинет и сразу подыскал себе стену, чтобы опереться. Полицейский, который записывал показания, отошёл и встал рядом, однако заметил, что этот «ассистент консультанта» явно в плохом настроении, даже перчатки не снял. Поэтому оперативник не решился заводить с ним разговор, просто тихонько стоял и слушал.

Но через несколько минут произошло невероятное. Ассистент Чи, который совсем не выглядел как человек, горящий желанием с кем-то общаться, вдруг позвал полицейского. Тот не понял:

— А? Вы мне?

Чи Цин указал рукой в чёрной перчатке на женщину, с которой как раз общался Се Линь.

— Вы обычно так же разговариваете со свидетелями?

— Как? — не понял парень.

 Чи Цин пришёл для расследования, мало ли — в учительской найдётся что-то ранее не замеченное никем. Но никак не мог переместить фокус хоть на какую-нибудь деталь, относящуюся к делу. Он с равнодушным видом сказал:

— Спрашиваете, сколько лет свидетель работает на своей должности, делаете комплименты по поводу внешности?

— Обычно... нет, — почесав затылок, ответил полицейский. И хотя он не очень понимал, почему Чи Цин задал такой вопрос, всё же глянул на Се Линя и добавил ещё: — И кофе мы тоже не покупаем.

Се Линь весьма дружелюбно пообщался с учительницей, после чего они наконец перешли к серьёзной теме. Игнорируя ощущение где-то между лопаток, от которого по телу шли мурашки, Се Линь спросил:

— Похоже, трое пострадавших неплохо ладили друг с другом.

— Они сидели на последнем ряду и обычно везде ходили вместе. Они дружили, это правда. Но как вы узнали?

Се Линь указал на три экзаменационных листа на столе.

— Вчера я посмотрел результаты их экзаменов. Обычно оценки очень редко оказываются настолько схожими. Поэтому, кроме случайного совпадения, есть только один вариант, — подытожил Се Линь. — Они списывали друг у друга. Ошибки у всех троих одинаковые. Поэтому я и пришёл к выводу, что парни дружили.

Теперь результаты их экзамена выглядели довольно пугающе.

Как будто кто-то шёл по чёрному списку, выбирая своими жертвами учеников с плохими оценками.

Но Се Линь не считал, что убийства связаны с оценками. Это лишь доказывало, что все трое тусовались в одной компании.

Нормально, что старшеклассники объединяются в группы. И это один из основных признаков убийства на почве мести.

Они провели в школе Хунхай целый день, опрашивали учеников из группы жертв до самого вечера.

— Что ты почувствовал, узнав о гибели одноклассников?

— Ну... испугался, наверное. Всё-таки у меня тоже оценки не очень, — ответил прыщавый подросток, не поднимая головы.

— Ещё что-нибудь?

Парень явно был чувствительным и стеснительным, он вцепился в край своей одежды и неожиданно ответил:

— Больше ничего.

— Ты не расстроился? Ведь это же твои одноклассники.

Одна деталь удивила всех оперативников, присутствующих на взятии показаний: почти все ребята ответили примерно одно и то же: «Я не расстроился. Они... мне не нравились. Устраивали дурацкие подколы. А учителя закрывали на происходящее глаза. Эти трое всех бесили».

Что ж, образ компашки вырисовывался довольно чётко. Учителя не любили троих подростков, как и одноклассники. В семье отношения сложные, характер дурной. И по учёбе полный провал.

Се Линь вышел «на передовую» только в разговоре с учительницей, спросил всё что хотел и вышел. Он переживал, что Чи Цин не вынесет слишком долго находиться в кабинете, полном народу.

— Что бы ты хотел поесть? — с этими словами Се Линь попытался взять своего парня за руку, однако тот увернулся, не дав ему такой возможности.

Просто сунул руки в карманы за секунду до прикосновения. На лице Се Линя застыл немой вопрос. Но даже он не сразу сообразил, можно ли считать, что Чи Цин именно «увернулся» от него.

— Слишком долго ждать пришлось? Или кто-то задел тебя случайно, пока мы стояли? Да, народу сегодня было много... — Се Линь решил, что всё из-за разыгравшейся мизофобии.

Чи Цин, не понимая, как ещё объяснить своё внезапно испортившееся настроение, подумал, что лучше бы причиной действительно оказалась мизофобия. Одним ухом он слушал сведения, собранные оперативниками, другое же непроизвольно улавливало разговор Се Линя с учительницей. Начиная от «вы выглядите так молодо» до просьбы учительницы добавить Се Линя в вичате и предупреждения, что если она вспомнит что-нибудь важное, пусть незамедлительно сообщит полицейским.

Это не очень приятное чувство просто взорвалось, когда Се Линь достал телефон и отсканировал код на экране смартфона женщины¹.

¹Чтобы добавить друга в вичате, достаточно отсканировать QR—код).

Он без видимой причины, даже немного с раздражением на ровном месте, подумал: «Если она вспомнит что-то важное, может сразу же звонить в полицию. Зачем писать Се Линю?»

Тогда он ещё не понимал.

Что это чувство называется ревностью.

Он знал только одно: ему не хочется сейчас даже видеть лица мужчины по фамилии Се.

— Всё в порядке, — Чи Цин подавил нахлынувшие труднообъяснимые эмоции. — Просто ты что-то мне сегодня надоел. Поменьше попадайся на глаза.

 Се Линь озадаченно подумал, что они встречаются даже меньше недели, и он уже... успел надоесть?

— Надоел? Давай-ка поконкретнее.

— Конкретнее сказать не могу. Просто ты целиком меня бесишь, — не стал лукавить Чи Цин.

В школе было многолюдно, и чтобы не мешать занятиям, из управления прислали ещё группу Су Сяолань на подмогу. И вот наконец зазвенел последний звонок с урока, после чего Су Сяолань вспомнила, что ей ещё надо увезти племянника домой. Но она ведь не успела написать отчёт о сегодняшней работе... Поэтому взгляд девушки переместился на двоих мужчин в коридоре возле кабинета.

Се Линь так и не успел выяснить, «в каком месте я тебе надоел», Су Сяолань высунула голову из-за двери и позвала:

— Слушайте... если вы не заняты, можете встретить Сяобо с занятий?

Пришлось свернуть разговор и отправиться в школу Гуанъюань за мальчишкой. На этот раз он прибежал быстро, бросил на заднее сиденье пухлый от книг рюкзак и, вслух повторяя английское слово abandon, залез следом:

— Abandon, ability, able...

Се Линь глянул в зеркало заднего вида.

— Ты сегодня что-то расстарался. Ты же, вроде как, не любишь учиться?

— Да, в жизни самое важное — это удовольствие. Но ведь для начала нужно не потерять эту жизнь! — горестно вздохнул Су Сяобо.

Полицейские знали, что убийства учеников не связаны с их оценками. Зато обывателям это было неизвестно. Новость о тройном убийстве быстро разлетелась по городу, и уже во всех учебных заведениях высшей ступени обсуждали её.

На форуме каждой старшей школы в топе висела тема «Убийства в Хунхай».

Конечно, полиция всё зачищала, по возможности. Но всё же обсуждения в кругах школьников остановить не удалось.

«В Хунхай погибли трое...»

«У меня друг оттуда, даже полиция приезжала, шума наделали!»

Постепенно обсуждение сменило курс.

«Говорят, все трое на экзамене заняли первые места. С конца».

«Я слышал, их убили из-за плохих оценок».

В итоге всё вылилось в: «Убийца заявил, что перережет всех двоечников в городе!»

Ученики во всех школах Хуананя мгновенно впали в панику.

Особенно те, у которых хромали оценки. Все те, кто обычно вместо уроков проводил время в интернет-барах, перестали туда ходить. Все те, кто на занятиях играл в телефон, послушно и без указки протягивали свои телефоны учителю. Все те, кто болтал на уроках, начали вести себя примерно донельзя.

После полудня, когда У Чжибинь привёз Су Сяолань и остальных в Хунхай, он вздохнул:

— Шумиха поднялась практически такая же, как во время серийного похищения десять лет назад...

Вот только десять лет назад жертвами были отличники. А теперь все думают, что убийца нацелился на двоечников.

История словно сделала полный круг и повторилась с неожиданной, будто отзеркаленной, стороны. За короткий срок бесчисленное множество балбесов со слезами сели за уроки и проявили невиданное рвение к учёбе. Включая Су Сяобо.

— Я даже у тётки спросил, чтобы убедиться — убили действительно троих «с конца». Сегодня я целый день не включал телефон. В книжной лавке напротив школы раскупили все учебные пособия, я хотел урвать «Пять и три»², — продолжал говорить Су Сяобо, словно завороженный, — но когда пришёл туда, оказалось, что разобрали не только его, но даже прописей для тренировки почерка мне не оставили...

²Краткое название для учебника по подготовке к экзаменам.

— Дяденька в перчатках, вы были правы, если не буду учиться, я не попаду в Рим, — искренне произнёс Су Сяобо, повернувшись к Чи Цину. 

Однако Чи Цин, который ранее только успевал поддевать мальчика, в этот раз проигнорировал его.

Су Сяобо почуял странную атмосферу.

— Вы поругались? — спросил он Се Линя.

— Мы похожи на людей, которые поругались?

— Похожи. У него такое лицо, как будто он не хочет нас видеть.

Одновременно с этой фразой у Се Линя звякнул телефон.

На экране высветилось «у вас новое сообщение от контакта Учитель У».

Се Линь только хотел сказать «Это он тебя не хочет видеть, а не нас».

Но стоило ему боковым зрением уловить на экране телефона сообщение от учительницы, как Су Сяобо добавил:

— Теперь он стал ещё мрачнее.