Разоблачение

 — Где он? Спустился?!

Цзи Минжуй опоздал лишь на шаг: когда он подбежал к Чи Цину, лифт уже спустился на подземный этаж.

Красная цифра «1» сменилась на «B1», и последующее нажатие на кнопку вызова уже не сработало.

Сжав кулаки, Цзи Минжуй со злостью ударил по двери лифта.

— Ты его видел? Что он тебе сказал? Ты его не схватил? Где он?

Чи Цин не ответил. Совершенно не удивлённый появлением Цзи Минжуя, он стянул грязные до неузнаваемости перчатки и спокойно констатировал:

— Он сбежал. — Затем добавил: — Я заметил твою машину через три минуты после того, как отъехал от главного управления. Где ты её оставил? Подкинь меня в город.

Цзи Минжуй потерял дар речи.

Ни стыда, ни совести!

Именно эта фраза пришла в голову слегка рассерженному Цзи Минжую. Он ведь пошёл на все эти уловки только ради того, чтобы любым способом поймать Се Линя!

Он не знал, встретились ли они с Чи Цином. И о чём говорили, если всё-таки встретились.

Что если Чи Цин оказал ему какую-то помощь?

Другими словами, какую роль в этом деле играл сам Чи Цин?

— Обойдёшься, — буркнул Цзи Минжуй. — Мне надо провести осмотр местности и составить протокол.

Он позвонил в участок, затем надел перчатки и вернулся в каморку, где только что сидел Се Линь, провёл там поверхностный осмотр, но ничего подозрительного не нашёл. Кроме компа на столе.

Цзи Минжуй собрался было забрать его с собой, но стоящий в дверном проёме Чи Цин разубедил следователя:

— Бесполезно. Он бы не оставил улик. Но если тебе делать больше нечего, можешь забирать.

***

И всё же Цзи Минжуй с огромным трудом затащил компьютер в машину.

Закрыв дверь заднего сиденья, он повернулся к Чи Цину: 

— Ты тоже должен поехать со мной в участок.

Чи Цин сел в машину:

— Камера в кабинете меня не засняла, я только посидел немного на твоём стуле, отпечатков не оставил. Считаешь, у тебя есть основания, чтобы меня задержать?

Чи Цин рассчитал угол обзора камеры, чтобы не попасться.

От подобной наглости Цзи Минжуй так и онемел.

Эти двое творят что вздумается!

Но в то же время, Цзи Минжуй понимал, что не услышит от Чи Цина желаемый ответ.

За целый день полицейский ничего так и не добыл, только в толстенной папке с протоколами прибавилась ещё пара страниц.

Формальности должны быть соблюдены.

Держа руки в карманах, Чи Цин поделился своими рассуждениями по поводу замены водителей в тоннеле.

Цзи Минжуй сразу понял, к чему он ведёт:

— Значит, тот мотоциклист...

Закончив записывать показания, полицейский закрыл папку и, провожая Чи Цина, на правах друга всё-таки спросил:

— Как думаешь... это Се Линь его убил?

Тот надел маску. На миг замер, а когда из-за угла вывернуло его такси, ответил, садясь в машину:

— Доказательства есть. Сам как думаешь?

Доказательства есть... Но ведь это же полный бред!

Цзи Минжуй подумал, что Чи Цин никогда не тратит слова попусту, поэтому несколько раз повторил про себя его ответ... И вдруг застыл на месте.

Тем временем Чи Цин уже отъехал от управления. В последнее время погода стояла пасмурная, время от времени капал дождь.

Водитель потёр плечо, подумав, что в такой угрюмый день везёт такого же угрюмого пассажира. Который ещё и протёр салфетками ручку двери машины, отчего казался даже более странным.

Чи Цин на заднем сиденье прикрыл глаза.

Воскрешая в памяти мимолётную встречу с Се Линем.

Кажется, он похудел...

И эта одежда была совсем не в его стиле. Интересно, где он её раздобыл...

Как он провёл эти несколько дней?

……

Непрестанно прокручивая в голове встречу, Чи Цин в итоге подумал: в момент встречи Се Линь ведь тоже смотрел на него.

Ещё и сказанная Цзи Минжую перед уходом фраза...

Голова Чи Цина разрывалась от подозрений. Но самой явной несостыковкой оставалась одна: если бы Се Линь действительно захотел кого-то убить, он бы не оставил настолько очевидных улик. Всё на месте преступления как будто кричало: это я убил его!

В большинстве случаев преступники старательно подстраивают всё так, чтобы убийство выглядело как самоубийство, чтобы тем самым избежать ответственности перед законом. Никто не поступает иначе, намеренно создавая доказательства, что это не самоубийство, а как раз-таки убийство.

Но теперь весь Хуанань знал, что Се Линь — подозреваемый, скрывающийся от закона. Его объявили в розыск, и ему приходилось прятаться.

Зачем он это сделал?

Если он не убивал, зачем ему это делать?

Каков его мотив? И какова его цель?

Всю дорогу Чи Цин размышлял над этим, а когда выходил из такси, у водителя зазвонил телефон.

Даже в тёмном салоне можно было увидеть подвеску с заламинированной фотографией девочки — видимо, дочери водителя. Когда машина остановилась, вместо мелодии звонка заиграла детская песенка: «Друга, друга я ищу, где же друга я найду... Ик!»

В отличие от жуткой записи, найденной у погибшего в церкви, эта версия звучала звонко, девочка пела очень старательно и мило, а в конце ещё и икнула, отчего у всех слушателей обычно бежали мурашки милоты.

Впрочем, не у Чи Цина.

«Друга, друга я ищу...»

«Ты мой друг, и я твой друг...»

Взяв трубку, водитель ответил:

— Хорошо, я понял. Вечером привезу. Но смотри не объедайся. — Затем смущённо улыбнулся Чи Цину и объяснил: — Дочка, это она поёт на звонке. Первая песня, которую они выучили в саду. Она сразу же запомнила...

— Это ваш личный телефон, зачем вы мне это рассказываете.

Водитель так же смущённо замолчал.

Чи Цин расплатился и в момент, когда закрывал дверь, сказал:

— Впрочем, я должен сказать вам спасибо.

Водитель остался в недоумении:

— Спасибо? За что?

***

Чи Цин не пошёл домой, он поехал обратно в город, однако отправился не в участок, а в главное управление.

Запах благовоний всё так же витал в кабинете.

Начальник сидел в своём кресле, глядя на парня напротив. И как будто вернулся на несколько дней назад, когда другой такой же парень вошёл и попросил у него доступ к архивному делу.

— Не буду ходить вокруг да около, — время близилось к концу рабочего дня, в управлении было тихо. Чи Цин снял перчатки, чуть откинулся назад и засунул руки в карманы куртки. — Ваш план мне уже ясен, в общих чертах.

Начальник улыбнулся и подвинул Чи Цину чай:

— Не совсем понимаю, о чём ты. Какой план?

Чи Цин не принял чай, только бездонными глазами посмотрел в улыбающиеся глаза начальника:

— Се Линь не убийца. — Затем продолжил, будто беседуя сам с собой: — Го Синчан покончил с собой.

— Убийца он или нет, — ответил начальник, — решит закон. И судья. Твоё мнение не в счёт.

Но Чи Цин не стал вступать в спор, он продолжил:

— Я всё думал вот над чем. Се Фэн погиб десять лет назад. Кто сообщил Се Линю о том, что Го Синчан был замешан в его гибели? Возможно, тот человек оставил Се Линю сведения в квартире на тринадцатом этаже, а может, каким-то иным способом. Но это и не важно, важно то, что он сделал это с определённой целью. — Здесь Чи Цин сделал недолгую паузу. — Он хотел, чтобы Се Линь убил Го Синчана.

Он подтолкнул к убийству многих.

И судя по его поведению в предыдущих случаях, он всё делал только для того, чтобы заставить других людей совершать преступления.

«Приветствую, я хотел бы поведать тебе один секрет».

«Пусть прошло уже десять лет, но... неужели ты наивно полагаешь, что смерть твоего брата была случайностью?»

Смерть твоего родного человека не была случайной. В этом виноват кое-кто другой.

Ты его ненавидишь?

Ты хочешь, чтобы он заплатил жизнью?

А для Се Линя заставить кого-то попрощаться с жизнью — дело плёвое.

Се Линь множество раз представлял себя на месте преступника, представлял весь процесс убийства, «убивал» людей чужими руками.

— Хм? — начальник постучал пальцами по столу. — Интересно, для чего ему подталкивать Се Линя к убийству Го Синчана?

Чи Цин достал телефон и нажал в проигрывателе кнопку, чтобы включить песню «Друга я ищу». В кабинете заиграла детская песенка.

— Потому что он ищет друга, — ответил Чи Цин. — И друг, которого он ищет... это ведь Се Линь, да? В тот вечер он действительно приехал к Го Синчану. Но я подозреваю, что на тот момент Го Синчан уже был мёртв. Я виделся с ним, он пребывал в нестабильном психическом состоянии. За столько лет он так и не смирился с потерей сына и совершённой ошибкой. И вы решили использовать смерть Го Синчана, чтобы последовать «его» плану и сблизиться с ним. Это самый быстрый способ стать его другом.

Раз «он» хотел, чтобы Се Линь совершил убийство, что ж, Се Линь это и сделал, ему на радость.

Объявлен в розыск по всему городу, в каждом репортаже говорят об этом, следователи сбились с ног, гоняясь за ним день и ночь...

Кажется, будто Се Линь уже больше никогда не сможет выйти на свет в статусе невиновного.

— Поэтому в той комнате ничего не было, кроме компьютера. — Чи Цин продолжал собственные рассуждения. — Его задача — поддерживать связь с внешним миром, а именно — связаться с «ним». Он должен сблизиться с ним, стать его другом. К тому же, он не мог проделать всё это в одиночку, и если кто-то ещё знал об этом плане, то я не могу придумать больше никого на эту роль, кроме вас.

Начальник задержал взгляд на Чи Цине. Затем тронул беспроводной наушник в ухе; тотчас телефон на столе загорелся, и на экране высветилось, что всё это время он находился с кем-то на связи. Мужчина сказал собеседнику на том конце линии:

— Признаю, я проиграл. Ты был прав, этого твоего друга непросто провести. Но и ты не выиграл: он пришёл гораздо раньше, чем ты предполагал.

Аватарка собеседника была просто чёрным кругом.

Неизвестно, что он сказал начальнику, но после разговор очень быстро закончился.

— Что он сказал? — спросил Чи Цин.

Тот бросил на него взгляд и медленно ответил:

— Что ты не друг, а член его семьи.

На том конце линии хозяин чёрной аватарки, положив трубку, сел на деревянный стул. Он всё так же находился в маленькой тёмной комнатке без мебели, если не считать стационарный компьютер.

На экране были открыты два приложения. Одно показывало на карте, где сейчас находятся полицейские машины. Всего за его поимку отвечали три группы оперативников, и он видел все их перемещения на своём экране. Это право дал ему начальник управления, чтобы гарантировать, что его не найдут.

Если какая-то группа приближалась к его убежищу, у него было время уйти.

Но от чего он не был застрахован, так это он преследования некоторыми непредсказуемыми личностями, занимающимися его поисками в частном порядке.

Например... этим своим членом семьи.

Се Линь покрутил кольцо на пальце, вспоминая голос Чи Цина в динамике телефона.

Вообще-то он почти не слушал, что конкретно тот говорил. Он только хотел услышать его голос, хотел крепко запечатлеть его в своей голове.

Бип.

Пискнул компьютер на столе.

Это подало сигнал другое приложение.

Мессенджер, где Се Линь пользовался тем же аккаунтом, что и во время расследования дела Шэнь Синхэ, под ником «L». И вот как совпало, что его собеседник тоже скрывался под ником, состоящим из одной буквы. Буквы «Z».

Последней в латинском алфавите.

Z: Ну что?

Z: Полиция всё ещё тебя не нашла?

Они уже общались ранее, поэтому сегодня разговор начался без лишних предисловий.

Се Линь напечатал одной рукой: «Ищет».

Z: «Страшно?»

Z: «Вообще-то я рассчитывал, что ты убьёшь Го Синчана иным способом».

Z: «Чтобы заставить его страдать. А ты выбрал такое...»

Собеседник рассуждал на тему убийства совершенно непринуждённо.

L: «Главное, что он мёртв».

L: «Я не хотел пачкать руки».

Ответ не заставил себя ждать:

Z: «Серьёзно?»

Z: «Что ж, в этом мы непохожи. Я ненавижу, когда жертва умирает тихо. Я должен ощутить её боль, сопротивление, услышать мольбы о пощаде... Которой она не получит».

Z: «Ну да ладно».

Экран компьютера испускал тусклое свечение в маленькой комнате.

Z: «Я спокойно отношусь к тому, что у нас разные взгляды на некоторые вещи. Всё-таки...»

Z: «Мы с тобой друзья».