Личность

Вдоль длинного коридора, ведущего из туалета, у стены стояли лавочки. 

Из-за ужасной погоды людей в участке было немного.

Иногда служащие полиции забрав своё чадо из школы, оставляли его здесь дожидаться окончания рабочего дня.

Когда Чи Цин вышел из туалета, в коридоре как раз сидела девочка. Она привычным движением достала из маленького рюкзака ручку и тетрадь для упражнений. Пока она сидела на лавочке, ноги девчушки даже не доставали до пола. По всей видимости, она ещё ходила в начальную школу.

Проходя мимо девочки, Чи Цин ещё не успел надеть перчатку, и школьница осторожно тронула его за пальцы.

— Дяденька…

Рука девочки на ощупь была пухленькой и мягкой, голос звучал совсем по-детски, и даже искажённый голос в сознании Чи Цина показался ему немного милым: [Я не знаю, как решить эту задачку. Только вчера папа объяснил мне, и если я опять спрошу у него, он точно решит, что я очень глупая…QAQ]

— Можно попросить у вас…

Девочка ещё не договорила, а Чи Цин, уставившись сначала на пухленькие пальцы девочки, потом на саму девочку, смущённую и сомневающуюся, и бессердечно бросил:

— Ты и правда глупая.

Девочка тоненько вскрикнула, будто эти слова стали для неё серьёзным ударом, и даже забыла подумать, откуда этот дяденька узнал, что она собиралась сказать.

Вообще-то она немного испугалась странного дяденьку и уже почти отпустила руку, но тот вдруг сел рядом и взял из её рук тетрадку с упражнениями.

— Что ты не можешь решить?

— Вопросы с пробелами.

— Тут почти везде пробелы.

Девочка смущённо замолчала.

— Если я объясню тебе, как решать, обещаешь, что завтра не забудешь? Не хочу тратить время на бессмысленное занятие, как твой отец.

Девочка так и остолбенела.

— Видимо, не сможешь.

Слова Чи Цина били в самую цель, однако он всё же объяснил девочке решения трудных задачек, несмотря на то, что в конце мысли ребёнка сосредоточились вовсе не на уроках.

— Дяденька, как ты узнал, что я хочу попросить тебя помочь с уроками?

Девочка смотрела на него огромными, чистыми и невинными глазами, в которых читалось недоумение: «Я ведь не сказала вслух».

— Услышал. Ты произнесла это в мыслях, — Чи Цин надел колпачок на ручку.

— Ты умеешь читать мысли? — девочка часто заморгала.

— Можно и так выразиться.

— Только дотронешься до человека, и слышишь, о чём он думает?

— Примерно.

Волосы девочки были убраны в хвост на затылке, она помотала головой, и вместе с этим движением её хвостик смешно задёргался, и с завистью протянула:

— Если бы я умела читать мысли, я бы узнала, куда папа спрятал мою банку с конфетами. Я ищу её уже два дня, но не могу найти.

Протянув девочке тетрадку, Чи Цин сказал фразу, которая вышла за грань её понимания:

— В мире взрослых детям не найти банку с конфетами.

— Почему? Вы не любите конфеты?

Чи Цин не ответил ей. Он надел свои перчатки, а перед тем, как зайти в кабинет, приложил к губам указательный палец, отчего его яркие губы стали казаться ещё ярче в контрасте с чёрной кожей перчаток. Однако тон его голоса прозвучал почти бесцветно:

— То, что я тебе сказал сегодня, — большой секрет.

— Но почему ты рассказал его мне? — спросила девочка.

Чи Цин толкнул дверь.

— Ты слишком маленькая, и даже если кому-то скажешь, никто тебе не поверит.

Девочка проводила его молчанием.

Тем временем в допросной дело об украденной статуэтке наконец близилось к завершению.

— Я не стану искать правосудия, — узнав о том, что воришкой оказался сын мужчины , тётушка Ван по доброте душевной решила не наказывать ребёнка за ошибку. — Но вам лучше как следует поговорить с ним, научить, что не стоит брать чужое, просто чтобы поиграть…

Когда Чи Цин, вымыв руки, вернулся, обе стороны уже пришли к взаимному согласию.

Мужчина закивал и вышел из кабинета следом за пострадавшей, на ходу повторяя:

— Я непременно поговорю с ним как полагается.

Тётушка Ван, дойдя до середины коридора, остановилась и вдруг вернулась в кабинет, взволнованно обратившись к Цзи Минжую:

— Товарищ полицейский, в нашем жилом комплексе в последнее время происходят похищения. Я хотела бы попросить вашей помощи в розыске пропавших.

Цзи Минжуй уже не был тем наивным миротворцем, которого тётушке Ван совсем недавно удалось обдурить по телефону фразой «сокровище предков стоимостью как целый город», после чего он как угорелый помчался на место преступления.

— Вы не могли бы выразиться конкретнее?

— Это бездомные кошки из нашего комплекса…

«Так и думал».

— В последнее время они оставляют нетронутым корм, который я им приношу, раньше такого не случалось.

Тётушка Ван держала дома кошку и была очень мягкосердечной женщиной, поэтому часто тайком подкладывала корм бездомным котикам, обитающим во дворе жилого комплекса.

— Госпожа Ван, — начал Цзи Минжуй, — это нельзя классифицировать как похищение. И мы не можем направить полицейский наряд на поиски кошек. Ведь бездомные кошки не имеют постоянного места жительства, и они… возможно, ушли в другой район и скоро вернутся.

Проводив тётушку Ван, Цзи Минжуй наконец заметил вернувшегося из уборной Чи Цина и как послушный младший брат протянул ему стакан чая:

— Пить хочешь? Не хочешь? Спасибо, что пришёл, да ещё заодно помог мне в деле разобраться.

Чи Цин взял стакан.

— Вообще-то я не собирался.

— Но почему всё-таки помог?

— Вы ужасно медленно работаете. Я решил, что если так пойдёт дальше, мне придётся ждать тебя до самого завтрака, — затем добавил. — Теперь-то ты можешь закончить работу? Когда пойдём есть?

Цзи Минжуй не нашёлся с ответом.

Получается, Чи Цин поднялся с дивана только потому, что проголодался!

Посмотрев за окно, на ливень, который и не собирался заканчиваться, затем на время, на коллег-полицейских, которые вместе с ним задержались после окончания рабочего дня, Цзи Минжуй произнёс:

— В такое время, боюсь, все рестораны уже закрылись. Но поблизости есть рынок уличной еды, он работает до двух часов ночи.

Дождь, кажется, пошёл слабее, и рынок действительно работал, только посетителей здесь было не так много. На стенах висели таблички с ценниками, жёлтыми на красном фоне, с кухни доносились ароматы масла и специй, слышался стук посуды и котлов.

Они уселись за стол ввосьмером, хозяину закусочной пришлось принести ещё два стула, чтобы все уместились.

Цзи Минжуй, потирая нос, объяснил:

— Ну вот что, уже поздно, так что давайте все вместе поужинаем, идёт? Все сегодня потрудились на славу. — Он вдруг хлопнул себя по лбу. — А, совсем забыл вас познакомить. Мы все с одного потока, только в этом году заступили на службу в участок.

Он вкратце представил коллег, начиная с девушки по имени Су Сяолань, сидящей напротив Чи Цина. Та лучезарно улыбнулась:

— Вы ведь хотели поужинать вдвоём, а мы всей толпой вам помешали. Прости, что доставили столько неудобств, неловко вышло.

Вместо ответа Чи Цин красноречиво промолчал, а на его лице Су Сяолань прочитала явственное: «Да, неудобств немало».

Чи Цин ошпарил посуду кипятком и бросил взгляд на свои перчатки. Боясь случайно коснуться кого-то из сидящих за столом, он не мог оголить ладони.

Су Сяолань, так и не дождавшись, что он снимет перчатки, не выдержала:

— Ты есть собираешься… тоже в перчатках?

— Я довольно щепетилен в вопросах гигиены, — ответ не заставил себя ждать.

Су Сяолань молча уставилась на него.

— Не обращай внимания, — вмешался Цзи Минжуй, накладывая себе еды. Подобное поведение Чи Цина было для него привычным делом. — Он всегда такой, его брезгливость достигла уровня, когда он не желает касаться даже пыли, летающей в воздухе. Ему как-то даже прозвище дали, «Недотрога Чи».

— Недотрога?

— Ага, никому не даёт себя трогать.

— Может, прекратишь болтать за едой? — прервал друга Чи Цин.

Цзи Минжуй пристыженно замолк.

Снаружи не стихал шум дождя.

За поздним ужином Су Сяолань завела разговор на другую тему:

— Господин Чи, наверное, обычно очень занят на работе?

Она полагала, что для встречи с другом непременно выбирают день с хорошей погодой. Те же, кто назначал встречу во время ливня с грозой, наверняка крайне загружены работой и просто не могут выкроить другого свободного часа.

Чи Цин, накладывая себе блюда из общих тарелок, старался избегать мест, которых своими палочками касались другие. Поев немного, он взял стакан воды и принялся неторопливо попивать из него, глядя в окно.

— Не очень, — расслабленным тоном ответил он на вопрос девушки. Затем поставил стакан и добавил: — Сегодня отличная погода.

Цзи Минжуй объяснил вместо своего друга, чей характер от природы отличался от характера нормальных людей:

— Ему нравятся дождливые дни.

Вообще-то они договорились поужинать вместе, чтобы отпраздновать поступление Цзи Минжуя на службу в участок, однако тот уже проработал почти два месяца, а договорённость удалось исполнить только сейчас.

Цзи Минжуй воскресил в памяти весь нелёгкий процесс назначения этой встречи. Сперва Чи Цин сказал ему что-то вроде «Понятно, я выберу день и сообщу тебе». Потом он ждал, ждал… и лишь дождавшись, когда по прогнозу погоды объявят проливной дождь через два дня, наконец получил сообщение от Чи Цина:

«Послезавтра будет отличная погода, во сколько ты выйдешь с работы?»

Цзи Минжуй: «Ты видел прогноз погоды?»

Чи Цин: «Что за странный вопрос?»

В привычном для нормальных людей понимании «отличная погода» всегда означала приятный ветерок и тёплое солнышко, чистое до горизонта небо.

Впрочем, Цзи Минжуй привык быстро ко всему приспосабливаться. Главным образом из-за самого Чи Цина, который тут и там отличался от нормальных людей. Так что этому странному пристрастию не стоило даже удивляться.

— Ваши вкусы… довольно специфичны, — посмеялся один из гостей, дабы разрядить обстановку. Затем полез было в карман за телефоном посмотреть на время, но вместо гаджета нащупал лишь пустоту. — Э? А где мой мобильник?

— В чём дело? Телефон потерял?

Его жест привлёк всеобщее внимание, остальные принялись двигать свои стулья и тарелки, чтобы посмотреть, не выронил ли их товарищ телефон на стол или на пол.

Взгляд Чи Цина был направлен за окно, словно он любовался дождём. Неторопливо отведя глаза от окна, он совершенно незаинтересованно бросил:

— С тех пор как мы пришли сюда, ты доставал телефон дважды. Первый раз — когда только вошёл, второй — пять минут назад, потом отправился с ним в туалет.

За столом воцарилась полная тишина, а по мере того, как Чи Цин говорил, все медленно прекратили поиски.

Полицейский хлопнул себя по лбу:

— Вспомнил! Оставил его в туалете.

И это была лишь небольшая интерлюдия.

Су Сяолань наконец заметила, что этот друг её коллеги… личность довольно странная.

Он был излишне проницателен, хотя, возможно, сам того не желал — говорил об этом между делом, так, словно беседовал о погоде. Девушка сразу вспомнила случившееся часом ранее, когда Чи Цин, едва перешагнув порог допросной, обратил внимание на обувь мужчины в рабочей форме.

Чи Цин сидел в углу, спиной к стене, и сейчас, заметив на себе её взгляд, посмотрел в ответ. В забегаловке работал кондиционер, и мужчина снял куртку, под которой оказался тёмный свитер простого кроя. Волосы небрежно спадали на его лоб, чуть более длинные, чем нужно, и потому немного закрывающие глаза. Но всё ещё можно было рассмотреть их радужную оболочку, такого же цвета, как и волосы — тёмного, отчего глаза казались бездонными.

Возможно, из-за выпитого стакана горячей воды его губы стали ещё краснее, что составляло поразительный контраст с густым чёрным.

Су Сяолань вспомнила, как Цзи Минжуй представил этого своего друга: он закончил институт киноискусства, к нашей профессии не имеет никакого отношения.

Тогда эти слова влетели в одно ухо, а из другого вылетели — в спешке Су Сяолань не придала им значения.

Но сейчас…

Институт киноискусства? Так чем же он всё-таки занимается?

Кроме того, девушке лицо мужчины всё время казалось знакомым, и эта мысль походила на нить, которую никак не получалось поймать.

Ужин продлился недолго, Чи Цин за всё время почти ничего не говорил, большую часть времени он сидел с несколько меланхоличным видом и смотрел на дождь.

После ужина Чи Цин и Цзи Минжуй, попрощавшись со всеми, вышли из помещения ночного рынка. Чи Цин толкнул дверь своим прозрачным зонтом, Цзи Минжуй шёл следом и на ходу говорил остальным:

— Я провожу этого достопочтенного господина… И вы тоже не засиживайтесь, завтра предстоит ещё много работы.

Когда они ушли, мужчина, который оставил телефон в туалете, тоже засобирался домой, а перед уходом как бы между прочим бросил:

— Кстати об этом господине Чи. Когда он только подходил к участку, стоило мне глянуть на него, и я подумал, неужто какая звезда экрана пришла к нам подать заявление…

Су Сяолань немедленно зацепилась за подсказку, невзначай брошенную коллегой.

Девушка могла похвастаться незаурядной памятью, а когда на досуге с домашними смотрела телевизор, профессиональная привычка побуждала её подольше вглядываться в лица актёров, даже таких, которые появляются на экране всего пару-тройку раз. Похоже, она видела Чи Цина в каком-то сериале.

Вот только, очевидно, что Чи Цина от звания «звезды экрана» отделяло довольно большое расстояние.

Его имя в шоу-бизнесе будто и не существовало вовсе, никто о нём не слышал, и не просто не слышал, его почти никто не видел ни на известных каналах, ни в развлекательных изданиях. Он словно был из тех актёров, которые не смогли пробиться в круг шоу-бизнеса, и никто не выкрикивал их имена, когда они шли по улице.

Поэтому он мог позволить себе сидеть с друзьями за ужином и не бояться, что кто-то его узнает.

С такими мыслями Су Сяолань выглянула из окна и увидела Чи Цина, стоящего у обочины в ожидании Цзи Минжуя, который пошёл за машиной. Его пальцы в чёрной коже держали серебристую ручку зонта, а перчатки придавали образу холодности и нелюдимости.

Потом он отошёл чуть дальше вглубь улицы и вскоре исчез среди ливня в непроглядной ночной темноте.